"Эдуард Павлович Зорин. Большое Гнездо ("Всеволод Большое Гнездо" #3) " - читать интересную книгу автораконя.
Еще издали услышал Всеволод возбужденные голоса людей, крики и смех. Челядины, конюшие и "молодшие" дружинники собрались в толпу, и взгляды всех были устремлены вовнутрь конюшни, откуда доносилось возбужденное ржанье, стук копыт о деревянный настил и неспокойная возня. Вдруг из ворот выскочил парень с разбитым в кровь лицом, злобно выругался и остановился как вкопанный перед князем. Подначки и смех затихли, люди, пряча улыбки, низко склонились. Старший конюший, крепкий мужик с длинными, свисающими до подбородка усами и черными точечками маленьких глаз, смущенно сказал: - Зверя подарил хан, а не коня. Не подступишьси... - Экой ты нескладный какой, - упрекнул Всеволод.- Честишь доброго коня, а хан прислал его мне с любовью. Лучшего выбирал в табуне. - Да погляди-ко, княже, - стал оправдываться конюший, - у него и глаза бесовские. Одно слово - нечистая сила. - Третьего гридня1 облягал, - послышалось в толпе.- Верное слово - зверь... Всеволод прошел через расступившуюся толпу, остановился в воротах. Еще вчера, когда проводили перед крыльцом подаренного ханом коня, в богатой сбруе, был он прекрасен в своей дикой нетронутости: сам серый, в белых яблоках, ноги тонкие, стройные, шея выгнута, морда длинная - с глубокими, трепещущими от возбуждения ноздрями... И так поразил Всеволода подарок, что снился конь ему и ночью. Будто наяву это было. Вел коня в поводу кривоногий булгарин с рассеченным наискось лицом, с вывернутыми губами, в которых застыла злорадная усмешка. Страшно и сладко было князю во сне: гладил он тонкое стремя... А дальше не видел себя Всеволод. Дальше все во сне путалось и переплеталось. - Поостерегись, княже, - послышалось за спиной. - Не ровен час - скакнет. Вона как глазищами-то косит... Конюший дышал над ухом лучным перегаром, качал головой. - Зови булгарина, - сказал кто-то. - Пущай выводит сам свово беса. - Ишь ты, - дернулся Всеволод, - а мы, чай, вовсе оробели? И твердо шагнул в конюшню. Конь вскинулся на поводке, замесил воздух острыми копытами, заржал, откидывая красивую голову. В толпе охнули. - Держи его, держи, - сквозь зубы прохрипел Всеволод. Конюший, весь красный от напряжения, вцепился, изогнувшись, в поводок. Грузное тело князя мотнулось в воздухе - и вот он уже в седле. Конюший отшатнулся, кинул Всеволоду повод - князь поймал его в воздухе, потянул на себя. В толпе разом выдохнули, люди раскинулись в стороны от ворот. Кого-то сшибли, кто-то закричал по-заячьи. Конь вымахнул на простор, на миг замер, ослепленный ярким солнечным светом, - малиновый кожух распахнулся у Всеволода на груди. Ему бы годков десять сбросить с плеч, ему бы ловкости в теле и прежней силы в ногах - тогда бы не одолел его булгарский конь. Но время берет свое, не поворотишь его вспять, не стряхнешь, как дорожную пыль с корзна, - и рухнул Всеволод с коня, покатился по мягкой траве. - А-а! - заорал, страшно выпучив глаза, конюший. И было с чего орать: нынче он за князя в ответе. Люди, забыв про коня, кинулись к Всеволоду. Однако князь уже был на |
|
|