"Эдуард Павлович Зорин. Большое Гнездо ("Всеволод Большое Гнездо" #3) " - читать интересную книгу автора

сей мир без сожаления. А другой, познав премудрость книжную, задумается:
почто ем хлеб, пью водицу, иду по веретени1? Почто один человек помыкает
другим? Почто у боярина брюхо жирно, а у меня тонко? Почто обидел тиун твою
девку? Почто посадили в поруб мужика? Почто владыко Мартирий кует крамолу в
Великом Новгороде, а Ефросим, в худой рясе, без панагии, с железным крестом
на груди, идет к нему из своего монастыря, а такой олух, как ты, не дает ему
засветло добраться до города, чтобы отстоять вечерню в святой Софии?
Почто?..
Светлые глаза игумена затуманились от гнева, в горле его заклокотало, и
голос снова перешел на крик.
- Что глядишь на меня, яко овца? Нечто и нынче не уразумел, что молодые
ноги резвее старых? У тебя ж и ноги выросли в кривулину.
И замахнулся на послушника палкой. Митяй проворно отскочил на середину
дороги и побежал, прихрамывая.
- Погодь ты, - смягчаясь, позвал Ефросим. - Куды зачастил?
- Дык сам про ноги сказывал...
- Ступай сюды.
Митяй боязливо приблизился.
- Нагнись-ко.
Митяй нагнулся. Игумен ударил его палкой по спине:
- Так-то.
Успокоенно высморкался в подол рясы и осенил себя крестом. Митяй
протяжно заскулил.
- Чо - больно? - ласково спросил Ефросим.
- Больно.
- По то и бью...
Дальше шли веселее. Митяй старался не отставать от игумена. Ефросим
посматривал на него с добротой во взгляде.
"Ишшо поотешется, - по-стариковски мудро размышлял он. - Сердцем
отходчив, душою добр".
Вспомнил, как метельной зимней ночью прибился Митяй к монастырю.
Пришел обоз с припасами из Обонежья. А когда стали монахи перетаскивать
с возов в кладовую мешки и бочонки, увидели спрятавшегося за кадью с
квашеной капустой Митяя.
Озорной был малец, дикой. Чернецам в руки не давался, кричал и
царапался, как кошка.
- Ну-ко, вылезай, покуда цел, - сказал Ефросим. - Не то кликну
кикимору, она тя приберет.
Незнаемое слово поразило Митяя. Уставился он на игумена посоловевшими
от страха глазами, запищал жалостливо и тоненько, покорно дался Ефросиму.
Унес его игумен в свою келью, смазал отмороженные ножки гусиным жиром,
напоил теплым коровьим молоком с медом. Выходил мальца.
Дивились монахи: Митяя растил игумен, как родное дите. Одевал-обувал
его, грамоте учил, возил с собою по деревням и в город, сказывал ему сказки
и пел надтреснутым голосом духовные стихи. Привязался малец к Ефросиму, за
отца родного любил и почитал (родителей-то его унесло на льдине в
Онего-озеро, там они и сгинули). Привольно и сытно жилось ему в монастыре.
Великое множество книг было собрано в келье у Ефросима - скоро научился
Митяй читать бойко, а чернецам, собравшимся после молитвы и трудов праведных
на монастырском дворе, сказывал о прочитанном.