"Борис Зубавин. Июньским воскресным днем " - читать интересную книгу автора - Тоже семьсот метров.
- Видал? - повернулся ко мне Кучерявенко. - Видал, - сказал я. - Только это по уставу, теоретически. А на практике все иначе. Вот у меня два километра по фронту, а в глубину три. Это как, по уставу? Он с интересом, даже с некоторым удивлением рассматривал меня. И когда заговорил, я понял, что мнение его обо мне теперь несколько изменилось. - Орел, орел! - покачал он головой. - Да у тебя огня больше, чем в стрелковом батальоне. Ты огнем богат, как дьявол. Я поэтому и доверил тебе этот участок. - Людей мало. - У меня у самого их мало. Но овраги свои ты мне удержи во что бы то ни стало. Хоть кровь из носу. Головой ответишь. Понял? - Понял. Он поднялся, протянул мне руку. - Ну, прощай, задира. С генералом очень уж непочтительно разговариваешь! - Он засмеялся, тряхнул мою руку и, опять чуть лукаво и вопросительно поглядев на меня, словно спрашивая, понимаю я его или нет, продолжал: - А сержант-то, слыхал? Вперед, говорит, надо. Дельные сержанты у тебя. "Вперед, - думал я, проводив генерала. - Как это не пришло мне самому в голову? Вперед, на простор, ближе к немцам! Вот что мне надо было понять!" V автоматы за спину, поползли вперед. Вечерело. Было тихо, тепло, где-то далеко за лесом садилось солнце, и макушки самых высоких елей и сосен были позолочены и казались чудесно легкими, кружевными. У немцев играли на губной гармонике. Рокотнул автомобильный мотор и стих. Справа выстрелила пушка, и по лесу долго и гулко катился звук этого одинокого выстрела, словно лес, дремавший до этого, разбудили, и он гневно, но сдержанно ворчал. Нейтральная полоса, казавшаяся от нас, из оврага, удивительно ровной и гладкой, была в тех неприметных издалека морщинках и складочках, в которые так удобно бывает прятаться. Фесенко, чуть посапывая, упруго упираясь в землю ботинками, полз впереди. И я, занятый этим не очень удобным, но привычным во время войны способом передвижения, даже не заметил, когда он исчез из глаз, скатился в неглубокий овражек, уходивший в сторону болота. Когда мы с Лемешко подобрались к сержанту, он зашептал: - Я уже тут был. Здесь все видно хорошо. А впереди окопчик. Оттуда еще лучше видно. Даже слышно, как немцы разговаривают. - Ну, давай туда, - сказал я. И Фесенко сейчас же двинулся дальше. Окопчик, про который он говорил, вырытый наспех, очевидно во время наступления, и заброшенный за ненадобностью, уже осыпавшийся, мелкий, был на самом гребне высотки, не дававшей нам просматривать из оврага передний край немцев. А отсюда действительно было все чудесно видно: весь фашистский передний край от самого леса до тех кустов, что между Огневым и Сомовым. Елки, обстрелянные нами, находились, оказывается, прямо перед немецкими окопами. Было слышно, как метрах в ста от нас мирно и беспечно переговариваются |
|
|