"Борис Зубавин. Июньским воскресным днем " - читать интересную книгу автора - Командир четвертой роты капитан... - начал я докладывать, но генерал
перебил меня: - Ладно, знаю. Пойдем посмотрим, как вы тут устроились. Я повел его во взвод Лемешко. Дорога туда была самой безопасной. - А ведь обстреляли нас, сволочи! - вдруг сказал генерал. - Вы напрасно днем пришли сюда, - ответил я. - Опасно. - Ну это еще полбеды, - весело отозвался он. - Люди-то твои ходят? - Ходят. - А мы что, не люди, что ли? Когда мы пришли во взвод Лемешко и, высунув перископ, смогли увидеть лишь небольшой участок нейтральной полосы, а дальше все скрывалось от нашего взора за бугром, генерал призадумался. Отдав перископ Лемешко, он долго молчал, покусывая прутик. - Плохо, - наконец проговорил он. - Как, по-твоему, сержант? - обратился он вдруг к сержанту Фесенко, стоявшему тут же. - Не видно ничего, товарищ генерал, - бойко ответил тот. - Надо вперед продвинуться. А так - разве это война? Вслепую-то? Генерал, прищурясь, посмотрел на меня. Лицо его оживилось, он как бы спрашивал меня с веселым любопытством своими зоркими, небольшими, окруженными старческими морщинками глазами: "Понял ли ты что-нибудь? Неужели ты ничего не понял?" - М-да... - с сожалением проговорил он, видя, что я молчу и, стало быть, в самом деле ничего не понял. - Ну, будьте здоровы! - И пошел, помахивая прутиком, обратно. Мы тронулись следом. День был солнечный, теплый. Не доходя до моего блиндажа, генерал сел на - Садись, капитан. Я сел. - Боевой устав пехоты у тебя с собой? - Он в блиндаже, я сейчас принесу. - Не надо, - сказал генерал. - Боевой устав пехоты должен быть у командира всегда при себе, в полевой сумке. - По его сердитому голосу было видно, что он теперь недоволен и мной как командиром роты и тем, как я устроился здесь со своей ротой. Это показалось мне обидным. Я сказал, что у меня нет сумки, а только планшетка, в которую устав не влезает. Карту я всегда ношу с собой. - Какой участок занимает рота по фронту? - спросил генерал, очевидно подумав, что я самый отпетый олух. Я покраснел. Нашел, честное слово, время экзаменовать меня. Разве сейчас до этого? Мне стало досадно, я сказал: - Два километра. - А в глубину? - Три. - Чего? - Километра. - Не знаешь ты, капитан, устава, не знаешь. - Знаю. - Нет, не знаешь. Сколько, адъютант, по фронту рота занимает? Ну, живо! - Семьсот метров. - А в глубину? |
|
|