"Борис Зубков, Евгений Муслин. Исповедь после смерти (Авт.сб. "Самозванец Стамп")" - читать интересную книгу автора

связь, хрупкая, как нить из пепла. Она держится мгновение и рассыпается в
прах. Этого мгновения достаточно, чтобы передать самое важное. Я поймал
последнюю мысль Акилино и воспользовался ею. Потом получил патент на
изобретение, сделанное мертвецом, и присвоил его себе. Груду золота за
патент никто не дал, но кое-что я выручил. Вот так я обокрал покойника.
Нравится?
- Запутанная история. Еще вина?
- Наливайте... Потом я подумал: не может быть, чтобы последняя
отчаянная вспышка сознания не оставила следа в самом умирающем мозгу.
- Неужели мысли застревают в мертвой голове?
- Мозг живет и после смерти. Недолго. Несколько минут. Он угасает, как
керосиновая лампа, в которой кончился керосин. Когда у меня появились
деньги, я купил небольшую лабораторию. Даже нанял двух специалистов. Мы
сумели сделать аппарат, который вылавливал в умирающем мозгу шорохи жизни.
Биохимический усилитель. Чудовищно чуткий прибор. Отзывался на самые
тонкие химические реакции, сопровождающие каждую мысль, анализировал
ионные потоки в нервных клетках и тому подобное. Кое-что нам удалось
подслушать через сутки после смерти. А какие шквалы бушевали в мозгу в
момент агонии!
- Откуда же вы брали покойников? Или?.. Нет, не может быть! Вы убивали?
Вы убийца, а я вас прячу, защищаю. Идиот! Скольких вы убили ради своих
гнусных опытов?
- Ни одного. Мы заключили контракт с Национальным биологическим музеем.
В мое распоряжение поступали сотни разных животных, от полевой мыши до
обезьян уистити.
- Лжете! Для таких опытов животные не годятся. Это даже я понимаю. Что
могли вы отыскать в мышиных или собачьих мозгах? Вам нужны были люди.
Самые умные люди для самых ужасных опытов, будь я проклят...
- Не горячитесь. Неужели теперь нужно успокаивать вас? Поймите, я не
болтаю, а исповедуюсь в ожидании последнего часа. Врать бесполезно и
унизительно. Каюсь, мы не жалели животных. Обливали их крутым кипятком,
забивали железными прутьями до смерти, оглушали током. Необходимо было
добиться, чтобы в их сознании оставались яркие впечатления...
- Ничего себе - впечатления от железных прутьев. Изверги!
- Мы говорили более мягко - острый опыт.
- Представляю себе, как они орали.
- Ни звука. Особая операция горла. Лаборатория - царство тишины, шум
раздражает... Кто-то крадется!..
- Моя соседка. Мы зовем ее Ночничок... Она всегда уходит на работу,
когда темнеет. Извините.
На минуту оба замолкли.
- Она не могла подслушать?
- У нее свои заботы, сеньор.
- Два года мы прислушивались к тому, что творится в головах
четвероногих. Настал день, когда электронный скальпель должен был
коснуться разумного мозга...
- Вот видите!
- Я был тогда в каком-то исступлении, исследовательская горячка трясла
меня, я готов был принести в жертву собственную голову. Но нам было нужно
много голов...