"Борис Зубков, Евгений Муслин. Карьера Жестяного Майка (Авт.сб. "Самозванец Стамп")" - читать интересную книгу автора

его на улицу, то смогли бы заметить, что именно за последние семь лет по
направлению к нашему колледжу не проезжал ни один грузовик, груженный хотя
бы парой кирпичей. Отсюда, без всякого Жестяного Майка, вам не составит
труда заключить, что колледж отчаянно нуждается в ремонте, а не в ваших
дорогостоящих жестянках. Весьма вероятно, что очень скоро мы вообще
закроем свою лавочку. Кроме того, если ваши тяжеленные ящики будут
загромождать вестибюль еще хотя бы дюжину минут, то пол вестибюля рухнет,
и вам придется выложить все свои сбережения на покупку новеньких
железобетонных балок.
Все это он выпалил мне одним залпом, будто приготовил свою речь задолго
до моего рождения.
Нечто подобное мне ответили еще в семнадцати местах...
Я крепенько призадумался. Жестяной Майк подмигивал мне сигнальными
лампочками, словно желая сказать: "Жизнь похитрее телевикторин. Посмотрим,
как ты выкрутишься, парень?" И в тот момент, когда я пытался поджарить на
паяльнике кусок ливерной колбасы, мои четырнадцать миллиардов мозговых
клеток все разом сработали в нужном направлении. Поэт сказал бы: "Меня
осенило!" Я вспомнил объявление, регулярно публикуемое не очень крупным
шрифтом в одном не очень популярном журнале: "Требуются молодые люди,
склонные к усидчивым литературным занятиям. Совершенно необходимое
условие: скромность. Контракт на три года". Или что-то в этом роде...
Книгоиздательство подыскивает писателей-"невидимок", соединяет тайным
браком безымянную юность с именитой дряхлостью. Я читал, будто многие
известные теперь литераторы начинали именно с того, что писали всякие
штучки за других.
Тайна всегда хорошо оплачивается - это я тоже где-то читал. А мой
Жестяной Майк удовлетворял всем требованиям объявления. Во-первых, он был
на редкость скромен. Для многих двуногих существ Майк являлся просто
эталоном скромности. Хвастать собственной начинкой - такое ему и в голову
не приходило. Что касается усидчивости, то терпеливый Майк мог выдавать
вороха информации в течение трехсот часов непрерывно. Его мозговые
устройства охлаждались при этом жидким кислородом с температурой минус сто
восемьдесят градусов. Такой отличный ледяной компресс способен, как вы
понимаете, охладить самую разгоряченную голову.
Вероятно, людям свойственна тенденция присваивать чужие заслуги и
таланты. Тут я не был оригинален, и меня не мучили угрызения совести,
когда я переступал порог книгоиздательской фирмы "Хичкок, Хичкок и
сыновья", намереваясь продать оптом или в розницу интеллектуальный багаж
своего Жестяного Майка, не упоминая при этом никоим образом о его
существовании. К тому же все равно жестяной парень не имел рук, совершенно
необходимых для отвинчивания колпачка автоматической ручки и подписания
контракта. Кроме всего прочего, это же было мое творение...
Меня принял Хичкок Самый Младший, юркий человечек, пропитанный
бахвальством и дешевыми духами. Поток слов, которым он поливал меня минут
сорок, не содержал ни грана полезной информации. Лишь под конец он
пробалабонил нечто вразумительное:
- Я вижу, вы эрудит, мистер! Эрудит! Мыслитель! Прогрессист! Нам нужна
научная мысль! Она движет нас по ступеням прогресса! Хичкоки всегда
уважали науку. Мой дед издал книгу "Наука и женщина". Сенсация на грани
двадцатого века! Баснословные барыши! Наука и любовь - вот что движет мир