"Гарри Зурабян. Гекатомба " - читать интересную книгу автора

Допускаю, один-два, ну три, - испугались. Но одиннадцать?! Или последнее
убийство... Человека рядом с гаражами убивали. Стали опрос проводить. Да,
вроде слышали, кричал, мол, кто-то "истошным голосом". Но у одного - движок
барахлил, у другого - карбюратор, третий - резину менял. И так человек
двадцать. Ответь мне: это нормальные люди? Или тоже серийные убийцы? И
мафия, "тлетворное влияние Запада" здесь ни при чем. Это - наше, оно в
крови у нас. Чужой кто сунется, мы на всю катушку отвязываемся. А друг
другу, в своем доме, всю жизнь норовим ножь в спину воткнуть. Убери сейчас
милицию из Приморска и скажи: "Народ, все, что сотворишь, законом
преследоваться не будет, останется исключительно на твоей совести." И
плевал Приморск на свою групповую совесть! К утру город похлеще Хиросимы
будет. Да что город! В часы пик дай каждому входящему в автобус ствол и
крикни: "Народ, можно!", голову даю на отсечение, - к конечной остановке
"труповозка" приедет... - Юра зло глянул на Осенева: - Вот и тебе плевать,
что режут "баранов Белого дома", их уже успели в народе окрестить "ББД". Но
знаешь, что я тебе скажу: ты мне противнее, чем убийца. Тот хоть нашел в
себе силы поднять руку на власть, может, и вправду она его по самую макушку
достала. Но опаснее, Димыч, такие, как ты. Характер у тебя - "стойкий,
нордический", моральные принципы тебе убивать не велят, живешь ты с
законами в ладу, не нарушаешь. Классный ты, Димыч, парень, но...
ненадежный. Потому как радостно тебе, что кто-то исполкомовским крысам нож
в спину воткнул. Мне тоже эти хари сытые оптимизма в жизни не добавляют, но
я против того, когда человеку горло от уха и до уха разваливают. - Звонарев
замолчал, стараясь не встречаться с Димой взглядом, затем мельком глянул на
часы: - Извини, Димыч, заболтался я с тобой. Пора мне. Давай, будь! - он
кивнул смущенному Осеневу. - Аглая спит, наверное, не беспокой ее. Привет
ей и спасибо за угощение. Не провожай меня, - бросил он на ходу и поспешно
вышел.
Осенев, обиженный и сконфуженный поспешным уходом друга, задумчиво
стоял посередине прихожей. Он не слышал, как Аглая подошла сзади и
вздрогнул от ее прикосновения.
- Так устроен мир. В нем нет любви. За наше счастье сегодня кто-то
вчера заплатил своей болью. Значит завтра наш черед оплачивать чье-то
счастье. Люди сами уствновили такой порядок. Мысль, поступок и воздаяние
согласно им правят миром людей, но за столько веков они не удосужились это
усвоить.
- Ты забыла раскаяние, - подал голос Осенев.
- Раскаяния не существует в природе. Есть жалость по несостоявшемуся
ожидаемому результату и желание оправдать эту несостоятельность.
Они вместе убрали остатки ужина, помыли посуду и прошли в комнату. На
диване, свернувшись клубками, прижавшись друг к другу, мирно посапывали
Мавр и Кассандра.
- Ты устал. Может, приляжешь? - спросила Аглая, усаживаясь рядом с ним
и укрываясь пледом.
Он привлек ее, положив голову к себе на грудь.
- Аглая... - Дмитрий не знал, имеет ли право задать ей этот вопрос.
- Если тебя что-то волнует, - она мягко взяла его за руку, - никогда
не бойся спрашивать.
- Почему ты не согласилась работать на службу безопасности?
- Не видела в этом смысла, - просто ответила она. - Я бы чувствовала