"Арно Зурмински. Йокенен, или Долгий путь из Восточной Пруссии в Германию" - читать интересную книгу автора

Дядя Франц был доволен. В награду Герман может отправиться с ним на
воскресную прогулку, на этот раз в седле. Поехали они - дядя Франц на
Цыганше, Герман на Зайце - по летней дороге на Вольфсхаген, мимо скошенных
лугов.
- Это крестьянская земля, а это земля поместья, - сказал дядя Франц.
Раньше все принадлежало поместьям. Поместья живут работой других, а
крестьяне собственным трудом.
У дяди Франца вся мировая история вращалась вокруг одного: крестьяне и
поместья! Поэтому он так любил ездить в Вольфсхаген. Там были только
крестьяне. Их дворы рассыпались по опушке леса. Правда, лес принадлежал не
им, могучий хвойный лес, простиравшийся до Норденбурга, Гердауэн и
Мазурского канала.
Дядя Франц часто останавливался. Пробовал руками землю, крошил в
пальцах сухие комки. Плодородная земля, здесь это было божество, которому
все поклонялись. Дядя Франц прикидывал, сколько центнеров ржи можно получить
с гектара, сколько удобрения нужно внести в сухую песчаную землю под
картофель. Земля это не просто земля. В нее можно заглянуть глубоко. Ее
можно почувствовать.
- Пока поместья владеют лесом, а крестьянам приходится покупать у них
дрова, мы еще не совсем свободны, - говорил дядя Франц.
Два года назад он чуть было не вступил в коричневую партию, когда новые
власти раздали земли разорившегося поместья Геркен крестьянам. Это ему
понравилось. Но он вовремя заметил, что они сделали это не ради крестьян. С
крестьянами они были за крестьян, с рабочими за рабочих, с помещиками за
помещиков. Они для всех находили что-нибудь, стараясь выразить все надежды и
заполучить все сердца. Так просто.
- Ты, небось, уже проголодался, Германка? - вдруг спросил дядя Франц.
Нет, не так хочется есть, как пить. Дядя Франц свернул на тропинку,
идущую к лесу. Там в тени обступивших деревьев стоял дом старой Вовериши,
который в книгах восточно-прусской страховой кассы был отмечен крестом - за
последние десять лет в него трижды ударяла молния. Ну, кружка простокваши у
нее найдется. Странная это была женщина. После того как она овдовела, ее
стали посещать видения, чаще всего ей чудились пожары. Ничего удивительного,
если жить одной со служанкой и батраком на опушке леса. А кошек было на ее
дворе! Господи Боже, да ведь сухая земля наверняка не производила столько
мышей. Попить? Конечно, конечно. Что там простокваша, она принесла мальчику
малиновый сок. Это же маленький бургомистр, так ведь? Она стала рассказывать
дяде Францу о теленке с двумя головами, который у нее появился на свет.
Плохая примета. Будет война или большой пожар. Кроме того, жерлянка,
предвестник бед, так противно кричит по ночам в пруду. А в Скандлаке
собственной персоной объявилась полевая ведьма. То же самое случилось тогда,
в четырнадцатом году, перед нападением русских. Хуже всего это утренняя
заря. Никогда в жизни не видела она такой кровавой утренней зари, как летом
38-го года.
Из Вольфсхагена через Мариенталь вернулись в Йокенен. Напрямик через
поля поместья. Вперед к пруду, который тоже принадлежал поместью. Крестьяне
должны быть благодарны майору за то, что он разрешает им поить лошадей в
этом болоте. Когда-нибудь маленькому Герману достанется его хозяйство, думал
дядя Франц, подъезжая к огромному тополю за прудом. Но до этого было еще
далеко. Может быть, году в пятьдесят пятом или даже позже.