"Василий Звягинцев. Бульдоги под ковром. Одиссей покидает Итаку, Книга 3" - читать интересную книгу автора

вольности. К тому же он вспомнил решительный поступок некоего
Разумовского, сделавший его графом и фаворитом императрицы, и положил
ладонь на талию аггрианки. Сильвия чуть вздрогнула, как ему показалось, но
позы не изменила и даже не повернула головы.
Расстояние от талии до края платья оказалось слишком коротким. Ощутив
шершавую фактуру обтягивающего бедро материала (он не знал название этой
ранее не попадавшейся ему синтетики, а может, и натуральной ткани типа
тонкого парашютного шелка), Шульгин решил особенно не мешкать, развивая
успех, прикоснулся губами к тонко пахнущей цветочными духами шее и
продвинул руку вверх по плавному изгибу. Успел убедиться, что надеты на
Сильвии все же не колготки, а длинные чулки на липучке. Воображение уже
рисовало дальнейшее, но - увы...
Аггрианка небрежным движением руки, словно отстраняя задевшую за
платье ветку, убрала ладонь Шульгина с достигнутого им плацдарма и,
повернув голову, с прищуром посмотрела из-под изогнутых ресниц.
- Боюсь, что вы торопитесь... Впрочем, я вас не осуждаю. Пожалуй,
женщина, одетая подобным образом, должна ожидать соответствующей реакции.
Она отодвинулась на шаг, не спеша поправила платье, еще раз смерила
Шульгина взглядом.
- Я не очень хорошо знаю психологию мужчин. Что, действительно
невозможно удержаться?
"Психологию, она не знает, стерва! - мысленно возмутился Шульгин. - А
какого ж хрена вырядилась?.." - и ответил с виноватой улыбкой:
- Обо всех говорить не буду, а что касается меня... Сами все видите.
Я рад, что не обидел вас своим, согласен, несколько дерзким поведением...
- Хорошо, оставим пока эту тему... - из ее слов следовало, что
решительного отказа в своих притязаниях он не получил и в дальнейшем может
рассчитывать на больший успех...
...План, разработанный Антоном, начал, кажется, претворяться в жизнь.
Он и заключался в том, чтобы настолько заинтриговать Сильвию и, по
возможности, добиться ее благосклонности, чтобы в течение отведенного на
операцию времени оставаться рядом с ней или, в крайнем случае, обеспечить
новое свидание наедине в момент, когда откроется проход в Замок.
Чтобы пригласить ее туда - в идеале добровольно, но можно и с
применением силы. Специфическая форзейлианская этика не позволяла, видите
ли, Антону самому применять насилие, даже и к неприятельскому солдату,
каковым с точки зрения известных конвенций являлась аггрианка. А вот
убедить землянина сделать это, причем - опять же добровольно,
нравственность ему разрешала.
Шульгин мог бы выполнить боевую задачу прямо сейчас - не затрудняя
себя дальнейшими ухищрениями - Антон снабдил его переходником мгновенного
действия, который раньше уже испытал в деле Воронцов, но по некоторым
причинам воспользоваться им Шульгин не имел возможности. И, с тоской
взглянув на часы, он подумал, что тянуть волынку еще целых семнадцать
часов. До первого контрольного срока.
Правда, если не совершить грубой ошибки или не вмешаются
непредвиденные обстоятельства, это время можно провести с пользой и
удовольствием. А за переходником, если все пойдет нормально, можно и
отлучиться на часок.
Пока Сильвия готовилась к вечеру, предоставленный самому себе Шульгин