"Василий Звягинцев. От своего мнения не отказываюсь (интервью)" - читать интересную книгу автора

психический стресс (с водкой в магазинах тогда было туго).
После Кольчугино меня призвали в армию и я положенный срок отслужил
врачом на крайнем юге Сахалина, напротив Японии. Воспоминания самые
лучшие, масса материала, чтобы написать роман-анекдот из жизни
"несокрушимой и легендарной", да все недосуг.
После дембеля вернулся в Ставрополь, где желание переквалифицироваться
из врача в философа привела меня в партийно-комсомольские органы.
Поясняю для молодежи: в то время в аспирантуру по философии
беспартийных не брали (наука идеологическая!), а чтобы учиться заочно,
нужно было работать по профилю, вот и пришлось потрудиться в должности
заведующего лекторской группой крайкома ВЛКСМ.
А дальше так и пошло. Когда при Андропове создали политорганы в системе
МВД (для повышения уровня борьбы с преступностью и улучшению воспитания
личного состава) меня туда пригласили, благо и чин офицерский был, и еще
кое-какие данные.
Служил я офицером по связи с прессой, начальником пресс-группы
политотдела УВД края. К этому периоду и относится написание упомянутого
тобой труда (кстати, первая моя книжная публикация, причем в твердой
обложке!).
Замечу еще одну забавную деталь. Служба моя пришлась на знаменитые
перестроечные годы, когда сначала обострилась борьба внутри КПСС между
"правыми" и "левыми", а потом между коммунистами и демократами. Так я
тогда играл роль своеобразного Клеточникова, агента "Народной воли" в
Петербургской охранке. И регулярно информировал наших "демократов" о
планируемых против них властями акциях и провокациях. Многие из них после
"победы демократии" стали большими людьми, вплоть до вице-премьеров
правительства края, министрами, а я и тут не подсуетился, должностишку не
выпросил.
В 1990 году, почти за год до путча, я добровольно уволился из органов и
вышел из КПСС. Занялся литературой и книгоизданием. На этой ниве к своим
заслугам отношу нахождение, редактуру и издание первой книги никому тогда
неизвестного и ненужного Перумова. Он об этом не любит вспоминать,
поскольку коллизия между "Кавказской библиотекой", "Северо-Западом" и
автором с нравственной точки зрения небезупречна. Строго говоря, это было
одной из причин краха нашего издательства. А могли бы и процвесть, издавая
эксклюзивно все перумовские труды.
Как ты приш╕л в фантастику, с чего все началось? Неужели с детства
мечтал стать писателем-фантастом J?
Писателем мечтал стать с детства, более того, был в этом уверен лет с
6, когда начал писать свой первый роман. (Половина школьной тетрадки в
"три косые"). Чуть позже убедился, что с моими взглядами при Советской
власти мне издаваться не удастся. После чего начал писать в стол,
сладострастно описывая, в том числе, и крушение Советской власти и
реставрацию монархии. (Три общих тетради в 1964-66 годах). Нынешнюю
кавказскую войну тоже описал, в 1967 году, правда там мятеж сепаратистов
был успешно подавлен за несколько месяцев. Написал продолжение "Дня
триффидов" (как развивались бы события, описанные в романе Уиндема здесь,
у нас, тоже с политическим фоном).
Короче, вышло так, что специально не планируя стать именно фантастом, я
стал им логикой жизни, поскольку все, что не являлось кондовым