"Сиракузовы против Лапиных" - читать интересную книгу автора (Длуголенский Яков Ноевич)6. Михайла Михайлович пишет книгуНо я не мог усидеть дома. Я пошёл к Михайле Михайловичу посмотреть, как он выглядит, если уже знает, что контурные карты исчезли. Но он писал книгу. Тут уже сидели оба Сиракузова, которые, вероятно, тоже пришли посмотреть на Михайлу Михайловича. — Шшш… — сказала мне жена Михайлы Михайловича, наша Бронислава. Она с Сиракузовыми грызла семечки. Я сел рядом и, если включить сюда Сиракузовых, мы теперь вчетвером стали грызть семечки и наблюдать, как Михайла Михайлович пишет книгу. — Первую главу приканчивает, — шёпотом сказала Бронислава. Мы кивнули, продолжая есть. На столе перед Михайлой Михайловичем лежали старинные и нестаринные книги, из которых он, вероятно, делал выписки о нашем городе. Вот он обмакнул перо, вот поднёс его к бумаге, но передумал. Пошевелил губами. Посмотрел в книгу. Отложил перо. Я ещё ни разу не видел, как пишут книги. Вдруг Михайла Михайлович повернул голову, заметил, что мы, все четверо, во главе с Брониславой, перестав есть, на него смотрим. — Ну что вы на меня смотрите? — спросил он и засопел, а его круглое лицо выразило страдание. — Думаете, легко писать, когда вокруг сопят и смотрят?.. Кажется, я взялся не за своё дело… — Он вздохнул и вдруг оживился. — Я откопал тут любопытное свидетельство… Как ты думаешь, — повернулся он к Брониславе, — некий человек по фамилии Сиракуз мог иметь отношение к вашим Сиракузовым?.. — Очень просто мог, — сказала Бронислава. — Тогда надо проверить по инвентарным книгам бабушки Василисы… жил ли тут в семнадцатом веке такой Фома Сиракуз, по прозванью Неверный… — Почему неверный? — удивились Сиракузовы. — А потому что он всегда и во всём, наверно, сомневался… — А-а, — удовлетворённо сказали Сиракузовы. — И поплатился за это: предсказал судьбу самозванному царевичу Лжедмитрию… — Это какому Лжедмитрию, — сразу оживились Сиракузовы, — который хотел воцариться в Москве? Потому что, кажется, это был единственный царевич, про которого они знали. — Тому самому, — ответил Михайла Михайлович. — До похода на Москву он остановился в Монетке. А поскольку среди монеткинцев Фома слыл самым прямым и неподкупным, да ещё к тому же умеющим предсказывать судьбу, Лжедмитрий и решил выяснить, достанется ли ему московский престол… «Достанется», — ответил Фома. И Лжедмитрий уже было обрадовался. «Да вот только ненадолго», — продолжал Фома… — Михайла Михайлович улыбнулся, а Сиракузовы твёрдо сказали: — Наш это был Фома, наш… У нас многие прямые и неподкупные, а некоторые даже умеют отгадывать судьбу: заранее всё знают… Бронислава посмотрела на них и неожиданно прыснула, а Михайла Михайлович спросил: — Если у вас в роду все такие провидцы, то ответьте мне, пожалуйста, на два вопроса… — Ну? — сказали Сиракузовы. — Стоит ли мне писать эту книгу?.. — Стоит, — твёрдо сказали Сиракузовы, — если даже не получится, всё равно интересно… Бронислава возмущённо замахала на них руками, а Михайла Михайлович продолжал: — И второй вопрос. Не получите ли вы завтра по контрольной двойку? — Это за контурные карты? — спросили Сиракузовы. Я замер. — За контурные карты, — сказал Михайла Михайлович. — Не, — ответили Сиракузовы, — не получим. Михайла Михайлович удивился и велел на всякий случай повторить задание. Мы вышли. — Понял? — сказали Сиракузовы. — У нас все в роду ясновидцы!.. Я хотел ответить, что не ясновидцы они, а жулики, но тут увидел на дороге бабушку Василису. Вероятно, нам с Сиракузовыми одновременно пришло в голову завладеть инвентарными книгами бабушки, потому что мы бросились к ней и потянули её в разные стороны. — Бабушка, — торопливо говорил я, понимая, что, если сейчас не перетяну её на свою сторону, её перетянут немедленно Сиракузовы, — а я решил писать книгу! — У кого что, — отбиваясь, говорила бабушка, — а у меня ремонт… — Бабушка… — опять начал я. Но Сиракузовы меня перебили. — Что ты пристаёшь к бабушке? — сказали они. — Просто стыдно! Пожилой человек, а ты… — И начали сами: — Ты бы отдала нам, бабушка, свои инвентарные книги… «Ну, всё, — подумал я, — сейчас отдаст…» — Зачем? — удивилась бабушка. — Тоже писать книгу! — объявили Сиракузовы. — Нет, — сказала бабушка, — четыре человека не могут писать одну и ту же книгу. Я уже обещала Михайле Михайловичу… И прошла в наш дом. — Ну, съели? — сказал я Сиракузовым. |
|
|