"Между живой водой и мертвой. Практика интегративной гипнотерапии" - читать интересную книгу автора (Кроль Леонид Маркович)

Большой дом

Клиента зовут Степан. По роду своих занятий он не имеет никакого отношения к психотерапии.

Степан: Я хочу, но не могу внутренне успокоиться. А успокоиться я не могу потому, что меня беспокоит иногда сердце, иногда другие внутренние органы. Я всегда неважно себя чувствую, когда немножко понервничаю.

Терапевт: Хорошо. Вы хотите что-нибудь сказать про свои внутренние органы?

Степан: Да, я могу. У меня ишемическая болезнь сердца, мерцательная аритмия, колит и еще там что-то подозревают, не знаю даже что.

Терапевт: Хорошо, вы можете описать свое состояние более подробно? Мне кажется, вы умеете очень хорошо описывать, если хотите… Что с вами происходит, когда начинается мерцательная аритмия, что вы чувствуете? Как чувствуют себя руки, ноги, какие возникают перед глазами картинки, как вы дышите? Как будто бы вы сейчас всматриваетесь в это более подробно, чем обычно.

Степан: Ну, сразу начинает беспокоить встреча с неизвестным. То есть были такие моменты, когда понимаешь и чувствуешь, что жизнь может уйти от тебя в любой момент. Такое интересное чувство. Не поддается описанию… Не хватает воздуха, ты выброшен, как рыба на лед, с открытым ртом: дышишь-дышишь, а вдохнуть не можешь. Сердце выпрыгивает из груди.

Терапевт: А как вы обычно снимаете напряжение? Вот вы приходите с работы. Что вы обычно делаете, чтобы как-то отойти от обычного ритма?

Степан: Раньше водкой.

Терапевт: Помогает?

Степан: Помогало, а чего ж нет. Стресс снимало.

Терапевт: А что сейчас мешает так делать?

Степан: Сердце. Нельзя уже. Врач пить запретил. Говорит: сто грамм – не больше. А ста граммами разве снимешь? (Смеется.)

Терапевт: Хорошо. Тогда вы, может быть, что-то про свое детство нам расскажете? Картинки, воспоминания…

Степан: Детство? Детство нормальное было. Родился я на берегу Муровца. С такого возраста (показывает рукой невысоко от пола) помню, что я все с водой. Сам я Рак, сами понимаете, водоплавающее. Очень воду люблю. Море люблю. Лето люблю. Вообще все времена года, но лето особенно. В каждом времени года есть что-то свое.

Терапевт (обращаясь к аудитории): Степан говорит про мерцательную аритмию. Мы видим, что у него довольно часто дрожат веки, как бы мерцают. Он их так легко открывает-закрывает. У него немного дрожит голос, когда он говорит, чуть-чуть вибрирует. Степан говорит о состоянии, когда он выброшен, как рыба на лед. Когда он открывает-закрывает рот. Такое мерцательное состояние, напряженное движение рта… У нас с ним довольно быстро образуется несловесный контакт. Он очень быстро отзеркаливает мои позы. Когда я закрываюсь, Степан садится в такую же позу, когда я открываюсь, он тоже держится более открыто. Он очень пластичен, и несколько раз невольно это демонстрирует. Склонен образовывать дополнительные напряжения, скажем, напряжение в горле – начинает слегка покашливать, или, кроме этого легкого дрожания век, у него начинают слегка подрагивать губы. В нем с легкостью образуются такие разные очажки, аналоги мерцающего ритма. Дальше, я бы обратил внимание, что он человек довольно лиричный и склонен очень тонко описывать окружающую жизнь. Я бы предположил, что он в каком-то смысле живет прошлым. То есть, когда ситуация закончилась, Степан именно тогда начинает реагировать на происходящее, причем на мелочи происшедшего – как на приятные, так и на неприятные. И они многократно возвращаются, как бы мерцают, пережевываются… Он живет как бы с отставанием на такт, скорее немножко в прошлом, чем в настоящем. И как бы наблюдает со стороны, с того места, где находится его тень, за тем, что с ним сейчас происходит. Я пока не понимаю мотива, связанного с тем, что он выпивает и тем самым снимает напряжения, потому что это, как мне представляется, для него довольно грубый способ защиты. Степан – человек с творческим началом, он наделен способностью воображать… Он мог бы видеть более яркие сны… мог бы что-то записывать, рисовать, творчески преображать и преломлять напряжение, которое испытывает. Видимо, то, что он переживает в своей обычной жизни, на работе – слишком большие нагрузки для его тонкой личностной структуры (Степан: Да), и он использует довольно грубые способы их блокировки. Я бы предположил, что алкоголь как способ защиты, как способ снятия стресса находится не в рамках его силовых линий, не в рамках его собственных черт конституции, а просто Степан использует первое попавшееся средство. Дальше, я бы обратил внимание на то, что он сочетает в себе некоторые полярные качества. С одной стороны, он гибок и пластичен, легко двигается, легко перестраивается к предлагаемым ему вариантам. А с другой стороны, человек упрямый и в чем-то очень настойчивый, которого, если он что-то решил, трудно переубедить. С этим отчасти связано то явление, которое он называет колитом: сжимание такой манжетки, задержание в себе, отсутствие легкого контакта с окружающим. Потому что при его тонкой конституции необходимо, скажем, два часа для того, чтобы переработать свои впечатления и напряжения, чтобы об этом думать, вспоминать, принимать какие-то решения. Если Степан блокирует в себе возможность переработки впечатлений, он не может от них избавиться. Мерцание как гипотеза может восприниматься в качестве попытки протолкнуть через себя пищу, информацию, энергию. Можно даже предположить, что маленькие тревожные неотреагированные чувства, которые бродят у него в сознании после прошедшей ситуации, – это аналог удерживаемых шлаков. Степан говорит, что использовал алкоголь для снятия стресса, а потом легко отказался от него. Можно сделать вывод, что алкоголь сам по себе для него не важен, а выполняет для него некую функцию, которая могла бы замещаться чем-то иным. В некоторых случаях эта функция может замещаться антидепрессантом или транквилизатором, способом переработки своих впечатлений, творческим началом, которое дает возможность найти, подобно Прусту, «утраченное время». Кто-то может писать стихи и тем самым создавать некий поток движения отдельных мерцающих впечатлений, вспыхивающих и погасающих, и эти мерцающие впечатления ложатся на некий законченный текст, на готовую структуру. И тогда удовлетворение отдельных вспыхивающих, с трудом погасающих импульсов, впечатлений или частичек пищи делает ненужными мерцания на другом уровне, на уровне телесном, на уровне различных маленьких движений тела, на уровне сердечных мерцаний. Иными словами, требуется определенная гармонизация. Далее я бы предположил наличие нескольких состояний у Степана. Во-первых, состояние, которое Степан не любит, – состояние расслабленности и опущенности. Когда он чувствует себя, как сдутый мяч. Когда он вялый, немножко капризный, немножко раздражительный, и все его задевает. Ему кажется, что этого состояния нужно как-то избегать. Хотя оно очень терапевтично для него, и его нужно развивать. Во-вторых, я бы выделил состояние, наступающее в тот момент, когда он входит в рабочий ритм, чувствует себя эдаким прыгающим мячом… Как бы манекеном, знающим, что нужно делать… Ему это все, может быть, и не очень интересно, но он знает, что нужно делать, и легко с этим справляется. Он двигается, легко поворачивается в этой ситуации, ему кажется, что в таком состоянии он находится в хорошем тонусе – «при деле». Дальше, я выделил бы третье состояние, при котором он видит ситуацию со стороны. В этот момент Степан смотрит на других людей, на происходящее как на шахматную доску или на карту, и при этом отстранен; ему кажется, он мало в этот момент чувствует, ему скучно или даже холодно. Может быть, даже неинтересно. Есть еще и другие состояния, но сейчас не будем углубляться в это. Вопрос, который сейчас стоит перед нами: «Как сделать так, чтобы не застывать ни в одном из перечисленных состояний?» Как сделать так, чтобы можно было легко выйти из рабочего ритма, в котором Степан совершает разные повороты и движения, как перейти в другое состояние? Как из состояния вялости и разболтанности перейти к чему-то приятному, но при этом не переутомляться? (Обращаясь к Степану) Есть еще какие-нибудь состояния, которые вы сами хотели бы добавить? Ведь все это – мои гипотезы…

Степан: Ну, все примерно так и есть, как вы говорите.

Терапевт: Я полагаю, что эти состояния нужно не снимать, а развивать, модифицировать. Например, возьмем состояние вялости, капризности, разболтанности, спущенного мяча. Я думаю, что это состояние очень важное. Надо научиться принимать себя в таком капризничающем состоянии. Например, найти особые способы почувствовать себя барином, лежащим в халате на диване, которому все не так. Лежать, переменить позу, как-то иначе развалиться, по-другому сесть (Степан: Я уже почувствовал…), ноги вытянуть, почесаться, залезть в теплую ванну, в этой теплой ванной полежать, это тоже дает телу возможность отпуститься, распустить здесь такие зажимы (Терапевт трогает клиента за запястье, локоть и плечо, показывая, где зажимы), распустить тесемочки, расплыться, позволить себе на время выйти из боевого, бодрого, активного состояния. Накопить в себе состояние вялости, научиться вызывать его сознательно, инструментально, упражнять свою способность быть вялым. И тогда, «раз я могу так разнообразно, используя свой ум, свои чувства, расплыться», будет легче поверить в то, что «я, когда мне будет нужно, вот так же, шаг за шагом, смогу и собраться». «Мне не нужно будет резко себя собирать, мне не нужно будет делать из себя куклу, марионетку, робота, чтобы выполнять рабочие обязанности; я не буду бояться того, что если я, не дай Бог, расслаблюсь, то меня поймают и обвинят в том, что я расслабился, что я играю чужую роль, что я на самом деле не такой уж и активный». Прорабатывание капризного, вялого, несогласованного состояния очень важно. В сказке героя разрубают на части, и он остается в таком состоянии до тех пор, пока его не польют сначала мертвой, а потом живой водой. И в разъединенном состоянии каждая часть делает то, что она хочет. Правая рука чешется, левая нога вытягивается, и чем больше позволишь себе распасться на части, чем меньше требуешь от себя быть цельным, быть единым, жить по какой-то схеме, тем лучше. Это вот и есть тот настоящий отдых. Можно развить в себе поэтическую наблюдательность. Вот идешь себе по улице и смотришь вокруг: то обратишь внимание, как свет струится, а то почувствуешь всей своей кожей (у него ведь очень высокая чувствительность), как похолодало, а потом потеплело; то обратишь внимание на запах; в конце концов, просто вспомнишь какой-то фрагмент из своего детства – как бежишь по двору и смотришь на небо. Одно воспоминание ведет за собой другое, может быть, захочется написать кому-нибудь открытку, а может быть, захочется написать стихотворение, может быть, просто захочется пожить, поучить себя искусству просто получать удовольствие и жить, дышать всей поверхностью. Мы должны сделать так, чтобы вместо точек повышенных напряжений, несущих чрезмерную собранность и вызывающих мерцания, была создана большая дышащая поверхность. Чтобы рука была расслаблена, чтобы в ней как бы увеличилось количество суставов, и она приобрела дополнительную гибкость. В случае с Степаном, который мы сейчас разбираем, есть необходимость создать среди бела дня лакуны времени, островки, когда можно жить прошлым, когда можно разбираться на части или жить спокойной жизнью – так, чтобы было гораздо больше резонансных точек между ним и окружающим миром.

Косвенная задача, о которой я бы подумал: обратить внимание на поверхность тела, на кожу. Потому что кожа – это дышащая, чувствующая поверхность, она является очень важным органом чувств. Потому что, как только кожа начнет дышать, она на себя отвлечет ту энергетику, которая сосредоточена на губах, в горле, в сердце, в желудке и т. д. У клиента есть много точек напряжения. И до направленной работы по снятию этих точек напряжения, нужно создать некую общую дышащую телесную поверхность. Сейчас мы говорим о том, что мы не только оправдываем, а делаем очень важной, очень функциональной ситуацию вялости, расслабленности. Мы начали с того, что, по-видимому, для клиента подобное состояние является нежелательным, вытесняемым, а между тем, гораздо лучше ходить по улице, получать удовольствие, дышать кожей, писать стихи, чем выпивать бутылку водки и превращаться в лежащий камень, который не шевелится. Поэтому следует найти активные и сознательные способы расслабиться, быть вялым, капризным, отыскать возможность двигаться от собранности к расслаблению, а от нее – постепенно опять к другой степени собранности, а от нее – еще к одной степени расслабленности. Теперь поговорим о состояниях активности и бодрости. Видимо, нам нужно попытаться сделать так, чтобы его ролевое поведение, его манекенное предъявление – маски, которые каждый из нас носит, – были бы более разнообразны. Чтобы он мог незаметно для окружающих менять роли. Чтобы у него был больший диапазон гибкости. Может быть, имеет смысл подробнее обсудить, каковы его отношения с подчиненными. Например, когда ему нужно нахмуриться, показать, что он строг и грозен, хорошо бы, чтобы он мог чувствовать, что на самом деле ему весело и смешно. Иначе говоря, необходимо создать элемент самоиронии, отстранения, использования своей тени, своего расслоения. Степан хочет казаться грозным, сильным, начальственным, а на самом деле он робок, ему хочется спрятаться, он чего-то побаивается, и это нужно во чтобы то ни стало скрыть. Необходимо, чтобы в данной ситуации он мог быть в двух разных ипостасях, чтобы знал, что он действительно сейчас важная, грозная и весьма работоспособная личность, но при этом он как бы играет. Оттенком этого может служить взгляд на ситуацию со стороны, легкая ирония над ситуацией, рисование карикатур и т. д. Существует множество приемов, позволяющих человеку отреагировать избыточное напряжение с помощью символической деятельности. Когда человек сдвигает дистанцию давления на себя, он становится психологически независимым, приобретает психическую гибкость, которая ему требуется. Тем самым, из одного образа, из тягостного чувства однозначности, возникают, как из шапки волшебника, другие представления, другие образы. Возникает расслоение приковывающего к месту чувства. Возможность создать вместо одного зажатого разные чувства, как правило, решает проблему напряжения, страха и чрезмерного самоконтроля. Контроль при этом даже увеличивается, но приобретает другие образные формы. Контроль за ситуацией заключается в том, что «я в этой ситуации не прикован к месту, могу пошутить, могу иронизировать, могу отвлечься, могу расслабиться». Если в состоянии вялости творчество Степана состоит в том, чтобы расслабиться как можно больше и распасться на части, почесаться, покапризничать, то, пребывая в своем рабочем состоянии, он воображает маленькие деловые решения, делает открытия, как иначе играть другую роль самому и как увидеть того, кто на него давит, или того, кто находится рядом, в других ролях. Он реализует свою способность расщеплять ситуацию, путешествовать во времени. Если мы сейчас опять обратимся к проблемам внутренних органов, проблемам, связанным с продвижением пищи, то отметим: пища также должна лучше расщепляться на части. Ему хорошо было бы избавиться от явлений задержек пищи в кишечнике – начать бегать или просто двигаться, быстро ходить. Иными словами, должен быть некий аналог такой тупой, глупой деятельности вроде выпивания бутылки водки. Каждый день пробегать два километра. Чтобы была обязательно некая физическая активность. Зарядка, бег (мы еще про это не говорили, но существует разница между тем, как он жил в детстве – ближе к природе, ближе к движению – и тем, что сейчас он практически от этого изолирован, заточен в свое социальное пространство, вот в эту городскую, иерархическую структуру). Ему нужно обязательно реализовать состояние активности, бегать, двигаться, муштровать себя… В частности, нужно придумать специальные упражнения которые он мог бы делать сидя у себя на стуле и обжимая живот – чтобы он мог массировать свой живот. Потому что, впадая в свое тревожное и подавленное состояние, он вообще забывает о своем теле. И тело начинает о себе напоминать такими неприятными явлениями. Сеанс интенсивного дыхания дал бы возможность диафрагме интенсивно двигаться, массировать внутренние органы, и тоже был бы для него весьма полезен. И, наконец, состояние четвертое – созерцательность, расслабление, обязательные прогулки, когда никого вокруг нет, полная свобода. Когда он находится в ясном сознании и может посвятить время тому, чтобы принять решение. Потому что для него наибольшая эффективность деятельности имеет место, когда у него есть время принять решение, составить некоторый план, а потом этот план реализовать. Это короткий конспект на будущий день и очень короткий дневник событий, происшедших только что. Потому что напряжение возникает в тот момент, когда Степан оказывается заточенным в «здесь-и-сейчас», при этом он не отреагировал на то, что произошло вчера, хотя в этом есть большая потребность, и не наметил того, что будет завтра. Чтобы чувствовать себя психически защищенным, ему нужно подготовиться к будущей ситуации, немножко ее продумать, мысленно просмотреть, прокрутить фильм о ней; отреагировать, отследить, прожить, ту ситуацию, которая была раньше. Тогда такое расщепление во времени полностью будет реализовано, и он будет чувствовать себя уютно в настоящем, если сам активно сделает шаг в прошлое и шаг в будущее.

Таковы мои гипотезы, касающиеся Степана. Они могут быть отчасти верны, отчасти неверны. Но, как вы знаете, наша работа и заключается в том, чтобы создавать гипотезы, попадать в поток своих ассоциаций, и все это позволяет вам вести диалог с человеком и двигаться дальше. Кроме того, чтобы вызвать доверие человека, часто гораздо полезнее искренне рассказать ему о том, что вы думаете о нем, чем его расспрашивать. Совершенно не нужно расспрашивать человека, чтобы он повторял вам то, что он уже неоднократно говорил. Про «болит здесь» и т. д. Нужно помочь человеку увидеть самого себя лучше, шире, красивее. Разнообразнее. Чтобы у человека была возможность для трансформации, для легкого перехода из одного состояния в другое, третье, четвертое. Для того, чтобы мы могли помочь ему, описать и найти другие возможности, пути реализации для этого состояния. Теперь давайте уточним некоторые моменты. Все-таки, Степан, может быть, вы нам что-нибудь расскажете из своего детства. Какие-то впечатления, картинки, отношения в семье – то, что вам захочется.

Степан: Детство было хорошее, счастливое… Веселое, беззаботное. Одни хорошие воспоминания. Ну, если исключить ребяческие драки – что бывало, конечно, с кем не бывает. Картинки природы запомнились – речка…

Терапевт: Сестра у вас была?

Степан: Два брата. Старший и младший. А я средний. С братьями тоже хорошие отношения. Ну, со старшим, правда, немножко, ну, как и все дети, мы бывало, дрались… Если что-то не поделим… А вообще-то у нас были теплые дружеские отношения. После ссор мы сразу мирились… Обиды друг на друга не держали… Все быстро проходило. Ничего не могу сказать плохого. (Степан смеется.)

Терапевт: Зачем плохое, расскажите про хорошее. Какой-нибудь эпизод, который вы помните. Про семью, про то, какие у вас были отношения с отцом, с матерью. Кто еще для вас был важен?

Степан: Отец был очень хорошим. Сейчас, наверное, смешно было бы смотреть, как меня отец вытаскивал из воды. Мне было примерно пять лет. Карапуз я был, упал в речку. Он шел мимо, смотрит – чубчик торчит, и вытащил. Подрос побольше – в футбол постоянно с ним играли около речки, купались, загорали.

Терапевт: Попробуйте расслабиться. Давайте представим себе, что нам становится все уютнее и уютнее… что с каждым днем вы все больше и больше учитесь… чувствовать себя на своем месте… в своей скорлупе… в своих одеждах… И вам будет нравиться… иметь много разных одежд… и каждая одежда сообщает вам только ей присущую атмосферу… состояние… и вы можете сейчас обратить внимание на то, как… найти удобное положение для головы… почувствовать лучше свои суставы… и мы постараемся вместе найти такой способ, чтобы ваши суставы были все более гибкими… чтобы вы могли чувствовать себя подвижным… очень плавным… И не важно, вы… в покое или в движении… ощущение подвижности суставов… того, что вы так легко поворачиваетесь… шевелитесь… как будто акробат, когда хотите… можете перекувырнуться вокруг любой точки своего тела… Это особое ощущение… хорошо разогретого… пластичного тела… можете вспомнить или представить… как в детстве вы… что-нибудь лепите… разогреваете, разминаете… и лепите из пластилина… Особое ощущение в руках… И вы можете легко лепить из этого пластилина разные фигурки… придавать пластилину разные формы… и кажется, что вы так же легко можете принимать разные формы своим телом… и чем гибче вы становитесь… чем легче вы шевелитесь… тем приятнее, спокойнее становится… И кажется, что у вас… появляются особые суставы… в спине… в груди… гибкость… способность дышать разными точками… поворачиваться вокруг… легко и спокойно… вы можете представить себе, что тело хорошо разогревается… чувствует себя мягко и спокойно… И как только где-то в теле образуется… какое-то неудобство… вы шевелитесь… чуть-чуть двигаетесь… и оно растворяется… исчезает… исчезает… и может быть, вам захочется представить… что вы построите себе совершенно новый дом… стоящий реально… и одновременно очень фантастический… и этот дом, который воплотит в себе ваши мысли… ваши желания… ваши чувства… большой-большой дом… в котором будет множество комнат… И будет много разных видов из этого дома… И, выглядывая в одно окно… вы будет смотреть на окружающее… и видеть одни картины… одну природу… одни пейзажи… Всматриваться… И вам очень понравится выходить на балкон… долго-долго вглядываться… и видеть, какое время года, как оно меняется… наблюдать за привычными глазу деревьями… за той природой, которую вы хорошо знаете… которая служит вам множеством разных оболочек… Так приятно выйти из комнаты на балкон… опереться… почувствовать перила руками… почувствовать запахи вокруг… запахи этого времени дня… этого времени года… приглядеться… увидеть небо… землю… почувствовать себя будто вросшим в эту землю. Почувствовать себя частью этого неба… Услышать звуки вокруг… Все больше и больше… И вернуться обратно… И почувствовать себя защищенным этой комнатой… И может быть, вам будет особенно приятно представить… что в этом вашем новом доме… есть еще много других комнат… В каждой комнате… вы испытываете особое настроение… особое состояние души… из каждой комнаты открываются совершенно другие картинки… и может быть, вы вспомните… что можете войти в другую комнату… подойдя к окну… увидеть цвет деревьев снаружи… может быть, зеленые… может быть, красные листья… может быть, желтые… и оттенки неба… и цвет земли… И может быть, очень приятно… перемещаться из одной комнаты… медленно-медленно… чувствуя каждое движение… в другую комнату… двигаться по ней… и чувствовать запах этой комнаты… прикасаться к стенам… и знать, как крепко сделан пол… И вы можете вообразить, что в одной из комнат находится камин… и особенно приятно исходящее из него тепло… И стоит только к нему приблизиться, ощутить… почувствовать сухой жар… иногда ладонью… иногда запястьем… иногда всей грудью… И этот жар, это тепло… этот огонь может быть вам чем-то приятен… И если вы долго-долго всматриваетесь в этот огонь… может быть, он будет пробуждать у вас какую-то особую активность… а иногда легкую тревогу… а иногда покой… Вы можете вслушаться в потрескивание… и тишину вокруг… И может быть, в этом доме, где так много новых комнат… вам захочется побыть одному… и пойти еще в одну комнату… увидеть, как много там разных… припасов… полезных вещей… посмотреть, пощупать, и опять войти еще в одну комнату…

Колит отражает тенденцию копить. И лучше копить впечатления, связывать их, реализовывать, чем копить болезни… Или копить нечто приятное – припасы, которые можно съесть или которыми можно угостить, или которые можно понюхать. Когда человек пытается копить различные вещи, у него уже есть некоторый выбор. Комната с припасами отражает функцию чулана. Места, в которое можно спрятаться, кладовки для хлама. Не нужно, чтобы все комнаты имели парадный вид. Должна быть возможность разной закрытости…

И может быть, вам захочется выйти на террасу… и почувствовать открытость… окружающего… и этот дом… когда вы хотите, отпускает вас от себя… когда вы хотите, манит обратно… и может быть, в какой-то из комнат… вам захочется лечь… и расслабиться, и вспомнить ощущения хорошо… расслабленного тела… лежащих рук… лежащих ног… дышащего живота… Каждая клеточка… начинает дышать отдельно… Так хочется найти… удобную позу и медленно перемещаться… как будто переходя в новую позу… вы сбрасываете с себя оболочку от старой… что-то от вас отшелушивается… уходит лишнее… переходя еще в одну позу… вы чувствуете себя плавным… спокойным… счастливым… И может быть, иногда хочется свернуться в клубочек, как в детстве… и вы вспоминаете… как по телу может проходить легкая судорога… в момент засыпания… и стоит только хорошо отдохнуть… долго-долго побыть в этой комнате… с закрытыми глазами… как будто вы видите короткие сны… вспоминаете другие комнаты… вид на лес… а может быть, на море… Вид из окна… лес… небо… Вам немножечко жалко… что вы редко вспоминали… все это… Так приятно почувствовать заново запахи… как будто вы начинаете чувствовать их опять так остро… чувствовать запахи… легко и спокойно… и с этими волнами запахов… какие-то важные воспоминания… приходят… И вы чувствуете, что эти воспоминания… эти старые запахи… заставляют вас дышать глубже… и улыбаться навстречу окружающим… и лицо становится открытым… улыбающимся… и вы чувствуете себя… как будто сбрасываете лишний груз… лишний вес… И можете представить себе, что входите в еще одну комнату… и вам хочется размяться… подвигаться… почувствовать тело подвижным… и сделать многое из того… что вы раньше забывали сделать… кувыркаться… подпрыгивать… немножко поупражняться… Все больше и больше вам нравится плавать… Точность движений… Точность движений… Вы можете представить себе… как приятно чувствовать скорость… и подвижность… Легко-легко поворачивать… легко-легко… Кажется, что в душе… откуда-то из глубины… всплывают какие-то давние воспоминания… приятные картины… опять запахи… и пузырьки… в воде… И может быть, вы можете представить… как вы смотрите на… чистую текущую воду… вглядываетесь в нее… и вам нравятся отдельные брызги… отдельные струйки… и кажется, что эта вода что-то очищает… уносит… текущая чистая вода… И иногда становится немножко грустно… и весело… легко и спокойно… Легко и спокойно… И так приятно… засыпать… засыпать… засыпать… опять засыпать… и кажется, что мой голос… откуда-то издалека… струится… И вы представляете себе, что еще в одной комнате есть очень много разных ваших одежд… и каждая из одежд – это особая оболочка… которая вас очень легко отделяет от окружающих… иногда вам хочется быть очень близко к тому, что происходит… а иногда, наоборот, далеко…

Полезно в разных состояниях иметь для себя разные оболочки: разную одежду, разный пейзаж, разные запахи, необходимо создание вариативности, потому что, когда человек отказывается от лишнего, он теряет и необходимое.

И так приятно ощущать на коже… дыхание тепла… а иногда ветра… так легко меняются состояния… когда вы меняете костюм… и халат… или надеваете… свою особенно любимую рубашку… Вам очень приятно, что так много маленьких разных ощущений… к которым вы можете прикоснуться… вспомнить… Вы вспоминаете тепло солнца на коже… температуру воды… вам очень нравится к чему-то прикасаться губами… и вы вспоминаете… и все легче и легче… все лучше и лучше… ощущаете особенное состояние покоя… уверенности в себе… И так легко нащупывать этот покой плавными губами… расслабленными пальцами… нащупывать этот покой равномерным… и спокойным движением суставов… И в этом покое… так хорошо ощущать себя уверенным… Никаких напряжений… Покой… И стоит вам только прикоснуться к большому количеству разных запахов… большому-большому количеству разных картин… разным маленьким движениям… стоит только прикоснуться… ко всему приятному разнообразию вокруг вас… вы ощущаете покой, как будто вы парите… в потоке воздуха… когда вы хотите… вы возвращаетесь в одну из комнат… вашего дома… прикасаетесь… переживаете… смотрите… и вам очень нравится, закрыв глаза… прислушиваться к особым звукам в каждой комнате… и вы чувствуете, как ровно и спокойно… бьется ваше сердце… как ровно и спокойно… вы дышите, и это равномерное биение сердца… разгоняет по всему телу… маленькие золотые точечки покоя и тепла… и вам очень нравится ощущать… как хорошо… двигается у вас в животе еда… пища… вам очень нравится равномерное… такое плавное движение всего, что происходит в вашем организме… вы чувствуете себя подтянутым и одновременно расслабленным… когда вы прислушиваетесь к тому, что происходит вокруг… когда бродите по своему дому… вам очень нравится ощущать себя… хозяином всего того, что находится рядом с вами… очень нравится накапливать эти маленькие ощущения… маленькие картины… разные запахи в своем доме… И возвращаться в ваш собственный дом… в своем воображении… и возвращаться в него, пристально всматриваясь… и чувствуя, как много в нем только вам известных возможностей… вам известных пространств… Легко и спокойно… Вам очень нравится ощущать свое сердце ровным… и спокойным… Ощущать свой пульс… который доходит до самых кончиков вашего тела… ощущать пульс кончиков пальцев… и это плавное движение всего тела… плавное движение… ощущение себя опять подростком… мальчиком, которому так легко и приятно кувыркаться… так хорошо и приятно вспоминать… что-то планировать… и чувствовать особенное значение той комнаты в вашем доме… где вы можете занять особенно удобное место… и планировать то, что вам еще хочется сделать… легко и свободно… Думать и чувствовать… Вам очень нравится вкусный воздух… разные запахи… очень нравится покой и тепло… То, что можно, перемещаясь из одной комнаты в другую… из одного состояния в другое… из одного переживания к другому… переходя от одного запаха к другому… от одной картинки к другой… чувствовать себя легко и спокойно… И накапливать эти впечатления… накапливать эту энергию… радоваться тому… как ровно и спокойно… бьющееся сердце… разгоняет по всему телу… энергию и покой… И вы чувствуете, как вокруг всего тела струится воздух… как будто особенная, только вам присущая оболочка… которая вас от всего оберегает… от всего предохраняет… Спокойно и легко… И вы чувствуете, как вы куда-то двигаетесь… даже когда вы находитесь неподвижно на месте… вы чувствуете полный покой… когда вы куда-то двигаетесь… и приятное ощущение… владения собственным телом… тепла от своих рук… тяжести и опущенности в своих плечах… равномерности своего дыхания… Как приятно то приближаться… то отдаляться от окружающих… легко и спокойно… легко и спокойно… Все легче и легче… вы можете заходить в это состояние… покоя и отдыха… и, меняя интенсивность своего дыхания… разгоняя энергию по всему телу… вы так хорошо можете сами влиять на себя… и успокаивать, и вспоминать… и чувствовать… Легко и спокойно… И когда вы хотите… можете выйти из своего дома… и погулять вокруг… и мысленно возвращаться… к этому важному для себя убежищу… своему обжитому пространству… своему естественному обитанию… И отходя от этого дома… и попадая в другую ситуацию… вы можете мысленно возвращаться обратно… и двигаться к нему… И когда вы захотите… очень не спеша… начинаете возвращаться к себе в дом… и с удовольствием находите места, где можно сидеть… лежать… стоять… помня о том, что из разных комнат этого дома… открываются разные виды… и в разных комнатах этого дома… так удобно чувствовать свои разные состояния… что бы вы ни делали… вы чувствуете себя… равномерно и спокойно… спокойно и легко… Вы чувствуете свои руки и ноги… И когда вы захотите… когда вы захотите… вы не спеша откроете глаза… и улыбнетесь.

Вопрос участника семинара: Состояние, которое вы внушали, очень далеко от реальности Степана. Каким образом это может помочь ему?

Терапевт: Состояние, которое мы вызываем, моделирует для человека возможную реальность, и он убеждается в том, что она для него возможна. Это совсем не значит, что он из этой моделируемой реальности никуда не выпадет, но человек обретает некую по мерке сшитую возможность того, что он может там быть, что есть это второе состояние, в котором ему было бы хорошо. И это все равно что указатель на дороге: по этой дороге поедешь, туда попадешь. Это возможность купить билет и попасть в определенное место. Зачастую реальность происшедшего моделирования оказывается более сильной, чем реальность сегодняшнего состояния. И тогда можно говорить о функциях показа, направления возможностей. Кроме того, человек вышел из однозначности своего пребывания. И это тоже является реальностью. Таким образом, эффект заключается в том, что он может поверить: это возможно, что он вышел из того, на чем был сфокусирован, что он может начать развивать другие аналогичные состояния, подобные тому, которые были даны.

Вопрос участника семинара: Насколько типичен для гипнотерапии произносимый вслух анализ происходящего?

Терапевт: В данном случае большое значение имеет разогрев клиента и всей группы. Комментируя вслух происходящее, я разогреваю группу и показываю некоторый способ терапевтического мышления и работы с клиентом. Я размышляю и создаю вероятностные гипотезы. Для группы это интересно тем, что показывает возможность думать о человеке терапевтически и одновременно говорить с ним по-человечески на простом языке, не употребляя никаких гипотез. Во-вторых, группе демонстрируется, что можно строить предположения, делать ошибки и просто начинать говорить или думать, не имея для этого достаточного материала. В-третьих, здесь имеется попытка воочию показать некие элементы происходящего, которые кажутся связанными как на телесном, так и на психическом уровне. Иными словами, здесь разворачивается анализ таких мотивов, которые могут прослеживаться не только в психике, но и в теле.

В то же время я приручаю клиента. Говоря, например, о разных видах мерцательности, я фактически показываю ему, что я на него смотрю, его вижу, заинтересован в нем, я различаю детали, что меня интересуют его тонкие состояния. Помимо прочего, это возможность создания некоего эскиза состояний клиента, воссоздания состояний, о которых он сам ничего не говорил. И тот факт, что клиент говорит: «Да, все подходит и похоже на правду», кажется интересным для группы тоже. Угадывание идет впереди расспрашивания. Он бывает достаточно косноязычен, рассказывая о себе, поэтому экономится немало времени, если что-то рассказывается за него. После этого клиенту уже легче досказывать самому: он убеждается, что про него достаточно много известно и то, что он скажет, уже не будет отличаться острой новизной.

Вопрос участника семинара: Какие образы транса направлены на снятие симптомов напряжения?

Терапевт: Я предлагаю ему сделать так, чтобы взамен повышенных напряжений и чрезмерной собранности, вызывающих мерцание, была бы создана большая дышащая поверхность – фактически эпиграф к данному случаю. Я даю аналог этому – лакуны времени для себя среди напряженного дня, увеличение количества резонансных точек общения с окружающей средой. Короче говоря, он большими порциями пил водку, слишком большими и заряженными порциями работал, поэтому точно так же у него должны быть островки большего покоя и иной тонкости контакта с окружающим.

Вопрос участника семинара: Как другие гипотезы реализуются в трансе?

Терапевт: Фактически, многие мотивы, которые мы затрагиваем в разговоре, обыгрываются и в трансе. Предлагается многосуставность и излишняя дробность как оппозиция цельному, скованному, напряженному. Суставы – это как бы некие масштабные линзы, то, что меняет возможность движения разных частей руки или ноги. Ощущения пластилина, перетекания в другие состояния, возможность дать себе свободное время и вглядываться в окружающее пространство, беспредметное общение с окружающим, возможность быть разным, не теряя возможности быть собранным. Все это и есть аналог большой дыхательной поверхности. Точность и расслабленность, точность и расслабленность. Переход между внушением разнообразия во внешнем пространстве, внимания к происходящему, и детализация его внимания к своему собственному телу. Причем эта детализация ощущается как возвращение своего тела в целом, а не отдельных его симптомов. В трансе прорабатывается множество мелких ощущений как перебирание хорошо чувствующего себя тела.

Психотерапевтическая работа проходит в группе – в тренинговой группе, которая собралась учиться навыкам гипноза и психотерапии. В начале работы четко проговаривается, что существует три составляющих в процессе обучения психотерапии, а именно: (1) позиция клиента, личностно ориентированная работа каждого из нас, которая становится инструментом последующей работы. Я исхожу из того, что в гипнотерапии есть свой путь тренинга терапевта, свой клиентский путь. (2) Позиция супервизора, постоянного наблюдателя за происходящим. Эти две позиции, первая и вторая – крайние позиции, и между ними существуют некие переходы. Человек учится дистанцироваться от проблемы и входить в проблему, очень глубоко переживать ее как свою собственную и выходить в позицию стороннего наблюдателя. (3) Позиция ученика, осваивающего техники, когда то, что происходит, может быть понято и усвоено как техники, как отдельные интервенции. Каждый фрагмент происходящего может разбираться, по нему задаются какие-либо вопросы. Для этого весь процесс работы записывается на видеокамеру. Потом зачастую записанное просматривается, и в момент просмотра человек как бы переживает все происшедшее вторично, он может задать любые вопросы, остановить действие, высказать собственные комментарии, свободные ассоциации. Таким образом, происходящее в тренинговой группе можно описать как сплав личностной работы, лечебного процесса и обучения.

Я думаю, что с каждым из описанных здесь случаев я работал бы наедине, в обычном сеансе психотерапии так же, как и в группе. Но в группе психотерапевтический эффект усиливается, потому что человек знает, что вокруг – люди, но при этом он отвлечен от всего происходящего и сконцентрирован на том, что происходит именно с ним, здесь и сейчас. И эта двойственность, публичность и интимность, друг другу совершенно не противоречат, они усиливают друг друга. Собственно, это и есть транс – одновременное существование, соприсутствие в нескольких состояниях, в находящихся далеко друг от друга реальностях. Смена фиксации на каком-то одном состоянии и возможность одновременного существования внутри каждого состояния, при ясном их разделении. И тогда человек, находясь в группе, ощущает, что он среди людей и одновременно может испытывать состояние глубокого экзистенциального одиночества, противостояния жизни и смерти, и это непротиворечащие друг другу состояния.

То, что происходит с одним человеком, как-то отзывается и в других. Обычно существует высокая вовлеченность людей, участвующих в тренинговой группе, в происходящий терапевтический процесс. В группе иногда смеются, иногда плачут, напряженно вглядываются или засыпают: происходит некая «прочистка» каналов реагирования. Человек реагирует более открыто и непосредственно. В единицу времени переживается больше эмоций, чем обычно. Я думаю, что более интенсивному обучению способствует именно то, что люди позволяют себе чувствовать. И тогда это не просто учеба на собственной шкуре, когда ты сам сидишь на этом горячем стуле, но и учеба посредством более высокой степени идентификации с тем, что происходит в другом человеке.