Глава 6

  Пайпер была одета в свое пурпурное платье и держала Джека за руку, но с трудом понимала, где находится.

Оказывается, сна пришла в больницу, в которой Билли боролся за жизнь.

Она хотела навестить его раньше, но представители Департамента здравоохранения задержали ее на весь день. Тогда Пайпер попросила Джека заехать в больницу перед началом фильма. Сейчас она глядела на Джека, шагавшего рядом с ней в своем черном смокинге, и у нее захватывало дух. Он был не просто красивым, но и одним из самых милых парней, которые ей встречались. Пайпер сжала его руку и произнесла:

- Спасибо, что согласился свернуть с маршрута.

- Пустяки, - ответил Джек, улыбаясь.

Но эта улыбка казалась слегка натянутой, а в голосе слышалась фальшь.

- А может, все же не пустяки? - поддела его Пайпер.

- Просто я пытаюсь понять, какие у вас с Билли отношения. На празднике мне показалось, что он для тебя важен. Вот я и стараюсь понять, насколько, - признался парень.

Пайпер почувствовала, что слегка зарделась. Возбуждение, связанное со свиданием, начало немного спадать.

- Ты ревнуешь? - спросила она.

- А как же ты думала? - он пожал плечами. - Хотя Билли и заболел, я чувствую себя третьим лишним.

- Мы с Билли просто друзья, - объяснила Пайпер.

- Тогда я полный дурак. - Джек опустил глаза.

- По-моему, ты очень милый, - ответила она и, встретившись с ним взглядом, улыбнулась. - Если ты ревнуешь, значит, я тебе нравлюсь.

- Ты мне очень нравишься, Пайпер.

- Мы пробудем здесь недолго, - пообещала она, приближаясь к палате Билли.

Они вошли туда, держась за руки. Кровать Билли закрывала занавеска. Пайпер отдернула ее и сердце сдавило от жалости. Повар будто бы сбросил половину веса. Его кожа стала серой, глаза затуманились.

Пайпер взяла его за руку. Она оказалась холодной и вялой. Очень плохой признак.

- Ох, Билли, - пробормотала Пайпер.

Он открыл глаза и слабо улыбнулся:

- Тебе лучше не прикасаться ко мне, Пайпер. Никто не знает, что со мной случилось. Может быть, болезнь заразная.

- Если бы врачи так думали, они бы не пустили меня к тебе, - она смахнула волосы с его потного лба. - Тебе больно?

Билли помотал головой:

- Я чувствую лишь слабость. Спасибо за цветы. Думаю, у меня хватит сил, чтобы нюхать их.

Пайпер мельком бросила взгляд на розы, стоявшие на столе.

- Пожалуй, не стоило приносить цветы мужчине. Завтра я притащу тебе чего-нибудь поесть.

- Ты сегодня такая красивая, - заметил повар слабым голосом.

Она указала на своего кавалера, стоявшего у нее за спиной:

- Джек достал нам билеты на премьеру "Желаний летней ночи" - фильма, который снимали у нас в городе.

- Я помню, - ответил Билли со вздохом.

За время, проведенное в больнице, он будто бы еще больше ослабел, а глаза еще сильнее запали.

- Извини, Пайпер, но нам уже пора, произнес Джек негромко.

- Знаю, - кивнула она и пожала Билли руку. - До завтра.

Он слабо кивнул и прикрыл глаза.

- Я чувствую перед ним вину, - произнесла Пайпер, как только они вышли из палаты.

- Но ведь ты не сделала ничего такого, из-за чего могла возникнуть эпидемия. - Джек обнял ее за плечи. - Пайпер, я был в "Дрожи". Ел те же самые блюда, пил шампанское. Неужели я выгляжу так, что меня могут забрать в больницу?

Пайпер стала внимательно разглядывать своего спутника - его смуглую кожу и блестящие глаза. Прислушалась к его уверенному голосу.

- Нет, если честно, ты выглядишь отлично. - Ее сердце все еще болело из-за Билли, но она все же улыбнулась. - Я ждала нынешнего вечера всю неделю.

- Правда? - улыбнулся Джек:

- А как же? Ведь я еще не бывала на премьерах.

Она поглядела на своего кавалера, любуясь формой его рта, изгибом губ, его теплыми глазами, линией носа. Ей нравилось в нем буквально все.

У ворот больницы их ждал белый лимузин. Когда шофер открыл дверцу перед Пайпер, она почувствовала некоторое возбуждение. Они с Джеком забрались в салон.

- Я не привыкла к такой роскоши, - призналась Пайпер, как только лимузин рванул с места.

- Шикарная жизнь имеет свои плюсы и минусы, - ответил Джек, улыбаясь.

- Тогда расскажи мне о минусах, - попросила заинтересованная Пайпер.

- Прежде всего, я далеко не всегда разъезжаю в лимузинах. Только в дни премьер, когда нужно держать общую марку. В повседневной жизни все по-другому. Значительную часть времени я провожу за чертежной доской или за экраном компьютера, половину отнимают объяснения режиссера о том, какими он хочет видеть декорации. Затем я рисую и строю их, а после он заявляет, что мои предложения совсем не подходят.

- Но тебе нравится твоя работа?

- Нравится, - признался он. - Она помогает видеть вещи под другим углом.

- О чем ты?

Джек прищурился и приставил руки к глазам, изображая бинокль.

- Я рассматриваю каждое место, прикидывая, как расположить декорации, чтобы сцена ожила, - объяснил он. - Например, держу пари - в данный момент ты видишь, что мы с тобой едем в лимузине.

Пайпер моргнула, потом огляделась и произнесла:

- Но мы действительно едем в лимузине.

Джек приблизил к ней свое лицо.

- Иногда декорация может оказаться меньше, чем салон автомобиля. Предположим, в сценарии сказано, что герой везет героиню на премьеру фильма и хочет, чтобы она поцеловала его, прежде чем они приедут. - Он нажал кнопку на панели, находившейся перед ним, и машину заполнила тихая музыка. - Может ли в декорации, изображающей салон автомобиля, оказаться кнопка, включающая музыку?

Пайпер улыбнулась и медленно дотронулась до его руки, думая о том, как было бы здорово, если бы он снова ее обнял. Потом ответила:

- В декорации должна быть такая кнопка.

Джек положил руку ей на плечи и притянул к себе. Затем провел пальцем по ее щеке, и у нее подпрыгнуло сердце.

- А могут быть в декорации свет и приглушенные тени? - спросил он.

- Приглушенные тени, - повторила она шепотом, утопая в его карих глазах.

- И вот тут возникает некоторый риск. В такой декорации герой может поцеловать героиню преждевременно.

- Никакого риска, - возразила Пайпер. - Их чувства взаимны.

- Правда? - спросил Джек, притягивая ее к себе.

"Да! - кричал ее внутренний голос. - Поцелуй меня. Поцелуй меня сейчас же".

Лимузин остановился перед кинотеатром, и Джек глухо застонал:

- Может быть, герой расскажет обо всем попозже.

Пайпер засмеялась над его расстроенным видом, ощущая то же самое. Ей нравилась более интимная обстановка. Возможно, она возникнет вечером.

- Может быть, ты организуешь ту же декорацию и на обратном пути?

- Надеюсь, - улыбнулся он и взял ее за руку. - Пойдем. Главное, не дергайся. Толпа станет аплодировать, а репортеры будут щелкать вспышками, как сумасшедшие, пока не поймут, что мы не кинозвезды.

Нервы у Пайпер были почти на пределе. Она сделала глубокий вдох и посмотрела в окно. Джек оказался прав. Площадь заполняла толпа народа, так и рвавшаяся за ограждение. Шофер открыл дверь. Джек вылез первым, потом помог выйти своей даме.

Засверкали вспышки, задвигались телекамеры. Пайпер, идущая под ручку с Джеком, почувствовала себя настоящей звездой, возбудилась и заважничала. Шагая по красной ковровой дорожке, она знала, что запомнит эту ночь на всю жизнь.

Толпа снова сильнее навалилась на ограждение, заметив еще нескольких звезд, на сей раз настоящих. На Пайпер неожиданно налетели репортеры. Она сжала руку своего кавалера, чтобы не потерять его в жуткой толчее.

Джек ускорил шаг, и тут Пайпер почувствовала, что ее тянут за платье. Она оглянулась. Какая-то незнакомая женщина наступила на ее длинный, ниспадающий до земли подол. И вырваться она никак не могла.

Джек потянул Пайпер за руку, и раздался звук рвущейся ткани. Она попробовала окликнуть его. Но он не слышал ничего из-за многоголосого гомона толпы.

Ткань снова затрещала, и Пайпер остановилась. Ее ноги неожиданно обдал свежий ветерок. Она опустила глаза и вскрикнула.

Ее платье погибло!

Сраженная наповал, Пайпер подняла руки и остановила время. Вокруг кинотеатра воцарилась тишина. Перестали сверкать вспышки. Люди застыли с распахнутыми ртами, вытаращенными глазами, простертыми вперед руками.

Пайпер глядела на кусок пурпурного шелка, валявшийся на земле, - бывший подол ее прекрасного платья. Наклонившись, высвободила его и посмотрела на Джека. Оказалось, что он зажмурился от яркой вспышки.

"Нужно выбираться отсюда, прежде чем время пойдет дальше", - поняла Пайпер.

Она с сожалением потрепала своего кавалера по щеке и прошептала:

- Прости, Джек. Мне нужно домой.

Пайпер подняла подол, обернула его вокруг талии и завязала. С колотящимся сердцем она побежала через толпу фанатов вниз по улице.

Через несколько секунд толпа снова загудела. Время вновь пошло. Пайпер бросила взгляд через плечо и разглядела недоумевающее лицо Джека. Он обернулся, ища свою даму глазами и выкрикивая ее имя.

Она хотела откликнуться, пойти вместе с ним, но не смогла. Нельзя же идти в таком виде, с оторванным подолом!

Пайпер стала проталкиваться через толпу так быстро, как только могла. Волшебная ночь закончилась исчезновением.

Прюденс сидела за своим рабочим столом в "Бакленде" и глазела в окно. На город уже опустились сумерки. Значит, Пайпер сейчас в кинотеатре вместе с Джеком.

"Очарование Голливуда в нашей бухте, - подумала Прю. - Хоть и не похоже на сестричку, но думаю, она сумеет там приспособиться. Надеюсь, она сможет как следует повеселиться. Ей необходимо отдохнуть после стычки с Департаментом здравоохранения".

Она потерла глаза и снова повернулась к справочникам, лежавшим на столе. К концу рабочего дня все чувства уже погасли.

Обычно работа придавала ей сил, особенно когда доводилось заниматься исследованиями вроде нынешнего. Прю обожала раскрывать историю создания того или иного предмета искусства, раздумывая над тем, через чьи руки он прошел.

Она нашла описание вазы, которую вносила в каталог, и после вглядывалась в страницу до тех пор, пока строчки не поплыли перед глазами, а комната не начала таять, погружаясь в тень.

Ей захотелось отправиться домой, но она опасалась вести машину при такой дикой усталости.

"Прикрою-ка глаза на минутку, - подумала Прюденс. - Чуть-чуть вздремну и приду в себя".

Какое-то время она находилась между сном и явью. Реальность мешалась со сновидениями.

И вдруг Прю почувствовала чье-то присутствие и поняла, что здесь находится тот самый мужчина, который поцеловал ее, - ночной призрак.

"Он тут, - подумала она. - Рядом со мной, здесь, в комнате. И это наяву. Я слышу, как бьется мое сердце, как пульсирует моя кровь".

Он приблизился к ней. Прю отчетливо видела его силуэт, но лица, скрытого в тени, вновь не могла различить.

Она почувствовала досаду. Ей хотелось увидеть его лицо. Но потом до нее дошло, что не в лице дело. "Между нами возникла связь, - подумала Прю. - Узы, которые невозможно разорвать".

- Ты подарила мне жизнь, - прошептал он и прикоснулся к ней губами.

Ее будто притягивало к нему магнитом, и она не могла сопротивляться его силе. Но ей и не хотелось сопротивляться. Она чувствовала, что между ними плескалась какая-то энергия, накатывающая и иссякающая, накатывающая и иссякающая.

Сердце бухало, в висках пульсировала кровь. Тело полыхало от желания. Ей хотелось целоваться вечно.

Мужчина отстранился, и Прюденс стала хватать ртом воздух, ожидая, что он снова прикоснется к ней губами.

Она открыла глаза, хотя сон еще не закончился. И увидела его руки, протягивающие ей ожерелье с подвеской из крупного изумруда. Прю моргнула. То самое ожерелье, которое Робер показывал ей в доме Клэйборна. Как же оно попало к незнакомцу?

Он опустил ожерелье ей на шею, и изумруд оказался прямо у нее под горлом.

- Мой подарок, - прошептал мужчина. - Носи его и при жизни, и после смерти.

Прюденс проснулась, тяжело дыша. Пощупала горло рукой. Ожерелья не было, но на его месте ощущалась какая-то странная, пульсирующая теплота, как будто оно исчезло только что.

- Прю, ты не заболела?

Она узнала его голос, хотя вовсе не ожидала его услышать. Вскрикнув, Прюденс увидела Робера, включившего настольную лампу. Он стоял возле стола и внимательно разглядывал свою подругу.

- Ты не заболела? - повторил Робер.

- Вроде бы нет, - пожала она плечами. - Так, задремала на минутку. Я знала, что уже темно, но почему-то не включила лампу.

- Ты так надрываешься, - произнес Робер тихим голосом и поставил на стол бутылку.

- Что ты принес? - удивилась Прюденс.

- Шампанское, оставшееся с Нового года. Конечно, с тех пор оно немного выдохлось. Но я сберег его специально для тебя. И еще подумал, может быть, ты захочешь сохранить бутылку на память.

"Старое выдохшееся шампанское, - подумала она. - Ну разве может быть более прозаичный подарок? Особенно после того, как ты целовалась с ночным призраком". Ей так хотелось, чтобы сон вернулся. Теперь для Прю, находящейся под впечатлением от этого сна, образ Робер совсем померк.

- Она мне не нужна! - выпалила Прюденс и тут же увидела в глазах француза боль.

"Зачем я так сказала? - удивилась она. - Он просто предложил мне подарок. Я могла взять его и выбросить потом. Не следовало обижать Робера" .

И вдруг Прю поняла, что хотела обидеть его. Хотела, чтобы он исчез и из ее кабинета, и из ее жизни. Робер Гальяр больше ей не нужен.

- Что ты здесь делаешь? - спросила она раздраженно.

- У меня были кое-какие дела к Клер, вот я и решил заодно заглянуть к тебе. Ты не отвечала на мои звонки, - добавил он извиняющимся тоном.

Она поправила бумаги на своем столе.

- Я все время занята. Как ты сам сказал, я надрываюсь.

- Я попросил оставить записку о том, что приглашаю тебя в театр в пятницу вечером...

- У меня уже другие планы, - ответила Прю поспешно.

- Понятно. Твое рабочее время уже полностью распределено, и свободное - тоже.

"В том, что касается тебя, - да", - подумала Прю.

Она сжала виски пальцами. Откуда же берутся у нее черные мысли? Ей не хотелось поддерживать отношения с Робером, но такого обхождения он все же не заслужил.

- Робер... - Она изо всех сил старалась соблюдать вежливость. - Я не собиралась тебя обидеть, но мне действительно не хочется с тобой встречаться.

- Даже просто по-дружески?

Внутри у Прюденс нарастала волна ярости. Одна часть ее души просила пощадить чувства собеседника, но другая часть требовала изгнать его навсегда. "Какая-то бессмыслица, - подумала Прю. - Он милый парень. С чего я вдруг так его невзлюбила?"

"С того, что он жалок, - ответила она себе. - Знает ведь, что не нужен мне, и все равно навязывается. Он достал меня. Он заслуживает лишь презрения".

Прю вздрогнула и поглядела на Робера: "Но ведь я на самом деле не думаю, что он жалок, правда?"

Француз пристально глядел на нее, и ей хотелось, чтобы он отвернулся. Но его глаза умоляли выслушать.

- Послушай, Прю. Через несколько дней закончится бумажная работа, и я заберу ожерелье у Клэйборна. Потом я должен вернуться в Париж. Но мне кажется, мы могли бы перед моим отъездом поужинать вместе. Ну, знаешь, отметить мое последнее приобретение и довершить то, что прервалось в Новый год.

"Это больше чем совпадение, - подумала Прюденс, глядя на него. - Сперва мне приснился полночный призрак с ожерельем, а теперь передо мною стоит Робер и говорит именно о нем".

В самом отдаленном уголке ее сознания таилось понимание того, что происходит что-то ужасное. "Неужели ты тот незнакомец, который так захватил меня? - думала она. - Неужели ты поцеловал меня в новогоднюю полночь?"

"Нет", - тут же ответила себе Прюденс, вспомнив, какими сладкими были губы Ро6ера. Его поцелуй не шел ни в какое сравнение с тем. И если бы даже Робер поцеловал ее раньше, чем призрак, то все равно оказался бы на втором месте.

Прю совсем запуталась и подумала затравленно: "Нужно выбираться отсюда. Я. Должна привести мысли в порядок". Она отодвинулась от стола и вскочила.

- У меня деловая встреча.

- В такой час? - Робер сразу распознал ложь. - Я надеялся, что смогу пригласить тебя на ужин.

- Я думала, что ты пригласишь, когда ожерелье будет у тебя.

- А оно и есть у меня. Я хотел поговорить с тобой о многом, - ответил он таким тоном, словно был уверен, что Прю ему не откажет.

Но она знала, что француз ошибается. Что-то в нем выводило ее из себя. Даже неизвестно что. Прю покачала головой:

- У меня встреча с клиентом.

Она подхватила свой портфель и вышла из кабинета.

- Прю! - крикнул Робер вдогонку.

Она продолжала путь, не обращая на него внимания, и подумала: "Мне совсем не нравится, что он ко мне прицепился. Я должна отказать ему".

Выйдя из здания "Бакленда", Прюденс села в машину и рванула с места. Она понятия не имела, куда ехать, да ей было и неважно. Просто хотелось побыть одной.

В сознании начали вспыхивать отчетливые картины...

Робер.

Мужчина из ее снов, всегда скрывающийся в тени.

Ожерелье, сверкавшее изумрудным огнем. Поцелуй, исполненный страсти, исполненный жизни.

У Прю неожиданно закололо сердце, она почувствовала головокружение и от греха подальше свернула на обочину.

Она пыталась думать о Робере спокойно, рационально, однако все мысли заглушал сигнал тревоги.

"Он опасен!" - вопил кто-то у нее внутри. Интересно, почему?

И тут вместо ответа возникло видение мужчины из ее снов. И теперь она могла думать лишь о желании, возникавшем всякий раз, как их губы соприкасались.

Ей вспомнился его подарок - ожерелье, за которым Робер приехал в Сан-Франциско и которое он вскоре получил.

Прю была уверена, что призрак - не Робер.

Но почему же тогда ожерелье оказалось у них обоих?