"Игрушка богов" - читать интересную книгу автора (Коронько Станислав)

Глава 21

— Станция, что это значит? — растерянно спросил Тимур, крутя во все стороны головой.

Так ответа ты не дождёшься, Тимур. Пока я в тебе, станция не имеет права общаться с тобой. Ты должен требовать, формулировать конкретные запросы к определённым системам. К тем, доступ к которым для тебя открыт.

Былая решительность и уверенность начали потихоньку покидать Тимура. Хорошо хоть Эзекиль не упирается и решил взять на себя роль советчика.

— Что я должен просить?

Прикажи повысить твои права до уровня оператора и затребуй внешний монитор.

— Станция, повысить мои права до уровня оператор и предоставить внешний монитор.

Мягкий женский голос наполнил зал и безъэмоционально изрёк:

— Выполнено.

Прямо перед Тимуром в воздухе открылось прямоугольное окно, из которого с высоты птичьего полёта можно было обозревать двухмерное изображение части ночного города, включающую резиденцию наместника и несколько домов перед ним, среди которых в самом углу красовался пансионат Норы. По наитию Тимур схватил это здание указательным и большим пальцем и потянул на себя. Сработало- пансионат приблизился, заняв почти весь экран.

Убери стены и крышу, — посоветовал Эзекиль.

— Убрать стены и крышу, — послушно повторил Тимур, между делом подумав, что любителям подглядывать и вуайеристам такая техническая штучка явно пришлась бы по душе.

Прямо как в компьютерной игрушке стены, крыша и перекрытия растворились. Остались одни полы, на которых в этот момент происходило броуновское движение множества человеческих фигурок. Повсеместно царило состояние близкой к панике суматохи.

На улицу через парадную дверь выбегали жильцы пансионата и, прижимая к себе наспех собранные пожитки в сумках и рюкзаках, стремительно удалялись к границе города. По коридору третьего этажа медленно двигалось несколько надзирателей. Они заметно волновались, но на их поведении и собранности это почти не отражалось. Их состояние выдавали лишь ломаные движения и нервное покручивание головами. В угловой комнате третьего этажа всё так же сидели связанные Курц и Себастиан, которых сторожила парочка надзирателей. Тем тоже явно было не по себе.

Кровать опустела.

Тимур сообразил, что надзиратели в коридоре следуют за Дианой как раз в тот момент, когда она сама появилась на улице, выйдя через парадную. Двигалась девочка не спеша, с ленцой. Словно смертельно устала и всё своё внимание отдавала непосильной задаче не заснуть.

Она генерирует звуки на сверхнизких частотах, вызывающих в людях безотчётную тревогу, — сообщил Эзекиль. — Как я и думал- началось.

— Но почему так рано? До рассвета ещё часа четыре.

Запроси статус станции.

— Станция, статус!

— Все системы переведены в защищённый режим работы, — услужливо сообщил женский голос. — Причина- неизвестный фактор, нарушение целостности временного континуума.

Тимуру эти сведения ничем не помогли, но вот Эзекиль, услышав сообщение, неожиданно возбудился.

Ага! Ты был прав на все сто, Тимурка! Станция может видеть варианты будущего!

— И?

Что, не понимаешь? Да, не понимаешь. Куда тебе… Быстро соображать людям не дано… — злорадно произнёс Эзекиль. — Ладно, слушай. До сего момента возможность того, что ты каким-то образом сумеешь завладеть своим телом, отвоевав его у меня, была либо исключена полностью, либо настолько мала, что станция не учитывала её вообще. Однако ты, Тимурка, с помощью своей маленькой подружки совершил- теперь я могу сказать это наверняка- настоящее чудо. Ты изменил будущее. Ты стал тем, кем стать просто невозможно- человеком с потенциалом хранителя. Ты тот фактор «икс», появление которого активировало эту программы защиты. Поздравляю тебя, человек. Тебе мало было просто инициировать конец света, ты ещё и приблизил его на несколько часов.

Не став напоминать, кто же на самом деле спровоцировал приближающуюся трагедию, Тимур кинул взгляд на экран: Диана только-только поворачивала за угол пансионата. Времени оставалось не больше десяти минут.

В этот момент пришёл в движение Курц- извернувшись и упёршись связанными за спиной руками в пол, из положения сидя пнул своего стражника в пах, вскочил на ноги и приготовился принять бой со вторым оставшимся надзирателем. Исход схватки крепко-связанного человека с профессиональным мечником был очевиден, но Курц всё же на что-то надеялся.

— Стоять, оба! — неожиданно сам для себя заорал Тимур. Правда, без надежды быть услышанным. Должен был быть способ донести своё слово до ушей Курца и надзирателя, но времени на то, чтобы выяснять, какой командой включается динамик, каким образом направить его на здание и какая нужна громкость, просто не оставалось. Надзиратель уже отпрыгнул подальше от Себастиана, исключив возможность его вмешательства, и приготовился нанести удар.

Но что-то случилось. Почему-то обе фигуры на экране замерли. Даже травмированный надзиратель перестал корчиться на полу и теперь тревожно озирался по сторонам.

Не обязательно озвучивать свои желания. Система реагирует на мысли, если они сформулированы достаточно чётко.

— Отлично. — Тимур посмотрел на экран, и изображение чуть отдалилось, захватив и Диану и следующих за ней надзирателей. Не придумав других подобающих слов, Тимур пафосно заявил: — Внимайте приказу бога своего, надзиратели. Не преследуйте ведьму, оставайтесь на месте и ждите дальнейших приказов. Те же, кто в комнате с пленниками остались, слушайте: надзирателю Себастиану и гражданину мятежного города Уэно Курцу в честь воцарения на престоле нового наместника даруется жизнь и свобода.

Закончив речь, Тимур пожелал, чтобы экран сместился в сторону, изображение сфокусировалось на Диане и постоянно держало её в кадре.

Дурак… О другом волноваться надо.

Тимур пустился в обход по залу, пытаясь найти в нём хоть один монитор, пульт или терминал, а экран следовал за ним.

— Что ты предлагаешь, Изя?

Ты прекрасно знаешь что. Создавай физический терминал и беги с ним в резиденцию.

Тимур дошел до стены, прислонил к ней ладонь. На ощупь материал похож на пластик. Тёплый и чуть шершавый.

— Дорога, статус.

— Два объекта в режиме перехода в тоннеле два, — откликнулась станция. — Аномальная активность в тоннеле один. Переход с Терры. Завершено. Ошибка- тоннель один продолжает функционировать.

Тоненько захихикал Эзекиль.

Вот кому-то не повезло явиться сюда в такой момент.

— Отменить переход для женщины в тоннеле два.

— Выполнено. Фантом ликвидирован. Оригинал возвращён на Терру.

Тимур побрёл к центру зала. Теперь пути назад больше нет.

Для тебя он всё ещё есть, Тимурка. Ты можешь отменить свой переход и вернуться на Землю. В первозданном состоянии- то есть без меня в своей голове. Впрочем, тебе так и так придётся возвращаться.

— Почему это?

Потому что скоро всё погибнет, а ты возродишься и станешь единственным органическим существом в этом мире. Сущность фантома наиболее близка к истинному состоянию жизни, и так же, как нормальный человек, ты испытываешь обычные физиологические потребности. Посмотрим, как долго ты сможешь голодать. Хотя, вероятно, ты не перенесёшь осознания того, что снова мог кого-то спасти, но не спас, и покинешь этот мир задолго до первых позывов живота.

Гадство… Не получится даже достойно расплатиться за свою ошибку…

Диана завернула за второй поворот и побрела по дороге, идущей рядом с парком. Никто из надзирателей больше не преследовал её.

Просить было невыносимо тяжело, но в такой ситуации было не до личной неприязни.

— Эзекиль, помоги. Пожалуйста…

Хранитель веселился.

Уничтожить станцию? Ты всё ещё не отказался от этой идеи?

— Да, я должен. Ты должен. Чтобы жить.

Чтобы жить? Мне, конечно, интересно наблюдать со стороны, но это не моя жизнь. К тому же мне всё равно, когда покидать этот мир. Эра хранителей и так подходила к концу. Что мне семь тысяч лет по сравнению с прожитыми тремя миллионами? Так, минута… Что мне продолжительность обычной человеческой жизни? Мгновение…

Если бы хранитель был не внутри головы, Тимур уже стоял бы перед ним на коленях и целовал бы ему ноги…

— Я говорю не только о себе. О всех вокруг и всём окружающем. Созданный мир должен уцелеть.

Но зачем? Чтобы однажды люди снова развились до невероятных высот и по собственной глупости уничтожили бы сами себя, прихватив с собой заодно всё сущее? Кто их остановит, кто присмотрит за ними? Оставшиеся хранители? Но сейчас их мало, чтобы осуществлять эффективный контроль. К тому же их истребят за считанные десятилетия, едва появится стрелковое оружие. Люди не потерпят вмешательства в свои дела.

— По-твоему, ничего не может быть лучше контроля за каждым шагом каждого человека, так? Лучше, чтобы каждый исполнял отведённую ему роль и не помышлял о большем, так?

Да.

— Тогда почему ты так сильно захотел освободиться от Завета? Почему ты так сильно захотел стать свободным, что даже отказался от бессмертного тела и стал врагом своих собратьев?

Диана дошла до поворота на резиденцию наместника и, как лунатик, двинулась дальше.

Я хотел чего-то нового. Существование в рамках Завета стало для меня невыносимым.

— Думаешь, не найдётся людей, которые бы не возжелали того же?

Тот, кто не примет правила, будет ликвидирован. А таких, наверняка, найдётся немало.

Тимур содрогнулся- будущее Наутики даже страшнее, чем представлялось недавно. Но надо думать о настоящем…

— И ты считаешь такую систему правильной?

Я считаю её необходимой.

Тимур постарался придать своему голосу презрительный тон:

— Машина, ты так и остался машиной. Ты ничему не научился. Тебя запрограммировали верить в фальшивый идеал, и ты до сих пор в него веришь. Эти древние были тупыми трусами- они никак не могли вообразить себе, что их потомки смогут стать лучше их. Они не оставили нам шанса стать лучше. Они обязали машин воспитать рабов, а их хозяином назначили эту железяку. — Тимур с ненавистью топнул по полу. — Это неправильно. Это какой-то идиотский эксперимент. Он не приведёт ни к чему, кроме лавины новых ошибок. А ведь каждый способен раскаяться и исправиться. Возьми хотя бы Себастиана или меня… Мы затем и ошибались, чтобы не повторить ошибок снова. Раз научились мы- смогут и другие. Если людей предоставить себе, будет много мерзости и грязи, но без этих вещей, к сожалению, никак не обойтись. Мы можем лишь стремиться к совершенству, но достичь его не сможет никто и никогда. — Тимур чуть перевёл дух, кинул взгляд на экран и продолжил: — Вы, хранители, уже многого добились, вы построили удивительный мир, так зачем же его уничтожать? Чтобы начать всё сначала? Но это глупо. Я верю, что если прямо сейчас мы все постараемся, то сможем сделать людей лучше. И для этого нам не нужен механический пастырь. Он будет наводить страх и ужас, но эти чувства вызовут ненависть. Мне страшно представить, на что будет похож мир, построенный на страхе и пропитанный ненавистью. Никогда не думал, что буду говорить такое, но… нас может спасти лишь вера в друг друга и… участие в судьбе друг друга.

Тимур замолк, с трепетом ожидая ответа хранителя.

Тем временем Диана миновала живую изгородь. От парка её теперь отделял металлический забор, но она решила эту проблему просто и весьма эффективно. Поднятая рука- часть забора окутывается паром. Так казалось сначала. Пар рассеивается, и становится понятно, что он-то и был несколько секунд назад забором. По мановению руки девочки металл и камень испарились…

Я могу привести к твоим словам множество контраргументов. Эта та тема, спорить на которую можно бесконечно.

Тимур в отчаянии схватился за голову.

— Я знаю, Эзекиль! Не бывает абсолютных истин! Но вспомни всех тех людей, чья память осталась в тебе. Разве все они стремились к разрушению, были жадными, эгоистичными и злыми? Разве все они не заслуживали доверия?

Нет, не все.

— Ты построил город, он не дорог тебе? Ты желаешь его разрушения?

Нет.

— Ты жил, окруженным людьми. Ты заботился о них. Ты желаешь их исчезновения?

Нет.

Диана вошла в лес. Двинулась напрямую к башне. Обходить деревья она посчитала излишним трудом, и теперь они валились по сторонам, выкорчеванные с корнем невидимой рукой. Образовавшиеся на их месте ямки её ничуть не смущали. Она их перелетала.

— Тогда что мешает тебе помочь мне? Твоё видение идеального будущего? А ты сам-то веришь в него? После того, как был человеком? Столько раз…

Это слишком большой риск.

— Ну так рискни! — заорал Тимур, вздрагивая при каждом слове. — Никто не может просчитать все загодя! Даже если мы ошибёмся, хуже, чем есть, от этого не станет!

Хорошо, Тимурка…

Тимур победоносно вскинул вверх руки и издал шумный вздох облегчения.

…но ты должен пообещать мне одну вещь.

— Да что угодно! Только помоги! Без тебя мне тут и за сто лет ни в чём не разобраться!

Если у нас всё же что-то получится, больше никогда не смей звать меня Изя.

— Замётано!

Думаю, это будет забавно. — В голове прозвучал язвительный смешок. — Посмотрим, чем всё это закончится.

— Да-да, только давай быстрее! У нас минут пять осталось!

Повторяй за мной и делай всё бегом. Прикажи предоставить доступ на нижний уровень.

— Станция! Доступ на нижний уровень!

Рядом в полу открылся люк, и Тимур кинулся к нему. В два прыжка преодолел разделявшее их расстояние, заглянул вниз. Далеко внизу, метрах в пятнадцати, обнаружился ещё один зал- двойник этого уровня. Даже освещён так же- красным.

Но вот о лестнице почему-то никто не позаботился.

Прыгай.

Тимур так и поступил. Задержав дыхание, сиганул ногами вперёд. Большую часть полёта он провёл в свободном падении и уже начал было думать, что таким образом хранитель пожелал прикончить его, и протянул руку, чтобы вцепиться в летящий рядом нематериальный экран, как неведомая сила подхватила и аккуратно опустила на пол.

Как оказалось, зал всё же не был пуст. У стены справа от Тимура лежало, вытянувшись на всю длину, настоящее тело Эзекиля. Из самих же стен торчали довольно большие, под потолок, овальные выпуклости.

К телу.

Короткий рывок, и Тимур остановился перед мордой дракона.

Представь меч и прикажи изготовить его.

Единственный клинок, который удалось вообразить, — меч, оставшийся в теле Бояна.

— Изготовить!

В воздухе прямо из ничего возник блестящий, новенький клинок. Тимур обхватил его рукоять, почувствовал шероховатость кожаной оплётки. Удерживающие меч путы ослабли, и руку оттянула вниз такая знакомая тяжесть стали.

Прямо за черепом, над линией белой чешуи, режь.

Тимур размахнулся и полоснул по шее дракона. Чешуя угодливо расступилась, образовалась длинная рана примерно метр в длину и пару сантиметров в глубину. Мясо было розового цвета, но почему-то вдруг потемнело, и из раны посочилась синяя жидкость.

Я сказал режь, а не царапай!

Повернувшись к дракону правым боком, Тимур с размаху всадил меч в основание раны почти по самую рукоять. Упираясь пятками в пол, потянул его на себя, и клинок, периодически задевая что-то твёрдое и застревая, разрезал плоть дракона. Из раны сплошным потоком потекла синяя кровь.

Руку внутрь.

Тимур замешкался.

Быстрее! Пока рана не затянулась!

Оставив меч в теле дракона, Тимур по локоть запустил в разрез руку. На ощупь плоть была холодная и склизкая. Как студень.

Нащупай гладкую трубку и вырви её!

Пошарив в ране и сначала наткнувшись на что-то бугристое и очень неровное, Тимур нашёл искомый предмет или орган. Дёрнул на себя- не поддаётся. Пришлось упереться коленом в тело хранителя и повторить попытку. На этот раз часть трубки, ближе к черепу, сдвинулась. Но с другой стороны её что-то прочно удерживало.

Тяни!

Тимур засунул в рану вторую руку, ухватился покрепче и, упираясь коленом, потянул. Трубка выскользнула из мокрых ладоней. Тимур снова схватился за неё и, на этот раз упёршись в шею дракона ногой, дёрнул, оттолкнувшись и откинувшись всем телом назад. С треском вожделенная вещь выскочила из разреза, а Тимур загремел на пол, не слабо приложившись об него спиной. Скользя в луже синей крови, вскочил, взглянул на предмет у себя в руках- гладкая трубка длинной в полметра и толщиной сантиметра два. Почти невесомая. Должно быть, чёрного цвета, но сейчас почти вся в синем. С одной конца- выпуклая линза, с другого- обрывки четырёх розовых проводов.

Или не проводов… Что-то больше похожее на сухожилие- хрящи, волокна с остатками мышц…

Вытри излучатель и ладони. Коэффициент соприкосновения должен быть максимальным. На всякий случай захвати меч.

Тимур стянул через голову заляпанный синим свитер, его изнанкой насухо протёр трубку и ладони. Вытащил из хранителя меч, наспех вытер клинок, вложил в ножны. Выбросил ненужный более свитер.

Сожми излучатель покрепче и направь его в центр зала.

Тимур едва успел навести линзу в, по его мнению, центр зала, как из неё вырвался тонкий белый луч. От неожиданности Тимур дёрнулся, и луч, метнувшись по полу, полоснул по стене, оставив за собой черный след.

Стой неподвижно и держи излучатель, нацеленным в одно место!

Прижав трубку к бедру, Тимур постарался превратиться в статую, а из излучателя вновь ударил белый луч.

— Почему эта штука стреляет?

Потому что я велю ей делать это. Посылая сигналы по твоему телу.

— А что это вообще такое?

Преобразователь материи. С их помощью испарялись металлы, соли и кремний с поверхности планеты в начале цикла по оживлению Наутики. Это единственная вещь, способная пробить лаз в техническое помещения станции.

Тимур озабоченно взглянул в место, куда бил луч.

— Что-то не похоже, что эта хреновина работает.

Неужели ты думал, что любому будет позволено проникнуть в святая святых этого места? Станция неуязвима и практически вечна.

— Неуязвима?

Да, для всего на свете, кроме воздействия изнутри. Её можно засунуть в звезду- ей ничего не будет. Нам крупно повезло, что сейчас она работает в режиме Наблюдения, который позволяет человеку без кодировки войти, и что мы находимся внутри вместе с преобразователем. В режиме Опека она ни за что не позволила бы нам вытворять подобное. Сюда бы даже попасть никто не смог.

Тимур покосился на экран: Диана шествовала вперёд, оставляя позади себя широкую просеку. Сменил точку съёмки, заставив камеру воспарить под облаками и захватить в кадр станцию, и сделал изображение поярче. Хоть Диана и шла напролом, но за это время преодолела не больше трети пути. Возможно, оставалось минут пять… Впрочем, под давлением представление о времени меняется порой кардинально и доверять своим ощущениям нельзя.

Место, куда бил, луч вроде бы покраснело.

— Долго ещё? — нервно спросил Тимур.

Не знаю, никогда этим не занимался.

— А что будет там, внизу?

Вероятно, машины.

— А как ты хочешь отключить станцию? Выжечь э… процессор этим излучателем?

Посмотрим. Сначала надо будет найти, что выжечь.

— А это… сможем?

Не знаю, человек, сможет ли отключение станции уберечь твою подружку. Я даже плохо представляю, что станет с нами обоими, когда станция и её системы перестанут функционировать. Возможно, переход по Дороге завершится, возможно, произойдёт отмена.

— Эй… Эзекиль, — шепотом произнёс Тимур, — если другого раза не представиться, то скажу сейчас. Я был слишком самоуверен, когда думал, что у меня получится одолеть эту машину в одиночку. И я…

А, дошло наконец. Я же говорил, что ты не представлял, на что замахивался. Так бы и бегал сейчас наверху, не имея представления, куда ткнуться.

Красное пятно в полу стало шириться, немного вздулось.

— Я очень благодарен тебе, что ты помогаешь мне, — закончил Тимур.

Не за что. Ты так сильно веришь в доброе начало в людях, что мне доставит удовольствие наблюдать за крахом твоих иллюзий. Наивный дурак…

Диана преодолела уже больше половины пути. Её оставалось пройти метров триста.

— И ещё раз спасибо, Эзекиль, что ты оказался не таким засранцем, каким я считал тебя поначалу, — не остался в долгу Тимур.

Пятно в полу теперь больше всего напоминало красный пузырь. И он всё увеличивался.

Сочту это за комплимент, — с довольством откликнулся хранитель.

Пузырь вырос примерно в метр в высоту. И лопнул, разбрызгав в стороны капли расплавленного металла. В полу осталась рваная дыра с дымящимися, выгнутыми вверх краями.

Луч излучателя исчез, и Тимур стремглав кинулся к дыре. Остановился на краю- подошвы кроссовок моментально начали плавиться. Нагнулся. Помещение внизу было ярко освещено белым светом, производимым словно бы маленьким солнцем, заключенным в прозрачный цилиндр, который располагался почти что под самой дырой. Всё остальное пространство было заполнено кучей устройств, воплощавших ночные кошмары инженеров- вокруг шара, висящего в углублении, крутилось множество колец, огромный конус стоял на своей вершине и медленно вращался, с десяток столбов, наклонённых под углом с сорок пять градусов, росли из круглого постамента каждый в свою сторону, отчего эта конструкция напоминала гигантский цветок. Вершину каждого столба венчал куб с множеством рёбер. В сумасшедшем хороводе плясало несколько огоньков, развивших невероятную скорость.

В зале было ещё множество невообразимых конструкций, но практически все они не поддавались описанию.

— Стрелять в этот светящийся шар в цилиндре? — деловито спросил Тимур, наводя излучатель.

Тоже вариант. Если нарушим целостность кожуха термоядерного реактора, то тогда точно добьёмся своего.

— Ясно, — чувствуя себя полным идиотом, пробормотал Тимур. — Командуй лучше ты.

Ниже. Мне не видно всего зала.

Тимур нагнулся ниже, но помогло это не слишком сильно. Одно было хорошо- перекрытие между уровнями оказалось не толще десяти сантиметров и не надо было перегибаться через край слишком далеко.

Ничего не оставалось, как лечь и просунуть в дыру голову. Материал, из которого был сделан пол, к счастью, остывал довольно быстро, но Тимур все же отлично прочувствовал жар, опаливший сквозь тонкую ткань рубахи его грудь и живот. А случайное касание пола ладонью заставило вскрикнуть и поморщиться от сильного ожога.

Пришлось опереться на локти и осторожно заглянуть вниз.

Однако своего Тимур добился- в поле зрения попал весь зал.

Вижу! Зелёный шар у стены слева!

Тимур взглянул влево. Действительно, у самой стены между двумя чудными агрегатами из изогнутых и перекрученных стальных труб в воздухе висел шар, наполненный чем-то зелёным, флюоресцирующим. Он находился внутри прозрачного цилиндрического аквариума, закрытого сверху черной пластиной. Своими размерами шар не превышал футбольный мяч, а с такого расстояния казался вообще мячиком для пинг-понга.

Целься в него!

Легче было сказать, чем сделать, но перспектива случайно повредить какой-нибудь из агрегатов по бокам от шара и угроза взрыва пугала не так сильно, как приближение Дианы.

Тимур просунул в дыру руку с излучателем и направил его в сторону шара.

Из линзы вырвался белый луч. Полоснул по конструкции справа, разрезав пару труб.

Тимур повел лучом с сторону и сумел попасть им в камеру с зелёным шаром. Правда, прорезать оболочку у излучателя не получилось…

Держи его, нацеленным в шар. Нужно немного времени.

И Тимур держал, шепча: "Ну же, ну же, ну же…" Луч прыгал по оболочке, но Тимур возвращал его на место. На поверхности прозрачной камеры от него не оставалось и следа.

До станции Диане оставалось совсем чуть.

Одна из выпуклостей в стене за спиной вдруг стала прозрачной. Внутри в темной жидкости шевелилось, извиваясь, что-то огромное, змееподобное… Дракон!

А вот и лейкоцит… Не думал, что станция способна изготовить хранителя, пока все они не передохли…

Камера начала подаваться- внутри неё появились голубые разряды миниатюрных молний, прозрачная оболочка покрылась паутиной трещин, которые расползались всё дальше и дальше.

В инкубаторе с хранителем стремительно уменьшался уровень жидкости.

Перед Дианой в стене станции открылся овальный проход.

Ещё! Ещё! Должны успеть!

В интонации Эзекиля проскакивает нетерпение и… надежда.

Паутина трещин охватывает оболочку с шаром. Вниз сыпятся мелкие осколки.

Рука дрожит, ладонь вспотела. Луч мечется по аквариуму, лишь изредка замирая на месте.

Диана входит…

Переборка в инкубатор растворяется, из него, шипя и расправив крылья, вырывается хранитель. Скользит над полом, вскидывая вверх голову.

Луч излучателя пробивается к шару, задевает его- тот вздувается, заполняя собой всю камеру. Затем деформируется. Из него начинает капать густая зелёная жидкость.

Уходи!

Тимур перекатился в сторону, и по тому месту, где он только что лежал, полоснул белый луч.

Трубку излучателя, продолжающего работать, на скользящего в каких-то сантиметрах от пола хранителя. До него метров десять. Для дракона это расстояние преодолевается за мгновение. Его голова задрана, из-под нижней челюсти, прямо из расступившейся плоти, торчит трубка излучателя.

Повезло- луч полоснул по морде хранителя. Половина черепа падает на пол, а дальше по инерции летит уже мёртвое тело. Его орудие отключается.

Дракон падает на пол, многотонной тушей, подобно потерявшему управление грузовику, продолжая накатываться на Тимура.

Миг- и его тело проскальзывает мимо. Но расправленное крыло таранит человека, запуская его, как шайбу, к стене станции.

Тимур пролетел, перекатываясь и переворачиваясь, как безвольный манекен, метров двадцать и остановился прямо под отсеком инкубатора. С трудом понимая, где он и кто он, сел, потряс головой. В ней кто-то захлёбывался ликующим криком. Потребовалось несколько секунд, чтобы окончательно прийти в себя.

Получилось! У нас получилось, человек! Мы прикончили станцию!

Тимур не поверил. Вскочил, огляделся в поисках вылетевшего из рук излучателя. Не найдя оного, покосился на экран, но и тот тоже куда-то запропастился. Тогда Тимур кинулся к дыре в полу, заглянул вниз. Не было видно вообще ничего. Реактор погас, и в технических помещения царила кромешная темнота.

Свет ламп, мигнув, снова стал как и прежде- ярким, белым.

Только тогда Тимур наконец поверил, что всё закончилось. Тяжело опустился на пол, подтянул колени, обхватил их руками и уткнулся в них лбом.

Состояние было близким к предынфарктному: сердце стучало так, что, казалось, ещё чуть и оно взорвётся. Его всего колотило, тело покрывал холодный пот. Зубы выбивали морзянкой послание в никуда. Хотелось плакать и смеяться одновременно.

— Тимур!!! — раздался сверху дрожащий на высокой ноте голос Дианы. Из люка в потолке на него смотрело её испуганное, бледное лицо.

Тимур оторвал голову от колен, слабо помахал ей рукой, попытался улыбнуться. Вместо улыбки получился оскал смертельно-измученного человека.

— Тимур, это ты?! Ты в порядке?!

Двенадцатилетняя девочка переживала за уже взрослого человека… Стыд и срам. Должно быть наоборот.

Собравшись, Тимур спросил:

— Ди… Диана, ты как?!

Как ни странно, но она услышала и ответила:

— Хорошо! Что произошло? Где мы?

— Потом. Лучше скажи, у тебя там случайно не появилось… странных желаний? Ткнуть там в себя ножиком или что-нибудь в таком роде?

Диана отрицательно помотала головой. Заявила:

— Нет, я чувствую себя отлично. Только… только больше не вижу и не слышу ничего необычного. Я теперь нормальная, да?

Поздравляю тебя, Тимурка. Ты добился своего. Твоя подружка теперь свободна. Однако я рекомендовал бы понаблюдать за ней. Её психическое состояние пока нестабильно.

— Да, Диана, ты теперь нормальная. Всё закончилось… — сказал Тимур, и это признание помогло окончательно поверить, что теперь всё хорошо. Что всё теперь будет хорошо.

С оханьем Тимур поднялся, припадая на левую ногу, похромал к месту под люком в потолке. Всё-таки столкновение с драконом не прошло бесследно. Тело ломило, как будто по нему проехался карьерный самосвал, рубаха и заляпанные кровью хранителя штаны были изорваны, и сквозь дыры алели ссадины и огромные синяки. При каждом вдохе в груди что-то хлюпало, спину колола резкая боль- видимо, было выбито несколько позвонков. Вроде бы, ничего страшного, опасных ран нет, но настолько измочаленным Тимур не чувствовал себя с момента прибытия на Наутику ещё ни разу.

Крепись, Тимурка. Страдать тебе ещё долго.

— Почему? — спросил Тимур.

Голову вроде не повредил… Так почему же так туго соображаешь?

— А, я теперь смертен… — апатично протянул Тимур, останавливаясь под люком.

— С кем это ты там разговариваешь? — озабоченно спросила Диана. Похоже, разлука со станцией благотворно сказывалась на её коммуникативных способностях.

— Да завёлся у меня тут в голове один приятель…

Диана всё поняла.

— Эзекиль, как мне подняться? — спросил Тимур.

По верёвке. Больше никак. Все машины отключены. Гравитацией управлять больше нечему.

Тимур задумчиво уставился вверх. Показалось, или потолок стал раза в два ниже…

Нет, тебе не кажется. Оглянись.

Тимур так и поступил. Кажется, уменьшился даже зал.

Технология древних покинула этот мир, Тимурка. Пространство внутри теперь соответствует физическим размерам станции снаружи.

Не став требовать объяснений, Тимур крикнул:

— Диана! Позови сюда кого-нибудь! И пусть верёвку захватят!

— Сейчас, — сказала девочка и со всех ног понеслась к выходу из станции, невероятно громко топая ногами.

А Тимур в изнеможении лёг, раскинув руки.

И что будешь делать теперь?

— Напьюсь. Потом посплю.

Ну, это само собой. А после?

— Это скажешь мне ты. Как я понимаю, в ближайшее время работы у нас будет завались…

Верно мыслишь, Тимурка.

— Надо будет как-нибудь привлечь к ней хранителей. Но сначала помирим их с надзирателями и людьми. Драконы будут нам полезны. Совместными усилиями твои вояки и хранители смогут сберечь, что уже построено, и будут развивать Наутику дальше.

Хочешь сплавить мир на хранителей?

— Ну, их же для этого сделали… И у них, по-моему, править получалось очень даже хорошо. Мне с ними не сравниться. Да и не моё это…

Хм, интересно. Редко встретишь человека, способного отказаться от власти. Для рода людского власть- это наркотик.

— Но не для меня. Я лучше чуток попутешествую. Инкогнито.

М-м-м, замечательно. Давно мечтал куда-нибудь выбраться… Правда, не думаю, что в ближайшие годы это у нас получится оторваться от государственных дел. Слишком многое предстоит сделать.

Тимур широко зевнул. Сонно произнёс:

— Ну, пожалуй, этот разговор можно отложить на завтра.

Ага.

Через некоторое время наверху послышались тихие, напряженные голоса нескольких человек. Среди них выделялся звонкий детский, призывавший взрослых не слишком робеть перед святыней и поскорее вытащить "из подвала" Тимура.

В люке появилось знакомое лицо седовласого Саржа. Надзиратель мгновенно оценил обстановку и громогласно рявкнул:

— Драконы! Повелитель в опасности, воины!

Вот он неспокойный какой, — обречённо заметил Эзекиль. — Останови его, Тимурка. А то сейчас…

Закончить предложению Эзекиль не успел. Как не успел и Тимур хотя бы открыть рот.

Надзиратели не стали тратить время, чтобы размотать и скинуть верёвку. Вместо этого один воин схватил Саржа за руки и свесился вместе с ним из люка. А наверху ноги этого воина крепко держали его товарищи, одним из которых почему-то оказался опальный в недавнем прошлом Себастиан…

Сарж завис над полом метрах в пяти, но такая высота не смутила ни его, ни его подчиненного, который спокойно отпустил своего старшего и согнулся в поясе, чтобы схватить и спустить вниз следующего воина. А Сарж легко приземлился рядом с обалдевшим от такой акробатики Тимуром, гася толчок, ушел в кувырок через плечо и вскочил уже с мечом в руке.

— Остановитесь! — садясь, заорал Тимур. — Опасности нет!

Сказал очень вовремя- следующий надзиратель уже завис под потолком. Чуть повисев там, он был втянут обратно.

Поглядывая на тела драконов, Сарж заботливо спросил:

— Повелитель, с вами всё в порядке? Вы выглядите не очень…

— Да уж, не огурчик, — легкомысленно ляпнул Тимур.

Сарж прищурился. Слегка склонив голову, спросил:

— Простите мою подозрительность, повелитель, но, пожалуйста, ответьте, почему ваши раны не исчезли?

Выругавшись на самого себя и тщательно подбирая слова, Тимур ответил:

— С этого момента всё изменилось, Сарж. Теперь я смертен.

— Пожалуйста, ответьте, как звали моих отца и мать?

Матиас и Тан.

— Матиас и Тан, — повторил Тимур.

Деда звали Радославом. Он был из села Благой…

— Деда звали Радослав. Он был из села Благой…

…круглым сиротой в возрасте семи лет он был принят в мой дом слугой. Дочь зовут Аника.

— Круглым сиротой в возрасте семи лет он был принят в мой дом слугой. Твою дочь зовут Аника.

Меч мгновенно исчез за спиной, а Сарж сложился в глубоком, почтительном поклоне и торопливо забормотал:

— Простите, что спрашивал, повелитель. Всё просто очень необычно. По рассказам моих отца и деда совсем не так должно проходить венчание. Я заподозрил недоброе.

— Я понимаю и не сержусь, Сарж. Теперь будет много чего необычного…

Надзиратель разогнулся, посмотрел на ждущих наверху воинов и торжественно объявил:

— Венчание состоялось! — Понизив голос, он приказал: — Верёвку сюда. Быстро!

Разматываясь, сверху упала верёвка. Сарж обмотал её несколько раз вдоль всей правой руки, вцепился в неё, протянул Тимуру раненую левую.

— Позвольте поднять вас, повелитель. Рана не помешает, уверяю вас.

Тимур поднялся на ноги, позволил обхватить себя за пояс и закинул одну руку за шею надзирателя.

— Тяните! — приказал тот, и два человека быстро вознеслись под потолок. Поднялись так быстро и плавно, словно верёвку тащили не люди, а она наматывалась на лебёдку мощным двигателем. Крепкие руки схватили Тимура за плечи и первым вытянули из люка. Следом помогли выбраться Саржу.

Всего Диана привела шестерых- четырёх надзирателей, которым Эзекиль велел дожидаться своего возвращения из башни рядом с парком, Себастиана и Курца, избавившихся от своих прежних ран. Что тут делали эти двое- непонятно. Трудно себе представить, что Сарж позволил бы им приблизиться к охраняемой им персоне без её, персоны, на то распоряжения. Конечно же, оружия не было ни у Себастиана, ни у Курца, но…

Однако всё объяснялось довольно просто. Сарж стянул конец верёвки со своей руки, кинул его стоящему поодаль Курцу, сказал:

— Возвращаю тебе твоё, спасибо. А теперь покинь это место. А лучше, и город.

Курц подобрал верёвку, принялся неторопливо сматывать её. Внимательно глядя на Тимура, с улыбкой произнёс:

— Спокойно-спокойно. Я же не вооружен. Я хочу задать пару вопросов, а потом уйду.

— Задавай, — кивнул ему Тимур.

— Диана сказала мне, что ты- это ты, а не Эзекиль? Это правда?

— Да, — подтвердил Тимур.

Лучше поскорее отделайся от этого человека. Я не могу читать его мимику и язык тела.

— Это твоя работа? — Курц обвел зал рукой. Изменились не только размеры помещения, но и в нём, в дальней от входа части, также откуда-то взялся белый столб высотой по пояс человеку. У самого входа валялась чья-то сумка. Как будто уже где-то виденная… — Как я понимаю, ты тут что-то сломал?

— Только уничтожив эту машину можно было спасти Наутику. И в этом мне очень помог Эзекиль.

— А где он сам?

Не смей рассказывать ему!

— Далеко отсюда, — нашёлся Тимур. Упреждая вопрос вконец смущенного Саржа, пояснил: — Но я теперь его ставленник и могу разговаривать с ним.

Курц почти полностью смотал верёвку и теперь принялся обвязывать её посередине оставшимся куском. Удивлённо вскинув вверх брови, он спросил:

— Так значит, это ты, Тимур, даровал мне жизнь и свободу?

— Конечно.

Курц с благодарностью кивнул:

— Спасибо. Я очень признателен тебе. — Курц закинул верёвку на плечо, хмыкнув, произнёс: — Очень странно всё вышло. Совсем не так, как планировалось. Жаль, что Эзекил уцелел, но, если он больше не властен над тобой, а ты не собираешься слепо повиноваться ему, у меня к тебе претензий не будет. Правь мудро. А мне пора сваливать отсюда. Прощай, Тимур. Пока, Диана…

Сказав это, Курц направился к выходу. А точнее, ко своей сумке, которая совсем недавно валялась под кроватью в его комнате. Присел перед ней на корточки, поднял клапан, кинул внутрь верёвку. Затем достал какой-то цилиндр.

Что-то чиркнуло, зашипело…

Внимание!!!

Курц поднялся, развернулся. Его лицо, только что выражавшее благодушие, стало очень злым, беспощадным. А в его ладони была зажата… шашка динамита! А может, и не динамита, но, в любом случае, какой-то взрывчатки. Фитиль дымился- до взрыва не больше пары секунд.

Нет, Курц не был самоубийцей и здраво оценивал свои силы, когда собирался прорываться в резиденцию наместника. Никто и никогда не смог бы добраться до окруженного превосходными воинами наместника, вооружась всего лишь одним мечом. Прорубиться через такое количество умелых бойцов просто невозможно. У Курца для надзирателей должен был быть заготовлен какой-нибудь сюрприз.

Им оказалась взрывчатка… Просто и эффективно. В мире, где не знают даже пороха, она даёт подавляющее преимущество над любым противником… Над любым количеством противников…

Ксандер всё же нарушил Завет. Чего не позволили себе даже поднявшие восстание драконы…

Хорошо хоть хранитель не выдал Курцу автомат. Хотя использовать автомат- нерационально. Слишком много мелких подвижных деталей, которые надо ещё изготовить и тщательно подогнать к друг другу. Это не печка, которая если и сломается, то никто из-за этого особо сильно не пострадает. Что оружие не заклинит в самый ответственный момент- не сможет гарантировать никто. Да, взрывчатка намного надёжней…

Курц размахнулся и швырнул шашку в скопление надзирателей, среди которых стояли и Тимур с Дианой.

Заорав что-то нечленораздельное, Тимур толчком сбил Диану с ног и прыгнул на неё сверху.

В тот же момент прогремел взрыв.

Словно десяток пчёл одновременно вонзили в спину и ноги Тимура свои жала. Куда-то пропали все звуки. В ушах- противный писк…

Подъём!!! Чего разлёгся, Тимка?!

А вот Эзекиля просто так не заткнуть…

Тимур скатился с шокированной Дианы, вылупившейся на него широко-раскрытыми глазами, сел, осмотрелся. Да, взрывчатка была очень эффективна. В неё, судя по всему, были также добавлены мелкие металлические детали. Но и без них урон был бы страшен.

Три обожжённых, окровавленных тела, с трудом поддававшихся опознанию, валялись, раскиданные взрывом по сторонам. Повсюду кровь и куски… Тимур отказывался в это верить, плоти. Неподалёку ворочалась какая-то куча.

Какая куча? Откуда здесь куча?

Нет, это был Себастиан и лежащий на нём надзиратель. Не Сарж, кто-то другой. Воин был жив, но вряд ли способен самостоятельно передвигаться. Из надзирателей уцелел лишь Себастиан, до взрыва сместившийся за этого человека.

Быстрой походкой к Тимуру направлялся Курц.

— Стой! — хрипло крикнул Тимур, сам не слыша своего голоса. — Что… что ты… делаешь? Зачем это?

Не время телиться, Тимка! Командуй!

И Тимур во всю мощь лёгких скомандовал:

— Убей врага, Себастиан! Это приказ, воин!

Священник словно только этого и ждал. Он скинул с себя тело товарища, вытащил его меч, ловко вскочил и понёсся на Курца, состроив яростную гримасу на окровавленном лице.

Курц вынужден был сменить курс и побежал мимо Тимура к ближайшему из тел за его оружием. Атака священника застала Курца, когда он стоял на одном колене у изувеченного, неузнаваемого трупа надзирателя. Но, к сожалению, он успел завладеть его оружием, прежде чем на него налетел Себастиан.

Бесхитростный, наискось, сверху вниз, но мощный, с криком, удар грузного Себастиана был способен легко вколотить в пол кого угодно, но Курц каким-то образом сумел сблокировать его и отскочил назад, принимая защитную стойку. Себастиан в мгновение ока разорвал дистанцию и обрушил на противника не менее мощный удар, желая разрубить его от плеча до пояса, но снова Курц защитился, остановив клинок над своей головой. Правда, меч едва не выскочил из его руки.

А Себастиан продолжил осыпать Курца градом ударов. Бил простенько, но с такой силой и скоростью, что его противник вынужден был отступать к выходу из станции и даже не помышлял о контратаке. Он был полностью подавлен напором и агрессией миролюбивого прежде священника.

Зал наполняли звон железа, шарканье ног и выкрики бьющихся противников.

Первые секунды казалось- вот-вот и Себастиан наконец достанет своего врага, но впечатление было обманчивым. Курц прочно стоял на ногах и уверенно отражал все удары. Оружие было для него немного непривычным и неудобным, но владел он им отменно.

Вскоре стала ясна избранная священником тактика. Себастиан не пытался во что бы то ни стало поразить Курца. Нет, он старался оттеснить его от входа и дать Тимуру шанс выскочить наружу. Но у него ничего не получалось. В какой-то миг Курц упёрся, начертил вокруг себя воображаемый круг и не делал за его пределы ни шагу.

Вмешайся! Отвлеки белобрысого! Иначе надзирателю не победить!

Шатаясь, Тимур поднялся, вытащил меч, нерешительно двинулся к сквитавшимся воинам. Кинул быстрый взгляд в люк на нижний уровень- до излучателя не добраться. Прыжок с высоты в семь метров окончится в самом благоприятном случае сломанными ногами.

В этот момент схватка приняла совсем иной оборот. Себастиан прекрасно оценил мастерство и силу Курца, а также отлично понял, что затягивать бой нельзя. Уж слишком молод и вынослив противник, чтобы можно было бы позволить себе роскошь утомить его. Исход схватки необходимо решать в ближайшие секунды…

Сабастиан нанёс очередной удар- вертикально, сверху вниз. Клинки скрестились над головой Курца, который в тот же миг шагнул в сторону, выводя своё оружие из-под меча противника, и наотмашь рубанул по незащищенному боку и пояснице священника. А тот ждал именно этого. И нарочно подставлялся под этот удар. Прямо как Бьёрн…

Ради исполнения своего долга воспитанные Эзекилем воины были готовы пойти на всё.

Меч Курца вспорол левый бок священника, разрубил его туловище почти надвое, задел позвоночник. Но Себастиан всё-таки успел нанести последний удар, полностью вложившись в него.

Когда противник скользнул в сторону, священник начал поворачиваться к нему, бросая ему вслед свой меч. Удары получились взаимными, но… Курц принял меч Себастиана на предплечье, где у него под курткой был надет щиток. Он спас ему жизнь, но не помог сберечь руку. Мечу священника не хватило каких-то сантиметров, чтобы отрезать её напрочь.

Тело священника с торчащей из него рукоятью меча упало на пол.

Готов, — радостно закричал Эзекиль о Курце, но тут же его крик превратился в стон досады и разочарования. Вытащив меч священника из своей руки, Курц стремительно зашагал к Тимуру.

Минута! Продержись минуту! Если он не остановит кровь, он умрёт!

Выставив перед собой меч, Тимур начал пятиться назад. Прошептал:

— Я не продержусь и секунды. Он же меня на дольки пошинкует…

Ты обязан выжить!!! Себастиан погиб, чтобы жил ты! Не смей не ценить его жертвы! Не смей умирать!

До стены оставалось метров десять. Примерно столько же до Курца, за которым тянулся кровавый след.

— Курц, опомнись! — заорал Тимур. — Что ты творишь?! Всё закончилось!

Не так! Нападай! Не позволяй прижать себя к стене!

— Не всё! — яростно выкрикнул Курц. — Пока жив хоть один слуга Эзекиля, ничего не закончилось! Прости, но я не позволю тебе стать новым наместником.

Тимур кинул взгляд за спину. Остановился. Отступать дальше- лишить себя пространства для манёвра.

— Идиот! Если я не буду им, Наутика утонет в крови!

— Мне всё равно, что будет потом. — Курц начал раскручивать свой меч, выписывая им вокруг себя замысловатые фигуры и не позволяя тем самым предугадать направление будущего удара. — Меня уже не будет.

— Ты хочешь, чтобы надзиратели и хранители учинили на Наутике бойню?! Междоусобицу? Рассорили людей?

Курцу чуть замедлился, подбирая нужную дистанцию.

— А может быть, я как раз этого я и хочу? Чтобы хранители изничтожили этих ублюдочных надзирателей. Всех до единого!

Курц не человек, неожиданно подумал Тимур. Он давно утратил всякое сострадание и перестал видеть в окружающих личностей. Они воспринимались им лишь как инструменты, все они служили его мести, жажда которой превратила его в чудовище, в машину для убийств. Под маской беззаботного, общительного парня скалился настоящий дьявол.

И Курц прекрасно понимал, кем он стал, но перебороть себя и отказаться от мести не мог. Он был противен сам себе, поэтому искал смерти…

Рука! Бей по руке! Не пытайся достать до корпуса! Меч слишком короткий… Ну почему, ты не изготовил оружия подлиннее?!

— Длинный меч слишком тяжел и неудобен. Для меня он бесполезен, — громко ответил Тимур.

Курц остановился шагах в четырёх от Тимура, продолжая выделывать мечом круги вокруг себя. Подозрительно спросил:

— С кем это ты разговариваешь?

Дерзко, с вызовом взглянув в глаза Курца, Тимур ответил:

— С Эзекилем. Он теперь живёт внутри моей головы.

Отлично, Тимка! Используй его ненависть, раскрой его! А я подскажу!

— Да-да, использую… Только, пожалуйста, заткнись ненадолго.

— С Эзекилем? — переспросил Курц. Меч прекратил свой смертоносный пляс. Бледное лицо умирающего от кровопотери налилось краской. — Значит, он в тебе?

— Ага, — нагло подтвердил Тимур. — Он бывает чересчур болтливым, но мы, в принципе, нашли общий язык. И уживаемся вполне…

Договорить не удалось.

Зашипев сквозь крепко-стиснутые челюсти, Курц кинулся в атаку. Ярость придала ему сил, но лишила рассудка и концентрации. Но и в таком состоянии его превосходство было огромным до неприличия. Чтобы зарубить неумелого, хилого библиотекаря много ума и навыков не требуется…

Нанесённый Курцем удар был неудобен — горизонтальный, на уровне пояса. Тимуру пришлось отпрыгнуть назад и ждать следующего.

Последовал выпад. Очень быстрый и длинный. Тимур даже не понял, в какую часть его тела он должен был прийтись. Показалось, что в живот, но острие почему-то пошло в грудь. Тимур отшатнулся назад, неумело махнул своим мечом, пытаясь сбить клинок противника в сторону. Получилось лишь отчасти- по мечу Курца он попал, но сильно отклонить его не смог.

Острие меча укололо Тимура в левое плечо, ударилось о кость и исчезло, чтобы вновь неожиданно откуда-нибудь выскочить. Рука потяжелела стократно, но меча Тимур не отпустил. Как держал его двумя руками перед собой, так и продолжил.

Горло!!!

Как же хорошо иметь внутри себя хладнокровного, расчетливого советчика. Способного читать движения тела человека и что-то понимающего в искусстве владения мечом…

Этот удар должен был убить. Тимур даже не понял, откуда он шёл и каким образом наносился. Вот вроде Курц держит меч наотмашь, крутит кистью, а в следующие миг легким движением выкидывает руку и не то колет, не то режет, нанося удар по дуге снаружи внутрь. И даже не сообразить, как от такого защищаться. Нужно бы подставить клинок под режущий удар, но тогда выпад обогнёт его и острие воткнётся в горло сбоку…

Полностью доверившись Эзекилю, Тимур присел.

Меч прошёл над головой. Не будь Курц ослаблен своей раной, увернуться не успел бы никто.

А Тимур ткнул перед собой в открытую грудь Курца, погрузив в неё клинок по самую рукоять. Отпустил меч и, поднырнув под правую Курца, оказался у него за спиной.

А Курц не мог поверить в случившиеся. Он повернулся к Тимуру, удивленно взглянул на торчащую из груди рукоять, открыл рот. Из последних сил ухмыльнулся и замертво грохнулся на пол.

Поодаль что-то беззвучно произнёс Себастиан, валявшийся в луже своей крови. Через секунду не стало и его. Священник больше не видел смысла цепляться за жизнь. Он ушёл счастливым, с осознанием выполненного долга.

Уцелевший надзиратель приподнялся на локтях. Стёр с лица кровь, осмотрелся. Заметив Тимура, начал подниматься, превозмогая боль.

Истошно завопила Диана. Подбежала к Тимуру и сомкнула вокруг него кольцо рук. Это пришлось как нельзя кстати. В противном случае, Тимур просто свалился бы рядом с поверженным Курцем. Сил не осталось ни радоваться, ни горевать по ушедшим навсегда людям.

Молодец, Тимурка. — Казалось, даже Эзекиль был измотан последними событиями до предела. — Теперь точно всё.

Приковылял, или почти припрыгал на одной ноге надзиратель. Из его ушей сочилась кровь, вся одежда изорвана. Под рубашкой сверкнули кольца лёгкой кольчуги.

Молодой парень поклонился и заорал:

— Повелитель, я не смог защитить вас, я не выполнил свой долг! Прошу наказать меня так строго, как я того заслуживаю!

Тимур хлопнул его по плечу и указал на выход.

— Повелитель, позвольте мне помочь вам дойти до вашего дворца!

Поморщившись, Тимур пробормотал:

— Да не кричи ты… И так голова гудит. Давай, лучше, пошли отсюда.

— Обопритесь на меня, повелитель. — Парень подставил локоть.

— Обопрись лучше ты на меня. Тебе, похоже, досталось больше, чем мне.

— Повелитель… — слабо произнёс надзиратель. — Я не могу…

— Ну, не можешь- не надо. Тогда прыгай за нами.

Тимур оторвал от себя Диану, обхватил её за плечи и, опираясь на неё, похромал к выходу. Позади, размышляя о своей судьбе, прыгал надзиратель.

Выйдя на морозный, бодрящий воздух, Тимур оглянулся на мёртвого Курца, беззвучно прошептал:

— Теперь ты свободен… Спи спокойно…