"Уголовного розыска воин" - читать интересную книгу автора

В строю навечно

Не удалось, к сожалению, установить, откуда и как В. И. Ленин узнал о героической смерти начальника отделения уголовного розыска Казанской губернской милиции Н. И. Голубятникова. Может, из случайно попавшей в руки казанской газеты? А может, кто из знакомых казанцев рассказал Владимиру Ильичу об этом трагическом случае, всколыхнувшем тогда весь город? Во всяком случае, ясно одно: обстоятельства гибели Голубятникова глубоко взволновали Владимира Ильича: на телеграмме, полученной в начале 1921 года председателем Совнаркома Татарии, есть такая приписка: «Просьбу подтверждаю, прошу быстро ответить телеграфом. Предсовнаркома Ленин».

А сама телеграмма имела такое содержание: «Прошу срочно подтвердить особые заслуги перед Советской Россией убитого 2 марта 1920 года при исполнении служебных обязанностей начальника уголовного розыска Николая Голубятникова на предмет назначения усиленной пенсии. Наркомсобес Винокуров».

Через два дня на имя В. И. Ленина и в Наркомат социального обеспечения был послан телеграфный ответ. Он был краток, как и положено телеграмме: «Подтверждаю, что бывший начальник Казанского отделения уголовного розыска Николай Голубятников 2 марта прошлого года, руководя лично поимкой бандитов, сражен двумя выстрелами и через несколько часов умер. Голубятников был человек энергичный, безупречной честности, раскрыл много крупных краж. Предсовнаркома Саид-Галиев».

Родился Николай в мае 1897 года. Отец, мелкий конторский служащий, вскоре заболел туберкулезом, а в семье были еще сестры, братья. И Николаю пришлось с тринадцати лет пойти работать. Служил он «мальчиком» в магазине одного самарского купца. Немало горя изведал в те годы Николай, но приходилось все сносить: его скудный заработок являлся важным источником существования всей семьи.

В 1916 году Николая Голубятникова призвали в царскую армию. Солдатскую муштру проходил в Казани. Здесь и встретил Октябрьскую революцию, встретил с горячим энтузиазмом молодости, восприняв всем сердцем ее как избавление от беспросветной кабалы и невежества.

Николай не был членом партии большевиков. В лично им заполненной анкете он пишет — «сочувствующий коммунистам». Но степень его сочувствия была наивысочайшей. И совсем не случайно одним из первых его шагов на должности начальника уголовного розыска было создание «при вверенном мне отделении ячейки сочувствующих коммунистам (большевикам)».

...Еще шли тяжелые, изнурительные бои за Казань, которую белогвардейцы стремились удержать любой ценой, а Реввоенсовет 5-й армии на одном из своих заседаний вынес такое постановление: «Для управления городом Казанью и Казанской губернией создать временный Гражданский Революционный Комитет. Комитету поручается в кратчайший срок восстановить в г. Казани советские учреждения, созвать Совет Рабочих и Крестьянских депутатов, коему и передать свой полномочия».

В ночь на 10 сентября 1918 года в город ворвались первые отряды Красной Армии, и к полудню Казань была очищена от белогвардейцев. Недолго похозяйничали они в городе, но оставили немало зловещих следов. Сотни расстрелянных и замученных, разграбленные магазины, разруха и запустение. Приближается осень, зима, а в городе нет топлива. Свирепствуют эпидемии. Ощущается острая нехватка продовольствия. Вот одно из объявлений тех незабываемо тяжелых времен: «С 15 декабря по рецептам врачей для больных детей будет выдаваться вместо сахарного песка шоколад по одной четверти фунта в неделю».

Огромное беспокойство причиняли всяческие крупные и мелкие шайки воров, бандитов. Каждую ночь десятки грабежей, бандитских нападений, убийств. На счету лишь банды, возглавляемой Коськой Балабановым, в ликвидации которой активное участие принимал Н. Голубятников, не один десяток ограблений. В июле 1919 года в газете «Знамя революции» было опубликовано небольшое объявление, в котором сообщалось, что при ликвидации банды изъято большое количество вещей. Потерпевшие приглашались в отделение уголовного розыска для опознания их.

Николай Голубятников — активный организатор и один из ответственных руководителей Казанской городской милиции. Уже с 15 сентября 1918 года, через пять дней после освобождения города, он утверждается в должности секретаря начальника милиции Казани.

Титаническая работа была проделана за короткое время: ведь пришлось все начинать буквально с нуля. Все казенное имущество растащено, разграблено, помещения, ранее занимаемые, разбиты, нужные бумаги уничтожены, нет людей. К концу октября удалось подобрать свыше 400 человек. В милицию шли добровольно, шли по направлениям фабрично-заводских комитетов, по рекомендациям советских учреждений или партийных организаций. Шли люди, не имевшие никакого опыта, но исполненные горячего желания навести революционный порядок в своем родном городе.

Приказы, подготовленные Н. Голубятниковым и подписанные им вместе с начальником городской милиции, следуют один за другим. Определены места расстановки милицейских постов; начальникам районных отделов вменяется в обязанность обеспечить высокий уровень сторожевой службы; милиционерам предписывается по мере возможности одеваться единообразно — в военную форму, во время исполнения служебных обязанностей носить красную повязку на левой руке.

На Голубятникова как на секретаря начальника городской милиции возложена постоянная обязанность — совместно с одним из помощников начальника гормилиции проверять положение дел в районных отделах города. Их тогда было семь. Бывая на местах, он часто сам включался в повседневную работу: ему было больше по душе живое, творческое дело. 10 января 1919 года Н. Голубятников назначается начальником отдела милиции 4-го района Казани.

Квартирная кража со взломом на одной из улиц Адмиралтейской слободы. На Рыбном базаре задержаны двое карманных воров. С улицы Армянской угнали лошадь с упряжью. В отдел доставлена спекулянтка солью. На Сенном базаре задержали двух мошенников: продавали медные кольца за золотые. Это все сведения о мелких происшествиях за один только день. А вот факт посерьезней: двое неизвестных произвели в квартире обыск, изъяли 6 тысяч рублей и два отреза...

Николай Голубятников вновь ставит вопрос перед руководством городского отдела милиции о наведении более строгого порядка в выдаче ордеров на производство обыска, в контроле за их использованием. Это он ввел жесткое правило лично ему сдавать все ордера на право обыска и ареста с отметкой о результатах.

С 13 мая 1919 года Н. И. Голубятникову поручено возглавить самый острый в то время, самый тяжелый участок работы — городской уголовный розыск.

Он начал с главного — с дисциплины. Он хорошо улавливал неразрывную, органическую связь между нею и качеством всей работы.

Он учится постоянно сам, как говорится, на ходу постигая секреты профессионального мастерства. Будучи твердо убежденным в том, что сила работников уголовного розыска в глубоком овладении знаниями, заставляет учиться своих подчиненных. Управление милиции города организовало летом 1919 года краткосрочные курсы, уголовному розыску дали разнарядку — 11 человек. Голубятников быстро отрядил для учебы требуемое количество и порекомендовал всем свободным от работы сотрудникам бывать на занятиях вольнослушателями.

С большой радостью он послал в Москву на трехмесячные курсы уголовного розыска трех сотрудников — Федорова, Егорова и Сидорова, хотя с кадрами было нелегко. Знал: вернутся ребята, обогатившись знаниями сыска, станут надежной опорой в работе.

Голубятников хорошо понимал: чем скорее прибудут работники уголовного розыска на место происшествия, тем больше возможностей для быстрейшего раскрытия преступлений. Так родилась идея создания при Казанском уголовном розыске летучего отряда.

«Летучка» — так ее называли — работала, можно сказать, безотказно. Сюда входило два десятка сотрудников, быстрых, решительных. В отделении всегда, днем и ночью, находилась группа из трех-четырех человек — членов «летучки». Поступает сообщение о совершенном преступлении, дежурные сотрудники летучего отряда тут же выезжают на место.

Для членов «летучки» создали необходимый резерв цивильной одежды, предназначенной для переодевания, — костюм, пальто. Голубятников требовал: «Составить на них особый список с точным описанием каждой вещи и строго следить за сохранением их».

Немало крупных преступлений раскрыто Н. Голубятниковым и его товарищами. Поздно вечером 8 февраля 1920 года тревожный телефонный звонок принес весть об очередном вооруженном ограблении: взломан мануфактурный склад, что на углу Сенной и Московской. Прибывшие во главе с Голубятниковым работники уголовного розыску обнаружили, что склад разграблен, вывезено не менее чем на 100 тысяч рублей мануфактуры. Быстрый опрос очевидцев позволил выявить лишь одно обстоятельство: грабителей было четверо, и поехали они на розвальнях в сторону Адмиралтейской слободы. Шли за ними, что называется, по горячим следам. И вот итог: шайка обезврежена, почти все награбленное возвращено. И уже утром 9 февраля Голубятников докладывал: преступление раскрыто.

Широк круг интересов Николая Голубятникова. Молодой, энергичный, он впитывал в себя все, чего лишен был в юности, — высокую культуру, искусство. Любил театр: архивы донесли до наших дней сведения о том, что по инициативе Голубятникова работники милиции поставили несколько самодеятельных спектаклей в своем клубе. Сборы, естественно, шли в фонд всеобуча. Но главное, конечно, работа: порученному делу он отдавал всего себя без остатка.

Немало времени отнимала и депутатская работа: Николаю Илларионовичу было оказано высокое доверие — его избрали в Казанский городской Совет рабочих и красноармейских депутатов.

Сохранились воспоминания тех, кто знал его в те годы. Е. С. Фомина-Нечаева работала машинисткой, когда начальником стал Голубятников.

— Что это за человек? Душевный, простой, отзывчивый. Ко всем сотрудникам относился как товарищ, но требовал... На работе он горел, никогда не считался со временем. Мы ему часто говорили: «Что же это вы чуть не каждый день до утра работаете, вас ведь дома жена ждет, дочка маленькая». А в ответ: «Куда же пойдешь? Много дел, девчата». И опять работает.

На его долю выпали бессонные ночи, облавы и засады, срочные выезды на места преступлений, жаркие схватки с вооруженными бандитами. В одной из таких схваток и погиб Николай Илларионович Голубятников, 22-летний начальник Казанского уголовного розыска. Это случилось вечером 2 марта 1920 года.

День как будто бы завершался спокойно. Особо тяжких преступлений не было. Голубятников перелистывал журнал, куда заносились происшествия, заявления... Семь карманных краж, две кражи со взломом, вон опять в Центральной бане пальто украли, надо разобраться, в чем там дело. Ну а это уже никуда не годится: председатель комитета служащих 2-й советской больницы сообщает, что у одной больной похищена шуба. Что они там смотрят сами! Голубятников подвел итоги.. 21 заявление о преступлениях за день, раскрыто 13... Да, сегодня сработали не очень хорошо.

В отделении был заведен строгий порядок. Первым параграфом ежедневного приказа назначались лица, ответственные за несение различных служб: дежурные по приему заявлений, по приемной комнате, у телефона, для экстренных поручений и т. п. Голубятников проверил, все ли на местах... Параграф первый приказа выполнен точно. Он уточнил остальные пункты приказа, их набралось еще восемь, а десятым вписал итог дня, поставил под приказом подпись. Рабочий день подходил к концу. Но кто знает, когда кончается у работника уголовного розыска рабочий день? Не знал, не ведал Николай Голубятников, что он немного поспешил поставить точку в приказе, которым подвел итоги работы за 2 марта 1920 года.

Сообщение о нападении на соляной склад пришло нежданно. Поразила дерзость, с которой действовали бандиты. Ворвались в склад, скрутили охрану, нагрузили подводы и умчались.

Соль тогда была на вес золота. Николай Голубятников собрал всех, кто оказался на месте. Где искать, куда направиться для поимки преступников? Стали перебирать старых «знакомых» — не из них ли кто? Помог парнишка. Он, запыхавшись, вбежал в дежурную комнату: «Я знаю, куда соль отвезли. На Подлужную, сам видел...»

Голубятников тут же направился по указанному адресу. С ним поехали двое сотрудников. Один, Владимир Каменецкий, уже немного поднабрался опыта, несколько месяцев проработал в угрозыске. Другой, Владимир Кириллов, лишь со вчерашнего дня на оперативной работе, а до этого сидел в канцелярии. Ну да ничего, опыт — дело наживное, важно другое — ребята хорошие, смелые.

На пролетке быстро домчались до Подлужной. Улица эта круто сбегала вниз к Казанке, которая змеей вилась по просторным лугам. Наверное, от близких лугов и пошло название улицы. Но только и луга, и речка-змейка бывают летом, а сейчас все в снегу. И парк, который почему-то назывался «Швейцарией», протянувшийся по крутому склону справа. И тихие кривые переулки, разбегающиеся по сторонам.

Вот и дом, где, по словам паренька, сгружена соль. Осторожно, шаг за шагом, обследуется каждый закоулок двора, каждый сарай. Нашли несколько мешков, но они уже оказались пустыми: успели «расфасовать». Значит, где-то близко грабители, может, даже здесь. Но нет преступников. Собрались уже уходить. И тут Голубятников заметил: мелькнула тень вдоль забора, еще одна... Кто может так красться? Бандиты?!

Во двор вела узенькая лестница через дверь в чулан. В нее-то и рванулся навстречу банде Голубятников.

— Руки вверх! — крикнул он. В ответ загремели выстрелы. Первые две пули попали в Николая. Обливаясь кровью, он еще нашел силы несколько раз выстрелить...

...На обложке «Дела о службе начальника отделения уголовного розыска Казанской милиции Голубятникова Н. И.» есть две записи. Одна «с 15 июля 1919 г.» — с этого дня он стал начальником Татарского угрозыска. Другая — «исключен 3 марта 1920 года». Эта последняя запись аннулирована. Приказом министра внутренних дел СССР от 21 июня 1967 года «За мужество и самоотверженность, проявленные при исполнении служебного долга, Голубятников Николай Илларионович зачислен навечно в списки личного состава отдела уголовного розыска МВД Татарской АССР».

Его имя носит одна из улиц Казани. В школах города есть несколько пионерских отрядов имени Н. Голубятникова.

...Нет, не зря интересовался делами и жизнью Н. Голубятникова В. И. Ленин, обладавший удивительным чутьем на хороших людей. Его жизнь, его героическая смерть достойны внимания великого вождя революции.