"Лабиринты Гипербореи" - читать интересную книгу автора (Петров-Одинец Владимир Андреевич)

Глава 17 Кто украл книгу?

Никто не ответил на вопрос, да и зачем лесовику таиться от Славки? Сообразив это, мальчишка тронул спутника за плечо, показал в ту сторону:

– Зай, кто это был?

Художник пожал плечами. Он вообще не смотрел туда и ничего не заметил. У первой избы за кузницей недоросль пожелал спокойной ночи и убежал домой. Добравшись до сеновала, Славка заснул. Разбудил его Ждан, усталый, довольный и насквозь пропахший костром:

– Подъём, соня! Ласкового тебе Опалуна!

Праздник Славку не впечатлил. Ну, бог Солнца, ну – Ярый Огнь, Ярило. Ну, все носят вышивки, повязки, маски «солонечные» – изображают Солнышко Круглое. А где тенниски с надписями, бейсболки, плакаты на всю улицу? Убого. По сравнению с праздником города, который в Новосибирске каждое лето проводят – что значит деревенская самодеятельность? Да ничего! Музыки на улицах нет, даже хором никто не поёт. Наверное, вчера голоса посрывали.

  Поэтому оттянуться на празднике по полной программе не получилось. Славка прошвырнулся с утра по селу – и заскучал. Без гремящей во всю мощь музыки веселье не то. Да вообще, без музона – жизнь тоска. Жалко, что эмпитришка разрядилась. Но славкины уши от скуки спас телефон. Немного записей, всего на часок, так их по кругу гонять можно. Славка как знал – вчера выставлял батарею под солнце, зарядил до упора. Он вернулся, достал с сеновала мобилу, воткнул наушники и сам себе музыку организовал. Пусть не любимые записи, но лучше, чем ничего.

Потом опять гулял по селу. Смотрел, как таскают бревна и швыряют камни силачи, как мужики мечут в цели ножи и топоры. Убожество. Когда Славка вырастет – куда сильнее и точнее будет! Скачки и вообще не понравились. Подумаешь, три круга по полю! Умел бы он скакать верхом, тогда поглядели бы, кто лучше и ниже срубит лозу. А так, что может быть интересного? Пыль да конские хвосты. Тем более, что победил Грум. Сокол радовался, словно сам первым прискакал, всё рассказывал, какие сильные соперники эти тульские и зареченские русы.

Хорошо, тут Милана появилась, сказала – Руська занемогла. Сокол огорчился здорово. Кажется, даже вернулся в казарму. Во всяком случае, больше Славка его не видел. Без болтовни старшего руса стало вовсе скучно, если бы не рыжая. Та запала на славкин телефон, выпросила послушать – и не смогла расстаться с музоном. Он отбирать не стал – жалко, что ли?

Милана держалась возле Славки, как привязанная, рассказывала про борцов, силачей. Пробовала подначить, чтобы он на столб полез или мешками на бревне бился против недорослей. При этом сама в состязаниях не стала участвовать – ходила себе в наушниках, пританцовывая. А мальчишке наскучил праздник. Прежде, чем слинять, он показал Милане, как выключать и включать музон. И ушёл.

На берегу реки никого не было. Славка купался, загорал, снова купался, гоняясь за русалками. Когда надоело – отправился в лес, нашёл лешего, угостил припасённым хлебцем. Тот снова дал орешков, поманил в непролазную чащобу. Познакомил с застенчивой женой и детишками, маленькими, как ёжики, но очень шустрыми. Научил Славку выцокивать имя, чтобы кликать его, а не вообще лесовика. И разрешил потрогать листочки на одежде. Оказалось, они все живые, растут по-настоящему. А бахрома – это корешки, которые уходят в землю и питают одежду, когда леший спит или просто отдыхает лёжа!

В конце концов, день закончился. Славка спал, как убитый, даже не слышал, когда вернулся наставник. Утром они со Жданом свезли и сметали на сеновал почти все копешки – забили под крышу. Ночевать остались в казарме. Стемнело быстро, тучи закрыли всё небо, обещая грозу. Молнии полыхали, и гром гремел здорово, но пролилось не особо мощно, так себе.

В эту ночь случилось неприятное событие – пропала книга «Гарри Поттер и кубок огня». Славка принёс её специально для Зая, как обещал. После занятий отдал художнику. Тот сел на ступеньки казармы и обстоятельно рассматривал рисунки, промеряя что-то соломинкой. Затем принялся угольком повторять контуры на досках крыльца. Получалось очень похоже, это отметили все русы. А сам художник остался недоволен, постоянно стирал, исправлял, и так до полной темноты. Когда тощий Зай сунулся в казарму, Славка уже собрался засыпать. Поэтому велел оставить книгу на подоконнике.

Но утром её там не оказалось. Ладно, спёрли и спёрли – переживать за сто раз перечитанную и наполовину разодранную книженцию мальчишка не собирался. Однако Скитан рассудил иначе. Недоросли были строго допрошены, Зай – особо. Никто не признался в краже.

– Яр, арьи лгать не могут, – так Скитан подвел итоги опроса, – книгу никто не брал.

– Да и фиг с ней! Вот важность, подумаешь…

– Ты не понял. Если никто не брал, следовательно, твои слова о пропаже – оговор. Ты солгал?

Такого поворота мальчишка не ожидал. Его же и обвиняют? Неслабо! Всё негодование он выплеснул на сурового воеводу, доказывая, что никого не оговаривал. Молча выслушав, тот кивнул:

– Сомнение толкуется в твою пользу. На первый раз. Но некоторые арьи и волхвы считают тебя выдумщиком. Ещё не лгуном.

Так Славку никогда не обзывали – «выдумщик». Можно подумать, большая разница между «врун» и «ещё не лгун»! От расстройства у мальчишки всё валилось из рук. На тренировке он пропускал удар за ударом. Тут, как назло, примчалась Милана, протянула телефон, опутанный проводками:

– Он молчит. Скажи наговор оживления или научи, как мне самой сделать…

– Какой наговор? – Сердито отмахнулся мальчишка. – Всё, отыгралась фиговина, теперь день заряжать надо, – и вернулся в фехтовальную стойку.

Его деревянная сабля перехватила прямой удар Сокола, но неловко. Тот шагнул в сторону, обозначил ложный выпад, довернул тупой клинок и больно ткнул им в подреберье.

– Никуда не годится, Яр. Так тебя и дитя срубит…

  – Или с девицей сразись, – поддразнил Грум, бьющийся в соседней паре, с Гором, – она поддастся. Мила, бери клинок!

– Заткнись, колченогий! – Не сдержался Славка.

На двор рухнула тишина.