"Проигравший выручает все" - читать интересную книгу автора (Грин Грэм)4С душевным трепетом я постучал в дверь комнаты номер десять и вошел туда. Однако, несмотря на мрачные предчувствия, я все же постарался запомнить подробности, — ведь меня непременно будут расспрашивать о них на нижнем этаже. Комната совсем не была похожа на конторский кабинет. В книжном шкафу стояли собрания сочинений английских классиков, и хитрость Дрютера сказывалась в том, что тут был Троллоп, а не Диккенс, Стивенсон, а не Вальтер Скотт, — это создавало впечатление, будто у владельца есть свой вкус. На дальней стене висел и непервосортный Ренуар, и небольшой, но прелестный Будэн, а в глаза бросалось, что стоит тут диван и нет никакого письменного стола. Правда, несколько папок лежали на виду, но они лежали на столе в стиле эпохи Регентства; а Бликсон, мой шеф и какой-то незнакомец чинно восседали на краешках кресел. Дрютера почти не было видно — он полулежал, вытянувшись в самом большом и глубоком кресле, держа над головой какие-то бумаги, и хмуро, сердито на них поглядывал сквозь самые выпуклые очки, какие я когда-либо видел. — Невероятно и не может быть! — произнес он своим низким гортанным голосом. — Не понимаю, какое это имеет значение... — сказал Бликсон. Дрютер снял очки и посмотрел через комнату на меня. — Кто вы? — спросил он. — Это мистер Бертранд, мой помощник, — объяснил главный бухгалтер. — А что ему здесь надо? — Вы же сказали, чтобы я его вызвал. — Ага, помню, — сказал Дрютер. — Но это же было полчаса назад. — Я уходил обедать, сэр. — Обедать? — спросил Дрютер, словно никогда не слышал такого слова. — В обеденный перерыв, мистер Дрютер, — пояснил главный бухгалтер. — И они ходят обедать? — Да, мистер Дрютер. — Все? — Большинство, по-моему. — Интересно. Не знал. А вы ходите обедать, сэр Уолтер? — Конечно хожу, Дрютер. Но господи спаси, давайте предоставим выяснять это дело мистеру Арнольду и мистеру Бертранду! Ведь сумма не сходится всегда на семь фунтов пятнадцать шиллингов и четыре пенса. А я хочу есть, Дрютер. — Дело не в сумме, сэр Уолтер. Мы с вами распоряжаемся крупным предприятием. И не можем сваливать ответственность на других. Акционеры... — Что за высокопарная чепуха, Дрютер! Акционеры — это вы да я... — И тот, Третий, сэр Уолтер. Нельзя же забывать, что существует этот Третий. Прошу вас, мистер Бертранд, сядьте и просмотрите эти счета. Они через вас проходили? Я с облегчением увидел, что счета относятся к небольшой дочерней компании, которой я не занимаюсь. — Я не веду расчетов «Дженерал Энтерпрайзис», сэр. — Не важно... Вы же как-то разбираетесь в цифрах, а никто другой в них, видно, ничего не смыслит. Скажите, замечаете вы тут какую-нибудь неправильность? Беду, как видно, пронесло. Дрютер выявил ошибку, но не так уж заботился о ее природе. — Возьмите сигару, сэр Уолтер. Видите, вам без меня пока еще не обойтись. — Он и сам закурил сигару. — Ну как, нашли ошибку, мистер Бертранд? — Да. В счете на общие целевые расходы. — Верно. Не торопитесь, мистер Бертранд. — Должен заметить, Дрютер, что у меня заказан столик в Беркли. — Конечно, сэр Уолтер, если вы так голодны... Я сам тут разберусь. — Пошли, Найсмит? — Незнакомец встал, сделал нечто вроде реверанса Дрютеру и бочком выскользнул за Бликсоном. — А вы, Арнольд, тоже еще не обедали? — Не беспокойтесь, мистер Дрютер. — Вы уж меня извините. Мне просто не пришло в голову... насчет этого обеденного перерыва, так он у вас называется? — Право же, не стоит... — Мистер Бертранд уже пообедал. Мы с ним вдвоем докопаемся до сути. Будьте добры, скажите мисс Буллен, что я уже могу выпить свой стакан молока. А вы не хотите выпить молока, мистер Бертранд? — Нет, благодарю вас, сэр. Мы остались вдвоем с Гомом. Я чувствовал себя как под огнем, когда он наблюдал за моей возней с бумагами, — тут, на восьмом этаже, на вершине горы, я словно был одним из тех ветхозаветных старцев, кому Владыка приказывал: «Пророчествуй!» — А где вы обедаете, мистер Бертранд? — В «Волонтере». — Хороший ресторан? — Это пивная, сэр. — Но там кормят? — Закусками. — Интересно. — Он замолчал, а я снова принялся складывать, переносить, вычитать. Я просто недоумевал. Люди способны делать самые грубые ошибки, забыв перенести цифру, но у нас ведь прекрасные счетные машины, а машины не должны бы... — Я просто растерян, мистер Бертранд, — сказал Дрютер. — Признаюсь, сэр, что, пожалуй, и я тоже. — Нет, я не в том смысле, совсем не в том смысле. Торопиться нечего. Мы это исправим. В свое время. Я хочу сказать, что, когда сэр Уолтер от меня уходит, я почему-то ощущаю такой покой. Думаю о своей яхте. — Нас разделяло облако сигарного дыма. — Luxe, calme et volupt#233;[1], — сказал он. — Не вижу ни ordre, ни beaut#233;[2] в этих цифрах, сэр. — Вы читали Бодлера, мистер Бертранд? — Да. — Это мой любимый поэт. — Я предпочитаю Расина, сэр. Наверное, потому, что я — математик. — А вы не слишком полагайтесь на его классицизм, мистер Бертранд. У Расина по временам открываются такие бездны. — Принявшись снова проверять расчеты, я заметил, что он опять за мной наблюдает. Затем последовал приговор: — Как интересно. Но тут я совсем погрузился в цифры. С самого детства я не мог понять равнодушия к ним непосвященных. Самый отпетый дурак способен смутно ощущать поэзию Солнечной системы — «воинство неизменного закона», но не видит великолепия в царственно шагающих колоннах чисел; некоторые из них движутся вверх, пересекают другие порядки; одна и та же цифра повторяется во всем столбце, как будто возглавляет сложные учения на параде. Сейчас я следил за небольшим числом, пытавшимся от меня ускользнуть. — Какими счетными машинами пользуются в «Дженерал Энтерпрайзис»? — Спросите у мисс Буллен. — Уверен, что это «Револг». Мы от них отказались уже пять лет назад. Сработавшись, они сбоят, правда, только тогда, когда двойка и семерка стоят рядом, да и то не всегда, а только при вычитании, не сложении. А тут, сэр, взгляните, эта комбинация повторяется четыре раза, но ошибка произошла только раз... — Прошу вас, мистер Бертранд, не надо мне ничего объяснять. Это все равно бесполезно. — Здесь ошибка чисто механическая. Надо пропустить эти цифры через одну из наших новых машин. И выбросьте «Револги», они свой век отслужили. Вздохнув с облегчением, я откинулся на спинку дивана. Да, я был на высоте. Право же, моя догадка не такая уж простенькая. Она кажется нехитрой, когда знаешь свое дело, но ведь все до меня полагались на безошибочность машины, а безгрешных машин не бывает: в каждом ее узле, гайке и болте гнездится первородный грех. Я пытался это объяснить мистеру Дрютеру, но у меня перехватило горло. — Очень интересно, мистер Бертранд. Я рад, что мы разрешили эту проблему, пока сэр Уолтер тешит свою плоть. Вы уверены, что не хотите выпить молока? — Нет, спасибо, сэр. Мне пора назад, на первый этаж. — Не спешите. У вас усталый вид, мистер Бертранд. Когда вы в последний раз отдыхали?.. — Мой годовой отпуск уже на носу, сэр. Кстати, я им воспользуюсь для того, чтобы жениться. — Да ну? Интересно. А вы получили будильник? — Будильник? — По-моему, молодоженам тут всегда дарят будильники. Вы это в первый раз, мистер Бертранд? — Да нет... во второй. — Ну, второй бывает гораздо удачнее. Надо сказать, что Гом умел найти подход к человеку. Он вызывал вас на разговор, на откровенность, делал вид, будто искренне в вас заинтересован; думаю, что на какую-то минуту и в самом деле был заинтересован. Он был узником в своем кабинете, и мелкие подробности внешнего мира поражали его своей новизной; он тешился ими, как арестант появлением живой мышки или листочком, занесенным сквозь оконную решетку. Я сказал: — Мы проведем медовый месяц в Борнмуте. — Ну, это, по-моему, неверное решение. Чересчур тривиально. Вам надо повезти вашу молодую даму на юг — в бухту Рио-де-Жанейро... — Боюсь, что мне это не по средствам, сэр. — И вам полезно позагорать, мистер Бертранд. Вы бледны. Вам могут посоветовать и Южную Африку, но она ничем не лучше Борнмута. — Боюсь, что все-таки... — Идея, мистер Бертранд! Вы с вашей прекрасной молодой женой поедете на моей яхте. Все мои гости сходят на берег в Ницце и Монте-Карло. Тридцатого я вас там подберу. Мы поплывем вдоль берегов Италии, к Неаполитанскому заливу, Капри, Искии... — Боюсь, сэр, что это сложно. Я очень, очень вам признателен, но мы венчаемся как раз тридцатого. — Где? — У Святого Луки. На Мейда-хилл. — В церкви Святого Луки! Ну вы и тут чересчур тривиальны, друг мой. А с молодой красивой женой тривиальным быть нельзя. Надо полагать, что она молодая, мистер Бертранд? — Да. — И красивая? — По-моему, да, сэр. — Тогда вам надо венчаться в Монте-Карло. В мэрии. Со мной в качестве свидетеля. Тридцатого. А ночью мы отплывем в Портофино... Это будет лучше, чем у Святого Луки и в Борнмуте. — Но ведь, сэр, там непременно возникнут формальные трудности... Но он уже вызвал мисс Буллен. По-моему, из него вышел бы прекрасный актер: он уже перевоплотился в Гарун аль-Рашида, который мог вытащить человека из небытия и сделать его властителем округи. Мне пришло в голову, что ему к тому же хотелось, чтобы Бликсон его чуточку приревновал. Вроде как в истории с дворянским титулом. Бликсон, как видно, замышлял заполучить на обед премьер-министра. А это приглашение ему покажет, до чего Дрютеру наплевать на чины. И обесценит для Бликсона успех в высших кругах. Мисс Буллен появилась со вторым стаканом молока. — Мисс Буллен, пожалуйста, организуйте через нашу контору в Ницце венчание мистера Бертранда в Монте-Карло в четыре часа дня тридцатого числа. — Тридцатого, сэр? — Там могут быть затруднения с вопросом о местожительстве, пусть они это уладят. Пусть включат его к себе в штат на истекшие полгода. Надо связаться и с британским консулом. Вам, пожалуй, стоит созвониться по телефону с мосье Тиссаном, но мне со всем этим не надоедайте. Я больше об этом деле слышать не желаю. Да, и сообщите сэру Уолтеру Бликсону, что мы обнаружили ошибку в машинах «Револг». Их надо немедленно сменить. Пусть проконсультируется у мистера Бертранда, он ему посоветует, что надо сделать. Об этом я тоже не желаю больше слышать. Сегодня утром эта неразбериха в счетах нас очень утомила. Что ж, мистер Бертранд, значит, до тридцатого. Захватите с собой Расина. Об остальном позаботится мисс Буллен. Договорились. — Это он так считал, но ведь надо было спросить еще и Кэри. |
|
|