Круг 4. Запах любви

"Ты где, купидон? Ты ответишь за это!"

гр. Ундервуд "Моя любовь".

Запись 21.

Пытаюсь понять, какого черта, я согласилась???

Это совершенно на меня не похоже… Чтобы я согласилась спонтанно на работу на порядок ниже предыдущей, это что-то фантастическое! Безумие какое-то!!

Одно объяснение у меня есть, но я не могу признаться себе, я чуствую себя предательницей. После стольких лет жизни со святым человеком, признаться что влюбилась в другого… Это позор.

Савва столько для меня делал и делает до сих пор. Этих десяти лет как и не было. Он по прежнему нежен со мной, ласков и мне с ним уютно, тепло. Хотя я не могу сказать, что у нас все ровно и скучно. Все бывает. Но с Саввой я всегда чувствовала то, что мне важно… уверенность.

А сейчас я стою перед бездной, черной, как задний проход у демона. Страшно, но я стою и смотрю вниз, и меня тянет туда. За спиной рай, перед глазами пропасть. Это страшно, аж дух захватывает!!!

Проще запретить себе думать об этом. Так и поступлю, просто не буду об этом думать.

Запись 22.

Чудовищная работа быть офис менеджером группы, у которой нет даже офиса. Смешно и печально.

Как ни странно, я чувствую себя на месте более, чем где-либо. Приятно знать, что ты помогаешь творить. Это прекрасное чувство. Еще только бы не бояться так Владимира и особенно Максима.

Владимиру я больше доверяю, он добрее ко мне, открыт, часто помогает. Максим словно примеряется, испытывает, изучает, что я такое.

Самое смешное, что ни он ни я не можем понять, что мы представляем из себя.

Запись 23.

Сегодня случайно услышала странный разговор, точнее кусок. Несла воду, встретила Андрея, он сделал странный знак рукой, и сказал "туда не ходить, там пекло". Думала, снова придуривается, оказалось нет. Еще из-за двери я почувствовала такую волну злости, которую описать словами сложно. Это была волна первосортной отборной ярости. Смущало то, что за дверью было тихо. Я замешкалась и расслышала пару фраз:

— Дело, конечно, твое, Вов, но я тебя предупредил.

— Я не собираюсь жену бросать. Это сильнее меня.

— И потому надо было брать ее менежером, Максима уговаривать, делать тебе больше нечего. Столько баб вьется вокруг…

— Все, закончили разговор!

Я едва успела отскочить от двери, как Владимир вылетел, сильно ее распахнув. За ним следом выскочил Максим, он что-то хотел сказать, но вовремя заметил меня и спокойно вернулся на свое место.

У подъезда спокойно курил Владимир и Андрей, когда я уходила домой. Андрей состроил мне рожицу, дескать "я говорил, радуйся, что не огребла". Он меня сильно развеселил. По дороге окликнул Владимир, он тоже собирался до метро.

— Не принимайте близко к сердцу то, что вы видели, Ада. Ничего страшного не произошло.

— Я ничего такого не видела, — пожимаю плечами.

Владимир резко останавливается, смотрит на меня в упор, глаза злющие, голос спокойный, даже спокойнее, чем обычно.

— Не стоит притворяться, вы может быть даже и слышали что-то, мне все равно. Просто не придавайте этому значения. Я вижу, как вы напуганы. Оно того не стоит. И еще… если Андрей просит куда-то не ходить, слушайтесь…

— Хорошо.

— Отдохнуть мне надо. Я что-то совсем с ума схожу. Простите меня, — Владимир расслабляется, это сразу чувствуется, озона в воздухе поменьше, и на плечи не давит, — Я вас окончательно запугал. Нервы ни к черту. Спать, спать, спать. Но сначала я искуплю свою вину?

— Что? Все в порядке. Я все понимаю. Вы так устаете, все в порядке.

— Нет, пугать девушек это не правильно. Вы любите мороженое?

— Глупый вопрос. Люблю.

— Тут есть одно кафе. Там шикарный кофе, не менее шикарное мороженое…

Мы свернули куда-то в переулок, недолго бродили. Сели на веранде, под зонтик, как раз начался дождь. Владимир закурил. У меня разыгрались нервы.

— Можно сигарету?

— Вы еще и курите?

— Есть такое.

— Бери, если они не слишком крепкие окажутся.

Меня током дернуло от этого "бери".

Долго курили и молчали.

— С вами очень легко молчать, — говорит, — Можно молчать о своем, а кажется, что молчим об одном и том же.

— Я не понимаю.

— Вот вы о чем молчите?

— Я просто молчу. Отдыхаю. Слушаю, как бьют капли по тенту. Напоминает одну из ваших песен.

Владимир прислушался.

— Ничего не напоминает, не знаю. А я молчу о том, что официанта по дороге, видно, задрали черти.

В этот самый момент к нам подошел официант и педантично расставил заказ.

— Значит, они успели прислать помощь погибшему, — откомментировал Владимир, — Ада, давайте, не будем вне работы выкать? Мне неуютно.

— Если честно мне тоже, — призналась я, хотя неуютно мне было не от выканья, а от того, что чувствовала я себя последней шлюхой Амстердама. Хотя вроде бы я ничего плохого не делала.

— Савве повезло, — задумчиво говорит Володя, — ты верная. Сидишь, пьешь кофе и боишься, что совершаешь что-то плохое. Может ты и права, а может и нет. Хорошо, что ты куришь…. с одной стороны… Жена долбит изо дня в день, чтобы я бросал… А я не могу бросить… И не буду…

Не знаю почему, но напряжение с меня легко спало. Я невольно залюбовалась, признание позорного факта измены пришло само собой. По мне измена всегда в душе происходит, никак не в теле… Рыба всегда гниет с головы, а человек с души…

Он не красив, но очарователен и чем-то напоминает Савву, особенно когда сосредоточен на чем-то. Лукавый, почти всегда озабоченный или печальный, у него улыбка и та печальная какая-то, с грустинкой… И руки… Длиннопалые широкие ладони, очень теплые…

Запись 24.

Необычайная расслабленность после вчерашнего вечера. Володя проводил меня до кольцевой, там мы расстались. Он тепло жал мне руку на прощание.

Тяжело смотреть в глаза Савве. Он видит, что со мной что-то не так, но не спрашивает. Ждет пока я сама ему все расскажу. Мотивов перехода на работу в группу он так и не понимает, поскольку я не могу ничего внятного объяснить. Боюсь, как бы он не заподозрил, что что-то не то происходит.

Сегодня он сказал, что хочет, чтобы я была счастлива…. Мне очень, очень, очень стыдно.

Мое глупое сердце каждый раз сжимается и внутри все дорожит, когда я вижу Володю… Я часто ловлю на себе его взгляд, он часто улыбается. Уже неделю подряд мы вместе идем к метро, как правило молча, но каждый раз он жмет мою руку, перед тем, как мы расстанемся.

Запись 25.

Я схожу с ума. Должно быть мне просто все это, кажется, снится. Этого просто не может быть. Я словно распилена пополам: одна часть порхает в облаках, вторая — агнизирует.

Вчера Максим просил меня прийти пораньше. Я пришла. Владимир ждал меня.

— Ада, ты знаешь, через две недели мы уезжаем, — сказал он, — ты едешь с нами, готовься.

— Что? Куда мы едем?

— Владик, Новосиб, Сочи, Питер. Мы едем, все вроде бы готово. Приготовься, это будет тяжело.

— Я понимаю.

Я присела на стул и задумалась. С одной стороны это будет прекрасно, с другой, я очень буду скучать по Савве.

— Ада, — голос Володи пробудил меня.

— Да?

Я помотала головой и посмотрела перед собой. Володя стоял совсем близко… Я не замечала никогда, какой он большой… И что у него зеленые глаза… И мягкие губы…

Нельзя… Нельзянельзянельзянельзя!!!!

Нельзя не думать об этом… Не могу не думать…

Он мне ничего не сказал после этого, просто улыбнулся. В первые улыбка была теплой, радостной. Мне сбежать хотелось, провалиться на месте.

— Глупышка, не бойся. Мы оба не можем сопротивляться, не так ли?

Обнял… Он очень теплый, даже горячий… Тут вошел Максим. Странно, что мне не стыдно сейчас, даже с Саввой. Сегодня я с ним нежнее обычного. Пардон за слог, нежность прет изо всех щелей. Впервые за последние дни мы с ним расслабились, он понял, что все со мной в порядке, просто я якобы "переживала из-за скорого отъезда, не знала, как сказать".

Утопаю в нежности и одновременно схожу с ума. Я люблю их обоих, хотя говорят, что любить двоих нельзя…. Мое глупое сердце умудрилось это сделать. В одном сердце горит два костра, греют меня изнутри. Кружится голова. Кажется, это не возможно.

Только что звонил Максим, просил объяснить, что происходит и еду ли я с группой. Ответила, что еду, а об остальном понятия не имею…

Пытаюсь размышлять, чего такого есть в Володе, чего нет в Савве. Почему Савва, святой мужчина, оказался предан. Обратного пути у меня уже нет.

Володя яркий, талантливый все женщины на это падки. А Савва стабилный, не скучный, с ним весело и интересно, он даже стихи периодически пишет, своеобразные, но глубокие, философские. Жаль, что не такие сильные. Но не всем же Пушкиными рождаться, у каждого свое место на этой земле в свой период…

Где мое место?! Между Саввой и Володей? Если здраво подумать, один поцелуй украдкой ничего не решает….

Но с дургой стороны он решает многое, я знаю теперь одну очень важную вещь. Я не смогу сопростивляться Володе, любого, кто скажет про него гадость, я убью на месте.

И великое горе постигнет того, кто хоть раз еше посмеет сказать, что Савва чем-то плох для меня (любителей полно)! Их постинет страшная участь курицы или свиньи на ферме… шею сверну или зарежу…

Это мои мужчины, а я всегда защищаю то, что люблю…