Глава 2.

Мими Форс нравился звук шпилек по мрамору. Ее лакированные Джимми Чуз порождали щелчки, щелчки, щелканье, который отозвался эхом через весь вестибюль Особняка Форсов. Солнечный главный офис медиа-компании ее отца включал несколько зданий в самом центре Манхеттена. Мерцающие кабины лифта регулярно извергали команду "Форсес" - красивые служащие медиа-компании Форсов- модные редакторы, образ-редакторы, направляясь на ленч в Майкл или к автомобилям, которые сопроводят их к различным назначениям вокруг города. Они были хорошо одетой группой, с такими измученными лицами, как будто их постоянно плотные графики не оставляли им времени, чтобы улыбаться. Мими влилась в нее.

Ей было всего шестнадцать но поскольку она шла через толпу, через вестибюль и в темную нишу, которая скрывала лифт, к которому можно было только получить доступ через секретный и невоспроизводимый ключ, то чувствовала себя невероятно старой. Она помнила, что Башню Форсов первоначально окрестили Зданием Ван Аленов. В течение многих лет оно стояло как простое трехэтажное строение, оно не было достроено из-за аварии 1929 и Великой Депрессии. Только в прошлом году компания ее отца заканчила постройку согласно старым планам и окрестил здание с новым названием.

Мими оглянулась и осторожно послала сильное игнорир-внушение любому, кто мог бы подойти близко. Она нашла ручку двери и приложила палец к замку, укалов его так, чтобы выделилась кровь. Исследование крови было не последним в технологиях безопасности, а одним из допотопных. Ее кровь сравнивалась с файлами ДНК в базе; исследование подтвердило бы, что только правильная Голубая Кровь стояла при входе. Кровь не могла быть ни дублирована, ни извлечена. Кровь вампира исчезла в течение минут, если ее оставить на воздухе.

Двери открылись с тихим свистом, и Мими вошла в лифт. Вот чего не знала Красная Кровь, что в 1929, здание было достроено и расширено вглубь.

Башня была в действительности "бункером"-структура здания, построенного под землей представляла собой туннели вниз к ядру планеты, а не к небу. Мими наблюдал как проскакивают этажи. Она опустилась на пятьдесят, потом сто, потом двести, потом тысяча футов под поверхностью. В прошлом Голубая Кровь жила в подземелье, чтобы скрыться от нападавшей на них Серебряной крови. Теперь Мими поняла, что подразумевал Чарльз Форс, когда он глумился, что у Лоуренса и Корделии получат вампиров "съеживавшихся в пещерах снова."

Наконец лифт остановился, и дверь открылась. Мими кивнула Проводнику за столом. Красная Кровь напоминала слепого крота, смотря, как будто он не видел солнце в долгое время. Выглядит как увековеченный в ошибочных легендах вампир, подумала Мими ради веселья.

Она могла чувствовать охрану, интенсивную защиту, вокруг этого места. Это, как предполагалось, было самым секретным и безопасным приютом Голубой Крови. Лоуренс сиял от удовольствия, увидев новую башню, которая была построена сверху него. "Мы скрываемся на самом виду!" хихикал он. СХранилище Истории недавно было перенесено в цокольные этажи. После нападение было оставлено убежище под клубом. Мимивсе еще чувствовала себя виновной в том, что случилось там. Но это не была ее ошибка! Она не хотела приносить какой-то реальный вред. Она только что хотела убрать Шайлер с пути. Возможно она была наивна. Нет необходимости задумываться над этим теперь.

"Добрый вечер, Маделин," изящно одетая женщина в шикарном костюме Chanel приветствовала ее вежливо.

"Доротея." Мими кивнула, следуя за старой каргой в конференц-зал. Она знала, что несколько членов Конклава сильно не желали ее допускать к правящим кругам. Они волновались, что она была все еще слишком молода и не соединила полностью воспоминания, полноту мудрости всех ее прошлых жизней. Процесс предстоящего самопознания Голубой Крови начинался во время изменений в пятнадцать, и продолжился до конца Закатных Лет (или приблизительно двадцати одного года), когда человеческая личина полностью уходила прочь, наконец раскрывая вампира под ней. Мими не заботило, что они думали. Она должна была там исполнять обязанности, и если она не помнила все, то помнила достаточно.

Она была там, потому что Лоуренс приехал в особняк Форсов однажды поздно ночью, вскоре после того, как они возвратились из Венеции, чтобы говорить с Чарльзом. Мими услышала всю беседу наверху. Когда Лоуренс принял пост Региса, Чарльз добровольно оставил свое место в Конклаве, но Лоуренс убеждал его передумать.

"Мы сейчас нуждаемся во всех наших силах. Мы нуждаемся в Вас, Чарльз. Не поворачивайтесь к нам спиной." Голос Лоуренса был низким и скрипучим. Он кашлял несколько раз, и запах сладкого табака от его трубки заполнил прихожую перед кабинетом ее отца.

Чарльз был непреклонен. Он был оскорблен непригодностью. Если Конклаву не нужен он, то ему не нужен Конклав. "Зачем я им нужен, если у них есть ты, Регис?," Чарльз сплюнул, как будто даже высказывание это было неприятно.

"Я войду."

Приподняв бровь, Лойренс понял, что Мими стоит перед ним. Чарльз тоже не выглядел удивленным. Прохождение сквозь закрытые двери всегда было одинм из талантов Мими, даже когда она была ребенком.

"Азраил", пробормотал Лауренс. "Ты помнишь?"

"Не все. Пока не все. Но я помню тебя… Дедушка," сказала Мими ухмыляясь.

"Для меня достаточно" Лоуренс улыбнулся так же как и Чарльз. "Чарльз, решено. Мими займет твое место в Конклаве. Она будет докладывать тебе, как твой представитель. Азраил, ты свободен."

Мими была готова запротестовать, но поняла, что ее выгнали из ее прибежища без ее ведома. Старик был умен. Но ничто не могло остановить ее от того, чтобы приложить ухо к двери.

"Она опасна," тихо сказал Лоуренс. "Я был удивлен, что ты вернул близнецов в этом цикле. Это было так необходимо?"

"Как ты сам сказал, она сильна." Заключил Чарльз. "Если впереди битва, как утверждаешь ты, Лойренс, она будет необходима тебе на твоей стороне."

Лоуренс фыркнул. "Если она останется верной."

"Она всегда была," резко ответил Чарльз. "И она не единственная из нас кто когда то был влюблен в утреннюю звезду."

"Ошибка, которую совершили все мы." кивнул Лоуренс.

Чарльз мягко ответил, "Нет, не все."

Мими оторвалась от двери. Она услышала все, что ей нужно было.

Азраил. Он назавал ее настоящим именем. Именем, которое отпечаталось в ее сознании, в ее костях, ее крови. А что еще? Когда ты живешь тысячи лет, меняя одно имя за другим, имя становится чем то вроде подарочной упаковки. Чем то декоративным, за что ты отвечаешь. Взять например ее имя в этом цикле, Мими. Это было имя выского человека в обществе, взбалмошной женщины, которая потратила всю свою жизнь на трату денег, и которую интересовали лишь салоны спа и вечеринки.

Это скрывало ее истинную натуру.

Она Азраил. Ангел смерти. Она противопоставила свету тьму. Это был ее дар и ее проклятье.

Она была представителем Голубой Крови. Как сказал Чарльз, одной из самых сильных. Чарльз и Лоуренс говорили о конце дней. Падение. Во время войны с Люцифером Азраэль и ее близнец, Аббадон, переломили ситуацию и повернули ход последнего сражения. Они предали своего принца и присоединились к Михаилу, преклонив колено пред золотым мечом. Они оставались верны свету даже при том, что были сотворены из тьмы.

Это было решающее дезертирство. Если бы не она и Джек, кто бы мог сказать, кто победит? Люцифер был бы королем всех королей на небесном троне, если они не оставили его? И что они выиграют в любом случае, но их жизнь на земле бесконечна. Это бесконечный цикл возмещения и отпущение грехов. Для кого и для чего они заглаживают вину? Даже не знаю, существует ли Бог все еще? Смогут ли они когда-нибудь вернуть себе рай, который потеряли?

Будет ли это стоить того? Мими спрашивали, как она заняла место в Конклаве, только сейчас заметив недовольство среди своих сверстников.

Она посмотрела туда, куда смотрела Доротея Рокфеллер. От потрясения она едва не зашаталась. Внутри наиболее защищенного, самого безопасные пристанища Голубой крови, сидя рядом с Лоуренсом на почетном месте, было не кто иной, как опальный бывший Венатор, предатель, представитель Серебряной крови, Кингсли Мартин.

Он поймал ее взгляд и сложил два пальца в виде пистолета, направив на нее. И Кингсли будучи Кингсли, улыбнулся и сделал вид, что нажал на курок.