"Ночной патруль" - читать интересную книгу автора (Сартинов Евгений Петрович)

Глава 17

На следующее утро Юрия подняли в шесть утра частая трель телефонного звонка. Оказалось, по мобильному звонил Попов.

— Юра, срочно собирайся, у нас ЧП. Убили милиционера, надо помочь, а народу мало. Дело темное, а ты в таких делах разбираться мастер. Машину за тобой мы уже выслали. Мы уже тут, на месте.

— Хорошо, Игорь Дмитриевич, скоро буду.

В подъехавшей через пять минут дежурке уже сидел Сычев.

— А, Николай Семенович! — засмеялся Юрий. — И вас выдернули с семейного ложа? Что, не доверяют молодежи?

— Да, что они умеют? — махнул рукой Сычев. — Отпечатки пальцев толком снять не могут, не только что-то более сложное.

— Так учить надо молодежь то! Вы ведь начальник криминально-экспертного отдела. Вот и передавайте юнцам свой богатый опыт. Вам, поди, скоро на пенсию?

— Да, два года осталось, — почему-то с глубоким вздохом ответил Сычев.

— Ну, тем более. И вас, майора, начальника отдела, как какого-то простого капитана, вроде меня, выдергивают из постели рано утром и везут к черту на кулички. Несолидно это.

Сычев засмеялся.

— А знаешь, Юра, это, конечно, действительно, уже тяжело. Но ты не представляешь, какой порой получаешь от работы кайф! Ведь такой опыт за спиной. Сейчас ищешь улики там, где двадцать лет назад и не подумал бы. А дело у нас сам знаешь, какое. Найдешь где-нибудь один пальчик, и все дело идет как по рельсам.

А нету этого пальчика, и все — дело разваливается, убийца ходит на свободе, да еще и посмеивается.

Юрий откровенно удивился. На его памяти это был первый случай, когда вечный циник Сычев так разоткровенничался.

Они проехали весь город, и выехали за окраину, в луга. Менялись ручьи, дороги, рощи. Прошло не менее получаса, пока они не достигли нужного им места. Бобик ГНР они увидели издалека, именно он подсказал им место, где произошло убийство. Единственное, что удивило Юрия, кроме него никаких других машин рядом не было. Машина их встала на косогоре, рядом с Уазиков ГНР, отсюда был виден берег, несколько тополей, заросли тальника. К небольшой полянке среди этого самого тальника была причалена деревянная лодка, а у самой воды, головой к реке лежало тело человека одетого в камуфляжный костюм. Юрий спустился вниз, остановился, не доходя до тела метров десять. Тут его обогнал озабоченный Сычев.

— Ни кому не заходить! — крикнул он, сам останавливаясь на остатках травы, и внимательно рассматривая обстановку впереди. На небольшой полянке среди зарослей тальника была давняя стоянка рыбаков. В самом центре чернели остатки небольшого костра, рядом, на большом куске полиэтилена, стояла недопитая бутылка водки, еще одна, пустая, лежала рядом, стояли две алюминиевых кружки, остатки черного хлеба, что-то, по виду напоминающее копченое сало. С этой точки, из-за плеча эксперта, Юрий видел только подошвы резиновых сапог убитого, тело того лежало под уклон, головой к воде. Чуть левей, носом к берегу, стояла деревянная лодка. Как понял Юрий, убитый и убийца приплыли сюда на веслах.

Оценив обстановку Астафьев снова взобрался на косогор, прошел метров пятьдесят, и лишь теперь понял, как сюда попало начальство. На такой же проплешине среди тальника был причален белоснежный катер. Кроме гэнэрщиков там присутствовал сам Попов, начальник УГРО Касьянов, недалеко от лодки из кустов выбрался прокурор города Курдюмов, и, к огромному удивлению Юрия, чуть поодаль курила свои длинные сигареты Ольга Василевская. На этот раз она была не в мундире, а в черном брючном костюме, плотно облегающим ее роскошную фигуру. Все остальное: макияж, маникюр — все было в обычном ее стиле.

"Она что, примчалась на самолете из Железногорска? Не понятно тогда, где парашют? Поди, закопала?" — подумал он.

— Ага, вот и пополнение! — обрадовался Попов, за руку поздоровался с Астафьевым. —

— Юрий Андреевич, решил вас оторвать от текущих следственных дел, просто дело действительно странное, непонятное, — пояснил Попов. — Убили сотрудника милиции, причем несколькими выстрелами в затылок. Ваши коллеги сейчас обшаривают весь берег, но, сами понимаете, народу мало — отпуска.

— Кто такой, кого убили то? — спросил Астафьев. — Я его знаю?

— Вполне возможно. Это сержант Глебов, из вневедомственной охраны.

Юрий даже задохнулся от неожиданности. Похоже, это отразилось на его лице, потому что Попов с участием спросил: — Юра, вам что, плохо?

— Да нет, просто я действительно немного знал его. Высокий такой, черноволосый, черноглазый, симпатичный парень с усами.

— Да, одни усы от него и остались, — сказал, подходя поближе, прокурор Курдюмов. Подошла поближе к беседующим и Василевская. — Лицо изуродовано выстрелами, и зря, вы, Игорь Дмитриевич, сказали, что двумя в затылок. Сычев сейчас сказал, что тут не иначе, как всю обойму всадили. Причем и спереди, и сзади, в затылок. Он там нашел отпечатки других сапог, возится с ними.

В это время раздался шум подъезжающей машины, на косогоре появилась еще одна «шестерка», из нее вылезло несколько человек, и среди них Юрий заметил мощную фигуру Сергея Денисова. К ним тут же поспешил Касьянов, начал, указывая руками, давать какие-то указания.

— А кто вообще сообщил об убийстве? — спросила Василевская.

На это ей ответил главный в группе немедленно реагирования майор Рязанов.

— Рыбаки с той стороны, по мобильнику. Они из Железногорска, две семьи, с детьми, стоят здесь табором уже три дня, отдыхают. Говорят, что эти двое подплыли на лодке уже по темноте, лиц они не видели, те сразу начали проверять сети. Потом развели костер, а часа в три ночи прозвучали выстрелы. Мужики по зорьке вышли порыбачить, смотрят — парень лежит на берегу, и как-то неестественно. Непохоже, что спит. Переплыли реку на «резинке», а тут такая картина.

— Надо установить, с кем он рыбачил, — решил Попов. — Их точно было двое? Не больше?

Рязанов кивнул головой.

— Да, это абсолютно точно. Две кружки, два ножа, две ложки.

— Хорошо, тогда надо установить, кто с ним чаще всего рыбачил, — решил Попов.

— Одного я точно знаю. И, похоже, это был как раз он. Бегма, Владимир Георгиевич, — сказав это, Юрий, наконец, закурил.

Все пристально посмотрели на него, Юрий даже не представлял, каким сейчас измученным выглядело его лицо.

— Редкая фамилия. Это не тот лейтенант из вневедомственной охраны? — спросил Попов. — Он еще в Чечне на пулю нарвался.

— А это не муж той дамы, которая была с Серовым в ночь убийства? — в свою очередь задала вопрос Василевская.

— Именно он, — подтвердил Юрий. — И у меня есть большое подозрение, что Глебова убил как раз Бегма. А до этого именно он, а не те три щенка, убил Александра Серова.

Василевская только улыбнулась, причем очень снисходительно.

— Запоздалая версия, они во всем уже признались.

— Но не все же, — возразил Юрий.

Ольга начала злиться. За эту неделю, что она проработала в Кривове, она поняла, что многое здесь делается не по закону и приказам начальства, а по каким-то личным связям. А это все противоречила всему, что она культивировало в себе долгие годы — незыблемости торжества закона.

— Журавлев тоже скоро все подпишет, даю вам слово, — пообещала она.

— И какой повод был у Бегмы убивать Серова? — спросил Попов.

Юрий грустно улыбнулся.

— Повод простой и вечный. Ревность. В тот вечер Володька узнал, что его жена Елена сидит в кафе с Серовым, это ему сказал один из его подчиненных…

— Горловка, сорок шестой, отвезите дежурного электрика на Полевую, — донеслось до ушей Николая Сюнькова и Константина Панина.

— Сорок шестой, Горловка, все понял, — отозвался Сюньков, и кивнул напарнику, — Поехали домой, Костя.

Все эти переговоры означали одно: где-то внутри охраняемой квартиры или помещения нарушена сигнализация, и нужно забросить туда электрика для исправления обрыва.

Пока они ждали электрика, подъехала командирская машина. Бегма сразу торопливо прошел в здание, а его шофер, Глебов, не спеша потянулся, вынул сигарету, и, не найдя зажигалку, подошел к их машине.

— Огоньку не найдется, мущщины, — проворковал он голосом прожженной путаны.

— Свою надо иметь, киска, — засмеялся Николай, и отдал Глебову свою зажигалку. Тот, закурив, вернул ее обратно.

— Что, опять два часа гоняли по всему городу? Не сидится лейтенанту на одном месте? Другой бы спал всю ночь, а этот рыскает, как волк, — спросил Николай, кивая в сторону ушедшего напарника Глебова.

— Ну да, натура такая, — согласился Глебов. — Да, по мне, так лучше такой командир, а то скучно сидеть на одном месте.

— Не там он катается, — с усмешкой заявил Костя, — в парк ему надо ехать. В «Сафари».

— Это еще зачем? — удивился Глебов.

— А там его жена сидит с каким-то кренделем, за крайним столиком. Сидят, винцо потягивают, ржут в две глотки. Целуются.

— Серьезно?! — Глебов даже выронил изо рта сигарету, затем торопливо подобрал ее с земли.

— Да, вот Колька видел. Скажи, Николай!

Сюньков только кивнул головой.

— И кто он такой? — поинтересовался сержант.

— Да, хрен его знает, — Сюньков засмеялся, — но парень упакован по полной форме, да и по морде не чета нашему лейтенанту. Такой холеный красавчик. Все обнимал жену лейтенанта, а она ему в глазки заглядывала.

Тут в дверях отдела показался хлипкого сложения мужичок с большой сумкой на плече.

— Ну, что, поехали? — подойдя, спросил он.

— Погнали, — согласился Костя. — Куда тебе?

— На Калинина восемь.

Машина отъехала, а Глебов, докурив сигарету, поспешил к своему начальнику.

Минут через пятнадцать комадирская «девятка» отъехала от здания отдела. Все это время Владимир Бегма боролся со своими чувствами. Когда Глебов передал ему то, что видел в «Сафари» Сюньков, Владимир в гневе сломал авторучку, и был готов бросить все и бежать туда, в парк. Он мгновенно понял, кто этот "упакованный красавец" и что ему нужно от Ленки. Но секундная вспышка прошла, и лейтенант даже не поднялся из-за стола. Он был очень терпеливым человеком, Владимир Бегма. Всю жизнь, все время он был на вторых ролях. В школе он был пристегнут к компании Сашки Серова, но не потому, что хотел этого, а потому, что там была Елена. В нее он влюбился сразу, как только увидел, он сейчас даже не мог вспомнить, в каком это было классе, не то в третьем, не то в пятом. Словом, как она только появилась в их классе, влюбился раз, и навсегда. Других женщин для него не существовало вообще. Тогда она не обращала на него внимания, кто такой был Владимир Бегма на фоне блистательного Александра Серова? Владимир терпел все, и бег на длинные дистанции, которым он как раз тогда увлекся, был как раз под стать его характеру. И он дождался своего часа. Когда Сашка в очередной раз бросил Елену ради какой-то богатенькой железногорской красавицы, и она готова была залезть в петлю, именно он пришел ей на помощь, и принял такой, какая она была, с взбалмошным характером, с мироощущением первой красавицы мира, и, одновременно, самой несчастной женщины на свете. Он пережил все, переживет и это ощущение очередного своего унижения.

— Авторучка есть? — спросил он Глебова.

— Конечно, — сказал несколько опешивший от такого вопроса сержант. Он отдал свою ручку, и, видя, как ровно и аккуратно лейтенант пишет очередной рапорт, спросил, — Владимир, ты чего? Там же твоя баба с этим…

— Заткнись! — резко оборвал его Бегма. — Это не твое дело, это наше, с ней дело. Не лезь, куда тебе ни надо.

Он дописал рапорт, положил его в папку, и, закурив, посмотрел на своего водителя.

— Ну что, Василий, прокатимся еще по городу?

— Поехали, что тут сидеть то? — легко согласился сержант. Он и в самом деле не любил сидеть на одном месте, и в этом они с лейтенантом нашли друг друга.

Они не собирались ехать в парк, искать Серова и его жену, разбираться. Мотнувшись по всему городу, они выехали на самую длинную улицу Кривова, здесь Глебов прибавил газу, а когда впереди замаячила темная громада строящегося рынка, они оба увидели в дальнем свете фар силуэты людей, перебегающих дорогу.

— Ну-ка, что там такое?! — заинтересовался Бегма. Он подался всем телом вперед, и сейчас со своим остроносым лицом походил на гончую, готовую к старту. Эта страсть открылась в нем недавно, просто какой-то охотничий инстинкт. Задержать очередного вора и нарушителя доставляло ему наслаждение, даже большее, чем привычная рыбалка.

— Сверни направо, я посмотрю что там, а ты займись этими бегунами.

Машина, подлетев к рынку, резко свернула направо, высветив стоящую посредине проулка фигуру человека. Глебов, выскочив, сразу припустился бежать через дорогу, а Бегма, лишь выйдя из машины, понял, кто стоит перед ним. Серов же вообще ничего не понимал, свет фар слепил его, он видел лишь темный силуэт высокого, сутуловатого человека. И лишь когда тот заговорил, понял, кто стоит перед ним.

— Сашка, ты? Что ты здесь делаешь, в этой луже? — спросил Бегма.

— А, Володька! — Серов засмеялся. — Вот что значит Кривов. Ночью, в пустом городе встретиться с одноклассником, это можно только тут.

Он посмотрел себе под ноги, сморщился, и, тихонько сругнувшись, начал выбираться из лужи.

— Что случилось то? — повторил Бегма.

— Да, три щенка хотели загрызть волкодава, — засмеялся Серов. — Если хочешь их выловить, то приходи завтра в приемный покой, узнаешь их по разбитым мордам.

Тут подбежал запыхавшийся Глебов.

— Ушли. Стрельнули куда-то в сторону, проходными дворами. Что было то?

— Попытка грабежа, — процедил, сквозь зубы Бегма, — отойди-ка в сторону, нам тут поговорить с глазу на глаз надо.

Вид довольного, преуспевающего Сашки опять поднял в глубине его души чувство злобы.

— Ты лучше скажи, зачем приезжал? Опять мою Ленку хочешь увести? — спросил он.

Серов доставший было сигареты и зажигалку, аж вскинулся.

— Твою Ленку!? Твою Ленку?! Володя, ты херню то не гони! Ленка была и есть только моя. Она моя, понимаешь! То, что ты с ней живешь под одной крышей, и она носит твою фамилию, это все фигня, это все до времени. Я только поманю ее пальцем, и она снова будет моя.

— Нет, — Бегма отрицательно замотал головой, — она уже не та. Мы прожили уже столько лет вместе. Она все про тебя поняла, ты ей не нужен. У нас семья, у нас есть общая дочь.

Сашка засмеялся своим характерным, открытым смехом.

— Володя, ты слишком много о себе мнишь. Ты для нее — никто! Если хочешь знать, я уже уговорил ее бросить тебя. Послезавтра, утром, я приеду, и заберу их к себе, всех. И Игорька, и Ленку, и Валю. Все решено, Володя! Все ре-ше-но!

— Врешь!

Сашка издевательски развел руки.

— Не веришь — не надо! Жди тогда до понедельника.

— Врешь! — снова повторил Бегма, но Сашка только усмехнулся, щелкнул зажигалкой. Прикурить он не успел, сильный удар в челюсть у Володьки не получился, помешали как раз поднятые руки Серова, но он выбил из его зубов сигарету, а из рук зажигалку. Сашка отшатнулся назад, ушел от удара с левой, поднырнул под Володькину руку, и со всей силы ударил его правой рукой в живот. Бегма согнулся от боли, и Сашка ударил его в лицо правым коленом. Тот вцепился в его рубаху руками, Сашка еще несколько раз попробовал ударить его ногой, но это у него уже не получилось, и они несколько секунд топтались на одном месте, как два пацана, с пыхтением и сопением. В это время очнулся опешивший Глебов, он подбежал к дерущимся, но Серов успел заметить новую угрозу, и, отшвырнул Бегму в сторону, так, что тот упал на асфальт тротуара. Встав в стойку, Сашка приготовился встретить нападение сержанта. Но тот, увидев это, встал как вкопанный. Что-то подсказывало Глебову, что с этим парнем ему лучше не связываться. Поняв, что все закончилось, Сашка расслабился, и начал рассматривать свою рубашку и джинсы.

— О, Володька, сколько ж крови из тебя вылилась, как из зарезанного поросенка, — усмехнулся он.

Бегма тем временем перевернулся на живот, встал на четвереньки. С лица его что-то капало, и, вытерев его рукой, он понял что, это действительно кровь из его разбитого носа. Еще под его руку попало что-то твердое, круглое, то, что он машинально сжал в руках. Уже поднимаясь на ноги, Бегма понял, что это какая-то железяка, обрезок трубы.

— Правду Ленка говорила, что ты слаб стал на кровь, — продолжал рассуждать Серов, — ни трахнуть толком не можешь, ни чего, — он нагнулся, пытаясь рассмотреть в скудном свете фар упавшую зажигалку. — Кстати, ты сильно обольщаешься, когда думаешь, что Валя твоя дочь. Понимаешь, ты тогда лежал в больнице, кажется с аппендицитом, а мне что-то сгрустнулось в Железногорске, вспомнилась Ленка. Ну, я тогда и мотнулся в Кривов. Хорошая тогда была ночь, в лесопосадке, в джипе. Да где же она!..

Договорить он не успел, свет фар заслонила темная фигура Бегмы, Сашка поднял вверх лицо. Он еще видел, как сверкнула в свете фар полированное железо, но что это, уже понять не успел. Труба со свистом опустилась на его голову. Бегма ударил его только раз, но вложив в этот удар всю свою накопившуюся злобу…

— Это было примерно так, — сказал в заключении Астафьев, — из этого же вытекает и мотив убийства Глебова. Тот просто стал шантажировать Бегму. На днях тот снял с книжки и отдал ему десять тысяч рублей, якобы на ремонт крыши. Очевидно, сержант зарвался, и у Володьки кончилось терпение. Вот он в ярости его и расстрелял.

— Почему вы думаете, что он был в ярости? — своим привычным, резким тоном, спросила Василевская.

— Ну, а в каком состоянии должен быть человек, чтобы выпустить в своего лучшего друга всю обойму? Сначала, я думаю, он выстрелил ему в лицо, а потом уже, когда тот упал, стрелял в затылок. В любом случае, нужно снять отпечатки пальцев Глебова.

— Зачем? — удивился Попов.

— На той трубе, которой убили Серова, есть один отпечаток, чей — не понятно. Он даже не Бегмы, я проверял.

— Откуда у вас его отпечатки? — удивился прокурор.

— Их брали у всех, кто отправлялся в Чечню, — напомнил Юрий.

— Это следственное действие не было отражено в деле! — вспыхнула гневом Ольга.

— Сравнительный анализ был проведен только вчера, по моей личной просьбе, — пояснил Астафьев, покосившись в сторону как раз появившегося на косогоре Сычева.

— Если вы правы, то сейчас меня волнует совсем другое, где сейчас Бегма, и что он собирается делать? — спросил прокурор.

Все переглянулись, и первый высказался Астафьев.

— С час, может два, он приходил в себя, наверняка пошел куда глаза глядят.

— Почему вы так думаете? — спросила Ольга.

— Иначе бы он уплыл на лодке.

— Да, они приплыли сюда на лодке, — пробормотал Попов, — но почему он не уплыл на ней же? Может, у них тут была машина?

— Нет, машины у них не было, мы уже проверяли, — сказал Рязанов. — Соседи не слышали звука мотора, да и следов протектора нет.

— Да нет, но на этой деревяшке до Кривова не доплывешь, где-то они должны были оставить свою машину. Тут где-то должен быть хутор, не помню его названия, — сморщился, припоминая, Курюдюмов.

— Петькин хутор? — спросил Попов.

— Может быть, — согласился прокурор, — я еще плохо знаю луга.

— Кто у нас тут есть из охотников или рыбаков? — Попов с задумчивым видом осмотрел своих подчиненных. — Денисов, кажется, охотиться. Сергей, Денисов, иди сюда! — крикнул он.

Денисов быстро взобрался на косогор.

— Сергей, слушай, ты эти места хорошо знаешь? — обратился к нему Попов.

— Да, есть немного.

— У кого и где они могли взять эту лодку, и оставить там свою машину?

— Ну, на Петькином хуторе, где еще то. Больше тут жилья нет.

— Что за Петька то? — не удержался, и спросил Курдюмов.

— Да хрен его знает, никакого Петьки там давно нет, деревня там так называется, домов десять, — пояснил Денисов. — Вот, там все останавливаются, и рыбаки, и охотники. Лодок там море, даешь полтинник, и она твоя. Удобно, и машина под присмотром, и лодку с собой таскать не надо. А отсюда по протокам в любой конец лугов доберешься. Здесь на Круглом такой карась!..

— Это далеко отсюда? — спросил Юрий.

— Круглое?

— Да нет, этот хутор, — отмахнулся Астафьев.

— Да нет, по прямой, если пешком, пара километров, не больше. На машине, конечно, дальше.

— Тогда, Сергей, возьми гэнээрщиков, и лети туда, — приказал Попов, — там попробуй найти Владимира Бегму. У нас есть большое опасение, что это он убил Глебова.

— Володька!? — поразился Денисов. — Да с чего это он? Он мужик, такой вроде, спокойный, неплохой парень, я с ним пару раз был на открытии сезона. Да и рыбачили как-то рядом. Чего это он?

— Долго рассказывать. Собственно, ты немного в курсе. Сергей, похоже, это он убил и Серова. Из ревности, — пояснил Юрий.

— Ах, вот оно что! — пробормотал Денисов.

— А Глебов его шантажировал, — продолжил Астафьев. — Учти, если даже он сорвался, то это страшено. Теперь он пойдет до конца и будет непредсказуем. Будь осторожен.

— Хорошо.

Денисов с группой немедленного реагирования отбыл, все как-то расслабились. Юрий же, отойдя в сторону, и закурив, начал думать о том, куда мог податься после убийства Бегма. И тут ему пришла в голову самая простая, и одновременно ужасная мысль. Он нервно оглянулся по сторонам, и подбежал к Попову.

— Игорь Дмитриевич, мне срочно нужна машина. Мне кажется, что Сергей не успеет его перехватить, слишком много прошло времени. Тогда Бегма прорвется в город, и может убить свою семью.

Попов понял его мгновенно.

— Бери «шестерку» на которой ты приехал. Хотя, я и думаю, что он наоборот, должен сейчас лечь на дно, — предположил Попов, — но кто знает, вдруг ты прав. Ты этого парня знаешь лучше всех.

— Я с вами, — заявила Василевская, — я не очень верю в вашу версию, и хочу все проверить сама.

— Хорошо, поехали, — согласился Юрий, и направился к машине. Он привычно уселся спереди, и лишь захлопнув дверцу, понял, что на это место претендовала Василевская. Та осталась стоять около закрытой дверцы с недовольным лицом. Но что делать, ей пришлось довольствоваться тем, что осталось.

Они молчали до середины дороги, Ольга курила одну сигарету за одной, рассматривала живописные окрестности лугов.

А Юрий все думал о том, что могло произойти этой ночью на берегу реки. Об этом же думал другой человек, так же ехавший в машине, совсем недалеко от них. Владимир Бегма выжимал из своей старой «Нивы» все, что мог. Но он, в отличие от Астафьева, просто вспоминал. Вспоминал эту ночь, треск костра, рыбный запах реки, ощущение истомы в мышцах после долгой работы веслами.

— Ну, — сказал Глебов, — вторую, что ли, откроем? За удачный улов, да и вообще. Хорошо сегодня идет рыбка.

— Давай, — Бегма махнул рукой, подцепил ножом кусок копченого сала, и отправил его в рот. После этого он лег на землю лицом вверх, глазами к звездному небу.

— Да, только здесь, в лугах, настоящий мужик чувствует себя мужиком, — свинчивая с бутылки пробку, философствовал сержант. — Вон у нас, в воде, полмешка рыбы есть. Утречком еще сети проверим, добьем его до верху, и на рынок. Давай, за удачу.

Они выпили, потом Владимир спросил.

— Куда тебе столько денег, Васька? Гребешь и гребешь? Рыба, дома живности столько, калымишь еще.

Глебов засмеялся.

— Эх, лейтенант, мало денег не бывает. Свой дом, это не квартира. Вот, сейчас думаю, пристрой сделать, а то маловата хатка. Дети подрастут, им простор нужен будет. А сейчас такие цены, что всю рыбу из лугов выгребешь, а даже конуру не построишь. Вот, только, если ты мне в этом поможешь, а, Володь?

Бегма приподнял голову.

— Чего? Что ты сказал?

— Ну, подкинешь мне еще денег, на пристрой?

— Я тебе вот только что десять тысяч отдал, — напомнил он.

— Да, что там, десять тысяч, — Васька махнул рукой. — Что сейчас на эти деньги купишь? Вон, взял оцинковку с рук, дерева на стропилы, и все, деньги кончились. Да ты не бойся, я много не попрошу. Я так прикинул, мне семидесяти тысяч хватит.

— Сколько!? — Бегма рывком поднялся с земли, сел. — Ты что, Васька, совсем охренел? Я тебе что, сбербанк? Мне эти деньги дались с такой кровью, я вон машину хотел новую взять.

— Да, возьмешь еще. Возьмешь ссуду в банке, я к тебе поручителем пойду. А мне нужно строиться пока лето стоит, Володя. У меня уже фундамент готов. Найму мужиков, они мне его до сентября отгрохают. Потом, правда, крышу, надо будет подвести. Не знаю, успею или нет. Давай выпьем за то, чтобы наши планы сбывались.

Он разлил водку, протянул стакан лейтенанту. Бегма пристально глянул на своего напарника.

— Ты что, так и будешь с меня деньги тянуть? — спросил он. — Сначала на крышу, потом на пристрой, потом на крышу для пристроя.

— Да ладно тебе, Вовка! — Глебов засмеялся, блеснул своей белозубой улыбкой. — Просто мне сейчас очень нужно, сейчас, этим летом. Ты же мне друг.

Бегма машинально взял стакан в руки. Глебов поднял свой.

— Ну, давай за дружбу, лейтенант.

Он выпил, подцепил кусок сала, и еще жуя, начал говорить.

— Другой на моем месте тогда сразу бы тебя вложил, а я нет, для меня дружба превыше всего.

И в Володькиной памяти сразу вспыхнуло былое.

"…Сашка, Сашка! Ты что, я же не хотел.

Но Серов ворочался в луже, и хрипел, дергаясь всем телом.

— Сашка! — снова вскрикнул Бегма. Он стоял на коленях перед телом друга, в руках по-прежнему была зажата злополучная труба.

— Все, хватит, лейтенант, уходим! Он получил по заслугам, ты молодец, но сейчас надо рвать отсюда когти!

Глебов оттаскивал лейтенанта от Сашки, но тот плохо понимал, что происходит.

— Все, все, уходим! Дай сюда! — он вырвал из рук Бегмы трубу, и, сильно размахнувшись, послал ее за забор.

— Сашка, — пробормотал, уже садясь в машину Владимир, — скорую надо вызвать.

— Сейчас в отдел приедем, и по телефону вызовешь скорую. Только не из дежурной части, а из кабинета позвонишь. Понял?

Он тронул машину с места, свернул на ближайшую улицу, и с облегчением перевел дух.

— Слава богу! Никто, вроде, не видел нас.

Потом он засмеялся.

— Ну, ты молодец, лейтенант! Я думал, ты спустишь все на тормозах, а ты так все хитро сделал. Сейчас все подумают что его грохнули эти пацаны. Правильно ты все сделал, Владимир. Одобряю полностью. Я бы еще и бабе, будь она моя, морду набил, на будущее, для профилактики.

— Заткнись, Васька, — прошептал Владимир. — Плохо мне.

Глебов оглянулся на лейтенанта, тот дрожащими руками пытался закурить.

— Да, ладно, тебе переживать, Владимир! Никто ничего не узнает, и я могила.

Они подъехали к отделу, остановились. Бегма словно оцепенел, он не мог даже вылезти из машины. Теперь закурил и Глебов. Посмотрев на лейтенанта, и оценив его состояние, он улыбнулся в свои густые усы, и похлопал его по плечу.

— Не дрейфь, командир, прорвемся".

Из этих воспоминаний его вывел голос Глебова.

— Да и зачем тебе деньги, лейтенант! У тебя есть главное, красивая жена. Береги ее, сиди дома, охраняй!

Эта шутовская фраза словно спустила какой-то курок в душе Бегмы. Он выдернул из наплечной кобуры пистолет, передернул затвор, и направил его в сторону Глебова. Поймав на мушку расплывчатое лицо сержанта, он на секунду задержался, и тогда дуло пистолета расплылось, а проявились испуганные глаза Глебова.

— Ты че, ты че, лейтенант! Я же пошутил, брось!

Но Бегма уже не мог говорить, горло сдавило злобой. Он нажал на спуск, и когда тело сержанта откинуло назад, и оно покатилось вниз, к реке, Владимир вскочил, подбежал к нему и всадил в затылок все, что было в обойме. После этого он развернулся, и пошел, не понимая, куда, и зачем.

— И я все-таки думаю, что Серова убили те трое, — заявила Василевская, выкидывая в окно очередной окурок. — У них все на лицах было написано, кто они, и что они.

— Они могли бы его убить, если бы у них это получилось, — согласился Юрий. — Они могли убить кого угодно, но только не Сашку. Сашка им этого бы не позволил.

Он видел лицо своей собеседницы в маленьком зеркальце заднего вида, но даже и по нему было видно, что Ольга подавлена.

— Значит, вы согласны разменять этих подонков на своего одноклассника, практически друга, человека, который только на секунду позволил себе выйти из-под контроля? — спросила она.

— А вы думаете, есть другой выход? — удивился Юрий. — Да, они подонки, рано или поздно они кого-то убьют, искалечат, и так же неизбежно сядут. Но, во-первых, Журавлев больше на такое не пойдет никогда. В этом я уверен. А во-вторых, если бы мы раньше поняли, что Сашку Серова убил Володька, а не эти трое, то Глебов сейчас бы был жив. Кстати, я все удивляюсь, как это вы так быстро оказались на месте преступления?

— Мы были на турбазе, в «Дубках», у Курдюмова с женой юбилей, двадцать пять лет совместной жизни. А она тут совсем близко, в двадцати минутах езды на катере.

— Знаем мы эти «Дубки», бывали.

"Ого! Оказывается, вам не чуждо ничего человеческого, — подумал Юрий, — даже пикничок на лоне природы".

В это время по рации тревожный голос прокричал: — Девятнадцать семьдесят семь, Ивановка! Белая «Нива» не остановилась на посту на въезде в город! Она уходит по Ульянова в сторону Толстого!

— Белая «Нива» как раз у Володьки Бегмы, — пробормотал Юрий. Он выдернул из гнезда микрофон и, включив передачу, закричал в него: — Всем кто слышит! Остановить белую «Ниву» любой ценой! Угонщик подозревается в двойном убийстве, и вооружен огнестрельным оружием!

Потом он повернулся в сторону водителя.

— Давай, гони быстрей!

Машина уже влетела в города, когда рация ожила снова.

— Нападение на экипаж ГИБДД на пересечении Ленина и Пионерской. Белая «Нива» не остановилась на приказ инспектора, а когда ее начали зажимать, оттуда открыли огонь. Один человек ранен, машина сильно повреждена.

— Поворачивай на Ленина, потом по выйдем на Рабочую. Только быстро! — скомандовал Юрий.

Шофер включил сирену, и притопил до упора педаль газа. Они проскочили несколько кварталов, а потом свернули во двор, куда показал Астафьев. Первое, что они увидели в нем, это была белая «Нива» с распахнутой водительской дверью, стоящая около второго подъезда.

— Так, вызывай сюда всех, срочно! — велел Юрий шоферу, а сам, выскочив, помчался к подъезду. Уже на лестничной площадке второго этажа он обнаружил, что за ним бежит и Ольга.

— Куда, сюда нельзя! — крикнул он ей.

— Еще чего! — фыркнула он.

— Скажите тоже!

Он подбежал к знакомой двери, когда оттуда резанул отчаянный женский крик, всплеск возбужденных голосов, а потом грохнули сразу два выстрела. Юрий, дернул за ручку, а когда убедился, что дверь заперта, заколотил в железную дверь обеими руками, и закричал: — Володька, не делай этого! Володька, не стреляй в нее! Это я, Астафьев, Юрка!

Он продолжал бить и бить в дверь кулаками, пока из-за двери не послышался тихий голос.

— Юрка, это ты?

— Да, Володя, это я!

— Все кончено, Юра. Я стрелял в нее. В нее, и ее мать.

— Зачем, зачем, тебе это надо было делать? — отчаянно вскрикнул он.

— Это она во всем виновата, понимаешь? — голос Володьки как-то переместился, Юрий опустился на колени, и понял, что тот сидит с другой стороны двери. — У меня вся жизнь из-за нее пошла не так. Я ее так любил… Ты это видел, ты это знаешь. Хорошо, что ты сейчас тут…

И, неожиданно, из-за двери раздался болезненный женский крик.

— Юра, Юра, он стрелял в меня! Юра, он убил мать…

— Заткнись! — закричал Бегма.

— Юра, он держит нас под прицелом, меня и Валю!

— Ленка, ты ранена? — закричал Юрий.

— Да, но, Юра, он хочет нас убить! Он хочет убить нас с дочкой!

— Володя, перестань, не делай этого, она же твоя дочь! — убеждал Астафьев.

Сзади, на лестнице, раздался топот, оглянувшись, Юрий увидел милицейские фуражки, и, среди них, курчавую голову Сергея Денисова.

— Что? — громким шепотом спросил тот, кивая на дверь.

— Одну убил, двоих держит под прицелом. Ленка ранена, — тихим голосом пояснил Юрий. — Посмотри, нельзя ли проникнуть в квартиру через балкон, я пока тут буду с ним говорить, — и снова обратился к Бегме. — Володя, отпусти их, прошу тебя. Не надо, не делай этого!

— У меня осталось два патрона. Я еще подумаю, кого из них убить. Она меня предала, понимаешь, Юрка. Сашка сказал тогда, той ночью, что Валя его дочь. Они ее сделали в то время, пока я лежал в больнице с аппендицитом.

— Нет! Нет! Нет! Ты что! — голос Ленки был полон отчаянья. — Ты вспомни, ты же лежал в больнице в апреле, и Валя родилась в апреле, ты посчитай! Это ни как не получается!

— Но он так сказал! — закричал Бегма. — Он так сказал, там, перед тем, как я его убил, ты понимаешь!? Если бы он этого не сказал, ничего бы не было! И он был жив, и Глебов, и я, и ты!

— Володя, Володя, вспомни Сашку! — Юрий снова стукнул кулаками в дверь. — Он не любил проигрывать, он всегда хотел выиграть любой ценой. Он соврал тебе, чтобы снова остаться победителем!

Юрий неожиданно услышал звук, который меньше всего ожидал услышать. Бегма смеялся.

— Юрка, ты, кажется, прав. Но это уже не имеет значения. Я устал быть вечно вторым. Понимаешь? Ты же хорошо знаешь меня. Я же — вечный неудачник. Да ты все это видел, ты же все знаешь. Это даже хорошо, что ты сейчас рядом, ничего тебе объяснять не надо. Мне ведь никогда не везло, ни в жизни, ни в любви. Вечно на вторых ролях, вечно где-то сзади, так, довесок для компании. Единственное, что я мог бы что-то сделать, это был спорт. Но надо было уезжать из Кривова, мне предлагали, хороший тренер предлагал. Но я не мог жить без Ленкиных глаз. Это был мой единственный шанс выбиться в люди, мне говорили, что я мог сделать на этом карьеру, войти в сборную страны. Но я все бросил ради нее. А потом Чечня, эта рана, и все. А тут, значит, меня еще и обманули. Как все глупо.

К Юрию подошел один из милиционеров, шепнул на ухо: — Он проник в квартиру через балкон. «Скорая» приехала.

Астафьев кивнул головой.

— Пусть поднимаются, — так же шепотом ответил он, а потом снова обратился к Бегме. — Володя, не все еще потеряно. У тебя есть жена, есть дочь, ты же их любишь, обоих любишь. Открой дверь, впусти неотложку.

— Поздно, Юрка, она уже умерла. Осталась только дочь. Да и ей зачем теперь жить, если у ней нет никого из родных. Она осталась одна в этом мире. Пусть будет с нами, там…

Он поднял пистолет. Валя, аккуратная, в розовом воздушном платье в оборочках, сидела на полу между ним и Еленой, держа в руках большую куклу. Она и сама сейчас походила на большую куклу. Владимир направил на ее ствол пистолета, она подняла лицо, и большие, серьезные глаза девчонки сразу напомнили ему глаза матери.

Юрий снова стукнул в дверь кулаком.

— Володя, не глупи! Пожалей ее! Слышишь!

В ответ раздался выстрел, Юрка, уже в отчаянье, заколотил в дверь руками. Неожиданно щелкнул дверной замок, послышался голос Денисова.

— Эй! Не стреляйте там, это я, свой!

Дверь распахнулась, к ногам Астафьева вывалилось тело Бегмы. Похоже, перед смертью он действительно сидел на полу, привалившись к двери. В его виске зияло пулевое отверстие.

— Это он сам, — пояснил, разводя руками, Сергей, — я ничего и сделать то не успел.

После этого он отступил назад, и Юрий увидел лежащую на полу Ленку. Странно, но его поразило, что на ней снова было то самое синее платье. Длинные, белые волосы разметались по полу, и на левой стороне груди расплывалось темное пятно. Рядом с ней стояла Валя, в розовом платьице, с куклой в руках. Она подняла на него свои огромные глаза, и только теперь Астафьев понял, что она действительно очень похожа на мать. Он бросился к Елене, приподнял голову. Она застонала, и Юрий с облегчением закричал: — Она жива! В «скорую» ее, быстро!

Врачи были где-то близко, так что буквально, через несколько секунд, появились носилки, тело Ленки переложили на них, при этом она снова застонала. Когда ее вынесли, Астафьев посмотрел на ребенка, потом оглянулся назад, и увидел в зале, на полу, громоздкое тело Полины Андреевны. Тело ее было настолько безжизненно, что Юрий даже не стал подходить ближе, тем более что в зал тут же прошел кто-то в белом халате, наклонился над ним. Он вернулся в прихожую, поднял на руки девчонку, и вышел из квартиры, перешагнув через тело ее отца.

Дальше нахлынуло такое опустошение, что Юрий не мог говорить, да и не понимал почти ничего, что ему говорили другие. Кто-то хлопал по плечу, кажется Попов, какая-то пожилая женщина забрала из его рук девчонку. Мелькнуло заплаканное, с потекшей косметикой лицо Ольги Василевской, но он даже не удивился этому. Затем Юрий долго сидел на краю песочницы, рядом с Сергеем Денисовым, и сбился со счету выкуренных сигарет.