Глава восьмая.

Невероятно, но факт: люди очень часто говорят заведомые глупости. Если у вас, к примеру, спросят, как вы поживаете, вы, скорее всего, машинально ответите: «Спасибо, хорошо », хотя на самом деле только что провалили экзамен или едва уцелели после нападения на вас бешеного быка. Если ваш приятель твердит, что не понимает, куда запропастились его ключи, и уже повсюду искал, можете быть уверены, смотрел он не повсюду, а лишь кое-где. Однажды я сказал женщине, которую очень любил: «Не сомневаюсь, что скоро все неприятности кончатся, и мы с тобой будем жить долго и счастливо», хотя на самом деле я подозревал, что дальше всё будет только хуже. Вот и двое старших Бодлеров, стоя лицом к лицу с Куигли Квегмайром, неожиданно для себя обнаружили, что говорят заведомые глупости.

— Ты же погиб! — воскликнула Вайолет и стянула маску, чтобы видеть его как следует.

Однако перед ними стоял именно Куигли, хотя раньше Бодлеры с ним не встречались. Он был настолько похож на Дункана и Айседору, что сомнений не оставалось: это мог быть только третий тройняшка Квегмайр.

— Ты же сгорел вместе с родителями! — воскликнул Клаус, но, снимая маску, он знал, что это не так. Куигли даже улыбался Бодлерам совершенно такой же улыбкой, как и его брат и сестра.

— Нет, — ответил Куигли. — Я уцелел и с тех пор ищу своих брата и сестру.

— Но как тебе это удалось? — спросила Вайолет. — Дункан и Айседора говорили, что дом сгорел дотла!

— Так оно и было, — грустно кивнул Куигли. Он посмотрел на замёрзший водопад и тяжело вздохнул. — Видимо, я должен начать с самого начала. Я сидел в семейной библиотеке и изучал карту Конечного Леса, когда услышал звон стекла и крики. В комнату вбежала мама и сказала, что в доме пожар. Мы попытались выйти через парадный вход, но в вестибюле было так дымно, что мама повела меня обратно в библиотеку и подняла угол ковра. Под ним оказался потайной лаз. Мама велела мне ждать внизу, пока она не приведёт брата и сестру, и оставила меня в темноте. Я слышал, как дом рушится у меня над головой, слышал чьи-то быстрые шаги и крики брата и сестры. — Куигли положил маску на землю и посмотрел на двоих Бодлеров. — Но мама так и не пришла, — продолжал он. — И никто не пришёл, а когда я попытался открыть люк, оказалось, что сверху его чем-то придавило, и он не поддавался.

— А как же ты выбрался? — спросил Клаус.

— Ушёл, — объяснил Куигли. — Когда стало ясно, что за мной никто не придёт, я ощупал стены, и оказалось, что это был подземный ход. Идти было всё равно больше некуда, так что я встал и пошёл по проходу. В жизни мне не было так страшно, как тогда, когда я шёл по тёмному ходу, который мои родители держали в тайне. Я понятия не имел, куда он приведёт.

Бодлеры переглянулись. Они подумали о тайном ходе, который обнаружили под фундаментом своего дома, когда находились под опекой Эсме Скволор и её мужа.

— И куда же он вёл? — спросила Вайолет.

— В дом какого-то герпетолога, — ответил Куигли. — В конце хода была потайная дверь, которая вела в громадную комнату, целиком застеклённую. В комнате было множество пустых клеток, но было ясно, что когда-то в ней находилась громадная коллекция змей.

— Мы там тоже были! — в изумлении воскликнул Клаус. — Это же дом Дяди Монти! Он был нашим опекуном, пока не приехал Граф Олаф, переодетый...

— ... ассистентом, — закончил Куигли. — Я знаю. Там стоял его чемодан.

— Под нашим домом тоже был тайный ход, — сказала Вайолет. — Но мы его нашли, только когда уже жили у Эсме Скволор.

— Везде тайны, — отозвался Куигли. — Наверное, свои тайны есть у чьих угодно родителей. Надо только знать, где искать.

— Но зачем было нашим родителям — и твоим тоже — рыть под своими домами

ходы, которые ведут в роскошный многоквартирный дом и в жилище герпетолога? — спросил Клаус. — Это какая-то бессмыслица!

Куигли со вздохом положил свой рюкзак на пепел рядом с маской.

— Бессмыслицы кругом много, — заметил он. — Я надеялся найти здесь ответы на все вопросы, а теперь не знаю, удастся ли мне вообще их найти. — Он достал лиловую записную книжку и открыл её на первой странице. — Могу рассказать вам, что у меня тут записано.

Клаус слегка улыбнулся Куигли и полез в карманы за всеми своими бумажками.

— Расскажи нам всё, что знаешь, — сказал он, — и мы тоже расскажем тебе всё, что знаем. А вдруг нам вместе удастся ответить на наши вопросы?

Куигли кивнул, и трое детей уселись на то, что некогда было полом кухни. Куигли открыл рюкзак и, вытащив оттуда пакет солёного миндаля, пустил его по кругу.

— После подъёма по Главной Противопожарной Вертикали вы, наверное, проголодались, — сказал он. — Я-то точно проголодался. Так на чём я остановился?

— На Змеином Зале, — ответила Вайолет. — В конце подземного хода.

— Некоторое время ничего не происходило, — продолжал Куигли. — На пороге дома лежал номер «Дейли пунктилио» со статьёй о пожаре. Оттуда я и узнал, что мои родители погибли. Я прожил в доме один-одинёшенек несколько дней. Мне было очень грустно и очень страшно, а что делать, я не знал. Наверное, ждал, что придёт герпетолог, и тогда собирался объявиться и выяснить, друг ли он моим родителям и не может ли чем-нибудь мне помочь. В кухне было полно еды, так что голодать не приходилось, а спал я у подножия лестницы, чтобы не пропустить, когда кто-нибудь войдёт.

Бодлеры сочувственно кивали, а Вайолет утешительно погладила Куигли по плечу.

— Когда мы услышали, что случилось с нашими родителями, то были в таком же состоянии, — сказала Вайолет. — Я даже не помню, что мы делали и что говорили.

— И тебя никто не искал? — спросил Клаус.

— В «Дейли пунктилио» напечатали, что я тоже погиб, — ответил Куигли. — В статье говорилось, что моих брата и сестру отправили в Пруфрокскую подготовительную школу, а имуществом моих родителей распоряжается шестой по важности финансовый советник в городе.

— Эсме Скволор, — в один голос сказали Вайолет и Клаус, что здесь означает «с глубоким отвращением и в унисон».

— Верно, — подтвердил Куигли. — Но эта часть истории меня не интересовала. Я твёрдо решил добраться до школы и найти брата и сестру. В библиотеке доктора Монтгомери я разыскал атлас и изучал его, пока не обнаружил Пруфрокскую подготовительную школу. Она оказалась недалеко, так что я стал собирать в дорогу припасы из того, что нашлось в доме.

— А тебе не пришло в голову обратиться к властям? — спросил Клаус.

— Кажется, соображал я тогда плохо, — признался Куигли. — Я мог думать только о том, чтобы найти брата и сестру.

— Ну конечно, — сказала Вайолет. — А что было потом?

— Мне помешали, — продолжал Куигли. — Как раз когда я паковал в сумку атлас, в дом кто-то вошёл. Это был Жак Сникет, хотя я, конечно, его не знал. Но он знал, кто я такой, и был ужасно рад, что я остался в живых.

— А почему ты решил, что ему можно доверять? — спросил Клаус.

— Понимаете, он знал о подземном ходе, — ответил Куигли. — И вообще он очень много знал о моей семье, хотя не видел моих родителей несколько лет. И...

— И? — нетерпеливо произнесла Вайолет.

Куигли ей улыбнулся.

— И он оказался очень начитанным, — сказал он. — Он и к доктору Монтгомери пришёл прочесть что-то в его библиотеке. Жак сказал, что где-то в доме хранится папка с важными документами и что ему нужно пожить здесь несколько дней, чтобы найти её и завершить расследование.

— Так что в школу он тебя не отвёз, — догадалась Вайолет.

— Он сказал, что мне лучше не попадаться никому на глаза, — объяснил Куигли. — И ещё сказал, что входит в тайное общество и что мои родители тоже в него входили.

— Г. П. В. , — проговорил Клаус, и Куигли кивнул.

— Дункан и Айседора хотели рассказать нам о Г. П. В. , но случая так и не представилось, — заметила Вайолет. — Мы даже не знаем, как расшифровывается это сокращение.

— По-разному, — отозвался Куигли, перелистывая записную книжку. — Почти всё, чем пользуется это тайное общество, — от Главного Перекрёстка Ветров до Глагольно Перекрытого Входа, — начинается на эти же буквы.

— Но что это за общество? — спросила Вайолет. — Что такое Г. П. В. ?

— Жак мне не сказал, — ответил Куигли. — Но я думаю, это означает Группа Пожарников-Волонтёров.

— Группа Пожарников-Волонтёров, — повторила Вайолет и повернулась к брату: — А что это значит?

— В некоторых общинах нет государственной пожарной службы, — объяснил Клаус, — поэтому, когда надо тушить пожар, полагаются на волонтёров.

— Это я знаю, — отмахнулась Вайолет. — Но какое отношение Пожарники-Волонтёры имеют к нашим родителям, Графу Олафу и вообще всему, что с нами произошло? Я всегда думала, что стоит нам выяснить значение этих букв, и мы разгадаем все тайны, но мне по-прежнему ничего не понятно!

— Ты что, думаешь, что наши родители тайно тушили пожары? — спросил Клаус.

— Но почему они держали это в тайне? — спросила Вайолет. — И зачем тогда было устраивать под домом подземный ход?

— Жак говорил, что подземные ходы строили члены тайного общества, — ответил Куигли. — В чрезвычайной ситуации они могли бежать в безопасное место.

— Но ведь ход, который обнаружили мы, соединял наш дом с домом, где жила Эсме Скволор! — возразил Клаус. — Какое же это безопасное место?

— Что-то произошло, — сказал Куигли. — Произошло что-то такое, отчего всё изменилось. — Он пролистал несколько страничек в записной книжке и нашёл то, что искал. — Жак Сникет назвал это «раскол», но я не понимаю, что здесь означает это слово.

— Раскол, — объяснил Клаус, — это разделение некогда единой группы людей на две или больше оппозиционных фракций. Это как крупный спор, в котором каждый присоединяется к той или иной стороне.

— Тогда понятно, — сказал Куигли. — Судя по тому, что говорил Жак, общество охватил хаос. Волонтёры, работавшие бок о бок, стали врагами. Некогда безопасные места стали опасными. Шифры у сторон были одни и те же и маскировка тоже. Даже символы Г. П. В. некогда отражали общие для всех благородные цели. Но теперь всё обратилось в дым.

— Но отчего же возник этот раскол? — спросила Вайолет. — За что все борются?

— Не знаю, — вздохнул Куигли. — Жаку было некогда мне объяснять.

— А чем он был занят? — спросил Клаус.

— Искал вас, — ответил Куигли. — Он показал мне фотографию вас троих — вы ждали кого-то на пристани на каком-то озере — и спросил меня, не видел ли я вас. Он знал, что вас отдали под опеку Графа Олафа, и слышал обо всех ужасах, которые с вами приключились. Он знал, что вы поселились у доктора Монтгомери. Он даже знал о некоторых твоих изобретениях, Вайолет, и о твоих исследованиях, Клаус, и о зубных подвигах Солнышка. Он хотел вас найти, пока не поздно.

— Поздно — для чего? — уточнила Вайолет.

— Не знаю, — снова вздохнул Куигли. — Жак провёл в доме доктора Монтгомери много времени, но был так занят своим расследованием, что ничего мне не объяснял. Он ночи напролёт читал и записывал что-то в записную книжку, а потом весь день спал или исчезал на несколько часов. А потом сказал, что должен расспросить какого-то человека в города под названием Полтривилль, ушёл и не вернулся. Я ждал его возвращения несколько недель. Я читал книги в библиотеке доктора Монтгомери и завёл себе собственную записную книжку. Поначалу мне не удавалось найти никаких сведений о Г. П. В. , но я записывал всё, что могло пригодиться. Я прочитал, наверное, несколько сотен книг, но Жак так и не вернулся. Но вот однажды утром случилось сразу два события, после чего я решил больше не ждать. Первым была статья в «Дейли пунктилио», в которой говорилось, что моих брата и сестру похитили из школы. Я понял, что обязан что-то предпринять. И не мог ждать ни Жака Сникета, ни кого-либо другого.

Бодлеры медленно кивнули.

— А какое было второе событие? — спросила Вайолет.

Куигли немного помолчал, нагнулся и, подобрав с земли горсть пепла, просеял его между обтянутыми перчатками пальцами.

— Я почувствовал запах дыма, — сказал он, — а когда открыл дверь в Змеиный Зал, то увидел, что кто-то разбил стеклянный потолок и бросил в библиотеку факел, и начался пожар. В несколько минут огонь охватил весь дом.

— А-а, — тихо произнесла Вайолет. Слово «А-а» обычно обозначает нечто вроде «Я тебя слушаю, но мне не очень интересно», но в этом случае старшая Бодлер, разумеется, имела в виду нечто совсем другое, но это нечто довольно трудно определить. Она имела в виду «Мне грустно слышать, что дом Дяди Монти сгорел», но это не всё. Своим «А-а» Вайолет пыталась описать печаль по поводу всех тех пожаров, которые привели Куигли, Клауса и её саму сюда, в Мёртвые Горы, и заставили усесться в кружок и постараться разгадать окружающие их тайны. Говоря «А-а», Вайолет думала не только о пожаре в Змеином Зале, но и о пожарах, уничтоживших и дом Бодлеров, и дом Квегмайров, и Кошмарную Клинику, и Карнавал Калигари, и штаб Г. П. В. , где вокруг детей ещё витал запах дыма. Из-за мыслей обо всех этих пожарах у Вайолет возникло такое чувство, словно весь мир сгорел и теперь ни ей с братом и сестрой, ни другим достойным людям уже не найти подлинно безопасного места.

— Опять пожар, — пробормотал Клаус, и Вайолет поняла, что он думает о том же самом. — И куда же ты отправился, Куигли?

— Единственное место, которое пришло мне в голову, — это Полтривилль, — ответил Куигли. — Ведь когда я в последний раз-видел Жака, он сказал, что направляется именно туда. Я подумал, что найду его там и узнаю, не поможет ли он мне спасти Дункана и Айседору. Атлас доктора Монтгомери подсказал мне, как туда попасть, но идти пришлось пешком, так как я боялся, что всякий, кто предложит меня подвезти, может оказаться врагом. Когда я наконец туда добрался, прошло много времени, но едва я вошёл в город, как увидел странное здание, которое выглядело, как татуировка на щиколотке Графа Олафа. Я решил, что это безопасное место.

— Офис доктора Оруэлл! — воскликнул Клаус. — Какое же это безопасное место?!

— Клауса там загипнотизировали, — объяснила Вайолет. — А Граф Олаф переоделся...

— ... регистратором, — закончил за неё Куигли. — Знаю. Поддельная табличка с именем по-прежнему стояла на его конторке. В кабинете никого не было, но я сразу понял, что Жак там побывал, потому что на конторке лежало несколько бумажек, исписанных его почерком. Из этих заметок и из тех сведений, которые я вычитал в книгах доктора Монтгомери, я и узнал о штабе Г. П. В. Поэтому я снова не стал дожидаться Жака и отправился искать тайное общество. Я решил, что это лучший способ спасти моих брата и сестру.

— И ты в одиночку отправился в Мёртвые Горы? — спросила Вайолет.

— Не совсем в одиночку, — ответил Клаус. — У меня был рюкзак, который оставил Жак, а в нём — Горючие Пурпурные Возжигатели и много других полезных предметов, а ещё моя записная книжка. А потом я наткнулся на Снежных Скаутов и понял, что если я смешаюсь с ними, то так будет проще всего добраться до Коварной Горы. — Он перевернул страницу в записной книжке и просмотрел свои заметки. — В книге «Любопытные явления в Мёртвых Горах», которую я прочёл в библиотеке доктора Монтгомери, была глава, где речь шла о Главной Противопожарной Вертикали и о Глагольно Перекрытом Входе.

Клаус посмотрел Куигли через плечо, чтобы прочесть его заметки.

— Мне тоже следовало бы прочитать эту книгу, когда была такая возможность, — заметил он, покачав головой. — Если бы мы знали о Г. П. В. , когда жили у Дяди Монти, то сумели бы избежать всех последовавших за этим бед.

— Когда мы жили у Дяди Монти, — напомнила ему Вайолет, — мы были заняты тем, чтобы избежать козней Графа Олафа, и времени на какие-либо исследования у нас просто не было.

— У меня-то было достаточно времени на исследования, — сказал Куигли, — но я всё равно не нашёл ответов на те вопросы, которые меня интересовали. Я не нашёл Айседору и Дункана, и я до сих пор не знаю, где же Жак Сникет.

— Он погиб, — очень тихо произнёс Клаус. — Его убил Граф Олаф.

— Так и думал, что ты это скажешь, — вздохнул Куигли. — Когда он не вернулся, я сразу понял, что случилось что-то ужасное. А как же мои брат и сестра? Вы про них что-нибудь знаете?

— Они в безопасности, Куигли, — ответила Вайолет. — Во всяком случае мы так думаем. Мы спасли их из лап Графа Олафа, и они сбежали с человеком по имени Гектор.

— Сбежали? — переспросил Куигли. —

Куда?

— Мы не знаем, — признался Клаус. — Гектор построил автономный летучий дом, работающий по принципу нагретого воздуха. В воздухе его держат воздушные шары, и Гектор уверял, что дом никогда не спустится на землю.

— Мы тоже пытались убежать, — добавила Вайолет, — но Графу Олафу удалось нас остановить.

— Так вы не знаете, где они? — спросил Куигли.

— К сожалению, нет, Куигли, — ответила Вайолет и погладила его по руке. — Но ведь Дункан и Айседора — люди очень отважные. Им удалось уцелеть даже в плену у Графа Олафа, и при этом они делали записи о его планах и пытались передать эти сведения нам.

— Вайолет права, — сказал Клаус. — Я уверен, где бы твои брат и сестра ни были, они продолжают изыскания. И в конце концов они догадаются, что ты жив, и тоже будут тебя искать.

Бодлеры переглянулись и вздрогнули. Они говорили о родственниках Куигли, но чувство у них было такое, словно они говорят о своей семье.

— Я не сомневаюсь, если ваши родители живы, они тоже вас ищут, — сказал на это Куигли, как будто прочитав их мысли. — И Солнышко. Вы знаете, где она?

— Где-то неподалёку, — сказала Вайолет. — Она у Графа Олафа, а он тоже хотел найти штаб.

— Может быть, Олаф здесь уже побывал, — заметил Куигли, оглядывая руины. — Может быть, он-то и поджёг штаб.

— Вряд ли, — возразил Клаус. — У него не было времени на то, чтобы всё сжечь.

Он непрестанно у нас на виду. К тому же мне кажется, что здание сгорело по частям, а не разом.

— Почему ты так думаешь? — спросил Куигли.

— Оно было очень большое, — ответил Клаус. — Если бы загорелся весь штаб одновременно, дым заволок бы всё небо.

— Да, правда, — согласилась Вайолет. — Такое количество дыма породило бы массу подозрений.

— Нет дыма без огня, — сказал Куигли.

Вайолет и Клаус посмотрели на своего

друга, собираясь кивнуть в знак согласия, но Куигли глядел не на Бодлеров. Он глядел мимо, на замёрзшее озерцо и два замёрзших рукава, куда выходили когда-то огромные окна кухни Г. П. В. и где я некогда нарезал капусту брокколи, а женщина, которую я любил, готовила к ней пряный арахисовый соус. Затем третий Квегмайр показал в небо, где мы с моими соратниками часто видели орлов-волонтёров, способных заметить дым с огромного расстояния.

В тот день орлов над Мёртвыми Горами не было, но когда Вайолет и Клаус поднялись и посмотрели туда, куда показывал Куигли, они увидели нечто примечательное. Когда Куигли сказал «Нет дыма без огня », он имел в виду вовсе не теорию разрушения штаба Г. П. В. , выдвинутую Клаусом. Он говорил о пурпурном дымке, который поднимался в небо с Коварной Горы — с самой вершины скользкого склона.