"Туман. Квест «Похититель Душ» 2" - читать интересную книгу автора (Демин Ник К.)Глава 41Вот и закончилась долгая эпопея с моим воцарением на престол, так думал я в те дни. Однако власть мало захватить, её надо ещё и удержать. Мысль насколько не новая, настолько же не потерявшая своей актуальности. Не скажу, что я был таким уж хитрым и подлым. Просто в сравнении с обычными, так сказать среднестатистическим дворянами, выглядел не очень. Такие как я встречались, однако достаточно редко, можно сказать, что среда не позволяла им развиваться. Тот же самый Мауни, до нашей встречи, был обычным мелким пакостником и лишь наша совместная работа, позволили ему выйти на один уровень со мной, по подлости. У нас же, я наверняка бы считался обычным гражданином, которого от совершения противоправных деяний удерживает лишь страх наказания. Но это так, лирическое отступление. В реальности же я моментально стал ужасно респектабельным и положительным насквозь. Окружение мое тоже немного поменялось: беднота была немного подвинута на второй план, моментально нарисовавшимися около меня действительно достойными людьми. Они громче всех кричали, что с самого начала нисколько не сомневались в моих правах на корону, особо выпячивая то, что их не было рядом с братом. Ну а то, что они не подошли раньше, так это кого погода задержала, у кого лошади пали, когда он во весь опор ко мне на помощь скакал. В общем вся накипь, которой полно около любого правителя. Не скажу, что все они были неприятны мне, однако осадочек оставался. Разумеется Мауни, Хант, Дарм, Шир и другие, действительно верные мне люди, оставались рядышком, лишь внешне немного отдалившись. А накипь толкалась, распихивая друг друга локтями, показывая свою преданность и незаменимость. Да еще Церковь прислала мне личного духовника, добродушного толстячка-хомячка, эмиссара святой инквизиции. В общем то это был второй эмиссар, поскольку первого я повелел казнить, когда он начал мне толкать про долг, про грех и остальную шнягу. Докатились до того, что он впрямую обвинил меня в ереси и, каюсь, я осерчал. Он так забавно верещал, когда под ним разжигали костер. После этого мне и прислали этого весельчака и жуира с умным и жестким взглядом. Сначала он тоже попытался качать права, но я постарался ему подробно объяснить, напомнив наши договоренности с Церковью и пообещав разобраться с нею. Народ же меня боготворил, и этому немало способствовало мое решение отпустить брата. Простые деревенские священники с умилением говорили об этом, приводя в качестве примера разные места из священного писания. Верхушка Церкви не решилась развернуть отношение ко мне на 180 градусов, ведь только что я был сирый и убогий, весь насквозь положительный, а тут вдруг выяснилось, что: «надо же, ошиблись». Так что пока все было неплохо, а уж когда мы уже около Лилу встретились с главами конфессий и подробно поговорили обо всем, так и вовсе стало хорошо. Церковь снова стала моей. Проведенные совещания позволили наконец-то сформировать те самые госструктуры, которые и занялись в дальнейшем заговорщиками. Тут следует понимать следующее: инквизиция, как институт, существовала уже достаточно давно. Однако ее роль в государстве была ничтожной, он занималась внутрицерковными делами, я же открыл Церкви глаза и вывел это начинание на новый уровень. Так прежде инквизиция не занималась кострами, еретиками, а уж тем более мирянами. Она была, скажем так, рекомендательным органом. Сейчас же это слово заиграло новыми красками, хотя от прежней организации в ней осталось только название. После совещания с церковными иерархами, после длительных споров, угроз, лживых обещаний и лести, мы пришли к приблизительной такой структуре подразделений инквизиции. Ни одно решение не принималось одним человеком, а всегда только тройкой. Причем состав тройки периодически менялся и никогда не мог состоять только из церковников. Всегда присутствовал человек из канцелярии Шира и человек из службы канцлера. Каждый из тройки обладал правом вето, ну и естественно они все ненавидели друг друга. Это было особенно важно. Еще раз повторюсь, что ничего нового я не придумывал, пользуясь богатыми наработками прошлых, ну или местных, будущих веков. Если честно, я хотел забрать этот хорошо зарекомендовавший почти государственный орган себе, но тут уже обида церкви стала настолько явной, что мне пришлось потесниться. Инквизиция, как институт, оставалась в ведении Церкви, но переходила полностью на государственное обеспечение, а вернее королевское. То есть по обычной привычке «цивилизованного» человека, я постарался не брать на себя никакой ответственности. Мало ли, вдруг отвечать придется. В нас воспитывали это чувство, чувство долга. То есть нам все должны, а мы должны лишь либо благосклонно принимать этот дар, либо отказываться от него. Нам все должны, должны родители, государство, работодатели — все. Ведь каждый из нас настолько уникальная и тонко чувствующая мир личность, что такой нет, и никогда не было в этом мире, да и не будет. Мы привыкли принимать как должное то, что нам достается. Когда же с нас пытаются спросить, мы страшно удивляемся и начинаем кричать о беззаконии, о тоталитарности государства и так далее. Ну и опять речь не об этом. Могу сказать, что я сознательно уступил церкви всю внешнюю атрибутику, славу и страх. Мне совсем не улыбалось быть единственным тираном в этом времени. Пусть этот я и не совсем я, но все же слово карма никто не отменял. Да и, как уже упоминалось, боязнь ответственности повлияла. Пусть у всех этих обиженных будет другая цель, а на Церковь много не пообижаешься. Я же останусь немного в стороне, так сказать над схваткой. Чесслово, я считаю, а вернее мне хочется в это верить, что на месте начальника местной спецслужбы, при короле Готфриде, я смотрелся бы куда органичнее, чем сам будучи королём. Однако такого просто не получилось бы, никто и никогда не оставит сверженного монарха, шкурка выделки не стоит. Я не хвалюсь и не пытаюсь изобразить из себя всезнайку и не из-за того, что настолько крут, просто опять таки опыт поколений. У людских королевств ничего этого не было, в отличие скажем так от эльфов, темных или гномов. Здесь же работа в таких подразделениях считалась чем-то позорным и недостойным дворянина. Поэтому я очень удивился, когда у меня появились дворяне, согласившиеся заниматься бесчестными делами. Таков стал Мауни, и когда он ввалился ко мне с непроницаемым лицом, мне это не очень понравилось, поскольку все равно самое неприятное, то есть принятие решений, они оставляли на меня. — Ваше Высочество! — Слушай, а до завтра это никак подождать не может? — неприязненно глядя на него, спросил я. Дело в том, что на завтра было намечено мое триумфальное шествие. Я должен был при огромном скоплении счастливого народа въехать в Лилу и проследовать в королевский дворец. Согласитесь, это требовало определенных усилий, так в данный момент, я крутился перед зеркалом, в новом платье и отрабатывая величественные позы, которые мне преподал церемониймейстер. Вы не поверите, но у этих дебильных королей регламентируются даже позы, как они приветствуют народ, причем названия такие, что ухохочешься: милостиво, по отечески, сурово, недовольно, всепрощающе и так далее. Всего способов приветствий, как мне любезно сообщил этот густо обсыпанный мукой и напомаженный старичок, воняющий как французские духи на розлив, было около тридцати, но мне на данный момент достаточно всего пяти. Вот именно эти пять «здрасьте, я ваш новый король» я и разучивал. Естественно, как всякому нормальному человеку мне очень сильно не понравилось, когда в такой момент заваливается какая-нибудь скотина и постарался побыстрее спровадить его, изобразив на своем челе только что разученную гримасу «легкого королевского недовольства». Не сработало. — Думаю — нет, — ответил тот, даже без секундной задержки. Я потёр руками лицо, потом лизнув мизинец, смочил глаза. В очередной раз мелькнула мысль, что я веду себя всё больше как рептилия, а не как млекопитающее. Мысли были левые, сосредотачиваться не хотелось, однако вряд ли Мауни был бы столь категоричен без особой причины. Но все равно, потакать своим вассалам не хотелось и я сделав, как мне показали, недовольно спину спросил: — Ну что там ещё? — Ваше Высочество! — после тогдашней обмолвки про Величество, Мауни больше ни разу не назвал меня так, даже наедине, — смешанный патруль задержал одного человечка… — И? — прервал я его. — Обычный человек, — не дал сбить себя с мысли Мауни, — и мы бы его отпустили, если бы в палатку, где его содержали не зашел один из людей Шира. Задержанный попытался бежать, когда же его вновь схватили, то он начал кричать, что все расскажет. Я хмыкнул, дальше было понятно. Делая многозначительные лица и роняя фразы, мол им все известно, схватившеи его второй раз выдавили из него какое-то признание. Вполне возможно освежая его память действенными пилюлями по почкам и таблетками в зубы. — … и только потом, поняв, что это не их уровень компетенции, они доложили мне. — Ну хорошо, — со вздохом сказал я, — пойдем, послушаем этого уродца. И вышел из шатра. Небольшое помещение, когда то красивое, а сейчас ободранное до ужаса. Скорей всего тут когда был небольшой охотничий домик, сейчас же его плотно оккупировала служба Шира. Эти стены явно раньше были задрапированы шелком, а сейчас их украшали бурые потеки, в которых без труда можно было опознать кровь. У уродца в глазах явственно клубился ужас. Я жестом предложил всем располагаться поудобнее, но не тут то было. — К сожалению, Ваше Высочество, — непреклонно и чопорно сказал Мауни, — я считаю что Вы должны выслушать его наедине и сами принять решение. Вот те раз! Я с удивлением посмотрел на него. Что же такое должно случиться, что он отказывается от подробной информации? Видимо тот неправильно понял мой взгляд и поспешил пояснить: — Видите ли, Ваше Высочество, мне доложили не сразу. При задержании и допросе этого субъекта, выяснилась несколько неожиданная для всех нас информация. К сожалению эти идиоты решили поначалу выслужиться и снять полные показания. К счастью даже их тупым мозгам хватило понять, что это не тот уровень, но было уже поздно. Они пригласили меня, а я уже постарался изолировать всех, имеющих хоть малейшее касательство к этому делу. Также я готов поклясться на амулете правды, что прочитал только первые строки показаний и сразу же после этого начал действовать. Всё интереснее и интереснее. Что же такого надыбали мои собственные зарождающиеся службы, что Мауни должен был изъять и изолировать всех, кто с этим соприкасался? Кстати сколько это «всех»? Видимо последнее я произнёс вслух, поскольку Мауни почтительно ответил: — Порядка ста пятидесяти человек. Заметив моё недоумение, он пояснил: — Непосредственно с Королевской тайной соприкасалось семь человек. Остальные, это те, кто мог бы случайно узнать о ней. Вот тут мне стало страшно, страшно того, что я на секунду представил, что эти люди узнали то, что мы — я — скрывал даже от Альфа. Мгновенно разболелась голова, о стенки черепа билась мысль: — Бежать. Немедленно бежать… Страх был иррациональным, но тем не менее мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя. За это время Мауни неслышно покинул помещение. Задержанный нарушитель, спутанный верёвками, отодвинулся от меня в угол и почти не дышал. Я состроил как можно более любезную улыбку и подвинулся поближе, мне показалось что ещё чуть чуть и задержанный аж заскребёт ногами стараясь вжаться в стенку. Причём он боялся меня, именно меня, хотя когда мы и разговаривали с Мауни, такого иррационального страха не наблюдалось. Не знаю как, но я это чувствую, когда просто боятся, а когда боятся именно меня. И мне это нравится, питаться этим страхом, а на следующий день у меня всегда хорошее настроение. Небрежно зыркнув в его сторону, я схватил пачку бумаги, принесённую Мауни и углубился в чтении. Постепенно мои морщины разглаживались, не скажу, что я не предполагал подобного, просто считал это мало вероятным. К тому же, можно сказать, что всё это дела давно прошедших дней, тем не менее дочитал я до конца. — Мауни! — громко позвал я его. Неслышно возникнув, он тревожно уставился на меня. Мне кажется, хотя может это просто глюк, что он догадывался, с чем мне придется столкнуться. — Ну ладно, с этим мы разобрались, — я с облегчением кинул стопку допросных листов на низенький столик и кивнув зашедшему, чтобы он ознакомился с ними, — и если ты готов будешь в случае необходимости подтвердить всё это на суде, то даже поживёшь ещё. Может даже и заработаешь на этом… — задумчиво протянул я наблюдая за ним. Странно, упоминание о деньгах нисколечко не воодушевило его, хотя вроде бы должно. Ведь всякому дураку понятно, что если ему собираются заплатить, то убивать явно не будут, ибо «зачем мёртвому деньги?». Однако этот только судорожно покивал в ответ, то ли соглашаясь, то ли нервный тик. — Ты чего то боишься, — спросил я его как можно более добродушно. — Мне показалась тень, — наконец проблеял он в ответ Я на секунду повис, пытаясь решить: убить его сейчас, или подождать пока он не выступит в суде. Если бы мы были одни… можно было бы свалить на те данные которые сейчас внимательно изучал Мауни, а так… Могут возникнуть слухи. Поэтому я только добродушно ухмыльнулся и сказал: — Наверное переволновался. С кем не бывает. — Уведи его, — отрывисто бросил я Мауни, — охранять так, чтобы ни с кем не мог говорить. Руки в кольцах, глухонемая стража, в обязаловку неграмотная, ну ты понял… Я развернулся, чтобы идти спать, когда в спину мне воткнулся осторожный вопрос Мауни: — А с остальными что? Пришлось повернуться: — Ну ты ведь о них уже позаботился? — вопросом на вопрос ответил я. — Я хотел бы узнать, мой принц, стоит ли мне заботиться о них дальше? Я вяло махнул рукой: — На свое усмотрение, — и уже у самой двери добавил, — только без фанатизма. А потом пошёл обратно в свой шатер, тренироваться мне больше не хотелось. Упадок сил, если можно было бы, то и завтра лучше было бы отдохнуть. Но уж лучше завершить все сразу, вступить, так сказать в права наследства, а потом разберёмся с тестем. Да и Мауни, надо бы прикинуть свои дальнейшие действия. Разумеется он отметил как мой страх, так и моё облегчение после допроса связанного человечка и отложил в копилку своей памяти. Но он зараза такая, умудряется стать пусть не незаменимым, но очень нужным. К тому же тварь еще та, полностью похожая на меня и что важно не имеющая никакой возможности занять мое место. Но с ним можно подождать, а вот с «наградой» поддержавших меня герцогов нужно поторопиться. Тем более мне в руки попали такие жаренные факты. Я выдаю своего тестя в руки нейтрального Королевского суда, который и займётся столь высокопоставленным чиновником, надоевшим мне хуже смерти, и его сообщниками. После коронации их будут судить и герцог признается во всём, вскрывая такие глубины падения, что все ахнут. Он расскажет, как подкупал помощника лекаря, как с помощью шантажа, заставил шеф повара пронести и оставить на территории маленькую склянку, как наблюдал за болезнью короля, распуская нужные слухи и что всё это делалось только ради счастья дочери. Расскажет о гарантированном завещании, согласно которому я должен был погибнуть от несчастного случая после моей коронации. Он расскажет такие подробности, которые не мог знать никто, кроме организатора этого действа. Все эти ужасы обеляли моё имя, которое и так было не сильно запачканным, я же с горестным видом должен был бы внимать всему и заламывать руки. Их, разумеется, казнят, а я останусь в глубокой скорби со своим собственным герцогством и репутацией невинно пострадавшего. Хорошо бы чтобы Алиса не перенесла позора и покончила жизнь самоубийством или ушла в монастырь. Хотя это уже будет слишком подозрительно, тем более ребенок… так что пусть живет. Триумфальное шествие победителей началось часов в двенадцать дня. Суета и бедлам, так я могу охарактеризовать все происходящее. Мы подошли к западным воротам, через которые проходил канал до самой дворцовой площади. Все было ничего, за исключением дурацкого эпизода с какой-то нищенкой. Она вывернулась через полосу оцепления и бросилась под копыта моему коню. — Что тебе надо, старуха? Я брезгливо смотрел на держащее меня за стремя существо, идущее рядом и не сводящее с меня глаз. — Ты совсем не помнишь меня милый? Я ничего не понял. — Скажи, ты хоть немного любил меня? Она выла, не желая отпускать мою ногу, и я действительно не хотел, всё получилось само собой. Вырвал ногу и ударил её в лицо сапогом, после чего погнал вперед крича: — Кто пустил ко мне эту сумасшедшую? Она сломанной куклой осталась валяться в пыли. Меня моментально окружили люди из личной охраны, с суровыми лицами, ощетинившись оружием и погнали вперед. Так что неторопливого шествия не получилось, только что не галопом мы прогнали по узким улочкам около въезда в город и только вырвавшись на широкий проспект немного притормозили. Здесь уже было все гораздо проще, окраины занимала волнующаяся толпа проверенных людей, пропущенных. Скажу сразу, с чувством заслуженной гордости, что руку ко всем этим мероприятиям приложил я сам. Всей моей охране было это непонятно, но я настоял. Они вообще собирались отправить меня чуть ли не одного, выстроившись за моей спиной почетной кавалькадой. Когда же на первом совещании описал то, чего я от них жду, то упал в глазах тогдашнего начальника охраны. Мужик конечно был верный и представительный, но туповатый. Никак он не мог проникнуться важностью момента. Мы его быстренько сместили и больше я вопрос при дворянах об этом не поднимал. Хорошо, что де Шир и Патрик были более подготовлены всей нашей совместной деятельностью и выслушав меня задавали нужные вопросы, а не презрительно хмыкали. Кстати они же озадачились новым главохром, старый вином захлебнулся в тот же вечер, если мне память не изменяет. Его заместитель преданно ел меня глазами и выслушивал мои очень ценные указания по охране моей тушки. Оговорив с ним единый пошив камзолов, что ему очень понравилось; количество драгоценностей, допустимое на одежде, это ввело в некоторое уныние своей скудостью; и порядок следования по улице, а также готовность защитить меня ежели чё. Даже не поинтересовавшись, как будет выглядеть это «ежели чё», он свалил, горделиво глянув на остальных участников совещания, остающихся для уточнения мелких вопросов Шира и Патрика. А вот с ними посидели как следует. Во-первых прикинули возможные пути следования по городу, три основных маршрута и три запасных. Причем официально объявленный маршрут не рассматривался вообще. Следуя логике людей предложивших его, нам следовало пройти через весь город, задерживаясь для ручкания с самыми важными людьми города. Церемониймейстер особенно настаивал на таком положении дел, мол это укрепит позиции и так далее и тому подобное. Да пошел он на хер. Если им надо со мной обязательно поздороваться, пусть приходят в рабочем порядке, поговорим, а вернее с ними поговорят, не с руки монарху со всякой почетной шушерой нашего города лично вопросами заниматься. Наверняка дедок неслабые бабки срубил, за возможность лично поздравить без пяти минут короля и сунуть ему в руки цидульку с пустяшной просьбишкой, для которой Его Величеству достаточно щелкнуть пальцами. Так что еще раз скажу: пошли на хер. Я король, а не джин, чтобы чужие желания исполнять. Но спиной к народу тоже поворачиваться не следовало, поэтому люди Патрика были заранее посланы в бедные кварталы с вином и закуской. Их основной задачей было сделать так, чтобы мое вступление в должность запомнилось надолго, если не навсегда. Подсуетившиеся алхимики, совместно с магами, приготовили шикарный фейерверк, который должен был состояться поздним вечером. Кстати, когда я осторожно поинтересовался сдачей города и контрибуцией, то получил в ответ столько возмущенных взглядов, что благоразумно заткнулся и начал внимать. Единственное, что мне позволили, так это немного подвинуться во времени и самому решить в какие районы мне стоит заезжать, потому как по предложенному мне маршруту я бы добрался до храма дня через три, и то в лучшем случае. Недовольно поворчав, приемная комиссия согласилась с моими резонами. Я же отмазался тем, что пообещал выставить во всех районах угощение и выпивку. А в управах районов, будут присутствовать мои прямые соратники. Через них конечно тоже будут передаваться просьбы, но хоть не бесплатно. То есть какую никакую маржу на этом они поднимут. Вот беспредел, мне так взятку дать им в голову не при ходит, а вот моим соратникам они ее дадут. Свинство. Ну пусть мои люди заработают, поскольку они ознакомятся и будут напрягать соответствующие министерства, а не меня лично. Так что по любому я в профите. Так что этот день все запомнят надолго, в том числе и я. Маршрут, по которому пройдет шествие мы с Мауни определили заранее. Знаете там, где река делает большой поворот и от западных ворот идет широкий проспект. Так вот там нет близко домов с высокими крышами, нет башен, с которых так удобно метиться арбалетчику или стрелку из лука. Нет закоулков, откуда может выскочить вооруженный отряд; нет густых зарослей, где могут притаиться злоумышленники. Длинный ровный канал, с дорогами по обеим сторонам, с одной стороны канала дома, с другой чистое поле с небольшими посадками и памятниками. Так называемый сад знаменитых людей, сделал что-нить знаменательное и твой бюст будет торчать в этом саду, обгаженный голубями. Брр. Команда Патрика работала по толпе: шастала, орала полезные нам лозунги, прославляла меня хорошего и одновременно наблюдала за возникающими точками напряженности, умело ликвидируя их. Ну скажите, если несколько человек перестают обращать внимания на кортеж и начинают разборку между собой, то кому это надо? Гораздо лучше, если они все вместе, обратят внимание на случайно сдернутую с толстухи юбку и ржут наблюдая как она пытается достать сделавшего это пацана. Мне не нужны сегодня проблемы в городе. Шир работал поверху. Присутствие его людей вообще не ощущалось, но он, ехавший немного в стороне и впереди меня вместе с глашатаями, успевал подать знак, что всё нормально и можно двигаться дальше. Мы с ним заранее определили, в каких точках засядут его люди и что именно они будут контролировать. Труднее всего было то, что многие из его подчиненных были недовольны, что их посадили в такие места, откуда процессию не видно вообще, зато отлично видно окна домика, откуда можно засветить огненным шаром или пустить стрелу в ничего не подозревающего монарха. Особое наставление получили Дарм и его люди, прошедшие по прилегающим кварталам и без всяких объяснений вытурившие на эти три дня подозрительный народ, такой как-то: эльфы, наемники, непонятные люди с военной выправкой, вообще подозрительные личности. Я лично попросил Дарма не увлекаться, а то для защиты любимого короля он выселил бы всех. Так что все мои три службы, занимались в этот день одним, охраняли меня. Люди Дарма были в штате обслуги и среди тех, кто вел лошадей под уздцы. Такое правило, въезжающий будущий король не может править конем сам, в связи с тем, что он еще не глава государства. Это я точно знаю, потому что после инаугурации, мне должны были бросить поводья, а я должен сделать круг по площади, символизируя управление городом и страной. Помниться в самом начале братец упорно меня искал, чтобы разобраться, как же мне удалось спереть корону и подменить её другой, очень похожей, но не опознаваемой ни одним магом. Заслуга это не моя, а Альфа. Помниться, когда я спросил можно ли её украсть или подменить, тот надолго задумался, а потом и сообщил, что с короной сделать ничего нельзя, а вот с охранным заклинанием — можно. Для этого требовалось всего на всего иметь человека, который бы обеспечил доступ к артефакту и такой человек у них есть. При этом нисколько не загадочно он посмотрел на меня. Так и получилось, что когда мы с основной толпой, осматривающей корону проходили по помещению, Альф сумел накинуть заклинание паразита, а поскольку исходило это от разрешённого респондента, то есть меня, охранное заклятие и не шелохнулось. Паразит вплёлся и запустил своё заклинание, тупо изменяющее, скажем так, ауру объекта. Причём изменял он его таким образом, что корона походила на себя как две капли воды, только гасилась какая-то фигня в ауре, из чего сразу же было понятно, что это подделка. Честно говоря мы никак не рассчитывали на длительный эффект. Эта проделка, вместе с нападением на зал Королевских регалий, должна была отвлечь стражу от нашего бегства. Какого же было моё удивление, когда оказалось, что никто не удосужился взять корону в руки, тогда бы охранное заклятие, вместе с паразитом, оказалось бы потушенным. Так нет! Насколько все раньше были убеждены в том, что своровать её невозможно, настолько резко все тут же уверовали в то, что мне это удалось и я подменил корону. Тут ещё нужно сказать спасибо тому отряду, который занимался нападением, им удалось даже взять зал на некоторое время, прежде чем их всех истребили. К чему я это рассказываю? Так это к тому, что как оказалось мое мнение о вторичности всех этих артефактов оказалось неправильным. Правильнее было бы сказать, что со всеми этими артефактами можно было короноваться только лицу королевской крови и достаточно быстро. При смене же королевской фамилии, требовались дикие церемонии, куча магов, записывающих на артефакты новых хозяев. Поскольку брат позиционировал себя как преёмника прежней власти, то и пользоваться он мог только малым ритуалом, так же как и я. Так что сейчас, я взволнованный ожидал начала собственно, церемонии. Несмотря на принятые меры, я подсознательно ожидал чего-нибудь такого этакого, но до самой площади ничего не происходило, за исключением инцидента с сумасшедшей старухой. Я мстительно прищурился — встречу Патрика, обязательно выскажу свое громкое фе, за хреновую организацию его фронта работ. Площадь была запружена народом. Пропускали на площадь только по пропускам, выдаваемым по нескольку штук на округ. Я не обольщался, достойных людей немало, но немало и просто купивших эти полоски пергамента с нанесенной магией короной. Ну еще бы, мои люди и продавали, не пускать же на самотек такое дело. По крайней мере, я был больше уверен в составе этой толпы, а подозрительные личности, которым вынуждено продавали эти бумажки, были аккуратно блокированы моей охраной. Сам пропуск был ценностью, он доказывал, что предъявивший его был на коронации. Миновав толпу, приветствуя её «милостиво», я подъехал к ступеням храма Единого, у дверей которого меня ждали церковники и те маги, которые уже прочувствовали новые веяния и переметнулись на сторону церкви. Вся толпа оставалась позади, сдерживаемая оцепившими место воинами Готфрида, у храма я оказался один. Неловко спрыгнул и направился вверх. Теперь главное не запнуться, подымаясь по этой длиннющей лестнице. Раз, два, три… — С одной стороны хорошо что процесс коронации так прост… Двадцать восемь, двадцать девять, тридцать… — С другой стороны если и наносить удар, так это сейчас. Какой-нибудь магический. Хотя церковники и отрядили для защиты сюда своих лучших людей и святых и магов. Вон они, по лесенке стоят, правда так далеко… Сто двенадцать, сто тринадцать, сто четырнадцать… — Хотя если дальше так пойдет, то никого убивать не надо будет — сам сдохну. Что они сволочи, лифт придумать не могли? Специально издевательство над монархом придумали. А как этот старый пень красиво все объяснял, мол символизирует смирение. Пусть сам смиряется! Сам то небось в паланкине, как все нормальные люди до верха добрался, а меня заставляет. Стану монархом — казню. Или не казню, но жизнь устрою веселую. Сволочь… — Двести три, двести… или двести четыре? Насрать. Ну где там верх? — кажется это произнес вслух. Я остановился прямо перед дверьми на площадке для подаяний, что тоже символизировало, но что, я не помню. Ко мне торжественным шагом направилась процессия, державшая перед собой на красных атласных подушках королевские регалии. От позолоты рябило в глазах. По правую руку стояли самые влиятельные люди королевства и представители самых древних дворянских родов. По левую руку мои самые близкие люди, возглавлял которых тесть и его приспешники, которые с чувством собственника смотрели в мою сторону. Жена не смогла присутствовать, поскольку вот-вот собиралась родить. Патриарх в раззолоченной одежке передал корону в руки простому монаху, на роль которого единогласно выбрали нынешнего главу конклава, я преклонил колено, а он возложил мне её на голову: — Коронуется и нарекается Его Величеством Даганом 1, — и так три раза, как будто с первого раза непонятно. Секундная вспышка, прокатившаяся от меня по все площади и ушедшая за её пределы, дальше в город, потом мгновенье затишья и мир взорвался звуками. Как оказалось, до этого я двигался в полной тишине, если сравнить поздравительные вопли до того и после. Потом потянулась бесконечная череда поздравлений, от радостных и не очень лиц, слившихся в одно серое пятно и только после этого мне вручили скипетр, как я понимаю ценный артефакт связи, не работающий без короны. Смысл такой, если первое действо подтвердило мою истинность претендента, то второе разослало подтверждение по всем ратушам городов, где именно с этой минуты начался праздник. В Лилу же меня ожидало еще одно па мерлезонского балета. Заключительное дефиле на лошади попереком площади и принятие из рук выборных серпа, символизирующего мир и процветание. Вроде бы все? Все! Теперь я король. Его Величество Даган 1. Ну что? Все на Первый Королевский Бал? |
|
|