"Я жду вас всегда с интересом (Рассказы)" - читать интересную книгу автора (Голявкин Виктор)Бочка с творогом, кошки в мешке и голубиУ Толи летом погибла дочь. Ей было двенадцать лет, симпатичная девчонка, училась старате-льно. Поехала к бабушке на дачу. В солнечную ясную погоду выехала на велосипеде и, может, пе-рестаралась, нажимая на педали, очень быстро выскочила из-за поворота и навстречу транспорту катила на своем велосипеде по шоссе. А шофер не успел затормозить свой самосвал. Поехала на дачу и погибла. Толя дочь похоронил и запил. День не вышел на работу, второй день, много дней. А работал он тоже шофером, ездил в дальние рейсы в разные города. За прогул его уволили, и с машиной он расстался. И тогда пошел работать грузчиком в продовольственный магазин. Тут он был человек на подхвате: принесет, подтащит и разгрузит что требуется. Работал он на так называемой эстакаде — площадке, где машины товар разгружают, с легкостью и проворством — здоровья он был отменного, с редкою силой. Когда вспоминал о дочери, что ее нет в живых, — выпивал и забывался. Через некоторое время дом, где летом дочка жила, дотла сгорел от молнии. От всего этого жена захворала, и ее отправили в больницу. Свалилось на Толю столько, что и врагу своему, как говорится, не пожелаешь. А он продол-жал на своей эстакаде крутиться и вертеться, грузить и разгружать, таскать, возить на тачках товар в разные лотки и палатки. «Сюда, Толя!», «Давай, Толя!», «Быстрей, Толя!», «Нажимай, доро-гой!», «Вези, да поскорее!» — так каждый день. И Толя вез, бегал и нажимал. Не возражал. Парень честный. К работе привык. Выпивал. Да при его здоровье все как слону дробина казалось. Дальше. Привезли товар. Как всегда. И вместе с другим товаром бочку с творогом. Вкатить такую бочку по доске на эстакаду одному возможно. Но тут доски под рукой не оказалось. Под-нять эту бочку на эстакаду руками навряд ли кому удастся. Творог сам по себе вроде легкий товар, да набито его там черт знает сколько. И вот, разозлившись, может, хлебнув лишнего, решил Толя эту бочку все-таки перекинуть на эстакаду. — Да неужто ты один собираешься? — спросил шофер. — Давай тогда вдвоем, — сказал Толя. Тут подошел один тип и говорит: — А сколько тебе, парень, платят? — Пошел бы ты подальше, — отвечает ему Толя. — Да к тебе с предложением и по-доброму, — тип ему отвечает. — Катись ты со своими предложениями подальше, — говорит ему Толя. — Да ты ведь не знаешь, какие мои предложения, — говорит тип. — Подсоби вот лучше с бочкой, — говорит Толя. Так тип руками замахал и отошел в сторонку. Оттуда говорит: — Чем такие бочки таскать, надрываться, послушал бы меня, чудак. Шофер говорит: — Давай, Толя, его послушаем, чего он сказать собирается. А Толя возмущается: — Помочь не хочет, гад, болтает тут, пусть-ка лучше он идет, пока я его не разукрасил. Тот обиделся: — За что это меня разукрашивать, за добрый совет? Да ты умный или нет, скажи на милость? А бочка с творогом стоит в кузове и дожидается, пока ее перекинут на эстакаду. А вокруг нее разговорчики пока что совершенно пустые происходят. То да се, а в общем, ничего. Шоферу ехать надо, да, видно, ему интересно стало предложение типово услышать. Кто знает, а может, это такое предложение, что машину свою бросай и на новое дело переходи. Толя говорит: — Ну вас, ребята, отойдите, я этот творог на эстакаду перекину. Он слушать никого не любил. Упрямый был. Тип говорит: — Ну ладно, я уйду, а вы пропадайте, дураки. — Да погоди, погоди, — говорит шофер, — говори: чего там у тебя за совет. И Толя сдался. Ждет. Какой ему сейчас совет подадут, какое предложение. Тип говорит: — Вот сколько у нас в городе кошек? Толя с шофером переглянулись: кто знает, сколько их, куда он клонит? Тот дальше: — Несметное количество кошек в нашем удивительном городе. Сколько их бродит, сосчи-тайте, братцы. И невдомек вам, что на самые что ни на есть научные, полезные обществу цели кошки требуются — во! — И тип ладонью по горлу: мол, не хватает этих кошек научным работ-никам. — Ну? — разом не поняли Толя и шофер. — Мешок кошек научному учреждению, а деньги в карман. — Какой мешок? — Кошек, — сказал тип. — Ну, кошек… кота, что ль, в мешке? Давай дальше. Что ты хитришь? — Да не хитрю, — обрадовался тип, что его теперь слушают. — Одному мне ловить кошек неохота. Я их уже насдавал государству порядочно. Мне партнеры нужны. Сетки есть. Сачки. Все есть. Партнеров нет. Ну? Уразумели? Шофер стоял с открытым ртом, а Толя сказал: — Не чумной ты? С головой у тебя все в порядке? — И вдруг захохотал: Ну и дает! Кошач-ник! Ну и ну! Шофер поинтересовался: — Да где же ты столько кошек бесхозных видел? — Ну, в подвалах, например, — очень даже спокойно сказал тип. — Да мало ли где еще. — И сколько стоит одна кошка? — поинтересовался шофер. — Смотря какая кошка. — Ну, в среднем. — Копеек шестьдесят. — Вали отсюда со своими кошками, — сказал Толя. — Эх вы. — Тип топтался и сплевывал на землю. Склонял голову набок и с каким-то даже презрением рассматривал грузчика и шофера. — Настроение у меня знаешь какое? — сказал ему Толя. — Сдам твой труп в корзине вместо кошек. И все. — А часы у меня знаешь какие? — не унимался тип. — Без стрелок. Электронное табло. Новаторство. Гляди. Странный тип был одет хорошо. Все честь честью. Костюм неплохой. Туфли модные. В чер-ных очках. Не снимая с руки, он показал издали потрясающие часы. Шофер подошел к нему и стал часы разглядывать. — Угу, — сказал он, удивленный. — Ишь ты… Погляди, Толька! Глянь. Погляди! Неужто на кошках заработал? — Не только на кошках, — сказал тип загадочно. Толю часы не интересовали, и он взялся за бочку. Один. Шофер рассматривал часы и удив-лялся. Бочку он поднял, как штангу, но не выжал на вытянутых руках и на эстакаду не забросил. Он ее не удержал, и она гулко ударилась о землю. Дно вылетело, и творог вывалился из бочки. — Так я и ожидал, — сказал ловец кошек. Толя подскочил к нему, взял за грудки и отшвырнул подальше. Ловец кошек на ногах не удержался и упал. Встал, отряхиваясь молча, но уходить не собирался. — У меня давно плохое настроение, — предупредил его Толя. Слетелись голуби на творог. Клюют как ошалелые, спешат. — Кыш! — погнал их Толя. Они отбежали на некоторое расстояние и тут же налетели снова. — Голуби тоже бизнес, — сказал ловец кошек. — Ну, явно не в себе, — сказал Толя. — Но есть их опасно, — сказал ловец кошек, — жрут разную падаль эти райские птицы и разносят заразу. — Какой же бизнес на них можно сделать? — поинтересовался шофер. Вышедший из себя Толя запустил в ловца кошек горстью творога, но тот отбежал только, но не ушел. — Чего тебе надо, послушай, гад! — заорал Толя. — Кошек у вас нет? — Иди ты!.. — Толя поставил бочку, но много творогу осталось на земле. Голуби расхажива-ли рядом. — Кыш, кыш, кыш, — гнал их Толя. — Ну, я поехал, — сказал шофер. — Валяй, валяй, — сказал Толя. Машина зафыркала, двинулась задом, развернулась и ушла. — Спивайся, — сказал ловец кошек, — продолжай спиваться. — И ушел. «Откуда он тут взялся, — думал Толя, — и где-то я его раньше видел. Но где? Не вспомнить… Где же я его все-таки видел?» Толя сел на ящик и не гнал уже настырных голубей. И они целой стаей клевали творог быстро-быстро хорошая и обильная им досталась пища. Повезло им здорово. На редкость повезло… Он закрыл бочку крышкой, переваливая с боку на бок, дотащил до лестницы, ведущей на эстакаду, и таким же манером постепенно приволок ее к грузовому лифту. Небольшая дощечка нашлась, по этой дощечке он вкатил бочку в лифт. — Давай! Эй вы там, поднимай! — заорал он, нажимая на кнопку лифта беспрерывно. Но там не слышали. — Эй вы, бабье! Заснули? Поднимайте бочку с творогом! Лифт пошел наверх. И он тогда вспомнил, где видел этого типа. «Он рыл яму, могилу для дочки — могильщик, вот он кто! Да я тогда никого и не замечал, — вспоминал Толя, — разбит был и подавлен. До могильщиков ли мне было тогда, разглядывать их лица… Пусть могильщик, но от меня ему чего надо, не пойму. В свою компашку тянет, да не хочу я быть могильщиком и кошек ловить не собираюсь, время пройдет — и вернусь к своей машине. А он меня запомнил. Надо же! Но зачем ему все-таки я нужен, а никто другой? Играет на несчастье или он меня совсем за дурака считает? Могилы, кошки, голуби, кошмар…» Толя вышел на эстакаду. Дул ветерок. Кругом громоздились пустые ящики, до потолка. Он облокотился о ящики, и они обвалом полетели ему на голову. Пустяк. Пустые. Поцарапался слегка. Но не беда. Уж это не беда. Жене вроде лучше. Сесть бы опять за машину, а там пойдет по-старому, ну не совсем, ну, все же… — Эй, принимай, Толя! Подъехала машина, и Толя начал разгружать. |
|
|