"Эпицентр" - читать интересную книгу автора (Партыка Кирилл)

ГЛАВА 8

Обморок закончился оттого, что мне в лицо лилась холодная вода. Я открыл глаза. Это был очередной коридор с отвратительно осклизлым полом и низким потолком, под которым плавали клубы фиолетового удушливого дыма. Профессор поливал меня из фляжки. Ольга склонилась рядом. Я сел.

– Ты в порядке? – спросила Ольга.- Что случилось?

– Ну и напугали же вы нас,- сказал Профессор, завинчивая фляжку.

Я утер лицо. Кажется, все было в порядке. Нигде ничего не болело. Только в голове стоял шум. Но это был обычный шум, как от удара. Я «прислушался». Ментальный гул Эпицентра смолк. Не осталось и следа от этого угнетавшего и постоянно преследовавшего меня звука. Кошки? Но Кошек я тоже не слышал. Я даже на всякий случай позвал их, но они почему-то не откликнулись.

Мои спутники не могли утащить меня далеко. Железнодорожная развязка с колодцем в полу находилась где-то рядом. Я представил себе колодец и заглянул в его глубину. Оттуда не исходило ничего, ни малейшего колебания. Я напрягся и «пошарил» по дну. Там было пусто. По крайней мере, ничего живого. Существо исчезло. Я чувствовал какую-то разлагающуюся субстанцию, но признаками живого она не обладала, даже послесмертным «фоном».

– Сергей! – Ольга нетерпеливо потрясла меня за плечо.- Ты объяснишь что-нибудь или нет?

Я еще какое-то время соображал, потом ответил:

– Кажется, все.

– Что – все?

– Думаю, оно самоуничтожилось.

– Кто, почему? – Ольга вытаращила глаза. Я поднялся на ноги.

– Давайте-ка выбираться отсюда. Делать здесь больше нечего.

…Мы сидели на поросшей травой крыше цеха, свесив ноги с края. Тучи слегка разошлись, и сквозь них пробился солнечный луч. Я огляделся. Окрестный пейзаж ничем не отличался от обычного осеннего дня в заброшенной местности. А главное – никакого гула в голове…

Перед тем как покинуть подземный лабиринт, настырная Ольга заставила меня найти моток толстой проволоки. Я хотел сам спуститься в колодец, но она настояла на своем. Мы с Профессором, обмотав руки тряпками, медленно отпускали проволоку, пока из колодца не донесся приглушенный Ольгин окрик:

– Стоп!

Она пробыла там недолго, и мы вытащили ее обратно.

– Нашла пришельцев? – не без ехидства осведомился я.

Ольга грубо, по-мужски, выругалась. Она убедилась, что на дне нет ничего, кроме вонючей фиолетовой грязи. Моя неугомонная спутница даже окунулась в нее с головой и как следует пошарила вокруг. Но под руку ей попались только мелкие обломки шпал. Потом пришлось долго искать подходящий источник воды, чтобы отмыть смердящую исследовательницу.

…Сейчас она жадно слушала мой рассказ.

– И что дальше?

– А дальше… Я ему объяснил, что труды его не в тему. Что от них кругом один вред и безобразие. Возможно, оно так было запрограммировано: нет надобности в работе – оно самоуничтожается. Например, чтоб не возиться с утилизацией. А может, у него совесть проснулась, не знаю…

– Ты можешь говорить серьезно? – с досадой произнесла Ольга.

– Я и так серьезно. Чересчур серьезные в Зоне быстро с катушек съезжают… Кошечки мои что-то примолкли. Я их зову, а они молчат. Вот это меня серьезно беспокоит.

– Знаете,- сказал Профессор,- возможно, они больше вам и не ответят. Надобность миновала. Я же предупреждал: не относитесь к ним как к людям. Хотя и люди тоже порой…

– Вы о чем?

– Они вели вас сюда, подталкивали и оберегали, потому что понимали: вы можете с их помощью воздействовать на Эпицентр. Помните, они несколько раз показывали вам мертвых котят? Они ведь вам честно объясняли, что им нужно, да вы не поняли. У них, сами знаете, потомство почти поголовно рождалось мертвым. И если бы так продолжалось, они со временем наверняка вообще бы перевелись. Они понимали, что так на них воздействует Эпицентр. И понимали также, что на Эпицентр способны воздействовать вы. Думаю, они знали, что в Эпицентре нечто живое. Кошки выдерживали его ментальное излучение и могли даже корректировать. А вы нет. Но они не знали, как побудить это создание не умерщвлять их потомство. Но чуяли, что вы с вашим человеческим интеллектом, возможно, сумеете это. Они не люди, и вряд ли их волновало происходящее в Зоне. Их волновала исключительно собственная судьба. Вы, в сущности, решили их проблему, хоть и весьма своеобразно. Боюсь, что теперь вы им больше не нужны, и они перестанут вам помогать, возможно, вообще прекратят всякие контакты. Повторяю, они не люди, у них нет морали, чувства благодарности и всего такого. А если и есть, то совсем не такие, как у нас. Полагаю, на Кошек больше рассчитывать не приходится. Не обижайтесь на них.

– Жаль,- сказал я.- А то я уже как-то привык. Пригодились бы еще помощнички.

– Отвыкайте.

– Ты уверен, что в Эпицентре больше ничего нет, что он больше не действует? – в который раз переспросила Ольга.

– Сама же спускалась…

– Ты чувствуешь, а я нет.

– Ну если полагаться на мои чувства, то Существа в Эпицентре точно нет. Если воздействие оказывало именно оно. Или только оно.

– Поверить не могу,- хлопнул себя по коленям Профессор.- Неужели все закончилось и жизнь теперь наладится?! Как-то уж все удивительно просто. Столько лет мучений и вот… Впрочем, известная истина: самые простые решения обычно самые верные. Есть такой принцип: бритва Окама.

Ольга вдруг полезла в свой рюкзак и, покопавшись в нем, извлекла спутниковый телефон с конечно же незаблокированной линией. Будь я проклят, если я этого не ожидал!

Она отошла в сторону, поэтому разговора я не слышал. Но по долетающим интонациям мог понять, что результатом нашего путешествия Ольгин собеседник недоволен. Очень недоволен. Просто из рук вон! Чего-то он ожидал совсем другого и в случившемся винил Ольгу. А кого ему оставалось?! И еще он о чем-то упорно допытывался. Можно было догадаться, о чем… Нету больше Эпицентра, нету!

– Проверить бы,- сказал Профессор, потягиваясь.- Может, рано радуемся.

– Проверить можно единственным способом,- сказал я,- послать людей с Большой земли…

– Это рискованно и бесчеловечно. Они же не подопытные крысы.

Вернулась Ольга, она выглядела неважно.

– Ждем гостей,- сообщила она.

– Как? – изумился Профессор.

– Вот так. Скоро прилетит вертолет. Заодно и проверим, есть Чума или нет.

– Но… – начал Профессор и осекся. Не дурак он был. Понимал, что в наши игры с его правилами соваться бессмысленно.

– С крыши никуда не уходим,- скомандовала Ольга.- Чтоб искать нас не пришлось.

– Скоро они прилетят? – спросил я.

– Думаю, через пару часов.

Она уселась на прежнее место и пригорюнилась. Мне стало ее жаль.

– Я пойду, прилягу,- сказал Профессор,- спать хочется – сил нет. Во-он там травка погуще… – Он встал и не спеша удалился. Тактичный старик. Понимал, что у нас с Ольгой свои разборки.

Я еще обдумывал, с чего бы начать, как она вдруг сказала почти плаксивым голосом:

– Сорок человек – и впустую.

– Что – сорок человек? – не понял я.- Не из-за чего больше секретничать.

– Это тебе только так кажется,- сказала Ольга. Я обнял ее за плечи.

– Помнится, ты говорила, что ты со мной не по служебной надобности. И еще разные приятные слова, я таких давно не слышал. Я не такой наивный, чтобы думать, мол, все кончилось. Все только начинается и для меня, и для тебя. Вдвоем легче выпутываться. Давай поговорим.- Я развернул ее к себе, заглянул в глаза. Там стояли слезы, но глаза, кажется, не врали.- Я должен знать, с кем имею дело и чего ждать? Или лучше уносить ноги, пока при памяти?

– Можешь уносить. Не исключено, оно для тебя и к лучшему.

– А для тебя?

– А для меня… – Она отвернулась.- Не знаю. Пока ничего не знаю.

– Давай по порядку. Я тебя не оставлю. Но хватит крутить.

– По порядку так по порядку, – вздохнула Ольга.- Ну была я оперативницей в той же организации, что и ты когда-то. Говорю же, романтика в разных местах играла. Сам знаешь, какая там романтика… Недавно сотрудников потащили на какой-то медосмотр. Вроде и не время, и сама процедура необычная. Пятерых, меня в том числе, отобрали и отправили куда-то… Я и сама не поняла куда. Большая соблюдалась секретность. Оказались в каком-то учреждении вроде закрытой клиники, я думала, под патронажем нашей Конторы. Но быстро поняла, что Контора здесь ни при чем. Какие-то другие люди заправляли. Нас, прикомандированных, было много, даже не знаю сколько. Жили по десятку в палате, питались тоже десятками, ни с кем другим, кроме врачей, не общались. Нас все время исследовали, исследовали, вдоль и поперек. Ни на какие вопросы не отвечали. Да мы и не спрашивали. Все с оперативной работы, хоть и из разных ведомств. Понимали, что вопросы задавать бесполезно. Я поняла, что влипла во что-то, из чего так просто не выпутаешься. Просто так из офицера подопытного кролика в клетке делать не станут.

Постепенно многие отсеялись. Куда их дели, не знаю, но в клинике я их больше не видела. В итоге осталось нас сорок человек. Нас перевели в другое помещение и перезнакомили. Оперативные псевдонимы, конечно, больше ничего. А вскоре явился Инструктор. Он объяснил, что мы – будущий десант в Зону. Некоторые завозмущались, но он объяснил, что дело чрезвычайной государственной важности, мы на службе и обратного пути нет. Просто нет и все. Мы поняли. Для успокоения Инструктор объяснил, что специалисты в санлагерях тестировали выживших после Чумы по тысячам параметров. И подобрали в спецслужбах людей с похожими данными. Здесь, в нашей богадельне, опять всех перепроверили. И выбрали сорок человек, идеально соответствующих тем, кто остался жив. Из этого вывод: нам ничего не грозит, Чума нас не тронет.

Мало кто ему поверил, но делать-то было нечего. Спросили, почему просто из санлагерей не набрать людей? Инструктор объяснил, что там непригодный для наших целей материал, нужны спецы. Потому решили действовать наоборот: не учить неучей, а найти профессионалов, которые способны выжить.

Потом нас натаскивали, как вести себя в Зоне. Ну это, я тебе скажу, полная фигня. Если б я по тем инструкциям действовала… Если б не ты… В общем, в самом конце озвучили легенду насчет международной миссии. Ну ты ее слышал, эту чушь. И поставили задачу: связаться с Работягами и организовать экспедицию к Эпицентру.

Ольга замолчала.

– Но вас же пришло только трое,- сказал я. Она криво усмехнулась.

– Нас переправили за Периметр поздним вечером, велели углубиться лесом на пять километров и ждать сутки. Ежу было ясно, для чего. Как бы они нас ни исследовали, а уверенности у них не было. И правильно, что не было. Уже под утро у многих проявились симптомы. Началась паника. Нас предупредили: не возвращаться ни при каких обстоятельствах, не выполнив задания. Но к исходу суток несколько уже были при смерти, а всего заболели тридцать семь. Только я и еще двое – мы ничего, обошлось. Больные плюнули на инструкции и побрели назад, к периметру. А мы втроем с ними не пошли. Нам бы вообще никакого оправдания не было. Стали пробираться в город. Позже где-то далеко позади была стрельба. Кажется, били из пулеметов. Не знаю, конечно, может, так что-то. Но думаю, те, кто вернулся… Они же все равно были обречены. Если Чума зацепила, выход из Зоны не поможет. Вот так-то. Дальше ты знаешь.

– Насчет меня ты промолчала,- сказал я. Ольга помялась.

– Ну нас предупредили, что Работяги на экспедицию непременно согласятся. У них такая идея давно витает. И что обязательно наймут они проводника, некоего Ездока по кличке Серый. Так и получилось.

– Это откуда же такая уверенность? Ольга пожала плечами.

– А другие чужаки откуда взялись? Она повторила свой жест.

– Понятия не имею. Нас предупредили, что возможно появление конкурентов. Их требовалось ликвидировать любым способом, желательно чужими руками и под убедительным предлогом.

– Не шибко-то убедительно твой напарник действовал,- сказал я.- И не чужими руками, а самолично из ПТУРСа в броневик засадил. Грубая работа. Я ему Коня никогда не прощу.

Ольга вздохнула:

– Так вышло. Ты пойми. Мне все это с самого начала очень не нравилось. Но выбора у меня не было. А когда я поняла, во что вляпалась, вообще…

– Кто по наши души прилетит?

– Сначала вертолет с бойцами. А через сутки – кто-то из начальства.

– Ясно, сперва подопытные крысы. А кто из начальства? Инструктор?

– Понятия не имею.

– Главного ты мне так и не сказала. Кому и для чего понадобилась канитель с экспедицией? Чувствуется опытная рука, кустарям такое не под силу.

– Говорю же, не знаю кому! Сам специалист, подумай: стали бы нам объяснять?! А вот зачем… Нам поставили задачу: попытаться выяснить, что там, в Эпицентре, и по возможности вступить в контакт.

– Из чисто научного интереса, угробив почти четыре десятка профессионалов?

– Что ты от меня хочешь?

Сейчас ее «броня» почти исчезла, и я чувствовал, что она не врет.

– И про меня ты не досказала. Отчего это именно мы двое должны были дойти любой ценой? Кто это тебе внушил и с какого перепуга?

Ольга раздумывала. Понимала она, что связаны мы с ней одной веревочкой. Неизвестно, чего ждать от визита человеколюбивого начальства. А вот на меня, ей казалось, положиться можно. Я «слышал» ее сомнения и знал, что она не промолчит.

– Нам говорили, что на приборы надежды мало. Они, как ничего не показывали, так вряд ли что-то и покажут. А вот Ездок Серый… У него что-то вроде телепатической связи с Кошками. А через них, кажется, с Эпицентром. Поэтому Ездока Серого нужно беречь и непременно доставить к цели. И постараться под контролем использовать для контакта.

Признаться, я выпучил глаза. Ольга могла знать обо мне многое. Но не это!… Кто же такой чересчур информированный и сообразительный просчитал ход событий?! И откуда он вообще, черт возьми, почерпнул такую информацию?!

Я сказал:

– Интересно, как они рассчитывали использовать меня под контролем? За какое место контролировать?

Ольга усмехнулась:

– Нашлось бы за какое. Никто ведь не мог предположить, что Эпицентр может просто самоуничтожиться. Такой вариант даже не рассматривался. Нам подробную систему действий вдалбливали, что делать, как и на что тебя нацеливать.

На что они собирались меня нацеливать, я выяснять не стал. Мне это уже стало неинтересно.

– Сука ты все-таки,- сказал я Ольге.- Шпионка чертова. Правильно говорят: самые ловкие разведчицы – бабы. И самые опытные разведчики горели именно на них. Манипулировать мною вздумала! А тварь в колодце, вишь, гуманная попалась. Хорошо все-таки, что я вам всю малину обгадил.

Ольга зажала мне рот ладонью.

– Перестань. Да, я дрянь. Я шпионка. Ты, можно подумать, ангел во плоти! Но я говорила, что ты для меня значишь. Хочешь верь, хочешь – нет. Мне влюбляться не положено. Но на этот раз очень хочется.

Сейчас я чувствовал ее и понимал, что она говорит правду. Она вдруг прильнула к моему плечу. Я погладил ее по голове.

– Ты не ангел,- сказала она со вздохом.- Да мне ангелы и не нужны. И я им тоже. Я, наверно, дура. Я тебе говорила, что раньше поэзией увлекалась. Романтика бурлила в разных местах. Оттого, может быть, и стала тем, кем стала… Так вот, можешь смеяться. Но не зря, я думаю, тогда, у костра, Пророк завел разговор про Люцифера. Мне показалось, что ни к селу, ни к городу. А теперь я понимаю. Ты, наверно, и есть здешний Люцифер. Светлый дух, бунтующий против лжи и лицемерия, падший, порядком озверевший, но все равно – светлый! Ты Ездок – тот, кто всегда в движении. А движение и есть жизнь.

– Как-то ты не так трактуешь образ падшего ангела,- возразил я.- Это тебе не «печальный Демон, дух изгнанья, витал над грешною землей». В аду, знаешь ли, печальных демонов мигом развеселят. Или спровадят на небеса, но их там не примут.

– Перестань. У тебя неплохо выходит изображать циника. Но циник ты не стопроцентный, несмотря на все старания. В любом аду должен быть свой Люцифер, чтоб вовсе уж не наступил хаос и мрак кромешный. Он конечно же не добро. Он часть той силы, которая, как вещал Пророк, поддерживает Вселенную в равновесии. Пусть даже на отдельно взятом пятачке мира величиной с пылинку. Ты никогда не станешь ни рабом, ни хозяином. Ты свободный человек. А свобода, возможно, и есть то самое равновесие.

Я громко и неподдельно расхохотался.

– Я думал, я такой скромный парень!… Да уж, погиб поэт, невольник чести! А призрак его все бродит по закоулкам дамских душ… В духов я вообще не верю, ни в светлых, ни в каких. В инопланетян и то надысь, как поверил, но все равно думаю: не приснилось ли?!… Профессор, то есть не он, а тот пролетарский писатель, говорил о правде. А я… Если уж тебе хочется метафор, вспомни Высоцкого: «Некий чудак и поныне за Правду воюет. Правда, в речах его правды на ломаный грош». А я к тому же одет и вооружен до зубов.

– Как бы ты ни кривлялся…

– А я и не кривляюсь. Просто, если ты человек, то и оставайся человеком. Америкосы говорят, дерьмо случается. Но нельзя же в дерьмо выше макушки, как ты в ту фиолетовую дрянь! А уж если и угодил, хоть выныривай иногда. Зона, она людей многому могла бы научить. Не в смысле технологий и всяких научных хитростей. Здесь притворяться и лицедействовать очень трудно. Жизнь тебя наизнанку вывернет: кто ты есть на самом деле, то из тебя и вылезет. Дерьма, конечно, повылезало немерено. Но и нормальные люди есть. И не просто есть, они – сила. И я, не исключено, пусть и не лучшая, но все-таки часть этой силы. Вполне реальной, а не потусторонней. Я не стремился, как-то само собой так получилось.

– Ты меня не бросишь? – спросила Ольга.

– О чем вы, душа моя?

– Я боюсь,- вдруг призналась она. (Я это и сам давно чувствовал.) – Люди, которые прилетят… Я не про бойцов, про других. Мы же для них просто расходный материал. Да еще все пошло наперекосяк.

Я и сам понимал, что прилетят не волонтеры из Армии спасения. Большая сволочь прилетит, которая ни перед чем не остановится на пути к своей цели. А цель их я обломал. Нету больше их цели. Не существует, чего бы они с ее помощью ни желали достичь. И им это не понравится. И Ольга им больше не нужна. Она видела, какими средствами они не побрезговали. Такие свидетели долго не живут… Они, конечно, не знают, рассказала она мне что-нибудь или нет. Но наверняка допускают, что рассказала. Значит, я тоже потенциальный свидетель, пусть и косвенный. И вообще, мавр сделал свое дело, хоть и не так, как полагалось. А потому и мне расслабляться не стоит. Да, еще Профессор. Попал он с моей подачи, как кур в ощип. Черт!…

Я крепче обнял Ольгу.

– Никого я не брошу,- сказал я.

– Может, не станем на крыше дожидаться? Тут есть где спрятаться.

– Ну уж нет! Тогда они точно объявят на нас охоту. Как собаки: если убегаешь – они догоняют, инстинкт такой.