Дмитрий Галковский: “Я — ИЗ ГОЛОВАСТИКОВ...” Ответ на вопросы “Дня литературы”

"День литературы". Дмитрий Евгеньевич, вы родились в советское время. Ощущаете ли вы в себе хоть частично советскую ментальность? Даже в постоянном вашем противостоянии советскости? Остаётесь ли вы подсоветским человеком?

Дмитрий ГАЛКОВСКИЙ. Я родился в 1960 году. Основное чувство, которое было у меня в молодости — чувство гнетущего страха. Этот "праздник" был всегда со мной. Когда я ходил в школу, работал на заводе, учился в университете. Я никогда не противостоял советскости. "Советский" в моём мире — это тщательно промытый и наодеколоненный бомж с залитыми водкой глазами. В сущности, не человек, а робот, который сам не понимает, что делает. Его "научили". Какое здесь может быть "противостояние"? С равным успехом можно назвать противостоянием стояние у светофора на оживлённом перекрёстке. Главное было не подпустить советских близко. Алкоголики отличаются большой "вязкостью". Зацепит рукой за пиджак — от него не отделаешься. Не отстанет, пока не изломает все кости.

Сейчас чувства страха перед ЭТИМ нет. Кривое зеркало социализма разбито и эти люди превратились в оборванных нищих, делящих городские помойки. Социализм кончился.

"ДЛ". Может быть, сейчас пора забыть о советском государстве, пора забыть уже и о красных, и о белых, не будет ни тех, ни других, а всерьез думать о будущем России, делать какие-то реальные шаги к её возрождению? Возможна ли будущая Россия без русской философии, без русской литературы?

Д.Г. Обычно государство объясняет себя само. Внятно: зачем нужно, что делает. Никаких объяснений от кремлёвской власти, зачем она нужна, я до сих пор не услышал. Вроде бы пытались сказать, что для того, чтобы мочить чмырей в сортирах — как-то неубедительно. Сейчас намекают, что для того, чтобы через 10 лет достигнуть ВВП уровня 70-х годов прошлого века. Тоже смешно. Посидим, послушаем дальше. Может, чего и придумают. А чтобы придумывать ЗА НИХ, да ещё БЕСПЛАТНО... Несколько лет назад было и такое — дружно искали "русскую идею". Потом поняли, что перебор и успокоились на "сортире" и "удвоении".

"ДЛ". Как вы думаете, почему ваш "Бесконечный тупик" не заинтересовал Запад?

Д.Г. Почему не заинтересовал? Деньги на второе издание книги мне дала профессор Вермонтского университета Ева Адлер. Я довольно хорошо известен в Венгрии. Мои тексты публиковали в Японии. Так что некоторый интерес есть.

"ДЛ". Чувствуете ли вы себя одним из духовных лидеров своего поколения?

Д.Г. Я себя всегда чувствовал лидером, вёл себя как лидер и, наверное, был лидером. Но это "моя личная трагедия". В обществе лидерами становятся только в результате всеобщего признания и наличия большой группы единомышленников. Я никогда не видел вокруг себя своего поколения. Только отдельных людей. Думаю, что поколения моих сверстников не существует. Оно целиком ушло в отвал. Может быть, появятся молодые. Так, кстати, обычно и бывает — лидер, как правило, старше. Не знаю. Поживём — увидим.

"ДЛ". Не кажется ли вам, что ваше поколение так до сих пор и не востребовано временем? До сих пор царят шестидесятники и их наследники.

Д.Г. Что значит "не востребованы"? Мир жесток — ТУДА И ДОРОГА.

"ДЛ". Каково место интеллигента, интеллектуала в нынешней России?

Д.Г. Мне кажется, местная интеллигенция до сих пор не доросла до осознания собственных корпоративных интересов. Интеллигенты разобщены, их профсоюзы находятся в зачаточном состоянии. Нормы эксплуатации интеллигентов в нашем обществе чудовищны. Преподаватель вуза зарабатывает в десятки раз меньше западных коллег, при этом ещё говорится, что он должен быть БЛАГОДАРЕН за это. Как следствие, в вузах процветает взяточничество. Какие-то деньги преподаватели зарабатывают, но чувствуют себя воришками на птичьих правах. А что если бы, например, в Москве взять и подговорить студентов, сделать АКЦИЮ. Серьёзно, по-молодёжному. Например, перебить все мерседесы ломами в радиусе пятиста метров от мэрии. Прокатить на тачке до Москва-реки пару десятков чиновников. Забросать Путина тухлыми помидорами во время очередной встречи со студентами. Не как фарс провокатора Лимонова, а по делу, серьёзно: требуем то-то и то-то. Не сделаете, БУДЕМ МСТИТЬ. За права борются. Гражданское общество формируется с фундамента личных и корпоративных интересов. Человек, не смогший отстоять личные интересы, не отстоит интересы своего сословия. Человек, не поднявшийся до осознания сословных интересов, не поймёт и не отстоит интересы общенациональные. Политическая жизнь РФ фиктивна и дегенеративна. Прежде чем говорить о правах "левых" и "правых", "либералов" и "демократов", надо поучиться на отстаивании интересов сословных.

"ДЛ". Что такое — быть русским? Надо ли им быть? Русскость в культуре?

Д.Г. С точки зрения гражданской, быть русским — это отстаивать права русского населения, используя институты правового общества. Недавно прошла выставка "Осторожно, религия!", глумящаяся над русским православием. Лимоновцы по приказу ФСБ микшировали ситуацию. Мне кажется, надо было возбудить уголовное дело серьёзно, во-первых, доказав, что выставка была организована религиозными экстремистами. Там не было глумления над мусульманской религией или иудаизмом. Религиозная жизнь имеет свои законы. Очевидно, акцию организовали некоторые религиозные конфессии. Для своих адептов, внутри храмов и религиозных центров они могут делать и не такое. Если сосед плюёт на вашу фотографию у себя в уборной, это его личные проблемы. Если же речь идёт о публичной акции, надо было предупредить посетителей выставки: некая религиозная организация, имеющая мало общего с институтами демократического общества, проводит ритуальную акцию. Затем надо было провести экспертизу этой ритуальной акции — может ли она проводиться публично, если да, то какова форма её регламентации. Эти вопросы должны были решить не политические экстремисты и не русская православная церковь, а общество по борьбе с диффамацией против русских, обратившееся к услугам профессиональных юристов и экспертов.

Что касается всякого рода риторики о русских и русскости, то она всем давно надоела.

"ДЛ". Как вы относитесь к проектам и идеям всемирной глобализации? Не есть ли это конец истории?

Д.Г. На мой взгляд, история ещё и не начиналась. Точнее, мы прошли несколько процентов пути. Кончается некоторый период истории, это да. Но этот период — период крупных однонациональных государств — не такой уж и большой. Примерно лет в 300-400.

"ДЛ". Ваша философия — это философия разума? Нужен ли разум в потерявшей свой ум России? Выстоит ли он?

Д.Г. На мой взгляд, Россия после 1917 действует крайне умно, рационально. Гораздо расчётливей, чем во времена царизма. Только ум этого государства находится в Лондоне.

"ДЛ". Что может спасти сегодня человека — уход в одиночество?

Д.Г. Скорее, правильное осознание собственных интересов и умение их отстаивать. Получить образование, создать семью, реализовать свой творческий потенциал.

"ДЛ". Нужны ли России какие-то новые корпоративные правила общности?

Д.Г. Мне кажется, гражданину РФ надо в первую очередь сориентироваться, кто он — русский или советский. Дальше всё выстроится. И тот и другой вариант приемлем. Плохо, когда эти два этноса начинают набиваться в родственники друг другу. Бразильцы это бразильцы, португальцы это португальцы. Найти общий язык и уважительно относиться друг к другу им можно, только признав собственную инакость.

"ДЛ". Что такое перестройка для России? Кто и зачем её затеял?

Д.Г. Перестройку затеял Лондон. Видимо, там решили демонтировать СССР и принять его западные республики в состав ЕС в качестве проанглийского лобби.

"ДЛ". ЦРУ подготовило доклад о том, что через десять лет Россия развалится на пять-шесть государств. Верите ли вы в это? Как этому противостоять? Надо ли противостоять?

Д.Г. Всё зависит от того, какой доклад приготовили в Англии. Вашингтон — предполагает, а Лондон — располагает.

"ДЛ". Кем вы себя считаете: философом, писателем, государственником, индивидуалистом?

Д.Г. Наверное, я писатель, историк, философ и публицист. В общественной деятельности мне нравится принимать участие, но только на правах лидера. В другой ситуации я замыкаюсь, занимаю круговую оборону, словом, превращаюсь в ярко выраженного индивидуалиста.

"ДЛ". Спасёт ли семья наше общество? Или распадётся сама под давлением нынешней безнравственности?

Д.Г. С точки зрения демографа, ситуация в РФ интересная. Депопуляция происходит по двум противоположенным причинам. В культурном отношении значительная часть населения принадлежит к постиндустриальному обществу и заводить детей не хочет. Одновременно социальные институты достигли такой степени деградации, что старшие поколения вымирают из-за недостаточности медицинской помощи. В стране свирепствуют эпидемии, характерные для развивающихся государств: туберкулёз, гепатит. В демографическом отношении Россию мог бы спасти более низкий уровень культуры.

"ДЛ". Что значит для вас русская национальная идея? Есть ли она вообще? И нужна ли?

Д.Г. По-моему это расистская чепуха, придуманная (или поддержанная) русофобами.

"ДЛ". Каково место Православия в жизни России, в вашей жизни?

Д.Г. Возвращение православия в бытовую жизнь русского человека я приветствую. А вот политизация и коммерциализация РПЦ не может не огорчать.

"ДЛ". Как вы относитесь к восстановлению двух ветвей русского Православия? Вы — православный человек? Когда и где вы крестились?

Д.Г. Мне кажется, российское общество гораздо менее религиозно, чем это хотят представить. Воссоединение церквей — это узко-религиозная проблема, мало кого интересующая. Из всех форм религии мне ближе всего православие, но я человек нерелигиозный. Мне кажется, философия и религия — две вещи несовместные. Мои предки и со стороны отца, и со стороны матери были священниками, а я даже не знаю, крещён или нет. Тогда это была проблема. Вроде пионером меня хотела окрестить сильно верующая тётка. Я с ужасом отказался. А мать говорит, что меня годовалого тайно окрестили. Мне бы хотелось, чтобы это было правдой, но креститься сейчас считаю нелепостью.

"ДЛ". Нужны ли вам люди? Нужны ли вам читатели? И какие читатели?

Д.Г. Я в смысле читательского интереса очень счастливый человек. 50% моих друзей и 90% моих знакомых сначала были моими читателями.

"ДЛ". Считаете ли вы себя консерватором?

Д.Г. Нет. Я считаю себя Дмитрием Галковским.

"ДЛ". Почему вы обошли в "Уткоречи" по-настоящему талантливых поэтов, тоже писавших на те же темы? Не является ли "уткоречь" основой любого общества, и западного, и постсоветского? Смогли бы вы составить "Уткоречь" нынешнего времени, из сочинений нынешних бездарных авторов, взяв тоже самые характерные темы перестройки?

Д.Г. Конечно, "уткоречь" есть в любом языке. Сам этот термин — из книги Оруэлла "1984". Что касается перестроечной уткоречи, боюсь, ничего яркого не получится. Для существования и развития уткоречи нужен агитпроп. Чем мощнее агитпроп, тем мощнее идеологическое крякание. "Кря-кря" современного российского общества похоже на крякание госпожи Гурвич в фильме "А зори здесь тихие".

"ДЛ". Не переписываете ли вы своим творчеством русскую историю, создавая ещё один её вариант?

Д.Г. Мне кажется, русская история ХХ века ещё не написана. Вообще. "Табула раса". Назовите хотя бы одного историка. В ХIХ веке были Карамзин, Соловьёв, Ключевский. И то они писали не о своём, ХIХ, веке, а о веках предыдущих.

"ДЛ". Считаете ли вы себя интеллигентом, или это понятие чуждо и противно вам?

Д.Г. Это слово в русских условиях сильно политизировано. Если считать интеллигентом интеллектуала, то я типичный интеллигент. Это определённый тип людей, тип биологический. Есть дылда, есть задохлик, есть толстяк. И есть головастик. Я из головастиков. Как и у других человеческих пород, у нас есть свои достоинства и свои недостатки.

"ДЛ". Вам уже за сорок. Вы счастливы? Вы нашли себя в жизни? Какова ваша семья?

Д.Г. В жизни я многое пропустил. Жизнь — это случай, зигзаг. А мой путь прямой. Вот и живу в 44 года без семьи, без денег, в чужом доме на птичьих правах.

"ДЛ". Бывали ли вы на Западе, где, и каковы ваши впечатления о Западе и западной современной культуре?

Д.Г. Я всю жизнь прожил в Москве почти безвыездно. В этом году съездил в Минск и в Псков. Это для меня настоящие путешествия. Надеюсь ещё поездить. Если не считать Минск, за рубежом я ещё не был.

"ДЛ". Кто ваши литературные учителя, кроме Розанова? Кого вы цените в современной литературе из старшего поколения, из сверстников?

Д.Г. Розанов для меня не писатель, а философ. Писатель он никудышный, и у него в жизни не было естественного чувства реализма, столь характерного для русских писателей. Он, например, всю жизнь, как дурак, покупал у жуликов фальшивые монеты. Навряд ли так просто могли бы обмануть Толстого, Достоевского или Чехова. Из русских писателей классического периода на меня оказали влияние все. В общем, у меня стандартный набор пристрастий. Из 20 века Набоков очень сильно подействовал. Отчасти Платонов. Никаких экстравагантных пристрастий, как видите, у меня нет. Современную литературу я знаю плохо. Разве по кино. Хорошая экранизация "Пиры Валтасара" по Искандеру. В детстве очень увлекался фантастикой: Стругацкие, Ефремов, Снегов.

"ДЛ". Не кажется ли вам, что ваше поколение творчески не состоялось? Кого, кроме вас самих, вы могли бы предъявить миру и России из писателей, поэтов, философов, мыслителей?

Д.Г. Ещё раз повторяю, ТУДА БЕЗДАРНЫМ СВОЛОЧАМ И ДОРОГА.

"ДЛ". Должна ли литература служить государству, вообще кому-либо или чему-либо служить? Должна ли быть духовная цензура? И какая?

Д.Г. Интеллектуал существо сильное и опасное. Разумное государство должно его подкупать. Подкупать культурно, уважительно, давая некоторый простор для творчества — лакеи из писателей, художников, музыкантов, учёных получаются не ахти какие.

Общества без цензуры не бывает. В развитом обществе отсутствуют только грубые её виды, вроде предварительного штемпелевания текстов.

"ДЛ". Художник и политика. Что между ними общего? Вы интересуетесь политикой?

Д.Г. Политикой интересуюсь как историк и как член сословия интеллигентов-интеллектуалов.

"ДЛ". Верите ли вы хоть частично в патриотические высказывания Путина? Ваше отношение к нему и нынешнему режиму?

Д.Г. Впервые с 20-х годов во главе государства находится человек, имеющий нормальное среднее образование. К тому же, в отличие от Ленина, Путин не сумасшедший. Всё это не может не радовать. Другое дело, что он мало что решает.

"ДЛ". Что, по-вашему, можно противопоставить хаосу абсолютной свободы? Религию? Абсолютизм? Авторитаризм? Диктатуру?

Д.Г. А что значит, абсолютная свобода? Как зверь, хомо сапиенс умеренный демократ. В естественных условиях он живёт группами в несколько десятков особей со слабо выраженной иерархией.

"ДЛ". Что вы сейчас пишете, кроме святочных рассказов? Почему вы пришли к сказкам? Для детей? Для себя?

Д.Г. Кое-чего пишу, в основном по истории. Сейчас подготавливаю "Майн Кампф" из полного собрания сочинений Ленина. Туда входит 2231 отрывок из его работ и писем. Сказки? Я всегда был сказочником. Моей маленькой сестре было 4 годика, а мне 11. Я ей рассказывал на ночь сказки. Главным действующим лицом был чайный гриб Григорий. Он жил на кухне в большущей стеклянной банке.

"ДЛ". Каковы ваши критерии в жизни? Ваши правила игры?

Д.Г. На всё смотреть сквозь пальцы. Кроме главного, когда пошло НА ПРИНЦИП.

"ДЛ". Духовные ценности, которые вам наиболее дороги?

Д.Г. Думаю, я здесь не оригинален.

"ДЛ". Способны ли вы работать на какое-то общее дело? Или это вам чуждо?

Д.Г. У меня всегда была тяга к корпорации. В школе я был распропагандированным школьником ("школьный вальс"). На заводе я ощущал себя трудягой, рабочим классом ("та заводская проходная, что в люди вывела меня"). В университете считал себя студентом ("гаудеамус игитур"). При этом в школе я не успевал по всем предметам, рабочих считал низшим классом, а учёбу на философском факультете МГУ — профанацией.

"ДЛ". Вы — монархист? Как вы относитесь к идее монархии?

Д.Г. Вопрос с монархией сильно идеологизирован. Ни на чём не основано утверждение, что монархия — первичная форма правления, из которой кристаллизуются демократические институты и монархию свергают. Наоборот, монархия возникает из демократических институтов и возникает довольно поздно. Европейские монархии возникли в 16-17 веках. Монархическая форма правления более эффективна, но меньше соответствует демократической природе человека. Русская монархия в начале 20 века была современной передовой формой правления, обеспечившей нашему обществу процветание. Отказ от монархии привёл к абсолютному краху. Однако восстанавливать монархию сейчас, когда поезд ушёл и всё мировое развитие пошло по другому пути, — безумие.

Николай II является для меня образцом умного, компетентного и удачливого главы государства. Он привёл Россию к триумфу, а когда его перед триумфом отстранили от власти, всё разрушилось. Его личность сильно мистифицирована. Ясно, что никакого Распутина не было, Распутин был одним из придворных юродивых, которых специально содержали в пропагандистских целях для простого народа. Кажется, Николай с ним и виделся один или два раза. Все дневники и письма царской четы — подлог, сфабрикованный большевиками. Думаю, Николай даже не отрекался от престола.

"ДЛ". Вы за небольшую, этнически однородную Русь или же за новую Империю?

Д.Г. Думаю и то, и другое невозможно. Духовные силы русских подорваны, они изменились даже биологически, у них нет правящего класса. Скорее всего, их ждёт роль белой общины в Бразилии.

"ДЛ". Возможно ли воссоединение славянских народов? Или это вред и бред, как писал ещё Константин Леонтьев?

Д.Г. Славяне вполне могли объединиться под эгидой России в первой трети ХХ века. Русские с огромным отрывом преобладали и этнически, и политически, и экономически, и культурно. Но после 1917-го года всё навсегда пошло под откос.

"ДЛ". Ваши любимые занятия?

Д.Г. Люблю читать, рассматривать географические карты, лазить по интернету, собирать пазлы, выращивать растения, рассматривать животных в естественных условиях (особенно уток), фотографиро- вать, писать дневники, письма, рассказы, пьесы и сказки, играть в компьютерные игры, гулять в парке.

"ДЛ". Какое место занимает в вашей жизни любовь, в жизни страны, в жизни человечества?

Д.Г. В детстве я был обделён любовью настолько, что понял это только в зрелом возрасте. Мне казалось, что ситуация всеобщего равнодушия или даже злобы — жизненный стандарт. Любовь многое смягчает и облагораживает в жизни.

"ДЛ". Можно ли вас считать пропагандистом и агитатором определенных ценностей в жизни?

Д.Г. У меня большая пропагандистская мощность. Я умею внедрять свои мысли в головы других людей, причём делаю это с большой изобретательностью. Но меня всегда пугала власть над людьми. Мне казалось нечестно пользоваться людской слабостью.

"ДЛ". Есть ли у вас друзья? Какое место в вашей шкале ценностей занимает дружба?

Д.Г. Мой идеал — спокойные ровные отношения с людьми, которые я поддерживаю десятилетиями. Истерическая мужская дружба кажется мне подозрительной. Зацикленность на замкнутой группе друзей — свойством криминальной психологии. Можно сказать, что меня окружают друзья и знакомые без резко очерченной границы между этими двумя категориями.

"ДЛ". Какой период истории России вы больше всего любите и хотели бы в нём жить?

Д.Г. Мне бы хотелось жить в разных временах понемногу и безопасно. Походить по летней Москве 1937, попить газировки. Потом махнуть в Венецию 1650 года.

"ДЛ". Расскажите о ваших родителях, об отце и матери, о близких родственниках.

Д.Г. Родственников у меня нет. Одни умерли, другие отдалились. Есть старенькая мама и сестра. Я их люблю. В общем же, я принадлежу к людям, основывающим династию. Я не вижу среди своих предков, включая отца, "Галковских". Можно сказать, что я сирота. О моей жизни (целиком) никто не знает, и о моих планах и фантазиях никто не знает.

Вопросы задавал Владимир БОНДАРЕНКО