"Вой-3: Эхо" - читать интересную книгу автора (Бранднер Гарри)

Глава 8

— Сейчас сосчитаю до пяти, Малколм, — сказала Холли Лэнг. — На счет раз ты начнешь просыпаться. Когда я дойду до пяти, ты полностью проснешься и будешь чувствовать себя свежим и бодрым.

Мальчик, удобно облокотившись, сидел в кровати. Его глаза были закрыты, черные ресницы выделялись на фоне бледной кожи. Он мягко улыбнулся и кивнул.

— Ты будешь помнить все, что мне рассказал, — продолжала Холли, — и ты больше не будешь бояться. А сейчас я на чина то считать. Один. Ты начинаешь просыпаться.

Мальчик зашевелился в кровати. Его тонкие пальцы сжались, схватив одеяло, как бы проверял, из чего оно сделано.

— Два. Ты чувствуешь себя хорошо и продолжаешь просыпаться.

Мальчик вздохнул. Тихий, удовлетворенный звук вышел из его груди.

— Три. Просыпаешься. Чувствуешь свежесть и бодрость.

Его веки дрогнули. Губы слегка приоткрылись.

— Четыре. Теперь ты можешь открыть глаза, Малколм, и посмотреть вокруг, если захочешь. Ты слышишь пение птиц на деревьях, чувствуешь, как в окно дует легкий ветер.

Мальчик открыл глаза. Он мигнул. Его глаза спокойно осмотрели палату и остановились на Холли.

— Пять. Ты полностью проснулся. Чувствуешь себя прекрасно. — Холли улыбнулась мальчику. — Привет, Малколм.

Мальчик глубоко вздохнул, вытянул руки и возвратил ей улыбку.

— Привет, Холли.

— Это было довольно легко, правда? — спросила она.

— Но на самом деле я ведь не спал, да?

— Я же говорила тебе, что это не совсем так.

— Все это время я знал, что происходит. Я слышал, как ты задавала мне вопросы, и слышал, как сам отвечал на них. И я все вспомнил. — На лицо мальчика легла тень.

— И сейчас ты помнишь все, о чем мне рассказал, не так ли?

— Да. Я помню огонь. И жизнь в лесу. Бег, всегда бег, потому что люди пытались поймать меня. Я помню капкан. И… о, я помню Джонеса. — Малколм замолчал, его лицо исказила боль.

— Это хорошо, Малколм, — мягко сказала Холли.

— Он умер, да? — спросил мальчик.

— Я не знаю.

Мальчик кивнул.

— Он умер. Джонес был лучшим из всех, кого я знал. И они убили его. Эти двое мужчин. Но я все тебе об этом рассказал.

— Расскажи еще, если хочешь, — сказала Холли. — Бывает, что расскажешь, и становится легче.

— Они убили его. Из ружей.

Холли незаметно следила, как взгляд мальчика устремился куда-то за стены больничной палаты. Она подалась вперед вместе со стулом, на котором сидела за кроватью. Не изменился ли цвет его глаз? Или это игра послеполуденного солнца, заглядывающего в окно?

— Что-то произошло после этого, я не могу вспомнить. Я рассказывал тебе, что это было?

Холли молча покачала головой. В его памяти еще остались провалы, которые не удалось восстановить с помощью гипноза. Теперь она не хотела вторгаться в мысли мальчика. Он выглядел по-другому. Она была в этом уверена. Под скулами глубже обозначились тени. И что-то странное было с его носом и верхней губой.

— Я не знаю, почему эти люди не убили меня тоже, — продолжал Малколм. Его голос стал ниже и грубее.

"Должно быть, во время разговора у него пересохло в горле", — подумала про себя Холли. Но его брови… разве не стали они более густыми, чем раньше? И она не помнила, чтобы они срослись у него на переносице.

— Следующее, что я помню, это то, что я опять бежал. Я не знал, гонятся за мной люди или нет. Я знал только, что должен скрыться. Я снова испугался, но теперь было даже хуже, чем раньше. Хуже потому, что Джонес был мертв. Он был моим другом, и я его потерял.

— Тяжело терять друга, — мягко сказала Холли. — Всегда тяжело кого-либо терять, но рано или поздно это происходит со всеми нами. У тебя будут другие друзья.

Малколм минуту помолчал. Затем он снова заговорил:

— Я так устал от бега. Когда меня догнали двое других мужчин, один из которых привез меня сюда, я не очень старался убежать. Я знал, что они не похожи на тех, кто убил Джонеса.

— Как ты мог это знать, Малколм?

— Я мог определить это по запаху. Ты знаешь, по запаху можно понять, собирается ли кто-нибудь тебя убить или он боится тебя.

Холли кивнула. Она знала, что потовые железы под воздействием страха выделяли различные запахи, но не многие люди понимали и различали их.

— Извини меня, Малколм, — сказала она, вставая. — Мы не будем больше думать об этом. Давай лучше посмотрим на последние лучи солнца.

Она раздвинула шторы, и палата наполнилась оранжевым светом заходящего солнца. С нежеланием, которое Холли не могла объяснить, она снова посмотрела на мальчика.

Он улыбнулся ей. Совсем обычный, довольно худой четырнадцатилетний подросток. Его глаза были темно-зелеными. И не было странных теней под скулами. Прямой нос, абсолютно нормальная верхняя губа. Красивые дугообразные брови. И во всем его облике ничего странного. Как она и думала, это была игра света.

— Как интересно, — произнес Малколм. — Кажется, всего несколько минут назад ты начинала гипнотизировать меня. Но тогда было утро, а теперь уже вечер.

— Гипноз иногда проводит интересные эксперименты со временем, — ответила Холли. — Секунды могут превратиться в часы. И наоборот. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Хотя я немного устал. Такое впечатление, будто я снова бежал.

— Сегодня ночью ты будешь спать хорошо. Я пришлю тебе обед.

— Спасибо.

Холли поправила одеяло на кровати, улыбнулась Малколму и направилась к дверям.

— Холли? — окрикнул ее мальчик.

— Да?

— Насчет Джонеса. Ты говорила, что друга терять тяжело. И что у меня будут новые друзья. Я хочу спросить… а ты будешь моим другом?

— Мне бы этого хотелось. Очень, — ответила Холли. — До встречи.

Она вышла из палаты в коридор и немного постояла, прислонившись к стене. В горле стоял ком. А ведь сейчас она могла гордиться собой. В предельно короткий срок ей удалось вывести мальчика из состояния шока и восстановить, по крайней мере, часть его памяти. Чего же тогда она опасалась? Малколм еще не все рассказал. И Холли Лэнг не была уверена, что ей нужно знать все.

Довольно об этом думать. Еще есть другие дела. Она пошла по коридору и едва не наткнулась на Гевина Ремси. Чтобы избежать столкновения, шериф придержал ее за плечи. Прежде чем он отпустил Холли, она смогла почувствовать силу его рук.

— Я как раз собиралась позвать вас, — проговорила она.

— И я искал вас.

— Утром, после вашего ухода, Малколм говорил почти безостановочно. Он рассказал все о мертвом человеке в лесу.

— Джонес, — кивнул Ремси.

— Так вы знаете?

— При выходе отсюда утром я встретил вашего анатомиста. Он и сообщил мне, кем был убитый и как он умер.

— У Малколма больше не будет неприятностей?

— Со мной нет. Но мы все еще не знаем, кто он такой. Вам это удалось выяснить?

— Не совсем, — она заколебалась. — Но я думаю, что он из Драго.

— Вот как?

— Его воспоминания начинаются с огня, который уничтожил его город.

— Если он из Драго, то это первый уцелевший из них, — сказал Ремси.

— Видите ли, я не совсем уверена. Мне надо с ним еще поработать.

— Сколько угодно, хотя это не мое дело.

— Кое-что вас должно заинтересовать — он помнит двух мужчин, убивших Джонеса.

— Я уже знаю, кто они, но показания мальчика конечно будут важны.

— С этим можно подождать до завтра? Он очень устал.

— Не думаю, что за один день может что-нибудь измениться, — Гевин поскреб небритый подбородок, издавая неприятный звук. — У вас есть какие-либо планы на вечер?

Холли оживилась.

— У меня всегда есть планы. Сегодня вечером, например, я сначала должна написать отчет. Затем пойду домой, приму ванну, поджарю для себя кусок мяса и буду смотреть телевизор.

— Тогда я спрошу иначе. Не хотите ли пообедать со мной?

— Свидание? Зачем, шериф, я думала…

— Ненавижу, когда они думают, — пробурчал он.

Холли рассмеялась.

— Обед звучит как шутка. Но принимая во внимание качество местных ресторанов, почему бы не прийти ко мне? Я поджарю два куска мяса.

— От такого предложения я не могу отказаться. Какое вино вы предпочитаете?

— Темно-красное и сухое. Выберите сами. В восемь часов вас устроит?

— Вполне. Куда мне прийти?

— Я живу в маленьком доме в Дерни. Садовая улица, 71. На веранде будет гореть свет.

— Найду.

Он подмигнул ей и пошел по коридору. Некоторое время Холли смотрела ему вслед, с легкомысленной улыбкой думая о предстоящем свидании. Затем она снова приняла серьезный вид и направилась в свой кабинет, чтобы написать отчет о дне, проведенном с Малколмом.

Доктор Вейн Пастори поднимался по лестнице, когда увидел приближающуюся Холли Лэнг. Он много работал в течение дня и хотел отдохнуть. И сейчас доктор Лэнг была последним человеком, с кем он хотел бы встретиться.

Пастори быстро поднялся на второй этаж, прошел через стеклянную дверь в административное крыло и остановился перед приемной кабинета доктора Денниса Кьюлена. После обычных шуток с секретаршей Кьюлена, он получил разрешение войти.

— А, Вейн, я уже собирался уходить, — произнес шеф. — Надеюсь, вы меня не задержите?

— Нет, нет, буквально несколько слов, — сказал Пастори. — О мальчике в сто восьмой.

Кьюлен порылся в бумагах на столе.

— Так. Малколм. Кажется, так его зовут. Только что о нем говорил со мной наш шериф.

— Вот как? — напрягся Пастори, надеясь, что его план не сорвется.

— Стало известно, что мы не скрываем малолетнего убийцу. Ремси утверждает, что труп, находящийся в нашем морге, — дело рук других людей.

— Но мальчика никто не разыскивает?

— К сожалению, нет. И никто не предлагает оплатить его счет. Кое-кто из нашего персонала, по-видимому, думает, что мы — благотворительное учреждение.

— Я догадываюсь, кого вы имеете в виду, — сказал Пастори. — Но я пришел к вам как раз для того, чтобы предложить свою помощь.

— Да? — Кьюлен был заинтересован, но не подал виду.

— Как вам известно, я возглавляю небольшую клинику к северу отсюда.

— Да, помню, вы об этом говорили. Я только забыл, где именно она находится?

— Я предлагаю, — продолжал Пастори, не отвечая на вопрос, — перевести туда мальчика. У меня есть все необходимое, чтобы позаботиться о нем, и, кроме того, мальчик будет полезен для некоторых важных исследований, которыми я занимаюсь.

— Что это за исследования?

— Я еще не готов обсуждать данную тему. Вы же понимаете, сэр.

Доктор Кьюлен провел пальцем по своему аристократическому носу.

— То, что вы предлагаете, не совсем по правилам.

— Да, я знаю, сэр, — ответил Пастори. — Но, полагаю, что в данном случае можно сделать исключение. Для больницы не будет лишних расходов, а ведь ваш бюджет находится под контролем Сакраменто.

— Но как оформить необходимые документы, минуя официальные каналы?

— Мы оба знаем, что все можно сделать. Но у нас мало времени. Мне бы хотелось, чтобы мальчика перевели в мою клинику завтра.

— Завтра? Но это невозможно.

Пастори вынул папку.

— Я уже подготовил необходимые бумаги.

— Не кажется ли вам, что вы слишком торопитесь?

Пастори доверительно наклонился к столу.

— Я буду с вами откровенен, сэр. Если подтвердится то, что я думаю об этом мальчике, я добьюсь всеобщего признания, которое даже выйдет за мир медицины.

У Кьюлена перехватило дыхание.

— Похоже, вы собираетесь предложить мне взятку, доктор.

— Ничего подобного, сэр. Но не мешает вспомнить, что некоторые наши друзья, занимающие высокие посты, добились этого не совсем честным путем.

Кьюлен бросил беглый взгляд на бумаги.

— Я все еще не уверен, что смогу пойти по этому пути. Это в высшей степени неправильно.

— Позвольте вам заметить, — вставил Пастори, — что всю ответственность я беру на себя. Это не значит, что я ожидаю каких-либо осложнений, но если они возникнут, отвечать буду я.

— Ясно, — доктор Кьюлен надел очки. — Но мне нужно посмотреть эти документы. Если все, как вы говорите, в порядке, то я не вижу причины, которая могла бы помешать передать этого пациента в ваше попечение.

Пастори улыбнулся.

— Прекрасное решение, сэр. Не сомневаюсь, что так будет лучше для всех, кого это касается. — Он откинулся на спинку стула и с уверенной улыбкой стал ждать.