"Репутация герцога" - читать интересную книгу автора (Энок Сюзанна)

Глава 18

Жозефина застонала, когда Кончита раздвинула шторы в спальне.

— Закрой сейчас же, — потребовала она, натянув одеяло на голову.

— Его величество говорит, что вы должны спуститься. Герцог Мельбурн здесь.

Но он только что ушел. Жозефина села с гулко колотящимся сердцем.

— Что значит «здесь»?

Кончита улыбнулась:

— Ему, должно быть, не терпится жениться на вас, ваше высочество.

О Боже! Они же помолвлены! В беспамятстве ночи и раннего утра Жозефина об этом совсем забыла. Если они поженятся, то смогут каждую ночь проводить так. Прекрасно!

Она выбралась из кровати и накинула халат. Кончита, уворачиваясь от ее локтей, отошла к шкафу. Сообразив, что не сумеет объяснить, почему она потеряла ночной наряд, Жозефина снова заползла в постель. Избегать расспросов казалось самым разумным выходом.

— Кстати, который час? — Она нахмурилась, когда Кончита достала нарядное синее платье. — Что-нибудь попроще. Это утренний визит, а не коронация.

— Половина десятого, — ответила горничная. — Вы, должно быть, сильно устали. Никогда не видела, чтоб вы спали так долго, ваше высочество.

Устанешь тут, бодрствуя почти до пяти утра, когда Себастьян, наконец, выбрался через окно. Жозефина чувствовала себя пресыщенной, как кот, слопавший миску сметаны.

— У меня была беспокойная ночь. — Она села за туалетный столик расчесать волосы.

— Думаю, у короля — тоже. Зеленое?

— Да, это подойдет. — Жозефина замерла. — Почему ты решила, что его величество тоже плохо спал?

— Он уехал с Томасом до рассвета, а потом на три часа заперся с Халлоуэем и Оррином. — Кончита хитро посмотрела на нее: — Учитывая, кто вольется в семью, думаю, предстоят большие приготовления.

Значит, отец обсуждал с сотоварищами стратегию, и она это проспала. Сейчас она была благодарна, что отец не пытался привлечь ее к этому. Вчера вечером она рассказала Себастьяну не все, но достаточно… Достаточно, чтобы позволить ему остановить ее отца… или бросить их всех в тюрьму.

Она оделась, быстро закончила туалет, потом поспешила вниз в маленькую гостиную. В дверях она задержалась, смакуя охвативший ее восторг, когда увидела находившегося там мужчину.

Себастьян стоял возле камина с чашкой чаю в руках, сосредоточив взгляд на сидевшем у окна короле. Герцог был в сером и коричневом, складки его белого накрахмаленного шейного платка были безупречны. Даже если бы она никогда не видела его прежде, она поняла бы, что с этим высоким мужчиной с глубокими темно-серыми глазами и чувственным ртом необходимо считаться.

Словно ощутив ее присутствие, он повернулся к ней. Ее сердце снова замерло, на сей раз совсем по другой причине. Он был великолепен. И этот взгляд в его глазах, властность и желание предназначались ей.

— Доброе утро, ваше высочество. — Поставив чашку на Каминную полку, он сделал официальный поклон. — Я полагаю, вы хорошо спали.

Жозефина протянула ему руку, надеясь, что ее отец не видит, как дрожат ее пальцы.

— Доброе утро, Мельбурн. Да, я прекрасно спала, спасибо.

Шагнув вперед, он поднес к губам ее руку. От его прикосновения желание разлилось по ней.

— Хорошо, — пробормотал он.

— Теперь, когда приветствия закончены, — сказал король, — давайте уладим дела.

Себастьян снова повернулся к ее отцу.

— Прежде чем я что-то подпишу, — холодно сказал он, — я хочу выяснить несколько вопросов.

Ее отец встал.

— Пока вы не подпишете согласие жениться на принцессе Жозефине, я не чувствую удобным обсуждать что-либо. Это кредо монарха и отца.

— Я ни в чем не участвую вслепую. — На ее глазах страстный Себастьян в один миг превратился в непримиримого герцога Мельбурна. — Это мое кредо.

— Значит, вы сделали предложение моей дочери не всерьез? Вы действительно считаете, что настолько могущественны, что можете шутить с королевской фамилией и остаться невредимым?

— Моя респектабельность и статус обеспечивают преимущества вашей… миссии, — помолчав, спокойно сказал Мельбурн. — Скомпрометировав меня, вы уничтожите все, чего надеетесь достигнуть.

— Я надеюсь достигнуть надежных ссуд, — парировал ее отец куда менее ровным тоном, — чтобы помочь моей стране и переселенцам. — Он прищурил синие глаза. — Все, что противоречит моим утверждениям, — просто завистливые сплетни и злые домыслы.

— Если вы ожидаете моего участия, вам придется сделать кое-что, кроме заявлений.

Ее отец выпрямился.

— Вы, кажется, предполагаете, ваша светлость, что я совершаю какое-то мошенничество. Признаю, информация для нашего проспекта была частично… заимствована из других источников, но это сделано только для того, чтобы сэкономить время на организацию работы правительства.

«Господи! Отец так уверен в себе», — подумала Жозефина, что она почти этому поверила. Его желание стать кем-то важным сделалось таким всепоглощающим, что он теперь фанатично верит собственным фантазиям? Он действительно безумен?

— Понятно, — медленно сказал Себастьян. — Возможно, я поторопился с выводами. Но вы должны сказать мне, что именно я подписываю. Не думаю, что это неблагоразумная просьба.

— Я всего лишь хочу, чтобы вы письменно изложили, что женитесь на моей дочери, сделаете ее герцогиней, будете вносить вклад в развитие Коста-Хабичуэлы и выделять нам, скажем, двадцать пять тысяч фунтов ежегодно.

— Двадцать пять тысяч? — задохнулась Жозефина. — Отец, это невероятно! Это слишком много.

— Я не обсуждаю ценность Жозефины, я лишь говорю о своем нежелании расстаться с суммой, которую могу лучше использовать на ее же благо. Пять тысяч в год, — не моргнув, произнес Себастьян.

— Двадцать.

— Десять, или я тоже могу купить себе собственную страну.

Челюсть короля дернулась.

— Пусть будет десять.

— И ваша дочь не станет герцогиней, — продолжал Себастьян, гладя ее пальцы. — У нее более высокий титул, и она его сохранит.

Впервые ее отец заколебался.

Конечно, он хочет, чтобы его дочь имела законный титул, а не выдуманный. Себастьян был великолепен, он не дрогнул. Конечно, он знал, что не может жениться на солдатской дочери, которая постоянно выманивала у людей деньги, даже если помолвка была не только уловкой, чтобы спасти ему жизнь.

— Я единственный объявлен правителем. — Король шагал к окну и обратно, сплетая пальцы, как всегда делал, когда обдумывал новые аргументы в споре. — Титулы Марии и Жозефины всего лишь почетные. Она, конечно, примет титул герцогини Мельбурн после брака с вами.

Это совершенная чепуха, но Себастьян кивнул.

— Дети Жозефины тогда будут аристократами, но не смогут претендовать на престол.

— Да. Правильно.

— Тогда кто унаследует ваше королевство?

Она ожидала, что это озадачит ее отца, но он улыбнулся:

— Вы. Вы будете королем Коста-Хабичуэлы. И останетесь герцогом Мельбурном, естественно.

— Естественно. — Себастьян смотрел на короля. — Думаю, что пропасть наших разногласий сужается.

— Рад это слышать. Мы все выиграем, если будем действовать мудро. Мы — новая монархия. Не буду отрицать, что ваш союз с Жозефиной добавит респектабельности.

— Я не занимаюсь делами, которые не приносят мне денег, — ответил Себастьян таким сухим тоном, что Жозефина посмотрела на него. — Особенно когда меня заботят судьбы британских граждан. Вы дадите мне вашу письменную гарантию, что я стану королем после вашей смерти, и гарантию, что будет выгода, кроме ссуды, которую вы получили.

— Я не могу гарантировать этого, — возразил ее отец.

— Я могу, если вы позволите давать вам советы относительно инвестиций.

— Почему я должен доверять вам?

Себастьян улыбнулся доброжелательно и в то же время холодно. Неудивительно, что большинство людей боятся ему перечить.

— Потому что я стану членом вашей семьи, ваше величество. Все, что касается вас, касается и меня, и наоборот.

Это был удар в главный пункт деловых намерений ее отца, связанных с ее замужеством. Жозефина смотрела на него, ожидая увидеть, примет ли он предложение Себастьяна, или герцог уж слишком прямолинеен.

— У вас репутация человека чести и принципов, ваша светлость. Король снова сел. — Прошу, извините меня, все так неожиданно.

— Неожиданно? — фыркнул герцог, подняв бровь. — Вовсе нет. Вы с самого начала планировали вовлечь меня, ведь так? Принни сказал, что вы требовали, чтобы именно я помогал вам.

— Возможно.

— Теперь я предлагаю вам использовать в своих интересах мое участие.

Жозефина затаила дыхание. В любом случае отцу нужно сотрудничать с Себастьяном, чтобы преуспеть. А ей стоять в стороне и позволить Мельбурну устроить западню для ее отца, которая может закончиться его арестом и смертью?

Король протянул руку:

— Согласен. С оговорками.

Себастьян тряхнул предложенную руку:

— Полагаю, что я могу вас успокоить.

— Я успокоюсь, когда увижу вас в церкви рядом с моей дочерью.

— Мне нужен месяц, чтобы все уладить, — спокойно сказал Себастьян. — Герцог и принцесса не могут пожениться без церемонии. Мы можем обойтись без объявления имен вступающих в брак, но я должен получить разрешение от архиепископа Кентерберийского. Нужно устроить бал по поводу помолвки. И уладить организационные дела, поскольку венчание состоится в соборе Святого Павла.

— Святого Павла, — повторил ее отец. — Почему не Вестминстер?

Лицо Себастьяна застыло.

— Мой первый брак заключен в Вестминстере, — сказал он с чувством. Впервые за все утро Жозефина услышала эмоции в его голосе. — Этот будет в соборе Святого Павла или нигде. Я не стану это обсуждать.

— В соборе Святого Павла будет прекрасно, — твердо сказала Жозефина, повернувшись к отцу. — И месяц между помолвкой и свадьбой покажется очень коротким. Я не хочу производить впечатление, будто мы торопимся.

Заметив косой взгляд Себастьяна, она постаралась не покраснеть. После первого раза, когда она не позволила ему оставить ее до наступления кульминации, в четыре последующих раза делать это было бессмысленно. Она… они… явно искушали судьбу. Но она в любом случае расстанется с отцом. И подвергнется остракизму общества.

— Да, вы правы, конечно, — с явной неохотой согласился король. — Полагаю, можно отложить отъезд на две недели.

— Тогда мы договорились. Я велю поверенному составить бумаги, и мы можем подписать их сегодня днем.

— Очень хорошо. — Ее отец шагнул к двери. — Поскольку вы обручены, я оставлю вас ненадолго, чтобы вы могли поговорить.

Сердце Жозефины снова гулко застучало от одной только мысли о нескольких мгновениях наедине с Себастьяном. Он сжал ее пальцы и на миг посмотрел ей в глаза. Потом, к ее удивлению, отпустил ее и пошел следом за отцом.

— Позже у нас будет время поговорить, — сказал он. — Я собираюсь вернуться… — он взглянул на карманные часы, — скажем, к четырем. Мне еще многое надо сделать.

Король стоял в стороне, когда Мельбурн прошел мимо и, забрав шляпу и перчатки, вышел. Жозефина похолодела, когда входная дверь захлопнулась за ним. Она повела плечами, стараясь стряхнуть накатившее одиночество.

Себастьян пытался ей что-то сказать. Но что, она понятия не имела.

— Месяц до свадьбы, — проворчал ее отец. — Не нравится мне это.

— Даже месяц нарушает рамки приличий, — сказала Жозефина. — Он не может сделать это быстрее. И мы тоже.

— Да-да, я знаю. Но это дает ему слишком много времени.

— Для чего? — спросила она как можно спокойнее. — Чтобы передумать? Он подписал соглашение. Мельбурн никогда не рискнет идти на попятный после этого.

— Не это меня беспокоит. Он что-то задумал. Предполагаю, он намерен устроить так, чтобы я передал ему для инвестиций все полученные средства, захватит деньги и попытается выдать меня. — Он улыбнулся. — Что ж, у меня есть для него сюрприз. Он не получит ни пенни.

О Господи!

— Если он пытается заманить тебя в ловушку, то у него появятся подозрения, если ты не согласишься с его планами.

Отец погладил усы.

— Да. Извини, Жозефина. Мне нужно кое-что уладить.

— Конечно, отец.

Как только он вышел из комнаты, она рухнула в кресло. Катастрофа. Полная катастрофа, и она в самом центре. Себастьян подозревает ее отца, ее отец подозревает Себастьяна, и каждый считает, что она на его стороне.

— Проклятие, — пробормотала она себе под нос. Если бы у нее было с кем поговорить, все обсудить, ей было бы гораздо легче. Но некому довериться. Единственные женщины, которых она стала считать друзьями, это сестры Себастьяна, и они будут солидарны с ним. Ее мать или Кончита из чувства самосохранения поддержат ее отца.

Себастьян предупреждал ее, что это случится. Ей нужно выбрать чью-то сторону. Позиция герцога Мельбурна юридически и нравственно выше. Если встать на позицию отца то это дает ей два шанса: избежать судебного преследования и вступить в брак с Себастьяном, что стало теперь особенно важным.

Ее счастье против безопасности нескольких сотен легковерных переселенцев. Это несправедливо! Единственное, чего она искренне и неизменно хочет, — любви. И все же в необходимости выбора ей надо винить только себя.

Жозефина хрипло вздохнула и поспешила наверх, чтобы переодеться во что-то подходящее для официального визита.

Как ни пыталась она хитрить с собой, этот терзавший ее внутренний спор свидетельствовал, что она дошла до предела. И видит Бог, должна выбрать правильную позицию. Наконец.

Самой большой проблемой было выйти из дома, не возбудив подозрений. Несколько минут она шагала по своей спальне, мечтая, чтобы Себастьян пробрался к ней через окно. «Будь практичнее!» — приказала она себе. Времени на грезы нет.

Дрожащими руками она достала из письменного стола бумагу, перо и чернила. Совсем не просто принять решение, но чтобы осуществить его, требуется сила духа. Теперь воля нужна ей для спасения.

«Дорогая Кэролайн, — писала Жозефина, бормоча себе под нос. — Еще раз спасибо за приглашение на ленч. Учитывая то, что произошло утром и что последует днем, я очень высоко ценю час-другой спокойствия и тишины.

Моя единственная просьба состоит в том, чтобы вы заехали за мной в полдень, а не в час, поскольку днем мне нужно быть свободной. С нетерпением жду новой встречи с вами. Признательная вам, Жозефина, принцесса Коста-Хабичуэлы».

Свернув письмо, она адресовала его леди Кэролайн Гриффин и вызвала Гримма.

— Пожалуйста, проследите, чтобы это немедленно доставили леди Кэролайн, — проинструктировала она дворецкого, — и велите ждать ответа.

— Сию секунду, ваше высочество.

Жозефина захлопнула дверь, потом тихо открыла ее, услышав, что дворецкий пошел вниз по лестнице. Минуту спустя он уже стучал в дверь.

— Это Гримм, ваше величество, — сказал он, очевидно, в ответ на вопрос. — Вы желали просматривать всю исходящую корреспонденцию.

Жозефина, закрыв дверь, привалилась к косяку. В том, чтобы быть членом семьи мошенников и обманщиков, есть свои преимущества. По крайней мере, она научилась осторожности. Ей, вероятно, следовало направиться прямо к Элинор, но ее отец подумал бы то же самое. Оставалось надеяться, что письмо невестке Гриффина менее подозрительно, чем адресованное Себастьяну или одному из его братьев.

Теперь оставалось лишь сидеть и ждать, получит ли она другой ответ, кроме недоумения или отказа, и появится ли в полдень карета леди Кэролайн. Это позволит ей бежать из дома с новостями, что ее отец знает о готовящихся против него действиях. Тогда она будет молить Бога, чтобы у Себастьяна тоже был второй план, и чтобы она не совершила последнюю и величайшую ошибку в своей жизни, доверившись ему.