"Властелин снов" - читать интересную книгу автора (Лютик Эмрис)

Глава третья

Никки шла по сумрачной полузнакомой улице, освещенной тусклым светом фонарей, тщетно пытаясь осознать, что же она тут делает. В окнах горел свет, откуда-то доносились звуки виолончели, ей тихо вторило фортепиано. Людей здесь почти не было, а те, которые все же попадались на пути, приветливо улыбались ей так, словно они были хорошими знакомыми. Никки улыбалась в ответ, а что ей еще оставалось делать?

Вместе с музыкой в воздухе витали ароматы кофе и ванили. Разглядывая чудные маленькие оконца на фасадах домов, Никки заприметила симпатичную вывеску кафе, на которой была изображена круглая желтая луна и витиеватая надпись: «Vollmond». Ниже была приписка другим шрифтом: «Наши двери всегда открыты для полуночных гостей!»

К великому своему восторгу, Никки вдруг поняла, что привлекшие ее звуки и запахи доносились именно оттуда. Не долго думая, девушка спустилась в полуподвальное помещение по выложенным диким камнем ступеням. Когда она открыла дверь, раздался мелодичный и тихий звон. Никки очутилась в небольшом, но безумно уютном помещении, освещенным неярким красноватым светом ламп в темно-красных абажурах. Здесь было всего пятнадцать столиков, только два из которых были заняты. В дальнем углу кафе было небольшое возвышение, которое заменяло сцену. На нем стоял стул, на котором сидел человек и играл на виолончели, пианиста видно не было, видимо он или она находились где-то за кулисами, потому что на такой маленькой сцене ни пианино, ни уж тем более рояль не поместились бы. Барная стойка располагалась слева от входа, за ней сидела миловидная девушка в классической черно-белой униформе.

Никки села за столик, который стоял поближе к сцене, и принялась разглядывать здешний интерьер. Здешняя обстановка была настолько приближена к домашней, что могло показаться, будто это просто званый вечер для дорогих гостей, а не филиал «общепита».

— Что будете заказывать? — поинтересовалась у Никки подошедшая официантка.

— Для начала — капуччино, — сказала Никки, — и дайте, пожалуйста, ваше меню. Я тут у вас впервые и не знаю ваших коронных блюд…

— Не желаете ли попробовать наши фирменные пирожные «За полночь»? — спросила официантка.

— Можно и попробовать, — великодушно согласилась Никки. — Принесите парочку.

Девушка улыбнулась и ушла, а Никки устроилась поудобнее на мягком, походившем на кресло стуле, и принялась внимать прелестной музыке.

Вскоре принесли ее заказ. Фирменные пирожные действительно оказались хороши.

«Тут и вправду просто здорово! — восхитилась Никки. — почему я раньше здесь никогда не была? Надо обязательно затащить сюда Линду и Фокса! Ведь без хорошей компании даже подобное место может показаться унылым…»

Но пока скучать она не собиралась. Обстановка вполне располагала к неторопливым мыслям и философским размышлениям, а большая чашка горячего капуччино направляла эти мысли и размышления в нужное русло. Никки улыбалась своим мечтам, слушая тихий напев виолончели, и ее мало что интересовало в этот момент. Плавный ход ее мыслей прервала все та же официантка.

— Извините, мисс, что отвлекаю, — сказала она, — но это для вас. Никки уставилась на нее, не совсем понимая, что же от нее хотят. Ее взгляд наткнулся на поднос, на котором стояла вазочка с цветами и блюдце с внушительной горкой шоколадных конфет в разноцветной фольге.

- Это что, презент для впервые пришедшего посетителя? — удивилась Никки. — Какая замечательная традиция!

— Вообще-то нет, — улыбнулась официантка. — Этот «презент» специально для вас от одного человека.

- Но ведь я тут никого не знаю! — изумилась Никки.

— Видимо, этот «кто-то» знает вас. Держите.

С этими словами девушка поставила на столик конфеты и цветы, а затем удалилась. Никки рассеяно развернула конфету, надкусила. Она оказалась очень даже ничего. Кажется, девушка ела что-то похожее когда-то в детстве…

Никки обвела взглядом маленькое кафе: кроме уже виденных ею посетителей, она заметила троих, кто теоретически мог бы быть дарителем. Первым был юноша с внешностью компью-терного гения: очки, всклокоченные волосы и блуждающий взгляд, устремленный в никуда. Он переводил взгляд от мобильного телефона на дверь и обратно. Нет. Наверное, это не его рук дело.

Второй — солидный дяденька лет сорока, облаченный в деловой костюм. Никки вообще удивило, как он сюда забрел. Ей казалось, что подобные места не подходят для деловых встреч. Хотя для свиданий с секретаршами вполне сгодились бы… Ну уж нет! Она очень надеется на то, что это не он. Не хотелось бы ей быть его секретаршей! При всех его возможных финансо-вых вкладах.

Ну а третий «подозреваемый» держался вдали от тусклого света темно-красного абажура и молча курил, привычным жестом стряхивая в пепельницу образовавшийся пепел. Он был одет в темные джинсы и черный свитер с замысловатой белой вязью на левом плече. А вот из его внешнего облика Никки, краем глаза, только и сумела разглядеть, что темные волосы, красиво обрамлявшие бледное лицо и глаза, отражавшие неяркий свет лампы. Сначала он смотрел куда-то в сторону, а Никки, воспользовавшись оказией, пыталась рассмотреть его получше, а потом вдруг перевел взгляд прямо на девушку, которая спохватилась слишком поздно и не успела отвести взгляд. Он посмотрел ей прямо в глаза, а ее пробрала дрожь.

«Вот, блин! — подумалось ей. — Это же надо так красиво сесть в лужу!»

Незнакомец подарил ей чарующую улыбку, после чего встал и направился к ее столику. У него были чертовски красивые зеленые глаза и приятно пахнущий дорогой одеколон. Это Никки просекла сразу.

— Я вам не помешаю, миледи? — спросил он, подходя. Никки покачала головой, давая отрицательный ответ. Ко всему прочему, незнакомец был обладателем обворожительного голоса. Он сел.

— Спасибо за подарок, — сказала Никки.

- Вы догадались, — снова улыбнулся он.

— Это было нетрудно. Здесь не так уж много людей, которые могли бы сойти за человека, разбрасывающегося конфетами.

— Вы использовали дедуктивный метод, чтобы сузить круг подозреваемых?

— Скорее банальную интуицию, — ответила девушка. — Мои «холмсовские» способности крепко спят, если они вообще когда-то были…

— Ну как, вам нравится здесь? — незнакомец обвел взглядом кафе.

— Да, здесь очень мило. Все так необычно и ново. А может быть, мне просто редко попадались приличные забегаловки?

— Все может быть, — промурлыкал ее собеседник, а потом вдруг спохватился. — Ох! Какой же я невежа! Ведь я сначала должен был представиться, да и узнать имя прекрасной незнакомки тоже не мешало бы…

Он встал, куртуазно поклонился и произнес:

— Меня зовут Кир. Извините, что не прилагаю к своему имени все генеалогическое древо, но это имя — все, чем я располагаю на данный момент. Могу ли я теперь узнать, как зовут прекрасную леди?

— Прекрасную леди зовут Никки. Кстати, я тоже не могу никого шокировать десятком вычурных имен. Вы уж извините.

— Я безумно рад знакомству с вами, Никки, — молвил Кир, осторожно взял затрепетавшую руку девушки, поднес к губам и так же осторожно поцеловал. — Я ваш вечный и покорный слуга.

Никки выдавила из себя милую улыбку, с трудом подавляя в себе желание зацеловать его до полусмерти. Запах одеколона сводил с ума.

— Не желаете ли что-нибудь выпить? — поинтересовался Кир. — Может, шампанское, за встречу?

— Можно, — кивнула Никки. — Как раз ваши конфеты пригодятся. Мне все равно одной не осилить столько.

Изящным движением руки ее новый знакомый подозвал официантку и сделал заказ. Его принесли буквально через несколько минут. Кир с тихим хлопком откупорил пробку и разлил пенящуюся жидкость в бокалы.

— Мой первый тост за прекрасную даму, — шепнул он, протягивая руку, чтобы коснуться своим бокалом бокала в руке Никки.

— С удовольствием принимаю, — теперь была очередь Никки демонстрировать очаровательную лукавую улыбку, уже практически лишенную не совсем свойственного ей смущения. Дегустация напитка потребовала минутной тишины. Надо сказать, что он этого стоил.

— Каким будет следующий тост? — спросила Никки. — За не менее прекрасного рыцаря?

- Думаю, мне по силам сочинить что-нибудь более оригинальное, — серьезно заметил Кир. — Хотя, спасибо за комплимент.

- А могу ли я поинтересоваться, чем вы предпочитаете заниматься? В смысле… я имею в виду работу.

По его губам скользнуло некое подобие усмешки.

— А я думал, что именно моя работа заинтересовала вас, Никки, — произнес Кир.

— В каком смысле?

— Вы так очаровательны в своей невнимательности! — усмешка на его губах стала более явной. А Никки подумала, что его очередной комплимент несколько сомнителен. — Ну-ка, прислушайтесь к себе, разве сейчас все точно так же, как было, когда вы вошли сюда?

— Боже мой! — воскликнула девушка. — Ведь теперь виолончель молчит! Значит ли это то…

— Значит, — кивнул он. — Я — музыкант в этом прелестном заведении.

— Вы замечательно играли, — мечтательно произнесла Никки, заглядывая в его бездонные глаза. — Спасибо.

Вечер плавно перетекал в глубокую ночь. Никки и ее новый знакомый успели обговорить все мыслимые темы и неожиданно обнаружить, что многие их мысли очень схожи между собой. Настолько схожи, насколько вообще могут быть схожими мысли двух разных людей. Давно уже все происходящее казалось Никки какой-то неожиданно сбывшейся мечтой или ска-зочным романтическим фильмом. Кажется, она уже давно не была так счастлива, как сегодня. Наконец, когда шампанское успело дважды закончиться, а Никки опьянела несколько сильнее, чем следовало бы, Кир предложил прогуляться по ночному городу. Девушка согласилась. Они покинули уютное кафе в удивительно приподнятом настроении.

Когда Линда позвонила в дверь дома Никки, было позднее утро. Свежий морозный воздух бодрил не до конца проснувшийся разум и не давал скучать — все время нужно было притоптывать ногами или просто двигаться каким-либо из известных способов.

Вскоре дверь отворилась, и Линда увидела на пороге маму Никки.

— Доброе утро, — поздоровалась она. — Никки дома?

— Дома, — кивнула та, — доброе утро и тебе, Линда. Только вот для моей дочери оно еще не наступило.

— Никки все еще спит? — удивилась Линда. — Да. Полночи ее носило где-то вместе с Роем, так что теперь бедная девочка отсыпается. Проходи, Линда, не стой на пороге. Разбудишь как раз свою подружку.

Линда зашла, сняла куртку и сапоги, после чего тихонько прокралась в спальню Никки.

Раньше зачастую как раз Никки ее будила, что доставляло Николь немало удовольствия. Слишком уж извращенного, на вкус Линды. Ну, ничего, сейчас она испытает его на себе.

Девушка открыла дверь и увидела свою подругу мирно спящей на своей кровати.

— Никки, — позвала она, — пора просыпаться! Уже довольно поздно. Знаю, что я — собака бешеная, но иного пути уже нет. Не фиг было гулять так долго. Я вот, например, избавлена от подобных мучений, так как с Фоксом меня ничего не связывает… подумай об этом на досуге! Никки?

Никки даже не пошевелилась.

«Странно, — подумала Линда, — ведь обычно она очень чутко спит! Так сильно устала?»

- Никки! Вставай! А не то медведь приснится!

Но Никки не подавала никаких признаков жизни, кроме равномерно вздымавшейся и опускавшейся грудной клетки.

Тогда Линда принялась тормошить подругу, не слишком усердно, но все же чувствительно — и никакого результата! Девушка перепугалась не на шутку и выбежала из спальни. Тут же едва не сбив с ног мать Никки.

— Боже мой! — воскликнула та, схватившись за сердце. — Что случилось?

- Миссис Ричардсон! Она не просыпается! Я не могу ее разбудить! — Линда едва не плакала.

— Спокойно, Линда. Я надеюсь, что она просто очень устала и поэтому так крепко спит. Все будет в порядке. Сейчас мы пойдем и разбудим ее. Все будет в порядке.

Линда не поняла, кого она пыталась успокоить: ее или же себя.

— Летаргический сон, вот какой диагноз более очевиден, — сказал доктор в синем костюме, когда вышел из палаты, в которой находилась Никки.

— Это опасно? — дрожащим голосом спросила Линда.

- В принципе, нет. Однако же и хорошего в этом мало. Конечно, давно уже прошли те времена, когда впавших в летаргию считали мертвыми и хоронили практически заживо. Здесь мы обеспечим контроль за всеми функциями жизнедеятельности, проведем курс терапии…

- А когда она проснется, доктор? — уточнил Рой.

— Этого никто точно сказать не может. Так что нам остается только ждать, надеяться и верить. И уточнять диагноз. Миссис Ричардсон, пройдемте со мной. Мне нужен полный анамнез ее жизни, а так же жизни ближайших и далеких родственников. Были ли у кого-нибудь в роду психические нарушения, не было ли у самой пациентки каких-либо сильных расстройств либо потрясений. А вам, молодые люди, — обратился врач к Линде и Фоксу, — я бы посоветовал пойти домой и отдохнуть. Больной нужен покой. Тем более, что сейчас нужно будет делать различные процедуры. Вы сможете навестить ее завтра.

Друзьям пришлось удалиться. Хотя и не здорово хотелось. Они немного понарезали круги вокруг больницы, после чего все же сошлись на том, что нужно немного отдохнуть. Договорились созвониться и отправились по домам.

Линда медленно шла по улице, с трудом пытаясь осознать, что же произошло. Домой идти не хотелось — все равно там не было никого, кто бы мог ее поддержать и успокоить: родители уехали в отпуск в Италию. Она никак не могла понять, как мир все еще стоит на прежнем месте, когда с Никки случилась беда? И окружающим людям не было никакого дела до ее горя. Конечно, она будет надеяться и верить, но кто может сказать наверняка, что все будет хорошо? Плохие мысли лезли в голову сами собой, одна другой гаже…

«Как бы мне хотелось, чтобы всего этого не было! — с горечью подумала девушка. — Чтобы сейчас Никки была дома у телевизора, а я могла прийти к ней и поговорить… как всегда. Или хотя бы чтобы кто-нибудь спросил у меня, что случилось и почему на мне лица нет… Но нет, всем абсолютно наплевать на Никки и меня в частности… Боже мой, за что нам все это?»

— Линда, что с вами? — раздался вдруг до боли знакомый голос. — На вас лица нет! Что-то случилось? Линда подняла голову и удивленно уставилась на Арсена Дауорда, который стоял рядом.

— Как вы тут оказались? — прошептала она ошеломленно.

- Обыкновенно, — пожал плечами он. — Как все. Шагал сначала левой ногой, а затем правой. Правда, может и наоборот… Я как-то не задумывался над этим.

— Нет, я имею в виду, как получилось, что вы оказались здесь именно в то же время, когда и я?

— Ну, не знаю, — пожал плечами мистер Дауорд. — Быть может, просто наши Нити Судьбы снова пересеклись. Так что же произошло? Вы так бледны, что будь у вас белая одежда, я бы просто не заметил вас среди снега!

— Никки тяжело больна… она спала и не проснулась… — сдавленным голосом пролепетала Линда. — Кажется, это называется летаргия…

— Бог мой! — казалось, будто Арсен был испуган еще больше, чем сама Линда. — Как это произошло?

— Я… я толком не знаю…

- Так, — решительно сказал мистер Дауорд, — сейчас мы с вами пойдем куда-нибудь, где в спокойной обстановке вы мне все расскажете, хорошо?

- Угу, — кивнула Линда, а потом предложила, — можно пойти ко мне домой. Здесь уже недалеко, а мне бы не хотелось появляться сейчас в любом публичном месте.

— Так и сделаем, — кивнул Арсен. — Ведите. И, мне кажется, что вам, Линда, следует взять меня под руку. У вас такое лицо, будто вы сами сейчас в обморок хлопнетесь.

Линда послушалась. У нее не было желания возражать. У нее вообще не было никаких желаний, кроме, разве что, увидеть Никки снова здоровой и не спящей. Она ощущала замерзшими пальцами теплую ткань рукава пальто Арсена и нехотя удивлялась, почему не ощущает никаких чувств по этому поводу. Ведь она не видела его с рождественской вечеринки, то есть уже, практически, две недели, и по идее, должна была быть рада тому, что он так неожиданно оказался рядом. Раньше Линда с нетерпением ожидала конца каникул, лишь бы снова увидеть его, а теперь ей было все равно. Единственное, за что девушка благодарила кого-то там, наверху, так это за то, что ее не оставили одну.

Наконец они оказались на пороге дома Линды, она отперла дверь и жестом пригласила Арсена внутрь.

— Думаю, что вам лучше сесть, — заметил Арсен, когда они вошли в гостиную. — А я приготовлю вам чай, если, конечно, вы скажете, где кухня.

— Это так любезно с вашей стороны… — вымучено улыбнулась Линда. — Кухня по коридору налево.

Мистер Дауорд удалился на поиски кухни, а Линда рухнула в кресло и постаралась немного прийти в себя. В конце концов, ничего действительно страшного с Никки не произошло, а современная медицина ушла далеко вперед по сравнению даже с серединой прошлого века, так что им будет несложно все уладить.

Девушка шумно вздохнула и закрыла глаза.

«Вот если бы можно было заснуть, найти Никки в ее сне и попросить ее вернуться назад, — мелькнула мысль, — Я бы все сделала, лишь бы она вернулась!»

В это время вошел Арсен с чашками чая и потянул одну Линде.

— Я не нашел где у вас лежит сахар, — улыбнулся он, — но если вы подскажете, я принесу его.

- В шкафчике справа от входа на третьей полке, — ответила Линда. Он ушел, чтобы снова вернуться, но уже с сахаром.

Несколько минут спустя Линда рассеяно помешивала чай, наблюдая за тем, как кружок лимона совершает плавные вращения по диаметру чашки, а мистер Дауорд не сводил с нее встревоженного взгляда. Потом девушке все же удалось собраться с мыслями и достаточно четко изложить все события сегодняшнего дня.

Арсен внимательно слушал и молчал, в его голубых глазах читалась тревога. Потом, когда Линда закончила, он сказал:

— Мне бы хотелось взглянуть на нее, чтобы убедиться, прав ли я в своих домыслах.

— Домыслах?

- Да. Дело в том, Линда, что кроме всего прочего, когда-то я занимался и медициной. Понимаете, есть некоторые заболевания, которые не вылечишь одними таблетками и уколами. Иногда кроме тела приходится врачевать и душу. — Вы имеете в виду нетрадиционную медицину?

- Что-то в этом роде.

— Я не совсем понимаю, о чем вы, но мне все равно. Лишь бы эта ваша нетрадиционная медицина помогла. Однако, пока мы не можем к ней ехать. Только что ее лечащий врач выпер меня вместе с Фоксом оттуда подальше и попросил не беспокоить пациентку.

— Фоксом? — Я имею в виду Роя. Нашего друга и парня Никки.

— Понятно, — кивнул мистер Дауорд. — Значит, нужно немного подождать. Поедем проведать ее ближе к вечеру. А сейчас я бы посоветовал вам отдохнуть. Вид у вас совсем неважнецкий.

— Если честно, то мне как-то не хочется спать. Я боюсь не проснуться.

— Ну, это вряд ли! — улыбнулся Арсен.

— Все равно.

— Но отдых вам просто необходим! Если хотите, я могу остаться и оберегать ваш покой. А если вы вдруг выявите желание не просыпаться, то я вас разбужу.

- Предложение заманчивое, но я не могу отвлекать вас от важных дел.

— Не выдумывайте, Линда! Во-первых, если бы они у меня были, я бы вам не предлагал свои услуги, а во-вторых, как я могу бросить вас тут совсем одну в таком ужасном состоянии! Тем более, что сама Судьба послала вас ко мне навстречу. Здоровьем Никки займутся профессиональные медики, а вот кто вылечит вас? Кстати, вам бы не мешало растопить камин, а то прохладно. Пожалуй, я этим и займусь.

- Ну, хорошо, вы меня уговорили, — улыбнулась и Линда. — Тогда я буду спать здесь на диване. А вы не будете скучать?

— Не думаю, здесь у вас, как я успел заметить, неплохая библиотека и если вы разрешите мне ей воспользоваться…

— Конечно!

— Ну вот, проблема решена. Спите, пока есть возможность.

Линда укрылась теплым одеялом, принесенным из спальни, и сквозь полуопущенные веки принялась наблюдать за пламенем разожженного камина и Арсеном Дауордом, устроившимся в кресле с книгой в руках. Последним что она видела, перед тем как уснуть, была его усмешка и взор, целиком погруженный в книгу.

Выйдя из кафе, Никки и ее новый знакомый остановились.

— Куда бы вы хотели прогуляться? — поинтересовался Кир у Никки.

— Мне бы хотелось пойти в какое-нибудь место, где бы была природа и тишина… И луна светила… И был слышен тихий плеск воды… И… — она вдруг рассмеялась. — Что-то я размечталась! Но мне вдруг так живо представилась эта картина, что я и описала ее. Но я сомневаюсь, что здесь окажется нечто похожее!

Кир выслушал ее с легкой улыбкой на лице, а потом сказал:

— Вы, наверное, будете удивлены, Никки, но я знаю неподалеку здесь одно такое место. И я покажу вам его! Идем.

Он взял ее за руку и они неспеша пошли по туманной улице вдоль тусклых фонарей и темных домов. Шли не долго, не больше десяти минут, после чего улица внезапно закончилась лестницей с широкими ступенями, а за ней была сплошная тьма.

— Как тут темно! — воскликнула Никки.

— Не волнуйтесь, в случае чего я не дам вас в обиду, — улыбнулся Кир. Никки не увидела это, а поняла по звучанию его голоса. — Но все же, я сомневаюсь, что кому-то здесь может прийти в голову кого-нибудь обидеть…

— Почему так? — спросила девушка.

- Такая волшебная ночь, как сегодня просто не может вызвать агрессию. — Вы хотите сказать, что все маньяки сегодня ночью сидят дома, любуются луной и пишут стихи?

— Ха-ха! — он рассмеялся, чем немало удивил Никки. — Странная у вас фантазия! Бог мой! Ха-ха! Не беспокойтесь, дорогая моя, никаких маньяков тут нет, потому что я так хочу!

«Он несколько самоуверен, — подумала Никки, — хотя „несколько“ — это мягко сказано!»

Тем временем они вступили в полосу мрака. Несколько секунд Никки ничего не видела, но потом то ли ее глаза привыкли, то ли туман рассеялся, но Никки увидела впереди тусклое мерцание водной глади и старый подвесной мост, ведущий через реку куда-то во тьму. Еще некоторое время, и они уже стояли на мосту, прислушиваясь к журчанию воды и шепоту листвы — за рекой начинался то ли парк, то ли лес.

Потом ветер усилился и разогнал облака на небе, сквозь прореху выглянула луна и осветила реку.

— Боже мой! — воскликнула Никки, — здесь так же красиво, как и в том видении, что посетило меня! Это все как будто бы сон!

— Какая теперь разница, сон это или нет, — тихо произнес Кир. — Ведь эта красота так и останется здесь. И в наших сердцах…

— Да, вы правы, — кивнула девушка. Они помолчали, наблюдая за струящимися потоками воды. Луна, вынырнувшая было из-за туч, снова скрылась за их серой пеленой, вновь потемнело. Мост покачивался и поскрипывал в унисон ветру.

— Никки, — нарушил тишину Кир.

— Да?

— Вы любите слушать истории?

— Смотря какие.

— Истории, ставшие легендой.

— Легенды люблю. А какую легенду вы хотите мне рассказать?

- Об этом самом месте. Эта река издавна считалась наделенной если не разумом, то какой-то чародейской силой… но прежде чем я начну, скажите, вы верите в магию?

— Насколько позволяет здравый смысл. А в этой легенде есть магия?

- Как и во всех уважающих себя легендах! Итак…

«Когда-то довольно давно, на месте этого города рос древний и темный лес, мало кто из тогда живущих мог похвалиться тем, что пересек его и остался в живых. А река, над которой мы сейчас находимся, начинаясь где-то в самом его сердце в обширных непроходимых топях на северо-востоке, узкой лентой обвивала границы леса по всему его периметру, а после чего спускалась в долину. Неподалеку от западной границы леса располагался маленький городок, я бы даже сказал: прадед этого города. А в этом городе жил молодой охотник. Отважный и бравый парень. Однако, не всякий смельчак мог похвастать тем, что так же как и Дик, так звали охотника, уходил в лес на пару недель и возвращался оттуда не только целым и невредимым, но и вместе со славной добычей. Конечно, не всем это нравилось, многие завидовали его удаче, но, конечно, выражать свое недовольство вслух не решались. Еще больше завистников наточили на него зуб после того, как Дик обручился с самой красивой девушкой в городке, Виолой. Жених и невеста были без ума друг от друга и такие мелочи, как им казалось тогда, не могли омрачить их счастья.

Но их беспечность обернулась несчастьем. Однажды, через несколько часов после ухода Дика на охоту, к Виоле прибежал Льюис, тоже охотник, но не такой удачливый как Дик. Он иногда сопровождал Дика в его походах. На Льюисе не было лица: он был весь в крови и грязи и без своего ружья. Льюис сообщил, что Дика в лесу тяжело ранил волк и что сам Льюис не может донести его до дома. И что надо поторопиться, иначе они не успеют до темноты.

Виола, которая была одна дома, сломя голову бросилась бежать в лес вслед за Льюисом, даже не оставив записки родителям. До лесной границы они добрались довольно быстро, после чего охотник повел девушку в глубь леса, как он сказал, самой короткой тропой на помощь Дику.

Сколько они бежали, продираясь сквозь кустарник, обходя буреломы и непроходимые заросли, неизвестно. Наконец, они вышли на поляну, где стоял маленький старый охотничий домик, давно позабытый всеми охотниками. Льюис завел туда Виолу и запер за собой дверь.

„Где же Дик?“ — спросила Виола, увидев, что в домике ее возлюбленного нет.

В ответ Льюис злобно рассмеялся и сказал, что без понятия. А, увидев разгорающийся страх в глазах девушки, еще больше разозлился. После чего начал выкрикивать ругательства в адрес Дика, за то, что тому всегда и во всем везло в жизни больше, чем ему, Льюису. И в охоте, и в любви. Тут Виола поняла, что ее жестоко обманули и этим же обманом завели туда, где ее никто не найдет, даже Дик. Тем временем, Льюис упал перед ней на колени и голосом настоящего сумасшедшего принялся клясться в давней и безответной любви. И в том, что сделает все, чтобы Виола полюбила его.

„Если ты хочешь рассчитывать на мою любовь, то должен выполнить мое единственное желание, — сказала девушка. — Я хочу вернуться домой“.

В ответ Льюис заявил, что это невозможно по двум причинам. Во-первых, он прекрасно знает, что Виола не сдержит своего обещания, стоит ей только вернуться под родительское крыло, а во-вторых, ему также известно, что Дик примется искать ее, и найдет, не смотря ни на что. Вот тут-то Льюис и поквитается с ним за давние обиды.

Сердце девушки похолодело: сама она была готова ко всему, но только не к смерти ее жениха. Накричавшись вволю, Льюис выбежал из домика, завалил дверь тяжеленным бревном и растворился в надвигающихся сумерках, оставив Виолу в слезах и безумном страхе за возлюбленного…»

Когда Линда проснулась, в комнате стояла почти непроглядная темнота, только тлели бордовым цветом угли в камине, да из-под опущенных штор струился мутновато-серый ночной, с позволения сказать, свет.

Сначала девушка решила, что все эти жутковатые события, которыми ознаменовался прошедший день, только приснились ей. Но, если это действительно так, почему она тогда здесь, в гостиной, а не у себя в комнате? Увы, увы! Ничего ей не приснилось, то есть, приснилось, конечно, но совсем не то, что она больше всего хотела бы увидеть во сне. Сном были как раз те расплывчатые воспоминания, которые кружились сейчас в ее голове. Про Никки, которая проснулась. Про их, уже давно ставший ритуалом, субботний поход по музыкальным и книжным магазинам. И про Арсена Дауорда, который рассказывал ей что-то про философию (а про что он еще мог рассказывать?), а Линда постоянно перебивала, желая услышать его бесценное мнение по поводу танцующих снежинок… тьфу, ты! Опять эти снежинки!!!

Кстати, если прошедший день не был сном, тогда в том самом кресле у камина должен находиться никто иной, как знаток по снежинкам!.. В смысле, философии Древнего Мира и не только. Но, помнится, до того как Линда уснула, он читал в кресле книгу при свете настольной лампы. А сейчас вместо этого — тьма.

«Неужели он ушел?! — ужаснулась Линда. — И, интересно, сколько сейчас времени? Я ведь собиралась спать всего несколько часов, а потом ехать к Никки! Что, если сейчас уже глубокая ночь? Конечно, его здесь нет! Не мог же он сидеть со мной так долго!»

От обиды на саму себя за то, что продрыхла столько времени, вместо того чтобы ловить момент, когда он находился с ней рядом, Линда едва не разревелась. К тому же, вместе с тишиной и темнотой к ней снова начал подкрадываться страх. Параноидальное чувство безысходности вперемешку с навязчивым нежеланием жить.

В отместку безумию захотелось вскочить, зажечь свет и включить громкую музыку. Только на своем опыте Линда знала, что это мало чем поможет, а только усилит страх. Поэтому она не поддалась эмоциям, а вместо этого села на диване и, пытаясь унять свое беспричинное безумие, зашептала слова молитвы.

— Вы же говорили, что не верите в Бога, — вдруг раздался голос. Безусловно, принадлежать он мог только одному человеку, но разве испуганное сознание когда-нибудь подчинялось логике? Линда тихо вскрикнула, потом шумно выдохнула и прижала руку к сердцу.

Чиркнула спичка, высветив на мгновение профиль мистера Дауорда и его горящий взгляд, после чего погасла.

— Вы испугали меня, — наконец смогла выговорить Линда заплетающимся языком. — Свет не горит. Я подумала, что вас здесь нет.

— Простите. Просто свет погас, когда вы спали. Мне не хотелось вас будить. Посему, не решившись отправиться на поиски свечи или еще чего-нибудь в этом роде, я просто стал дожидаться вашего пробуждения. И, не буду скрывать, сам задремал. А, проснувшись от скрипа дивана, вдруг услышал ваш голос и исполненное ужаса обращение к Всевышнему. Тут-то я и удивился, ведь вы говорили, что не принадлежите к числу верующих.

— Я говорила, что не принадлежу к числу истинно верующих, фанатиков, то есть. Но я не говорила, что я — атеистка!

- Только не обижайтесь, ma cherie! — с этими словами он встал с кресла и присел рядом с Линдой на диван. — Я — простофиля. Вместо того чтобы спросить, что вас испугало до моей реплики и утешить бедное дитя, я начал загружать вас теологическими вопросами.

- Я вовсе не дитя! — буркнула Линда.

— Ну, раз так, пусть будет: «утешить бедную девушку», — по его голосу она поняла, что Арсен улыбается. — Дадите мне второй шанс?

Его голос, полный нежности и понимания, был настолько трогателен, что Линда едва удержалась от соблазна броситься ему на шею и рассказать обо всех своих страхах.

— Не обращайте внимания, мистер Дауорд, это обычный приступ паранойи, — девушка попыталась улыбнуться и сдержать вздох, но у нее плохо получилось. — Скоро все пройдет. Просто в последнее время меня до ужаса начали пугать одиночество и темнота.

— Не бойтесь, Линда, — шепнул Арсен и, нащупав в темноте ее руку, сжал в своих ладонях. — Ведь вы здесь не одни. А я — вовсе не порождение темноты, во мне еще есть и немножечко света — это коробок спичек в кармане!

Линда хихикнула. Несколько минут они просидели молча.

— Вы дрожите, Линда! Вам холодно? — вдруг спросил он. Только тогда Линда заметила, что ее бьет крупная дрожь. Но ее причиной был вовсе не холод. Чтобы избежать дальнейших объяснений, она поспешно закивала.

— Тогда, что же вы молчите? — удивился мистер Дауорд. — Я не хочу, чтобы меня укоряли за мое невмешательство! Но ничего, минута — и я все исправлю!

И не успела Линда даже опомниться, а не то чтобы возразить, как Арсен укрыл ее одеялом, старательно подоткнул его со всех сторон, после чего накинул другой его конец ей на плечи. Его руки, словно бы невзначай, задержались на ее плечах. А девушка, повинуясь внезапному порыву, прильнула к нему, прижавшись щекой к его руке.

Было так тихо, что, казалось, можно было расслышать даже учащенный стук двух сердец. Сколько они так сидели, обнявшись, оба не ведали, ибо наверняка потеряли счет времени. Возможно, любой из них хотел что-то сказать, но каждый боялся потревожить эту зыбкую тишину. Возможно, они понимали, что их внезапная близость, разорвавшая ткань привычных канонов, была неправильной, но оба боялись пошевелиться и разрушить это неповторимое чувство единения душ.

Судьба решила все за них сама. Внезапно вспыхнула настольная лампа, осветив комнату в меру своих скромных возможностей.

Арсен неловко кашлянул, осторожно освободил руку и встал. Взял кочергу, помешал погасшие угли в камине. Линда следила за ним потухшим, почти больным, взором, пытаясь сохранить в сердце утерянное минуту назад ощущение. Незнакомое чувство настоящей взаимной любви.

Мистер Дауорд закрыл глаза рукой и на мгновение замер неподвижный, после чего подошел к дивану, присел на корточки перед Линдой, взял ее за руку и заглянул в глаза, в уголках которых дрожал свет лампы. Или это были слезы?!!

— Простите меня, — шепнул он, в его голубых глазах читалась мука. — Простите меня, Линда. Я позволил себе то, что не должен был позволять. Умоляю, простите и забудьте! Уверяю вас, это больше не повторится!

— Да, конечно, — сказала Линда.

О, Боги! Как хотелось ей сейчас обнять его, шепча признания в любви! Но она не сделала этого. Потому что вдруг тоже захотела забыть, внезапно осознав всю нелепость даже мыслей о нем. О том, что они могли бы быть вместе.

— Восемь часов, — сказала Линда, взглянув на часы. — Пора ехать к Никки.

— Да. Пора, — эхом отозвался мистер Дауорд.

Через некоторое время они уже были в клинике. Поднялись на третий этаж, осведомились у медсестры, можно ли проведать Никиту и как ее состояние. Получили утвердительный ответ на первый вопрос и нечто малоутешительное на второй. После чего прошли в палату.

Там было сумрачно, свет не горел, только светились табло у нескольких приборов, да тихо и равномерно пикал другой прибор. Ни одного названия Линда сейчас вспомнить не могла, но это было и не важно.

Мистер Дауорд тем временем подошел к постели больной, наклонился и долго изучал ее лицо. После чего его взгляд переместился ниже и Арсен заметил, что правая рука Никки не просто так лежит на груди, как могло бы показаться с первого раза, а сжимает нечто, что надето на цепочку, а та, соответственно, застегнута на шее девушки.

— Линда, — позвал он, — подойдите-ка сюда.

— Да, мистер Дауорд? — спросила Линда, подходя.

— Взгляните, может вам известно, что за предмет держит в руке ваша подруга?

Линда наклонилась, присмотрелась и с удивлением обнаружила, что это вовсе не распятие, как она сперва подумала, а ее кулон. Тот самый, который ей подарил Томас, и который она отдала Никки «потаскать».

- Известно, это мой кулон. Только почему она легла с ним спать? Насколько мне известно, Никки всегда снимает украшения…

— Ага, ясно, — кивнул мистер Дауорд.

— Что вам ясно, если не секрет?

— Что это ваш кулон, разумеется, — криво усмехнулся он, но Линде почему-то показалось, что уважаемый педагог чего-то недоговаривает. Но ведь даже если это и так, он ведь ни за что не расколется, что знает, в чем причина. Почему-то Линда была в этом уверена.

— Ну а теперь, самое сложное, — продолжил мистер Дауорд. — А для начала скажите-ка, Линда, вы действительно хотите, что бы ваша подруга выздоровела и проснулась?

- Конечно! — воскликнула Линда. — Почему вы спрашиваете?

— Потому что для того чтобы это произошло, вам нужно будет хорошо потрудиться.

— А что надо делать?

— Вот это и есть самое сложное. Понимаете ли, с точки зрения нетрадиционной медицины, между вами и вашей подругой существует прочная ментальная связь, а то, что она держит в руке вещь, которая принадлежит вам, нам только на руку.

— На руку?

— Да. Понимаете, если бы вы заснули сейчас, то была бы вероятность, благодаря этой связи, конечно, что вы окажетесь в том же месте, что и она. Тогда можно было бы попросить ее вернуться и, возможно, она бы послушалась вас. -

Но как это возможно? — обалдела Линда. — Разве это возможно? — Вполне вероятно. Только нужно поверить, что это так. Мы должны попытаться, понимаете, Линда?

— Ну, хорошо, если это действительно может помочь… Я готова. Но как я засну, если мне совсем не хочется спать?

— Это дело вполне поправимое. Я погружу вас в сон при помощи гипноза.

— А вы владеете гипнозом?

— А почему это вас так удивляет?

Линда пожала плечами:

— Не то что бы совсем уж «так удивляет», а, скажем, просто «удивляет».

— Мы теряем время, ma cherie.

— Вы правы. Что нужно делать? Вы сейчас, наверное, станете размахивать у меня перед носом круглым блестящим предметом и говорить протяжным голосом: «Спать! Всем спать!»

— Мне придется вас разочаровать, Линда. Ничего этого не будет. Сядьте, пожалуйста, на стул, рядом со своей подругой. Вот так. Теперь прикоснитесь к ее правой руке так, чтобы одновременно касаться и кулона тоже. Обопритесь спиной на спинку стула и закройте глаза. Теперь почти все. И последнее, что бы мне хотелось сказать вам напоследок. Если все удастся, и вы окажетесь там, где и она, запомните: любыми способами вам нужно уговорить ее вернуться, а не получится уговорить, ведите за руку. Там где вход — там и выход. Запомнили? Ну, так вперед!

Линда вздрогнула, когда на ее затылок навалилось что-то очень тяжелое и холодное, с запозданием поняла, что это рука мистера Дауорда и тут же провалилась в пустоту…

— И что же было дальше? — спросила Никки, когда внезапное молчание собеседника стало затягиваться.

— Дальше? — несколько рассеянно переспросил Кир. — Еще не знаю… в смысле, сейчас вспомню… понимаете ли все происходило так давно…

— Хм, не хотите ли вы сказать, что сами были свидетелем того, что происходило в этой легенде?

— Конечно же, нет! Я что так плохо выгляжу?

- Если бы вы были женщиной, я бы сказала, что вы напрашиваетесь на комплимент!

- А разве только женщинам это свойственно?

— Не только. Но женщинам как-то более простительно, как слабому полу!

— О, милая леди! Сжальтесь! Если бы я знал, что вы столь же остры на язычок, как и пленительны, то я бы ни за что не стал с вами спорить.

— Так уж и быть, сжалюсь, но только если услышу окончание легенды!

— До окончания не так уж и далеко. Итак…

«Немного успокоившись, Виола решила попытаться выбраться из хижины самостоятельно. Она попробовала открыть два окна, которые увидела, но у нее ничего не вышло. Она дважды обошла весь дом и только на третий раз заметила небольшое заколоченное окошко за обветшалой занавеской. Доски прогнили и она довольно быстро смогла разбить их, пролезть в это окошко было не очень сложно. Видимо, Льюис просто не знал о существовании третьего окна, иначе заблокировал бы и его.

Оказавшись на свободе, девушка бросилась бежать туда, куда глаза глядели и подсказывало сердце. Но ей не суждено было бежать слишком далеко. Неожиданно она услышала выстрелы. А так как места здесь были мало обитаемые, то это означало только одно: Льюис и Дик встретились. Сломя голову Виола помчалась туда, откуда раздавались звуки. И вот что она увидела через несколько минут, когда выбежала на берег вот этой самой реки.

У самой воды лежал Дик, а над ним стоял Льюис. В руке злодея был охотничий нож и он держал его занесенным над возлюбленным Виолы.

„Льюис! — закричала Виола. — Не трогай его!“

„Виола! — аж расцвел негодяй. — Как здорово, что ты здесь! А я-то уже начинал переживать, что мне придется прикончить его здесь, но тогда бы ты не увидела его смерти! Ну а теперь все так удачно складывается!“

„Оставь его, Льюис! Тебе ведь не он нужен, а я! — продолжала девушка. — Со мной делай все что хочешь, но не трогай Дика!“

„Виола! Беги! — в свою очередь закричал Дик. — Плюй на меня! Спасись сама!“

„О, мой Бог! — воскликнул Льюис. — Какая романтика! Какая любовь! Как жаль, что она так трагически закончится! Виола, я бы конечно очень хотел поверить тебе и отпустить этого слизняка, который мнит себя первым охотником, но боюсь, что он не смирится с тем, что ты в конце предпочла меня и как только я отвернусь, он подло убьет меня. Нет уж! Лучше это сделаю я. А потом разберусь, что делать с тобой!“

Вот тут-то и начинается магия. Говорят, что в тот момент, когда Льюис хотел перерезать горло Дика, на ранее спокойной глади реки поднялась огромная волна, которая выплеснулась на берег и увлекла негодяя за собой. Выбраться от туда он уже не сумел. Дик же, чудесным образом уцелел. С тех пор родилось поверье, что река наказывает всех, кто с нечистыми помыслами осмеливается появиться на ее берегу. Считается, что только честный и добрый человек может безбоязненно находиться здесь. Вот такая история».

- А сами вы-то в нее верите? — спросила Никки.

— Я? Конечно! Ведь меня же еще не смыло волной!

— Хм, ну нет же на свете абсолютно честного человека! И я сомневаюсь, что в тот момент, когда Льюис хотел убить Дика, тот думал о нем хорошо.

— Ну, вас на мякине не проведешь! Но ведь легенда остается легендой! У людей, прежде всего, есть повод очистить свои помыслы, прежде чем идти к реке. А если делать это каждый день, то может выйти определенный результат!

— Что ж, вы правы, Кир. В этом вы правы!

Первым что услышала Линда, был легкий шум ночного города. Девушка огляделась по сторонам: сумрачная улица, на которой она находилась, была ей незнакома.

Линда перешла через дорогу и оказалась на небольшой площади, посередине которой был разбит уютный скверик с клумбами цветов и двумя миниатюрными, но очень симпатичными фонтанчиками. Ей тут же ударил в нос густой цветочный аромат.

«Вот, блин, дела! — подумала девушка. — Даже если я и оказалась, там же где и Никки, то как мне ее здесь разыскать? Это же, похоже, целый город! Да уж, подружка, задала ты мне задачку! Легче было бы иголку в стоге сена найти!

Ладно, рано еще паниковать! Надо попробовать мыслить логически. Или как Никки. Куда бы я пошла, окажись на ее месте?»

В задумчивости Линда пересекла площадь, и взгляд ее остановился на вывеске кафе, которое называлось: «Vollmond». Не долго думая, Линда вошла туда.

Интерьерчик кафе был более чем просто милым и очень понравился Линде.

«Будь я — Никки, то я бы обязательно пришла сюда. И название вполне в ее стиле, ведь название кафе в переводе с немецкого означает „Полночь“, если я не ошибаюсь!» — решила она и решительно направилась к барной стойке.

— Чего-нибудь желаете? — поинтересовалась девушка за стойкой.

— Ага, — сказала Линда. — Скажите, пожалуйста, к вам не заходила, случайно, в ближайшее время девушка моего возраста с длинными русыми волосами и карими глазами?

— Возможно, да, — кивнула барменша. — Но если бы вы показали мне ее фотографию, то я бы смогла сказать точно.

«Прекрасно! — подумала Линда. — И где же мне взять ее фотку?»

Но все же полезла зачем-то в сумку (и откуда она взялась, собственно? она же вроде сперва без сумочки была!), и каково было ее удивление, когда ей удалось найти в ней фотографию Никки! Линда тут же протянула ее барменше.

— Да, помню-помню! — улыбнулась та. — Она была тут около часа назад, пила капуччино за во-он тем столиком. А потом, к ней подсел наш Кир.

— А кто этот «ваш Кир»?

— Наш музыкант-виолончелист. Редкий ловелас, надо сказать! Так что я наверняка знаю, где закончится вечер вашей подруги!

— В каком смысле?

— В том, что он, скорее всего, повел ее на подвесной мост. Романтик, чтоб ему пусто было!

— А почему вы его так не любите? Он что, маньяк какой-то?

— Почему сразу маньяк? Просто он всех туда водит. И я тоже была на том мосту, в свое время.

— А где этот мост?

— Да недалеко. Выходите из кафе и идете по прямой до берега реки, а там и мост. Нет, вы только не подумайте чего, мне не завидно. Просто жаль девчонок. Для него это сродни охоты, а мы, получается, страдаем. Хорошо, если у них что-то серьезное выйдет, а если нет? — девушка тяжело вздохнула и принялась натирать стакан.

— Спасибо за информацию, — поблагодарила Линда.

— Да не за что! — откликнулась та.

Линда поспешно вышла из кафе и направилась в сторону, указанную барменшей. Вокруг было очень темно, и лишь свет одиноких фонарей кое-где выхватывал из тьмы островки видимого пространства. По правде говоря, Линде было очень страшно. Страшно от мысли, что она не сможет отыскать здесь Николь, что на указынном месте ее не будет, или не будет этого моста, там, где он должен быть, и что ее любимая подруга уже никогда не сможет выбраться из плена собственного сна. Но она старалась гнать от себя подобные мысли. Девушке внезапно вспомнился мистер Дауорд, но не преподаватель, а тот самый музыкант из череды ее сновидений, и его слова, врезавшиеся в память: «вам следует лишь осознать, что вы спите и тогда все эфирные просторы и пространства будут в вашем распоряжении! И тогда во сне вы можете увидеть все, что только вам заблагорассудится!»

«А ведь это же не только сон Никки, но и мой сон! — внезапно подумалось ей. — А что, если мистер Дауорд был прав и я вправду могу повернуть течение здешних событий так, как захочу?»

Эта мысль придала девушке сил и она уверенне зашагала вперед. По пути она усиленно думала о том, чтобы вокруг стало хотя бы немного посветлее, и какова была ее радость, когда из-за туч и впрямь вынырнула луна, озарившая окрестности бледным светом. И девушка увидела, что она на верном пути — дорога и впрямь спускалась вниз, где виднелись опоры подвесного моста, а на мосту чернели два силуэта.

Недолго думая, она едва ли не бегом бросилась туда.

— Луна взошла! — восхитилась Николь, когда тучи внезапно отступили, явив всем желающим ночное светило. Теперь лунный свет отражался в речной глади, от чего та искрилась, словно жидкое серебро. Девушка перегнулась через перила, пытаясь получше рассмотреть отражение луны в воде. Ей вспомнилось, как в детстве она считала, что по ту сторону любой водной глади есть точно такой же мир, который она отражает, вот только там все происходит наоброт. И ей просто чрезвычайно хотелось достать ту луну, которую девочка видела в лужах и пруду в парке…

— Это зрелище так захватывает, не правда ли? — спросил Кир. Он, так же как и Николь, стоял перегнувшись через перила, но только его руки держались за перила по обе стороны от девушки, невольно (или, наоборот, слишком вольно?) заключая ее в объятья. Никки не могла сказать, что ей это не нравилось.

- Да… — шепнула Никки. — Очень!

Девушка отвернулась от созерцания сияющей воды и оказалась лицом к лицу с Киром. Он и не думал размыкать своих объятий. Его зеленые глаза выжидательно смотрели на Никки, а губы улыбались. Николь не могла определенно сказать, какое чувство вызывал в ней этот очаровательный молодой человек, но что в этот момент она была к нему крайне неравнодушна — это она знала наверняка.

Кир провел рукой по ее щеке, потом его пальцы заскользили по волосам девушки. Никки обняла его в ответ, после чего мысленно наплевала на все приличия и не стала возражать, когла Кир поцеловал ее. Даже наоборот, припала губами к его губам, чувствуя горячее дыхание, от которого ее бросало в дрожь. Чувство невыразимого блаженства охватило ее, ей казалось, что никогда и ни с кем ей не было так хорошо, как в объятьях этого экзотического красавца. Руки Кира продожали гладить ее волосы, а после скользнули ниже, нащупав цепочку, на которой висел кулон Линды.

— Какая забавная вещица, — шепнул молодой человек, на мнговение прервав поцелуй. — И какая тяжелая! Она не мешает тебе?

— По правде говоря, нет, — в ответ шепнула Николь. — Разве сейчас это имеет значение?

— Ага, — кивнул Кир, — лично мне он мешает! Думаю, ты догадаешься почему?

— Ну, если он так мешает тебе, то я могу его и снять…

— У меня это получится лучше… — руки как раз Кира нащупали застежку цепочки, как вдруг в тишине послышался дробот чьих-то быстрых шагов и на мосту показалась какая-то знакомая Никки фигура.

Николь поспешила отстраниться от Кира и с недоумением уставилась на приближавшуюся к ним девушку, которая про ближайшем рассмотрении оказалась Линдой.

— Никки! Никки! — закричала та, подбегая. — Слава Богу! Ты здесь!!

- Линда?! — спросила Николь, все еще недоумевая. — Что ты здесь делаешь?!

— Никки! — выдохнула ее подруга, останавливаясь и окидывая беглым взглядом стоящего неподалеку Кира. — Возможно, то что я сейчас скажу, тебе не очень понравится, но ты должна меня выслушать!

— Линда, я, конечно, все понимаю, — начала Николь, оглядываясь на Кира, — но сейчас ты несколько не вовремя… Ну, думаю, ты понимаешь, о чем я? Может, твое неотложное дело немного подождет? Ну, скажем, до завтра? Если, конечно, речь не идет про какой-нибудь Армаггеддец местного разлива?

— Никки, я тоже все понимаю, — в тон Никки заговорила Линда. — И вижу, что тебе здесь крайне не скучно, но все же ты должна как можно быстрее пойти со мной! Это просто жизненно необходимо!

— Извини, Линда, сейчас я не могу, — поджала губы ее подруга. — Давай в другой раз, а?

— Да пойми ты меня, наконец! Тебе угрожает опасность! — чуть не плача воскликнула Линда. — Это все нереально!

- Что — нереально?

— Да все вокруг! Этот город, и мост, и луна, и этот красавец, из-за которого ты не хочешь возвращаться!!

— А что же реально, в таком случае? — нахмурила брови Никки.

— То, что ты сейчас лежишь в клинике, впав в летаргический сон!!! — Линда почти кричала. — И если ты сейчас не пойдешь со мной, то можешь и вовсе не проснуться, понимаешь?!! Я, конечно, верю, что пришла в совершенно неподходящий для вас обоих момент, но подумай о том, что если ты останешься здесь, то больше никогда не увидишь ни меня, ни родителей своих, ни Фокса, наконец! Его-то ты хочешь еще увидеть?!!

Николь еще раз оглянулась на Кира, лицо которого не выражало радости. Ее все еще била дрожь, и она чувствовала его прикосновения всем телом. И ей чертовски не хотелось уходить отсюда. Но что-то начинало подсказывать девушке, что Линда права. В конце концов, ее подруга никогда не обманывала и если уж она появилась здесь с такими требованиями, то нужно было поступать так, как она говорит…

— Пойдем с нами! — умоляюще молвила она, глядя в изумрудные глаза Кира.

— Нет, — покачал головой он. — Мне нет места в вашем мире. Раз уж ты уходишь, то я остаюсь здесь. Мне очень жаль… Но ты все еще можешь передумать! Останься со мной, прошу тебя, Никки! Ведь нам было так хорошо вдвоем!.. Останься!

Николь тяжело вздохнула, но потом все же покачала головой:

— Нет, Кир, я возвращаюсь с Линдой. Она права. Мое место там, а не здесь.

— Что ж… — ответствовал Кир. — Как пожелаешь.

— Но мы еще увидимся, правда? — с надеждой спросила Никки.

— Кто знает, кто знает… — покачал головой молодой человек и начал отступать в сторону леса на другом берегу реки. Он сделал несколько шагов, как вдруг налетел неожиданный порыв ветра, лохматая туча на некоторое время скрыла луну и все погрузилось во мрак. А когда луна снова вынырнула наружу, то девушки увидели, что на мосту кроме них уже никого нет. Хотя за прошедший отрезок времени Кир просто физически не мог добраться до противоположного берега, даже если бы бежал бегом.

— Чертовщина какая-то… — изумленно проговорила Линда.

— Но зато какая чертовщина! — мечтательно протянула Николь.

— Пойдем, — Линда потянула подругу за руку. — Дорога каждая минута! А я и так довольно долго искала тебя!

— Эх… — вздохнула Николь. — А ведь это был мужчина всей моей жизни!

— А как же Фокс? — спросила ее подруга.

- Фокс, как кот — он есть, — еще раз вздохнула Никки. — А этот… Этот совсем другое дело! Как материализовавшаяся мечта! Да что там говорить… Идем!

И они поспешили поскорее убраться с этого места. Николь очень хотелось плакать, но она не позволила себе этого. Что плакать, когда выбор она уже сделала и самовольно убила собственную мечту?..

Выбравшись на твердую почву, подруги бегом припустили назад, к кафе. Линда помнила слова Арсена о том, где должен быть выход. Туда она и повела Никки.

Николь проснулась от настырного пиканья какого-то прибора. Он небыл похож на будильник, а от того почему-то раздражал еще больше. А кроме этого она почувствовала ноющую боль в локтевом сгибе, словно туда вогнали иглу, толщиной в палец.

Девушка открыла глаза и с изумлением обнаружила, что находится в больничной палате, а к ее вене подключена капельница. Пикал прибор, показывавший работу сердца. Еще большее изумление она испытала, когда увидела, что на стуле, возле ее кровати, спит Линда и держит ее за руку.

Никки осторожно высвободила руку и принялась усердно тереть глаза. Линда тихо вздохнула и открыла глаза. Недоумевая огляделась вокруг, после чего ее взгляд остановился на Никки.

— Никки! — радостно завопила она, бросаясь обнимать свою подругу. — Никки! Ты живая! Ты проснулась!! У меня получилось!!

— Ну конечно живая, какой же мне еще быть! — сдавленным голосом ответила Никки. — Ой! Пусти, а то ненароком задушишь и тогда уж точно я концы отдам!

— Конечно-конечно, — поспешно согласилась Линда, расжимая объятия. — Просто я несказано рада видеть тебя в сознании и добром здравии!..

— А что, собственно, произошло? — спросила Николь. — Как? Ты ничего не помнишь? — ахнула Линда. — Ты спала летаргическим сном, а мы с мистером Дауордом пришли тебя спасать!.. Кстати, а где он?

— Понятия не имею, — пожала плечами Никки. — А ты уверена, что он вообще здесь был?

— Конечно… — ответила Линда. — А разве ты не помнишь, что тебе снилось?

— Нет, — покачала головой Николь.

— Совсем-совсем? — жалобно спросила Линда, но Никки не успела ни ответить, ровно как и задуматься на этим вопросом, как в палату вбежала медсестра.

— Мисс Ричардсон! Вы очнулись! Я немедленно позову доктора! — воскликнула она. После чего перевела взгляд на Линду. — А вы что тут делаете?..

— Я-а-а… — протянула та, — я пришла проведать свою подругу!

— Это в час ночи-то? Мисс, я не знаю, как вы попали сюда и как вас пропустила охрана, но я прошу вас немедленно покинуть помещение! Если доктор увидит вас здесь, то не поздоровится как мне, так и вам! Это же реанимационное отделение! Здесь нельзя находиться посторонним без разрешения врача!

Линда хотела было возразить, что разрешение она получила, что мистер Дауорд сам выхлопотал его, но так как никаким мистером Дауордом здесь и не пахло, а, соотвественно не было и доказательств, то ей ничего не оставалось делать, как подчиниться.

— Пока! — улыбнулась она Николь. — Теперь все будет хорошо!

— Пока, — в ответ улыбнулась и Никки. — Спасибо, что была рядом… Линда собралась было выходить из палаты, как Никки окликнула ее:

— Постой! Девушка обернулась и недоуменно уставилась на подругу. Та снимала что-то с шеи, после чего размахнулась: «Лови!» — и Линда машинально поймала свой кулон.

— Да что ты! Отдала бы уже завтра! — удивилась она.

- Знаешь, что-то он кажется мне сильно тяжелым. Лучше пусть он вернется к прежней хозяйке! — ответила Николь.

— Девушки! Время! — медсестра выразительно постучала пальцем по своим наручным часам. Линда еще раз помахала подруге на прощанье, после чего была немедленно выдворена медсестрой за пределы отделения.

Девушка была так рада, что Никки очнулась, что сперва и не думала о том, как будет добираться домой среди ночи и куда подевался мистер Дауорд, но когда она спустилась вниз, то эти вопросы серьезно ее заинтересовали. Особенно первый. Она вздохнула. Идти ночью за два квартала пешком было страшновато, но ее очень радовало, что ее старания были не напрасны. Потому она застегнула куртку, поглубже надвинула капюшон и решительно толкнула дверь, покидая здание больницы.

— Как дела, мисс Веллер? — голос мистера Дауорда раздался рядом так неожиданно, что девушка едва сдержала крик.

- Ой!.. — только и сумела сказать она, прислонившись к двери и переводя дух. Арсен Дауорд стоял рядом с ней, опираясь на стену и спрятав руки в рукава.

- Извините, — сказал он. — Я не хотел напугать вас. Видите ли, ваше путешествие затянулось и я предпочел покинуть палату, дабы не привлекать внимание и тем самым дать вам закончить свое дело. Но я, так же, предполагал, что вы можете проснуться поздно, а оставить вас одну в столь поздний час мне бы не позволила совесть! Ну как? Надеюсь, все в порядке? Николь очнулась?

- Да, — кивнула Линда. — Кажется, все нормально.

— Вот и прекрасно, — с явным облегчением вздохнул Арсен. — Ну что, мне вызвать такси?

— Мистер Дауорд…

- Да, Линда?

- Если это вас не очень затруднит, то давайте пройдемся? Мне просто необходима порция морозного воздуха, чтобы прийти в себя!

— Что ж, давайте пройдемся, — кивнул мистер Дауорд и предложил Линде свою руку. — Я, правда, кажется, уже получил этого воздуха более, чем предостаточно, пока ждал вас, но так уж и быть… Нечасто выпадает возможность прогулки в компании такой милой барышни!

На этих словах Линда удивленно посмотрела в его глаза, но они только улыбались ей, в остальном же были непроницаемы. Впрочем, как и всегда.

И они рука об руку зашагали прочь от больницы.