"Вольные Астронавты" - читать интересную книгу автора (Лексутов Сергей)

Двенадцатый подвиг

Зотик спокойно проспал в каюте катера до рассвета следующего дня. Просто, ничего другого не оставалось — надо было ждать. А, как известно, ждать лучше всего во сне.

Проснувшись, он со вкусом позавтракал и только собрался пойти прогуляться по старинному захолустному городишке Симферополю, как на связи объявился мистер М. В Нео-Вавилоне должен быть поздний вечер, сообразил Зотик. Значит, либо паника на бирже, наконец, проняла мистера М, либо его шпионы, наконец, вычислили, откуда ведется атака. Хотя, связать ее с Зотиком они вряд ли смогли так быстро, ведь раскачка рынка началась еще тогда, когда он был на пути к астероиду. Как и предполагал Зотик, м-р М и на этот раз не придумал ничего лучше, как услать его подальше. М-р М с минуту разглядывал Зотика, тот отвечал вопросительным взглядом, не проявляя ни малейшего желания задать вопрос первым.

— Мистер Зотик! — наконец заговорил мистер М. — Опять изменились обстоятельства и я вынужден прервать ваш отпуск…

— Да, босс, я к этому уже привык…

— Вы слышали легенду о яблоках Гесперид?

— Разумеется, босс. Кто из вольных астронавтов не слышал легенду о яблоках Гесперид?!

— А вы знаете, что первооткрыватель системы Атланта, где находятся Геспериды, так и не зарегистрировал права собственности, и не передал координаты системы в Департамент колоний?

— Да, но кроме него координат системы не знает никто!

— Вот и отправляйтесь на его остров, который находится в архипелаге Северная Земля, вытрясите данные, слетайте к Атланту, доставьте туда столбовые знаки, а потом мы зарегистрируем право собственности за фирмой "Бубль-Гум".

Это было чистейшим "невыполнимым заданием", сиречь — провокацией. Мистер М не мог не знать, что вольный астронавт никогда не будет грабить другого вольного астронавта, тем более, садистскими методами выжимать из него координаты месторождения драгметаллов. Однако Зотик невозмутимо проговорил:

— Хорошо, босс. Насколько мне известно, Северная Земля — это территория России. Как отнесется Россия к тому, что на ее территории из кого-то противозаконными методами вытрясают координаты богатейшего месторождения драгметаллов?

— Россия к этому отнесется спокойно, поскольку остров сдан в бессрочную аренду с правом экстерриториальности и полного невмешательства России в дела этой территории.

— Ничего себе! Первый раз о таком слышу…

— И не мудрено. Эта сделка с самого начала держалась в строжайшей тайне. Так что, похоже, Космический Старец ваш соотечественник, и Россия давно желает помириться с ним…

— Тем более, босс, опасно его трогать… У него ведь серьезный экипаж, и десантный отряд весьма не плох. Часть экипажа постоянно дежурит в его доме. По крайней мере, так рассказывают… Шум драки может разнестись на весь мир…

— Вы что, трусите? Или, как говорят в России: ворон вороне глаза не выклюет?

— Хорошо, босс. Вылетаю немедленно! — не моргнув глазом, заявил Зотик и отключил связь.

Лететь он, конечно, никуда не собирался. Хоть Космический Старец и не был вольным астронавтом в чистом виде, но вольные астронавты уважали его еще побольше, чем самого Мафусаила. Сам о себе Старец ничего не рассказывал, время от времени неожиданно появлялся на сборищах вольных астронавтов и так же неожиданно исчезал. Появлялся и на собраниях ветеранов космофлота России и США. И тоже только слушал поздравления должностных лиц, на неофициальной части тихонько сиживал за столом, молча слушал рассказы других ветеранов, чуть заметно чему-то усмехаясь, но сам никогда ничего не рассказывал. Говорили, что он был пилотом в одной из первых звездных экспедиций, которая благополучно вернулась как раз к эпохе т-кораблей. Он снова закончил Звездную академию, и опять ушел в дальний рейс с научной экспедицией на сверхдальнем, конечно, по тогдашним меркам, корабле. Корабль вернулся только лет пятьдесят назад, притащился на субсветовой скорости из-за аварии главного реакторного кольца ускорителя. Экипаж лежал в анабиозных саркофагах поголовно мертвый из-за сбоя системы энергопитания саркофагов. В живых остался только один человек. Уже тогда он носил прозвище Космический Старец. Трюмы корабля оказались полны гигантских кристаллов минералов, самые маленькие были размером с кулак: алмазы, сапфиры, рубины, изумруды, какие-то еще камни, название которым еще надо было придумывать. Были несколько десятков тонн странных многогранников из золота и платины, а также менее благородного серебра, и уж совершеннейшая сенсация — несколько тонн многогранников чистейшего палладия. Научники уже пол века ломают головы, при каких таких условиях золото и платина могут создавать кристаллическую решетку. Но знают твердо, если эту тайну раскрыть, то радиус действия т-кораблей увеличится раза в четыре. Когда Космического Старца спросили, что все это такое? Он коротко ответил:

— Яблоки Гесперид.

А потом поведал потрясающую историю. Из-за несовершенства навигационного оборудования корабль забросило черт те куда, в совершенно неисследованную область, в густую россыпь молодых звезд. Научники успели исследовать только одну систему, которая с самого начала показалась им странной; яркое солнце, с большим содержанием металлов, места первой, второй и третьей планет пустовали, зато пятая планета была поистине чудовищных размеров, гораздо больше Юпитера. Ее назвали Атлантом. Была и еще одна странность в этой системе: по сильно вытянутым, кометным орбитам, вокруг светила двигались три планеты близнеца, каждая имела массу Земли. Их назвали Гесперидами, потому как научники предположили, что именно благодаря Атланту они и оказались на совершенно несвойственных таким планетам орбитах. Трудно себе представить более экзотические миры. За сотни лет скитаний вдали от светила, океаны промерзали до дна, атмосферные газы тоже либо замерзали, либо переходили в жидкую фазу и лежали сюрреалистическими озерами в берегах водяного льда под черным небом. По мере приближения к светилу, испарялись жидкие газы, таял водяной лед, а потом океаны начинали кипеть. Гигантские вулканы пробуждались в самых неожиданных местах. Чудовищные молнии прошивали атмосферу в разных направлениях. По мере отдаления от светила все опять замерзало. Видимо из-за этих регулярно повторяющихся катаклизмов, поверхность материков была нашпигована месторождениями металлов и драгоценных камней, которые могут рождаться только в недрах планет. А еще на материках Гесперид попадались странные образования, похожие на огромные приземистые деревья, с пышными кронами, но состоящие из железа. Как они возникают, осталось абсолютно непонятно. На их ветвях росли экзотические плоды из кристаллических металлов. Форменным чудом было то, что золото и платина каким-то образом в этих плодах переходили в кристаллическую форму. Научники экспедиции предположили, что когда планета отдаляется от светила, водяной пар охлаждается, идут чудовищные дожди, сопровождающиеся страшными грозами, потому что вся поверхность планеты сильно электризуется. Растворенные в воде металлы каким-то образом оседают на ветвях «деревьев», формируя «ствол» и «ветви», а драгметаллы образуют кристаллические структуры, похожие на экзотические плоды.

Космического Старца обвинили в убийстве экипажа, но расследование ничего доказать не смогло, и ему все же выплатили положенную по закону десятую часть стоимости груза. Он смертельно обиделся на родное государство, вышел в отставку, все свои премиальные деньги употребил на покупку сверхдальнего научно-исследовательского корабля и ушел в рейс. Через год вернулся с трюмами, до верху набитыми Яблоками Гесперид, продал их, и, видимо, тогда же купил остров в архипелаге Северная Земля, где почти никто не жил, на всем архипелаге обреталось человек десять, чудаков, обожающих холод, льды и белых медведей.

Зотик выпрыгнул из люка, огляделся. Поздняя осень в Крыму была похожа на лето в средней полосе России. Деревья шелестели вполне зеленой листвой, солнце пригревало совершенно по-летнему. Зотика удивили тишина и безлюдье у входа в офисное здание. Но он тут же сообразил, что сегодня суббота. Он подошел ко второму катеру, люк гостеприимно распахнулся. Тереза сидела в рубке управления и болтала со Шкипером. Зотик давно заметил, что она не любительница поспать, всегда вскакивала рано. Обернувшись, Тереза весело воскликнула:

— Доброе утро, командор!

— Доброе… Доброе… — ответил Зотик, разглядывая ее.

На сей раз Тереза была одета, как жена преуспевающего бизнесмена средней руки. На пальце пламенел огромный алый алмаз с Планеты Бурь. Земные бизнесмены почему-то обожали неземные украшения. Скромное колье из таких же камушков украшало стройную крепкую шею.

— Где наши биржевые спекулянты? — осведомился Зотик.

— Дрыхнут… — Тереза махнула рукой в сторону кают.

— Шкипер, как обстановка? — спросил Зотик.

— Никакой обстановки, командор. Тишина и покой. Будто все разошлись по своим окопам и ждут, когда кто-нибудь другой первым кинется в атаку…

— Н-н-да-а… Значит, скоро рванет… — раздумчиво протянул Зотик. — Все войны начинались примерно так же… Ну, а пока не рвануло, пойдем, прогуляемся. Сегодня базарный день, на рынок должны съехаться все окрестные крестьяне и фермеры, там должно быть весело.

— Как здорово! — Тереза захлопала в ладоши. — А ты можешь одеться, как местный бизнесмен?

Зотик скептически цыкнул зубом, сказал нерешительно:

— Это было бы нежелательно… Оказаться почти безоружным…

— Ну, мы ж вдвоем… А городок такой спокойный!

— Ладно, так уж и быть… Если ты так хочешь…

Зотик надел серый строгий костюм, классического стиля, белую сорочку и галстук, а на палец насадил огромный, тяжеленный платиновый перстень-печать. Такая личная печать вошла в моду среди бизнесменов еще в двадцать перовом веке, а кое-кто говорил, что некоторые купцы и вельможи имели такие печати еще в шестнадцатом веке.

Увидев Зотика, Тереза снова захлопала в ладоши, воскликнула:

— Как здорово! Прямо, тигр с бантиком на шее…

Она продела руку Зотику под локоть, прильнула к плечу, и они спустились по трапу.

Зотик спросил:

— Пешком пойдем?..

— Ну, что ты! Мы ж преуспевающие бизнесмены.

Она провела Зотик к парковке, где стояло несколько мобилей, открыла дверцу одного из них, гнусного ядовито-желтого цвета.

Зотик спросил, брезгливо покривившись:

— А какого-нибудь более приличного цвета нельзя было мобиль взять?

— Нельзя! — отрезала Тереза. — У здешних бизнесменов так принято; чем ярче, тем лучше.

Тереза села за пульт управления, Зотик спросил:

— А что, это тоже так принято; если едут мужчина с женщиной, то женщина за рулем?

— Представь себе… Если жена бизнесмена за пультом, значит, супруги отдыхать едут и развлекаться…

— Гляди-ка, какие тонкости…

Зотик с любопытством разглядывал улицы города. Он любил старинные города, каждый из них имел свое лицо, в отличие от жилых и деловых зон мегаполисов. Вот и здесь, под колеса бежала вымощенная каменной брусчаткой улица. По сторонам сверкали витрины магазинов, магазинчиков и просто лавок. В глубине уютных переулков, в тени платанов, прятались небольшие уличные кафе. На улицах было малолюдно. Зотик знал, что Крым живет исключительно за счет туризма, но ездят сюда лишь небогатые пенсионеры, которым пенсия не позволяет путешествовать не только в экзотические миры, но и в некоторые уголки земного шара, где один день пребывания порой стоит годового пенсиона какого-нибудь бедолаги, отмантулившего всю сознательную жизнь на заводе.

Зотик сказал задумчиво:

— Странно, в независимых мирах все города примерно так же выглядят, будто старинные. Биотроны там почему-то не любят строить. А если строят, то вовсе уж в непригодных для жизни местах…

Когда подъезжали к рынку, мобиль остановил вежливый, толстый, с вислыми усами, полицейский, типичный хохол. Приложив пальцы к козырьку фуражки, деликатно сказал, обращаясь к Зотику:

— Сударь, на рынке очень много вольных астронавтов шляется… Ихними посудинами весь пустырь за городом заставлен. Я бы не советовал вам заходить в кафе и бары с такой красоткой… Или, вы можете нанять сопровождающего… Меня, например…

— Благодарю вас, офицер, — Зотик благосклонно улыбнулся, умышленно назвав полицейского на американский манер, чтобы ему польстить, — но мы не нуждаемся в сопровождающих…

Полицейский осуждающе покачал головой:

— Сударь, очень много пиратов… Необычайно много… Я бы на вашем месте не рисковал…

— Хорошо, мы не будем заходить в бары, — уже с некоторым нетерпением проговорил Зотик, и полицейский отстал.

Тереза поставила мобиль на парковку и оживленно выпорхнула из кабины. Зотик вылез следом. Люди густо двигались к воротам, второй поток, нагруженный покупками, тяжело выплескивался из ворот рынка. Оба потока смешивались, закручивались водоворотами. Зотик любил бывать на подобных рынках, особенно в независимых мирах; чего там только не увидишь! Если шибко повезет, можно купить какую-нибудь вовсе диковинку, сработанную руками представителя вообще неведомой цивилизации. Зотик не раз слышал туманные намеки, что, якобы, есть несколько планет, покрытых древними развалинами, полными несметных сокровищ.

У огромного, с тяжелым лицом, изрубленным глубокими морщинами, старика, сидящего у самых ворот в окружении ведер, корзин и лоханок, наполненных пышными букетами цветов, Зотик купил огромный букет снежно-белых хризантем, вручил Терезе.

Старик прищурил один глаз, сказал:

— Сокол с соколицей в курином оперении… Земля ма-аленькая… Не выдержит она ваших игр…

— Молчи, старик… — благодушно проворчал Зотик. — Мы на Земле и не играем… Мы на Земле отдыхаем…

— Сегодня соколица хочет любви… — серьезно проговорил старик. — Но завтра она может насмерть заклевать какого-нибудь глупого петуха, который ее за курицу примет…

— Что ты болтаешь, старик?! — задорно крикнула Тереза.

Старик вздохнул:

— Вы, люди космоса, очень сильные люди… Земля — ваше гнездо… — старик в упор смотрел на Зотика и взгляд его, будто сверло, ввинчивался ему в самое нутро, и никакой волевой блокировкой его было не остановить.

Передернув плечами от холодка, продравшего меж лопаток, Зотик проворчал:

— Ты что, колдун? Дак я дела имел с венерианскими колдунами… Так могу тебя отбрить, старый хрыч…

— Сопляки они, твои венерианские колдуны… — насупился старик. — Но ты и верно, очень сильный человек; ты даже можешь от власти отказаться ради эфемерной мечты… — он отвернулся, завесив глаза кустистыми седыми бровями.

— Странный старик… — тихо проговорила Тереза, когда они отошли шагов на пять.

— Колдун… — коротко бросил Зотик, увлекая Терезу в рыночную толчею.

— А что, про них правду говорят?..

— Я тебя как-нибудь познакомлю со своим приятелем, венерианским колдуном, сама увидишь…

Базар шумел, гудел, перекликался голосами торговцев, приветствовавших друг друга и постоянных клиентов. Золотились огромные кучи дынь, выращенных на открытом грунте под лучами Солнца, зеленели пирамиды арбузов, будто разливами крови в переходах взятого на абордаж корабля, алели залежи помидоров. За все это великолепие туристы не жалели денег. Существовало поверье, что плоды, выращенные на земле под Солнцем, обладали особой жизненной силой.

В рядах ремесленников Тереза не в состоянии было пропустить ни единого лотка: блузки и кофточки — каждая ручной работы, и каждая — произведение искусства. Украшения из традиционных материалов, из экзотических, с далеких планет, из драгоценных и полудрагоценных камней, при этом каждое — произведение искусства, ни единого повторяющегося узора или конфигурации.

По базару шныряли мальчишки рассыльные, с удовольствием готовые сшибить галлар за доставку покупки. Вскоре за Терезой их пристроился целый отряд. Зотику пришлось три раза наведываться к терминалу единой платежной сети, одному на весь базар, поскольку торговцы не признавали безналичных расчетов. В конце концов, на третий раз Зотик снял наличными тысяч пятьдесят, рассовал по карманам, и беспечно насвистывая, сопровождал Терезу. Между рядами тут и там слонялись компании вольных астронавтов, но пока они никого не задирали, исправно расплачивались за покупки, смачно хлюпая, ели арбузы, закусывали дынями. Время от времени подходили к виноторговцам, дегустировали вина, при этом старались попробовать из каждой бочки.

Тереза заинтересованно заглянула в цирк. Там как раз начались финальные схватки "чемпионата мира" борцов классического стиля. Она пожелала места возле самой арены, и Зотику пришлось выложить за это две тысячи, потому как два парня, сидящие на этих местах, за меньшее наотрез отказались уступить.

Сам Зотик никогда не боролся в классическом стиле, но тут с удовольствием следил за поединками; соблюдение хоть каких-то правил, для него было невиданной экзотикой. Два двухсоткилограммовых гиганта возились на середине арены, демонстрируя публике великолепные броски и могучие захваты. Вскоре Зотик начал разбираться в искусстве борцов; сами приемы были похожи на кое-какие приемы русского рукопашного боя, только лишенные логического продолжения в виде подножек, подсечек и добивания противника. Наконец борец в красном трико, с кокетливой золотистой кудрявой бородкой, со странным прозвищем — Антей Буй-Тур, уложил противника на обе лопатки, и судья обеими руками поднял в воздух его огромную длань.

Тереза в полном восторге швырнула на арену свой букет. Цветы рассыпались в воздухе и снегопадом осыпали борца. Он поймал один цветок и одарил Терезу таким жгучим взглядом, что она слегка покраснели, а цветок заткнул за лямку трико на плече.

Тем временем судья вышел на середину арены и провозгласил:

— А теперь, уважаемая публика, кто желает сразиться с чемпионом? Приз — десять тысяч галларов!

Тереза склонились к уху Зотика, прошептала:

— Командор, я верю, что в бою он против тебя и десяти секунд не выстоит. А слабо тебе справиться с ним по правилам борьбы?

Зотик оценивающе поглядел на гиганта. Да, весовые категории разительно различались… Примерно раза в два… Убить такого увальня для Зотика не составило бы труда, но вот уложить живым на ковер?.. Проблематично… Однако рядом сидела Тереза и с восторгом глазела на бугая.

Откуда-то с галерки, где сидела компания уже достаточно разогревшихся пиратов, послышался громоподобный рык:

— Я желаю с ним сразиться!

По лестнице спускался верзила, ростом нисколько не уступавший чемпиону. Он снял куртку, из кожи какого-то инопланетного зверя, положил ее на ограждение арены, на нее сложил свой арсенал: бластер, венерианский револьвер, парализатор и гигантский тесак. Зотик никак не мог вспомнить, спецназ, какой страны вооружен такими ножами, похожими скорее на средних размеров меч с Валькирии.

Пират был изумительно быстр и ловок, несмотря на свои габариты. Он как намыленный выскользнул из захвата, в свою очередь захватил чемпиона сзади и попытался провести классический бросок чрез грудь. Но, к удивлению Зотика, даже не сумел оторвать от пола гиганта, и тут же оказался припечатанным к ковру обеими лопатками. Для пирата, путешествующего исключительно с ускорением в шестнадцать жэ, поднять над головой двухсоткилограммовую тушу — раз плюнуть, но, тем не менее…

— Нет, не справишься ты с ним… — с сожалением покачала головой Тереза.

— Зотик неожиданно для себя взорвался:

— Я?! Не справлюсь?! Да заломаю, как цыпленка табака!

— Кто желает побороться с чемпионом? — спросил рефери. — Приз увеличивается до двадцати тысяч!

Зотик снял пиджак, бросил его на кресло и мягким тигриным прыжком перескочил через ограждение. С галерки раздался дружный свист, потом послышался крик:

— Эй, котенок! А ты сможешь побороть хотя бы хвост этого тигра? — все зрители дружно заржали.

Но тут послышался радостный вопль:

— Подсадка! Подсадка!..

Побежденный пират остался на арене, поднял руку, выкрикнул, перекрывая гвалт:

— А мы поможем судье! Чтоб все было честно…

Зотик попытался встать в стойку, но Буй-Тур профессиональным оком сразу распознал в нем серьезного противника, а потому не медлил ни мгновения; молниеносным рывком за руку сбил Зотика вперед, чуть продернул мимо себя, захватил сзади поперек груди и сдавил так, что из любого, на месте Зотика, выдавил бы жизнь. Но Зотик резко напряг грудные мышцы, широчайшие мышцы спины, вздохнул… Для человека, способного дышать при сорока семи жэ, захват борца-тяжеловеса оказался плевой задачкой. Руки, сцепившиеся в замок, разомкнулись, и Зотик легко выскользнул из захвата. Буй-Тур с мимолетным изумлением глянул на него, но тут же ему стало не до изумлений; Зотик выбил его из равновесия и провел классическую «мельницу»… Вернее, попытался провести, но Буй-Тур, будто в землю врос, Зотик от неожиданности чуть плечо не вывихнул. Конечно, двести килограммов — это серьезный вес, но не для вольного астронавта, не теряющего сознания при сорока семи жэ; бывало дело, Зотик швырял таких верзил, как тряпичных кукол, правда, не профессиональных борцов. Зотик рассвирепел не на шутку, однако, не до такой степени, чтобы забыть о правилах. И тут он обратил внимание, что на борце надет толстенный и широченный пояс, из кожи, не менее двух сантиметров толщиной, сделанный, похоже, из шкуры венерианского гиппопотама.

Ну, правильно! А чего было еще ждать от циркового борца?! Гравикомпенсатор, замаскированный под простой кожаный пояс, включенный на обратный ход. То есть, он увеличивает вес борца примерно в два раза.

Зотик снова встал в стойку, не подав виду, что догадался. Буй-Тур попытался облапить его, но Зотик нырнул вниз, прошел в ноги, и, подбив плечом живот противника, навалил его на себя, зажав в охапку, надсадно захрипев, спружинил ногами, и выпрямился, держа Буй-Тура на плече. Сцепив руки в замок, даванул что есть силы, под рукой что-то хрустнуло. Зотик крутнулся на месте, и просто, как попало, швырнул Буй-Тура на арену. Гравикомпенсатор сыграл с ним злую шутку; ведь эффект был такой, будто Буй-Тур грянулся плашмя с трехметровой высоты. Весь цирк замер. Буй-Тут лежал на арене, широко разевая рот, со смертной мукой в глазах, пытаясь вздохнуть.

Зотик проворчал, склонившись над ним:

— А ну отдавай цветок! — и вырвал из-за лямки трико злополучную хризантему.

Зрители, наконец, взорвались аплодисментами. Зотик вернулся на свое место, надел пиджак, проворчал:

— Надеюсь, он выживет…

На арену уже выскочили люди с носилками. Неподвижную тушу борца уносили вчетвером и то шатались от тяжести. Похоже, впопыхах забыли отключить гравикомпенсатор.

Зотик хохотнул:

— Вот уж кто пострадал совсем ни за что…

Тереза сочувственно покачала головой:

— Зотик, честное слово, больше никогда, никогда не буду тебя подзуживать!..

— Слава Вселенной, — хмуро бросил Зотик. — Ты ж не "кровавая леди"… У той бы сейчас глазенки сверкали и ноздри раздувались от аромата крови и смерти… Ты уж постарайся понять одну вещь: прирожденного воина нельзя победить, можно только убить…

— А убить — не значит победить?

— Нет. Победить, это означает заставить своего противника признать, что ты сильнее его. Если ты не сдашься и погибнешь, это значит, что ты все равно победил. Никто, никогда не заставит меня, как собаку, поджать хвост… Никогда я не признаю себя побежденным!.. И в этом случае я не мог позволить бедняге Антею победить себя только потому, что он в два раза больше меня. Ладно, не бери в голову! В конце концов, его профессия включала элемент риска…

На арену вышел директор цирка, подошел к Зотику, поманил его за собой. Зотик, недоумевая, нерешительно вышел на арену. Директор вручил ему увесистый пакет и сообщил зрителям:

— Победителю вручается приз в двадцать тысяч галларов! Впервые за двадцать лет чемпиона уложил непрофессиональный борец! Аплодисменты, господа!..

Зотик повертел пакет в руках, заглянул в него. Там, точно, была стопка помятых купюр, видимо взятых из выручки в кассе. Зотик решительно вернул пакет директору, сказал:

— Передайте чемпиону. Ему, вероятно, предстоит долгое лечение. А интенсивная терапия требует больших денег. Отправьте его в Россию. Кстати, что с ним?

Директор скорбно покачал головой, проговорил:

— Боюсь, вы сломали ему позвоночник, не считая пары ребер и кое-каких раздавленных внутренностей…

— Не надо было напяливать гравикомпенсатор… — проворчал хмуро Зотик. — Ничего, в России хорошие врачи… — и он вернулся на свое место.

Тереза скучным голосом сказала:

— Я есть хочу. Пошли в какое-нибудь кафе. Только, Зотик, умоляю! Больше не дерись!

— Ладно, не буду… — сговорчиво пообещал он, но тут же лицемерно воскликнул: — Однако, что за ярмарка без драки?!

Тереза выбрала небольшое уличное кафе. Столики стояли в тени огромных деревьев, только кухня была капитальной, сложенной из местного дикого камня, пористого и легкого, как пемза. Зотик на глаз измерил толщину стволов деревьев, и подумал, что они тут росли еще в двадцатом веке, судя по фигурной резьбе листьев — это дубы. Тогда Венера была еще дикой и безлюдной, погруженной в постоянный сумрак под пологом толстенных облаков, с раскаленной до пятисот градусов почвой. А теперь там шумят листвой, может быть, правнуки вот этих великанов, по земным меркам, конечно. Правнуки их теперь, о-го-го-о!.. Три пышных кроны создали уютный шатер. За двумя столиками с краю площадки скромно кушали две пары, местные бизнесмены с супругами. За спинками их стульев возвышались персональные охранники — два гиганта полицейских. За сдвинутыми столиками шумно пировала компания пиратов. Они притащили сюда целую бочку вина, вышибли дно и теперь пили, черпая вино резными деревянными ковшами. На возмущенное ворчание хозяина кафе, что, мол, у него своего вина хватает, они заявили, что выпьют и все его запасы. Пираты орали, провозглашая тосты за известных и неизвестных Зотику капитанов и командоров. Два официанта таскали фирменные резные деревянные блюда с зажаренными целиком молочными поросятами, видимо тоже фирменным блюдом этого кафе.

Зотик галантно отодвинул стул, усадил Терезу, уселся сам. Официанты не обращали на них внимания. Зотик очень быстро потерял терпение, рявкнул:

— Эй, любезный! Долго нам ждать?!

Официанты разом замерли, испуганно поглядывая то на Зотика, то на пиратов. Пираты примолкли, разом повернули головы в сторону Зотика и с минуту изумленно глазели на него. Наконец один из них нерешительно проговорил:

— Там леди… — он кивнул одному из официантов: — Ладно, парень, обслужи быстренько их, мы подождем…

Официант подбежал, Тереза пошевелила пальцами над столом, сказала:

— Я у вас не вижу меню…

— Сударыня, у нас только фирменные блюда!.. — и он принялся перечислять блюда.

Тереза слушала его, высокомерно задрав голову, когда он замолк, заявила:

— Хочу молочного поросенка, салат из помидор с чесноком и вина… Красного вина! Побольше!..

Официант умчался. Зотик спросил:

— А ты не боишься испортить фигуру?

— Ты что, издеваешься?! — изумилась Тереза. — Да я постоянно жрать хочу из-за полетных перегрузок и ежедневных тренировок…

Вскоре официант притащил блюдо с поросенком, глубокие глиняные фирменные миски с салатом и глиняный кувшин красного, как загустевшая кровь, вина, нагретого осенним солнцем. Поскольку они сидели не в дорогом ресторане, а в уличной забегаловке, Тереза принялась самолично разделывать поросенка. Она так ловко разобрала тушку, что Зотик восхитился. Нежное розовое мясо таяло во рту. Тереза наполнила вином глиняные кружки. Нагретое солнцем, сладко-терпкое вино благоухало жаркой летней степью. Тереза залпом выпила полкружки и смачно захрустела мягкими хрящиками, не отрывая лучащихся странным светом глаз от Зотика. А то вдруг ощутил себя маленькой мышкой под взглядом оголодавшей кошки. Однако это его нисколько не расстроило, он был совсем не против, чтобы кошка его, наконец, поймала.

Зотик не сразу сообразил, что над столиками повисла какая-то подозрительная тишина. А когда сообразил, ощутил, что за его спиной кто-то стоит. Он совсем было, примерился, не глядя врезать кулаком за спину, чтобы навек отучить неведомого шутника подкрадываться сзади, но тут Тереза зло заорала:

— Не смей приставать к моему мужу, хулиган!

К столу шагнул, широко ухмыляясь, пират с миской кетчупа в руке, спросил вежливо:

— А что, леди, он бы выглядел еще лучше с миской кетчупа на голове, твой смазливый красавчик… Леди, не хотите ли развлечься в компании настоящих крутых парней?..

— Не хочу! — отрезала Тереза.

Зотик с интересом наблюдал за развитием инцидента. Ему достаточно было назвать себя, чтобы пираты вытянулись во фрунт и заявили о своей преданности. Но Терезе хотелось позабавиться…

— Леди, мы не обижаем красавиц! — с достоинством изрек пират. — Благодарность наша будет подороже этого жалкого колье, которое так тускло блестит на вашей ослепительной шейке.

Тереза презрительно усмехнулась:

— Все вы, крутые мужики, горазды золотые горы обещать, а потом оказывается, что у вас есть только одно, и то весьма скромных размеров…

Пират сделал вид, будто не заметил выпада и заявил:

— Тогда я твоему красавчику надену миску на голову!

— Не смей приставать к моему мужу, нахал!

Пират обалдело воззрился на нее:

— А почему твой красавчик сам за себе не говорит?

— Потому что за него я заступаюсь, когда к нему пристают!

— Ну-ка, ну-ка, как ты за него заступаешься?.. — заинтересованно спросил пират и, дурачась, встал в стойку.

Тереза с места, как рыжая молния метнулась к нему, ловко подсекла стопой его выставленную вперед ногу, пирата развернуло к ней спиной, и он уже опрокидывался навзничь, когда чертова бандитка ловко врезала ему полусжатым кулаком под ухо. Крутой боец, наверняка побывавший в десятках абордажей, отключился качественно и надолго. Тереза зашипела по-кошачьи, потом крикнула:

— У-у-у… Хулиганы! Не смейте обижать моего красавчика! — она подошла к Зотику, ласково погладила его по щеке, промурлыкала нежно: — Не бойся, дорогой, я же с тобой…

Пираты, разинув рты, смотрели на нее. Зотик не выдержал и расхохотался. Пираты все еще не поняли, что над ними забавляются. Один из них, видимо предводитель шайки, — не офицер, а именно неформальный предводитель рядовых, что сплошь и рядом бывает во всех экипажах, — зло осведомился:

— А ты чего ржешь, хлюпик?

Тереза тут же подскочила со стула:

— Кто посмел оскорбить моего мужа?! А ну выходи!

Пираты были окончательно сбиты с толку. По законам Нейтральной зоны замужняя женщина не обязана была драться за себя, и уж тем более, за мужа, за нее как раз муж и должен был заступаться. Но тут была еще не Нейтральная зона…

Пират мог бы просто извиниться перед Терезой, и это бы нисколько не умалило его авторитета, но он обалдел до такой степени, что вышел на свободное пространство между столиками. Полицейские невозмутимо взирали на происходящее, видимо считали, что их клиенты важнее тех, кто не пожелал заплатить за персональную охрану. В этот момент в поле зрения Зотика появилась еще парочка пиратов, один из них заорал:

— Алонсо! Осторожнее! Только что в цирке этот красавчик Антея Буй-Тура изувечил. Пусть представится…

Алонсо моментально отскочил под защиту своей банды, которая дружно потянулась к оружию. Зотик ленивым движением налил себе полную кружку вина, отхлебнул, выжидательно глядя на пиратов.

— Уважаемый, — вежливо заговорил Алонсо, — будьте любезны, представьтесь…

— Командор Зотик.

Немая сцена длилась не долго, Алонсо, как предводитель, заговорил снова:

— Командор, вы нас выставили тут форменными клоунами…

— Вы сами выставились клоунами! — резко прервал его Зотик. — Вы начали приставать к женщине, которая находится в общественном месте с мужчиной!

— Да, но, командор, в Нейтральной зоне не запрещается отбивать красоток у тех, кто их защитить не в состоянии…

— Если вы не знаете, то я вам сообщаю; у меня договор с губернатором Тавриды. Крым, следовательно, тоже находится под моей защитой. А поскольку это еще не Нейтральная зона, то вы не вправе отбирать женщин у крымчан. Да неужели вы опуститесь до того, что станете затевать драки с людьми, которые всегда жили в мире?!

— Пираты засмущались, Алонсо пробормотал:

— Извините, командор. Больше ничего подобного не повторится. Наш экипаж тоже участвует в договоре ножей.

Пираты чинно расселись за столами и продолжили пиршество. Тереза откровенно забавлялась, глядя на их смущенные физиономии. Зотик заказал еще одного поросенка, и еще салата, и еще вина. Пираты подняли тост за Терезу, подняли за Зотика, потом подняли за обоих. Зотику пришлось отвечать.

Через два часа, отяжелевшие от вкусной еды, с вином, бродящем в крови, Зотик с Терезой ехали к своим катерам. Небрежно держась одной рукой за рулевое колесо, Тереза то и дело бросала на Зотика томные взгляды. От этого мобиль мотало от одной обочины к другой. Насмешливо косясь на нее, Зотик проговорил:

— Квартирмейстер, ты этими маневрами соберешь сюда всю дорожную полицию.

— Зотик, я сегодня как-то странно пьяная… — томно промурлыкала Тереза. — Мне мать рассказывала, в Южных морях лежат острова… Они похожи на клумбы цветов посреди океана. Там круглый год лето и можно заниматься любовью под огромными звездами, будто бриллиантами, приколотыми к черному бархату неба…

— Заниматься любовью… — Зотик саркастически ухмыльнулся. — Разве можно заниматься любовью? Все же земные женщины начисто лишены поэзии… Фермерские девушки на отсталых планетах и то выражаются красочнее… Знаешь, как они говорят?

— На интерлинге именно так и звучит это выражение! — капризно проговорила Тереза. — Я еще не видела ни одного приличного стиха на интерлинге… — И вдруг склонившись к Зотику, опалив его огненным взором зеленых глаз, будто циркониевая звезда выбросила протуберанец, произнесла короткую фразу по-французски. Зотик не знал французского, но сердце вдруг ухнуло вниз, потом подскочило к самому горлу и бешено заколотилось. Тереза тут же перешла на интерлинг: — Я хочу в Южные моря… На Таити… Или, Соломоновы острова… Нет! Лучше на какой-нибудь остров архипелага Тонго…

Вдруг их обогнал полицейский мобиль с синей мигалкой на крыше, косо встал поперек дороги. Тереза еле успела затормозить. Двое полицейских вылезли и направились к машине вольных астронавтов.

— Ну вот, только ночевать в полиции нам и не доставало… — пробормотал Зотик.

К окну со стороны Зотика склонился полицейский, спросил:

— Кто вы такой, черт вас возьми, и какого хрена вы мотаетесь по всей проезжей части?! Ваше имя и идентификационный номер? — Зотик не сразу сообразил, что полицейский говорит по-русски и довольно чисто. В этих местах бытовала странная смесь интерлинга с украинской мовой. Даже чистокровные русаки подчеркнуто коверкали язык, попадая в Крым.

Зотик робко пробормотал, делая вид, будто ему безумно страшно и он уже полон раскаяния:

— Капитан Зотик… — а сам примерился, чтобы одним резким ударом вырубить полицейского во избежание дальнейших осложнений.

— А вот наши идентификационные номера, — пропела Тереза, протягивая полицейскому, который склонился к окну с ее стороны, две бумажки.

Зотик мельком глянул, и узнал в них банкноты по пятьсот галларов. Физиономии полицейских не дрогнули. Твердой рукой взяв обе бумажки, полисмен приложил два пальца к фуражке, сказал серьезным тоном:

— Капитан, пожалуйста, в следующий раз не летайте так низко, — и оба стража порядка не спеша, вернулись к своему мобилю.

В катере Зотик осведомился:

— Шкипер, где Ареф и Дмитрий Аристархович?

— Пошли прогуляться по городу. Биржа-то уже закрылась.

— Шкипер, ты тут поглядывай, а мы пока слетаем в одно место…

Тереза устроилась в кресле, бросая на Зотика пламенные взоры. Зотик примерно представлял, где архипелаг Тонго, а потому сразу поднял катер по баллистической траектории. Правда, на нисходящей ветви пришлось все же побеспокоить Шкипера. Потому как над Тихим океаном висела ночь. Бесшумно, по пиратски, Зотик посадил катер на песчаный пляж. Тереза выпрыгнула из люка на теплый песок, Зотик прыгнул за ней, и тут тишина ночи будто взорвалась; катер окружила толпа вопящих и улюлюкающих совершенно голых людей. Зотика завертело в вихре мелькающих темных тел, потом в него мертвой хваткой вцепились две вакханки, с длинными распущенными волосами, лицо впечаталось в огромные, тяжелые и довольно тугие титьки, да так, что, похоже, и уши завалило тоже, потому как Зотик перестал слышать вопли. Он тут же принялся отчаянно выдираться из плена тяжелых, податливых женских тел. Чуть не задохнулся, но, наконец, вынырнул, глубоко вздохнул, и заорал голосом, каким отдавал приказы во время десантов на дворцы сатрапов в колониях Южно-Азиатского союза:

— Наза-ад!! Всех поубиваю!..

Толпа изумленно отпрянула. Тереза вывернулась из объятий жирного субъекта двухметрового роста, с поистине необъятным пузом, шмыгнула за спину Зотика и там притихла.

— Что за бардак?! Мать вашу… — продолжал Зотик, на полтона ниже. — Кто такие?!

Жирный субъект, потирая следы от коготков Терезы на своей пухлой щеке, сварливо спросил:

— Сначала вы скажите — кто такие?

— Мы вольные астронавты!

— Ну, и чего вам тут надо?

— Мы отдохнуть прилетели.

— Ну, дак в чем дело? Давайте отдыхать. Я, как нынешний король острова, трахну твою красотку, а ты можешь перетрахать всех остальных…

На Зотика тут же навалилась целая гора женских тел; слышались азартные вопли, пиджак с треском расползся по швам, а брюки исчезли сами собой, будто по волшебству. Зотику все же удалось вывернуться из сумятицы женских тел никого не покалечив. Изумленные таким пренебрежением пышнотелые красотки на время прекратили атаку, и Зотик успел окинуть взором поле битвы. В трех шагах от люка согнувшись, приплясывал на месте толстяк, обеими руками сжимая свои устрашающих размеров мужские прелести, а в освещенном проеме люка обрисовалась фигурка Терезы. Впрыгнув в безопасное нутро катера, она обернулась, заорала панически:

— Зо-оти-ик!.. Спаса-айся-а-а!!

Нисколько не задумываясь, Зотик совершил немыслимый гимнастический пируэт, на зависть любому циркачу, проскользнул между ног двух могучих красавиц, которые вполне могли бы задавить его насмерть одними титьками, и ухватился рукой за обрез люка, готовый одним махом взлететь в переходную камеру.

— Мать вашу, перемать! Да какого хрена вам нужно?! — взвыл Зотик дурным голосом.

Толстяк, все еще морщась от боли, обиженно вскричал:

— Вы во владениях секты нудистов, милейший! И обязаны подчиняться нашим законам!

— Нудисты только голыми ходят, и не трахают всех подряд! — с апломбом заявил Зотик.

— Мы последователи великого Бахабхараты Нгоро! — парировал толстяк. — Если не нравятся наши законы, какого лешего вы сюда приперлись?..

Зотик только представил эту апокалиптическую смесь индийца с негром банту, и тут же задрожал от ужаса. К тому же, он краем глаза заметил, как две могучие венеры начали заходить с боков, прокрадываясь вдоль борта катера, и чтобы не искушать судьбу, одним прыжком запрыгнул в люк. Тереза мстительно прошипела:

— А здорово я врезала этому борову по причиндалам!..

Зотик захлопнул люк. Тереза вдруг принялась заливисто хохотать, бросая на него косые взгляды и тут же отворачиваясь. Он изумленно оглядел себя и тут только обнаружил, что на нем ничего нет, дамы успели содрать даже трусы. Вернее, на нем почти ничего не было, только на шее задорно висел яркий галстук, который ему подобрала Тереза.

— Ну, и чего тут смешного? — хмуро проворчал он, прикрываясь сложенными лодочкой ладонями.

Гордо задрав голову, он проследовал в свою каюту. Ничего особенного, бывали положения и попикантнее!

Облачившись в свою привычную кожаную шкуру, Зотик прошел в рубку управления. Тереза по внешней связи переругивалась с нудистами, обложившими катер. Толстяк как раз обещал натащить из лесу сухих дров и зажарить всех живьем. Не собираясь объяснять толстяку, что даже если он весь лес на это изведет, катеру ничего не сделается, Зотик включил силовую защиту на минимальную мощность, потом осторожно вывел на максимум, сумрачно наблюдая, как несчастные нудисты катятся по песку. Когда их разбросало на безопасное расстояние, он включил двигатель и поднял катер в воздух, спросил:

— Ну, куда теперь?

— Полетели в Крым… — тусклым голосом обронила Тереза. — Ну их, эти райские острова… Наверняка их все эти клоуны оккупировали… Нудисты-мудисты…

Зотик поднял катер по баллистической траектории, направляя в сторону Крыма. Не отрывая взгляда от переднего сектора обзорной сферы, заговорил хрипло, ощущая, как мучительно сжимается горло:

— Послушай, Тереза…

— Молчи, Зотик! — раздраженно вскричала она. — Ради Вселенной, помолчи! Дай прийти в себя романтичной девчонке. Ты можешь мне не верить, но я ни разу в жизни еще с мужчиной не спала. Понимаешь, не встречала такого, как ты… Я тебя тоже люблю и все такое… Но этот скот мне так настроение изгадил, что до сих пор тошнит…

— Да нет… Я — ничего… — промямлил Зотик смущенно. — Я только хотел спросить; так ты согласна пойти за меня замуж?

Тереза подскочила в кресле, захохотала:

— Наконец-то, решился… Нет, Зотик, замуж по законам Нейтральной зоны я за тебя не пойду. Потому как это означает потерю моей независимости. Ведь тогда я сама за себя драться не смогу, и говорить за меня ты будешь. Меня это не устраивает.

— Но… Как же?.. — растерянно протянул Зотик, чувствуя, как все нутро будто заледенело.

— Ну что ты, Зотик! — Тереза опять звонко рассмеялась. — Экий ты нервный… Конечно, стану я твоей женой, но только фактически, без официальщины. Пока не прогонишь… Я, знаешь ли, как собака, привязываюсь на всю жизнь. Вот к тебе и привязалась… Еще тогда, на Эдеме… Ты знаешь, когда ты меня скрутил и в саркофаг сунул, у меня будто камень с души свалился.

Под катером медленно, тяжело, поворачивался земной шар. Ночная тьма подбиралась к Крыму, а американский континент, наоборот, выползал на свет Солнца. Зотик лихорадочно рылся в памяти в поисках слов, с помощью которых можно было бы продолжить весьма интересный разговор с Терезой, с ужасом убеждаясь, что тут у него полнейший провал, пустота, будто в межгалактическом пространстве. С фермерскими красотками общаться было не в пример проще. Можно было обходиться парой фраз. Главное, вовремя извлечь из-за пазухи какой-нибудь сногсшибательный инопланетный подарок. Да на некоторых отсталых планетах сам гость из космоса — ценнейший подарок! В некоторых поселениях целые поколения землян не видели космических кораблей.

Задумавшись, Зотик чуть не подскочил от сигнала вызова. Включив экран визора, увидел физиономию м-ра М. Босс явно нервничал, но старался это скрыть, правда, без особого успеха.

— Мистер Зотик, вы почему еще не на Северной Земле? — строго вопросил он, будто школьный учитель нерадивого ученика.

— Босс, я как раз туда и лечу, — с достоинством отчеканил Зотик.

— Отложите пока свой визит к Космическому Старцу, вы мне тут срочно понадобились.

— Как скажете, босс, — дисциплинированно откликнулся Зотик. — Разворачиваюсь в сторону Нео-Вавилона. Через четыре часа прибуду.

— А быстрее нельзя? — сварливо проскрипел м-р М. — У вас же космическая техника суперкласса…

— Так точно, босс! Прибуду через час, — и Зотик отключил визор.

Тереза тихо промолвила:

— Зря мы оставили Арефа одного…

— Эт, уж точно… Женщина может развалить даже операцию, разработанную и продуманную самым тщательным образом…

Тереза промолчала, видимо чувствовала свою вину.

Зотик спросил:

— Эй, Шкипер, погляди-ка, вокруг нашего крымского офиса подозрительной активности не наблюдается?

— Есть, командор! — сейчас же откликнулся Шкипер. Минуты через две он нерешительно сообщил: — Вроде, все тихо… Но я на всякий случай задействовал все сканеры. Штурман все еще в городе шляется. Связь катера с его коммуникатором на контроле…

— Скажи ему, пусть бежит к катеру, и Дмитрия Аристарховича прихватит. Похоже, что-то назревает…

Когда катер приземлился, Ареф как раз подбегал к стоянке, с другой стороны поспешали Дмитрий Аристархович с Аллой. Тереза выпрыгнула из люка, Зотик высунулся вслед за ней, крикнул:

— Сидите в катере и смотрите в оба! Тут полно пиратов, среди них могут оказаться и купленные. Ждите меня. Если припечет, стартуйте к Сидорову. Все! До скорого… — и Зотик захлопнул люк.

Вроде бы предстояла очередная встреча с мистером М, очередная беседа на полунамеках и недомолвках, но отчего так тревожно на душе? Когда-то давно, когда Зотик был совершенно желторотым птенцом, но уже мнил себя когтистым ястребом, пиратский корабль вышел на орбиту вокруг планеты, которая только начала заселяться германскими колонистами. Именно на таких планетах для пиратов полнейшее раздолье. Можно и отдохнуть, как следует, и продать по хорошей цене всякое ненужное барахло. Люди, только что вырванные из скучной, но сытной и беззаботной земной жизни, брошенные в неведомый мир, порой населенный опасными чудовищами, готовы принять с распростертыми объятиями любую банду самых отъявленных головорезов. Особенно податливы бывают женщины, буквально теряющие голову при виде любого мужика, выпрыгивающего из какой-нибудь космической посудины. Пираты толпой ринулись в десантную баржу. Зотик поначалу бежал по коридору, в весело гомонящей толпе молодых пиратов, но по мере приближения к боевой палубе, ноги его будто наливались ртутью, сердце давила какая-то странная, обморочная тяжесть. И он, в конце концов, остановился, хмуро пробормотал под нос:

— Ну их в черную дыру, девок этих… Я, пожалуй, на вахте останусь…

Он вернулся в центральный пост, сел в кресло, хмуро наблюдая за отваливающей баржой. Из троих вахтенных, сидевших в центральном посту, никто не видел, откуда взялся истребитель, неизвестно чьей принадлежности; вывернулся неизвестно откуда, промелькнул метеором по касательной к орбите пиратского корабля, и с ходу влепил снаряд из бризантной пушки в баржу. Полторы сотни молодых парней, для многих из которых это был первый в жизни рейд, погибли мгновенно, даже не поняв, что произошло.

Ох, как не хотелось Зотику идти к мистеру М! Прежде чем выпрыгнуть из катера, он надел под куртку двухслойный бронежилет, способный защитить и от лучевого оружия, и от пулевого. Проверил заряды бластера и парализатора, проверил меч, и только после этого направился к привычному грузовому лифту. Казалось, все было как обычно; грузчики грузили коробки в модуль, охранники дымили своими неизменными трубками. Вдруг Зотик сообразил, что весь путь с крыши, до офиса мистера М — идеальное место для засады. Достаточно грузчиков заменить боевиками, и они наглухо перекроют все пути отхода, которых не так уж и много. Зотик вглядывался в лица грузчиков, пытаясь вспомнить, как они выглядели в прошлый раз. Грузчики, как грузчики… Но откуда это колючее ощущение опасности, вдруг, будто мозглым холодом окатившее не раз битого волка, матерого пирата, излишней мнительностью и слабостью нервов не страдавшего? Черт! Что же делать? Прыгнуть назад и попытаться добежать до катера? Любой пират скажет, что попытаться отступить от уже изготовившейся засады, уже почти войдя с ней в соприкосновение, стопроцентное самоубийство. Пробежать по абсолютно гладкой крыше, без единого укрытия, больше тридцати метров под огнем десятка бластеров, абсолютно невозможно; отстрелят руки и ноги, не защищенные броней… Осталось только одно: лезть в засаду и попытаться выжить в свалке.

Однако грузчики освободили лифт и преспокойно расселись рядом с охранниками на лавочке, закурили, дожидаясь следующей порции груза. Зотик шагнул на рубчатую сталь платформы лифтовой клети, всей спиной демонстрируя, что совершенно спокоен и ничего такого, ни от кого не ожидает… Нет, никто не бросился. Лифт пошел вниз и Зотик немножко расслабился. Сам бы он приказал брать крутого пирата именно на выходе из лифта. Зотик прислонился плечом к подрагивающей стенке клети и с раздражением подумал, что вовсе не следовало бы сюда лететь. Еще часов пять раскачки рынка, и мистер М рухнет, как подгнившее дерево. Но, что сделано, то сделано. Не зря Ареф как-то сказал, что Зотик никогда не изменить своему обыкновению; сначала шагать, а потом думать, стоило ли это делать?..

Лифт начал замедлять ход, от перегрузки у Зотика слегка подогнулись колени. Резко лязгнуло, лифтовая клеть стояла твердо. С лязгом разъехались жалюзи, и Зотик увидел привычную картину складского помещения. Рабочие трудились в поте лица; подвозили на тележках штабеля каких-то коробок, сгружали их, другие рабочие загружали коробки в грузовые лифты. В общем, царила обычная суета, но Зотик мгновенно ухватил взглядом, что кое-кто из рабочих не шибко-то ловко и сноровисто таскает коробки, и уж совсем неуклюже запихивает их наверх штабеля. Честно говоря, он никогда не мог понять земные правительства, в незапамятные времена запретивших на подобных работах использовать роботов. Любой предприниматель, вместо того, чтобы поставить пару киберкомплексов, вынужден был набирать толпы подобных бездельников в биотронах, платить им зарплату, обучать в вечерних школах…

Как ни в чем не бывало, Зотик зашагал к выходу из склада, насвистывая с независимым видом. Как бы невзначай человек пять рабочих переместились к лифту, задумчиво меряя взглядами ближайший штабель коробок. Зотик боковым зрением фиксировал все, что делалось по сторонам, и вовремя отреагировал — прыгнул в сторону, молниеносным кувырком уходя за ближайший штабель. Бластерный разряд опалил кисть правой руки, Зотик машинально подул на руку и тут услышал начальственный рев:

— Не стрелять! Кретины! Какой болван чуть не попал ему в руку? Пристрелю всякого, кто попортит ему пальцы! Вперед! Вперед! Чмеки обожравшиеся…

Зотик медленным движением пальца снял бластер с предохранителя, поудобнее перехватил лучевой меч. Отрешенно подумал, прежде чем уйти в благодатное забытье боевого транса: — "Ну, вот и все… Кто бы мог подумать?.. Не в абордаже… Не в десанте… А на родной Земле…" Выбраться не было ни малейшего шанса: он был обложен профессионально, со всех сторон и даже сверху. По консолям подъемников, и каких-то других механизмов, пробирались темные фигуры в шлемах. Осталось только одно: погибнуть, как вольный астронавт, прихватив с собой как можно больше врагов.

Пятью выстрелами из бластера Зотик очистил верхотуру от волюнтаристов и с мечом в руке ринулся вперед. От бластерных разрядов и меча тут же весело занялось несколько штабелей коробок, понесло гарью, смешанной с неземными ароматами. Шипение парализаторов оглушало, будто разом вошли в раж тысячи гадюк. Зотик пронесся огненным смерчем к выходу из склада, потому как прорываться к лифту было бессмысленно, он моментально превратился в мышеловку. Единственный шанс, это прорваться на сельскохозяйственный уровень и оттуда — в коммуникационную систему. В широких воротах склада его уже ждали человек десять, тесно сомкнув щиты. Он увернулся от залпа парализаторов, резко вильнул в сторону, за штабель каких-то металлических ящиков, и тут же напал сам; в стиле «поземка» подкатился под ноги шеренге, и во все стороны полетели обломки щитов с дымящимися огрызками защитной брони. И Зотик совсем было, поверил, что вырвался, как вдруг в клубах дыма заметил еще одну шеренгу, перегораживающую коридор метрах в десяти от ворот. Добраться до нее не было никакой возможности. Он отпрянул назад в склад, успев уйти из-под бластерного залпа. Снова взвился крик:

— Руки!.. Не повредите руки!..

— Дались вам мои руки… — проворчал Зотик, бросаясь в ту сторону, где особенно густо шипели парализаторы и сверкали разряды бластеров.

Весь склад полыхал, на каждом шагу валялись трупы, а Зотик все еще был жив и даже не ранен. Правда, куртка догорала где-то у ворот, от попавшего в бронежилет разряда.

— Вы надолго запомните командора Зотика, твари… — прошипел он, полосуя мечем по двум теням, возникшим рядом с ним из дыма.

Наконец включилась противопожарная система. Тут и там шипели гасители, извергая ледяной углекислый газ. И вдруг Зотик ощутил заминку в ритме боя. Что-то произошло. Он прижался спиной к погрузчику, выставив перед собой бластер и выключив меч, чтобы не привлекать внимания ярким блеском высокотемпературной плазменной иглы, прислушался. В стороне лифтовой шахты ошалело взвизгивали бластеры и захлебывались яростным шипением парализаторы. Сквозь клубы дыма там вдруг засверкали лучевые мечи.

— Что за чертовщина?.. — проворчал Зотик, оглядываясь по сторонам.

Но про него будто забыли. Мимо протопали люди, в броне и шлемах-сферах, явно не вульгарные гангстерские боевики, а регулярный спецназ. Зона боя, нежданно возникшая вокруг лифта, быстро расширялась, мечи сверкали уже неподалеку от Зотика. И тут он услышал почти над ухом радостный вопль:

— Здесь он! Ко мне!!

Моментально его обложили человек десять. Включив меч, Зотик ринулся в атаку. Боевики совершили ошибку, видимо по запарке взяв его в круг, а потому стрелять не могли, чтобы не попасть друг в друга. Попытались взять на ножи, но Зотик прорвался, искромсав троих мечом. Однако из дыма набегали все новые и новые, а со стороны ворот, заглушая топотом, треск огня и шипение гасителей, бежали свежие подкрепления.

— Командор! Отходите! — вдруг разнесся усиленный мегафоном голос. — Отходите, командор! Черт вас дери! Я же весь отряд положу!.. — голос орал по-русски и показался Зотику райской музыкой, будто архангел Гавриил звал его в рай.

Это не могло быть изощренной ловушкой, лучевые мечи имелись на вооружении только русского спецназа. А Зотик давно уже ощущал ненавязчивую опеку российских спецслужб. Начать хотя бы с того, что ему преподнесли в подарок меч, запрограммированный именно на него, в снаряжении частного сыщика. Ближайший штабель коробок вдруг вспучился, и по полу потекла вязкая жижа, душно воняющая гарью. Жижа моментально отрезала Зотику путь к отступлению; пробежать по ней, это все равно, что мухе станцевать вальс на патоке. С другой стороны уже формировался полукруг несуетливых ребят в чешуйчатой броне.

— Командор! Где вы?! — надрывался голос. — Отзови-ите-есь!..

— Мать вашу!.. — прошипел Зотик. — Надо было ворота заблокировать, и вырубить всех, кто внутри… Однако дареному коню в зубы не смотрят, вы сделали все, что смогли… — и он уже примерился выпрыгнуть из-за погрузчика, к которому подбиралась горящая сладкая дрянь, и выкосить мечом как можно больше врагов.

И тут… Сколько же раз случайность спасала ему жизнь!.. Сработал гаситель, смонтированный на колонне, торчащей у противоположного края, вяло попыхивающей огоньками трясины. Тугая струя ледяной углекислоты с хлопьями снега ударила как раз поперек лепешки, достигла Зотика, обдав мозглым химическим холодом, поднялись клубы белесого дыма. Рефлекс сработал быстрее, чем Зотик успел подумать, и он уже бежал по слабо потрескавшейся корочке моментально образовавшейся на поверхности трясины под действием семидесятиградусного холода. Бластерные разряды взвизгивали с боков, взбрасывая из-под ног шматья воняющей гарью дряни.

Он выскочил на голос, молясь всем богам обитаемой области Галактики, чтоб его узнали. Его признали мгновенно, несмотря на дым; вот что значит профессионалы! Закопченный верзила ухватил его за бронежилет под мышкой, молча толкнул к лифту. Зотик заорал, упираясь:

— Ку-уда?! Западня ведь!..

— В лифт! Твою мать! — проорал верзила.

Зотик прыгнул в железную коробку. Там посреди платформы уже стояла какая-то штуковина, и над ней сидел на корточках спецназовец. В лифт вслед за Зотиком вбежало еще несколько парней. Офицер спросил:

— Все?..

— Все, кто жив… — коротко бросил вбежавший последним.

И вдруг все повалились на пол. Зотик мгновенно сообразил, что к чему, и тоже распластался на горячей стали платформы. И тут же, будто великан поддал пинком снизу по железной коробке… Тридцать жэ, это, все же терпимо, если лежишь в уютном ложементе, мгновенно принимающим форму твоего тела. Но те же тридцать жэ на рубчатой железяке… Однако почти мгновенно обрушилась невесомость, и тут же спецназовская игрушка вновь пронзительно завизжала, Зотик еле успел сгруппироваться, чтобы приземлиться на потолок лифта на четвереньки, а не на темечко. Удар! Лифт врубился крышей в гравитрон и замер, перекосившись в шахте. Спецназовцы уже сыпались наружу. Зотик спрыгнул на аситал кровли, огляделся. Неподалеку стоял средний десантный катер, а вокруг надлифтовой башенки в живописных позах лежали рабочие, которые были вовсе не рабочие, потому как у них под комбинезонами были надеты бронежилеты. Рядышком лежали оба охранника, так и не выпустившие из зубов свои трубки. Видимо машинально дернулись защищать хозяйское добро, и получили по запарке один разряд на двоих…

— В темпе, в темпе!.. — поторопил Зотика офицер, подталкивая к своему СДК.

Зотик мгновенно насторожился, но виду не подал и как можно беззаботнее сказал:

— Я уж лучше в свой… — и, не дожидаясь возражений, припустил к своему катеру.

Шкипер предупредительно распахнул люк и Зотик щукой влетел в переходную камеру. Когда он плюхнулся в свое кресло, катер спецназовцев взлетал, но уже заходила на боевой курс парочка истребителей. Катер спецназа взлетал на тридцати жэ прямо им навстречу.

Ку-уда-а?! — заорал Зотик. — Уходи! Ухо-оди-и!..

Но было поздно. Вспышка! И только белесое облако расплылось в синеве. Плевать они хотели на то, что несколько миллионов жителей мегаполиса нахватаются радиации.

Зотик бросил свой катер вниз, к рекреационному озеру, чуть не сшибая брюхом балкончики. Истребители, проделав виртуозную петлю, снова пошли в атаку, но расчет Зотика оказался верен; стрелять они все же не решились, потому как в случае промаха образовалась бы гигантская дыра прямо в жилой зоне мегаполиса. А это — со-овсем другое дело, нежели радиоактивное заражение. Под катером уже неслась серая пелена поверхности озера, а истребители снова заходили на боевой курс. Зотик как всегда правильно угадал любимую дистанцию огня пилотов. Крутанув штурвал влево, завил такую спираль, что любо-дорого посмотреть. У непривычного человека наверняка заныло бы под ложечкой от одного вида этой спирали. За кормой катера вспучилась водяная гора, и тут же взлетели фонтаны, будто целый букет гейзеров, с лохмотьями крокодилов в белых пенных струях. Зотик рванул катер отвесно вверх на сорока пяти жэ и мгновенно выскочил из атмосферы.

Перейдя в горизонтальный полет и снизив ускорение, проговорил:

— Придурки! Кто ж атакует вольного астронавта сразу парой?.. Надо было по очереди… Если бы мне позарез не хотелось знать, из-за чего сыр-бор, показал бы я вам кузькину мать…

Однако истребители не собирались отвязываться, хоть и отстали безнадежно, они упорно выдирались из атмосферы следом. Но Зотик был уже выше юрисдикции США, а потому имел право попросить помощи у Интернациональных сил. Загвоздка состояла лишь в одном: что ж это за вольный астронавт, который просит помощи у своих заклятых врагов?

Вдруг по общей связи раздался спокойный и уверенный голос:

— Два истребителя, стартующие с территории США, немедленно обозначьте свою принадлежность, иначе будете уничтожены за злостное пиратство вблизи Земли. Десантный катер эс пи эр два ноля пятнадцать находится под защитой вооруженных сил России. Говорит командир истребительной эскадрильи ВКС России капитан-лейтенант Алтухов.

Истребители представляться не захотели, разом сделали ловкий пируэт и нырнули в атмосферу.

— Командор, — продолжал уверенный голос, — я имею приказ сопровождать вас, куда бы вы ни направились.

— Спасибо, конечно, капитан, но командор Зотик не нуждается в эскорте. И с теми двумя волюнтаристами я мог бы и сам разделаться…

— И тем не менее…

— Да эскортируйте, ради Вселенной! Если это вам надо… — великодушно проговорил Зотик.

Он развернул катер носом в сторону Крыма и бросил его вниз, нисколько не заботясь о сопровождении. Как и следовало ожидать, истребители, пилотами которых наверняка были желторотые новобранцы, моментально отстали.

В Симферополе была уже глухая ночь. Однако когда Зотик влез во второй десантный катер, в рубке управления царило оживление. Ареф развернулся к нему от монитора компьютера, азартно крикнул:

— Наконец-то! На Уолл-Стрит с утра паника. Еще час, и мы купим мистера М вместе с его дурацким носовым платком!

— Слава Вселенной… — проворчал Зотик. — Этот толстый клоун оказался не так прост, как я думал. Он вовсе и не старался вычислить, откуда атака. Он сразу предположил, что это моих рук дело…

Тут только Ареф обратил внимание на расхристанный вид Зотика, воскликнул без всякого сочувствия в голосе:

— Ба! Тебя что, пытались ухлопать?

— Чуть было не ухлопали…

— Надеюсь, Нео-Вавилон лежит в руинах?

— Стоит… Куда он денется?

— Бедненький! — воскликнула Тереза. — Пойдем, я обработаю раны.

— Какие раны?! — изумился Зотик.

— На тебе живого места нет! Ты же весь в крови! — горестно вскричала Тереза.

Зотик оглядел себя. В нескольких местах на руках и ногах касательными бластерными попаданиями была рассечена кожа, оттуда все еще сочилась кровь.

— Ладно, — Зотик устало махнул рукой, — все равно переодеться надо… — внимательно осмотрев штаны, добавил грустно: — Хорошие были брюки. Крепкие. От бластерных разрядов защищали. Если бы не они, вот тут и тут, точно бы ноги отстрелили… — он потыкал пальцами в дыры на брюках, через которые проглядывала опаленная кожа.

Он устало побрел в медотсек. Забежав вперед, Тереза вытащила из медицинского шкафа необходимые снадобья, набросала в ванну и принялась напускать воду. Зотик тем временем стащил с себя пробитый в нескольких местах бронежилет, лохмотья футболки, брюки. Тереза повернулась от ванны, горестно, по-бабьи, всплеснула руками:

— О, Вселенная! Да на тебе живого места нет! Как ты только выжил…

Зотик повертел в руках бронежилет, разглядывая дыры, сказал:

— В упор, гады, палили… С пяти шагов такой броник бластер уже не берет.

Он оглядел на себе места попаданий разрядов. Онемение уже прошло и боль буквально до позвоночника доставала, на коже прямо на глазах вздувались гигантские волдыри.

— Скорее в ванну! — вскричала Тереза. — У тебя же может случиться болевой шок!

Зотик привычным усилием воли вогнал себя в боевой транс, боль мгновенно ушла. С блаженным стоном он опустился в обезболивающий, дезинфицирующий и заживляющий раствор.

Когда через полчаса он поднялся из ванны, пораженные ткани были уже растворены, раны нежно розовели здоровым цветом. Тереза принялась брызгать на них из сифона перевязочным раствором. Вскоре пораженные места надежно затянула эластичная заживляющая пленка.

— Посиди пока, — сочувственно проговорила Тереза, — а я сбегаю тебе одежду сошью…

— Да уж… — Зотик печально покачал головой. — Со снаряжением супердетектива покончено. А я так и не изучил его свойств. Но вот идея — держать оружие в рукавах, мне очень понравилась…

Тереза ушла в трюм, а он прошел в рубку управления, сел в кресло и принялся наблюдать за Арефом и Дмитрием Аристарховичем. В рубке было тесновато. Алла тоже была здесь, сидела в пассажирском кресле и с любопытством разглядывала Зотика. Перехватив его взгляд, спросила:

— Скажите, командор, а пираты всегда так выглядят после абордажей?

— Во-первых, старайтесь не называть вольных астронавтов пиратами, это далеко не всем нравится. А во-вторых, бывают абордажи, что из всего экипажа выживает два-три человека…

— Интересная у вас жизнь… — с неопределенной улыбкой протянула Алла.

— Видимо, не менее интересная, чем у вас… — парировал Зотик.

Он поглядел на монитор. Там мелькали какие-то цифры, бежали строчки, в общем, для Зотика — китайская грамота. Пришла Тереза с новеньким костюмом серо-стального цвета, протянула его Зотику. Тот взял костюм, медленным движением повесил на подлокотник кресла, проговорил тихо:

— А ведь он сознательно подставил свой катер под удар истребителя. Боялся, что я не сумею увернуться в момент старта…

— Кто, подставил?.. — удивленно переспросила Тереза.

Зотик глянул сквозь нее, добавил:

— Что ж это я за ценность такая, если за меня жизнь кладут русские спецназовцы?.. Ареф, ты скоро освободишься?

— Скоро… — Ареф досадливо отмахнулся, не отрываясь от монитора.

Зотик поглядел на обзорную сферу. На ней застыл вполне мирный пейзаж, залитый лунным светом. "Интересно, те ребята рискнут высадиться вот здесь, прямо посреди столицы суверенного государства?" — отрешенно подумал Зотик, и тут же успокоил себя: — "Вряд ли… Слишком уж тут много вольных астронавтов, которые всегда вспыхивают, как порох, при виде того, что кто-то посторонний нападает на своих…"

Зотик медлил влезать в костюм. Знал, что подживающие раны тут же начнет немилосердно жечь. Хорошо было сидеть в одних трусах, подставляя обожженное тело под прохладную струю озонированного воздуха из кондиционера. Раны под заживляющей пленкой тихонько зудели.

Однако жизнь продолжалась. Вздохнув, Зотик принялся осторожно натягивать брюки. Застегнув пряжку пояса, тихонько шипя сквозь зубы от боли, натянул футболку светло-серого цвета, подвигал плечами. Показалось — терпимо, могло быть и хуже. Видимо обнаженное мясо уже затянула тончайшая пленка свежего эпителия. И уже решительно Зотик надел куртку, повертел в руках парализатор с бластером. Он уже привык носить оружие в рукавах. Ладно, после что-нибудь можно придумать. Рассовав оружие по карманам, направился к переходной камере, бросил на ходу через плечо:

— Ареф, управишься, приходи в мой катер. Квартирмейстер, оставайся здесь и смотри в оба.

Выпрыгнув наружу, настороженно огляделся. Ночь была тихой и прохладной, в черном небе висела огромная луна, будто плафон матового стекла. Где-то, то ли в независимых мирах, то ли в какой-то колонии, Зотик видел уличные фонари, с громадными шаровидными плафонами, так же заляпанными бесформенными пятнами. На той планете в фонари забирались какие-то летучие представители местной фауны и там сдыхали, разбросав крылья по внутренней поверхности плафонов, пугая ночных прохожих причудливыми тенями. Зотик передернул плечами от тревожного холодка, продравшего меж лопаток, и тут, в полнейшей тишине ночи, в глубокой черноте неба разгорелась звезда, на миг, затмив даже Луну. Ужас пронзил Зотика насквозь, будто какой-то великан вогнал в загривок сосульку, промерзшую на космическом холоде до абсолютного нуля, и она достала до самого копчика. Среди вольных астронавтов считалось ужасно плохой приметой, буквально смертельным предзнаменованием, увидеть с Земли гибель звездолета. Эта мимолетно загоревшаяся и тут же погасшая звезда… Так выглядит смерть звездолета, погибшего десятки, а может, и сотни лет назад в какой-то из колониальных войн, и свет взрыва, и вопли гибнущих людей, только что долетели до Земли…

Зотик стиснул зубы. Нельзя страх впускать в душу… Все в руках Вселенной. Позади полтысячи лет необъявленных войн, впереди — несчетные тысячелетия… А вольные астронавты не пропускают ни единой. Так что, какая разница, погибнуть в первой битве новой войны, или в последней — следующей… Его захватило щекочущее ощущение близкой разгадки. Впрыгнув в переходную камеру, он целеустремленно прошел в трюм, отвязал от скобы гирю, перетащил ее в рубку управления, положил на бок. Как он сразу не догадался! Древний и до сих пор эффективный ключ — отпечаток пальца! Зотик поднес руки к лицу: вот только какой из десяти? Если спецназовцам позарез нужны были его пальцы, значит, они уже знали, где замок? Он поглядел на обзорную сферу. Там все так же отражался благостный покой ночного захолустного города. Если игра на столько крупная, как считает Ареф, многолетний суверенитет Крыма, и, тем более, его нейтралитет, ничего не стоят; в любую секунду с неба могут ссыпаться десантные катера. Вольные астронавты, наводнившие город, с похмелья, да спросонья, схватятся за оружие, и начнется та еще мясорубочка! И, естественно, пара-тройка групп будут нацелены персонально на Зотика… "Вот так и начинаются Мировые войны…" — Зотик вздохнул сочувственно, еще раз окинув взглядом обзорную сферу. Его приятель, профессор истории, как-то рассказывал, что обе Мировые войны на Земле начались с пустяков. Первая война началась с того, что в каком-то захолустном Сараево студент ухлопал какого-то безвестного принца. Публика об этом прочла в газетах, зевнула и свернула газеты. Скучища… И никому даже в голову не пришло, что через несколько дней вся Европа наденет серые шинели. А когда Вторая Мировая началась, публика об этом вообще даже не знала. Тогдашние диктаторы, Сталин с Гитлером, «честно» поделили Европу, и Гитлер, как распоследний идиот, принялся захватывать причитавшиеся ему по договору страны, а Сталин медлил. И лишь в последний момент Гитлер сообразил, что Сталин ловко превратил его в чудовище и агрессора, а сам готовится в белых одеждах и блеске славы освобождать от него бедную Европу.

— Убираться надо срочно в космос… — проворчал Зотик. — Шкипер, ты не спишь?

— Слушаю, командор?.. — сейчас же откликнулся Шкипер.

— Запусти зонд и сканируй всю округу. Ну, скажем, в радиусе пяти тысяч километров, и в высоту столько же.

— А как на это посмотрят суверенные государства?

— Плевать, как они посмотрят. Пока разбираться будут, чей зонд, да потом решать, кому сбивать… Главное, чтобы в ближайшие два-три часа нас не накрыли…

— Есть, командор.

Зотик склонился к гире, прижал большой палец правой руки к овальному углублению в донышке. И ничего не произошло. Тогда он поочередно прижал все остальные… Ладно… Зотик сел в кресло, перевел дух. Ч-черт… Так вот как чувствуют себя кладоискатели… Увлекательное занятие. Надо будет поискать планеты с погибшими цивилизациями, да пошарить в развалинах… Разумеется, когда кончится война. Зотик вдруг похолодел от мысли, что войну он воспринимает, как дело решенное, а значит, очень может быть, что кто-то через сотни лет будет рыться в руинах на Земле…

Мотнув головой, отгоняя несвоевременные мысли, он вновь склонился к гире, прижал к углублению большой палец левой руки… Нет, он не слышал щелчка. Но, тем не менее, что-то произошло, гиря, будто слегка вздрогнула и напряглась, как женщина от прикосновения любимого мужчины…

Итак, если ключ сработал, тайник должен открыться. Но — как? По какому принципу открывается крышка? Зотик попытался повернуть ее вправо — ничего, влево — с тем же успехом… Н-нда-а… Он попытался загнать разочарование поглубже, сел в кресло, уставился на гирю гипнотизирующим взглядом.

Скрипнул голос Шкипера:

— Командор, империя мистера М рухнула, Дмитрий Аристархович скупает по дешевке руины…

— Ну, пусть скупает… — пробормотал Зотик, он не почувствовал ровным счетом ничего. — Шкипер, как может открываться тайник в гире?

— В моих файлах зафиксировано более миллиона видов тайников и способов их запирания. Так что, командор, могу помочь только тем, что вывести информацию вам на мониторы.

Из переходной камеры послышался веселый голос Арефа:

— Зотик! Зотик! Мы этого клоуна наймем сторожем! Сторожить нашу дачу на Валдае… — Ареф вбежал в рубку, замолчал при виде Зотика, оглядел гирю, спросил: — Ну и что, ты догадался, как открывается тайник?

— Да очень просто: ключ — отпечаток пальца.

— Не выходит… — Ареф покачал головой. — Я уже пробовал…

— Когда меня в Нео-Вавилоне обложили, офицер орал, чтобы мне пальцы не попортили…

— Ареф вдруг подскочил на месте, вскричал:

— Ч-черт!.. Как сказал венерианский колдун?.. Перепутаница? То, что должно идти следом, оказалось впереди?..

— Ну, да… — нерешительно обронил Зотик.

— Правильно! Я твой дядя. Значит, ты должен идти вслед за мной.

Ареф бросился к гире, приложил большой палец левой руки к углублению, кивнул Зотику:

— Теперь ты…

Зотик пожал плечами и приложил палец. Явственно что-то щелкнуло, но тайник не открывался. Ареф зашептал возбужденно:

— Поворачивай… Поворачивай влево…

— Почему — влево? — тоже шепотом спросил Зотик.

— Ну, если влево не повернется, начнешь поворачивать вправо…

Зотик осторожно начал поворачивать донышко гири, точь-в-точь как крышку тиратронного блокиратора и, о чудо! Она провернулась! Плавно проскользив шесть или семь оборотов, упала на сиденье кресла. В крошечном углублении покоились: платиновый православный крестик, весьма причудливых очертаний, и маленькая термитка. Однако явно способная так перемешать платину со свинцом, потом и не поймешь, что тут лежало.

Зотик взял крестик, повертел в пальцах. Ареф проговорил:

— Тебе это ничего не напоминает?

— Крест, как крест… — нерешительно пробормотал Зотик.

— Дай-ка…

Пожав плечами, Зотик отдал вещицу. Ареф вытащил из-за пазухи медальон, открыл его. Крестик точно вошел в углубление, совместились все выемки и все лучики узора.

— Ну, и что дальше? — растерянно спросил Зотик.

— Посмотри, на крестике как раз две недостающие цифры номера.

— Да, но в каком банке сейф с этим кодом?

— Может, как раз в банке "Маркс"?..

— Да ну!.. — Зотик скептически покачал головой. — Не может быть, чтобы так просто… Шкипер, ты можешь влезть в банк данных отдела сбыта концерна "Крупп"?

— Сложно, командор… Эт вам не государственная контора… Могучие концерны умеют хранить секреты… Однако попробую… — Шкипер замолчал.

Зотик подождал несколько минут. Однако Шкипер не подавал признаков жизни.

— Ладно, Шкип, взламывай пока защиту… Ареф, а ты сиди здесь и поглядывай. Мало ли что?..

Зотик перешел в другой катер. В рубке управления на первый взгляд царила идиллия; Алла дремала в кресле, Тереза сидела за пилотским пультом и, включив все, какие были, сканеры, изучала обстановку. Было жутковато видеть скелеты зданий с чуть мерцающими контурами "живых объектов". Дмитрий Аристархович манипулировал с биржевым компьютером, подключенным к штурманскому, монитор косо стоял прямо на пульте.

— Ну что, скоро? — спросил Зотик.

— Сейчас, командор… Еще чуть-чуть и я выгребу у мистера М все, вплоть до обручального кольца и зажигалки…

— Давай быстрее… Пора сматываться в космос. Мне совсем не улыбается, устроить мясорубку прямо в городе…

Дмитрий Аристархович явственно вздрогнул, торопливо пробежал пальцами по сенсорам, проговорил:

— А, ладно… Осталась мелочевка… — он развернулся к Зотику. — Командор, я нюхом чую, что заваривается что-то посерьезнее финансовой войны. Вы обещали вывезти меня куда-нибудь в независимый мир…

Алла, будто и не спала вовсе, уже смотрела на Зотика ясным, вопрошающим взором, выговорила медленно:

— Командор, а ведь и мне на Земле нельзя оставаться. Вы выполните свое обещание?

— Вольные астронавты держат слово! — с апломбом выговорил Зотик. — К тому же, мистер М долго не проживет; он же прокручивал деньги арейцев…

— Господи! Час от часу не легче! — взвыл Дмитрий Аристархович. — Ну, теперь нам точно не жить! Арейцы и из независимого мира достанут…

— О, Вселенная! — вскричал в свою очередь Зотик. — Да арейцы побоятся близко ко мне сунуться! За мной целый флот вольных астронавтов! А с тебя что возьмешь? Ты всего лишь исполнитель…

Алла нежно промурлыкала:

— Да и вольные астронавты не всегда держат слово… — и улыбнулась Зотику, да так, что Тереза зашипела, по-кошачьи, а в руке ее на мгновение сверкнуло узкое лезвие отточенного ножа, и тут же, как по волшебству, исчезло.

Зотик стесненно кашлянул, проговорил:

— Аристархыч, переводи все в банк «Маркс», в Берне. Как только рассветет, слетаем туда, оформим тебе и Алле кредитные карточки. Или, ты предпочитаешь драгметаллами?

— Ну, что вы, командор! Какие драгметаллы, при нашем-то ремесле?

Дмитрий Аристархович повернулся к компьютеру, Зотик потоптался на месте, спросил:

— Кстати, какую перегрузку вы можете выдержать?

Алла ответила:

— Мы никогда не проходили тесты, потому что никогда не покидали Земли…

— Понятно… Квартирмейстер, включись в боевую систему. Стартуем на ускорении не более восьми жэ. Я вас буду прикрывать, а ты рули прямиком к Кораблю. Ну, вроде бы все… Чует мое сердце, что не стоит ждать рассвета на Земле…

— Погоди, Зотик… — Тереза повела взглядом в сторону биржевого компьютера. — Там, в памяти, все коды… Деньги и акции можно так же легко перекинуть из банка «Маркс» в любой другой…

Дмитрий Аристархович высокомерно выпрямился в кресле, с апломбом спросил:

— Тереза, ты меня подозреваешь?..

Тереза нежно, лучезарно улыбнулась, и нежнейшим голосом проворковала:

— Милый, я ни секунды не сомневаюсь, что стоит командору выпрыгнуть из люка, как ты перекинешь все ценности в другой банк, а мне попытаешься треснуть по башке. Ты ж дурак, надеешься, что нас закрутит военная заваруха, и мы не сможем выловить тебя в том бардаке, который начнется на Земле…

— Ладно… — Зотик перегнулся через плечо Дмитрия Аристарховича. — Ты закончил переброску?

— Разумеется…

Зотик рассоединил разъемы, скрутил проводами блоки компьютера в компактную кучку, пошарил по карманам, достал термитку, включил таймер на две минуты, сунул ее в блок компьютера и пошел к выходу. Выпрыгнув из люка, кинул компьютер туда, куда должна была ударить раскаленная струя при взлете катера, и пошел к своему суденышку. Уже когда влезал в люк, все окрестности залило нестерпимо ярким светом.

Облачившись в боевой скафандр, Зотик сел в свое кресло. Ареф уже сидел на своем обычном месте, закованный в титановую броню. Зотик перекинул канал передачи с зонда на обзорную сферу, окинул опытным взором панораму. Вот Малая Азия, вот Балканы, непреходящий источник расстройства для Европы с незапамятных времен, а теперь еще и рассадник разбоя и пиратства, поскольку входят в Нейтральную зону, вот Украина с куском юга России — везде, вроде бы, тишь и покой. Сканеры высвечивали рои ярких искорок — это боевые суда, стоящие в ангарах. Тут и там на фоне темных контуров суши ползли яркие светляки — это рейсовые лайнеры. Тишина и покой, полное благолепие! Будто никто и не лелеет хищных планов по захвату чужого добра. Весь опыт Зотика буквально вопил — покой обманчив! Наверняка за каким-нибудь кустиком притаился котище, и нетерпеливо перебирает задними лапами, готовясь к прыжку на глупого воробышка, засидевшегося над кучкой пшена.

Зотик включил нуль пространственную связь, сказал:

— Вот что, квартирмейстер, сунь наших пассажиров в амортизаторы, и будем стартовать на тридцати жэ. Авось не помрут. На восьми нас точно хлопнут.

— Зотик, никого же нет! Везде тишина и покой… — беззаботно воскликнула Тереза.

— Это-то и подозрительно… Не могли они вот так легко отпустить мышку. И дело вовсе не в мистере М. Против меня работал регулярный спецназ. Значит, дело государственное. А те ребята, за спинами которых стоит государство, хоть и хиленькое, всегда идут до конца. А тут замешана явно вся Западная федерация.

Вклинился Дмитрий Аристархович:

Командор, а это очень опасно — тридцать жэ?

— Это тяжело. Я на сорока семи летал — и, как видишь, жив. Запомни, опаснее всего себя жалеть. Эй, квартирмейстер, давай быстрее. Готовность три минуты.

Наконец и второй катер был готов к старту и бою; пассажиры лежали в амортизаторах, Тереза в боевом скафандре заняла место за пультом.

— Спаси и сохрани Вселенная… — медленно выговорил Зотик.

— Вперед, командор! — азартно крикнула Тереза.

Зотик рванул катер вверх на форсаже. Недомолвок не осталось, Последняя мировая война могла вспыхнуть в любую секунду; с территории Турции, Греции и прямо из глубин Средиземного моря взмывали десантные катера. А из сектора пространства Западной федерации заходили на боевой курс аж две эскадрильи истребителей. Но — поздно! Поздно! Они все опоздали секунды на две. Зажать в «коробочку» и взять на абордаж им никак не удастся. Но вот вульгарно хлопнуть из бризантных пушек — это запросто. Однако секунда тянулась за секундой, а ни истребители, ни катера огня не открывали, упорно пытались дотянуться и зажать для абордажа.

Тереза показала себя истинной пираткой. Зотик видел ее лицо на мониторе оперативной связи, искаженное, сплывшееся к низу, но, тем не менее, газа сверкали боевым огнем.

Вдруг послышался голос, звенящий металлом:

— Истребителям и катерам без опознавательных знаков! Немедленно прекратить преследование катера эс пи эр два ноля пятнадцать! Говорит командир орбитальной базы вооруженных сил России капитан первого ранга Вуколов.

Видимо преследователи еще не имели приказа затеять Последнюю мировую войну; катера резко сбросили скорость и нырнули обратно в атмосферу, истребители описали замысловатую траекторию и исчезли так же быстро, как и появились.

— Ну, дела-а… — прошептал Зотик, сбросив ускорение до восьми жэ. — Они ж из-за меня, и правда, могут вселенскую заваруху устроить. Что делать-то?..

Несмотря на разнузданный и бесшабашный нрав становиться причиной гибели Человечества Зотику как-то не хотелось. Он чувствовал себя голым и большим, и никак не мог отделаться от ощущения, будто ему в голую спину тычут холодным стволом. Даже мощь и надежность Корабля его мало успокоили. Он прошел в центральный пост, сел в свое кресло. Вскоре появилась Тереза в компании с Дмитрием Аристарховичем и Аллой. Они тихонько прошли к пульту, будто ко гробу покойника. Зотик оглядел Дмитрия Аристарховича с головы до ног, вид тот имел весьма жалкий и перепуганный.

— Чего трясешься? — Зотик весело ухмыльнулся, подмигнул: — Тебя ж тут ни одна ищейка не достанет. Ты под моей защитой

— Вам легко рассуждать… Вы к таким делам привычны. А я войну только в телехрониках видел.

— Ничего, привыкнешь… — оптимистично проговорил Зотик. — Это только в первом бою думаешь, скорее бы все кончилось, да забиться бы в какую-нибудь щель поспокойнее. А потом, долго без драк сидеть — уже и скучно бывает…

— Командор, — послышался голос Шкипера, — я выяснил: только банк «Маркс» и его филиалы заказывают концерну «Крупп» сейфы, стилизованные под старину.

— А много ли филиалов у банка "Маркс"?

— Много… По всему миру. Точно не известно. Информация об этом только в центральном офисе, добраться до нее невозможно.

Ареф подал голос из своего кресла:

— Ну, вот видишь?..

— Слишком все просто… — протянул Зотик. — В конце концов я же случайно стал клиентом банка "Маркс"…

— Ну, дак мамуля реально оценивала интеллектуальные способности своего внучка… — протянул, ухмыляясь, Ареф. — А почему ты уверен, что в банк «Маркс» ты попал случайно? Шутки спецслужб общеизвестны…

Тереза громко фыркнула. Зотик набрал в легкие побольше воздуху, чтобы рявкнуть командирским голосом, но сдержался, развернулся к пульту, включил общую связь на закрытом канале, набрал специальный код "договора ножей", на обзорной сфере сейчас же высветилось четкое объемное изображение Солнечной системы, искорками обозначились корабли вольных астронавтов, участвующих в договоре. Больше всего пиратских кораблей собралось возле огромных владений Кракена Вилли.

Несмотря на немецкое имя, Кракен Вилли был японцем, это любому становилось ясно с первого взгляда на его самурайскую физиономию. Поговаривали, будто он состоял в «Якудзе», но не поладил с этой самой древней, самой свирепой и кровожадной гангстерской группировкой Земли. Однако деньги свои выцарапать сумел, когда в пожарном порядке спасался с Земли. Он не ушел в пираты, видимо понимал, что не выжил бы первые два-три года; не любят пираты даже бывших гангстеров. Кракен Вилли поступил по-другому: купил у обанкротившейся компании полуразрушенный и обезлюдевший орбитальный металлургический завод, торчащий на стационарной гелиоцентрической орбите в шести миллионах километрах от Земли, быстро превратил цеха и ангары завода в боксы по техническому обслуживанию и экипировке кораблей, и сразу его предприятие начало процветать. Поскольку юридически предприятие находилось в открытом космосе, туда не имели доступа ни полиция, ни Космопол. Поэтому Кракен Вилли преспокойно занимался еще и переделкой захваченных кораблей и посредничал в их продаже. Поймать с поличным его было невозможно, а потому он благоденствовал. Его услугами пользовались все: начиная от пиратов и прогрессоров, и кончая патрулями Космопола, которые частенько приводили из Дальнего космоса корабли, якобы найденные пустыми возле неисследованных планет.

Зотик проговорил в микрофон:

— Внимание, говорит командор Зотик, — на мониторах тут же вспыхнули позывные десятков кораблей, откликнувшихся на запрос. — Господа вольные астронавты! Только что при старте с территории Вольного Крыма я был атакован катерами и истребителями без опознавательных знаков… — Зотик выжидательно замолчал.

Однако почти сразу пришел ответ:

— Говорит командор Мафусаил. Твои предположения, Зотик?..

— Я полагаю, суда принадлежали Западной федерации. Чтобы ситуация не обострилась, надо демонстративно блокировать военные базы Западной федерации на гелиоцентрических орбитах. Не думаю, что федерация решится начать боевые действия против флота вольных астронавтов прямо в Солнечной системе. Они постараются сначала нас вытеснить в открытый космос. А на это нужно время…

— Тебе так необходимо время?.. — спросил Мафусаил.

— Да, необходимо несколько часов. Похоже, загадка вот-вот решится.

— Ладно, Зотик, действуй. Мы прикроем. Только, знаешь ли, нам и самим не хотелось бы вляпаться в развеселую драчку вблизи Земли, да еще с применением тяжелого оружия. У многих из нас семьи живут на Земле. И родичей навалом. У меня самого внуков и правнуков целый батальон…

— Ничего, Мафусаил, я уж постараюсь не затеять мировую войну. Мне было бы легче, если бы меня не прикрывал еще и флот Восточной федерации. Я больше всего боюсь как раз столкновения флотов федераций, сам-то я как-нибудь выпутаюсь…

— Зотик, ты уж поосторожнее, коли против тебя играет вся Западная федерация, и давай побыстрее. Ты молодой, не знаешь… Политика — дело тонкое… Федералы могут так повернуть, что тебя объявят вне закона, и всякая шавка начнет за тобой планомерную охоту… А Восточную федерацию так повяжут, что весь ее флот останется в базах, когда тебя начнут гонять. Как бы мы не хорохорились, но у флота вольных астронавтов нет никаких шансов в открытой войне против регулярного военного флота любой федерации, только зря горы трупов навалим…

— Да понимаю я все… — безнадежным тоном промямлил Зотик. — Но очень уж хочется и живым остаться, и узнать, из-за чего сыр-бор!

— Смотри… Любопытство сгубило кошку. А уж сколько вольных астронавтов пострадало из-за своего любопытства — знает одна Вселенная. Ладно, Зотик — храни тебя Вселенная!

Дождавшись, когда эскадры вольных астронавтов вышли на исходную, Зотик вызвал Быка и Крука. Оказалось, они отдыхали у Сидорова, отмечая первую удачу. Разглядывая смущенные физиономии на экране, Зотик грустно сказал:

— Это ж надо подумать, меня за последние два дня уже раз пять чуть не ухлопали, а мой верный экипаж преспокойно пьянствует…

— Зотик!!! — взревел Бык дурноматом, хлобыстнул себя кулаком в грудь. — Да за кого ты нас принимаешь?! Только скомандуй, мы всю Землю на уши поставим, и петь заставим!

Авенир Крук смущенно вздыхал и прятал глаза. Сразу было видно, что это Бык его совратил, завернуть к Сидорову. Да, в общем-то, и разнос им устраивать было не за что, Зотик же не приказывал им сидеть безвылазно на кораблях в готовности номер один.

— Вот что, господа капитаны, оставьте на кораблях полные боевые вахты, загрузите абордажные команды и десантные отряды в катера, истребители — в прикрытие. Ну, что вас учить? Обычная десантная операция. Регион — Швейцария. Будете меня прикрывать. У меня дела в Берне. Через час быть на исходных. Земную ПКО не провоцировать, держитесь на предельном расстоянии для броска. Все. Храни нас Вселенная!

Зотик отвернулся от пульта, сказал:

Ну, Дмитрий Аристархович, собирайся, летим в банк.

— А как-нибудь без меня нельзя?.. — робко осведомился Дмитрий Аристархович.

— Нельзя! — отрезал Зотик. — Я, во-первых, не финансист, оформить тебе кредитную карту с такой большой суммой не могу, необходимо твое присутствие в банке, а во-вторых, как без твоей подписи карту прикажешь оформлять?

Дмитрий Аристархович вздохнул:

— Ох, хо-хо… У меня все болит; и ребра, и нутро…

— Ничего, завтра будет еще больнее. Тебе надо побыстрее привыкать к космосу. Жители развитых независимых миров в космосе бывают всеж-таки почаще, чем земляне. Да и бояться теперь нечего; нас будет прикрывать вся эскадра, так что полетим на режимах для пенсионеров третьей категории, это когда всем пассажирам за сто двадцать…

Зотик, как добропорядочный гражданин, при подлете запросил коридор:

— Десантный катер эс пи эр два ноля пятнадцать направляется в банк Берна за финансовыми средствами. Прошу коридор.

Появившийся на экране диспетчерской связи очень вежливый молодой человек заговорил:

— Капитан…

— Командор! — бесцеремонно перебил его Зотик.

— Ах, простите! Командор, на Земле объявлено чрезвычайное положение, системы ПКО находятся в боевой готовности…

Не считая нужным скрывать раздражение, Зотик рявкнул:

— Я это и сам знаю, нечего мне напоминать! Я всего лишь прошу коридор до Берна.

— Мне необходимо сообщить о вашей просьбе… А вам необходимо получить разрешение в Департаменте иностранных дел…

— Что ты мне вкручиваешь?! — вне себя заорал Зотик. — Швейцария — нейтральная страна! А я лечу в банк за своими деньгами! Да ты знаешь, что с тобой будет, если я сейчас свяжусь со средствами массовой информации?! Да за такую антирекламу банкиры с тебя шкуру будут драть целый год, по миллиметру в день… Я же сейчас самая популярная личность в обитаемой части Галактики! На мне рекламу делают все, кому не лень…

Видно было по его роже; пацан куплен, и ему страсть как хочется отработать полученные денежки. В принципе, у любого диспетчера есть масса возможностей придержать на орбите любое судно, потянуть время всякими идиотскими требованиями, вплоть до санитарного контроля на предмет наличия грызунов или чмеков, но для Зотика каждая лишняя минута на орбите может оказаться последней. Для Земли, впрочем, тоже. Вопрос в том, сколько получил диспетчер? Если достаточно, чтобы рискнуть жизнью, то он сейчас даст тревожный сигнал в систему ПКО, если не достаточно — то он лишь блефует. Однако он выбрал себе не того партнера для соревнования в крепости нервов; Зотик бросил катер вниз, прямо на Берн. И ничего не произошло. ПКО промолчала, будто и не пикировал прямо на респектабельный город пиратский десантный катер. Впрочем, Зотик представлял, сколько вольных астронавтов из элиты держат свои деньги в швейцарских банках…

Зотика прямо у люка встретил сам управляющий. Поклонился с должной почтительностью и выжидательно замер. Из люка ловко выпрыгнули Ареф с Терезой, менее ловко соскочил Дмитрий Аристархович и уж совсем как корова с веранды, принялась слезать Алла. Зотик сочувственно подумал, что следовало бы сбросить трап, и протянул ей руку, чтобы помочь спуститься. Стоящая рядом Тереза насмешливо фыркнула и отчетливо выговорила:

— Ты ее за титьки поддержи, а то, как бы не растрясла…

Зотик с самого начала подозревал, что Тереза завидует великолепному бюсту Аллы.

— Да ладно… — проворчал он добродушно. — Можно подумать, что ты с детства такая крутая…

— Я в детстве круче была… — хмуро бросила Тереза, окатив Аллу угрожающим взором.

Однако Алла благодарно уцепилась за Зотика и кое-как сползла на землю. Зотик понятия не имел, как должен богатый клиент обращаться к управляющему банком, а потому применил обращение, принятое в среде вольных астронавтов:

— Уважаемый, у нас к вам два дела: надо оформить кредитные карты вот для этих господ, и конфиденциальное, касающееся только меня и моего компаньона…

— Нет проблем, господин Зотик. Какую сумму вы желаете перевести на карты этих господ? — Зотик назвал. — Прекрасно. Пока клерк произведет все необходимые операции, мы можем заняться вторым делом…

Зотик повернулся к Арефу:

— Давай…

Ареф вытащил платиновый крестик, показал управляющему. Тот даже бровью не повел. Тогда Зотик проговорил утвердительно:

— Это ключ к одному из ваших сейфов.

— Идемте… — спокойно проговорил управляющий и пошел ко входу в банк. В операционном зале он кивнул Алле и Дмитрию Аристарховичу: — Господа, посидите пока здесь, через десять минут вы получите свои карточки.

Зотик с Терезой и Арефом, предводительствуемые величественным управляющим, спустились в подвал. Они долго шли вдоль шеренги сейфов, потом спустились по винтовой лестнице еще на один уровень и оказались в небольшой кубической камере. Одна стена представляла собой круглую дверь, около двух метров диаметром, с неизменным фирменным знаком концерна «Крупп». Управляющий сделал широкий жесть рукой, проговорил торжественно:

— Традиция есть традиция. Открывайте.

Зотик кивнул Арефу:

— Давай…

Ареф достал медальон, подошел к двери, набрал на кнопочной панельке девятизначный код, вставил в скважину крестик и повернул его со звонкими щелчками на традиционные два оборота. Дверь медленно провернулась на могучих петлях. За ней оказался просторный зал, посередине которого красиво блестел аккуратный штабель, похожий на пирамиду Майя. Слитки золота, платины, чего-то еще, что встречается в миллиграммах на целую планету. Зотик примерно прикинул объем штабеля в кубометрах, но никак не мог сообразить, сколько весит кубометр золота; получалась несуразица — в штабеле было тысячи тонн драгметаллов. Даже эскадрильи десантных катеров не хватит, чтобы вывезти даже самую маленькую часть этого добра.

— Это мелочь, — небрежно махнул рукой управляющий. — Так, НЗ. Вы туда поглядите, — и он повел рукой в сторону стеллажей, тянущихся вдоль стен, на которых стояли блестящие металлические ящики.

— А что там? — почему-то шепотом спросил Зотик.

— Акции, облигации… В общем — ценные бумаги. Есть некоторые — стоят нескольких таких штабелей драгметаллов… — он подошел к шкафчику, отдельно стоящему у двери, открыл его, взял с полки весьма солидную даже на вид бумагу, с печатью, висевшей на золотом шнурке, протянул Зотику, проговорил торжественно: — Это завещание вашей бабушки. Второй экземпляр хранится у вашего фамильного адвоката. В права наследства вы можете войти хоть сейчас. Адвокаты и нотариусы уже ждут в вашем кабинете.

— В моем кабинете?! — вытаращил глаза Зотик.

— Да, в вашем кабинете… Или, если вам будет удобнее, они перейдут в кабинет господина Арефа. Видите ли, вы оба являетесь единоличными владельцами этого банка. Я лишь управляющий…

У Зотика подкосились ноги, он сделал пару шагов и опустился на выступ драгоценного штабеля. Металл приятно холодил задницу, и он мало-мальски пришел в себя.

Ареф преспокойно прошелся вдоль стеллажей, спросил:

— Ну, и сколько здесь в галларах?

— Видите ли, господин Ареф, в центральном офисе нашей финансовой компании имеется специальный отдел, который ведет строгий учет, следит за колебаниями цен на рынке. Я лишь могу назвать приблизительную, оценочную цифру. В вашем личном владении сосредоточено около тринадцати процентов всех финансовых ресурсов Земли, планет Содружества, колоний, и так называемых независимых планет.

— Выходит… — Зотик мучительно прокашлялся. — Я богаче любого короля?..

— Ну, что вы! Вы и господин Ареф богаче большинства стран обеих федераций и Южно-Азиатского союза. По отдельности, разумеется…

— С ума сойти…

— Я тебе говорил, а ты не верил… — сварливо проскрипел Ареф.

— По-моему, ты и сам не знал истины…

— Эт, точно… От такой истины тараканы в башке заведутся…

Последующие полчаса прошли для Зотика, будто в радужном тумане. К нему почтительно подносили традиционные бумаги с печатями, он их подписывал. Потом вдруг произошла заминка. Молодой, не в меру шустрый и въедливый, адвокат вдруг вскочил со своего места и подбежал к председателю этого весьма представительного сборища адвокатов и нотариусов, принялся что-то нашептывать, тыча пальцем в какие-то бумаги.

Ареф в тишине проговорил:

— Ну вот, я всегда знал, что счастье не бывает полным, а главное — долгим…

Адвокаты с нотариусами моментально замерли и уставились на Арефа, как пернатые обитатели птичьего базара Планеты Бурь, на пролетающего мимо хищника.

— В чем дело, уважаемые? — осведомился Зотик, мгновенно придя в норму в экстремальной ситуации.

Главный адвокат медленно заговорил:

— Видите ли, господин Зотик, в завещании написано, что вы и господин Ареф имеете равные и одинаковые права на владение наследством…

— Ну, да… Замечательно… Лично я и не претендую на все…

— Да, но по условиям, состояние дробить ни в коем случае нельзя.

— Еще лучше… Чем крупнее состояние — тем оно эффективнее работает. Все ж знают, что чем больше эскадра, тем более крупные операции ей по зубам…

— Видите ли, господин Зотик… — адвокат замялся, но тут же справился с собой и решительно договорил: — Юридически правомерно будет, если и господин Ареф достигнет совершеннолетия. Лишь тогда вы сможете вступить в права наследства…

— Погодите, погодите… Это означает, что еще пять лет мы не сможем получить наши деньги?!

— Не в том дело… Деньги вы можете получить хоть сейчас. Ту часть дохода с капитала, которая по расчетам ваших специалистов-экономистов может безболезненно тратиться на ваши нужды… Вы пока не имеете права управлять вашим состоянием, но получать доход — нет проблем…

— А кто ж управляет нашим состоянием?

— Совет директоров. Да и невозможно единолично управлять такой финансовой империей!

— Ага… Понятно… Ни черта не понятно! И сколько ж это получается?.. Сколько процентов акций принадлежит директорам совета?..

Адвокат двинул пальцем, вскочил элегантный молодой человек, открыл черную папочку с золотым тиснением… Как штурман дальней астронавигации, Зотик постоянно имел дело с астрономическими числами, но астрономические числа в сочетании с галларами, как-то не воспринимались сознанием. Выслушав молодого человека, Зотик покивал головой, после чего переспросил:

— Я еще спрашивал, сколько акций нашей финансовой империи принадлежат директорам совета?

Ответил главный адвокат:

— Нисколько. Директора работают за жалование… За весьма приличное жалование… — счел нужным уточнить адвокат.

— Та-ак… — протянул Зотик. — Значит, вся нынешняя мировая заваруха разгорелась из-за нашего наследства… Но как претенденты намеревались отобрать у нас права?

Адвокат изменился в лице, но быстро справился с замешательством, высокомерно выпрямился, вся остальная нотариально адвокатская шушера замерла, будто на нее бочку жидкого гелия вылили, адвокат отчеканил:

— Господин Зотик, политические аспекты проблемы находятся вне нашей компетенции. В свое время вас введут в курс дела ответственные лица…

— Ну, хорошо, тогда последний аксепт…

Главный адвокат моментально распознал хохму, лицо его даже не дрогнуло, зато вся остальная нотариально-адвокатская банда запереглядывалась, тихонько подталкивая друг друга локтями. Зотик прищурил один глаз, тихонько выговорил:

— Еще хоть одна зелень пузатая глазом моргнет, прикажу гонорар не платить всем… — моментально все замерли, почтительно глядя на Зотика, а он, уже серьезным тоном, продолжал: — Меня интересует, сколько процентов добавило к нашему состоянию добытое мною за последние полтора независимых года?

Молодой человек почтительно заглянул в папочку, выговорил:

— Если учесть полную стоимость компании «Бубль-Гум», это составит примерно полпроцента от всего вашего состояния. Для оценки стоимости вашей собственности в системе «Тавриды», необходимо послать туда экспертов.

— Надеюсь, уж этими-то деньгами мы с Арефом имеем право управлять по собственному усмотрению? — сварливо проскрипел Зотик.

— О!.. Разумеется!..

Когда все нудные юридические процедуры закончились, Зотик, Ареф и управляющий остались в роскошном кабинете, на взгляд Зотика, слишком просторном не только для одного, но и для троих тоже. Причем Зотик сидел в уютном кресле. А управляющий почтительно стоял на должном удалении. Ареф непринужденно устроился в кресле для посетителей. Он и прервал неловкое молчание:

— Мой кабинет так же роскошно обставлен?

— Разумеется, господин Ареф. Как только мы узнали, что возможны два наследника, мы сейчас же подготовили все необходимое в двойном размере.

Похоже, Ареф в роли миллиардера чувствовал себя вполне комфортно, чего нельзя было сказать о Зотике; он сидел и тупо пытался сообразить, о чем бы еще спросить управляющего?

Весьма аристократическая бестия управляющий, видимо угадал его затруднение, заговорил почтительно:

— Я всего лишь управляющий вашей банковской системой… Возможно, вы желаете встретиться с председателем совета директоров вашей компании?

— Да, не мешало бы… — пробормотал Зотик, стеснительно кашлянув. — А где, кстати, он находится — председатель?..

— Видите ли, главный офис компании находится в Нью-Йорке, второй — в Москве, и третий — в Пекине. Председатель совета директоров находится, естественно, в Нью-Йорке, первый сопредседатель — В Москве, второй — в Пекине. Если пожелаете, я могу их вызвать, и через час они соберутся здесь.

Зотик не на шутку перепугался из-за того, что ради него среди ночи могут побеспокоить директора финансовой компании, и он поспешно проговорил, заикаясь:

— Н-ну-у… В общем-то… Пока не к спеху… Тем более что в Нью-Йорке сейчас ночь.

— Тогда, не желаете ли осмотреть ваши фамильные дворцы и замки?

— А они у нас есть?!

— Разумеется. Правда, никто из ваших предков так и не смог жить во дворцах и замках, но вот уже более четырехсот лет там постоянно находится штат прислуги, и все здания содержатся в прекрасном состоянии. Здесь, в Швейцарии, у вас в горах замок, в Италии — вилла, обширные владения с домом на побережье Флориды и замок в горах Абхазии на Кавказе. Разумеется, я не упомянул ваш старинный дом в Москве и дачу на Валдае, слишком уж они скромненькие…

— А откуда они взялись, эти дворцы и замки?

— Незабвенной памяти ваш прадедушка, Аскольд Юрьевич все это понастроил. Любил он строить… Но жить в этих дворцах ему было скучно, к тому же началась эра т-звездолетов. Он купил и оснастил корабль для дальнего рейда, да и сгинул где-то в просторах Галактики. Может, еще вернется… Астронавты ведь имеют свойство возвращаться, когда их правнуки уже давно в могилах…

— Да-да! Кто-то мне рассказывал, то ли мать, то ли бабушка про деда Аскольда, что он любил строить дома, но никто не упомянул, что строил он дворцы для себя.

— Это традиция вашей семьи; до определенного срока, пока не достигнут совершеннолетия, дети не должны знать, что являются наследниками крупнейшего состояния. Последним в светскую хронику попадал как раз Аскольд Юрьевич. И эта система воспитания оправдывает себя. Вот уже на протяжении пяти веков ваш род не вырождается, а наоборот, крепнет и дает все более энергичных и достойных представителей…

В кармане Зотика мелодично, как сверчок в подвале его московского дома, запиликал коммуникатор.

— Командор Зотик на связи, — откликнулся он, достав прибор.

— Командор, с вами желают поговорить какие-то Демиурги! — послышался растерянный голос Шкипера.

— Что-о?!. Да я этим шутникам… — вскричал Зотик, но тут же прикусил язык.

— По закрытому спецканалу… — добавил Шкипер.

— Сейчас приду, — сказал Зотик, вылезая из кресла, кивнул управляющему: — Господин управляющий, я должен идти. Как мне узнать местонахождение наших дворцов и замков?

Управляющий почтительно склонился к столу, взял маленькую золотую карточку, почтительно протянул Зотику, сказал:

— Здесь все коды доступа, все коды для связи, имена всех ваших директоров и управляющих, адреса всех ваших предприятий, офисов, представительств. Доступ к информации на карточке вам откроет ваш аминокислотный комплекс, достаточно прикоснуться пальцем к сенсору, никому другому до информации не добраться. Даже более, карточка имеет систему самоуничтожения, так что не позволяйте к ней прикасаться никому постороннему.

Такую же карточку он вручил и Арефу.

Зотик вышел из кабинета, огляделся, в огромной приемной Терезы не было. Он спросил у чопорного секретаря, вскочившего при его появлении:

— Со мной была девушка… Очень красивая…

— Так точно, господин Зотик! — по военному отчеканил секретарь. — Я настоятельно просил ее подождать либо здесь, либо в зале ожидания, но она вышла.

Зотик сумрачно оглядел секретаря, явно затрепетавшего под его взглядом, и пошел к выходу. Управляющий, почтительно отстав на шаг, сопровождал. Зотик подумал, что надо бы узнать его имя, но спрашивать у него самого, после полутора годового знакомства, показалось неудобным. Все клерки в банке носили на груди карточки с именами и названиями должностей, но управляющий не носил — фигура..

Тереза сидела в кают-компании катера в обществе Дмитрия Аристарховича и Аллы, и сосредоточенно наливалась марочным крымским вином, вкусом, соперничающим с фальским. При этом она не забывала каждый раз по фужеру вливать и в собутыльников.

— Зотик! Давай выпьем за новоиспеченного миллиардера и аристократа! Как ты себя чувствуешь в этой роли? — заорала она, еле ворочая непослушным языком.

— Некогда мне пить, — сумрачно бросил Зотик, — еще ничего не кончилось, охота за моим наследством, похоже, будет продолжена, да и войну уже не остановить.

Он прошел в рубку, сел в свое кресло. Ареф устроился на своем месте, с любопытством глядя на монитор нуль пространственной связи. Монитор включился, сразу разделенный на три секции. В каждой секции сидело по неимоверно величественному старцу. Один из них медленно заговорил на интерлинге:

— Господин Ареф, господин Зотик! По поручению Совета Демиургов Земли я обращаюсь к вам с предложением: не соизволите ли прибыть на Совет в ближайший понедельник?

— А у меня есть выбор?.. — саркастически ухмыльнулся Зотик.

Старец и бровью не повел, так же величественно ответствовал:

— Разумеется. Вы можете не принимать предложения и забыть о нашей встрече.

— Хорошо, я прибуду на Совет Демиургов, но исключительно из любопытства.

— Это ваше право. Совет состоится в ближайший понедельник в нашей штаб-квартире в горах Швейцарии, координаты…

— Это ж надо! — саркастически воскликнул Зотик. — И Демиурги живут в Швейцарии…

С бесконечным терпением старец выговорил:

— Разумеется. Потому Швейцария и нейтральная страна, что в ней находится наша штаб-квартира и центральный офис вашего банка. Но мы не живем в Швейцарии, каждый из нас пребывает в зоне своей ответственности. В штаб-квартире мы лишь встречаемся для обсуждения важных вопросов. Итак, мы вас ждем. Заседания обычно начинаются в полдень, но если вы пожелаете изменить регламент, мы обсудим этот вопрос.

— Да нет, зачем изменять?..

— Вот и прекрасно. До свидания, господин Зотик. До свидания, господин Ареф. Мы ждем так же и вас.

Когда монитор отключился, Зотик долго чесал в затылке, пытаясь вжиться в новую реальность. Ареф помалкивал, даже не пытаясь какой-нибудь идиотской репликой привязать его к реальности. У Зотика запросто мог произойти какой-нибудь психический раздрай, но тут в рубке появилась пьяная в стельку Тереза. Кое-как добравшись до своего кресла, она рухнула в него и со слезным надрывом вскричала:

— Зотик! Зотик! Как все трагически кончилось! А как хорошо начиналось…

— Чего ты мелешь?!

— Я не мелю… Ты теперь что-то вроде короля или императора? Теперь тебе найдут выгодную невесту… Это у них называется — "политическая партия"…

— Бред пьяный… Я, прежде всего, король пиратов. А короли пиратов сами выбирают себе невест.

— Это ты сейчас так говоришь, пока тебя твои аристократические родственники в оборот не взяли…

— Да какие родственники?! Есть у меня родичи, конечно… Но я сроду никого из них не видел… — Зотик задумчиво побарабанил пальцами по пульту, сказал раздумчиво: — Сегодня, вроде, пятница?..

Ареф проговорил:

— Ты как знаешь, а мне страсть как хочется наши дворцы и замки осмотреть. Так что, я вызываю шлюпку…

— Никаких шлюпок! Ты что, не понял? Еще ничего не кончилось. Мы же не вошли в права наследства… Да и войну не остановить. Охота за нами только началась. Я сильно подозреваю, что тот адвокатишка, который нашел крючок, не позволивший нам войти в права наследства, как раз купленный…

Ареф пожал плечами, проговорил:

— Ну, с нами все понятно… А вот из-за чего теперь воевать-то?..

— Знаешь, мой приятель, профессор истории… — медленно заговорил Зотик. — Не раз говаривал, что войны начинаются, потому, что начинаются. Такая мелочь, как мы, не может быть причиной войны. Мы можем быть только поводом. Не оказалось бы нас, нашелся бы другой повод. Разумеется, лет через триста эту войну назовут войной за наше наследство, но наше наследство все равно не причина, а лишь повод.

— Заковыристо… — протянул Ареф. — Но, может, он и прав, твой пират-профессор.

Тереза, свернувшись в кресле калачиком, уже преспокойно похрапывала. Ареф покосился на нее, проговорил:

— Как бы не спилась, наша королева…

— Не сопьется… — благодушно протянул Зотик.

Со вздохом выбравшись из кресла, он взял своего ненаглядного кваритиремейстера на руки и понес в каюту. Мимоходом заглянул в кают-компанию, Дмитрий Аристархович спал, вольно разметавшись на палубе, рядом прикорнула Алла, положив голову ему на ногу.

— Ну и ну-у… — покачал головой Зотик. — Не иначе она их накачала под угрозой ножа…

Пришлось еще и своих работничков-мошенников растаскивать по каютам. Вернувшись в рубку управления, он сунул карточку в терминал компьютера. Швейцарский замок оказался совсем недалеко от Берна. Впрочем, в Швейцарии все было близко; за свою жизнь Зотик привык к иным масштабам.

У замка, как и положено, имелись башни, стены, ворота и подъемный мост перед воротами. Впрочем, все оказалось бутафорией, но выполненной на высочайшем уровне. Однако живописная долина с лесистыми склонами оказалась вовсе не бутафорской. А ручей с водопадом, сбегавший с гор, был и вовсе, будто с картины какого-то древнего живописца.

На шум приземляющегося катера из ворот замка величественно выплыл рослый седовласый тип во фраке и галстуке-бабочке. Зотик чуть было не поклонился ему, как кланялся на первых порах мистеру М, однако тип поклонился первым, произнес, выпрямившись:

— Добро пожаловать, господин Зотик и господин Ареф. Хоть я вас ни разу не видел, но вы так похожи на своих мамочек!..

— А вы кто, уважаемый? — осведомился Зотик, придав голосу как можно больше барственной приветливости.

— Я — дворецкий, Жан двенадцатый.

— Какой?!

— Двенадцатый. Все мои предки до двенадцатого колена служили дворецкими в этом замке, и все носили имя Жан.

— Ага, понятно… Мы бы хотели осмотреть замок.

— Прошу, — дворецкий величественно развернулся, как дредноут при сходе с орбиты, и двинулся к воротам.

— Зотик! Зо-оти-ик! Вы меня забыли!..

Из люка вывалилась нисколько не протрезвевшая Тереза, кое-как утвердилась на ногах, с любопытством уставилась на башни замка, спросила:

— Где мы? На Валькириии?..

— Во, упилась… — проворчал Ареф, и тоненьким голоском добавил: — Это твой замок, королева…

Тереза не обратила ни малейшего внимания на подначку, оглядывая окрестности.

— Пошли, — хмуро бросил Зотик и двинулся вслед за дворецким.

За воротами оказался квадратный двор, вымощенный брусчаткой из дикого камня.

Дворецкий проговорил:

— В следующий раз, господин Зотик, машину лучше посадить прямо во дворе, он для этого приспособлен.

Потом они долго странствовали по анфиладам комнат, увешанных картинами старых мастеров в тяжелых золоченых рамах, уставленных дорогущей старинной мебелью. Везде царил идеальный порядок. Зотик тем больше мрачнел, чем больше комнат они проходили. Ему уже было понятно, почему никто из его предков так и не смог жить в этом замке; попробуй, поживи в музее… Тереза помалкивала, вмиг протрезвев при виде такой роскоши.

Зотик спросил:

— Тут что, за все пятьсот лет так никто и не жил?

— Жить не жили, но ваша бабушка шесть раз устраивала пышные приемы. Ваша мама два раза устраивала приемы.

— Здесь что, живет штат прислуги, или уборку производят роботы?

— Как вы знаете, на Земле запрещено заменять роботами людей, все должны работать. В данный момент в замке проживают, кроме меня, горничная, повар и садовник. Этого вполне достаточно. Но если господин Зотик пожелает, я сейчас же вызову достаточный штат прислуги через агентство.

— Не надо… — хмуро обронил Зотик, направляясь к выходу.

В субботу и воскресенье экипаж успел позагорать у бассейна с чистейшей водой на вилле во Флориде, отобедать в роскошном зале на вилле, стоящей на берегу Тирренского моря, объесться вкуснейшими шашлыками в Абхазии, опившись густым, как бычья кровь, вином. Дмитрий Аристархович с Аллой дружно отказались покидать катер и терпеливо сидели в рубке, наблюдая за роскошью на обзорной сфере. Зотик так и не вышел из своего мрачного состояния. Тереза была как никогда тиха и молчалива. Один Ареф веселился вовсю. Видимо он не почувствовал гигантской тяжести груза ответственности на своих плечах. А Зотик чем больше размышлял о своем гигантском состоянии, тем больше проникался пессимистическим ощущением полной потери своей свободы. Тех денег, что он добыл за последнее время, вполне хватало для полной свободы, но дураку ясно, что слишком большие деньги намертво опутывают человека по рукам и ногам, полностью отнимая свободу.

Утром в понедельник экипаж в полном составе отмокал в проточном бассейне, устроенном в просторной бане абхазского замка, питаемом водой из серного источника. Зотик мрачно размышлял о том, что ж ему теперь делать, со всем этим, нежданно свалившемся на голову? Только что жизнь имела цель и смысл: требовалось зарабатывать деньги, победить мистера М, чтобы удержать в своих руках жалкий пятиместный кораблик и деньги, заработанные с гигантским риском. И вдруг оказалось, что он мог бы просто купить м-ра М вместе со всей его жевательной резинкой, а кораблей мог бы купить целый флот…

Ареф вдруг захохотал.

— Чего ржешь? — хмуро осведомился Зотик.

— Подумать только! Всю свою финансовую империю и гигантский капитал ты чуть было не подарил мистеру М!

— Думаешь, служба безопасности допустила бы это?..

— Черт ее знает… — неуверенно пробормотал Ареф. — Закон, есть закон…

Тереза, одетая в купальник таких скупых размеров, что из одного носового платка мистера М их можно было бы выкроить штук десять, нежась в теплых струях воды, мягко извиваясь, как морская выдра, ангельским голоском проговорила:

— Послушай, мой император, похоже, тебя не шибко радует твое богатство?..

Зотик бешено глянул на нее, но сдержался, не заорал, сказал почти спокойно:

— Я хотел пройти насквозь рукав Ориона, побывать в скоплении молодых звезд в ветви Стрельца, долететь до тех звезд, возле которых еще никто не бывал, и не скоро побывают. А теперь придется сидеть в роскошном кабинете и управлять своей финансовой империей. Скучища! — Он набрал побольше воздуху в легкие и скрылся под водой. Вынырнув минуты через три, заявил, пресекая попытку Терезы что-то сказать: — Все! Завтракаем и летим к Демиургам.

Поскольку Терезу Демиурги не приглашали, Зотик решил их и не эпатировать. Действительно, чем черт не шутит? Вдруг, и правда, ему теперь, как императору, положена невеста из какого-нибудь древнего благородного рода?

Посадив катер возле огромной постройки, сложенной из дикого камня, с четырьмя башнями по углам, возвышающимися метров на шестьдесят над землей, Зотик распорядился:

— Квартирмейстер, остаешься на вахте, а мы со штурманом идем в гости.

— Слушаюсь, командор! — изящно козырнула Тереза и пересела в пилотское кресло.

Легко соскочив с обреза люка, Зотик, не оглядываясь на Арефа, зашагал к огромным воротам. При его приближении многотонная решетка, произведение искусства какого-то древнего кузнеца, почти бесшумно отъехала в сторону. Зотик шагнул под своды воротного проема и сейчас же из обыкновенной караулки вышли четверо мужчин средних лет, одетых в обычную камуфляжную форму космической пехоты, без суеты образовали квадрат вокруг вольных астронавтов.

Зотик тихо проворчал сквозь зубы:

— Это сильно смахивает на конвой…

Ареф шепнул:

— Ты лучше обрати внимание на их эмблемы…

Зотик пригляделся, и на груди одного разглядел двуглавого российского орла, держащего в когтях гербы остальных стран, членов Восточной федерации, у второго красовался американский стервятник, в окружении свиты, у третьего солидно горел золотом китайский дракон, а у четвертого Зотик с изумлением разглядел непризнанный герб Нейтральной зоны — спираль Галактики, насквозь пронзенная косматой кометой. Никак не реагируя на замешательство, стражники стояли с неподвижными лицами, терпеливо ожидая решения вольных астронавтов. Преодолевая тягостное беспокойство, Зотик тоскливо подумал: — "Ну почему ни одна из федераций не поместила на свой герб какую-нибудь благородную птицу или зверя? У американцев — орел-стервятник, у русских — вообще урод с двумя головами, у китайцев — какая-то гнусная рептилия…"

Ареф нерешительно проговорил:

— Пойдем, что ли?.. Эскадра на исходной, так что, в случае чего…

— Да уж… Не возвращаться же… — проворчал Зотик и шагнул на просторный замковый двор, на котором вместо боевых колесниц стояли солидные представительские флаеры, скромно отсвечивая черным лаком.

Стражники, как верные спутники Юпитера, шагали совершенно синхронно с Зотиком, только Ареф семенил рядом, то, отставая, то, забегая вперед. Они поднялись на высокое крыльцо, с огромным количеством широких и низких ступенек, два швейцара в ливреях, похожих на парадные кители адмиралов, или, скорее, арейских генералиссимусов, медленно распахнули дубовые двери пятиметровой высоты. Вольные астронавты, вместе с эскортом, нисколько не теснясь, с невольной робостью, прошли внутрь замка. Вестибюль был скромен, но величественен. Стены были обшиты мореным дубом, со свода величественно ниспадала почти до пола древняя хрустальная люстра, играя тысячами ярких бликов. В вестибюле было пустынно, только у противоположной стены, с не менее величественными, чем входные, дверями, стояли двое стражников. Зотик отметил, что это подозрительно; вместо швейцаров — стражники. Однако они распахнули двери и остались в вестибюле, эскорт тоже остался в вестибюле, а Зотик с Арефом вошли в огромный зал.

Посреди зала, залитого ярким, без теней, светом, стоял гигантский круглый стол, покрытый черным лаком, крышка его была разделена на четыре сектора широкими белыми полосами. У стола стояли четыре тяжеленных даже на вид дубовых кресла с высокими спинками, в трех из них сидели невыносимо величественные мужчины средних лет — двое белых и один китаец.

Один из белых медленным величественным движением простер руку к пустующему креслу, проговорил:

— Прошу занять место, принадлежащее вам по праву, господин Зотик.

Зотик подошел к креслу, но садиться не стал, ощутив неведомую ему прежде робость. Спросил растерянно:

— Как так — по праву?.. Кто ж я такой?

На отличном интерлинге заговорил китаец:

— Мы Демиурги Восточной и Западной федераций, а так же Южно-Азиатского союза. Кресло Демиурга Нейтральной зоны уже пустует несколько веков. Капитаны и командоры постоянно игнорируют наши призывы об избрании Демиурга, а гражданское население Нейтральной зоны попросту невозможно подвигнуть на то, чтобы кого-нибудь выбрать. Да и не было до сих пор фигуры, способной сколько-нибудь заметно влиять на Нейтральную зону. Вернее, попытки повлиять были, но Нейтральная зона под воздействием как бы податливо деформировалась, а после прекращения воздействия — все возвращалось в прежнее состояние. Вы же можете влиять изнутри.

Зотик растерялся еще больше, забормотал:

— Я…Право… Не знаю… Смогу ли?.. Да и что-то не припомню я такого, чтобы кто-то повлиял на Нейтральную зону, а потом долго жил…

— Разумеется, сможете! И еще долго проживете! — воскликнул второй белый, похоже, русский. — Только такой человек, как вы, способен быть Демиургом Нейтральной зоны.

Чтобы не попасть с маху в безвыходное положение своим согласием, или отказом, Зотик решил сначала разузнать побольше о Демиургах, и лишь потом подумать, садиться или не садиться в предназначенное для него кресло. И начал он издалека:

— Значит, вы живете в Швейцарии потому, что она нейтральная?

— Нет, мы не живем здесь, — проговорил китаец, — здесь наша штаб квартира, в которой мы собираемся на важные совещания.

— А сейчас вы собрались здесь, чтобы предотвратить войну? — с надеждой спросил Зотик.

Не то, чтобы он боялся войны… К войне у него было сложное отношение: с одной стороны, в космосе сталкиваются армады, десанты штурмуют административные центры колоний, гибнут мирные колонисты, но с другой стороны, для пирата раздолье; все заняты важными делами, и не шибко рьяно гоняются за грабителем, а можно еще за хорошую плату воевать на чьей-нибудь стороне. Короче говоря, масса развлечений…

— Нет, мы собрались, чтобы встретиться с вам, господин Зотик, господин Ареф, — сказал первый Демиург.

— А вообще, чем вы занимаетесь? — напрямую спросил Зотик. — Президенты, короли, цари, шахи, султаны, диктаторы управляют государствами или целыми планетами, а вы что, управляете ими?

— Нет, мы никем и ничем не управляем, мы лишь подправляем естественный ход событий так, чтобы векторы интересов не приобретали одного направления, а расходились бы как можно дальше.

Зотик помотал головой, проговорил:

— Ничего не понял…

— Все очень просто. Допустим, что совпадут интересы Западной федерации и Южно-Азиатского союза. В таком случае, они могут заключить договор и навязать свою волю Восточной федерации…

— Ну?..

— Что?..

— Это разве плохо? Нейтральная зона моментально заключит договор с Восточной федерацией, и обе они неплохо нагреют руки…

Демиурги переглянулись, китаец сказал:

— Неудачный пример. Позвольте мне? — и, не дожидаясь позволения, продолжил: — Представьте себе, что Восточная и Западная федерации заключат договор о вечном мире и дружбе с Южно-Азиатским союзом, создадут некий всемирный Совет безопасности, подобный древнему ООН, ликвидируют Нейтральную зону, и все Человечество заживет в мире и покое… Кстати, опросы показывают, что стабильно семьдесят процентов населения федераций высказываются за ликвидацию Нейтральной зоны, а остальные просто затрудняются ответить.

— Великолепно! — не сдержался Зотик. — Что может быть лучше, чем жить в вечной любви и братстве!

— Это вовсе не так великолепно, как вам представляется, — укоризненно выговорил второй Демиург. — Человечеству не так страшны войны и катаклизмы, как покой и благоденствие. Наступление покоя и благоденствия как раз и означает стагнацию и последующий закат, и смерть Человечества. К тому же в странах, живущих в покое и благоденствии, мы наблюдаем просто катастрофическое усиление сил правопорядка, тотальный контроль за передвижениями людей и вообще явное сокращение свободы и демократии.

— Так, значит, все войны и конфликты — это ваших рук дело?! — потрясенно вскричал Зотик.

— Ну, зачем же так прямолинейно? Мы вовсе не устраиваем войн, мы лишь по мере возможности способствуем тому, чтобы возникало как можно больше противоречий. Чем больше противоречий — тем больше энтропия открытой неравновесной системы, коей является Цивилизация, чем больше энтропия — тем выше градиент внутренней энергии системы, которую она может использовать на борьбу с неблагоприятными факторами и восстановление своих внутренних структур. Ведь живая неравновесная система поддерживает свое неравновесное состояние за счет энергии своих внутренних структур.

— Но люди… Они ж не компоненты системы… Они ведь жить хотят… Ну, такие как я — ладно… Мы сами выбирали… — растерянно затянул Зотик.

— Все верно, — заговорил первый Демиург. — Как там сказал древний гуманист? Если в фундаменте счастья есть хоть одна слезинка ребенка, то зачем все это?.. Что-то в этом роде. Не помню дословно. Плоховато владею русским… Так вот, юноша: нет вопроса, зачем и для чего живет Человечество. Ни зачем, и ни для чего! Каждый человек сам решает, зачем и для чего ему жить. Но если вдруг у Человечества появится цель существования — это будет означать закат и скорую смерть его.

— Но… Всеобщее счастье — это разве не цель?.. — растерянно промолвил Зотик.

— Знаете, господин Зотик, — вступил в разговор второй Демиург, — на биофаках университетов для студентов демонстрируется один опыт… Кстати, этот практикум введен в программы по рекомендации наших предшественников. На первом практическом занятии студенты отлавливают в подвалах родного университета пару десятков диких крыс, помещают их в просторную, комфортабельную клетку и содержат потом так, что крысы ни в чем не нуждаются. Результат — уже третье поколение абсолютно лишается интереса к жизни, и многие крысы просто умирают от странной апатии. Постепенно вымирает и вся популяция.

— Человек — не крыса! — запальчиво воскликнул Зотик.

— Экий вы антропоцентрист… — укоризненно покачал головой китаец. — Ну, и чем же крыса хуже нас, или вас? Она ведь тоже живет на Земле, за ней тоже миллионы лет эволюции, она имеет такое же право жить на Земле, что и мы. Или, вы другого мнения? — Демиурги с непроницаемым видом глядели на Зотика.

— Да нет… Я… Конечно, вы правы… — смущенно забормотал Зотик. — Но… Человек ведь разумен!

— А что такое разум, вы можете сказать? Почему вы считаете, что крыса не разумна? Потому, что она вам не сообщила о своей разумности?

— Разум это… — Зотик осекся, вспомнив подобный разговор с Арефом.

— Вот видите. Человек сам объявил себя единственным разумным существом, и на основании этого возомнил, будто может не подчиняться больше законам природы, а жить по так называемым социальным законам, или законам разума. Загвоздка в том, что природа не вычеркнула человека из списка биологических существ. Оставим крыс в покое. Сельскохозяйственные рабочие в биотронах разумны?

— Естественно… Они ж люди…

— Почему же тогда подавляющее их большинство неграмотны? Почему школы, созданные исключительно для них, пустуют? Да потому, что в биотронах можно жить, ни о чем не заботясь. Всегда тепло, много еды, управлять несложной техникой, можно научиться, не умея читать и писать, а сложную технику обслуживают наладчики с поверхности.

— Значит, Нейтральная зона служит исключительно для создания лишних противоречий, бардака и нестабильности?! — изумленно вопросил Зотик.

— Ну вот, опять вы прямолинейны, как перпендикуляр. Во-первых, Нейтральная зона создалась сама собой, но если бы этого не произошло, ее следовало бы придумать. А во-вторых, если бы не было Нейтральной зоны, крупнейшие мировые монополии легко бы договорились о сферах влияния, устройство мира приобрело бы жесткую структуру, и тогда наступил бы желанный многими мир и покой. Каждый бедняк и безработный получал бы бесплатную сытную еду, добротную одежду, работники получали бы хорошую зарплату, аристократия проживала бы нажитые предками состояния, и через три-четыре поколения начался бы закат Человечества, а потом и тотальное вымирание. В космосе и колониях только вольные астронавты противостоят аппетитам монополий. Если бы не было Нейтральной зоны, борьба была бы слишком неравной. Монополии ведь опираются на Закон и военную мощь своих стран, а у вольных астронавтов лишь отвага и нахальство. Знаете, господин Зотик, о добре и зле можно спорить бесконечно… Еще древние люди по наитию придумали себе и своим деяниям объяснение: добро и любовь олицетворяет сын божий — Иисус, а кары творит грозный Бог, его отец. Войны, мор, голод, стихийные бедствия — люди объясняли волей грозного Бога. Можно обойтись и без Бога, если предположить, что от имени Бога действуют непреложные законы природы. По воле Природы происходят войны, мор, голод и прочие стихийные бедствия. Так можно ли противиться столь грозному Богу?..

Зотик, наконец, сообразил, что все его попытки возразить Демиургам выглядят слишком уж детскими и наивными, а Ареф помалкивает, с независимым видом развалившись в кресле, предназначенном для Зотика, поэтому решил перевести разговор на более конкретные вещи:

— Скажите, а как возникло это наше гигантское состояние?

— Ну, юридически корректно можно сказать, что оно не совсем ваше. Юридически вы являетесь лишь хранителем. Но исторически так сложилось, что наследники первого хранителя имеют право единолично распоряжаться всей финансовой империей, — медленно заговорил первый Демиург. — Давно, еще в девятнадцатом веке, ваш прадедушка по имени Маркс создал изначальный Капитал. Он так и пишется в различных дошедших до нас текстах, с большой буквы — «Капитал». Затем, когда в конце двадцатого века в России произошла революция, ваш предок вывез Капитал из России и основал банк в Берне. Некоторые историки предполагают, что одновременно он вывез и ценности, принадлежащие Коммунистической партии, в течение почти века, правившей в России. Другие историки, напрямую отождествляют Капитал вашего предка с ценностями партии. Это было золото, драгоценности, ценные бумаги. Всеми этими ценностями сначала управлял Тайный совет, но вскоре при таинственных обстоятельствах умерли почти все его члены, кроме одного человека. Потом он и его потомки так удачно вкладывали деньги, что капитал за год удваивался. В работе этого отлаженного механизма не было никаких сбоев вплоть до последнего времени. Началось с того, что ваши родители, господин Зотик, не вернулись из космического путешествия. Если они погибли, то это, скорее всего дело рук спецслужб Западной федерации. План по завладению вашим наследством, надо сказать, был разработан неплохо. Нам до сих пор не ясно, какую роль должно было сыграть то обстоятельство, что дядя оказался младше своего племянника. Вслед за гибелью ваших родителей были спровоцированы студенческие беспорядки в Москве, в результате которых вы получили свой срок на Меркурии. Рассчитано было тонко, ваши родители еще не успели войти в права наследования, а к вашей бабушке подвели молодого человека, весьма толкового альфонса, в которого она и влюбилась без ума. Да так, что решилась на досрочную полную регенерацию. А это означает, что по закону она должна была уйти в космос навсегда.

— Это почему же?..

— Вы ведь знаете о полной регенерации организма и возврате юности?

— Ну, разумеется! Процедура для очень богатых.

— Не совсем так. Человек, решившийся на полную регенерацию, обязан ровно половину своего состояния передать государству, вторую половину — отдать своим прямым наследникам. Полное омоложение организма — монополия государства. После процедуры человек получает в свое распоряжение корабль суперкласса, вернее, весь экипаж формируется из таких, полностью регенерированных, и все они отправляются в Дальний космос, имея право вернуться на Землю не раньше, чем через пять тысяч лет.

— А зачем так делается?.. — растерянно протянул Зотик, впервые в жизни сообразив, что никогда не встречал ни на Земле, ни в космосе полностью регенерированных людей.

— Представляете, что получится, если главы аристократических семей, владельцы концернов и корпораций, да и прочие хозяева жизни, вдруг перестанут умирать? Жизнь застынет на месте, произойдет полная стагнация Цивилизации, и вслед за этим — полный крах и гибель Цивилизации. Ваша бабушка заплатила не половину состояния, а некую усредненную сумму, примерно среднюю арифметическую тех сумм, что платили омолаживающиеся за последние сто лет. Вас, господин Ареф, с вашей мамой чуть не ликвидировали буквально в последнюю ночь, перед тем, как вашей маме отправиться в клинику. Теперь она уже в космосе, в компании таких же живущих вторую жизнь. Люди, получающие вторую жизнь, не имеют права задержаться на Земле хотя бы на сутки; они как бы умирают для своих близких…

— А какова роль в этой истории мистера Дж. М. Бубль-Гума? — спросил Зотик.

— Этот удачливый бизнесмен был выбран спецслужбами для прикрытия. Но он, не зная всех деталей, а главное — размеров вашего наследства, возомнил, будто может сыграть свою игру за спиной спецслужб. И, самое смешное, ему чуть было не удалось! Эта его ловкая проделка с вашим контрактом… Если бы вы погибли в одной из своих авантюр, он стал бы наследником. Таков Закон. Правда, дольше одного часа он бы не прожил после этого. Нравы спецслужб общеизвестны…

— Ну и ну-у… — Зотик покрутил головой, потом нерешительно спросил: — А это необходимо?.. Ну-у… Занять мне это кресло? И взять на себя управление моей финансовой империей?

— Не вашей, единолично, а вашей с господином Арефом, — назидательно выговорил Демиург.

— Да-да, именно это я и имею в виду. Мы с Арефом в доле, по договору, заключенному по Закону вольных астронавтов.

— Мы полагаем, это необходимо, занять кресло. Брать на себя управление вашей финансовой империей, вам не обязательно. Вы хранитель. У вас имеются великолепные специалисты. Просто, вам надлежит время от времени осуществлять контроль.

— Но как же я могу стать Демиургом?! Я же вольный астронавт!

— Вот и прекрасно. Вы же будете Демиургом Нейтральной зоны.

— Но я пират!

— Ну и пиратствуйте на здоровье. Только не попадайтесь. А то приглашать вас на совещания с Меркурия будет несколько затруднительно.

Зотик ошеломленно переводил взгляд с одного Демиурга на другого, не зная, что еще можно сказать. Наконец выговорил:

— Что-то здесь не так… Пират — Демиург… Да и люди — не крысы…

Третий Демиург, китаец, с выражением бесконечного терпения заговорил:

— Вы повторяете ошибку всех философов и мыслителей, живших начиная с восемнадцатого века и до наших дней: возводите разум в абсолют. Но разум, — имеется в виду человеческий разум, — это лишь второстепенная черта одного из видов живых существ. Имеется разум крысы, кошки, коровы, наконец, и так далее. Человеческий разум не высшее приобретение эволюции, а одно из… И для возведения его в абсолют нет никаких оснований. Первостепенная черта человека, это та, что он — живое существо. Социальные законы не исключают законов эволюции, а лишь накладываются на них и маскируют. Так что, в человеческом обществе, так же как и везде в природе, актуальны положения, типа: волк — санитар леса, на то и щука в море, чтобы карась не дремал, на то и пират в космосе, чтобы купец не жирел…

Мелодичный сигнал со стороны универсальной компьютерной коммуникационной системы, скромно размещенной в углу зала, прервал монолог Демиурга. Первый Демиург, вглядевшись в монитор, озабоченно проговорил:

— Господин Зотик, вас упорно вызывает ваш Шкипер.

— А почему он не вызывает меня по моему коммуникатору?

— Видите ли, наша штаб-квартира экранирована от любых видов излучений…

— Понятно… А можно мне по вашей системе переговорить со Шкипером?

— О! Разумеется…

Сейчас же возникла голограмма центрального поста Корабля, но Шкипера там, разумеется, не было, зато хорошо поставленный голос вещал:

— Из достоверных источников стало известно, что объединенные флоты Арея и Апейрона-3 блокировали принадлежащую Вольному Крыму Тавриду. Оказавшаяся в районе Тавриды эскадра так называемых вольных астронавтов, оказывает упорное сопротивление превосходящим силам противника. Как стало известно нашему корреспонденту, экспедиционная эскадра ВКС США во главе с флагманским рейдером класса «Торнадо», отправилась не на помощь несчастной нищей Тавриде, а стартовала по вектору в сторону системы Амазонка-Нео. Видимо дамы пообещали хорошо заплатить, и не только деньгами, доблестным военным… Россия единственным условием помощи Тавриде выдвигает требование к Вольному Крыму — присоединиться к России на правах автономной республики…

Зотик задумчиво пробормотал:

— Ну почему газетчики и вообще репортеры, так плохо знают русский язык? Оказавшаяся эскадра, оказывает… Н-да… Этого следовало ожидать, что апейронцы рано или поздно стакнутся с арейцами… Похоже, арейцы решили поделить с апейронцами мой астероид… Господа Демиурги, позвольте откланяться, — учтиво проговорил Зотик, и правда, довольно низко поклонившись, — меня ждут товарищи в районе Тавриды…

Но Зотику пришлось задержаться еще ненадолго, потому как первый Демиург заговорил:

— Господин Зотик, вы можете не давать согласие немедленно. Вы можете подумать несколько лет, пока не повзрослеете… И последнее: если вы отыщете во Вселенной цивилизацию, живущую по законам всеобщей любви и братства хотя бы лет пятьсот, мы пересмотрим свои взгляды на стратегические пути развития Человечества. А экспериментировать с нашим родным Человечеством мы позволить не можем; в нашей истории было сколько угодно попыток построить общество по законам любви и братства, и каждый раз это кончалось форменными безобразиями…