"Вольные Астронавты" - читать интересную книгу автора (Лексутов Сергей)

Второй подвиг

Усадьба папаши Бражича ничем не отличалась от любого фермерского дома Нейтральной зоны. Приземистое железобетонное сооружение, с наклоненными под углом в шестьдесят градусов стенами, куполообразным верхом, скругленными углами, к тому же облицованное несокрушимой пластброней.

Когда шлюпка приземлилась перед воротами, грибообразный нарост на темени купола повернулся, и на шлюпку уставилось обвитое спиралью охладителя сверкающее жало плазменного аннигилятора. К тому же оно было обрамлено полудюжиной стволов различного калибра, и отдельно, как гордый богатырь, стоял, не смешиваясь с толпой, чернея широкой глоткой, ствол бризантного орудия.

— Кто ты такой и какого черта тебе тут надо?! — проревел грозный голос, усиленный мощным динамиком.

Зотик включил внешний мегафон на максимальное усиление и проговорил:

— Я Зотик, дядя Бражич. А Милиан дома?

От этого невинного вопроса, усиленного сверхмощной акустической системой, наверное, задрожала вся усадьба, но папаша Бражич свято чтил главную заповедь жителей Нейтральной зоны: ни при каких обстоятельствах не показывать растерянности, и, тем более, страха.

— А, Зотик! — радостно воскликнул он. — Рад тебя видеть, малыш. Милиан, как раз, дома. Тебе повезло, он завтра уже собрался куда-то улетать, и на долго… Когда он только делом займется?.. Болтается неведомо где, а я тут уже и не справляюсь… В прошлом году еще землице себе прирезал…

— Не без помощи Милиана и его десантного катера… — вставил Зотик.

Папаша Бражич громогласно кашлянул и проговорил, сбавив голос:

— Заходи, сынок. Колымагу свою оставь у ворот. Никто ее не тронет, меня пока что уважают.

Створки ворот с завыванием и скрежетом разъехались в стороны, и Зотик с Арефом вошли в просторный ангар, тесно заставленный сельскохозяйственной техникой. Папаша Бражич явно процветал, как и любой житель Нейтральной зоны, в семье которого имелся удачливый пират. По проходу навстречу Зотику с Арефом шел молодой человек высокого роста. Таких обычно называют "жгучими брюнетами". "А потому — жгучими, — подумал Зотик, — что сам вид этих брюнетов что-то там жжет внутри у женщин, и они от этого теряют голову…"

Женщин Зотик не понимал. У Милиана Бражича были черные, сильно навыкате глаза. Выражение их всегда было такое, будто Милиан видел собеседника насквозь, и там, у него внутри, разглядел нечто сверхмерзкое, тщательно скрытое и спрятанное от всех, и от самого себя в том числе. Может, и женщины терялись под этим взглядом, и думали, что перед Милианом бесполезно напускать на себя романтичность и загадочность, а лучше сразу сдаться…

Милиан вытер испачканные смазкой руки клоком ветоши, и широко улыбаясь, вскричал:

— Ба! Да неужто это старый товарищ Зотик?!

— Я самый… — обронил Зотик, протягивая ему руку для пожатия.

Милиан скорее отталкивал Зотика, нежели притягивал. Когда-то они вместе начинали свою пиратскую жизнь на «Призраке», возможно второй, или даже первой серии, невероятно старой и расхлябанной калоше. Зотик — штурманом, Милиан — дедом, то есть механиком. Милиан постоянно, без каких-либо поводов со стороны Зотика, заводил разговоры о дружбе, товариществе, взаимопомощи, горячо убеждая Зотика в своей вечной и преданной дружбе. Однако Зотик ощущал какую-то натужность в этих уверениях. К тому же на него частенько сваливались различные неприятности, за которыми смутно маячила фигура Милиана. Но стоило Зотику подступить к нему с требованиями объяснений, как Милиан тут же принимал скорбный вид оскорбленной добродетели, и с непереносимой обидой в голосе вопрошал:

— Как ты можешь?… Друг… Эх-х…

После чего Зотик долго ощущал себя оплеванным, будто сам себе в физиономию плюнул. Во время отдыхов на планетах, стоило Зотику подцепить какую-нибудь красотку, как Милиан тут же принимался ухаживать за ней тоже. Несмотря на то, что за Зотиком прочно закрепилась кличка — Красавчик, девчонка тут же бросала его ради Милиана. Зотика несколько утешало то, что Милиан зачастую получал красотку лишь после того, как Зотику удавалось добиться от нее своего.

— Ну, ты, как обычно; рому предпочитаешь сухое вино, а сухому вину — чай? — осведомился Милиан.

— Разумеется. Я слишком стар, чтобы менять свои привычки, — проговорил Зотик. — Сначала, наверное, надо поздороваться с твоим отцом?..

— Не обязательно. Он сейчас занят с моими братьями. Оба эти придурка разом притащили невест, и теперь требуют отделения…

— Это ж, поскольку им лет?! — изумился Зотик. — Они ж совсем недавно, шмыгая сопливыми носами, просили меня покатать на катере…

— Погодки они. Старшему семнадцать, — Милиан вздохнул. — У нас рано женятся…

— Но ведь по закону им ничего не светит, — демонстрируя знание неписаных законов Нейтральной зоны, проговорил Зотик. — Ферма должна перейти по наследству к старшему. А старший — ты.

— Если старший умрет, то к следующему, — Милиан широко осклабился. — Но ведь я жив! И ферму получить не хочу, а они хотят, но не могут!

— Что ж теперь будете делать? — спросил Зотик.

— Самый простой способ, это им подкараулить меня где-нибудь, а потом списать на пиратские разборки. Но… Они не решатся. Сотня фермеров не в состоянии справиться с одним вольным астронавтом. Я сделаю проще; дам младшему денег на собственную ферму, или помогу отобрать у кого-нибудь кусок земли. А потом откажусь от своих прав. Ладно, пошли на кухню; чего-нибудь пожуем, чайку попьем… Милиан снова осклабился, демонстрируя два ряда зубов, похожих на клавиши рояля.

Зотик тревожно огляделся, Арефа нигде не было видно.

— Ты чего? — спросил Милиан, тоже оглядываясь по сторонам.

— Ареф куда-то запропастился…

— Найдется твой Ареф, с облегчением вздохнув, обронил Милиан.

— На кухне, убранной в стиле древней славянской избы, увешанной вышитыми полотенцами, связками лука и красного перца, за чашкой ароматного чая с жасмином, Зотик спросил:

— Что, папаша Бражич так и не женился?

Милиан пожал плечами:

— Он на старости лет окончательно с катушек спрыгнул; каждые два-три месяца выписывает молоденьких дикарок из биотрона, натешится, а потом сплавляет их своим знакомым… Вчера отправил одну своему троюродному брату, теперь ждет следующую. У него какой-то дальний родич служит старшим смотрителем уровней в таманском биотроне…

Прихлебывая чай, Зотик заговорил о деле, напропалую фантазируя и импровизируя:

— Ты, наверное, знаешь эту историю, приключившуюся с моей бабкой? Ей досталось в перестрелке, и она завещала мне заботиться о своем младшем сыне, то есть о моем дядьке. После нее осталось кое-какое наследство. Ареф ничего толком сказать не может, что-то там бормотал насчет того, что завещание написано на меня и Арефа, что хранится оно в сейфе какого-то банка. Вот мне и надо найти этот банк и шифр сейфа.

— Ну, так ищи. А я то при чем? — пожал плечами Милиан.

— Из рассказа Арефа, я вывел заключение, что о завещании знает один вольный астронавт, бабкин знакомый. Но я не знаю ни его имени, ни названия корабля. Знаю только, что он промышлял захватом кораблей компании «Бубль-Гум», а ты участвовал в кое-каких делах с жевательной резинкой…

Сделав свой взгляд «пронизывающим», Зотик уставился на Милиана, и ему показалось, что он, ткнув пальцем в небо, попал в самую точку. Милиан задумался. На долго. Зотик прихлебывал чай, не спуская с него глаз. Сначала Милиан явно колебался, потом на что-то решился, и на лицо его выползла злорадно-торжествующая ухмылка.

— Послушай, а кто тебе сказал, что Халим Филлогоний интересовался компанией "Бубль-Гум"?

— Сорока на хвосте принесла… Так, значит, это Халим?.. — медленно пробормотал Зотик.

— Ну-у… Не знаю… — протянул Милиан. — В тот раз резинки мы взяли порядком, на пару грузовых кораблей. Но оказалось, что без сертификата резинка эта ничего не стоит. А сертификаты посылаются отдельно от груза. Потом я от Халима ушел; любит он по пьянке всякие небылицы о своем экипаже рассказывать… Ну, а насчет того, имел ли он какие-то дела с твоей бабкой, я не знаю. Он с такими количествами женщин дела имеет!..

— Где можно найти Халима? — спросил Зотик.

— Я что, враг себе?! — изумился Милиан. — Кто ж из капитанов простит, что местонахождение их баз разболтали?..

— Ну, я думаю, тебе простят… — игриво оглядывая Милиана, промурлыкал Зотик.

— Э-э-э-эй!.. — Милиан вскочил с лавки, попятился к двери. — Что ты собираешься делать?!

— Местонахождение базы Халима узнавать… — смущенно пробормотал Зотик, мягко прыгая к двери и отрезая путь отступления Милиану.

— Не станешь же ты пытать своего старого товарища?.. — дрожащим голосом вопросил Милиан.

— Но ты же своему старому другу не хочешь назвать координаты… — обидчиво протянул Зотик, вытряхивая из рукава парализатор.

— Мой отец и братья тебя живым отсюда не выпустят… — угрожающе прорычал Милиан.

— Ты же сам говорил, что и сотня фермеров с вольным астронавтом не справится… Да твой отец и братья будут только рады… У них разом решится проблема с фермой…

— Ладно, ладно! Я скажу! — отчаянно заверещал Милиан. Халим сейчас мотается между своей базой и торговыми путями. У него же замашки восточного владыки. Награбит груды сокровищ, продаст их, а потом является либо на Землю, либо на какую-нибудь курортную планету, арендует дворец с тысячей комнат, покупает всех местных девок, которым не больше семидесяти, и принимается отдыхать по-своему. А его экипаж в это время расслабляется, как может.

— Ну, так, где его база? — нетерпеливо спросил Зотик, поигрывая парализатором.

— Зотик, Зотик! А ты подтвердишь, что я под пыткой назвал тебе координаты и пароль?..

— Ну-у… Знаешь… — протянул Зотик. — Из всех пиратов разве что только ты, да толстяк бармен, который откупил салун у Грелли, не верят, будто у меня дурной нрав. Другие сразу бледнеют, и готовы выложить мне все. Ты что, после того, как я ушел из экипажа, больше обо мне ничего не слышал?

Милиан даже пропустил мимо ушей, что его назвали пиратом, заикаясь, он пробормотал:

— С-слышал… Только не верил. Я ж тебя знал, как доброго товарища…

— Ну, так я с тех пор настоящим вольным астронавтом стал. А ну выкладывай!

Милиан вздрогнул, и вжался спиной в стену, затравлено оглядываясь по сторонам. Наконец, все же, заговорил:

— Знаешь, в созвездии «Парус» есть планетка по имени "Фал"?..

— Ну ладно, а как там базу Халима найти?

— Ты же знаешь, что только по радиомаяку…

— Что-то здесь не так, — раздумчиво протянул Зотик, вперяясь взглядом в глаза Милиана. — Зачем пирату ставить на своей базе маяк, если он не хочет, чтобы там кто-нибудь появился, совсем нежданный?..

— Милиан рыскнул глазами по сторонам, но тут же с неестественным оживлением в голосе сказал:

— Халим известен своими чудачествами… К тому же, у него ведь не один корабль… Он давно уже в командорах ходит.

— Ну ладно, — сдался Зотик, — давай код-ключ.

— Записывай: на волне сто девяносто шесть сантиметров трижды просигналить азбукой Морзе число — сто пятнадцать девятьсот восемьдесят три, каждый раз перед числом последовательно ставить буквы общепринятым кодом — а, це, пи.

Зотик прищурил левый глаз, как бы прицеливаясь, спросил:

— А этим сигналом я не приведу в действие ракетную установку, или самонаводящуюся бризантную пушку?

— Дело твое, лететь или не лететь… — равнодушно пожал плечами Милиан.

— Смотри, если наврал…

Милиан широко осклабился:

— Знаешь… Ну, какую еще более опасную ловушку я тебе могу выдумать, кроме встречи с Халимом?! Ты сам с ним пожелал встретиться — вот и встречайся! Если вернешься живым, какие у тебя будут ко мне претензии?..

— И то верно… — пробормотал Зотик. — Ладно, проводи меня…

Они шли по проходу между сельскохозяйственными агрегатами, когда за их спинами что-то взревело, раздался страшный лязг, будто пробудился один из супертанков эпохи Второй колониальной войны. Зотик резко повернулся: из глубины ангара с ревом надвигался капустоуборочный комбайн. Зотик как-то видел его в действии, и тут живо представил, как он легко состригает его голову… Широкий зев захвата сверкал острыми зубьями, которые двигались вправо-влево, будто уже кого-то пережевывали. С обеих сторон прохода тесно стояли другие агрегаты, между захватом и ими протиснуться было невозможно, путь был открыт только вперед, к запертым воротам. У Зотика, не склонного к романтическим и поэтическим сравнениям в мозгу возникла странная фраза: — "У молодого частного сыщика впереди осталось только десять метров жизни…" В сторону ворот стремительно удалялась спина Милиана. По бокам ее с невероятной скоростью мелькали локти, а где-то на уровне лопаток посверкивали подковки на каблуках его сапог. "Так вот что означает выражение — удирать во все лопатки…" — подумал Зотик. В следующее мгновение он уже обнаружил себя у глухого стального полотнища ворот. Кровожадно жующие зубья приближались. Дальномер, неожиданно включившийся в мозгу Зотика, отсчитывал метры: шесть, пять, четыре… Милиан трясущимися пальцами пытался набрать код на замке. Зотик поглядел направо, поглядел налево; там равнодушно возвышались широкие и гладкие морды сельскохозяйственных машин. Под них не подлезешь, отметил Зотик, не продерешься сквозь дебри режущего и роющего металла. До ветрового стекла кабины — четыре метра гладкого, без единого выступа, металла. Будь проклята эта тяга современных фермеров к комфорту на рабочем месте! Дальномер отщелкивал последние метры. Снова сознание Зотика отключилось, а когда включилось, он обнаружил себя сидящим на крыше агрегата. Он посмотрел вниз, и от ужаса по спине его побежали мурашки: Милиан лез по совершенно гладкой створке ворот! Он лез все выше и выше, но вдруг сорвался. Падая, повернулся лицом к опасности. Когда его ноги коснулись бетонного пола, он выпрямился и вжался в равнодушный стальной лист ворот. Его черные курчавые волосы поднялись вверх жесткой щеткой. Даже прожженному пирату было невыносимо страшно оказаться пошинкованным, и заквашенным в бочке. Тут лязг кровожадного механизма прекратился, и страшные зубья замерли в полуметре от ног Милиана. Он открыл глаза, увидел, что опасность миновала, тут же пришел в себя и ринулся вперед. Зотик увидел, как он выволакивает из кабины упирающегося и размахивающего руками Арефа, как поднимается и с треском опускается на шею Арефа квадратная ладонь. Тут же взбурлившие родственные чувства Зотика вышибли из него остатки ужаса. В два прыжка он оказался возле Милиана, блокировал очередной его удар по шее Арефа, и, выворачивая другую руку, завладел своим хулиганистым дядюшкой. От мощного толчка Зотиковой длани, Милиан отлетел к корпусу ближайшего агрегата, и треснулся об него головой. По ангару раскатился величественный гул.

— Надо, я сам его отлуплю! — заорал Зотик. — Нечего тут манипуляторами размахивать…

— Н-ну… л-ладно… — прохрипел Милиан, скривившись и сдавливая обеими ладонями ушибленный затылок, — не дай тебе Бог встретиться со мной на узенькой космической дорожке…

Зотик глумливо ухмыльнулся:

— А чего ждать? Вызови меня на дуэль… — и ожидающим взглядом уставился на Милиана.

Но тот предложение Зотика пропустил мимо ушей. Растирая затылок, прошел к воротам, быстро набрал код на замке, свирепо тыкая пальцами в кнопки допотопных времен. Полотнища ворот разомкнулись. Зотик с Арефом вышли под лучи горячего полуденного солнца.

— Чего это тебе взбрело в башку, прокатиться на комбайне?! — хмуро осведомился Зотик, озабоченно косясь на орудийную башню фермы папаши Бражича.

— Откуда ж я знал, что он ни с того, ни с сего поедет… — Ареф раскаянно шмыгнул носом.

— Когда тыкаешь пальцем в кнопки, иногда что-то происходит, — назидательно выговорил Зотик.

На это Ареф не нашел, что возразить, видимо счел замечание справедливым.

Прикинув, сколько времени Милиану понадобится, чтобы добежать до центра управления огнем, Зотик с видимой неторопливостью шел к шлюпке. Вряд ли Милиан сразу задействует бризантную пушку. Хотя, укутанная силовыми полями шлюпка ей будет не по зубам. Чтобы пробить такую защиту, нужна не эта, фермерская пуколка, а настоящая, армейская, раз в сто мощнее…

В шлюпке, когда Зотик с облегченным вздохом включил высшую защиту, Ареф осведомился:

— Что, летим на Лерну?

— Я тебе уже говорил, — раздраженно рявкнул Зотик, надо сначала доделать начатое, а уж потом браться за следующее дело!.. Летим на Лерну, — после паузы все же договорил Зотик. Просто потому, что Фал окажется у нас на курсе по пути назад.

Ареф не представлял, как это может получиться, однако промолчал.

Во время т-марша к Лерне Зотик блаженствовал. Ареф окончательно помирился со Шкипером, и оба они что-то мастерили в мастерской. Вернее, Шкипер предоставил в распоряжение Арефа все двадцать четыре манипулятора, находящиеся там. Зотик только раз заглянул в мастерскую, и его бросило в дрожь: гибкие кольчатые руки метались по всему помещению; что-то пилили, точили, сваривали, резали, шлифовали. И среди этого кошмара восседал Ареф за слесарно-сборочным полуавтоматом. Больше Зотик в трюм не ходи, проводил время либо в спортзале, либо в каюте; ел, спал, в промежутках качал мышцы и упражнялся в боевых искусствах с кибернетическим гомункулусом.

Т-марш кончился как-то незаметно, Корабль подтягивался к Лерне на субсветовой скорости, не спеша тормозясь на трех жэ. Воспользовавшись этим, Зотик устроил спарринг-бой со своим гомункулусом. Тренировка при повышенной тяжести особенно хорошо оттачивала воинское искусство.

Вдруг сторожевая система засекла гамма-излучение прицела бризантного орудия канонерки.

Зотик примчался в центральный пост полуодетый, потный, взлохмаченный, после захватывающего спарринг-боя. Прыгая в кресло, заорал:

— Шкипер! Да передай же скорее наши позывные, пока они нас не распылили!..

— Я их уже четыре минуты пятнадцать и две десятых секунды передаю, — прозвучал хладнокровный бас.

— Тогда, включи на передачу все диапазоны!

— Задействована только нуль-пространственная связь, для радиосвязи слишком далеко…

Зотик заверещал фальцетом:

— Корабль эс, пи… О, черт! Да какие же у нас позывные?!.

Тут динамики прорычали:

— Мне плевать, какие у тебя позывные! Какого черта ты вперся в область бессрочного карантина?! Если через три минуты не повернешь оглобли, я влеплю тебе снаряд прямо промеж твоих бесстыжих глаз.

— Да как же я поверну, если мне только на торможение надо часов десять, и то, если я буду тормозиться на тридцати жэ… Нас ведь тут по палубе перегрузка размажет…

— Это твои проблемы… — хладнокровно обронил голос.

Зотик знал, мощь огня канонерки такова, что даже если силовые поля его Корабля поглотят всю энергию залпа, отдачей его ударит так, что внутри не останется ничего живого, и ни единого целого прибора, даже если все они успеют укрыться в амортизаторах. И в последней надежде он заорал:

— Подождите! Я от дядюшки Бубль-Гума!..

Тот, кто был на связи, видимо, отвернулся от микрофона и кого-то спросил в полголоса:

— Он от дядюшки?..

Говоривший не учел, что Шкипер мог усилить еле уловимый шепоток.

— Ну и что? — отозвался дребезжащий брюзгливый голос. — Этот надутый пузырь огребает деньги лопатой, а нам огрызки бросает. Думает, вся Галактика у него в кармане… Пора его шугануть, как следует, чтобы не скупился…

— Ну, шуганем… А что дальше? Будем тут со скуки дохнуть… Эй, парень! Ты слушаешь?

— Слушаю, слушаю! — откликнулся Зотик.

— Что нам дядюшка прислал?

— В каком смысле? — удивился Зотик.

— Ты что, под идиота косишь? — изумился голос.

— Н-ну-у… — затянул, соображая, Зотик. — Есть галлары…

— Нет, ты определенно издеваешься, скотина!

— Дай я в него снаряд влеплю… — кровожадно проскрипел второй голос.

Первый голос миролюбиво продолжил:

— Ты соображаешь, кретин, где мы тут потратим твои галлары?..

— Виски есть! — отчаянно закричал Зотик. — Много…

— Сколько? — сразу перейдя на деловой тон, осведомились на канонерке.

— Пять ящиков.

— Дай я ему врежу… — настойчиво попросил второй голос.

— Десять! — поспешно поднял ставку Зотик.

— Ладно, — наконец смилостивился первый голос. — Грузи в шлюпку, а корабль оставь на астроцентрической орбите за четвертой планетой. Смотри, не ошибись; шлюпку грузи, а не десантный катер…

Зотик с Арефом перетаскали на шлюпку лишь небольшую часть обширного корабельного запаса дешевого виски в пластмассовой компакт-таре. Зотик здраво рассудил, что для формирования взятки натурой можно и не трогать запас великолепной русской водки, и, уж тем более, не трогать свой капитанский винный погреб, под крышку набитый дорогими элитными спиртными напитками.

Так близко Зотик не видел канонерки ни разу в жизни. На шлюпку надвигалась летающая гора железа и титана, покрытых нейтридной отражательной пассивной броней. Щетинились стволами грозные орудийные башни, поводили острыми носами ракеты, хищно замерли, будто в засаде, торпеды с детонаторами "Звездного огня". Бризантные орудия с безобразными утолщениями компенсаторов отдачи у казенной части, настороженно смотрели во все стороны. Эти-то компенсаторы и позволяли канонерке вести огонь во все стороны, не отрабатывая двигателями на каждый залп. А генераторам защитных полей мог бы позавидовать любой супердредноут. Растопырили гигантские клешни абордажные захваты. По штатному расписанию военного времени на канонерке могло размещаться до батальона космической пехоты, и еще много чего еще, делающего ее непобедимой в бою.

Выпрыгнув на рубчатую сталь боевой палубы канонерки, Зотик с любопытством огляделся. Сколько жутких рассказов и легенд ходило среди пиратов о канонерках! И действительно: из первого яруса ячеек обслуживания торчали блистающие обновленным покрытием носы дюжины средних десантных катеров. Слева от входа в жилые помещения в три яруса разместились три эскадрильи планетарных истребителей. Здесь, в тускловатом свете ламп, они не выглядели грозными и кровожадными, как в бою; обожженная броня, вмятины и борозды на ней свидетельствовали, что и в истребители попадают бластерные разряды. Глупо искать на броне следы от бризантных снарядов, в угоду огневой мощи, у истребителя слабая силовая защита. А после попадания бризантного снаряда уже не остается ни брони, ни огневой мощи. Все остальное пространство аппарели занимали планетарные штурмовики. Каждый штурмовик, проносясь над поверхностью планеты, способен оставить за собой полосу выжженной земли шириной в тысячу километров.

Зотик немножко успокоило то, что разные вспомогательные суда; шлюпки, спасательные модули, баржи и прочая мелочь, стояли как попало на палубе, что свидетельствовало о бардаке и разгильдяйстве на борту.

Диафрагма двери приветливо распахнулась, Зотик шагнул через высокий комингс и нос к носу столкнулся с тремя людьми. Впереди стоял высокий, сухощавый, седой лейтенант и лицо его быстро наливалось бешеной злобой, а рука тянулась к рукоятке огромного армейского бластера, торчащей из открытой кобуры.

Реакция Зотика сработала быстрее, чем прошли нервные импульсы в его мозг. Послышалось тихое, — поук-пш-ш… — сработавшего парализатора, и седой лейтенант улегся на палубу, так и не успев выхватить бластер. Зотик перевел парализатор на двух парней, замерших на месте. Судя по нашивкам, оба они были сержантами. Ну, правильно; рядовые и капралы появляются на судах космического флота лишь по штатному расписанию военного времени.

— Ребята, мы, кажется, обо всем договорились, а вы встречаете меня бластерами… — плачущим голосом проныл Зотик, нащупывая за спиной проем двери.

Один из сержантов смущенно кашлянул, медленно поднял руки до уровня плеч, миролюбиво произнес:

— Погоди… Я сам не пойму, какая муха укусила лейтенанта… Он сам выпить не дурак, и только что радовался, что впервые за восемь месяцев увидит живую душу, послушает новости за бутылочкой виски… Ты же знаешь, на военных кораблях сухой закон; так что, у нас уже больше полугода капли во рту не было, как только закончился контрабандный виски… А в увольнительные, сам понимаешь, тут ходить некуда…

Зотик попятился в проем двери, проговорил заискивающе:

— Ребята, вы тут утрясайте свои проблемы, а я, пожалуй, пойду… — он сообразил, что Ареф уже скрылся в шлюпке…

— Да погоди ты! — с неподдельным испугом воскликнул сержант. — Сейчас разберемся. Дай я только с капитаном переговорю.

Зотик нерешительно потоптался в проеме двери. Собственно говоря, выбора у него не было; уйти на шлюпке от канонерки, даже укутавшись полями высшей защиты, весьма проблематично. Так что, оставалось, либо брать канонерку на абордаж, либо договариваться мирно. Как бы после долгого колебания, он, наконец, миролюбиво разрешил:

— Валяй, вызывай капитана. Только, пожалуйста, без стрельбы в меня из бластеров. Я ведь все равно выстрелю первым, но тогда уж точно, плакал ваш виски.

Сержант вытащил из кармана коммуникатор, сказал в микрофон:

— Сэр, здесь проблемы. Лейтенант почему-то решил встретить гостей бластером.

Из коммуникатора послышалось:

— Результаты?

— Лейтенант получил разряд из парализатора.

— Оттащите его в лазарет, а гостей проводите ко мне.

Зотик не терял бдительности и в капитанской каюте.

— Так чего хочет от нас дядюшка Бубль-Гум? — осведомился огромный, растолстевший от спокойной жизни ражий верзила с капитанским шевронами на засаленных рукавах кителя.

Зотик подумал, что с такой рожей и фигурой надо быть, по крайней мере, боцманом. Однако, вежливо поклонившись, сказал:

— Дядюшка Бубль-Гум желает знать, куда делся его грузовой корабль?

— Молодой человек, — снисходительным тоном, как с несмышленым ребенком, заговорил капитан, — вы прекрасно знаете, что на планете бессрочный карантин, и всякие контакты с внешним миром категорически запрещены. Тут просто не могло появиться никакого грузового корабля.

Зотик некоторое время переваривал услышанное. Капитан-боцман снисходительно и доброжелательно смотрел на него развалясь в кресле, и простодушно помаргивая пушистыми ресницами, странно похожий на сытого, всем довольного теленка.

— А как насчет того, чтобы я посетил планету? — робко осведомился Зотик.

— Ни в коем случае! — испуганно воскликнул капитан. — Вам грозит арест и конфискация корабля!

Зотик открыл-закрыл рот, не в силах больше ничего произнести. Он чувствовал себя так, будто проглотил ежа, и тот растопырил свои иголки как раз у него в глотке.

— Вы мой гость! — радостно объявил капитан. — Гостите хоть целый год!

— А-а… Э-э… Как же быть? Дядюшка очень будет не доволен, если я не выполню его поручение…

— Это ваши проблемы, — высокомерно изрек капитан. — Сколько, вы говорите, привезли нам в подарок виски?

— Десять коробок, — упавшим голосом сообщил Зотик.

— Как, неужели компакт-тара?! — радостно вскричал капитан.

— Разумеется. В каждой коробке по пятьдесят литровых пакетов, — машинально уточнил Зотик.

— Ага… Пятьдесят множим на десять… — капитан энергично потер ладони. — Так, так, так… Итого, экипажу этого хватит на неделю. Вы слышите? — с упором выговорил капитан. — Хватит на неделю. Не меньше! — многозначительно добавил он после паузы. — Разумеется, если бы у нас в гостях оказались еще и дамы… — искательно протянул капитан, — то такого количества виски нам хватило бы на месяц. Не меньше! — еще раз многозначительно повторил он, и тут же, игриво подмигнув, перейдя на шепот, спросил: — Вы, случайно, не прихватили из ближайшей колонии Южно-Азиатского союза парочку девушек? Там, знаете ли, у них это просто… Можно — на время, можно — в аренду, а можно — и на прокат…

— Как же мне выполнить поручение мистера М? — робко осведомился Зотик.

— Какое поручение?! — изумился капитан.

— Посетить планету… — упавшим голосом договорил Зотик.

— Капитан не менее пяти минут ошарашено пялился на него. Затем лицо его приняло выражение скорби и христианнейшего сочувствия. Жалостливо глядя на Зотика, как на изувеченного с детства всеми мыслимыми недугами, он проговорил сочувственно:

— Разумеется, вы мой гость, но ни в коем случае не пленник, и можете отлучаться для осмотра экзотических планет этой системы. Но только не на Лерну! Вы меня поняли? Надеюсь, вы не злоупотребите моим доверием?

До Зотика, наконец, дошло, какой он кретин. Глядя на капитана честным и благородным взором, он солидно выговори:

— Я свято чту законы.

— Это самая лучшая политика! — со слезой в голосе заявил капитан. — В противном случае мне пришлось бы сжечь вас во время старта с планеты…

У Зотика по спине пробежал противный холодок. В этот момент распахнулась дверь, и в каюту ворвался парализованный давеча Зотиком седой лейтенант, и тут же, совершенно непочтительно набросился на капитана:

— Сопляк! Ты кого хочешь пригреть?! Это же самый подлый и хитрый пират, какого я только встречал на своем веку!

Капитан повел себя странно. Вместо того чтобы громовым голосом скомандовать "Смирно!", он заискивающе заюлили:

— Но, сэр, он работает на дядюшку Бубль-Гума… И потом, он же привез нам виски…

— А ты пробовал его виски?! Может, это раствор снотворного, или еще какой гадости! А его дружки в это время уже подкрадываются, что бы лезть на абордаж. Ты тупица, дурак и сопляк! Хотя… Кому я это все говорю… — вдруг безнадежным тоном проговорил лейтенант. — Ты достиг высот, о каких даже не мечтал. Твоя судьба была — выйти в отставку сержантом. Теперь ты ждешь только капитанской пенсии. Но если вот эта хитрая лиса, — лейтенант ткнул Зотика пальцем в нос, — тебя надует, капитанской пенсии тебе не видать. Тебя даже в швейцары не возьмут в какой-нибудь отель на курортной планете. Придется тебе остаток дней коротать в богадельне, на благотворительные гроши…

Зотик лихорадочно выискивал пути к отступлению, а при последних словах лейтенанта у него даже ноги заныли от усилий удержаться от постыдного бегства, к тому же бессмысленного в этой гигантской западне. Но, как ни крути, другого выхода не оставалось; придется брать канонерку на абордаж, и навсегда поссориться с Интернациональными силами. Он уже прикидывал, какова сейчас численность экипажа? Время мирное, их не должно быть больше тридцати. Космической пехоты наверняка нет. Ни один адмирал не решился бы даже взвод оставить тут: моментально начались бы ежедневные самоволки на планету, прописались бы местные девки в укромных уголках трюмов… На стороне Зотика внезапность, умение владеть оружием и лучевой меч; оружие абсолютно незаменимое в тесных переходах военного корабля.

При последних словах лейтенанта, капитан моментально подобрался, и в руке его неизвестно откуда появился бластер. Из теленка он мгновенно обратился в рассвирепевшего быка. Пуча глаза и оттопыривая губы, он прорычал:

— Сэр, обыщите его… А ты, — бросил он Зотику, — подними-ка руки повыше.

Зотик поспешно задрал кверху руки. Что ни говори, а парочка вояк действовала вполне профессионально. Лейтенант подошел к Зотику сзади, ни на миг не перекрыв линию выстрела. Капитан держал бластер обеими руками, уставив его ствол прямо Зотику в пупок. Из такого положения увернуться от выстрела, было весьма и весьма затруднительно. Даже у Зотика, с его феноменальной реакцией, было не менее десяти шансов из ста схлопотать разряд. Лейтенант вполне профессионально ощупал его бока, грудь, ноги, пошарил по спине. Однако его пальцы не добрались до заднего кармана брюк, и, ощупав подмышки, миновали предплечья, так и не обнаружив оружия. С пиратами он явно так близко встречался впервые. И если бы Зотик все еще не колебался, то встреча эта оказалась бы и для лейтенанта, и для капитана последней. Быстрым движением лейтенант извлек из внутреннего кармана куртки жетон частного сыщика и кредитную карточку. Разглядывая их, растерянно произнес:

— А куда ж он девал парализатор?..

Зотик наивно протянул:

— А у меня его не было…

— Врешь, пират! — отрезал лейтенант.

— Да какой же я пират? — принялся канючить Зотик, ловко лепя из себя безобидного клерка. — У вас в руках моя кредитная карточка и мой жетон частного сыщика…

— Правильно. И на них значится имя того самого негодяя, из-за которого я прозябаю здесь лейтенантом, вместо того, чтобы командовать, по крайней мере, эскадрой!

Зотик никак не мог вспомнить, где он встречался с этим человеком, а потому продолжал канючить:

— Да как же я могу быть пиратом, если у меня есть жетон и кредитная карточка…

Капитан нерешительно кашлянул:

— Сэр, может, он и правда работает на дядюшку Бубль-Гум?..

Лейтенант явно колебался, но Зотик не мог определить, по поводу чего? Заключить с Зотиком вечный мир, или разделаться в тихую, из-за угла и в спину? После долгого раздумья лейтенант вкрадчиво спросил:

— А дядюшка знает, что ты направился к Лерне?

— Разумеется! — воспрянул духом Зотик. — Он лично и приказал мне сюда лететь.

— Так, так, значит, ты теперь работаешь частным сыщиком… протянул раздумчиво лейтенант. — И больше не пиратствуешь?! — с этими словами он резко сунулся лицом к лицу Зотика, и чуть ли не упираясь носом в его нос, вперился взглядом в его глаза.

Зотик отметил, что это самая подходящая минута для того, чтобы разделаться с обоими вояками и начать захват канонерки. Однако, что-то ему подсказывало, что инцидент исчерпан.

— Н-ну л-ладно… — выговорил лейтенант разочарованно.

Он отошел от Зотика и сел в кресло рядом с капитаном, протянул капитану жетон и кредитную карточку. Тот, зажав бластер под мышкой, придирчиво изучил их и отдал Зотику.

— Хорошо. Будем считать, что инцидент исчерпан, — нажав кнопку интеркома, он крикнул: — Стюард! Там шлюпку разгружают?

— Никак нет, сэр! Она окружена полями высшей защиты и на позывные не реагирует, — доложил голос по интеркому.

Зотик самодовольно усмехнулся про себя: — "Молодец, Ареф!" Он не торопясь, достал пульт, нажал кнопку вызова, тут же послышался тихий голос Арефа:

— Ну что там у тебя? Ты еще жив?

— Все в порядке! — бодро проговорил Зотик. — Выключай защиту, и пусть разгружают виски…

Вскоре на пороге каюты появился стюард с подносом, на котором возвышался литровый пакет с виски, стаканы, плошка со льдом и сифон с содовой. Лейтенант проворчал недовольно:

— Везде так и лезут плебейские замашки… Ну что, твоему стюарду трудно было перелить виски в графин?..

Капитан на это конфузливо скривился, взял пакет, и ловко, ни капли не пролив, разлил виски по стаканам. Взяв свои стаканы, капитан с лейтенантом выжидательно уставились на Зотика.

— Я не пью… — нерешительно пробормотал Зотик.

Лейтенант с капитаном многозначительно переглянулись.

— Пей, сынок, — елейным голосом пропел лейтенант. — Иначе мы подумаем, будто ты нас не уважаешь…

Зотик схватил стакан и с отвращением проглотил виски. После попойки с Хоном, его немилосердно начинало тошнить от малейшего запаха алкоголя.

Оба офицера вперили в него напряженные взгляды.

— Да хороший виски! — плачущим голосом вскричал Зотик. — Просто, я терпеть не могу спиртного! Меня от одного запаха выворачивает…

— Сэр, это похоже на правду… — благодушно обронил капитан.

— Правду, правду… — сварливо проворчал лейтенант. — Что ты понимаешь в повадках пиратов?..

— Столько же, сколько и вы, — парировал капитан. — Мы же с детства неразлучны…

Лейтенант опорожнил свой стакан, после чего бросил туда один кубик льда и наполнил стакан до краев, посмотрел сквозь виски на свет, медленно, с наслаждением смакуя каждый глоток, вытянул весь стакан до дна, проговорил с ностальгической грустью:

— Такой виски мне приходилось пить только в курсантах… Потом, столько лет… Из роскошных бутылок… — он вдруг жалобно всхлипнул, после чего взревел со слезным надрывом: — Какая же ты сволочь и свинья мистер Зотик! Ну, зачем, зачем своим рылом и лапами ты залез в тот чертов ящик?!

— В какой ящик? — рассеянно переспросил Зотик, прислушиваясь к процессам в своем организме, вызванным дешевым виски.

— Будто не знаешь… — с ядовитым сарказмом проскрипел лейтенант. — Почтовик, класса "Оранжевая молния"…

И тут Зотик вспомнил. Он тогда еще ходил с Беззубым Жаном. Однажды тому спьяну вздумалось взять на абордаж почтовик, забиравший почту из смешанной колонии на пограничной планете. Совершенно дурацкая планета, как понимал Зотик, на которой могли жить только одни идиоты, но она славилась своим экзотическим и немыслимо причудливым растительным миром. У растений было одно свойство, которое позволяло вывозить их в другие миры живыми. Они никогда не захватывали чужих территорий, но и своей не уступали ни сантиметра. Допустим, если где-нибудь в тропическом лесу или сухой пустыне расчистить один квадратный метр от аборигенов, высадить туда растения с этой планеты, то и через тысячу лет они будут расти на этом квадрате. Растительный и животный мир планеты за миллиарды лет эволюции так приспособился друг к другу, что уже исчезла борьба за существование.

Эту дурацкую планету, населенную одержимыми цветоводами, вяло оспаривали друг у друга Восточная и Западная федерации, а Нейтральная зона, в силу своего наплевательского отношения ко всему, никакого внимания не обращала на то, что ее граждане втихаря тоже заселялись на планету. Все три колонии жили мирно и счастливо, и все одинаково были помешаны на цветочках.

Беззубый Жан любил отдыхать на этой планете. В тот раз, пьяный до бесчувствия, в компании трех местных девок, он забрался в контейнер с цветами, предназначенный к отправке. Проснулся уже в трюме почтовика. Утром Зотик отправился за ним на десантном катере, не предполагая каких-либо осложнений, но было уже поздно. Экипаж почтовика был заперт в анабиозных камерах, а Беззубый Жан трудился в поте лица, таская к шлюпке, принадлежащей несчастному почтовику, деньги и ценности.

Грабеж почтового корабля среди вольных астронавтов считался делом постыдным. Этим промышляло всякое отребье, занимавшееся рэкетом и шантажом, для своих неблаговидных занятий используя захваченную частную переписку. Беззубый Жан мог подобное сотворить только с глубочайшего похмелья. Зотик попытался урезонить Жана, но тот истерично на него наорал, ткнул под ребра стволом бластера, и приказал открыть переносной сейф, найденный в каюте капитана.

Зотик целый час трудился над проклятым ящиком, пока, наконец, его крышка не открылась с серией подозрительных щелчков. Вместе с пачкой каких-то бумаг в ящике лежал термитный патрон, соединенный с замком. Патрон почему-то не сработал. Зотик стоял на коленях перед ящиком и перебирал документы с грозными грифами: "Совершенно секретно". А Жан стоял над ним и ругал последними словами, будто это Зотик надумал грабить почтовик. Зотик не выдержал, и раздраженно предложил продать документы разведке Восточной федерации. На что Жан, гордо выпрямившись, заявил, что никогда не предаст свою родину — Западную федерацию.

Только теперь до Зотика дошло, что в ящике, кроме термитного патрона, была еще ловушка для шпионов — миниатюрная телекамера.

Лейтенант тем временем продолжал:

— Ну что, Иуда? Сколько серебренников отсыпали тебе шпионы Восточной федерации? Из-за тебя, Иуды, меня из адмиралов разжаловали в лейтенанты, навечно… До пенсии… А мой холуй, который сапоги мне чистил, теперь капитан и мой начальник!.. — со слезным надрывом выкрикнул лейтенант, и пхнул верзилу-капитана ногой в живот.

Тот опасливо отодвинулся.

— Кто вас заставлял, секретные документы отправлять с гражданским почтовиком… — только и нашелся, что возразить Зотик.

— А за каким чертом я бы гонял в мирное время военный корабль?! — огрызнулся лейтенант.

— Ага, — ухмыльнулся Зотик, — топливо, предназначенное для курьерских рейсов, продали колониальным торговцам. Я ведь представляю, сколько они дают за топливо для ходового реактора…

— Н-ну, ты!.. — взвился лейтенант. — Заткнись, пират вонючий!

Видимо виски все же ударил Зотику в голову:

— Ах ты, старая развалина! — заорал он. — Рыльце в пушку, а сам возникаешь! Тебя плевком зашибить не долго, а туда же, в адмиралы… Еще вякнешь что-нибудь — зашибу! Я теперь честный гражданин Восточной федерации, и никому не позволю себя оскорблять…

— Это кто честный?! — вскочил лейтенант. — Уж, не за мои ли документы тебе предоставили гражданство?! Да от тебя, ворюги, за парсек мерзостью несет!..

— Ну, держись, старпер… — прорычал Зотик.

Лейтенант, видимо, ожидал, что Зотик вскочит на ноги, а потому принял боксерскую стойку. Но Зотик остался сидеть в кресле, только нога его распрямилась, и мощным толчком послала лейтенанта через всю каюту. Странно, но удар о переборку, еще больше разозлил его. Оттолкнувшись от переборки, он ринулся на Зотика. Однако на полдороги наткнулся на капитана и забился в его объятиях.

— Ах, молодой человек, как вам не стыдно?.. — укоризненно проговорил капитан.

— А почему мне должно быть стыдно? — хорохорился Зотик. — Он по глупости потерял секретные документы, а я, видите ли, пират и негодяй…

— Но вы же и, правда, были пиратом?..

— Да, был! — встал в гордую позу Зотик. — Но я был пиратом потому, что меня ни за что хотели на полжизни запереть на меркурианских рудниках.

— И документы продали разведке Восточной федерации… Даже пираты так не поступают, не то, что вольные астронавты… Да и гнусный грабеж почтовика…

— Ах, вот оно что!.. — разъяренно протянул Зотик. — Ну, коли на то пошло… Я вас вызываю! Десантный катер, против вашего планетарного истребителя! Нет! Трех планетарных истребителей! Я вам покажу, кто я такой…

— Вот это дело, — совершенно спокойно и холодно выговорил лейтенант. — Дуэль! Отлично… Отпусти меня. Я разделаю его в десять секунд…

Капитан его не отпустил, а, наоборот, принялся что-то тихонько шептать на ухо, к тому же на кодовом языке; так что Зотик ничего не понял из тех обрывков шепота, что долетали до его ушей. Капитан вскоре перешел на обычный язык:

— И потом, я просто погорячился… Не мог он продать документы. Не мог вед, правда? — обратился он к Зотику.

— Я и не продавал… — проворчал Зотик, остывая. — Я их выбросил при входе в атмосферу. Так что, они тогда же и сгорели…

— Вот видите?.. — снова обратился капитан к лейтенанту. — Давайте забудем этот инцидент, а?..

— Ладно, — примирительно проворчал лейтенант, — давайте выпьем и забудем это дело. Все равно уже ничего не изменить…

Зотик с подозрением оглядел лейтенанта. В его тоне явно слышались фальшивые нотки. Однако он не воспротивился, когда капитан налил ему полный стакан виски.

Сославшись на то, что у него дела на шлюпке, Зотик покинул теплую компанию. Он не был закаленным борцом с зеленым змием, а потому палуба качалась под его ногами, как в хороший шторм, будто канонерка была не могучим космическим судном, а утлой лоханкой земных морей. Кое-как добравшись до шлюпки, продравшись по переходам, в которых стены норовили стать палубой, а палуба — стеной, Зотик намешал отрезвляющего снадобья, по открытому им самим рецепту еще в первые месяцы своей пиратской жизни. Полежав в кресле, и мало-мальски придя в себя, решил сходить на канонерку, поглядеть, дошел ли экипаж до кондиции.

В центральном посту канонерки вахтенный сидел в кресле, положив ноги на пульт и во всю глотку орал похабную песню дирижируя себе рукой, с зажатым в пальцах пластмассовым стаканом. В кресле у пульта управления огневыми системами спал сном младенца лейтенант. Голова его покоилась на дисплее прицела, а на уровне кончика носа медленно и методично, то разгорался, то потухал красный огонек сигнала готовности всех огневых систем к бою. Однако Зотик заметил, что высшая силовая защита не включена.

Притворившись пьяным, выписывая ногами кренделя, Зотик подошел к лейтенанту и, делая вид, будто пытается его разбудить, вывернул кодовую матрицу пусковой команды, перевернул ее, и аккуратно ввернул обратно в гнездо. Теперь, при всем желании экипажа, ни одна огневая система не сработает. На поиски неисправности может уйти несколько минут. А несколько минут в космосе — это целая вечность жизни.

Ареф так и не вылезал из шлюпки, не соблазнившись обследованием военного корабля. Он молчал, настороженно глядя на свои штурманские мониторы. Только когда они удалились от канонерки на порядочное расстояние, проговорил:

— Этот престарелый лейтенант влепит нам заряд… И будет это совершенно законно…

— Не влепит… — благодушно протянул Зотик.

— Откуда ты знаешь?

— Мы с ним помирились, — и, обращаясь к Шкиперу, Зотик спросил: — Послушай, Шкип, ты в курсе, где у мистера М. фактории на планете?

— Мы как раз можем лечь на траекторию к одной из них, — прорычал космический бас Шкипера.

— Ну, давай, рули к фактории, — проговорил Зотик, откидываясь на спинку кресла.

Обезопасив себя от удара в спину, он не ждал особой опасности со стороны планеты, давно освоенной и обжитой земными колонистами.

Шлюпка опустилась возле типового строения фактории, какие обычно строят на диких материках редконаселенных планет. Шестигранная приплюснутая башня, с наклоненными под углом в шестьдесят градусов стенами, способными отразить без вреда для себя примитивный артиллерийский снаряд любого калибра, какими любили баловаться колонисты, возмущенные слишком высокими ценами на товары, зловеще обозревала расстилающуюся вокруг равнину прищуренными бойницами из-под броневого козырька. Ворота, из цельного листа броневой стали, которые не смог бы взять лобовым тараном даже супертанк, были выворочены какой-то неведомой силой и валялись в стороне от черневшего жуткой темнотой проема.

Подойдя к проему ворот, Зотик осмотрел валяющееся на земле полотнище, и у него стянуло ужасом кожу на затылке, по спине забегали острые, резкие мурашки, перепрыгнули на затылок и, будто электрическими искрами, разрядились в волосах. Броневая сталь ворот была словно крышка консервной банки проткнута в четырех местах и смята. Будто гигантская когтистая лапа пробила полотнище когтями, сжалась, сминая сталь, и выдрала его из направляющих.

Зотик видел примитивных чудовищ с планеты Летящей Звезды Барнарда, даже, было дело, охотился на них. Смерив четвертями расстояние между рваными дырами, он прикинул размер чудовища. Получилась несуразица: если пропорции его обычны для чудовища, то в ворота пролезть оно никак не могло. Нервно ощупав в рукаве бластер, он пожалел, что не прихватил армейский, который раз в десять мощнее. Впрочем, выходить с бластером против чудовища — верная смерть. Даже располосованное лучом вдоль и поперек, оно способно добраться до незадачливого охотника, и сдохнуть на его трупе, раскатав его в блин. Зотик попытался разглядеть что-нибудь в полумраке за воротами.

Ареф потянул его за куртку, прошептал чуть слышно:

— Пошли в шлюпку. Лучше робота-разведчика пошлем…

Зотик не заметил, как Ареф подошел, но тут же порадовался, что у него огромный самодельный бластер на плече. Так вот чем он развлекается во время т-маршей!

— Да ладно, робота… — отмахнулся Зотик. Он сообразил, что может хотя бы раз взять реванш. И к тому же, вряд ли обладатель мощной лапы, с когтями, твердостью превосходящими обедненный уран, до сих пор скрывается в здании фактории. — Что может найти робот?! — с апломбом добавил Зотик и прошел в проем.

Когда глаза его привыкли к полумраку, Зотик разглядел, что у боковой стены навалена гигантская куча каких-то искореженных конструкций. Подойдя поближе, он с большим трудом сумел опознать останки: двух вездеходов, универсального флаера, гусеничного седельного тягача и чего-то еще. Похоже, тут был свален весь транспорт фактории, положенный ей по штату. Только транспортные средства были смяты в гармошку, а некоторые перекручены так, как выжимают белье хозяйки на отсталых планетах. Зотик прислушался. Прикрыв глаза и отрешившись от всех мыслей, как его когда-то учил венерианский колдун в избе, сложенной из стволов молодых дубов-мутантов, Зотик как бы разлил свое сознание по всем помещениям фактории, и нигде не ощутил присутствия живых существ. Встряхнувшись, он будничным тоном, оглянувшись на Арефа, произнес:

— По-моему, никого здесь нет…

— Ну, а если кто-то здесь притаился… — Ареф многозначительно умолк.

Зотик решительно направился к складу. Массивная дверь была прикрыта, но склад оказался пуст. Зотик решил осмотреть арсенал. Хотя, если из склада унесли все, то, что могли оставить в арсенале? В дальнем углу складского помещения, за стеллажами, он с трудом отыскал узкую дверь из пласт-брони. Открыв ее, заглянул в помещение, это и верно, оказалась оружейная. Но ни оружия, ни боеприпасов на стеллажах не оказалось. Обычно на факториях, на всякий случай, имеется стандартный набор оружия, позволяющий, в случае чего, управляющему и его помощникам дождаться десантного катера. Если фактория расположена на спокойной планете, то оружие законсервировано; стволы сняты с лафетов и турелей, пускатели ракетных установок пассивированы, кодовые матрицы пусковых команд хранятся в сейфе управляющего.

Весь пол оружейной был завален изломанными коробками из-под боеприпасов, изорванной консервационной пленкой, еще хранящей рубчатые следы фермерских ботинок.

— Та-ак… — протянул Зотик. — Неужели факторию разграбили колонисты?

— Вряд ли, — проговорил Ареф, оглядывая помещение из-под локтя Зотика. — Колонисты могли напасть совершенно внезапно, персонал бы до последней минуты ничего не заподозрил. А тут, видишь, кассеты с патронами и снарядами были извлечены из ящиков, консервационная пленка со стволов содрана; значит, персона видел опасность издалека, успел приготовиться к нападению. Это уж точно, не колонисты срывали консервационную пленку со стволов. Ведь их гораздо удобнее перевозить упакованными, да и боеприпасы проще перевозить в ящиках, а не россыпью…

— Пожалуй, ты прав… — протянул Зотик.

Он попытался представить, как тут все было, и перед глазами возникло видение трех перепуганных насмерть мужчин, которые бегали из угла в угол, суетливо хватали из ящиков кассеты с боеприпасами, роняли, снова хватали. Бежали куда-то, спотыкаясь о пустые ящики, тащили стволы, на бегу срывая с них консервационную пленку, спотыкались о ящики, роняли на них тяжелые стволы, отчего ящики ломались, а люди, матерясь на местном наречии, поднимались, снова взваливали стволы на плечи, и снова куда-то стремились. А стремились они в башню! — сообразил Зотик.

— Пошли в башню, осмотрим окрестности, — бросил он Арефу.

— Из шлюпки удобнее… — попробовал возразить Ареф.

Зотик ничего не сказав, направился к лифтовой шахте, ведущей в башню. Лифт, конечно, не работал; то ли грабители просто обесточили здание, то ли они и реактор с генератором украли тоже. Примерно на середине крутой винтовой лестницы к Арефу вернулась ирония, он проговорил:

— Интересно, что это с тобой стряслось? Ты изменил всем своим привычками. На любой другой планете тебе и в голову бы не пришло, лезть по лестнице на такую высоту.

Зотик промолчал. Ареф как всегда был прав; лезть в башню — глупо. Если во всем здании не нашлось ничего особенного, то, что могло оказаться там?

Броневой щит был опущен, и из амбразур башни открывался чудесный вид на окрестности. Зотик внимательно осмотрел орудийные лафеты, турели и ракетные направляющие, глубокомысленно хмыкнул. Хотя с первого взгляда было ясно, что стволы успели установить на свои места, и даже палили из них, по крайней мере, несколько минут. Потому как края амбразур запеклись стекловидной корочкой. Она обычно появляется после пяти минут бластерной стрельбы.

Зотик высунулся из амбразуры; его взору открылся простор широкого поля. На его середине, скособочившись на опорах, стояла помятая и опаленная орбитальная баржа. Он видел ее еще на подлете к фактории, но не заметил в ней ничего особенного. В башне почему-то уцелел дальномер-телескоп. Подняв его из гнезда, закрывавшегося стальной крышкой, Зотик, включив максимальное увеличение, принялся разглядывать баржу. Вмятины на ней были явно не космического происхождения. Да космос и не оставляет вмятин. Он, если настроен благодушно, оставляет дыры с оплавленными краями. Но чаще, изделие рук человеческих, превращает в рой мелких обломков. Одна опора была согнута чудовищной силы боковым ударом. Это повреждение могло быть получено только на поверхности планеты. Покореженная опора просто не могла больше втянуться под обтекатель.

Переведя телескоп дальше, Зотик увидел выглядывающую из-за перелеска какую-то постройку, похожую на старинную ферму, еще тех, до космических, идиллических времен Земли. Деревья мешали разглядеть ее как следует, и Зотик проговорил:

— Надо пойти, посмотреть…

— С другой стороны тоже какая-то постройка, — вставил Ареф, — только значительно дальше. Так что, давай-ка на шлюпке лучше слетаем…

Опуская дальномер-телескоп обратно в гнездо, Зотик раздумчиво протянул:

— Не пойму; все унесли, а почему дальномер оставили? Ведь без него не шибко-то постреляешь…

— Его не заметили, — проговорил Ареф. — Видишь, гнездо крышкой закрывается? Так что ясно, факторию грабили люди, не знакомые с ее устройством и комплектацией.

Выбравшись из здания фактории, Зотик решительно направился к ближайшей ферме. Ноги путались в сочной траве, странно похожей на земную, теплый ветерок, напитанный ароматами цветущих растений, овевал лицо Зотика, уже отвыкшего в стерильной атмосфере Корабля от такой благодати. Планетка ощущалась настоящим раем. В который уж раз за свою жизнь он подумал, ну почему планеты так называемого "земного типа" так похожи друг на друга? И все же, что-то тут было не так.

Из жилого здания фермы никто не выскочил встречать гостей. Это было не только странно, но и подозрительно. Обычно, на таких захолустных сельскохозяйственных планетах любой гость вызывает живейший интерес. А уж гость из космоса — вообще величайшее события для всей округи.

Когда Зотик взошел на высокое крыльцо и уже потянулся к дверной скобе, дверь вдруг с грохотом распахнулась, чуть не зацепив его по носу. В проеме стоял огромный детина, расставив ноги и растопырив руки.

— Здесь частное владение, — заскрипел он противным голосом. — Куда ты прешь, рожа?!

Зотик ничего не успел сообразить, даже того, что колонист не менее двух с половиной метров ростом и мало похож на выходца с Земли, как кулак его врезался в соблазнительно выпяченный мягкий живот. Наглая физиономия мгновенно заменилась донельзя изумленной. Верзила медленно согнулся пополам, с натугой пытаясь втянуть в себя воздух. Зотик с интересом разглядывал его. Сходство его с землянином заключалось лишь в наличии двух ног и двух рук. Если бы верзила не разговаривал на довольно приличном интерлинге, Зотик решил бы, что он вообще не землянин. На наружной стороне шеи у него поблескивали пластинки, похожие на чешую, а под рубашкой угадывался какой-то гребень, начинавшийся между лопаток, и терявшийся в штанах. Весьма, однако, странный колонист попался, отметил Зотик.

Наконец колонист все же втянул в себя воздух и Зотик вежливо осведомился:

— Вы так встречаете всех гостей?

— Ты не гость! — непримиримо захрипел детина. — Ты подлый и наглый контрабандист!

— Да ладно, чего там… — Зотик повел плечами. — Я просто хотел спросить, куда девался управляющий факторией?

— Это не твое дело! Нечего совать нос в чужие дела…

— Вот это да! — с непритворным изумлением воскликнул Зотик. — Факторию ограбили, управляющего куда-то уволокли… А ты это называешь чужими делами?! Да за подобные штучки полагается полное эмбарго! Вплоть до выяснения…

— Ну, чего ты?.. — вдруг сменил наглый тон на плаксивый верзила. — Я же ничего не знаю, и ничего не видел…

— Странно… — Зотик повернулся в сторону фактории, демонстративно смерил взглядом расстояние до нее. — Ты, значит, даже не слышал, как там выдирают огромные ворота и с грохотом швыряют их на землю?.. — Зотик принял вид тигра, готовящегося вцепиться своей жертве в глотку, но при этом ласково промурлыкал: — И пальбу ты тоже не слышал?.. — но тут же сменив тон, резко, будто выплевывая слова, сказал: — Ну, говори; почему на канонерку не сообщил? У тебя что, рации нет? Врешь, ворюга!..

Верзила юлил глазами и медленно пятился назад. Вдруг он прыгнул задом в дверной проем, цапнул когтистой пятерней створку двери, и она с треском захлопнулась. Зотик схватился за мощную, грубо кованную, видимо местным умельцем, железную скобу. Изнутри послышался грохот засова, Зотик все же рванул дверь на себя — но она будто приварилась к косяку. Тогда он уперся в косяк ногой, поднатужился, послышался протяжный скрип, потом отрывистый треск, и Зотик покатился с крыльца, сжимая в кулаке дверную скобу. Когда он благополучно приземлился на унавоженную почву, послышался издевательский смех Арефа.

— Чего ржешь? — хмуро проворчал Зотик, поднимаясь и потирая ушибленный копчик.

— Пошли отсюда, — протянул Ареф искательно, — пока этот ящероподобный субъект не принялся шмалять в нас с чердака из какой-нибудь фузеи или фальконета…

— Ты думаешь, они у него есть? — озабоченно спросил Зотик, понятия не имея, что это за напасть такая.

Ареф жалостливо посмотрел на него и потянул за рукав:

— Пошли, пошли…

Чуть ли не бегом вернувшись к шлюпке, они нырнули внутрь, захлопнули люк и прошли в рубку управления. Почувствовав себя в относительной безопасности в мягком кресле, Зотик зло прорычал:

— Ни черта не понимаю! Они что, перебесились тут все?!.

— Вполне возможно, — спокойно откликнулся Ареф. — Интересно, ты не сбесишься, если вдруг покроешься чешуей, и у тебя вырастет хвост?..

— У него что, был хвост?! — потрясенно выдохнул Зотик.

— Не знаю, я в штаны не заглядывал, но вполне возможно…

Поразмыслив несколько минут, Зотик проворчал:

— Надо попробовать поговорить с другим каким-нибудь фермером. Может, он прояснит обстановку?..

— Ну да, если ты начнешь разговор, дружески ткнув его кулаком в живот или в зубы, он тебе точно всю обстановку разом прояснит… — проворчал себе под нос Ареф.

Зотик промолчал, и одним коротким прыжком переместил шлюпку к другой ферме.

Эта ферма оказалась то ли полуразрушенной, то ли недостроенной. Зотик разглядывал ее на обзорном экране, пытаясь понять, что тут произошло. Жилой этаж был то ли разобран до половины, то ли не достроен, а обширный полуподвал был мощно перекрыт стальными и железобетонными балками, да еще залит толстенным слоем бетона. Окна прикрывали. Грубо сваренные из ребристых стальных балок в руку толщиной, подобия решеток. Да еще изнутри они могли закрываться стальными ставнями, которые тут же и начали со скрежетом закрываться на глазах изумленного Зотика. Однако за окнами не мелькнуло даже тени. И вот лишь узкие подслеповатые амбразуры остались на месте оконных проемов.

— Н-нда-а… — протянул Зотик, и, включив внешние динамики на полную мощность, проговорил: — Есть тут кто живой? А ну выходи! Иначе я твою развалюху разнесу в пыль!

Ареф тяжко вздохнул, проговорил тоскливо:

— Это и есть твое вежливое обращение?

Зотик смущенно кашлянул и неловко замолк, глядя на останки фермы. Наконец нерешительно проговорил:

— Ладно, пойду, посмотрю…

Выбравшись из кресла, он пошел к выходу. Ареф плелся за ним со своим бластером под мышкой.

Вокруг здания фермы имелся еще один пояс обороны, не замеченный Зотиком из шлюпки; примерно в метре от стен в землю был вкопан ряд стальных балок и залит бетоном в виде низкого бордюра. Перепрыгнув бордюр, Зотик подошел к низенькой дверце, сделанной из мощного, толстенного листа пластброни. Оглядев саму дверцу, косяки и стены вокруг нее, и не найдя никаких кнопок или переговорных устройств, он заколотил в нее кулаком. Однако пластброня без всякого отзвука поглотила удары.

Зотик задумчиво прошелся по бордюру, опоясывавшему все здание, пробормотал себе под нос:

— Интересно, там ест кто-нибудь?..

— Если там никого нет, то кто мог закрыть ставни? — насмешливо проговорил Ареф.

— Ставни могли закрыться и автоматически! — победно изрек Зотик.

Ареф смутился, но тут же проговорил:

— Где ты видел на сельскохозяйственных отсталых планетах у фермеров автоматику? Можно легко проверить, есть там кто, или нет…

Ареф поднял с земли камень, весом килограммов десять, грубо отесанный параллелепипед, приложил к углу постройки, и принялся водить им вверх-вниз, стараясь покрепче прижимать к бетону стены. Сопя от усердия, Ареф пропыхтел:

— Мы с пацанами так дачников пугали, на Валдае… Внутри явственно ощущается, будто дом ломают с помощью какого-нибудь стенобитного орудия…

Зотик с любопытством глядел на Арефа, когда дверь с грохотом распахнулась. Он резко повернулся, и еле успел увернуться от бластерного разряда. Ныряя за бордюр, Зотик послал на лету импульс из парализатора в маячившую в дверном проеме фигуру. Распластавшись за бордюром, он с облегчением услышал мягкий звук падения тяжелого тела. Мгновенно взметнувшись из-за бордюра, он скользнул в распахнутую дверь. Она была высотой метра полтора, сразу под ней находилась площадка, на которой и лежал колонист. От площадки вниз вели деревянные ступеньки в полумрак подвала.

Отшвырнув ногой огромного размера допотопный бластер, Зотик присел на корточки перед распростертым телом. Не успел он додумать до конца тоскливую мысль о том, что теперь придется сидеть целый час, дожидаясь, когда в эту тушу вернется жизнь, как туша зашевелилась, открыла глаза и уселась, привалившись спиной к стене. Этот колонист мало чем отличался от давешнего; разве что чешуя была менее выраженной, да гребень на спине не так заметен.

— Ты кто такой? — проскрипел колонист, разглядывая Зотика.

— Я — Зотик, — представился Зотик.

— Странно, — раздумчиво протянул колонист, — я тут давно живу, и бывал во многих местах континента, а такой породы не встречал. Ты что, из стариков, что ли?

— Из каких стариков? — удивился Зотик.

— Ну-у… Зотики, наверное, от стариков пошли, и в болоте не бывали… Молодые-то нынче… О-го-го о!.. С ними не поговоришь…

— А что, — осторожно спросил Зотик, — если бы я был молодым, ты бы со мной не говорил?

— Это ты бы со мной не говорил! — отрезал колонист.

— Так вот, — с апломбом выговорил Зотик, — я — из молодых!

— Ха! — колонист смерил его насмешливым взглядом. — Ну и загнул… Из молодых…

— Ладно, ты мне тогда вот что скажи, — сделав свой взгляд «пронизывающим», Зотик вперился им в колониста, — зачем факторию ограбил?

— Я не грабил! — взвизгнул колонист. — Я что, враг себе?! Я тут всю жизнь живу, и всю жизнь с этой фактории живу! И, заметьте, неплохо живу! Жил… — упавшим голосом после паузы договорил он.

— Ага! — свирепо рявкнул Зотик. — Ты, значит, сидишь тут и перекупаешь товары, а потом втридорога продаешь их своим же?!

Колонист вдруг дернулся, опрокинулся на бок и кувырком скатился вниз по лестнице. Вскочил на четвереньки и шмыгнул куда-то в темноту подвала. Зотик ринулся за ним.

Подвал был до потолка забит различными припасами. Тут лежали штабеля мешков с зерном, стояли деревянные бочки с маслами, с соленьями, на крюках висели целиком копченые туши животных. В одном конце подвала оказалась холодильная камера, тоже забитая до отказа провизией. Колониста Зотик нигде не нашел, но провизии было запасено на целую семью, и не маленькую…

Вылезая из подвала, Зотик увидел Арефа, сидящего на бордюре. Под ногами его лежал допотопный бластер колониста, а в руках он держал наготове собственный, самодельный.

— Колониста не видел? — спросил его Зотик, больше для очистки совести.

Вместо ответа, Ареф проныл:

— Пошли лучше в шлюпку. Не нравится мне все это…

— Мне самому не нравится! — раздраженно рявкнул Зотик, и торопливо зашагал к шлюпке.

Обгоняя его Ареф побежал к гостеприимно распахнутому люку. Нырнув в комфортабельное и безопасное нутро шлюпки, Зотик ощутил неизъяснимое блаженство. Все-таки в атмосфере планеты что-то было, что-то такое, что действовало и на психику, и вообще на весь человеческий организм.

Усаживаясь в кресло, Ареф просительно протянул:

— Давай лучше уберемся отсюда? А мистеру М. скажем, что и факторию, и баржи с корабля колонисты ограбили. Пусть он на них управу в Космополе ищет.

— Ну и трус же ты, дядюшка! — насмешливо протянул Зотик.

— Я не трус! Просто, я не такой дурак, как ты, шариться на шлюпке на такой планете…

— По условиям контракта, я должен сам во всем разбираться, без Космопола, — назидательно проговорил Зотик. — За это мне столько и платят…

— Ну, положим, тебе еще ничего не заплатили, и Корабль у тебя пока не оплачен, а головы ты уже раз пять мог лишиться… Даже еще и аванс не отработав… пробурчал себе под Ареф.

Но Зотик все расслышал, и его в который раз болезненно кольнуло в какое-то чувствительное место внутри, в районе желудка, где, наверное, у него помещалась душа, которая явно была не на месте. Он уже было, собрался поднять шлюпку и поискать более миролюбивых колонистов, когда, бросив случайный взгляд на обзорный экран, вдруг заметил высовывающуюся из земли неподалеку от шлюпки когтистую лапу колониста. Лапа делала призывные жесты. Зотик с обреченным видом принялся вылезать из кресла, хоть для себя и твердо решил — не ходить.

Ареф напряженным шепотом предостерег:

— Лучше не ходить…

Это и повлияло на решение Зотика. Он ничего не мог поделать с собой; в ответ на все советы Арефа, ему неудержимо хотелось делать наоборот.

Соскочив на землю, и держа армейский бластер в левой руке, слегка заведя ее за спину, а правой как бы ненароком демонстрируя, что в ней ничего нет, Зотик направился к руке, все еще торчащей, казалось, прямо из земли, настороженно озираясь по сторонам. Только приблизившись почти вплотную, он сумел разглядеть в траве приоткрытую крышку люка и глаза колониста, со зрачками в виде узких вертикальных щелочек, светящиеся желтым светом в полумраке подвала.

— Ты не смотри на меня! — свирепо зашипел колонист. — Стой, будто просто так стоишь…

Зотик начал медленно оглядываться по сторонам.

— Ты почему сразу не сказал, что ты от дядюшки?! — принялся отчитывать его колонист.

Зотик пожал плечами. Действительно, надо было представиться эмиссаром компании, и круто потребовать объяснений, а не играть в сыщика.

— Тем временем колонист перешел к делу:

— Ты только дядюшке скажи, ладно? Что это я тебе рассказал, кто факторию ограбил. Только дядюшке, понял?.. Здесь никому не говори. Особенно моему соседу. Он сразу продался, осведомителем стал… Да он всегда был дураком; не на тех ставил, а потом всех окружающих во всем винил, только не себя… Пусть дядюшка знает, что я всегда помогал, и снова буду помогать управляющему, когда все это кончится…

— Ладно, ладно… — нетерпеливо прервал его Зотик. — Все скажу дядюшке, как ты хочешь. Ну, говори!

— Факторию грабанула молодежь… — замогильным голосом провещал колонист.

— Ага! — радостно воскликнул Зотик. — И где их искать?

— Ты что, не знаешь?! — изумился колонист.

— Откуда ж мне знать? Я на Лерне ни разу не был.

— Так, так… — колониста явно обуяли сомнения. Он смотрел мимо Зотика, и на его физиономии читались два взаимоисключающих желания; убежать, или, все же, досказать то, что начал. С сомнением в голосе он проворчал: Все управляющие и сам дядюшка с самого начала знали, что все дело в болоте…

По появившемуся на лице колониста напряженному выражению Зотик понял, что он сейчас нырнет в свое подземелье, и снова вопрос не прояснится. Неуловимо быстрым но плавным движением Зотик чуть повернул бластер, свободно висевший в левой руке, и ствол его почти уперся колонисту в нос.

— Знаешь, — ласково промурлыкал Зотик, — у меня феноменальная реакция, а у тебя она несколько замедлена, как у всех рептилий. Так что, свою морду ты убрать не успеешь. А если и успеешь, это очень мощный армейский бластер, и разряд его вспорет все твое подземелье, даже если ты докопался до самой мантии… Так что, говори!

— Я скажу, скажу… — затрясся от страха колонист, — только ты пообещай мне, что никому не расскажешь, что от меня все узнал?.. Ладно?.. А то мне не жить… Скажи, что тебе все Закей рассказал… Это мой сосед, который продался…

— Он, часом, не конкурент твой?.. — понимающе ухмыльнулся Зотик. — Ладно, скажу, что мне Закей все рассказал…

— Так вот, все дело в болоте! Там, на острове, стоит курортный комплекс, возле него и тусуется эта молодежная банда. Наше правительство поздно спохватилось, мутации зашли слишком далеко и стали необратимыми… Да и молодежь… Они всех терроризируют, запугивают… А на болоте благоденствуют, занимаются развратом и всякими извращениями…

— Где болото? — прервал его Зотик.

— На юго-восток, миль семьсот… Только, я тебе ничего не говорил! Тебе Закей все рассказал… Ведь ты не от дядюшки? Ты из Космопола?..

Зотик на мгновение отвлекся, и этим сразу же воспользовался колонист; крышка люка мягко осела, что-то лязгнуло… Зотик едва успел удержать свой палец, уже нажавший на спуск. Хороша была бы благодарность этому чудовищу, двух с половиной метров ростом, живущему в неприступной крепости, но так перепуганному, что даже эту информацию из него пришлось выжимать с помощью бластера.

Зотик нарочито неторопливо направился к шлюпке; по спине бегали колючие мурашки, и чудилось, будто позади кто-то крадется. Мучительно хотелось оглянуться.

Только захлопнув за собой люк, Зотик с шумом выпустил из легких воздух. Когда он шел по короткому коридору к рубке управления, ему закралась мысль, что Ареф, пожалуй, прав, и самое умное, что тут можно сделать, это поскорее убраться с планеты. А если уж так уж хочется постараться для дядюшки, то вернуться на десантном катере…

Однако когда Зотик уселся в пилотское кресло, он уже укрепился духом и решительным голосом запросил Шкипера:

— Шкип, ты съемку поверхности планеты сделал?

— Так точно, кэп! Сканирование по полной программе, как и положено при посещении неисследованного мира. Но у меня имеется и вся информация о ней…

— Дай на обзорный экран юго-восточное направление.

Бастион трусливого чудовища с экрана исчез, и медленно поплыло изображение поверхности планеты. Пологие холмы, изрезанные долинами ручьев и речек, были весьма живописны. Среди перелесков и речных долин, до краев заполненных гигантскими деревьями с широкими кронами, изредка попадались возделанные поля. Зотик знал, что на других континентах имеются и жуткие джунгли, и сухие пустыни, и дикие горы со снежными вершинами, но здесь местность напоминала североамериканские прерии. Однако скоро местность начала сглаживаться, и мало-помалу перешла в бледно-зеленую равнину с редкими черными проплешинами то ли стоячей воды, то ли грязи.

— Вот оно, болото… — пробормотал Зотик.

— В ответ из соседнего кресла подал голос Ареф:

— Пока не поздно, давай сматываться отсюда.

— Поздно! — отрезал Зотик. — Я намерен зарабатывать деньги. Много денег! Потому что я уже привык к кораблю суперкласса…

— Тем временем в поле зрения вплыли какие-то длинные, приземистые строения, стоящие на острове, похожем на вяло вздувшийся гнойный волдырь. Зотик включил максимальное увеличение, но никаких признаков активности на острове не обнаружилось. Только грязь у берегов была перемешена и свежо поигрывала бликами солнца в водяных оконцах.

— Кэп, нас вызывает администрация колонии, — пророкотал в тишине бас Шкипера.

— Чего им надо? — лениво осведомился Зотик. Он еще, будучи вольным астронавтом, привык относиться без всякого пиетета к администрациям колоний.

Щелкнул переключатель, — Шкипер почему-то обожал эти звуковые эффекты при переключениях, — и раздался противный, скрипучий, но явно женский голос:

— Таможенная служба вызывает шлюпку с корабля нарушителя…

— И что же я нарушил? — невинным тоном осведомился Зотик. — Я не купец, не торговец, не коммивояжер, и даже не научник…

— А, наконец-то! — радостно воскликнул голос. — Вы нарушили правила карантина. Так что, явитесь, пожалуйста, на таможню при космопорте и утрясите недоразумение.

— Что для этого нужно? — осведомился Зотик.

— Н-ну-у… Составите декларацию, заплатите таможенный сбор, решим вопрос о вашем нарушении… Штраф за это полагается… Прививки сделаем…

— Ага, ищите дурака… Штраф, видите ли…

Голос, явно испуганно, затараторил:

— Да вы не волнуйтесь! Это дела Интернационального флота! За нарушение карантинных правил, пусть они с вас спрашивают. Мы весь ваш товар возьмем оптом. Весь! Вам даже баржу не надо будет забирать отсюда. Мы ее вам оплатим, как две новых!..

— Ну, хорошо, — сделал вид, будто смилостивился, Зотик, — я сейчас слетаю на болото, мне там с молодежью повидаться надо, а потом и к вам явлюсь.

В динамике что-то крякнуло, и лишь через минуту послышался голос, на сей раз до предела растерянный:

— Э-э… Вы на болото собрались?..

— Да, а что?

— Ничего, ничего… — поспешно затараторил голос. — Вы летите, летите. А к нам сюда не к спеху. Выберете время как-нибудь, заскочите… Мы ни в коей мере вас не торопим…

Таможенная станция поспешно отключилась.

— У меня такое ощущение, — тихо пробурчал Ареф, — что пасть, глотку и желудок с кишечником мы уже проскочили, и вот-вот будем… Знаешь, где?..

— Знаю! — с вызовом бросил Зотик, потому как уже ничего с собой поделать не мог.

Разглядывая наплывающее из-за горизонта и сглаживающее все неровности болото, Зотик подумал, что зря он не достал из трюма Корабля и не загрузил в багажник шлюпки скафандры высшей защиты. Впрочем, и боевые тоже не помешали бы. Хотя, они относятся к оружию, и ввоз боевых скафандров на большинство планет земного содружества запрещен без специального разрешения. Скафандры высшей защиты хоть и громоздкие и неуклюжие, но зато несокрушимы для всех видов планетарного и биологического воздействия. Разве что чудовищный гроган с планеты Летящей Звезды Барнарда смог бы раздавить скорлупу скафандра высшей защиты.

Зотик посадил шлюпку на широкой площади перед фасадом огромного здания, построенного в ярко выраженном колониальном стиле. Они с Арефом долго сидели в креслах, вглядываясь в обзорный экран. Но вокруг было тихо, и ни единой живой души, ни молодой, ни пожилой.

— Ладно, пойду, посмотрю… — неуверенно проговорил Зотик.

— Я с тобой, — решительно заявил Ареф, с грохотом выволакивая откуда-то из-под пульта свой грозный бластер.

— Тебе лучше побыть здесь… — не очень решительно проговорил Зотик.

Ареф промолчал, и, вскинув бластер на плечо, зашагал к выходу. Зотик вздохнул, и пошел за ним.

Зотик правильно угадал; они приземлились перед административным корпусом. Двери, когда-то давно превращенные в щепки могучим ударом какого-то стенобитного орудия, окончательно рассыпались в прах под ногами Зотика. В просторном фойе царило запустение; на полу затвердели кучи болотной грязи. Зотик поднял взгляд от пола, и его вновь липкими холодными щупальцами оплел ужас. Хотя, если не иметь развитого воображения, чего тут ужасного? Просто, противоположную от входа стену, представляющую из себя мозаичное, весьма красочное, панно, пропахали четыре глубоких параллельных борозды.

Выглядывая из-под локтя Зотика, Ареф прошептал:

— Это очень похоже на следы когтей, и расстояние между ними такое же, как на воротах фактории…

Зотик ничего не мог поделать с колючими мурашками, весело пляшущими у него на спине, однако бодро заявил:

— Чудовище, имеющее такую лапу, вряд ли пролезло бы сквозь дверной проем… Да и не любят чудовища стены обдирать…

— Ага… А если это чудовище, передвигающееся на задних ногах, а передние у него гипертрофированно переразвиты?..

— Таких пока не открыли астрозоологи… — оптимистично проговорил Зотик.

— Ну, значит, их открыли мы…

— Да ладно, чего ты несешь этот фантастический бред?!. — взорвался Зотик, снова подсознательно чувствуя, что Ареф о чем-то догадался, что пока недоступно ему, старшему по возрасту, и повидавшему много планет, в том числе и населенных чудовищами.

Выбравшись на площадь, и оглядываясь по сторонам, Зотик раздумчиво протянул:

— Если в таком хорошем, крепком здании никто не живет, то где ж тогда обретается эта молодежная банда?..

— Если ты с ней встретишься, что будешь делать? — невинным тоном осведомился Ареф.

— Будем действовать по обстановке, — с апломбом заявил Зотик. — Закасим под ихних, вотремся в доверие, выясним все, что надо, а потом посмотрим…

— Александр Македонский, Наполеон Бонапарт и Винсент Линдгрен случайно не предки твои по отцовской линии? — осведомился Ареф серьезным тоном. — По материнской уж точно не они…

— Что ты имеешь в виду? — глупо спросил Зотик.

— Видишь ли, — раздумчиво затянул Ареф, — эти трое ребят стали жертвами своей гениальности. А гениальность, как ты, наверное, догадываешься, становится причиной самонадеянности. Македонский добрался до Индии, но ума хватило попить водички из Ганга — помер от дизентерии. Наполеон оказался умнее его, когда увидел, что Москва сгорела дотла, а на носу зима и жить негде, драпанул с кучкой телохранителей. Линдгрен во время последней колониальной войны с Восточной федерацией, разгромил весь ее колониальный флот, и так возгордился от сознания своей гениальности, как стратега, что отмахнулся от сообщения об уцелевших канонерке и крейсере. Дело кончилось тем, что от всего могучего флота Линдгрена осталось несколько спасательных капсул, в одной из которых сидел он сам. Из пространства их выловили спасатели с крейсера, капитан которого, кстати, весьма молодой человек, и был автором ловушки. Он правильно угадал, что Линдгрен попытается захватить крейсер с канонеркой, чтобы усилить свой триумф. На всем пути к Земле капитан третьего ранга, командир крейсера, оказывал Линдгрену положенные полному адмиралу почести. Это-то беднягу и доконало; свои дни он кончил в закрытой психолечебнице.

— Это ты что имеешь в виду? — с подозрением снова осведомился Зотик.

— Да то, что все гениальные полководцы, и ты в том числе — психи.

— Хватит болтать! — отрезал Зотик. — На этом острове, видимо, уже давно никого нет. Обойдем, поглядим, что и как, и вернемся на факторию; отучать того колониста от вранья. К тому же скоро ночь, а мне даже в шлюпке на этой планете ночевать не хочется…

— Смотри-ка, и у тебя просветления бывают… — мимоходом заметил Ареф.

Они шли по самому берегу, разглядывая приземистые сооружения на сваях, похожие на казармы старинной военной базы, которую Зотик когда-то видел на одной из планет Альфы Эридана.

— Наверное, в этих сараях располагались грязевые ванны и бассейны, — рассеянно пробормотал Зотик.

— А теперь грязевые ванны прямо в болоте, — прошептал у него за спиной Ареф.

Зотик машинально бросил взгляд на болото и остолбенел, увидев живописную картину. В грязи стояла ржавая железная лодка, в которой нарядно сверкала под закатным солнцем груда коробочек со жвачкой от Бубль-Гум, а рядом с лодкой полулежало погруженное в грязь по плечи огромное девятиголовое существо. То, что это одно существо с девятью головами, а не девять существ, Зотик уловил с первого взгляда. Блаженно прикрыв девять пар глаз, существо жевало жвачку всеми девятью пастями, при этом смачно чавкало, пускало пузыри и громко сопело. Благоуханье жвачки, мешаясь с тухлой болотной вонью, создавало букет запахов, характерный для пиратского пиршества.

Зотик, потеряв дар речи, смотрел на существо, и в голове его была полнейшая, звенящая пустота.

Вдруг Ареф восторженно воскликнул:

— Во, гад! Совсем оборзел!..

Существо медленно открыло все свои желтые глаза, с узкими вертикальными щелочками зрачков, и одна голова, самая большая, с самыми мощными челюстями, видимо главная, спросила:

— Это кто, гад?..

Зотик услышал, что Ареф попятился, но оглянуться не решился. Потому что существо принялось вставать. Оно почему-то не вязло в болоте. Ростом существо оказалось не слишком гигантским; так, метра три с половиной. Но плечищи!.. И ручищи!..

С хлюпаньем выдирая лапы из трясины, оно двинулось к берегу. Задние лапы у него были с широко расставленными пальцами, вооруженными мощными когтями, а между пальцами имелись перепонки. Передние лапы его были похожи на могучие руки, размером больше слоновьих ног, и пальцы тоже были вооружены когтями. В правой лапе существо сжимало дубину, грубо вытесанную из цельного древесного ствола. Зотик ощутил, как на его психику наваливается черный, осязаемо тяжелый ужас. Слава Богу! Он знал, как с этим бороться. Такими способностями обладали многие хищники венерианских джунглей. Собрав все силы, сконцентрировав волю, как его учил приятель — венерианский колдун, Зотик мысленно скатал этот материализованный ужас в черное веретено и с силой послал обратно в чудовище. Чудовище пошатнулось, на всех его мордах отразилось изумление. И тут Зотик заметил, что оно с головы до ног покрыто черной блестящей чешуей. На Зотика снова полился поток черного ужаса. Видимо чудовище не знало, что этим можно подавлять только психику тех, кто не владеет такими же способностями. Схватка со Знающим, к тому же искушенным в практических поединках с другими Знающими, чревата…

Зотик выставил мысленный щит, и теперь ужас не вливался в его душу, а как бы накапливался в некоем мысленном коконе. Чувствуя, что "критическая масса" воздействия вот-вот превысит допустимый уровень, Зотик сформировал из ужаса тяжелое копье и метнул его в чудовище. Чудовище опрокинулось навзничь, разбросав в стороны тяжелые шматья грязи. Любая венерианская тварь после первой же попытки, встретив равного, либо перешла к когтям и зубам, либо обратилась в бегство. Чудовище лежало на спине, и в какой-то момент Зотику показалось, что оно больше не поднимется, но оно почти сразу же зашевелилось, а крайняя левая голова возбужденно залопотала:

— Он завладел нашей силой! Чем сильнее мы на него подействуем, тем сильнее он нам ответит!

— Как это он сумел?! — удивилась главная голова. — Это никому из мягкотелых не дано.

— Хватит болтать! Его дубиной надо…

Зотик сообразил, что управляет телом главная голова, остальные только советуют.

— Во, распарило урода! — рявкнул Зотик, вскидывая бластер.

Разряды с визгом прочертили зигзаги на груди чудовища, взвились клубы пара. Шмат болотной грязи моментально высох, раскалился, с треском лопнул и с шипением опал в жижу. Некоторые головы блаженно прикрыли глаза, главная голова осклабилась, с наслаждением прохрипела:

— Какой кайф… Давай еще, парень, пока я тебя не прихлопнул…

Зотик в мгновение ока истощил заряд бластера. Под потоком энергии существо поворачивалось, блаженно ухало, размахивало дубиной, разгоняя клубы пара, раскаленные ошметья болотной грязи с шипением сыпались в жижу.

Когда последний разряд взвизгнул и погас, чудовище разочарованно проныло:

— И все, что ли?.. Ну, тогда я тебя сейчас прихлопну…

— Я тебе прихлопну! — заорал Зотик, окончательно выйдя из себя от наглости и неуязвимости чудовища, выхватывая лучевой меч.

Девятиголовый уже выбрался на берег и взмахнул дубиной. Зотик отпрыгнул в сторону. Смачно чмокнув, дубина врезалась в топкую почву и завязла по рукоятку. Зотик махнул мечом, и смахнул сразу две головы. Отпрыгнув в сторону, он пригнулся, выжидая нового момента для нападения. К нему уже вернулось его обычное боевое хладнокровье. А с этой тварью, он сразу понял, совладать можно не иначе как при помощи хладнокровья. Вводить себя в боевой транс пока что не имело смысла, чудище было довольно таки неповоротливым.

Ударившая тугим темно-красным двойным фонтаном кровь, почти сразу же перестала течь, будто перекрыли вентиль, а на кровавых обрубках шей, на каждом, сейчас же набухло по две розовых шишки, похожих на древесные почки, или нераспустившиеся бутоны цветов.

Одна из голов прогнусавила:

— Если так дело пойдет, у нас плеч не хватит…

— Ничего, я его сейчас по уши в землю вобью, — заявила главная голова.

С чавканьем выдрав дубину из земли, чудовище взмахнуло ею над головами. Гигантское бревно прошелестело в смертельном полукруге, роняя комья влажной земли. Зотик примерился, собираясь в прыжке снести пару голов с другого плеча чудовища, как вдруг увидел, что почки, проклюнувшиеся на обрубках шей, набухли, лопнули, брызнула прозрачная слизь, и обнаружились миниатюрные головки, точные копии оставшихся, смешно помаргивающие глазками-бусинками.

Изумляться Зотику было некогда; дубина уже с грозным шелестом косо опускалась на него. Зотик прыгнул, махнул мечом — с пронзительным шипением и треском больше половины дубины отвалилось и улетело куда-то в болото, за спину Зотика. Там тяжко чавкнуло. Воспользовавшись тем, что инерцией чудовище слегка повлекло вперед, Зотик снова прыгнул, и в прыжке кончиком меча смахнул еще три головы.

В пылу схватки Зотик не заметил, как оказался по колени в болоте. Сейчас же его ногу что-то сдавило. Судя по силе сжатия, если бы не комплект супердетектива, нога была бы откушена напрочь. Он оглянулся, и увидел округлый панцирь какого-то зверя, отдаленно похожего на гигантского омара. Зверь рванул его за ногу, и Зотик чуть не опрокинулся в грязь. Но тут что-то мелькнуло, и панцирь зверя лопнул с сухим треском. Ареф стоял шагах в десяти с бластером в руках, чуть подогнув ноги, в классической позе американского ковбоя из вестернов, и внимательно следил за каждым движением девятиголового. Теперь уже четырнадцатиголового, с беспокойством отметил Зотик.

— Стреляй в обрубки шей! — заорал Зотик, в горячке пытаясь разжать свободной рукой железный захват мертвой клешни.

И тут он пожалел, что укоротил дубину чудовища на добрых две трети. Пока оно разворачивалось с бревном, имевшим огромную инерционную массу. Зотик с легкостью мог уворачиваться от ударов. Теперь же от легкого полешка, для чудовища, увернуться было не так-то просто. Зотик еле-еле успел отсечь мечом клешню, и в последний момент нырнул под удар. Слава Богу, оказался на берегу. Прыгая по берегу, Зотик для пробы чиркнул лучом по бронированной груди чудовища. Оно заорало от боли всеми уцелевшими головами, но панцирь его выдержал, а чудовище стало более осторожным. В конце концов, Зотик изловчился, и обрубил дубину по самые лапы. Чудовище склонилось за упавшим бревном, и в этот момент Ареф открыл пальбу из бластера. Разряды проникли под бронированную шкуру через обрубки шей, и чудовище буквально вскипело. Но шкура опять выдержала, и кровавое месиво внутренностей, как из пушки, выбросило через шейное отверстие. Струя требухи и крови отшвырнула Зотика шагов на десять.

Отряхиваясь и отплевываясь, Зотик восторженно заорал:

— Молодец, Ареф! Отличный у тебя бластер!

— Стараюсь… — ухмыльнулся Ареф.

Однако, судя по бледности, и тому, как тряслись его руки и колени, страху он натерпелся.

Тут из болота полезли двуногие твари, отдаленно напоминающие людей, но с когтистыми лапами, и покрытые черной чешуей. Однако не такие ужасные, как покойный девятиголовый. Зотик, было выключивший лучевой меч, снов включил его. Однако твари опасливо держались от него подальше, тянули шеи, заглядывая через головы друг друга, стараясь получше разглядеть своего, то ли поверженного вождя, то ли притеснителя.

Одно из чудищ на приличном интерлинге обратилось к Зотику:

— Как это тебе удалось завалить его?

— Да раз плюнуть! — пренебрежительно бросил Зотик, цыкнув плевком под ноги. — Вы вот что, ребята, выкопайте поглубже яму и закопайте его. И еще; чья идея была — грабить фактории?

— Его! Это все он! — ткнуло в труп когтем разговорчивое чудище. — Ему жвачка нравилась, а работать было не охота. Мы его предупреждали, это не местных лохов обчищать, дядюшка быстро укорот пришлет. Вот и прислал…

— Понятно… А вы кто такие?

— Мы?.. — чудовище нерешительно оглянулось. — Мы тут живем…

— И чем занимаетесь? — поигрывая лучом меча, медленно выговорил Зотик.

— Мы — ничего… Мы так, в болоте отдыхаем… — чудовище осторожно пятилось от Зотика. И вдруг рявкнуло: — Атас!..

Банда разом сорвалась с места, и, разбрызгивая фонтаны грязи, ринулась в болото.

Выключив меч, Зотик подошел к Арефу, устало передвигая ноги, спросил:

— Что теперь делать будем? Ты хоть заснял все это?

— Конечно, зафиксировал. А ты и фиксатор свой забыл включить?

— Тут, понимаешь, все забыть можно… Я многое повидал, но такого…

— Ладно, не переживай. Записи моего фиксатора для дядюшки хватит. А ты заметил, что его тут все эдак фамильярно дядюшкой зовут?

— Заметил… Только не пойму, к чему это открытие приспособить?

— Болотные твари в космос не летают, — проговорил Ареф, — поэтому корабль захватить не могли…

— А может, летают? — уныло пробормотал Зотик. — Они вон какие…

— Ага, на чем, интересно?.. Корабль они взять не могли, просто баржу перехватили. А про корабль ты у своего дружка, лейтенанта, спроси…

Зотик уже давно понял, что вляпался по самые брови, и вернуться на Корабль можно будет только ценой потери шлюпки, применив одну из штучек, из пиратского арсенала. Одно хорошо, вряд ли похмельные вояки начнут захват Корабля раньше, чем разделаются с Зотиком.

В шлюпке Зотик устало рухнул в кресло, взялся одной рукой за рукоятку штурвала и медленно поднял суденышко в небо. Сейчас же в динамике щелкнуло, и противный голос проскрипел:

Вы повидались с молодежью?

— Э-э… В какой-то степени… — пробормотал Зотик.

— Прекрасно! После этого вы хотели посетить таможню и утрясти некоторые таможенные формальности.

— С чего это вы взяли, что я хотел посетить таможню?! — искренне изумился Зотик. — Я что, идиот? Я ведь прекрасно знаю, что мне светит…

— Ну что вы! Это ж не мы объявляли карантин. Кто объявлял, тот пусть и следит за соблюдением своих правил. Вы обещали продать нам оптом свои товары…

— Ага… ищите дурака…

— Да где ж его найдешь?

— Что, давно не появлялись?

— Ну, хорошо, — сдался голос, — если вы не пройдете таможенные формальности, вы не имеете права оставаться на планете.

— А что вы мне сделаете? — глумливо осведомился Зотик.

Он с минуту злорадно прислушивался к тишине в динамиках, и уже собрался демонстративно расхохотаться, когда послышался другой голос, похоже — мужской:

— Мы просто сообщим о вас на канонерку. А поскольку все подобные сообщения фиксируются "черным ящиком", и ретранслируются в информационные накопители Интернационального флота, то они просто вынуждены будут принять меры, даже несмотря на то, что вы их озолотили…

— Э-эй, ребята! — заорал Зотик. — Только не это! Я испытываю дружеские чувства к экипажу канонерки, поэтому не вынуждайте меня на решительные действия. Тем более что мне больше нечего делать на вашей прекрасной планете, через десять минут я буду в космосе.

— А какие вообще у тебя тут были дела? — с подозрением осведомился голос.

— Да мне на болоте надо было кое с кем повидаться…

— Ну и как, повидался? — голос стал напряженным.

— Повидался… — машинально обронил Зотик.

— Врешь! — убежденно заявил голос.

— Почему?

— Потому что живой. Ты ведь не контрабандист, если прилетел на шлюпке. А не контрабандистов они убивают сразу, даже ни о чем не спрашивают.

— Ах, это… — пробормотал скучным голосом Зотик, кляня себя за то, что проболтался о болоте. Надо было потихоньку убраться, не вступая в разговоры. Черт их разберет, что у них твориться… — Понимаете… — нерешительно затянул он, — тот первым начал… Я вынужден был защищаться… Да я и не защищался… Так, рефлекторно, махнул мечом, а тут бластер сработал… Самодельный… Не надежный… Я ведь нечаянно… Надеюсь, за непреднамеренное убийство, в состоянии самообороны, у вас предусмотрена обычная ответственность?…

— Э-э… К-хэ… — прокашлялся голос, и, перейдя на «вы», осведомился: — А вы уверены, что он убит?

— Мертвее не бывает… — тяжело, с раскаянием вздохнул Зотик. — Я ему нечаянно смахнул пять голов, а потом он буквально вскипел под своей шкурой. Вы знаете, у него изумительно прочная шкура! — восторженно вскричал Зотик.

— Э-э… Да-а… Весьма прочная… И чем же вы его? — вкрадчиво осведомился голос.

— Я уже сказал, что нечаянно! — отрезал Зотик. — Он как черт выскочил из болота с дубиной, я испугался, случайно взмахнул мечом… Ну, а тут, случайно бластер сработал…

— Да, да, да! Я вас понимаю! — поспешно заверил Зотика голос. — Так, вы говорите, у вас больше нет дел на планете? Тогда будем считать инцидент исчерпанным, и вы можете лететь. Мы, разумеется, никому ничего не будем сообщать. Это, в конце концов, не наше дело! Кстати… — говоривший смущенно замялся, раз уж вы тут оказались, не могли бы вы выполнить маленькую просьбу?

— Что за просьбу? — насторожился Зотик.

— Мы передадим вам пакет документов и видеоматериалов, а вы доставьте, пожалуйста, его в Департамент колоний.

— Нет, положительно, вы меня совсем дураком числите… — пробормотал Зотик. — Я припорхну за пакетом, а вы меня клац — в клетку…

— Нет, нет! Ну, что вы? После того, что вы для нас сделали… Право… Это очень серьезно…

— Ага, а как я в департаменте объясню, что я делал на планете, находящейся в бессрочном карантине? Да ваш пакет сразу сунут в стерилизатор, и после полной программы стерилизации, там не останется ни документов, ни видеоматериалов… Да и мой Корабль так простерилизуют, что потом на нем только уран можно будет возить в беспилотном режиме…

Напряженным голосом собеседник прервал излияния Зотика:

— Речь идет о том, чтобы передать пакет без стерилизации…

— Да они там разбираться не будут! — возопил Зотик. — Они сначала у меня Корабль конфискуют, меня на Меркурий запечатают, а ваш пакет все равно в стерилизатор сунут!

— А ведь верно… — обречено скрипнул динамик, но тут же голос вновь энергично вскинулся: — Вы передайте, а стоимость корабля мы вам возместим.

— Возместите?! — возмущенно вскричал Зотик. — Откуда это у колонии возьмутся средства на корабль суперкласса?! И как потом вы меня с Меркурия вызволите?! Там для тех, кто на карантинные планеты высаживался, особая зона предусмотрена, с которой еще никто не убегал. А сама зона, за время своего существования, раз шесть поголовно вымирала от инопланетной заразы…

— Как это — супер?.. — растерянно протянул голос. — Да кто вы такой?!

— Кто надо! — отрезал Зотик. — Если вы хотите передать материалы, давайте мне на мониторы. Я их скопирую, и диск передам в Департамент.

Динамик долго молчал. Наконец собеседник Зотика вздохнул, проговорил упавшим голосом:

— Хорошо, у нас просто нет другого выхода…

— Шкипер, — обратился Зотик к душе Корабля, — запиши все, что передадут…

— Слушаюсь, сэр.

— Послушай, Шкип, устало проговорил Зотик, — почему ты меня сэром кличешь? Тебя же под русского владельца программировали…

— Но ведь я американец?.. — в голосе Шкипера слышалась явная растерянность.

— Но ведь владелец Корабля — русский! — жестко выговорил Зотик.

— Виноват, Ваше Превосходительство! — рявкнул басом Шкипер. — Отныне я буду обращаться к вам по-русски — Ваше Превосходительство!

Зотик только головой покрутил, и тут увидел оторопелый взгляд Арефа.

— Чего это ты?.. — осведомился Зотик, ожидая очередной подначки.

— Ты знаешь, — тихо заговорил Ареф, — у меня уже давно сложилось впечатление, что у него живой интеллект… Ну-у… Не совсем живой, но явственно прослеживаются черты живого человека…

— Мне кажется, это твой интеллект уже подгулял… — пробормотал Зотик, чувствуя в животе неприятный холодок страха.

Тем временем началась передача материалов. Зотик уставился в экран контроля. Вскоре он принялся грызть ногти, и не заметил, как перешел на пальцы. И было от чего!

Никакой страшной тайны не оказалось. Просто, когда-то давно, еще первые поселенцы заметили, что грязи одного из самых обширных болот Лерны обладают огромной целительной силой. Они омолаживали, тонизировали, способствовали регенерации конечностей, и имели еще массу разнообразных побочных благотворных эффектов. Дело дошло до того, что колонисты по два дня в неделю проводили лежа в грязи, а женщины рожали детей в бассейнах, наполненных отстоянной болотной водой. Все колонисты отличались завидным здоровьем, никогда ничем не болели, но у четвертого и последующих поколений стали проявляться, мягко говоря, странные изменения в облике и строении тела. Поначалу грешили на все, что угодно, только не на болотную грязь. И лишь когда начали рождаться дети, мягко выражаясь, со странными свойствами, забили тревогу. Больше всех старалась компания "Бубль-Гум и внуки". Она даже полностью финансировала исследовательскую экспедицию виднейших земных ученых. На основании их исследований, и были сделаны выводы, что на планете свирепствует вирусная инфекция, вызывающая генетические изменения в организмах землян. Тут же был объявлен бессрочный карантин, и о планете забыли. По крайней мере до той поры, пока не умрет от неизлечимой болезни последний колонист, и после этого выставить планету на аукцион. Не забыла лишь компания "Бубль-Гум и внуки". Да ей и невыгодно было бы, если бы колония вымерла. Ее идеально устраивал вариант, чтобы колония вечно была на карантине. Компания сохранила фактории на планете, и стала монополистом в торговле с планетой. Формально она торговала лишь жевательной резинкой, которую планета потребляла в очень небольших количествах, поскольку немного нашлось богачей, способных ее покупать. На самом деле компания «Бубль-Гум» торговала всем набором колониальных товаров, не удосуживаясь приобретать лицензию на это. Прибыли были невероятными! Поскольку из-за карантина, колония обязана была расчитываться только такими эквивалентами денег, которые можно подвергнуть глубокой стерилизации. То есть нагреть до пятисот градусов, и обработать такими антисептиками, что любой материал превращался в кашу. Легко догадаться, что колония платила только драгметаллами.

Худо-бедно колония существовала, и даже численность населения увеличивалась. Но тут болото захватила банда фашиствующей молодежи. Они принялись терроризировать население всего континента. А поскольку населен был только один континент, то получалось — вся колония подпала под власть разнузданной банды, не признающей никаких законов, ни божеских, ни человеческих. Они исповедовали идеологию новой, болотной расы, превосходящей все разумные расы Галактики. Поделать с ними ничего было невозможно, так как они были неуязвимы для бластеров и другого легкого оружия, а тяжелого оружия колониям не полагалось. Управляющие факториями ни во что не вмешивались, знай себе торговали. Им было наплевать и на то, что, пользуясь покровительством молодежи, возле факторий окопались перекупщики, безбожно взвинчивающие цены. Колония бедствовала, управляющие факториями грели руки, а в директорат компании слали успокоительные депеши. И теперь сами же и поплатились за свою недальновидность…

Зотик сидел, как на иголках. Он слышал обращенный к нему зов о помощи отчаявшихся людей, но понимал, что если передаст материалы в Департамент колоний, разразится скандал. Дядюшка Бубль-Гум из этой катавасии, конечно, вылезет сухим, но Зотику придется распрощаться со своим супер-кораблем, и снова болтаться по торговым путям в расхлябанных и загаженных пиратских калошах на положении шестерки. Или, в лучшем случае. Штурмана, ежедневно рискуя жизнью.

Когда запись материалов кончилась, Зотик спросил осторожно:

— Но теперь-то вам легче станет? Вожак той банды убит…

— Не намного нам станет легче! Нам нужны мощные станковые бластеры, малокалиберные бризантные орудия, чтобы заставить молодежь уважать законы…

Зотик не стал сообщать, что, скорее всего против брони болотной расы не помогут и станковые бластеры. Он спросил только:

— А у вас, э-э… вся молодежь такая?

— К счастью, не вся. Только те, что родились в болотной воде. Если мы не выкурим их из болота, страшно подумать, каким будет следующее поколение…

— Да-а… Это поколение — тоже не подарочек… — протянул Зотик сочувственно.

Взяв штурвал на себя, Зотик на ускорении в восемь же повел шлюпку в космос. Был бы он один, врубил бы форсаж, и на тридцати жэ его никакие вояки бы не подловили, не то что похмельные…

Ареф, видимо, не врал, что тренировался на центрифуге. Как ни в чем не бывало, он высказал больной вопрос:

— Что будешь делать?

В ответ понесся такой поток ругани на дюжине земных языков, и дюжине инопланетных наречий, что Ареф в восторге открыл рот и расставил уши, подобно локаторам. Наконец мутный поток разноязыкой брани сменился кристально чистой тугой струей древнерусского мата, которая всплеснулась звонким фонтаном и иссякла.

Ареф восторженно прошептал:

— И где ты такому научился? Мамуля ругалась попроще…

— Капитан, канонерка проявляет признаки боевой активности, — ухнул спокойный бас Шкипера. — Такое впечатление, будто она хочет расстрелять саму себя… — договорил Шкипер уже потише.

— Перепились, вояки… — пробормотал Зотик, размышляя о том, какой эффект может вызвать на такой допотопной посудине смена полярности матрицы пусковых команд. Включив максимальное увеличение, он совсем рядом увидел эту угрожающую гору металла и пушек. Разглядывая канонерку, проговорил: — Шкипер, если она даст залп из бризантных орудий, за одну секунду до попадания снарядов, выстрели из катапульты спасательную капсулу в сторону Корабля, и подбери нас как можно скорее. Я подозреваю, вояки попытаются взять на абордаж Корабль…

— Слушаюсь, Ваше Превосходительство! — браво отрапортовал Шкипер.

— Шкипер, ладно уж, зови меня сэром… Я пошутил… — устало проговорил Зотик.

И тут Зотик заметил, как с направляющих одной из ракетных установок сорвались ракеты, но вместо того, чтобы устремиться к шлюпке, они описали широкую дугу и устремились обратно к канонерке. Зотик ждал, что, вот сейчас, канонерка окутается радужным коконом силовых полей высшей защиты… Нет, не окуталась. Ракеты благополучно врезались в аккурат в боевую палубу. Блеснула вспышка, затем, с быстротой пулеметной очереди, сверкнула еще серия взрывов. Видимо, рванули энергоблоки и боезапас истребителей и штурмовиков. Поглотители нейтрализовали большую часть энергии взрыва, прежде чем сами расплавились, иначе канонерка просто бы испарилась. Искореженная, окутанная облаком газов и водяного пара, груда обломков, сорвавшись с орбиты, пошла по касательной к поверхности планеты.

Зотик бросил шлюпку вдогонку. Даже пираты не были чужды милосердия, и зачастую спасали даже заклятых своих врагов, терпящих бедствие. Правда, потом частенько за их освобождение требовали выкуп… Но это уже другой вопрос… Останки канонерки довольно быстро вращались, поэтому пришлось заложить сложнейший вираж, чтобы подрулить к ошметьям рваного металла, в которые превратилась аппарель боевой палубы. Зотик выбросил аварийный переходной рукав, прилепил его к опаленной переборке. Шлюпка крутилась вместе с канонеркой; звезды, купол планеты, все слилось в какой-то сюрреалистический хоровод, в котором невозможно было разобрать, где — что? Через рукав донесся взрыв кольцевого заряда, что-то чмокнуло, в динамике аварийной связи загомонили голоса. Зотик поспешно открыл люк, не дожидаясь, пока рукав наполнится воздухом, заложило уши, как тысяча змей зашипели компенсаторы, а в коридор шлюпки из переходной камеры уже посыпались люди, с вытаращенными глазам и синюшными лицами. Похоже, они чуть не задохнулись в гробу, в который превратилась канонерка. Шлюпка наполнилась возбужденными голосами, запахом виски, ужасом и растерянностью.

Перегнувшись через спинку кресла, и наблюдая за толкотней в коридоре, Зотик задал риторический вопрос:

— Я могу понять, что кто-то сумел запустить ракеты, которые в принципе не могли сработать, но почему при этом не сработал сигнал боевой тревоги, и не включилась автоматически система высшей защиты?

— Ты что, не понимаешь? — откликнулся Ареф. — Если бы они сыграли боевую тревогу, все последующие действия фиксировались бы в "черном ящике", и, естественно, попали бы в рапорты и отчеты. Нас просто хотели потихоньку хлопнуть — и концы в воду…

Похоже, в коридоре пришли в себя после встряски. Физиономии, мелькающие в проеме двери, приобрели нормальный цвет. Зотик крикнул:

— Эй, капитан жив?

— Живой… — унтер капитан выпутался из груды тел, протолкался в рубку управления.

Зотик, с большим трудом сохраняя на лице выражение сочувствия, сказал участливо:

— Что это у вас случилось?

— Да черт ее знает?.. — смущенно пробормотал капитан.

Тут из-за края переборки появилось лицо седого лейтенанта, в крайней степени смущения. Он, часто пожимая плечами, проговорил:

— Почему-то взорвались ракеты…

— Ага… — понимающе кивнул Зотик. — Такое часто бывает, когда ракеты сами срываются с направляющих и попадают в канонерки…

— Что ты имеешь в виду?! — гневно вопросил лейтенант, гордо выпрямившись.

— Да так, ничего… — скучным голосом обронил Зотик. — Милости прошу. Вы находитесь на территории Восточной федерации и России, и пользуетесь всей законной защитой, — произнес Зотик традиционную формулу космического гостеприимства. — Располагайтесь. Можете воспользоваться моим скафандром, чтобы сходить за судовыми документами и "черным ящиком".

— К сожалению, уже не успеть… — вздохнул лейтенант.

— Да что вы говорите! — воскликнул Зотик. — У вас еще добрых два часа, прежде чем обломки канонерки начнут чувствительно нагреваться от сопротивления воздуха верхних слоев атмосферы…

— Нет смысла рисковать, — убежденно проговорил лейтенант. — Центральный пост разрушен, вряд ли там что-либо уцелело…

— Да-да, конечно, — с готовностью закивал Зотик. — И командирский сейф расплавился…

— К сожалению, сработал пиропатрон, и все содержимое сейфа уничтожено, — вздохнул лейтенант.

— Пиропатрон срабатывает в случае смертельного повреждения корабля лишь тогда, когда перед этим была сыграна боевая тревога… И против кого же вы сыграли боевую тревогу?.. Если кроме меня в зоне действия вашей канонерки никого не было…

— Это была учебная тревога! — отрезал лейтенант.

— Ах, учебная… — сделал вид Зотик, будто поверил. Он решил, что не стоит дергать кота за усы, в шлюпку набилось слишком много вояк…

— Послушайте, мистер Зотик, — вмешался капитан, подбросьте нас, пожалуйста, до Земли… Командование хорошо оплатит ваши услуги…

— Знаете, капитан, — скривившись, как от тухлятины, протянул Зотик, — мне хорошо платят мои хозяева, и в мои планы не входит рейс к Земле. У меня дела в созвездии Парус. Мне там надо посетить одну планетку, по имени Фал.

— Поразительная мания, лезть на планеты, запрещенные для посещений… — проворчал лейтенант.

— Кто вам сказал, что я там хочу высаживаться? И к тому же, я даже перед Космополом не обязан отчитываться… — высокомерно изрек Зотик.

— Ну, хорошо, мы согласны лететь с вами на Фал! Радостно сообщил капитан. — Как раз по пути будет дрейфующая база крейсеров и эсминцев Западной федерации…

— А почему бы вам на Лерне не подождать спасателей? — кисло осведомился Зотик.

— Ты что, издеваешься?! — взвился лейтенант. — Планета в бессрочном карантине…

— Да нет там никакой эпидемии, — пробормотал Зотик, заведомо зная, что воякам это было известно с самого начала.

— А ты откуда знаешь? — быстро спросил лейтенант. — Ты там был?

Вскоре Зотик совершил еще одну ошибку; он привез экипаж канонерки на свой Корабль.

Узнав, что в трюме полно виски, похмельные вояки ринулись туда. Зотик прошел в центральный пост, сел в кресло и задумался. Он не заметил, как свое место занял Ареф.

— Ну, и что ты собрался делать? — спросил Ареф.

— Что я должен делать? — вопросом на вопрос ответил Зотик.

— Тебя ведь просили передать кое-какие материалы в Департамент колоний… — Ареф выжидательно смотрел на Зотика.

— Ты предлагаешь передать? — горько усмехнулся Зотик.

— Если у тебя есть совесть…

— Совести у меня хоть отбавляй… Но ты представь; тебя мне придется отправить в приют, а самому до конца жизни ошиваться в Нейтральной зоне. А в ней мне заняться нечем, кроме пиратства. Фермер и ремесленник из меня получатся никудышные…

— Ты о моем благе не очень-то заботься… Рано или поздно я найду завещание матери… А ты, племянничек, — Ареф саркастически усмехнулся, — за подачки дядюшки Бубль-Гума готов совесть продать… Да и неизвестно еще, какие виды он на тебя имеет…

— Ну, какая может быть совесть у пирата! — глумливо захохотал Зотик. — Особенно при таком-то дядюшке… Я хоть за корабль суперкласса продал совесть, а ты — за пачку жвачки! Да-да, сжевал, и тебя даже не замутило…

Ареф зло глянул на Зотика, вскочил, и, выбегая из центрального поста, бросил:

— Деш-шовка ты, а не вольный астронавт!..

Зотик вздохнул и с тоской подумал, что не будет у него теперь душевного комфорта из-за того, что целую планету оставил в лапах вампира-монополиста… Что ни говори, когда-то он таких грабил, и совесть была на месте. А теперь он им помогает обворовывать несчастных, которые сами за себя постоять не могут. Впрочем, если подумать, то человечество опять на грани следующей колониальной войны. Долго ли будет терпеть это безобразие население целой планеты, пусть и изуродованное мутациями? Ведь с непостижимым постоянством именно из-за подобных вещей вспыхивали все колониальные войны.

Тут в центральный пост вкрадчивой походкой вплыл лейтенант. Облокотившись о спинку кресла, он нарочито робко произнес:

— Может, все же, проложим курс к Земле?

— Я уже сказал вам, что у меня дала в системе Парус!

— Но нас больше, и мы на вашем корабле… — вежливо напомнил лейтенант.

— Вот именно, вы на моем корабле, — хладнокровно согласился Зотик. — Шкипер, где находятся гости?

— В трюме. Пьют виски… — лаконично бросил Шкипер.

— Отлично, изолируй их там, на пятачке т-перехода.

— Исполнено, капитан… — тут же доложил Шкипер.

— Итак, — обернулся Зотик к лейтенанту, — мы с вами говорили о том, что вы на моем Корабле и у вас почти нет оружия…

Потеряв дар речи, лейтенант любовался своим боевым экипажем, стиснутым силовыми полями, на так называемом "пятачке т-перехода". То есть, на пятачке, обозначенном голубой краской и отграниченном красной чертой. Теоретически, на этом пятачке можно было пережить т-переход. Правда. Зотик не особенно верил в теорию, как и большинство матерых космических волков. На каждом корабле в районе осевой равнодействующей, на каждой палубе голубой краской обязательно закрашивался пятачок безопасности, но поголовно все астронавты предпочитают пережидать т-переход в центральном посту.

Заново родившийся экипаж канонерки с энтузиазмом посасывал виски из пакетов, а в промежутках между глотками делал непристойные и угрожающие жесты в сторону телеглаз.

Зотик обречено смотрел на них; куда ни кинь, везде клин. На Лерну их не выбросишь, с собой тащить опасно, тем более с таким грузом подходить к военной базе. Потом, разумеется, никто из экипажа базы не вспомнит, куда делся корабль, вместе с очаровательным юношей, и его спутником, не то младшим братом, не то еще кем?..

Ленивым движением Зотик вытащил лучевой меч, подкинул его на ладони, и выразительно глянув на лейтенанта, заговорил:

— Послушайте, у меня много дел. Я их буду делать, а вы все это время просидите на "пятачке безопасности", идет? Я не могу рисковать своей свободой, тем более жизнью.

— Ты что, издеваешься, скотина?! — вскипел лейтенант.

— Знаете, лейтенант, — скучным голосом заговорил Зотик, — я свой вызов на дуэль не отменял… Пожалуйста, выбирайте оружие… Сейчас мирное время. По законам я имею полное право не подчиняться военным, тем более армии чужой федерации, до тех пор, пока меня не поймали с поличным… Вы не сможете доказать, что я высаживался на планету. Наоборот, в "черном ящике" Корабля имеется запись, что он не подходил ближе пояса астероидов. Так что, выбирайте…

— Послушай, племянничек! — в дверях центрального поста стоял Ареф, со своим бластером под мышкой. — Если бы ты хорошенько подумал, у тебя не было бы сейчас проблемы, куда девать эту пьяную банду.

— Что это ты придумал? — скептически спросил Зотик.

— А то… Тактику космических сражений надо знать! Связка: канонерка — крейсер, не единственно возможная. Еще более эффективная связка для защиты внутренних планет звездных систем, это связка: канонерка — монитор. В мирное время они обычно и дежурят в таком виде. Потому как это идеальное оборонительное соединение…

— Так, так… Ты хочешь сказать, что где-то поблизости спрятан монитор?

— Разумеется! Только, по случаю мирного времени, он законсервирован и замаскирован. Скорее всего, прилеплен к поверхности какого-нибудь железного астероида.

— Ага, лейтенант! Вот проблема и решилась! Я вас высаживаю на ваш монитор, вы его быстренько расконсервируете, и спокойно продолжите нести боевое дежурство, или отправитесь на Землю, за приговорами. Идет? У вас же все равно нет другого выхода…

— Нет здесь никакого монитора… — проворчал лейтенант. — Ты что, мальчишке веришь?

— Ну, мой дядюшка весьма знающий эксперт в самых разнообразных областях знания… Так что, выкладывай код, и покончим с этим. А если будете упираться, я всех вас затрамбую в спасательную капсулу, и тогда вам своим ходом придется добираться до монитора. Сколько вас? Сорок? Пятьдесят? В пятиместную затрамбую…

Подгоняя вояк легкими разрядами электростатического электричества в силовых полях, Зотик вытеснил их из трюма, прогнал по боевой палубе и вжал в переходную камеру.

Спящий монитор на обзорном экране выглядел весьма внушительно, хоть и не так грозно, как канонерка. Как рассказывал Ареф, во время одной из колониальных войн, какому-то адмиралу Южно-Азиатского союза пришло в голову, видимо от безысходности, составить оборонительный отряд из списанной на металлолом канонерки, купленной у космофлота Восточной федерации, монитора, купленного по весу, как металл, у КС Западной федерации, и пары допотопных крейсеров, дожидавшихся где-то на лунной орбите переплавки. Этот отряд не мог противостоять в открытом космосе эскадрам, оснащенным новейшей техникой, но на орбитах планет, особенно внутри тесных систем, замусоренных астероидами, действовал столь успешно, что ему не могли противостоять даже супердредноуты. С тех пор, канонерка-монитор, стала классической оборонительной боевой связкой.

— Послушайте, капитан, — заговорил Зотик по аварийной связи, закрыв люк, — мы нашли монитор без вашей помощи, но теперь-то, пожалуйста, не усугубляйте наши отношения. Не упрямьтесь, включайте дистанционно систему жизнеобеспечения монитора. Иначе я загоню вас в холодный, промозглый корабль, да еще в глубокий вакуум. Поверьте, у меня нет времени нянчиться с вами. Тем более, ежу понятно, что вы так рьяно набивались, чтобы мы вас отвезли на Землю, или высадили на базу, исключительно потому, что вы надеялись на марше захватить мой Корабль. Вы ж надеялись, что во время т-марша я поостерегусь применять лучевое оружие, и тогда наши шансы уравнивались…

Капитан поглядел долгим, злобным взглядом в телеглаз, и, наконец, достал свой коммуникатор. Зотик тоскливо вздохнул: ну вот, и еще один смертельный враг, к тому же облеченный государственной властью. Нет, определенно, с пиратами проще… Но, тем не менее, Зотик ощутил, что у него гора с плеч свалилась. Если бы вояки уперлись, и не пошли на монитор, он, честно говоря, не знал бы, что с ними делать. Не вышвыривать же, в самом деле, в глубокий вакуум без скафандров… Хотя, он не сомневался, вояки поступили бы с ним именно так, вышвырнули бы в космос без скафандра, если бы фортуна повернулась к ним другим боком.

Если бы монитор был законсервирован полностью, найти его было бы абсолютно невозможно; у него реакторы оказались не потушены, а лишь притушены до одной сотой мощности. То есть, на расконсервацию его уйдет менее часа, а не несколько суток, как при полной консервации. Зотик некоторое время ломал голову над этой загадкой; зачем держать наготове, под парами, боевой корабль, нарушая все приказы и инструкции Министерства обороны?.. Однако события развивались стремительно, и через минуту он уже забыл об этом странном факте.

Зотик понимал, что не успеет он отсоединить переходной рукав, как вояки разбегутся по боевым постам. С самого начала было безрассудством причаливать к железному астероиду, в глубоком разломе которого прятался дремлющий монитор. Надо было пожертвовать одной из спасательных капсул, чтобы экипаж канонерки тащился до монитора часов шесть. Конечно, сейчас, когда вояки уже перешли на свое запасное корыто, и пока оно не ожило полностью, можно было бы врубить форсаж, укутаться силовыми полями, и прыгнуть вертикально вверх над эклиптикой. Но что тогда станет с беззащитным монитором и его экипажем? Да их попросту размолотит отдачей, как в мясорубке!

Когда последний воин миновал диафрагму люка, Зотик, в душе проклиная свое благородство, проговорил:

— Шкипер… Как по лезвию бритвы… Чтобы и для экипажа монитора не слишком опасно было, и нам побыстрее в точку т-скачка… Ну, старт! — и пробормотал себе под нос: — Оценят ли они мое благородство…

Ареф не преминул вставить:

— Ага… Все, как один — ценители благородства пиратов… Сейчас быстренько активизируют огневые системы, да ка-ак врежут нам в задницу из всех стволов!..

Однако прошло пять минут, десять… Ускорение с двенадцати жэ возросло до двадцати. Через пятьдесят минут ускорение достигло тридцати жэ, и, в общем-то, если Корабль сейчас настигнет залп монитора, он будет уже не смертелен: так, шибанет до сорока жэ…

Зотик не верил в благородство вояк, а потому решил, что у них что-то не заладилось с расконсервацией. Но запрашивать, не нужна ли помощь, ему как-то не очень хотелось.