"Дядя Митя — Айболит" - читать интересную книгу автора (Новиков Анатолий Иванович)

ПОИСК ЧУДО-КОРНЯ

— Берем на всякий случай походную аптечку! — заявил Саша приятелям.

После хорошей ветеринарной практики мальчик действовал неспешно, уверенно, повторяя в жестах дядю Митю и чувствуя большое уважение к животному миру.

Милорд гонял по двору обиженного петуха. Фаина, прислонившись к стене, задумчиво перебирала ножками — прикидывала маршрут поиска.

Все трое отправлялись на поиски рубидиевого корня. Об этом пронюхала Клеопатра. Настырная коза напросилась в сообщники, якобы для того, чтобы в охотку полакомиться лыком.

— Сань! — гаркнула муха свежим походным голосом. — Не забыл йод захватить?

— Все тут есть в нашей аптечке! — мальчик стукнул по тугой сумке. — Бинты, резиновые жгуты для того, кто ногу в пути сломает или будет ранен, нашатырный спирт — если кто сознание потеряет или отравится.

— С ума сойти! — испугалась муха. — Мы что, ребята, в бой идем?

— Витаминов захвати побольше! — оставив наконец петуха, крикнул сладкоежка Милорд. — Вдруг заплутаем, и без витаминов никак нельзя!

Солнце привычно поднималось над Кордоном. Из леса надвигались на ходоков запахи березового разомлевшего листа, сосновой смолы и липового меда.

— Куда, ветеринары, путь держите? — живо поинтересовался художник Просеков, который в последнее время построил-таки на избушке чудную трубу и сильно повеселел.

Мастер живописных дел замаскировался в тени кустов и умело срисовывал на большое полотно сельские виды.

— А хватит ли места на холсте, чтобы изобразить ветеринарную амбулаторию? — Саша заглянул через плечо художника. — Мы вам березовый гриб-чагу из лесу принесем. Эта штука, говорят, сильно творчество стимулирует!

Вошли в густой лес и, обшаривая местность, много говорили о загадочном.

— Возьмите, к примеру, меня! — изумленно шелестела вверху камышовая муха. — Зачем, спрашивается, мне столько ног, если я большую часть жизни летаю и планирую? Чудовищно и загадочно! Вот у человека две ноги — он ходит, изредка бегает. У собаки уже четыре ноги — она и носится, как чумная. А у меня три пары ног! Должна, казалось бы, колесом по планете катиться, — летаю!

— С сороконожкой вы пара, — съязвил нечаянно Милорд. — Она с десятью парами ног тоже пулей носится по земле.

Неожиданно Фаина взвилась к верхушкам елей, зависла над деревьями, потом сообщила:

— Стоп, друзья! Вижу поляну тысячелистника!

Саша, как и условились перед научной экспедицией, тотчас достал из планшета ручку и блокнот.

— Записывай! — скомандовала, прицелившись, Фаина. — Квартальный столб на пересечении просек. Лесной квартал 49—150—21–22.

— Батюшки псовые, что делается! — Милорд даже задохнулся от зависти. — Насекомое по-военному излагает и не споткнется!

— Спокойно, милорды! — крикнула Фаина. — Пиши, Саша! Сто три метра от пикета строго на север!

— Как ты узнала? — вновь поразился Милорд, и умная морда пса сморщилась. — Вроде летала, а не скакала!

— Я считала каждые три шага Саши! — точно ворожила с синего неба камышовая разведчица. — После каждой сотни загибала ножку. У меня сейчас поджаты три с половиной ноги. Три шага Саши равны метру.

— Фая, обучи! — терзаясь от невежества, попросил Милорд. — Неуч я в этом деле, хотя, наверное, тысячи километров пробегал на охотах.

— Тебе главное в жизни, — засекретилась муха, — нюх не терять.

— Фая у нас чистый топограф! — восхитился Саша энциклопедически образованной мухой.

— Да меня дядя Митя научил! — призналась Фаина. — Он в армии не доктором был — топографом. Да не только меня, многих в деревне научил на местности ориентироваться.

— Скажи еще что-нибудь топографическое! — взмолился гончак.

— Высота предмета во столько раз больше нашего роста, — отбарабанила камышовая муха, — во сколько раз тень от предмета больше, вернее, длиннее нашей! Тень от Саши укладывается в тень вот этой березы двадцать раз. Рост Саши — один метр двадцать сантиметров. Значит, береза — высотой около двадцати пяти метров.

За разговорами не забывали о главном — искали плантации с лечебными травами и наносили координаты на карту. Только в двух таежных кварталах обнаружили поляны со зверобоем, конским щавелем, крапивой, но особенно много росло тут шиповника перед цветением.

Каждый из приятелей хотел обнаружить первым таинственный корень. Травники забирались в самые глухие и сырые овраги и ямы, но растение не обнаруживали.

— Ты, Клеопатра, все подряд не грызи! — Пес неодобрительно покосился на козу. — Вас, травоядных, до зелени только допусти — мигом под корешок подчистите! Вероятно, какая-нибудь из твоих подружек извела заветное растение.

Клеопатра, озадаченная грубым намеком, скрылась в кустах. Шурша ветками, она кружила вблизи от группы.

И вдруг раздался громкий треск. Из малинника с невиданной сноровкой вырвалась коза. Следом на поляну выдвинулся медведь. Зверь уставился на друзей маленькими бессмысленными глазками.

— Бежим! — закричал мальчик.

Но Милорд, отвлекая хищника и спасая человека, отважно кинулся вперед. Медведь взмахнул когтистой лапой, намереваясь одним ударом разделаться со смельчаком, но вдруг заревел, схватившись за голову. То камышовая муха пулей врезалась ему в глаз. Заварилась обычная для таежной жизни свара. Клеопатра, не замеченная зверем, обогнула хищника, разбежалась и всадила ему в спину пару острых рожек.

Вконец разобиженный мишка дико завопил, и несдобровать бы юным ветеринарам, если бы…

— Фая! — крикнул Саша. — Покажи, на что ты способна!

Что-то ослепительно-светлое и легкое, как молния, стремительно упало сверху. Вокруг бешеного зверя замкнулось несколько красноватых пульсирующих колец, вертевшихся с неземной скоростью. Яростный медведь оказался в ловушке. Он не мог шагнуть или взмахнуть лапой, натыкаясь на прочную стену. Наконец зверь поднял голову и заревел беспомощно и обиженно.

Прошла томительная минута. И вдруг медведь быстро уменьшился в размерах — превратился в маленькое мохнатое, гудящее, как разбуженный шмель, существо. Оно потешно скакало на мохнатых лапках и размахивало игрушечными конечностями.

— Новый вид животного — гуденожка! — назвал Саша бывшего медведя, который носился между травинками.

Золотисто-огненные кольца внезапно разорвались, превратившись в смерч, и растаяли в голубом безмолвии без звука и без запаха.

И тут приятели заметили, что медведь зацепил гончака когтями. Капли собачьей крови алели на широких листьях мяты.

Дяди Мити рядом не было. Но Саша уже знал, что надо сделать, чтобы помочь гончаку. Мальчик быстро распотрошил аптечку, промыл рану дистиллированной водой, очищенной от примесей и солей, прижег больное место спиртом — Милорд подпрыгнул до макушки березы. Обработанную и обеззараженную простым и надежным способом рану мальчик присыпал стрептоцидом и крепко забинтовал. Конечно же, в душе он немного гордился. Но это была гордость заслуженная.

— Вот это я понимаю! — уважительно, как равного в ветеринарных делах, похвалила камышовая муха. — Из тебя выйдет толковый доктор.

Саша изловил в густой траве мини-медведя, подержал на ладони и посадил на ветку.

— Пусть отдохнет, пока из тайги не выберемся! — решила камышовая волшебница. — Потом верну ему прежние габариты и вес.

Клеопатра, давно жевавшая лесные дары, вдруг призывно проблеяла. Друзья бросились к ней, чуя неладное. Но мелкожующее животное стояло спокойно, задрав легкомысленную бородку.

— Насилу отыскала, — скромно произнесла Клеопатра. — Вот он, куст рубидиевый!

В скромной, но гордой позе, в смиренных словах проглядывала укоризна собачьему нюху, человеческой наблюдательности и ста поисковым глазам мухи.

Это был действительно редчайший куст! Стараясь не повредить растение, приятели бережно выкопали три корневых отростка. Длинные, извилистые, они напоминали псов, бегущих за добычей, как корень женьшеня похож на фигуру человека. Правда, поначалу в горячке на это не обратили внимания. Сходство приметил лишь Милорд, но по своей нечеловеческой скромности промолчал.

В высоком небе мигали первые звезды, когда поисковая группа вернулась в село. Дядя Митя встретил ее на пороге дома с фонарем и рюкзаком — отправлялся на поиски друзей, встревоженный опозданием. Но когда увидел, что они принесли из леса, перестал сердиться и долго хвалил приятелей. Конечно, про медведя ему не сказали.