"Собственность короля" - читать интересную книгу автора (Хауэлл Морган)

26

Шилдрон подошел к реке Турген рано утром на следующий день. Река в этих краях была уже широкой и представляла собой внушительное препятствие. Ее воды, серые от осадков, принесенных с близких гор, текли стремительно и были так холодны, что и воздух здесь тоже становился прохладным. Река зачаровала Дар. Она изумлялась тому, что ледяная вода, мчась по руслу Тургена, словно бы кипит.

Дорога шла вдоль берега, и после полудня впереди возникла громада каменного моста. Его арки опирались на скалистые острова, связывая между собой два берега. Камни от времени и непогоды состарились, и порой трудно было определить, где кончаются скалы и начинается кладка. Дар никогда прежде не видела более величественной постройки. Она остановилась, чтобы полюбоваться мостом. Ковок-ма тоже остановился.

— Это Флис Мути, — сказал он.

Дар перевела:

— Прыжок Матери?

— Хай. Великий труд уркзиммути и причина большой печали.

— Этот мост построили вы? — спросила Дар, стараясь скрыть удивление.

— Хай. Давным-давно. И давным-давно вашавоки переходить его и отбирать у нас наши дома.

В то время, как Ковок-ма рассказывал Дар об этом, на мост въехал конный отряд, чтобы перебраться в лагерь на противоположном берегу. Довольно скоро Дар уже сама шагала по мосту. Вблизи стало заметно, насколько мост древний. Дожди и снега за столетия сгладили острые углы, каменные плиты покрылись вмятинами и трещинами. Кое-где выросли высокие деревья.

Лагерь, предназначенный для сбора войска на другом берегу, был пока заполнен не до конца, но тут уже царила суматоха. Хотя шилдрон под командованием толума Карга прибыл на место первым из шести в своем полку, другие оркские полки уже находились в лагере. Кроме орков, здесь расположились и отряды людей — пехотинцы и кавалеристы. Столько людей сразу Дар никогда в жизни не видела. Шум голосов людей и орков звучал оглушительно. К голосам примешивалось ржание лошадей и клацанье железа. Люди и орки готовились к войне.

Шилдрон остановился на краю лагеря. Толум Карг отправился к командиру лагеря. Когда толум вернулся, он повел свой шилдрон к клочку свободной земли. Рядом раскинулся просторный круг, огороженный воткнутыми в землю сучьями. Внутри круга стояло несколько сотен остроконечных шалашей, и оставалось еще много места, где можно было разместиться оркам. Орки из шилдрона Карга вошли в круг, а солдаты и женщины остались снаружи и начали разгружать повозки.

Дар решила не задавать вопросов.

«Буду слушать, о чем говорят, — сказала она себе, — и, быть может, пойму, что тут происходит».

Из разговоров солдат она узнала, что войско будет стоять здесь лагерем до тех пор, пока не соберутся все полки. Некоторые считали, что на это потребуется несколько дней, другие предполагали, что пройдет не одна неделя, пока все подойдут. Единственное, в чем все были согласны, так это в том, что вторжение не начнется до того, как в лагерь прибудет сам король.

Дар слышала много недовольных разговоров. Похоже, всем была не по душе предстоящая жизнь в лагере.

— Тут в крестьянских кладовых не побалуешь, — проворчал мердант Тиг. — Что его величество от щедрот своих отвалит, то и лопать будете.

— Как же, от этого жмота дождешься, — буркнул один солдат. — Одну кашу жевать придется.

— Погодите, погодите, — хмыкнул другой. — Прибавится голодных ртов, так вам и миска баланды пиром покажется.

— Угу, и еще сильно повезет, если она вам достанется, — подхватил Тиг. — Когда на одном месте торчишь, поневоле отощаешь. Дров и так уже мало. Вот чего в достатке — так это воды. — Он зыркнул на Дар. — Задницей шевели, сучка. Работы — выше крыши.

Дар поспешила к другим женщинам. Они готовились к тому, что в лагере им придется пробыть неведомо сколько времени. Солдаты, как обычно, от работы отлынивали. Поставив шатры для себя, остальные труды по поселению на новом месте они оставили женщинам. Женщины сгрузили с повозок скарб и припасы, обустроили место для приготовления еды, поставили свои шатры, а потом занялись другими делами. Нена и Кари отправились на поиски дров, Тарен и Тви натаскали воды и начали готовить ужин. Дар было приказано выкопать выгребные ямы, и она закончила эту работу как раз тогда, когда настало время нести ужин оркам.

Дар и Тви вымылись, надели рабочие платья, продели палку в ушки котла с кашей и вошли с ним в круг, ограничивающий Объятия Мут ла. Им пришлось немало побродить, прежде чем они разыскали Ковока и его товарищей посреди сотен незнакомых орков и их шалашей. Когда они их нашли, Тви едва держалась на ногах от усталости.

Когда Дар подавала кашу Ковоку, она обратила внимание на то, что он нервничает, и шепнула ему, что надо бы поговорить. После того как они с Тви подали еду всем оркам, они пошли к шалашу Ковока и стали ждать его там. Он пришел на закате солнца.

Ковок-ма заговорил по-оркски, чтобы Тви не могла его понять.

— Вы не должны оставаться здесь сегодня ночью, — сказал он. — Это небезопасно. Прошлой ночью дозорные убили вашавоки.

— Только из-за того, что какой-то глупый солдат…

— Не солдат, — покачал головой Ковок-ма. — Жен-счина.

— Уркзиммути убили мать? — ахнула Дар. — За что?

— Точно не знаю, — ответил Ковок-ма. — Знаю только, что она вошла в круг, и дозорные ее убили. Они могут сделать то же самое с тобой и с Маленькой Птичкой. Вы обе должны сейчас уйти.

— Тва, — покачала головой Дар. — Если нам не будет безопасно в Объятиях Мут ла, нам нигде не будет безопасно. Мы подождем, пока не придут дозорные.

Ковок-ма не стал спорить, хотя по его лицу было видно, что он не рад такому обороту дел. Но Дар была матерью, и он был готов покориться ее решению. Орк последовал примеру Дар и сел рядом с шалашом, чтобы его было легко заметить. Тви, не понимавшая, что происходит, села поближе к Ковоку.

Женщины, подавшие ужин другим оркам, ушли. Солнце висело низко, над самым горизонтом. Смеркалось, от реки подул холодный ветер. Стараясь не выдать интереса, Дар наблюдала за небольшими отрядами вооруженных орков, обходивших дозором границу круга. В конце концов один отряд направился к шалашу Ковока. Дар замерла.

В отряде было три орка, и все трое обнажили оружие. Двое были вооружены палашами, третий — топором, лезвие которого было шире шеи Дар.

— Никаких вашавоки здесь! — проревел тот орк, что держал топор.

Ковок-ма приподнялся, его рука потянулась к рукояти меча.

— Зетат! — шепнула Дар. («Сиди».)

Ковок-ма повиновался, что удивило других орков и заставило их обратить внимание на Дар. Она проговорила по-оркски:

— Две матери сидят здесь. Это хорошее место для нас.

— Никаких вашавоки, — повторил орк, но на этот раз не так уверенно.

— Мы подаем пищу, а Мут ла почитаема вами, — сказала Дар по-оркски. — Если вы не верите, что мы матери, убейте нас. Убейте всех матерей вашавоки. А потом покиньте Объятия Мут ла и ешьте вместе с солдатами, потому что вы станете такими же, как они.

Орк замахнулся топором, но Дар и глазом не моргнула.

— Сначала убейте маленькую мать, — сказала она. — Она не понимает вашей речи. Она доверяет уркзиммути. Удивите ее — ударьте побыстрее.

Орк растерялся. Он опустил топор и уставился на Ковока.

— Что я слышу? — спросил он.

— Мудрые речи, — ответил Ковок-ма.

— Ты спишь с вашавоки? — спросил другой дозорный. — Это очень странно.

— Мы не такие, как другие вашавоки, — заметила Дар.

Тви схватила Ковока за руку.

— Что такое? — испуганно спросила она.

Ковок-ма не ответил. Он сказал дозорным по-оркски, чтобы Тви не поняла:

— Маленькая мать хочет знать свою судьбу. Сказать ей, что она умрет?

— Я не могу это решить, — ответил орк с топором и посмотрел на своих спутников. — Пойдем, — сказал он.

Когда дозорные ушли, Дар спросила:

— Что теперь будет?

— Думаю, они приведут Мудрых сыновей поговорить с тобой.

— И что мне делать?

— Покажи свою мудрость.

Вскоре дозорные возвратились, а с ними — еще пятеро орков в коротких колпаках. В отличие от людей орки не украшали свое оружие и доспехи в знак высокого положения. Тем не менее Дар почувствовала, что эти орки — особы важные, а колпаки — знак их мудрости. У одного из орков длинные косматые волосы были тронуты сединой. Он шагнул вперед и заговорил:

— Я слыхал, что здесь есть вашавоки, которая говорит как мать.

— Я и есть мать, — заявила Дар, не вставая с земли. — Поэтому говорю, как подобает матери.

— Как твое имя?

— Эта стоянка — не твой дом, — ответила Дар. — Правильнее будет, если первым ты назовешь свое имя.

Седой орк явно удивился.

— Откуда вашавоки знает это?

— Подумай, — предложила ему Дар. — И ты узнаешь ответ.

Орк растянул губы в усмешке.

— Меня зовут Нагта-ят.

— Меня — Даргу.

— Хорошее имя для тебя.

Дар тоже растянула губы в улыбке и показала орку свои черные зубы.

— Мне уже так говорили.

— Почему ты желаешь остаться в Объятиях Мут ла?

— Здесь я чувствую свою близость к Мут ла, — ответила Дар.

— И ты не скучаешь по своим сородичам?

— Тва, — покачала головой Дар. — Они лишены мудрости.

Нагта-ят усмехнулся.

— Это хороший ответ. — Он перевел взгляд на Ковока. Тот не встал, но поклонился. — И тебе не противна их вонь?

— Они чисты, — ответил Ковок-ма. — И не пахнут страхом.

Нагта-ят склонился к Дар и принюхался.

— Но зачем тебе понадобилось, чтобы эти двое спали в твоем шалаше?

— Чтобы почтить Мут ла, — сказал Ковок-ма.

— Трудно сыновьям познать волю Мут ла, — покачал головой Нагта-ят.

— Поэтому они и должны слушать матерей, — сказала Дар.

Нагта-ят обернулся и сказал тем оркам, которые пришли вместе с ним:

— В том, что говорит эта мать, есть мудрость.

Стоило Нагта-яту произнести слово «мать», как Дар поняла: теперь никто не причинит зла ей и Тви.