"Игра на чужом поле" - читать интересную книгу автора (Ставицкий Василий)

Юрий Гвоздев ЦРУ: НОВЫЕ ПРИОРИТЕТЫ

Оценить настроение «улицы», вовремя уловить перемены общественного мнения, предвидеть появление новых влиятельных групп в верхних эшелонах власти, «вычислить» наиболее перспективных и честолюбивых политических деятелей нового поколения… Все это сегодня важнее, чем сбор секретных данных. Так считают многие эксперты в Лэнгли, в Центральном разведывательном управлении США.

Перед тем как оставить свой пост директора ЦРУ, Уильям Уэбстер сделал несколько заявлений, дающих представление о работе этого разведведомства в новых условиях. Их смысл таков: экономическая мощь будет «ключом» к глобальному влиянию и власти на планете, а трения и разногласия на международной арене станут носить преимущественно экономический характер. По мнению же ряда правительственных специалистов, торговая конкуренция со стороны Японии и Европы превратится в ближайшие годы в угрозу для США, гораздо более серьезную, чем «арсенал бывшего Советского Союза».

В ЦРУ серьезно обеспокоены, например, тем, что некоторые агенты дружественных и союзных государств проникли в американские компании, выпускающие наукоемкую продукцию. Так, газета «Ньюсдей», выходящая в Нью-Йорке, в свое время обвинила Францию в такой деятельности в «Интернэшнл бизнес машинз» (ИБМ), в «Корнинг гласс интернэшнл» и «Тексас инструмент». Как признавал еще в 1981 году бывший глава французских секретных служб П. Марион, «Франция никогда не ставила своей целью выведать американские политические или военные секреты, но что касается экономического соперничества, новейших технологий и материалов, то здесь наши страны не союзники, а скорее всего настоящие противники».

Неудивительно, что после окончания «холодной войны» битва спецслужб в данной сфере резко обострилась. И в последнее время нам приходится слышать о такой перестройке работы ЦРУ, которая делает больший акцент на экономической, технологической, торговой разведке, а ее объектами являются не только Россия, страны Восточной Европы, но и союзные США государства. Правда, шеф ведомства в Лэнгли Роберт Гейтс отмечал, что использование американской разведывательной сети в интересах отдельных компаний было бы нецелесообразно, тем не менее он дал понять: экономический шпионаж, возможно, будет проводиться на основе принципа «око за око — зуб за зуб», особенно в тех случаях, когда другие страны вступают в сговор со своими предпринимателями, ставящий американскую промышленность в невыгодное положение.

В свою очередь, в статье, опубликованной в одном из номеров «Форин афферс», бывший директор ЦРУ Стэнсфилд Тернер призвал к «симбиозу» разведки и делового мира. Он полагает: если Соединенные Штаты без зазрения совести похищают секреты, чтобы создавать лучшее оружие, то почему они должны чувствовать неловкость в отношении похищений экономической информации в момент, когда технологическая индустриальная мощь имеет столь важное значение для национальной безопасности?

По мнению Тернера, американская разведка при новом мировом порядке неизбежно испытывает необходимость заниматься шпионажем в отношении друзей Вашингтона. Тем более что некоторые из них уже практикуют подобный подход в отношении Соединенных Штатов.

«По мере того, как мы будем увеличивать акцент на экономической разведке, — писал бывший руководитель ЦРУ, — нам придется заниматься шпионажем в отношении промышленно развитых стран, наших союзников и друзей, с которыми мы конкурируем в экономическом плане».

Отсюда легко сделать вывод: возрастает интерес ЦРУ и к промышленному, научному потенциалу новой России, к ее торгово-финансовой жизни. Тем более что резко оживились хозяйственные связи и сотрудничество между Востоком и Западом. К тому же возникает целый ряд дополнительных проблем, связанных с хаосом, неразберихой, анархической децентрализацией на территории бывшего СССР, не говоря уже о том, что приходится иметь дело с совершенно новыми, до недавнего времени неизвестными предпринимателями, частными компаниями и кооперативами, среди которых далеко не все готовы делать честный бизнес. В этом случае понятно и беспокойство деловых кругов, правительства США, колеблющихся, вкладывать ли капитал, предоставлять ли кредиты новым партнерам.

В этой связи любопытно сослаться на статью Джорджа Ларднера «ЦРУ стремится определить свою роль в эпоху после «холодной войны», опубликованную в газете «Вашингтон пост». Автор замечает, что разведведомство в ряде «исключительных случаев» обслуживает крупные компании США, предоставляя в их распоряжение добытую информацию, если они могут стать «жертвами незаконного акта», ЦРУ «предупредит их, что их хотят обмануть».

Комитет палаты представителей конгресса США по разведке среди проблем, представляющих «потенциально большую опасность, чем «холодная война», назвал также такие, как распространение оружия, региональные конфликты, международный терроризм и торговлю наркотиками. Их еще принято называть «нетрадиционными угрозами» для национальной безопасности Соединенных Штатов. Естественно, однако, что этот перечень может быть дополнен, ибо современная жизнь слишком динамична и разнообразна.

Например, во весь рост встают сегодня проблемы экологии. И как ни странно, но ЦРУ все более активно включается в борьбу с этим фактором глобального риска. В сфере внимания могут оказаться, в частности, тайные захоронения радиоактивных и иных токсических промышленных отходов, массированные загрязнения окружающей среды.

Разведке, по мнению американских специалистов, даже придется обратить особое внимание, например, и на явления, связанные со стихийными бедствиями, эпидемиями. Так, один из видных сотрудников ЦРУ полагает: возможно, будет рассмотрено «колоссальное влияние распространения СПИДа в Африке на правящие классы». По его мнению, в некоторых странах СПИД «убивает средний класс и класс лидеров, а это имеет политические и дестабилизирующие последствия».

Вместе с тем окончание «холодной войны» и радикальные перемены в Восточной Европе, полный распад Советского Союза вызвали дискуссию в США вокруг дальнейшей судьбы ЦРУ. Исчезло из политического лексикона такое понятие, как «советская военная угроза». В Вашингтоне некоторые деятели стали задаваться вопросом: а нужно ли вообще в новых условиях такое дорогостоящее учреждение, как разведведомство в Лэнгли? Может быть, его следует ликвидировать, а затем вместо ЦРУ создать нечто совсем другое, не требующее ежегодных затрат в 30 миллиардов долларов? Самое радикальное предложение поступило в начале 1991 года от сенатора Даниэла Патрика Мойнихэна, демократа от штата Нью-Йорк. Он внес законопроект о роспуске ЦРУ и о поручении государственному секретарю руководства разведывательной деятельностью страны. Однако одержали верх те, кто выступают за реформы, а не за роспуск разведведомства, за его укрепление.

Ставя интересы национальной безопасности выше каких-либо сиюминутных финансовых выгод или политических соображений, администрация США взяла курс на консолидацию своих разведслужб, а не на их децентрализацию и ослабление. Роберт Гейтс предлагает, чтобы под его контролем было не только ведомство в Лэнгли, но также разведуправление министерства обороны, Агентство национальной безопасности (АНБ), разведывательные отделы госдепартамента, министерства финансов, министерства юстиции… На этот счет частный консультант по национальной безопасности Деграффенрейд высказался таким образом: «Учитывая, что Гейтс — реформатор, я не думаю, что его предложения — пустой звук. Он знает, куда идет». Трудно отказать Гейтсу в логике, ибо его реформы явно ставят перед собой цель добиться большей эффективности путем жесткой координации усилий различных служб и ведомств.

Новая реальность в мире отразилась и на распределении средств внутри самого ЦРУ. Так, на четверть сократились ассигнования на наблюдение за бывшими советскими вооруженными силами. А это немало, если учесть, что они составляют пятую часть всего бюджета разведведомства. 10–15 процентов денежных ресурсов отводится на разведку в «евразийских республиках». Под таким определением подразумеваются территории Молдовы, Украины, Кавказа и Средней Азии.

«Оперативный отдел ЦРУ, — писала газета «Нью-Йорк таймс», — чьи шпионы занимаются тайной деятельностью по всему миру, ищет для себя новую роль, так как сбор секретов становится менее важным в результате взрыва открытой информации о его прежнем главном враге». Действительно, такая перемена налицо. Достаточно сравнить нынешнее состояние российских средств массовой информации с доперестроечным периодом. Стало гораздо меньше секретности.

Куда же переносится акцент в работе оперативного отдела? «Сейчас, — говорится в той же статье упомянутой газеты, — намного важнее профессиональный анализ, скажем, силы русского национализма в Казахстане или биографические данные политических деятелей нового поколения в республиках». Напомним: в ЦРУ имеется богатый опыт использования в интересах США межнациональных и региональных противоречий, конфликтов в других странах. Есть примеры и осуществления многолетних программ по «вычислению» среди молодых политических деятелей наиболее перспективных. Подобных честолюбивых лидеров «ведут», соответственно поощряют и направляют, начиная с университета до высших постов в государстве. Ставки на некоторых из них приносят порою крупные дивиденды.

Безмерное усложнение и непредсказуемость событий, их динамичность — все это поставило ЦРУ перед необходимостью в более широких масштабах использовать агентуру, создавать новые агентурные сети. Был сделан вывод: далеко не все можно узнать и предвидеть, опираясь на электронику, на спутники и другие новинки техники. Они едва ли помогут в том случае, если нужно оценить настроения «улицы», вовремя уловить назревающие перемены общественного мнения, предвидеть появление новых влиятельных групп в верхних эшелонах власти. Особенно это важно в случае с Россией.

В пользу того, чтобы энергично использовать в других странах «услуги людей», то есть местных граждан, выступил председатель сенатского комитета по делам вооруженных сил, демократ Сэм Нанн (от штата Джорджия). Таких же взглядов придерживается и председатель сенатского комитета по разведке, демократ Дэвид Борен (от штата Оклахома). «Нам, — сказал он, — нужны люди, которые могут рассказать то, что происходит на улицах, как арабская общественность сможет повлиять на способность арабских правительств поддержать нас…» (Не ставится ли здесь одновременно и вопрос о возможности манипулировать через «своих людей» настроениями толпы в интересах США?) Далее в том же высказывании Борена подчеркивается: в бывшем Советском Союзе американской разведке необходимо знать, «на чью сторону встанет «улица». Подобного рода суждения и рекомендации, видимо, предполагают активизацию вербовки «агентов влияния» среди граждан страны или их использования «втемную», чему благоприятствуют и кризис власти, и открытость, и ликвидация прежнего «образа врага» в лице США. Столь прагматичное извлечение выгод из сложившейся обстановки едва ли может кого удивить. И к этому надо быть готовыми.