"Дом в Черёмушках" - читать интересную книгу автора (Коршунов Михаил Павлович)

Ручеёк дыма

С Виктором, или просто Витей, Жёлтиков познакомился через Мокея Егоровича. Мокей Егорович служил на стадионе дворником. Занимал у входа маленькую сторожку. Стадион принадлежал заводу «Металлист». А Жёлтиков работал на заводе чертёжником.

Знакомство произошло поздней осенью.

Стадион был пуст. Дожди испортили поле и беговые дорожки. А играть в хоккей ещё не начали: ждали морозов, чтобы залить лёд.

И хотя стадион находился в центре города, он напоминал в эти дни пригород — те же стога сена, кусты, скамейки. Вокруг стогов были разбросаны лопаты и грабли. Валялись перевёрнутые тачки.

Чертёжник Жёлтиков сидел у Мокея Егоровича в сторожке и говорил, что не знает, у кого пристроить на зиму автомобиль.

Пять лет работал сверхурочно и без отпусков — собирал на него деньги, а теперь вот некуда с автомобилем деваться. Получил его недавно. Во всех общественных гаражах места уже заняты. Машину ему требуется изучать. А как он будет изучать на улице под снегом!

— Надо к Вите сходить, — сказал Мокей Егорович. — Поговорить с ним.

— А кто это — Витя?

— Шофёр со стадиона.

Мокей Егорович показал из окна сторожки на здание гаража.

Прежде Жёлтиков его не замечал, потому что закрывала листва деревьев. А сейчас деревья стояли голые, и гараж был виден — низенький, с чистыми белыми стенами и красной кирпичной трубой, из которой вытекал ручеёк дыма.

— А когда можно с Витей поговорить?

— Теперь и пойдём.

В воротах гаража была прорезана калитка. Мокей Егорович открыл её и заглянул внутрь. Темно. Крикнул:

— Витя! Виктор!

Никакого ответа.

— В истопницкой, наверно.

Мокей Егорович и Жёлтиков обогнули гараж, где была другая калитка.

— Тут он, — сказал Мокей Егорович и вошёл в истопницкую.

Жёлтиков тоже вошёл.

У открытой печки присел человек в кожаном пальто. Шапки на нём не было. Светлые, коротко остриженные волосы торчали во все стороны. Он подкладывал в печку дрова.

Неожиданно Жёлтиков увидел другое, что его очень удивило: сверху из полумрака смотрел петух, настоящий, живой.

Потом Жёлтикову показалось, что сбоку, в большом ящике с деревянными прутьями, кто-то ворочается и скребётся.

Витя поднялся, и Мокей Егорович познакомил с ним Жёлтикова.

Чертёжник сказал, зачем пришёл.

— Интересно, а какая у вас машина? — спросил Витя.

Он взял кружку, зачерпнул воды из ведра и полез по дровам, сложенным вдоль стены, туда, где был петух.

— «Москвич».

— Пригоняйте своего «Москвича». — Слышно было, как Витя выливал в жестянку воду. — «Москвич» маленький. Разместимся. Устроимся, не беспокойтесь.

Глаза Жёлтикова привыкли к темноте, и он разглядел в ящике, сквозь деревянные прутья, голубей.

— Только я ещё не очень умею ездить.

— Что? Прав нет?

— Права есть. Недавно получил.

— Понятно. А где машина?

— Я живу в Сокольниках.

— Помочь пригнать?

— Да, если не затруднит.

— Нет. Ничего. Не затруднит.

Петух запрокидывал голову, с удовольствием пил воду.

Витя спрыгнул с поленьев, поставил на скамейку кружку. Из кулька захватил в ладонь пшеницы и насыпал голубям.

— Хотите осмотреть гараж?

— Да, если можно.

В гараже Витя повернул выключатель — вспыхнули четыре мощные лампы.

Жёлтиков увидел большой грузовик «ЗИЛ-150», металлическую бочку, верстак с разобранным инструментом, корзину, полную зелёных листов от капусты. Увидел огромную щётку и ковш, которые цепляют зимой к машинам, убирающим на улицах снег.

— Моё имущество, — сказал Витя. — Где-нибудь приткнём вашего «Москвича».

В гараже было так тесно, что Жёлтиков не понимал, где ещё можно приткнуть его «Москвича».

— А сколько я должен буду платить?

— Платить? А разве я говорил про деньги?

Жёлтиков понял, что Витя обиделся.

— Извините.

— Вы просили выручить вас — я как мог выручил.

— Спасибо.

Витя прыгнул на колесо грузовика и заглянул в кузов. Сказал:

— Подайте пучок сена. Оно за бочкой.

Чертёжник достал пучок сена и, не понимая, зачем оно Вите, подал ему.

Витя бросил сено в кузов. В кузове кто-то захрустел, зацокал.

— Хотите взглянуть?

Чертёжник тоже влез на колесо. Ему хотелось, чтобы Витя поскорее забыл его слова про деньги.

С другой стороны, на другое колесо, влез Мокей Егорович.

В кузове грузовика сидели два кролика. Перед ними стояла миска с водой.

Только Жёлтиков спрыгнул с колеса, как чуть не наступил на что-то живое. Это оказался маленький кот с хвостом, похожим на выпрямленную проволоку.

— Тоже моё имущество, — сказал Витя. — Контриком зовут.

— Автомобилист, — сказал Мокей Егорович. — Приметит, где автомобиль, залезет под него и сидит.

— Вы разводите кроликов? — спросил чертёжник Витю.

— Нет. Это кролики приятеля.

— А петух?

— Петуха я нашёл. Летом ещё. Больной он был. Поправился, ничего.

— А голуби?

— Голубей ребята принесли из соседнего двора. Некуда на зиму пристроить. Так что — кого нашёл, кого принесли, а кто сам пришёл. Кошарик пришёл. Понравилось ему, и поселился под грузовиком.

Жёлтиков часто посещал гараж. Надевал Витину спецовку, огрубевшую от засохшего солидола, и приступал к изучению автомобиля.

Если он залезал под автомобиль, то встречал там Кошарика. Потому что, когда Витя уезжал на грузовике, Кошарик перебирался под «Москвича». Кролики на это время устраивались в углу, где хранились тряпки.

Жёлтиков лежал на спине и разглядывал автомобиль снизу — кардан, передний мост, задний мост, амортизаторы, рессоры, а Кошарик, потревоженный им, сердито изгибал проволоку хвоста и дышал то справа, то слева в самое ухо.

Жёлтиков был ещё полным новичком. Делал много смешного и глупого. Вползал под автомобиль и выползал из-под автомобиля бесчисленное количество раз: то забывал взять необходимый по размеру гаечный ключ, то, работая на спине, клал так неудачно, не с руки, этот самый ключ или отвёртку, что не мог потом нашарить.

Приходилось опять выползать, становиться на четвереньки и глядеть — где и что лежит. Колени и локти очень после этого болели.

Кошарик насмешливо щурился из-под машины и как-то странно моргал одним глазом. Жёлтиков не сомневался, что Кошарик думал про него нечто скверное.

Иногда тихонько подскакивал какой-нибудь кролик. Во рту торчал капустный лист, который он вытащил из корзины и теперь дожёвывал.

Кролики интересовались, что Жёлтиков ремонтирует в новом, только что купленном автомобиле.

Они перепрыгивали через его ноги на полу, хрустели капустой и, очевидно, ждали — когда же он будет на этом автомобиле ездить?

На футбольном поле залили каток. Витя прицепил к грузовику щётку и ковш и в снежные дни чистил лёд.

Однажды сказал Жёлтикову:

— Садитесь за руль. Будет вам практика.

Жёлтиков с радостью согласился. Они ездили по кругу и гнали снег ковшом и щёткой от середины всё дальше к краю.

Водить тяжёлую машину — хорошая практика. И на пустом катке это безопасно.

Из людей попадался только Мокей Егорович. Он тоже влезал в кабину, и они ездили втроём. Курили сигареты и разговаривали.

Если Жёлтиков долго оставался в гараже, они с Витей перекусывали: пили молоко с булками.

Витя садился на подножку «ЗИЛа». Чертёжник устраивался на железных козелках, которые подставляют под машину, когда её поднимают, «вывешивают» для ремонта.

Стаканы всполаскивали в бензине. Витя откручивал пробку бензобака в грузовике и засовывал в бензобак стаканы. Смеялся: чище будут, чем в воде. Стаканы быстро высыхали и действительно становились чистыми.

Иногда молоко в бутылках замерзало ещё в магазине, и его надо было отогревать. Витя ставил бутылки около печки.

Если печка была уже холодной, Витя опять использовал грузовик. Бутылки устраивал под капотом в моторе и мотор заводил. А чтобы отработанные газы не попадали в гараж, надевал на выхлопную трубу резиновый шланг и конец его выбрасывал через калитку наружу.

Мотор быстро согревал бутылки.

Появлялся Кошарик. Он тоже хотел перекусить. Витя снимал у «Москвича» колпак с колеса и наливал в него, как в миску, молока. Ставил перед Кошариком.

Когда требовалось умыться, Витя открывал в радиаторе грузовика краник — изольте, горячая вода.

У Вити всегда всё было под рукой.

Однажды Жёлтиков пришёл в гараж, поглядел — следов на снегу перед воротами нет: Витя ещё не выезжал.

Жёлтиков достал из кармана газету, скрутил факел. Поджёг — и отогрел замок. А то у него был случай, когда не сумел попасть в гараж, не сумел справиться с замёрзшим замком, пока не появился Витя и не обучил, как это делается.

С тех пор всегда приносит с собой газету и спички.

Жёлтиков открыл калитку гаража, включил свет. На пороге стоял щенок. «Новый квартирант», — догадался Жёлтиков.

Кролики, как всегда, сидели в кузове «ЗИЛа». Кошарик, как всегда, сидел под «Москвичом». Он теперь окончательно перебрался из-под грузовика под легковую машину.

Щенок, очевидно, ещё не выбрал места и чувствовал себя несчастным.

Жёлтиков переоделся в спецовку и тотчас оказался на полу на спине с торчащими в стороны ногами. Здесь, под автомобилем, он, конечно, встретился с Кошариком.

Сегодня ему нужно было сладить с тормозами, потому что в прошлый раз, занимаясь ими, он что-то подпортил: из медной трубки пролилась розового цвета жидкость.

Начал крутить гайки — изучать.

Щенок, мучаясь от любопытства, заглянул под машину: что там такое Жёлтиков вертит-крутит?..

Кошарик немедленно ринулся на щенка, и вспыхнула драка. Они запутались в ногах у Жёлтикова, а Жёлтиков запутался ногами в них.

В кузове взволнованно запрыгали кролики, а в истопницкой закукарекал петух.

Так они дрались в общем шуме — Кошарик лапами, щенок зубами, а Жёлтиков лежал на спине и отмахивался ногами. При этом стукнулся головой о глушитель.

Драка кончилась.

Из кузова грузовика выглядывали кролики. Щенок спрятался за металлическую бочку. Кошарик стоял посреди гаража и издавал звуки, точно закипевший на плите чайник. Хвост был как проволока, только уже хорошо выпрямленная.

Чертёжник сидел на полу, приложив к голове, где была шишка, холодный гаечный ключ.

Калитка распахнулась, и в гараж вошёл Витя:

— Что случилось?

Чертёжник промолчал — не хотел выдавать Кошарика. Из-за бочки выполз щенок.

— Это Барбосин, — сказал Витя, показывая на щенка. — Вы ещё не знакомы?

— Уже познакомились, — ответил Жёлтиков. — Он что, сам пришёл или вы его нашли?

— Сам пришёл. Позавчера.

Вите надо было вывезти со стадиона мусор. Мокей Егорович и Жёлтиков помогли нагрузить его в «ЗИЛ».

Когда передохнули после погрузки, Витя сказал Жёдтикову:

— Садись за руль.

Жёлтиков сел. Выезд предстоял серьёзный: надо было проехать через весь город. И он поехал.

Витя сидел рядом, и поэтому ехал Жёлтиков смело.

Витя говорил ему, наставлял:

— Предположим, вы нарушили правила движения — развернулись, где запрещено, превысили скорость или ещё что-нибудь. Это я на будущее, когда начнёте ездить самостоятельно. Инспектор вам — фр-р-р! — засвистел. Приказывает, значит, остановиться. Неприятность, конечно. Что вы должны делать?

Жёлтиков не знал, что он должен делать.

— А вы должны отвести машину в сторонку, к тротуару, и не ждать, когда инспектор сам к вам подойдёт, а выскочить из машины и подбежать к нему. Извиниться: «Да я… да мы… виноват, признаю ошибку…» В этом роде что-нибудь. Инспектор оценит и простит. Вполне допустимый факт.

Жёлтиков, слушая Витю, зазевался и выехал на перекрёсток на жёлтый свет.

— Фр-р-р!

Жёлтиков остановил грузовик и похолодел от страха.

— Ну? — сказал Витя как можно спокойнее. — Машину отведите в сторону, к тротуару. Не мешайте движению на перекрёстке.

Жёлтиков отвёл машину в сторонку, к тротуару. И оба они, Жёлтиков и Витя, выскочили из кабины и побежали к инспектору.

Барбосин оказался личностью общительной. Быстро наладил дружеские отношения с Контриком, с петухом, с кроликами, с Мокеем Егоровичем и вообще со всеми на стадионе.

Каждое хоккейное состязание было для Барбосина радостью.

На стадион приходило много народу, приходил весь завод. И стадион уже не был похож на пригород, а становился шумным и весёлым городом.

Витя и Барбосин отправлялись на трибуны. Витя смотрел состязание, кричал, взбадривал своих игроков. А Барбосин бегал и прыгал. Взбадривал сам себя.

Кошарик на трибуны не ходил. Кролики тоже не ходили. И петух не ходил. Они не выносили шума. Отсиживались в гараже, где вытекал из трубы ручеёк дыма.

Чертёжник Жёлтиков доремонтировал свой новый неремонтированный автомобиль до того, что он начал нуждаться в ремонте: разладилось зажигание, забарахлил карбюратор, в тормозную систему попал воздух. Замолчал сигнал, как будто его отрезало. И что уж самое нелепое — проколол камеру. Никуда не ездил, а заимел спущенный баллон.

Жёлтикову было стыдно перед Витей, и он продолжал пытаться сам всё наладить и восстановить.

Кошарик переселился из-под его автомобиля снова под грузовик. Переселился потому, что Жёлтиков, занимаясь тормозами, проливал тормозную жидкость. А в этой жидкости был ацетон, который резко пах.

Барбосин окончательно устроился за металлической бочкой, куда впервые спрятался от Кошарика. Ему там нравилось лежать на сене.

Петух кричал теперь очень часто: время шло к весне.

Наведывались мальчишки — интересовались, как чувствуют себя голуби. Скоро они заберут их домой.

Чертёжник Жёлтиков тоже ждал весну, потому что впервые должен был уехать на автомобиле в путешествие. Правда, автомобиль стоял сломанный.

Жёлтикову казалось, что Витя ничего не замечает. Но Витя всё замечал. Однажды сказал:

— Пора привести его в порядок.

Жёлтиков очень обрадовался этим Витиным словам.

Весна.

Свалялся, как старая шерсть, снег. В рощах запахло свежими деревьями. На хоккейном поле расплескались глубокие озёра. С крыши гаража падали капли и стучались в землю — будили её. Солнце отогрело замок, и его больше не надо было греть факелом.

Жёлтикова провожали все — Витя, Мокей Егорович, Кошарик, Барбосин, петух и братцы-кролики.

Витя, как обычно, был в кожаном пальто и без шапки. Торчали светлые, коротко остриженные волосы.

У открытых ворот гаража стоял «ЗИЛ-150». Витя недавно снял с него щётку и ковш. «Москвич», чистый и сверкающий, стоял рядом: в каждом стекле было солнце. Тихо гудел мотор.

Жёлтиков собрался садиться в «Москвич». Витя отмотал сзади с крючьев своего грузовика длинный трос. Сказал:

— Откройте багажник.

Жёлтиков открыл.

Витя положил в багажник трос:

— На всякий случай. Пригодится в дальней дороге.

Чертёжник Жёлтиков хотел сказать что-нибудь очень хорошее и доброе очень хорошему и доброму Вите, но вдруг, не сговариваясь, они просто крепко обнялись.