Перевод осуществлен на сайте http://lady.webnice.ru

Перевод: katusha Правка: Liska–Aliska, vetter.

Глава 12

– Сэр Гарри! – позвала Оливия, вставая.

Она оперлась на подоконник, вглядываясь сквозь темноту в его окно, где он темным силуэтом выделялся на фоне света. Он так неожиданно замер…

При звуках ее голоса он очнулся, посмотрел вверх на ее окно, но не прямо на нее.

– Простите, – пробормотал он и быстро опустил глаза на страницу, разыскивая, где остановился.

– Ничего страшного, – успокоила она. Он и, правда, выглядел несколько странно, как будто только что съел что–то неподходящее. – С вами все в порядке?

Он поднял на нее глаза, и вдруг – право же, это было почти невозможно описать, или даже понять – вдруг это случилось. Глаза их встретились, и, несмотря на темноту, на невозможность видеть их цвет, этот теплый, густой шоколадный оттенок – она все поняла. И почувствовала. И у нее перехватило дыхание. Она просто потеряла способность дышать. И равновесие тоже. Она плюхнулась обратно в кресло и мгновение сидела, удивляясь сумасшедшему стуку собственного сердца.

Он всего–навсего посмотрел на нее.

А она… она…

Упала в обморок.

О Господи, да он наверняка решил, что она совершенно ненормальная. Она никогда в жизни не падала в обморок, и даже… о, хорошо, она не то, чтобы по–настоящему упала в обморок, но ощущения были именно такие, все вдруг поплыло, закружилось, расплылось… а теперь он подумает, что она из тех леди, которым приходится повсюду таскать с собой уксус.

Это достаточно скверно уже потому, что она полжизни сама над такими насмехалась. О, Боже мой, Боже мой. Она снова вскочила и высунулась в окно.

– Со мной все в порядке, – крикнула она. – Я просто оступилась.

Он медленно кивнул, и она поняла, что он ничего не заметил. Мысли его витали далеко–далеко. Потом, словно внезапно вернувшись с небес на землю, он посмотрел вверх и извинился.

– Задумался, – объяснил он. – Уже поздно.

– Да, – кивнула она, хоть и не думала, что сейчас может быть намного позже десяти. И вдруг поняла, что просто не вынесет, если он сейчас попрощается с ней, что она просто обязана сделать это первой. Потому что… поскольку… Ну, она не вполне понимала, почему, но твердо знала, что так и есть.

– Я как раз собиралась сказать вам, что мне пора уходить, – затараторила она. – Ну, то есть, не уходить, конечно, поскольку идти мне, собственно, некуда, ведь я уже сижу в своей комнате, и не собираюсь идти никуда кроме постели, а она всего в паре шагов…

Она улыбнулась, будто это могло придать больше смысла той белиберде, что слетала с ее губ.

– Как вы уже сказали, – продолжила она. – Уже поздно.

Он снова кивнул.

И опять ей пришлось заговорить, поскольку он этого делать явно не собирался.

– Ну, доброй ночи.

Он ответил, но так тихо, что она не слышала слов, а только видела движение его губ.

И вновь, как и в тот раз, когда он на нее смотрел, она это почувствовала. Все началось с кончиков пальцев и потекло вверх по рукам, и Оливия задрожала и задышала часто–часто, будто это странное ощущение можно было выдохнуть вместе воздухом.

Но оно осталось, оно щекотало ее легкие и покалывало кожу. Она сходит с ума. Все дело в этом, не иначе. Или это все от усталости. Она слишком напряжена после общения с особой королевской крови.

Она отступила в глубину комнаты, протянула руку, чтобы закрыть окно, но вдруг…

– О! – Она снова высунула голову на улицу. – Сэр Гарри!

Он поглядел вверх. Он еще не двигался.

– Книга, – сказала девушка. – Она все еще у вас.

И они одновременно посмотрели на пространство между домами.

– Ведь кидать ее вверх гораздо сложнее, правда? – спросила она.

Он покачал головой и улыбнулся – слегка, как будто знал, что улыбка неуместна.

– Мне придется зайти к вам завтра утром и вернуть ее.

И снова пришло это перехватывающее дыхание чувство, искрящееся и странное.

– Я буду с нетерпением ждать вашего визита, – сказала она и закрыла окно.

И задернула занавески.

А потом обняла себя руками и тихонько замурлыкала.

Какой чудесный получился вечер!

***

На следующий день Гарри засунул «Мисс Баттеруорт и Безумного Барона» под мышку и приготовился совершить исключительно краткое путешествие до гостиной леди Оливии. По вертикали ничуть не дальше, чем по горизонтали, думал он. Двенадцать ступенек вниз до первого этажа его дома, еще шесть на улицу, потом восемь вверх до ее парадного входа…

В следующий раз ему следует посчитать также расстояние по горизонтали. Интересно будет их сравнить.

Ему почти удалось побороть безумие предыдущей ночи. Леди Оливия Бевелсток была ошеломляюще прекрасна, и это не его личное мнение, а общеизвестный факт. Любой мужчина хотел бы ее, тем более, если бы, как он, вел монашеский образ жизни последние несколько месяцев.

Гарри убеждал себя, что ключ к его душевному здоровью – в напоминании, зачем он поднимается по парадной лестнице ее дома. Военное Министерство. Принц. Национальная безопасность… Она – его задание. Уинтроп только что не приказал ему войти в ее жизнь.

Нет, Уинтроп именно приказал ему войти в ее жизнь. Никаких сомнений по этому поводу и быть не могло.

Он просто подчиняется приказу, убеждал себя Гарри, поднимая дверной молоток. Свидание с Оливией. Во имя короля и отечества.

И ведь она выглядит в тысячу раз привлекательнее, чем та русская княгиня со всей своей водкой.

Однако, человеку, настолько сосредоточенному на долге, полагалось бы ощутить больше радости, обнаружив, что леди Оливия в гостиной не одна. Другое его задание, бесподобный Алексей из России, подтянутый и аккуратный, сидел здесь же, прямо напротив хозяйки.

Это, казалось бы, удачное стечение обстоятельств почему–то страшно раздражало.

– Сэр Гарри, – произнесла Оливия, солнечно улыбнувшись его приходу. – Вы помните принца Алексея, не так ли?

Ну, а как же. Почти так же ясно, как и его огромного мордоворота–телохранителя, с обманчивой неуклюжестью притулившегося в углу.

Интересно, подумал Гарри, сопровождает ли он хозяина в спальню. Это было бы чрезвычайно неловко для дам.

– Что это у вас в руке? – спросил принц.

– Книга, – ответил Гарри, положив «Мисс Баттеруорт» на столик. – Я обещал дать ее леди Оливии почитать.

– Что за книга? – продолжил допрос принц.

– Просто дурацкий роман, – вмешалась Оливия. – Не думаю, что мне понравится, но ее порекомендовала подруга.

Это не произвело на принца впечатления.

– А какие книги любите читать вы, ваше высочество? – спросила она.

– Вы их не знаете.

Гарри внимательно наблюдал за Оливией. И понял, что она настоящий мастер игры в вежливость, принятой в свете. Раздражение едва вспыхнуло у нее в глазах, как Оливия тут же подавила его и улыбнулась столь приветливой и светлой улыбкой, что та просто не могла быть неискренней.

Вот только Гарри знал, что искренности в ней ни на грош.

– Мне все же хотелось бы послушать о ваших любимых книгах, – сердечно попросила она. – Я обожаю узнавать новое о других культурах.

Принц повернулся к ней лицом, одновременно развернувшись спиной к Гарри.

– Один из моих пращуров – великий поэт и философ. Принц Антиох Дмитриевич Кантемир(1).

Гарри эта новость весьма заинтересовала, поскольку любому человеку, знакомому с русской культурой было известно, что Кантемир умер холостым.

– А еще недавно я прочел все басни Ивана Крылова, – продолжил Алексей. – Их должен знать любой образованный русский.

– У нас тоже есть подобные авторы, – подхватила Оливия. – Например, Шекспир. Шекспира читали все. Мне даже кажется, не читать его было бы как–то непатриотично.

Принц пожал плечами. Его мнение о Шекспире, не иначе.

– Вы читали Шекспира? – спросила леди Оливия.

– Я кое–что читал во французском переводе, – ответил он. – Но я предпочитаю читать по–русски. Наша литература гораздо глубже вашей.

– Я читал «Бедную Лизу», – заявил Гарри, хоть и знал, что лучше бы ему смолчать. Но принц вел себя, как надутый индюк. Гарри просто не мог его не подколоть.

Принц Алексей развернулся к нему с нескрываемым удивлением.

– Я не знал, что «Бедная Лиза» переводилась на английский.

Гарри тоже не знал, переводилась ли она, поскольку читал ее много лет назад по–русски. Но сегодня он уже совершил одну ошибку и не желал совершать другой, поэтому произнес:

– Я надеюсь, что правильно вспомнил книгу. Автор у нее… о, никак не вспомнить… начинается на «К»… по–моему, Кармазанон?

– Карамзин, – резко поправил принц. – Николай Карамзин.

– Да, именно, значит это она, – нарочито–беззаботно произнес Гарри. – Дворянин соблазняет бедную крестьянку, да?

Принц вежливо кивнул.

Гарри пожал плечами.

– Значит, ее кто–то перевел.

– Наверное, мне стоит попытаться найти копию, – сказал принц, – это будет полезно для моего английского.

– Это очень известная книга? – спросила Оливия. – Мне бы хотелось ее прочесть, если можно найти экземпляр на английском.

Гарри бросил на нее недоверчивый взгляд. И эта женщина заявляла, что ей не понравился ни «Генрих пятый», ни «Мисс Баттеруорт и Безумный Барон»?

В беседе возник легкий намек на паузу, и Оливия произнесла:

– Сэр Гарри, я как раз перед вашим приходом попросила принести чай. Вы выпьете с нами чашечку?

– С огромным удовольствием, – Гарри сел напротив принца и любезно ему улыбнулся.

– Должна признаться, – произнесла Оливия, – я ужасно плохо учу языки. Мои гувернантки отчаялись вдолбить в меня французский. Я искренне восхищаюсь теми, кто способен говорить больше, чем на одном языке. Ваш английский просто бесподобен, ваше высочество.

Принц кивком одобрил этот комплимент.

– Принц Алексей говорит еще и по–французски, – Оливия повернулась к Гарри.

– Я тоже, – ответил он, поскольку не видел никаких причин этого скрывать. У принца, возможно и может вылететь что–нибудь интересное на русском языке, но уж точно не на французском. В Лондоне слишком многие его знают. Кроме того, после стольких лет на континенте, было бы странно, если бы он хоть чуть–чуть не выучил язык.

– Я не знала, – вставила Оливия. – Возможно, вы могли бы поговорить между собой. Или нет. – Она коротко рассмеялась. – Я заранее дрожу, думая, что вы можете сказать обо мне.

– Только глубочайшие комплименты, – вкрадчиво произнес принц.

– Я сомневаюсь, что смогу соревноваться в знании языка с его высочеством, – солгал Гарри. – Для нас обоих это была бы ужасная беседа, я уверен.

Снова пауза в разговоре, и снова Оливия бросилась на амбразуру.

– Может, вы могли бы сказать нам что–нибудь по–русски, – обратилась она к принцу. – Я совершенно уверена, что никогда в жизни не слышала этого языка. А вы, сэр Гарри?

– Думаю, да, – пробормотал он.

– О, ну, конечно же, слышали, пока служили на континенте. Думаю, вы там слышали множество разных языков.

Гарри вежливо кивнул, но она уже обернулась к Алексею.

– Скажите нам что–нибудь. Я могу узнать французский, хоть и не понимаю почти ни слова. Но русский… я совершенно не представляю себе, как он звучит. Он похож на немецкий?

– Nyet. – ответил принц.

– Ни–е–о! – повторила Оливия. – Должно быть, это значит «нет».

– Da, – ответил принц

– А это, наверное, «да».

Гарри не знал, весело ему, или противно.

– Скажите еще что–нибудь, – попросила она. – В односложных словах нельзя услышать ритм языка.

– Ну что же, – произнес принц, – Дайте сообразить…

Они терпеливо ждали, пока он обдумывал, что сказать. Через несколько секунд принц заговорил.

И Гарри подумал, что никогда в этой жизни ни к кому не испытывал такой лютой ненависти, как сейчас к русскому принцу Алексею Гомаровскому.

– Что вы сказали? – с любопытством улыбаясь, спросила Оливия.

– Только то, что вы красивее океанов, небес и тумана вместе взятых.

Или – в зависимости от перевода – «я тебя так трахну, что по ногам потечет».

– Как поэтично, – пробормотала Оливия.

Гарри не доверял сам себе и решил промолчать.

– Вы не могли бы сказать что–нибудь еще? – спросила Оливия.

Принц отказался.

– Я не смогу придумать ничего, столь же… как бы это сказать?

Оскорбительного.

– Изысканного, – закончил принц и был, похоже, чрезвычайно доволен собственным выбором слов. – Достаточно изысканного для вас.

Гарри закашлялся. Пришлось выбирать между кашлем и рвотой. И все равно прозвучало, как смесь того и другого, поскольку Оливия обернулась на него с выражением паники на лице. Он в ответ только закатил глаза. Ни один здравомыслящий мужчина не мог оставить эти розовые слюни совсем без реакции.

– О, а вот и чай, – облегченно произнесла Оливия. – Мэри, нам понадобится еще один прибор. Сэр Гарри решил присоединиться к нам.

После того, как Мэри поставила поднос и ушла за дополнительной чашкой, Оливия поглядела на Гарри и спросила:

– Вы не возражаете, если я начну разливать?

– Конечно, нет, – ответил он и случайно взглянул на принца, который разглядывал его и, представьте себе, ухмылялся.

Гарри ответил ему похожим ребячливым взглядом. Просто не смог удержаться. К тому же, подумал он, это поможет поддерживать иллюзию того, что он просто еще один ревнивый поклонник… Интересно, этот Алексей действительно решил, что Оливия выразила ему предпочтение, налив чаю до того, как Гарри принесли чашку?

– Вам нравится наш английский чай, ваше высочество? – спросила Оливия. – Правда, я думаю, он не вполне английский. Но мы сделали из него свою собственность.

– Я нахожу, что это очень приятный обычай, – ответил принц.

– Вам налить молока?

– Пожалуйста.

– Сахар?

– Да.

Она готовила ему чай и говорила, одновременно размешивая сахар.

– Сэр Гарри недавно сказал мне, что именно чая ему больше всего не хватало во время военной службы.

– Правда? – поинтересовался принц Алексей.

Гарри не был уверен, к нему ли обращается принц, но все же решил ответить:

– По ночам я часто чувствовал, что могу убить за глоток горячего чая.

– Я думаю, что по ночам вы часто убивали и без этого, – ответил принц.

Гарри посмотрел на него прохладным взглядом.

– В разное время мне приходилось сражаться саблей, штыком и винтовкой. Я часто убивал.

Принц ответил похожим взглядом.

– Звучит так, будто это доставляло вам удовольствие.

– Никогда, – вежливо ответил Гарри.

Принц слегка улыбнулся половинкой рта.

– Иногда зло необходимо, чтобы позволить добру расцвести, da?

Гарри кивнул в знак согласия.

Принц отпил глоток чая, хотя Гарри еще не принесли чашку.

– Вы фехтуете, сэр Гарри?

– Весьма посредственно, – Гарри не соврал. У них в Хесслуайт не было хорошего учителя. В результате Гарри владел клинком как солдат, а не как спортсмен. В спарринге он был весьма слаб, но умел убивать.

– Вот и еще чашка, – возвестила Оливия, взяв прибор у только что вошедшей служанки. – Сэр Гарри, вы пьете без сахара, правда?

– Вы не забыли, – пробормотал он.

Она улыбнулась ему счастливой и серьезной улыбкой, омывшей его, как порыв теплого ветра. Он почувствовал, что улыбается в ответ, неожиданно и непритворно. Они посмотрели друг другу в глаза и на мгновение оказались одни в целом свете.

Но потом она отвернулась, бормоча что–то про чай. Она занялась его чашкой, а он обнаружил, что заворожен ее руками, прекрасными, изящными, но почему–то совершенно не грациозными. Ему это нравилось. У каждой богини должны быть недостатки.

Она снова подняла глаза и заметила, что он за ней наблюдает. Она снова улыбнулась, и он, конечно же, улыбнулся ей в ответ и…

И тут этот чертов принц не нашел ничего лучшего, чем открыть свой рот.

_____________________________

(1) Антио́х Дми́триевич Кантеми́р (1708–1744)

— сын молдавского господаря, знаменитый русский поэт–сатирик и выдающийся дипломат своего времени, деятель раннего русского Просвещения. Наиболее крупный русский поэт силлабической эпохи (до реформы Тредиаковского — Ломоносова) Умер молодым.