Глава 8 В пирамиде

   Планета Земля

   115 тысяч лет до нашей эры

   Урас крепко сжал руку Ирис, так как чувствовал излишнее волнение в любимой женщине, да собственно он и сам испытывал схожее состояние, но внешне это никак не проявлялась, направляясь в золотую пирамиду.

  После исчезновения Командора Гора тяжело было объяснить выжившим, что Гор изменился и стал теперь в некоторой степени пирамидой, и еще тяжелей, что в другой степени находится в другом времени. Выжившие земляне признали именно Ураса своим лидером, человеком, способным возглавить и довести до логического завершения задуманную операцию по спасению Человечества; в этом мнение Гора и остальных людей полностью совпало.

   Урас, ощущая груз ответственности и доверия, ни на секунду не дал никому усомниться в своей вере в осуществлении намеченных мероприятий. Лишь Ирис знала, каких усилий это стоит любимому. Но она первая из всех на толику не сомневалась в возможностях мужа. Ирис не только любила Ураса, но и знала его лучше всех, знала его подлинные возможности. Нет, Ирис не понимала многого, но она чувствовала Ураса, чувствовала огромную силу, скрывающуюся в этом внешне спокойном человеке. Она, занятая кухней, котлетами и отбивными до глубокой ночи и не посвященная в детали, не сомневалась в успехе операции, разработанной Урасом по уничтожению роботов на Луне и Марсе. Она не сомневалась и сейчас, хоть и не понимала, как пирамида сможет их защитить от времени, ни от часа, ни от года, не от столетия, а от тысячелетий.

   Ирис стало немного больно от сильного рукопожатия мужа, в другой ситуации она не сдержалась бы и сделала замечание Урасу, понимая, что он просто не замечает сейчас своей силы. От ладони Ураса по ее руке бежала теплая волна, согревающая и успокаивающая ее, спустя миг Ирис стало тепло и уютно и уже почти не больно.

  Урас посмотрел в глаза Ирис, улыбнувшись, нежно произнес:

   — Милая, все будет хорошо, и я с тобой

 .

   — Да, любимый, я не боюсь, я только самую чуточку. — Ирис тоже удалось улыбнуться в ответ. — А Линт и Хайли, что станет с ними?

   — С ними все будет хорошо!

   Ирис не стала уточнять у мужа 'хорошо' — это, как и где, куда и на сколько, встретятся ли они когда-нибудь еще? Хотя спросить, и хотелось; женское любопытство ведь никуда не денешь, его можно только спрятать, да и то на время; Ирис и спрятала до лучших времен. С Хайли и Линтом Ирис сдружилась, но расспрашивать у них об их миссии постеснялась, да и времени особо много не было: каждый из них допоздна занимался своей работой, встречались лишь в столовой во время приема пищи, где больше старались шутить, отвлечься, разрядить скопившееся напряжение и усталость, подбодрить друг друга.

   Урас и Ирис перед входом в пирамиду повернулись и прощально помахали Линту и Хайли, одиноко стоящим на безжизненном острове.

   — Все, нам пора, — подвел черту Урас, жирную черту над их бесславно погибшей цивилизацией, над безвозвратно утерянным прошлым, над временем в котором находились.

  Капитан армии Дема, а ныне лидер уцелевших землян Урас и исполняющая последние месяцы обязанности повара Ирис зашли в открытый проем пирамиды, покидая надолго Землю, терпящую бедствие, пытающуюся самостоятельно зарубцевать раны и исцелить свое тело и душу. Пройдя пару шагов по пирамиде, они остановились, проем неслышно за ними закрылся. На секунду стало темно. Ирис инстинктивно сильней прижалась к мужу. Но им долго ждать не пришлось. Пол, на котором они стояли, стал на глазах светлеть, не ярко, но вполне различимо освещая пространство вокруг, затем полоска света в виде дорожки невидимой рукой стала раскручиваться по полу, указывая им путь. Они без колебаний пошли по указанному пути и довольно скоро уперлись в тупик. Световая дорожка исчезла и одновременно раскрылась невидимая дверь, куда они без промедления зашли. Урасу уже доводилась проходить за эту дверь с Хайли, но тогда они попали в копию кабинета Командора, кабинета главнокомандующего армией Дема, сейчас же их взору предстала цветущая разноцветьем поляна, яркое синее небо, освещенное полуденным солнцем. Им обоим показалось, что они оказались на заповедном материке в довоенное время, все было похоже на настоящее, как будто бы не иллюзия. Ирис, проверяя свои ощущения, наклонилась и потрогала цветок-колокольчик; не веря своим глазам, увидевшим все это великолепие, не веря своим ушам, слышащим десятки, сотни звуков насекомых и птиц, она посмотрела на Ураса, ожидая, очевидно, от него логических объяснений, но он не мог ничего объяснить, так как был удивлен не менее супруги.

  В какой-то момент они перестали удивляться и анализировать, а стали наслаждались этим чудеснейшим райским уголком природы, непонятно откуда взявшимся в пирамиде. Затем настал момент, когда они почувствовали себя уже неразрывной частью этого великолепия, этого творения или сотворения. Ирис захотелось стать цветком, а Урасу ветерком, нежно гладящим свою любимую или стрекозой, охраняющей цветок от других насекомых. Еще немного и они бы окончательно слились бы с окружающей природой, но их внимание привлекли непонятно откуда появившееся Гор и Мили. Они шли к ним, точнее даже не шли, а парили над поляной, не касаясь и не мня цветов, но вместе с тем приближались к ним; они лучезарно улыбались, улыбались им, улыбались цветам и небу, и все вокруг отвечало им взаимностью. Ирис и Урас узнавали и не узнавали Гора и Мили. Они стали молодыми: бесследно исчезла седина с волос Командора, с лица Мили небольшие морщинки воле глаз и губ, появившиеся за столетия, проведенные на Земле, в их движениях ощущалась великая сила и необычайная легкость, молодость и здоровье. Гор и Мили остановились в метре от них, внимательно и с неподдельной любовью смотрели на счастливую пару. Через несколько мгновений в глазах Ураса можно было прочесть удивление. Он понял, осознал, что слышит Командора и Мили, хотя те и не произносили слов. И не только слышит, он и сам разговаривает с ними, как и они, не открывая рта. Очень быстро к беседе присоединилась и Ирис.

   — Мы очень рады, что вы так легко смогли пройти через дверь, ведущую в Межвременье, — обратился Гор к обоим, а затем к Ирис: — Я почти не сомневался в Урасе, но ты, Ирис, почти ни в чем не уступаешь своему мужу, твой потенциал громаден и вполне сопоставим с его. Друзья, вы сумели на Земле найти друг друга, возможно Земля помогла вам в этом, выбрав именно вас для Пути, который предстоит пройти, хотя, — Гор замолчал, пытаясь найти понятные слова для объяснения, и продолжал: — Вы сами его и выбрали Там, откуда пришли, но об этом поговорим в другой раз. Я понимаю, что, находясь в состоянии трехмерия, тяжело все понять, принять и оценить, это почти как, если бы орел решил объяснить рыбе, всю жизнь проведшей в морских глубинах, что такое летать, парить в облаках, купаться в лучах восходящего солнца, камнем падать вниз, чтобы захватывало дух. Постепенно, со временем вы все поймете. Из всех выживших на земле, лишь вы обладаете такой возможностью, а это, друзья, могу сказать, обязывает. На вас, на ваши плечи ложится огромная задача не только по спасению Человечества, но и по защите Земли от дальнейших посягательств, а они будут, в этом можно не сомневаться. Пока 'ребенок' растет, он и себе шишек может набить и другим, да и не факт, что ему хватит времени повзрослеть, не сломав себе шею или хребет. В принципе мы и подошли к Главному разговору.

   В разговор вступила молчавшая до этого Мили:

   — Ирис, пока мужчины будут обсуждать свои планы, а они и здесь, в какой-то степени, продолжают играть в свои игры, я предлагаю тебе совершить ознакомительную экскурсию по Межвременью, чтобы лучше понять, в первую очередь, себя. Ты ничего против не имеешь?

   — Нет, конечно, даже напротив. Я, если честно, не совсем понимаю, куда мы попали и, наверное, лучше, если Вы мне объясните более понятным женским языком, чем Гор, — Ирис по привычке обращалась к Мили на 'вы', хотя в этом месте возрастной разницы между ними не ощущалось. Она улыбнулась чистой, почти детской улыбкой, от чего вокруг распустились ромашки с белоснежными лепестками и яркими, как маленькие солнышки, сердцевинами, и перевела взгляд на мужа. Урас сделал шаг навстречу, поцеловал ее в щеку и привычным человеческим языком, а не мыслью, пожелал приятной прогулки.

   — Я готова! — мысленно обратилась Ирис к Мили; ей легко удалось освоить беззвучный язык мысли; она пока все воспринимала как игру, в которой к сожалению не знает правил.

  — Ну, если готова, то вперед! Ничего не бойся, дай волю своей фантазии, своим эмоциям! — Мили протянула руку Ирис. — Побежали, разгонимся…

   И они, смеясь, побежали; постепенно расстояние от ног до земли стало увеличиваться.

   — Кем ты хотела бы стать? — прокричала Мили.

   — Я хотела бы стать птицей!

   — Так становись ею!

   — Ты шутишь? — Ирис перестала замечать разницу между ними. — Это невозможно!

   — Нет, Ирис, я на полном серьезе. Становись той птицей, которой хочешь быть, и полетели! — Мили отпустила руку Ирис и мгновенно превратилась в белую чайку, начав стремительно удаляться от Ирис в синих просторах неба.

   — Не может быть, этого не может быть?! Неужели я сплю? — Она ущипнула себя за руку, почувствовав боль. — Нет, не сплю. Неужели я смогу стать белым лебедем и полететь как они. — Вначале она увидела под собой землю, земля удалялась, ей не было страшно; она с интересом посмотрела на уменьшающуюся фигуру Командора и Ураса и лишь, потом перевела взгляд на свои руки: вместо рук было два белых крыла. — Я ле-чу! Я лебедь! Я птица! Я лечу, как птица! — прокричала Ирис, обращаясь одновременно и к Урасу, и к Мили, и к Командору. — У меня получилось! Здорово! Как здорово иметь крылья!

   К ней подлетела чайка и тут же обернулась в аиста, голосом Мили обратилась к Ирис:

  — Каково стать птицей?

   — Это великолепно! Я не могу передать ощущений словами! Но как? Как такое может быть?..

  — Мы находимся в Межвременье; здесь любое материальное желание материализуется или, исполняется, как в детских сказках. Попробуй стать кем-то ещё!

   Ирис за пару минут становилась голубем, жаворонком и гордой орлицей, но долго экспериментировать с образами птиц не стала, вернувшись к более привычному образу: превратившись вновь в женщину, в женщину спортсменку, парашютистку, с раскрытым в виде крыла оранжевым парашютом. Ирис медленно опускалась на Землю, рассматривая окрестности:

  — Как здесь красиво! Как в сказке! Как во сне! — И уже обращаясь к Мили, которая, повторив 'маневр' Ирис, летела рядом с ней на причудливом треугольном парашюте: — Это и есть рай, про который рассказывают, что после того как умрешь, можно попасть туда, ну в смысле сюда?

   — Нет, Ирис, это не рай, это Межвременье, по сути, некая граница, разделяющая трехмерие, скажем от многомерий. Здесь нет времени в том понимании, в котором мы привыкли понимать на Земле, как и материи; время и материя здесь едины, одно целое — одна энергия.

  — А рай существует? — Ирис не поняла про время и материю, но ей уж очень хотелось узнать про рай и ад, почти одинаково описываемых в эпосе двух народов.

   — Ирис, не все так просто. Земля может стать одним из райских мест, а может стать и исчадьем ада.

  — Мили, ты ведь умерла, но ты жива, значит, жизнь вечна, и смерти нет и ее бояться не стоит. Так?

   — И здесь не все так просто. Бояться смерти не надо, но дорожить жизнью и надо, и стоит, иначе. — Мили не закончила, так как они подлетели к поверхности.

  Мили легко встала на землю, а ее парашют бесследно исчез, не оставив никакого следа. Ирис, до конца не освоившая свои возможности в Межвременье, приземлилась с парашютом и начала стропами подтягивать к себе полотно парашюта, а про себя подумала: хорошо, что здесь нет ветра, вот если бы сейчас начался ураган, то нелегко смог бы уне… Она не успела закончить свою мысль, внезапно начавшийся ураган свалил ее с ног, Ирис запрокинулась, ударившись головой о землю, а раскрывшийся как лодочный парус парашют потащил ее с огромной скоростью по полю.

   В тот миг, когда Ирис ударилась головой о землю, Урас ощутил внезапную боль в голове, будто это он ударился, приняв на себя основной удар. Он резко обвернулся, ища глазами Ирис, не найдя, мгновенно прыгнул вверх, превратившись в огромного орла, и полетел туда, где Ирис. Он не видел ее, но абсолютно точно знал, где она и что с ней. Урас настиг ураган, уносящий Ирис, поравнявшись с парусом парашюта, прыгнул на него, придавив своим вновь человеческим телом. Парашют 'погас'; ураган исчез, не оставив даже намека на то, что только что был; Урас подбежал к Ирис, отстегнул парашютные лямки, поднял ее на руки; она в ту же секунду открыла глаза, озорно улыбнулась и обхватила руками шею мужа. Столько нежности и любви отразилось в ее глазах, что окружающая местность вмиг среагировала всплеском алых роз, усыпав все видимое вокруг них пространство любимыми Ирис цветами.

  Гор и Мили стояли рядом и в умилении наблюдали за влюбленными, испытывая не меньшие чувства, направив выплеск своих эмоций в небо, раскрасив его в причудливые узоры.

  Гор и Мили подошли к Урасу и Ирис. Гор поведал им, что в Межвременье необходимо осторожно обращаться со своими мыслями и желаниями и прежде чем подумать, необходимо подумать о необходимости и возможных последствиях. А закончил свое наставление словами, обращенными не только Ирис и Урасу, глядя куда-то в небо на невидимого наблюдателя или молчавшего доселе собеседника:

   — Если бы мы на Земле в трехмерии думали, прежде чем думать или хотя бы думали о последствиях, то сейчас все могло быть иначе! — Гор вновь посмотрел на Ураса и Ирис. — Вам предстоит создать команду, которая будет думать, которая будет сводить на нет человеческие забавы, могущие привести к очередной трагедии, команду защитников Земли, команду защитников Человечества. Сложные и очень важные вопросы нам предстоит обсудить с вами, пожалуй, экскурсию в Межвременье можно считать успешной. — Гор услышал безмолвное согласие Мили, по сути, он говорил не только от себя. — В следующий раз вы сможете найти сюда дорогу самостоятельно, но не менее важно найти дорогу назад. Ее надо увидеть в себе, и она проявится здесь.

   Гор протянул руку перед собой, и там появилась дверная ручка. Он открыл скрытую от человеческого глаза дверь, раскрыв проявившуюся створку настежь. Через образовавшийся дверной проем Урас и Ирис увидели знакомую прихожую загородного дома Гора.

   — Мили, зови званых гостей на ужин. А не пригорел ли у тебя пирог, что-то дымком тянет с кухни? — улыбнулся совсем по-домашнему, по-трехмерному Гор.

  Мили вскрикнула и, схватившись за голову, первая вбежала в распахнутую дверь, прямиком направившись на кухню. Урас и Ирис тоже уловили запах от настоящего сдобного домашнего пирога, одновременно почувствовав внезапно охвативший их голод; но в приятном во всех отношении запахе отсутствовал привкус дыма, с пирогом все было в полном порядке.

   В голове у Ураса 'кипела' напряженная работа, он пытался 'переварить' навалившиеся на него новые знания, готовя себя к предстоящей беседе; он, как никто другой, понимал, что все это пока предисловие, а настоящий разговор предстоит впереди.

   У Ирис направление мысли, как и полагается женщине по природе, находилась несколько в другом русле, точнее совсем в другом. Она пыталась определить по запаху компоненты и начинку пирога, а также и другие приготовленные Мили блюда. Отметила она и то, что Командор обрел присущее ему прежде чувство юмора, разыграв Мили с пригаром пирога. Осознав, что их приглашают в свой дом в гости, Ирис протянула руку в сторону, и тут же в ней оказался букет из семи желтых роз; желтый цвет — любимый цвет Мили; розы — любимые цветы Ирис. Неприлично без подарка приходить в гости решила она, получив еще и удовольствие от освоения навыков материализации своих желаний. Урас, погруженный в мысли, не заметил этого, а вот Гор напротив: улыбнулся, но комментировать не стал.

   — Прошу, гости дорогие, в дом! — Гор, как и полагается гостеприимному хозяину, а в трехмерном мире он отличался этим, пропустил первую Ирис, затем Ураса, зайдя последним, закрыв наглухо за собой дверь.

  Урас и Ирис оказались в точной копии загородного дома Гора из прошлой довоенной жизни. Ирис, понимая, что мужчинам необходимо поговорить, отправилась на кухню помогать Мили, если в трехмерной жизни у них дома не имелось робота-повара, то здесь — тем более. Гор тем временем пригласил Ураса в свой кабинет; они сели на диван, а не как раньше к рабочему столу на более жесткие стулья. Урас ощущал перемены, происшедшие с Командором, точнее — он лишь узнавал некоторые черты, присущие ранее Гору; сидящий рядом с ним Гор не был тем Гором, жившим в Деме, и даже тем Гором, ставшим после войны в бункере; рядом с ним сидело разумное Сверхсущество. Урас, каким-то неизвестным ему чувством, понимал, что все, что его сейчас окружает и даже то, на чем они сидят, есть Гор, есть то Существо, которое Гор представляет или им является.

   — Ты очень проницательный человек, — обратился Гор к Урасу, будто прочтя его мысли, точнее — прочтя его мысли, потому что именно мыслями, а не словами вели диалог и монологи с собой. — И тебя не ввело в заблуждение моя внешность. Урас, в некоторой степени я еще остаюсь тем Гором, которого ты знал прежде, но с каждым шагом к намеченной цели, я изменяюсь, а когда план сработает, то и вовсе меня здесь не останется: я вернусь домой, откуда пришел я и Мили, туда, откуда пришел ты и Ирис, все мы…

  А сейчас, Урас, я передам тебе некоторые знания, которые тебе могут понадобиться, ты готов их уже принять. Когда ученик готов — появляется и учитель, но иногда роли и меняются, но об этом как — в другой раз, думаю уже не здесь.

   Урас молчал, напрягшиеся мышцы лица выдавали некоторое волнение, но ему удалось подчинить все свои мысли, сомнения, переживания, чувства. Гор не смог прочитать ничего кроме готовности слушать, восхитившись в очередной раз способностью Ураса концентрироваться в нужный момент; в режиме мгновенного знания Гор передал информацию, которая, по его мнению, понадобится Урасу на Земле, можно, конечно, сказать по-другому — приоткрыл завесу в закрытом окне. Сразу же после ознакомления с некоторыми тайнами бытия, словно ждав команду от мужа, в комнату заглянула Мили и позвала:

   — Мальчики! Обед готов, мойте руки, мы с нетерпением ждем вас!

   И Гор, и Урас улыбнулись каждый своей ассоциации, возникшей от этих слов. Они по-военному резко встали, получив не обсуждаемый, но обязательный для исполнения женский 'приказ'. Когда они шли в столовую, Гор уловил в Урасе некоторое смущение и решил вмешаться, чтобы не испортить аппетит гостям:

   — Урас, в приготовленной пищи нет ни части меня, ни Мили; для вас с Ирис еда окажется самой настоящей земной, домашней, никакого энерго-людоедства не будет, не переживай. А мы с Мили в такой еде уже не нуждаемся, и чтобы не сконфузить Ирис будем имитировать прием пищи. Так что, Урас, расслабься и ешь, Мили очень старалась.

   И пирог, и обед в целом по достоинству были оценены гостями. Все на самом деле оказалось натуральным и очень вкусным; Урас после первого откуса от пирога забыл про свои опасения на счет природы происхождения продуктов, а в течение обеда неоднократно нахваливал кулинарные способности хозяйки. За столом беседа шла легкая и непринужденная, собеседники не затрагивали неприятных и острых тем, касающихся войны, смертей.

   После обеда Гор в очередной раз шокировал Ураса и Ирис, сообщив, что тем пора идти будить первый спасательный отряд; за время, проведенное в Межвременье и в гостях у Гора, на Земле непостижимым образом прошло шестьдесят девять тысяч лет.

   Гор, произнеся последние наставления Урасу и Ирис, открыл дверь, ведущую в трехмерие — в нашу реальную земную жизнь.

   — Дальше вы одни, нам туда пока нельзя. Удачи вам! Пусть Судьба будет благосклонна к нам! Мы ждем вас, молясь и веря в вас, друзья!

   Одновременно с закрытием разделяющего проема под ногами Урас и Ирис начал раскручиваться световой настил, указывающий путь до места пребывания первого отряда спасателей.

  Пройдя несколько шагов от 'дверного проема', Гор внезапно остановился. Мили, глядя на него, тоже остановилась; она видела, что с ним происходит что-то не обычное. За время пребывания в пирамиде она впервые не чувствовала мыслей Гора; в пирамиде их существа были настолько тесно связаны, что провести или найти между ними грань, являлось почти не осуществимой задачей. Но у 'почти', почти всегда находится это самое пресловутое 'почти'. По какой-то непонятной Мили причине Гор 'закрылся' от нее. Она внимательней посмотрела на Гора, осознав, что лишь небольшая часть его части осталась перед ней, а он переместился в Межвременье. Мили сосредоточилась и зашла в доступную часть Гора и нашла оставленное для нее сообщение:

  — Дорогая, извини, что вынужден был так стремительно оставить тебя. На это имеется причина: в Земном Космосе появился Гость, которого не остановило наше защитное поле; если по какой-то причине я не вернусь, то тебе одной предстоит завершить начатое нами дело; оставайся во мне, это тебе поможет справиться; за мной не иди, я закрыл окно для всех. Я люблю тебя! В любом случае встретимся позже дома! Целую!

   Мили 'посмотрела' на Землю, на Солнечную систему, на ближний Космос; ни единого следа, указывающего на присутствие непрошенных гостей не обнаружила. Космический корабль любой сложности оставляет следы, гиперпрыжок оставляет искривления в видимом космосе, даже волновая материализация оставляет энергобрызги. Если гость явился (в этом Мили не сомневалась, Гор не шутил и не разыгрывал ее, это не пирог и не игра в прятки), то обладает огромными возможностями, недоступными никому в трехмерии, и пришел он не через трехмерие. Мили охватило волнение, которое не испытывала давно, словно опять стала земной трехмерной женщиной; она волновалась за Гора, не только земные семейные узы связывали их; мысли и переживания рождали новые волнения. В конце концов, она не смогла больше удерживать в себе растущее, гнетущее волнение. Вдруг Гору нужна ее помощь, а если он ранен и ослаблен и не сможет никогда вернуться, а если?..

   Тысячи ' а если' смоделировала она, и каждая из них имела негативный окрас и печальный исход. Гору что-то или кто-то угрожает; она это чувствовала, чувствовала так, как могут чувствовать только женщины, где бы те не находились и в каком обличии не были.

   Мили решила действовать. Ждать в бездействии, надеясь только на проведение — это не для нее. Она сконцентрировала свои и оставшиеся силы Гора в единое целое, представила вход в Межвременье, который проявился мутным, непрозрачным расплывчатым пятном, и устремилась, как реактивная ракета, в это пятно, влетев в густую субстанцию; с каждым мигом продвижение становилось сложнее и сложнее, наконец, продвижение остановилось вовсе и ее медленно начало тянуть назад. Мили сопротивлялась из последних сил, цепляясь и ломая ногти о твердеющую породу; она кричала, визжала от горечи и досады, но невидимая сила, толкающая назад, оказалась сильней. Ее 'выбросило' в пирамиду.

  Ударившись о пол, Мили сумела встать на ноги. Посмотрев на окровавленные пальцы, на сломанные ногти, она грустно так улыбнулась, не было у нее сейчас времени восстанавливать маникюр. Нет, Мили не смирилась с первой неудачей. Она направила свой взор через сверкающее острие пирамиды на Солнце. Как ей удалось до него достучаться, как смогла договориться с Ним, с Наблюдателем, не вмешивающимся никогда в Земные дела, не знаю и, наверное, никогда не смогу узнать. Но факт остается фактом: она начала впитывать в себя любезно предоставленную энергию, аккумулируя ее во всех уголках своего существа и части Гора. 'Напитавшись' до предела энергией, поблагодарив за оказанную помощь Светило, Мили стала сжиматься, трансформироваться, пока не превратилась в небольшой шарик, по размерам не более теннисного.

  'Шарик', управляемый невидимой 'ракеткой' взлетел, излучая во все стороны свет подобно маленькому Светилу, описал круг по пирамиде, переводя ее в автономный режим. Убедившись, что Пирамида выполняет поставленную задачу, Мили оставила объемное видео-сообщение для Ураса и Ирис на тот случай, если им с Гором не удастся вернуться. Вариант возвращение в пирамиду одной она даже не рассматривала, без него она не могла жить, это было выше ее сил, даже если это шло в разрез с Великими планами; она ничего не могла с собой поделать, ибо судьба у них была одна на двоих.

   Мили огненным шаром буквально ворвалась в препятствие, которое без особого труда остановило ее первую попытку. Она плавила перегородку, расплавляя огнем и светом камни и металл, рассеивала невидимые защитные поля, которые тут же за ней зарубцовывались, закрывая проход для других…