"Охота за Красной Шапочкой" - читать интересную книгу автора (Роньшин Валерий)Глава XVI ЧЕЛОВЕК БЕЗ ГОЛОВЫКогда Григорий Молодцов спрыгнул с подножки трамвая, то первым, кто бросился ему в глаза, был невысокий лысоватый мужчина с родинкой на подбородке. «Кукарекин!» — пронеслось в мозгу Суперопера. Мужчина садился в бежевый «Бьюик». Молодцов подозвал такси. — Куда едем, шеф? — спросил таксист. — Гони вон за той тачкой, — приказал Суперопер. …«Бьюик» проехал набережную Крюкова канала, потом Английскую набережную, затем Адмиралтейскую, далее Дворцовую… Набережные только успевали отскакивать. — Ты что, парень, из братвы? — поинтересовался таксист. — Почему из братвы? — Ну раз следишь за кем-то. Молодцов рассмеялся: — Нет, приятель, я из угрозыска. — Понятно. А в той тачке кто едет? Убийца? — Нет. Обыкновенный ворюга. — А-а, — разочарованно сказал таксист. — Я-то думал, мы маньяка-убийцу преследуем. Кукарекин переехал Литейный мост и опять погнал вдоль Невы, по Пироговской набережной. Доехав до Гренадерского моста, он остановился. — Гляди, твои коллеги, — показал таксист. Молодцов посмотрел и увидел свой милицейский «уазик». А в нем, разумеется, Димку с Чайниковым. — Тормозни рядом с ними. Таксист тормознул. Суперопер расплатился и пересел в «уазик». Чайников с Димкой вытаращили глаза: — Григорий Евграфыч… — Папа… — Что вы тут делаете?! — накинулся на них Суперопер. — Я же вам приказал на Тверскую ехать! — Мы и поехали, — начал оправдываться Димка, — а потом… — И он в двух словах объяснил ситуацию. — Ясненько. — Молодцов, тоже в двух словах, рассказал, каким образом он очутился у Гренадерского моста. — Выходит, Кукарекин и Хорькова знакомы, — сказал практикант. — Да, любопытный поворот событий. — Суперопер достал из «бардачка» морской бинокль и поднес его к глазам. Гренадерский мост был закрыт на ремонт. Прямо на дороге лежали кучи песка и щебня. Тут и там располагались вагончики ремонтников. Но самих рабочих почему-то не было видно. Хорькова с Кукарекиным стояли у бетономешалки и о чем-то разговаривали. Кукарекин держал черный кейс. — Шура, вруби, приемник, — распорядился Суперопер не отнимая от глаз бинокля. — Сейчас послушаем, о чем они секретничают. — Есть, Григорий Евграфыч! В динамике зазвучали голоса. — Пойдемте на мост, — сказала Хорькова. — Там нам никто не помешает. — А вы читать умеете? — Кукарекин показал на большой плакат. На плакате было написано: «ПРОХОД ПО МОСТУ СТРОГО ВОСПРЕЩЕН! ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ!» Хорькова рассмеялась. — Боитесь упасть в воду и промочить ноги? — А вы не боитесь? — Нет, не боюсь. — Тогда идемте. — Они пошли на мост. — Надеюсь, вы не забыли захватить с собой пульт? — спросил Кукарекин. — Не забыла. А вы деньги принесли? — Да. Они у меня в кейсе. — Пятьдесят тысяч долларов? — Кукарекин кивнул. Они дошли до середины моста и остановились. — Мы похожи на влюбленную парочку, — сказала Хорькова. — Вы не находите? — Не заговаривайте мне зубы, мадам, — резко ответил Кукарекин. — Лучше расскажите, как вы ухитрились украсть у Дзюбинского пульт. — Я поменяла его на электронную записную книжку. Дзюбинский ничего не заметил. Поэтому ваш звонок был для меня большим сюрпризом. Как вы догадались, что пульт у меня? — Тут и догадываться нечего. По глупой случайности я отдал ему пульт. — А, так вы хотели отдать Дзюбинскому книжку, а отдали пульт?! — Вы очень сообразительны, мадам. — Значит, Дзюбинский вам был нужен только для того, чтобы установить микропроцессор в банковскую компьютерную систему? — Естественно. Когда я обнаружил свой промах, я послал к Дзюбинскому Снегиреву. Она незаметно поменяла пульт на записную книжку. Но вскоре выяснилось, что она поменяла обычную записную книжку на обычную записную книжку. Кто-то успел раньше нее забрать пульт у Дзюбинского. И Снегирева сказала, что, по всей видимости, это сделали вы. — Да, я, милейший. И теперь за свой промах вам придется платить. Жаль, что я не знаю кода, а то бы не видать вам пульта как своих ушей. — Откуда вы вообще узнали про пульт, про код, про микропроцессор?.. — Не ваше дело. Давайте лучше деньги. — Сначала покажите пульт. — Это вы сначала покажите деньги. — Нет, пульт. — Нет, деньги. — Пульт! — Деньги! Хорькова и Кукарекин препирались довольно долго. В конце концов Кукарекин уступил. — Черт с вами, мадам! — Он открыл кейс. И Хорькова увидела уложенные в три ряда толстые пачки долларов. — Убедились? — спросил Кукарекин. — Убедилась. — В руке у Хорьковой появился маленький пистолетик. — А теперь гони сюда чемодан. А то пулю в лоб получишь! Кукарекин побледнел. Трясущимися руками он отдал Хорьковой кейс. — Вот так-то лучше, — усмехнулась Красная Шапочка. — Послушайте, — глухо произнес Кукарекин, — отдайте пульт. Зачем он вам? Вы же не знаете кода. Хорькова засмеялась: — Я смотрю, ты такой же чурбан, как и Дзюбинский. У меня нет никакого пульта. Когда ты позвонил и предложил мне за пульт деньги, я решила взять тебя на понт… — Врешь! — злобно вскричал Кукарекин. — Нет, не вру. — Она помахала кейсом. — Так что пока, парниша. — Пока, пока, — как-то буднично ответил Кукарекин. Красная Шапочка тут же заподозрила неладное. Она быстро открыла кейс; вытащила одну пачку, вторую… Во всех пачках верхняя банкнота прикрывала нарезанную бумагу. — Негодяй! — задохнулась от злости Хорькова. — «Кукол» мне подсунул! БАХ! — раздался выстрел. — Что там происходит?! — закричали Димка с Чайниковым, которые все слышали, но ничего не видели. — Хорькова стреляет в Кукарекина?! Суперопер подправил резкость в бинокле. — Нет. Стреляют в Хорькову. БАХ! — прозвучал второй выстрел. БАХ! — третий. Красную Шапочку повело куда-то в сторону. Она, словно слепая, пошла по мосту. Как раз к тому месту, где не было перил. Еще два-три шага и… И, сорвавшись с моста, Хорькова полетела в воду. — Вон кто стрелял! — Димка указал на высокого человека в длинном черном плаще, который бежал в сторону метро «Выборгская». — Надо его взять! — Григорий Молодцов выскочил из машины. Чайников и Димка тоже выскочили. — А ты куда? — глянул на сына Суперопер. — Хорьковой помочь! — Ей уже не поможешь! Свяжись по рации с оперативным дежурным, скажи, чтоб прислали водолазов… Шура за мной! Выхватив из плечевой кобуры пистолет, Григорий Молодцов бросился в погоню за человеком в черном плаще. Практикант побежал следом за Суперопером. — Ты заходи справа, — распоряжался на бегу Молодцов. — Я — слева. Возьмем его в «клещи». Стрелять только по ногам. Ясненько? — Ясненько, Григорий Евграфыч. Увидев, что его преследуют, человек в черном плаще метнулся в проход между домами. Суперопер прицелился убегавшему в ногу и нажал на спусковой крючок. Осечка!.. — Стреляй, Шура, стреляй!.. Но практикант не выстрелил. Человек в черном плаще скрылся за углом. А у Суперопера произошла еще одна досадная осечка, но только уже другого рода. Он зацепился за какую-то железяку и упал. Лодыжку пронзила острая боль. — Бери его, Шура! — приказал он, морщась от боли. — Есть, Григорий Евграфыч! — Чайников помчался за преступником. А Молодцов, прихрамывая, вернулся к «уазику». — Вызвал водолазов? — спросил он у сына. — Да, пап, сейчас приедут. — Димка протянул отцу красную шляпку: — Вот все, что осталось от Хорьковой. — Откуда это у тебя? — К берегу волной прибило. Суперопер повертел шляпку в руках: — Выходит, я ошибся. И за Красной Шапочкой действительно кто-то охотился. Вскоре появился запыхавшийся Чайников. На нем лица не было. — Я… я… — растерянно бормотал он. — Что — я?.. — спросил Григорий Молодцов. — Говори толком. — Я… я… убил его… — Как убил? Я же приказывал взять живым. Ты куда стрелял?.. — В ноги. — А попал куда? — В голову. — Замечательно, — саркастически усмехнулся Суперопер. — Стрелял в ноги, а попал в голову. Дай-ка сюда зачетку, я тебе пару влеплю за такую стрельбу. Практикант его не слышал. Закрыв лицо руками, он продолжал бормотать: — Ой, мамочка… я убил человека… А он дальше побежал… Димка с отцом переглянулись. — Кто дальше побежал? — осторожно спросил Димка. — Тот, кого я убил… Голова на кусочки разлетелась… А он бежит… Без головы… Суперопер похлопал Чайникова по щеке: — Эк, как тебя, парень, развезло. Ну успокойся, успокойся… Но Шура не успокаивался: — Просто абракадабра какая-то… он бежит… а головы нет… он бежит… а головы нет… — повторял практикант. — Возьми себя в руки, — как следует встряхнул Чайникова Суперопер. — Даже если он бежал без головы, это еще ни о чем не говорит. Любому нелогичному событию всегда можно найти логичное объяснение. Надо только поискать… — Вы думаете, Григорий Евграфыч? — Уверен, Шура. — Получается, что ты никого не убил, — добавил Димка. — Раз он дальше побежал… — Ой, правда, — обрадовался Чайников. — А где Кукарекин?! — спохватился Суперопер. Он посмотрел в бинокль. Кукарекина на мосту не было. «Бьюика» около моста тоже не было. — Черт! Упустили!.. — Я знаю, куда он мог поехать, — сказал Димка. — Куда? — К Снегиревой. — Почему к Снегиревой? — Она отдала Кукарекину вместо пульта записную книжку и свалила все на Хорькову. Будто бы та украла у Дзюбинского пульт. Ноу Хорьковой пульта никогда не было. Значит, он у Снегиревой. — Молоток, Димка! — Суперопер завел машину. — Едем к Снегиревой! И «уазик» понесся на Караванную. |
||
|