"Патология" - читать интересную книгу автора (Келлерман Джонатан)

ГЛАВА 5

Петра сейчас ничего бы не заметила. Даже если б ей подсунули это под нос.

На столе лежал лист бумаги с аккуратно отпечатанным текстом Айзека. Он сидел рядом, на металлическом стуле. Барабанил пальцами. Остановился. Сделал вид, что ему все равно.

Она еще раз прочитала заглавие, набранное жирным шрифтом.

Убийства 28 июня: совершены по шаблону?

Похоже на заглавие курсовой работы. А почему бы и нет? Айзеку всего двадцать два года. Что он знает помимо учебы?

Ниже заголовка список шести убийств, все они произошли 28 июня, в полночь или около того.

Шесть убийств за шесть лет. Первая ее реакция: тоже мне открытие. За последние десять лет число зафиксированных убийств в Лос-Анджелесе колебалось от 180 до 600 в год. В последние годы статистика улучшилась: около 250. В среднем — по полтора убийства в день. Разумеется, одни дни были тяжелыми, в другие не происходило ничего. Если взять в расчет летнюю жару — 28 июня — то день и должен был быть урожайным.

Все это она сказала Айзеку. Он выпалил заготовленный ответ, и она поняла, что возражения он предвидел.

— Дело не в количестве, детектив Коннор. Дело в качестве. Эти огромные влажные глаза. «Детектив Коннор». Сколько

раз просила называть ее Петра? Парень хороший, но явно упрямый.

— Качество убийств?

— Я имею в виду не оценку. Под качеством я понимаю набор характеристик, присущих преступлениям…

Он замолчал, теребя уголок бумажного листа.

— Продолжайте, — сказала Петра. — Постарайтесь говорить просто — не надо математических выкладок, анализа и прочего. Моей профилирующей дисциплиной было искусство.

Он покраснел.

— Извините, я хотел…

— Это вы меня простите, — сказала Петра. — Я попросила вас рассказать мне о ваших статистических тестах, вы и рассказали. Невероятно быстро, со страстью уверовавшего в истину.

— Тесты, — сказал он, — не столь уж и важны, они исследуют феномен с математической точки зрения. Проверяют вероятность случайного в том или ином эпизоде. Для этого необходимо провести сравнительный анализ групп путем исследования дистрибуции… шаблонов. Именно это я и сделал. Сравнил 28 июня со всеми другими днями года. Вы правы, утверждая, что в отдельные дни убийств может случаться больше, чем в другие, и в этом нет ничего необычного. Тем не менее я выяснил, что никакой другой день такого шаблона не выдает. Даже летом убийства совершают по большей части в уик-энд или в праздники. Эти же шесть убийств совершались в разные дни недели. Фактически только одно — первое убийство — пришлось на уик-энд.

Петра потянулась за чашкой. Чай остыл, но она его выпила.

— Может, вам воды принести? — осведомился Айзек.

— Спасибо, не надо. Что еще?

— Итак… можно взглянуть на ситуацию по-другому, исследуя базовые вероятности.

Чтобы подчеркнуть эти термины, сопроводил их постукиванием указательного пальца по столешнице. Остановился, покраснел еще гуще и глубоко вдохнул.

— Давайте рассмотрим пункт за пунктом. Начнем с выбора оружия. Оно может быть разным. Лос-анджелесские убийцы предпочитают огнестрельное оружие. Я посмотрел статистику за двадцать лет. От семидесяти трех до восьмидесяти семи процентов преступлений совершены с помощью пистолетов, винтовок или пулеметов. Следом за огнестрельным оружием идут ножи и другие острые предметы — пятнадцать процентов. Получается, что два этих способа преступлений в сумме дают около девяноста процентов всех местных убийств. Цифры ФБР говорят о том же. На огнестрельное оружие приходится шестьдесят семь процентов, четырнадцать процентов — ножи. В шести процентах орудиями убийства стали кулаки и ноги, в остальных случаях — смешанные виды. 28 июня во всех шести случаях не использовались ни ножи, ни огнестрельное оружие. Но все преступления — со смертельным исходом. В базах данных, которые я проверил, общее число случаев использования тупой физической силы не превышает пяти процентов. Это — редкое событие, детектив Коннор. Я уверен, что вам это известно лучше, чем мне.

— Айзек, я только что закрыла два дела. В первом случае удар кулаком в голову, во втором — свернутая шея.

Он нахмурился.

— Значит, вам попались редкие дела. Много ли вам встречалось таких эпизодов?

Петра подумала и тряхнула головой.

— Нет, не припомню.

— Если посмотреть еще более узко, только на черепные травмы, нанесенные неизвестным оружием, то статистика Лос-Анджелеса отводит им не более трех процентов, а в моей выборке такие убийства составляют сто процентов. Если добавить другие особенности — определенная календарная дата, примерно одно и то же время, вероятность того, что преступление совершено неизвестным убийцей, то закрадывается мысль, что все это не простые совпадения.

Он замолчал.

— А что же? — спросила Петра.

— Следует добавить еще кое-что. Полиция Лос-Анджелеса раскрывает от 66 до 75 процентов убийств, а эти шесть преступлений остались нераскрытыми.

— Потому, что совершены неизвестными преступниками, — сказала Петра. — Вы у нас достаточно долго и видели, какие дела мы раскрываем быстро. Полиция мигом хватает идиота, который держит в руке дымящийся ствол.

— Думаю, вы себя недооцениваете, детектив Коннор. Он сказал это искренне, без тени превосходства.

— На самом деле полиция очень эффективна. Вы раскрываете и преступления, совершенные неизвестными. Но ни с одним из моих шести преступлений вам справиться не удалось. Это подтверждает мою теорию: эти эпизоды в высшей степени необычны. Скажу еще об одной особенности: число убийств, совершенных группой преступников, за тот же шестилетний период возросло с двадцати процентов почти до сорока. Число преступлений, совершенных убийцами-одиночками, пропорционально снизилось. Тем не менее ни одно из убийств, произошедших 28 июня, не было совершено группой преступников. Прибавьте к этому комбинацию необычных обстоятельств. Вероятность случайного набора таких характеристик я оцениваю равной единице из числа с таким множеством нулей, что я даже затрудняюсь назвать их точное число.

«Уверена, что можешь, — подумала Петра. — Просто жалеешь меня».

Она взяла список из-под его руки и внимательно прочитала.

Убийства 28 июня: совершены по шаблону?

1. 1997 г. 00:12. Марта Добблер, 29, Шерман Оукс, замужняя белая женщина. Ходила с друзьями в театр «Пен-таж» в Голливуде. Отправилась в дамскую комнату, не вернулась. Обнаружена в собственном автомобиле, на заднем сидении, вдавленный перелом черепа.

2. 1998 г. 00:06. Джеральдо Луис Солис, 63, вдовец, испанец. Обнаружили в доме, в столовой. Бульвар Уилшир. Украдены продукты, деньги не взяты. Вдавленный перелом черепа.

3. 1999 г. 00:45. Корал Лорин Лэнгдон, 52. Одинокая белая женщина. Прогуливала собаку на Голливудских холмах. Обнаружена патрульной машиной, под кустарником в шести кварталах от дома. Вдавленный перелом черепа. Собака («Бренди», кокапу ^[6], 10 лет) затоптана ногами.

4. 2000 г. 00:56. Даррен Арес Хохенбреннер, 19, холостой чернокожий мужчина, матрос, находился в увольнении на берег в Голливуде. Найден на Четвертой улице, Центральный район. В карманах пусто. Вдавленный перелом черепа.

5. 2001 г. 00:01. Джуэл Дженис Бланк, 14, белая девушка; убежала из дома. Обнаружена садовниками в Гриффит-парке, неподалеку от лощины. Вдавленный перелом черепа.

6. 2002 г. 00:28. Кертис Марк Хоффи, 20. Холостой белый мужчина, известен как гомосексуалист и наркоман. Обнаружен неподалеку от бульвара Сансет. Вдавленный перелом черепа.

Петра подняла взгляд.

— Я не усматриваю здесь какого-либо шаблона.

— Знаю, — сказал Айзек, — но все же.

— У меня есть подруга, психолог. Она говорит, что люди все воспринимают сквозь призму сознания. Мы видим мозгом, а не глазами. А то, что видим, зависит от контекста.

Теперь пустилась в разглагольствования она. Айзек был подавлен.

— Я думаю, — продолжала она, — что все зависит от взгляда. Вы обратили внимание на интересные моменты — более чем интересные… провокационные. — Петра взяла список провела по именам пальцем. — Эти люди различны по полу, возрасту… социальному положению. Преступления совершались в городе и на пригородных свалках. Если эти убийства серийные, то здесь должен присутствовать сексуальный фактор, но я не вижу, что может быть общего у шестидесятитрехлетнего мужчины и четырнадцатилетней девочки, если рассматривать их в качестве сексуальных объектов.

— Это верно, — сказал Айзек. — Но следует ли игнорировать другие факторы?

Петра ощутила головную боль.

— Вы потратили на это уйму времени, и я не отвергаю вашей идеи, но…

— Почему, — прервал он, — здесь должен быть сексуальный фактор?

— Потому что он — в основе действий маньяка.

— Это точка зрения ФБР. Да, да, мне все об этом известно. В отношении «организованных» убийц они придерживаются своей базовой теории, тупой версии того, что психологи называют психопатией. Дескать, действия преступников вызваны сексуальной агрессивностью. В общем смысле в таких рассуждениях есть правда. Но, как вы только что сами сказали, детектив Коннор, восприятие реальности зависит от того как она преломляется, так сказать от «призмы», которой вы пользуетесь. ФБР допрашивало арестованных убийц и пополняло свои базы данных. Эти данные хороши как пример. Но кто скажет, что пойманные убийцы похожи на тех, что гуляют на свободе? Может быть, ФБР отловило плохих парней с примитивной мотивацией? Что, если они попали за решетку из-за предсказуемости своего поведения?

Голос звучал возбужденно. Горячечность высушила обычно влажный блеск карих глаз.

— Все, о чем я говорю, является исключениями, а они важнее правил.

— Каковы, на ваш взгляд, мотивы этих шести убийств? — спросила Петра.

Долгая пауза.

— Не знаю.

Оба молчали. Наконец, Айзек заговорил.

— Хорошо, спасибо, что выслушали.

Он взял список и положил его в блестящую коричневую папку. Петра знала, что детективы иронизируют над его работой. Слышала смешки вслед Айзеку. «Умник. Вундеркинд. Проект-однодневка Петры.» Иногда ей это надоедало, и она ледяным взглядом пресекала эти перешептывания.

Сейчас ей хотелось поддержать юнца, но нахлынуло раздражение: меньше всего ей нужна теория, выкапывающая шесть полузабытых дел-«глухарей». Не связанных с четырьмя жертвами у «Парадизо», одна из которых — неопознанный труп девчонки.

С другой стороны, Айзек был умнее ее, намного умнее. Отталкивать его — большая ошибка. А что если он через ее голову обратится к Шулкопфу или к Рейсу? Если это произойдет и окажется, что он прав…

Перед ее мысленным взором мелькнул газетный заголовок: «Молодой волшебник раскрывает забытые преступления». Текст статьи начинался так: «Детективы лос-анджелесской полиции потерпели фиаско…»

Айзек поднялся со стула.

— Извините, что оторвал от дела. Могу ли я что-нибудь для вас сделать? По вашему основному делу?

— Моему основному делу?

— По делу «Парадизо». Я слышал, оно идет трудно.

— Вот как? — сказала она.

Услышав холодок в собственном голосе, попыталась улыбкой скрыть раздражение. Космический у него IQ или нет, но Айзек, по существу, ребенок. Подросткового энтузиазма хоть отбавляй, а просчитать политические последствия не может.

— Случай трудный, — согласилась Петра. — Подростки-свидетели твердят, что ничего не видели. Чем вы можете мне помочь?

— Не знаю, — сказал он. — Может быть, взглянуть на дату?

Он снова покраснел.

— Я, наверное, кажусь слишком самоуверенным. Вы профессионал, а я ничего не знаю. Извините, больше я вас не побеспокою…

— Знаете ли вы что-нибудь о розовых кроссовках из «Кей Марта»?

— О чем, простите?

Она рассказала ему о неопознанной девочке.

Он расслабился. Интересно, как это с ним происходит.

— Вы подозреваете, что она и была запланированной жертвой убийцы, а другие пострадали невинно?

— В данный момент, Айзек, я ничего не подозреваю. Мне просто кажется странным, что никто не пришел ее опознать.

— Гм… да, должны быть причины… в ее прошлом не все в порядке… Не знаю, как здесь можно выйти на след. Я должен подумать. Не уверен, смогу ли что-нибудь вычислить, но буду стараться.

— Я была бы благодарна.

Слова ничего не значат, сдержать бы проклятую улыбку, не вспугнуть.

Почти девять вечера. Мальчик тоже засиделся на работе. К тому же ему и не платят.

— Не хочешь перекусить? Может, гамбургер?

— Спасибо. Мне нужно ехать домой. Мама приготовила обед и обидится, если мы все вместе не соберемся за столом.

— Хорошо, — сказала она. — Возможно, в другой раз. Гений все еще живет с родителями… в Юнион-дистрикт,

вспомнила она. Возможно, какая-нибудь жалкая маленькая квартира. Какой контраст со здешними зелеными лужайками и роскошными деревьями. С ним носятся как с чудо-ребенком. Рабочий стол поставили в комнате детективов. У него нет причин торчать здесь допоздна.

— Сделайте для меня копию списка, — сказала она.

— Вы не отвергаете мою теорию?

— Я хочу о ней подумать. Лучезарнейшая улыбка.

— Хорошо. Приятного вечера, детектив Коннор.

— Вам тоже. «Профессор Гомес».

Он ушел, а Петра вернулась к размышлениям о бойне у «Парадизо».

Для совершения преступления выбрано огнестрельное оружие. По крайней мере, с этой точки зрения убийство выглядело обычным.

Неизвестно почему, но от сознания этого на душе стало еще тяжелее.