"Стервятник" - читать интересную книгу автора (Гороховик Ярослав)

Глава 2 — Запретный плод

Стервятник проснулся от специфического запаха крови, перемешенного с запахом грязи. Он открыл глаза и увидел перед собой два огромных грязных ботинка размера сорок шестого, а может и сорок седьмого. Подняв голову, сталкер понял, что над ним стоят три бандита и, оскалившись в тупой улыбке, смотрят на него. «Вот до чего дошли! Уже в Зоне всё на троих стало! Опять это наваждение, мать его!»

— Ну, шо? Вставай, милок! Харэ баеньки! — самый высокий, по видимому главный, пнул Стервятника ногой в грудь.

— А он, мля, не понимает! — Заорал низкорослый бандюк с рыжими длинными волосами, выглядывающими из-под капюшона. — Ему, мля, по печени надавать нужно и, мля, по морде заехать!

— А пушка у этого «шрамистого» хорошая, — третий прочесал себе зад, — Небось, тырнул у кого-нибудь?

Сталкер начал вставать, но рыжий со всей дури въехал ему ногой в челюсть. Выплюнув несколько зубов и отметив про себя, что если бы это увидел Быков, то он бы нереально обрадовался, Стервятник, выхватив нож, прыгнул с ним на главного. Лезвие полностью вошло в лоб, повредив мозг бандита, и сталкер заслонился уже мёртвым врагом от пуль его друзей. Стервятник, схватив тело за ворот свитера, побежал на рыжего, используя покойного главаря как щит. Толкнув врага, он вытащил «Фору-12» и прострелил ему шею. Бандит захлебнулся собственной кровью, теряя воздух и падая на землю. Оставался третий. Сталкер отбросил тело главного и, подняв ГП-37, направил его на братка. Стоило ему нажать на спусковой крючок и все планы рухнули. «Мать!» Заклинило! «Тупая фиговина! Переиметь вас всех вместе в грёбаным НАТО!» Последний бандит рассмеялся и прицелился в Стервятника из АКМа.

— Погоди! — сталкер поднял руки с автоматом, — Может, договоримся?

— Договоримся! Наш договор: тебе пуля в лоб, а мне твоя пушка! — бандюк пустил очередь в Стервятника.

Подойдя к мёртвому сталкеру, браток отметил, то, что крови на бездыханном теле что-то не наблюдается и не такое оно и бездыханное как кажется…

Бандит упал замертво, получив обойму из «Форы» в живот. Стервятник спокойно встал, выкинув ГП-37. В кармане у него, ещё с начала экспедиции псевдоучёных, лежали «Мамины бусы». Но даже сила артефакта была бы бессильна без защитных пластинок комбинезона чувака из грузовика смерти.

Пересекая северо-запад милитари, Стервятник был осторожен. В этом месте неоднократно наблюдались большие скопления аномалий, которые вскоре становились предметом интереса учёных. Но с приходом власти анархистов в этих краях, любые исследования становились боями. И первые несколько лет анархистского ига были ужасом, пока у наёмников не пришёл к власти новый человек. Предусмотрительный, но полумифический новоизбранный главарь группировки наёмников — Левша, оказался не только умелым бойцом, бегущим в бой со своими людьми, но и умелым стратегом. Он сразу заключил сделку с «Монолитом», предложив услуги своей группировки по уничтожению малоизвестного клана на болотах, мешавшего «Монолиту» за установление порядка в Мёртвом городе и на Армейских складах. «Монолит» согласился, и вскоре наёмники держали в ежовых рукавицах и «Свободу», и «Тёмных», и даже «Грех». Хотя насчёт последних можно поспорить, так как им было всё фиолетово и в стычки с наёмниками они вступали до сих пор. Левша сквозь пальцы глядит на неповиновение «грешников», потому что понимает, что психи — есть психи и с ними ничего не поделаешь.

Стервятник кинул болт в пространство впереди себя. Тут же невидимая сила отшвырнула его уже в виде искорёженной железки. Это говорило о том, что прямо по курсу обосновалась «Комариная плешь» или просто область повышенной гравитации. Учёные любили заумные названия и называли эту аномалию гравиоконцентрат.

Сталкер достал из кармана уже гайку, перевязанную голубой лентой для лёгкого поиска в траве и, прицелившись, бросил её справа от «Комариной плеши». Гайка стала превращаться в, откровенно говоря, жидкое железо, проще говоря — плавиться, а ленточка мигом сгорела. Таким образом, от гайки не осталось и следа, так как она угодила в аномалию «Жарка» в которой, чёрти какая температура выше нуля. В этой аномалии человек сгорает за несколько секунд, оставляя после себя только обугленные кости.

И в третий раз Стервятник кинул гайку уже слева от «Комариной плеши», уже не надеясь, что там будет чисто, но слева к удивлению сталкера оказалось пусто. Немного поколебавшись, он пошёл вперёд, протискиваясь слева от гравиоконцентрата. Из Мёртвого города были слышны автоматные очереди.

Зажимая грязной полой плаща кровоточащую рану, полученную из-за меткого выстрела СВУ со стороны наёмников, Стервятник бежал к своему схрону. Сталкер пытался сделать всё возможное, чтобы не оставлять за собой кровавый след, а зажать рану было попросту нечем. Пуля застряла в левом боку, причём «Мамины бусы» не помогли в этом случае. Из таких винтовок как «СВУ дальнобойщик», пули летят с огромной скоростью, и чтобы получить наименьший урон нужно нацепить на себя пять «бус», а это почти не реально, ведь этот артефакт очень редкий, хотя у Стервятника в схроне их полно…

Мёртвый город, по-видимому, уже давно (с утра, наверное) оказался под властью древнегреческого бога войны — Ареса, так как страсти тут кипели нешуточные. «Грех» решил отбить спорные с наёмниками территории, а Тёмные решили, пока двое предыдущих лупят друг друга, отбить свои территории, потерянные месяц назад у того же «Греха». Таким образом, в городе творился полный бедлам, не утихающий до сих пор.

Стервятник ввалился в полуразрушенный дом и одной рукой, кое-как, отодвинул плиту, и так потеряв много крови. Отшвырнув арматурины, он толкнул дверь и с таким же трудом, как и отодвигал, задвинул плиту на место. После этого, обессиленный сталкер, упав, скатился по лестнице, оставив под собой кровавый след.

Держась за стену, он с трудом дотянулся до выключателя, щёлкнул им и опять упал на пол. Оглядев комнату, Стервятник достал из контейнера у стены артефакт «Печенье», а со своего пояса снял нож. Потом, сталкер пополз к комнате с артефактами, окрашивая пол в тёмно-алый цвет. Открыл дверь и, дотянувшись до потайного шкафчика, достал одно «Сердце Дьявола».

Он и так потерял достаточно крови, поэтому медлить было нельзя. Пуля вошла слишком далеко, и вытащить её попросту нельзя было, хотя Болотный Доктор смог бы. Задрав вверх куртку комбинезона, Стервятник зажал в зубах ворот свитера и, положив у раны «Печенье», вонзил нож себе в бок.

Не заорал сталкер, только из-за ворота, мешавшего издать звуки, потому как боль была настолько сильная, что лучше прыгнуть в «Мясорубку», чем испытывать такие ощущения. Что-то злостно мыча, он стал резать своё тело ровно по кругу раны. Слышался и хруст, неизвестно от чего, и звуки, с которыми рвётся кожа. Стервятник не жален ничего.

Вырезав кусок своей плоти, он вдруг почувствовал, что одно из рёбер ходит ходуном. Сталкер вытащил из левого бока этот самый кусок себя, удостоверившись, что в нём есть пуля. Но потеря куска своего тела была бы ещё малой потерей, если бы вместе со своим мясом, Стервятник не вытащил кусок ребра.

С трудом сдерживая крик, сталкер почувствовал, что обломанное ребро, оставшиеся в нём двигается в разные стороны, причиняя нестерпимые боли. Стервятник, ещё сильнее зажимая зубами ворот свитера, аккуратно вложил внутрь созданной им самим дыры в боку плоский артефакт «Печенье», чтобы уменьшить боль, а наверх, вложил «Сердце Дьявола», вошедшее и заполонившее всю дырку.

После этого сталкер, не выпуская изо рта ворот, перевязал торс бинтами и жгутами. На место дырки поверх бинта, он положил ещё одно «Печенье», закрепив его туго затянутым жгутом.

Теперь Стервятник, наконец, выпустил изо рта свитер. Он всё ещё сдерживал крики боли и только тяжело стонал. Сталкер потянул руку к самой нижней полке и вытащил оттуда две плитки шоколада, только теперь он заметил, как много потерял крови, по следам на полу. Тотчас же съев их, Стервятник скомкал ещё один артефакт, убивающий боль и засунул его себе в рот. Всё ещё ощущался привкус крови, после того, как рыжий бандюга, дал ногой в челюсть.

Сталкер, иногда вздрагивая и издавая протяжные стоны, вскоре оказался в объятиях Морфея.

Проснулся Стервятник только на следующее утро, осознав, что проспал целых полдня. В схрон не проникали солнечные лучи, и помещение всё время находилось в сумерках из-за несильного света от лампы. Где-то наверху слышались крики ворон, клевавших трупы, оставшиеся после вчерашней бойни. Пол в схроне был «перекрашен» в тёмный грязный цвет роз. Дверь наружу была раскрыта настежь, и только бетонная плита закрывала бывшее (ещё советских годов), подвальное помещение, а ныне — схрон.

Выплюнув изо рта «Печенье» (привкус крови уже прошёл) и, приподнявшись, сталкер тут же свалился от сильной боли в левом боку. А он так надеялся, что всё вчерашнее было сном! Стервятник опять зажал в зубах ворот свитера и немного подвигал телом. Ребро всё ещё ходило ходуном, и был бы сталкер более впечатлительным человеком, он бы уже блевался и, наверное, потерял сознание.

Сорвав с себя жгут и бинты, Стервятник от неожиданности выпустил свитер изо рта. То место где была проделана суровая операция по вырезанию патрона, было чисто, хотя после того, как сталкер потрогал его, то понял, что «кожа», или что там, на этом месте очень шершавая. Но вообще неудивительно! Понятно, что артефакт «Сердце Дьявола» заменил кусок человеческой плоти. Хотя жизнь становится интересней, когда что-то обычное меняется на необычное, а в Зоне такого полно. И всё было б ещё неплохо, если бы треклятое ребро было цело.

Сталкер пополз к контейнерам с артефактами, отталкиваясь ногами от пола. Боль была жуткая, но ничего нельзя было с этим поделать. Стервятник вытащил из самого нижнего несколько «Печенюшек» и, обложив ими свой левый бок, перевязал бинтами и жгутами из сумки. После этого он лёг и прикрыл глаза.

Скоро нужно было выходить.

Скупщик артефактов по кличке Травник скрупулезно перебирал только что поставленную из-за периметра партию НАТОвских патронов. Попивая мелкими глотками чай, он вносил в базу данных на леп-топе фирмы Apple количество и тип патронов, а также одновременно с этим намазывал на ломтик хлеба чёрную икру.

Никто уже и не помнил, откуда скупщик получил свою кличку. А было это ещё тогда, когда он был обычным сталкером. Тогда, ещё более алчный и безбашенный искатель приключений, в общем, то и не искал приключений, а зарабатывал другим способом. Каким? Видите ли, в жизни каждого человека большую роль играют связи. Если связей попросту нет, то и ровная жизнь бывает только в мечтах. Причём для сталкера огромную роль играют связи за пределами Зоны. А у будущего скупщика как раз были связи за её пределами. Причём не абы-какие.

До того как попасть в Зону, Травник приторговывал «травкой» и в Зоне отчуждения как раз продолжил своё дело, но уже в более крупных масштабах. С помощью знакомых с «большой земли», он ввозил в Зону всё что угодно: марихуану — проще — ганжу, гашиш, некоторые «порошки». В общем, в уютной Зоне наступили времена, когда все курили, нюхали, слава богу, что не кололись. Травник зарабатывал на таком бизнесе довольно много и мог уже спокойно уйти и Зоны, проведя остаток жизни на побережье средиземного моря. Но, как понятно из вышеописанного, будущий скупщик тогда был более алчен. И следовало ожидать, что начал он ганжей, а закончил героином. Это было уже недопустимо, поэтому Травника быстро прижали люди Ворона, сталкера, объявившего себя главой одиночек, который, кстати, установил порядок на Кордоне и Свалке. При нём не было беспорядков среди вольных сталкером, но этому пришёл конец после, того как один ярый сторонник свободы и независимости ни от кого одиночек, швырнул в Ворона три гранаты. Говорят, хоронить экс главаря одиночек несли по кускам.

Так вот, когда Травнику сделали «предложение, от которого нельзя отказаться», он сразу успокоился и приступы «экстаза алчности» быстро прошли. Хотя как тут не успокоиться, если пятеро здоровых ребят катают по твоей спине раскалённые куски арматуры? Хоть и в открытую торговать наркотой Травник и перестал, теперь перешёл к другим методам. Он торговал чаем. Но непростым. В чай он подсыпал кокаин и продавал по цене кокаина. И продолжалось бы это долго, если бы не «треклятые шестёрки Ворона». Опять пришли пятеро двухметровых големов, и пообещали в следующий раз проложить арматуру Травнику в задний проход. Так, запуганный сталкер стал торговцем, благодаря деньгам, вырученным с продаж наркотиков.

В это утро, скупщик услышал громкие звуки из верхнего помещения, где располагался его бар. «Наверное, пьянчуги шалят, — подумал Травник, — Ничего, Бармалей их быстро успокоит. Огреет ложкой по башке и даст пинка под зад из бара. Он бармен хороший, даже вышибалы не нужны, да и мужик он здоровый, ручищи у него, хоть землю паши» Это были первые мысли скупщика, но когда через несколько минут он услышал автоматные очереди, то забеспокоился, не напали на бар бандиты, или там происходит что-то серьёзное!

Травник вышел из-за стола и быстрым шагом направился вверх по лестнице. Когда он почти дошёл до верха, выстрелы внезапно прекратились, а перед скупщиком из дверей выросла высокая человеческая фигура. Лица незнакомца не было видно из-за глубокого капюшона, но взглянув в глаза гостю, скупщик узнал его. В ужасе Травник побежал вниз и, заскочив за стол, просунул руку в потайное отделение.

— Не торопись, — незнакомец был уже рядом со скупщиком и приставил к его горлу нож, — Старые трюки со мной не пройдут.

— Ты там всех перебил?

— Я просто вошёл в бар и направился прямиком к тебе, но Бармалей мне хотел помешать, вот и пришлось пришить всех, благо там всего четверо было.

— Даа, — протянул Травник, не высовывая руки из-под стола, — Правильно тебя Стервятником назвали. Имя Гриф к тебе никак не клеилось. Сам, наверное, его тогда придумал, когда тебя долговцы нашли ободранного, голодного, с одной только «Форой». Ты тогда жрал мясо убитой самим химерой, причём из этой же «Форы». Тогда никто не знал, какой ты мародёр, зато многие видели, как ты ввалился в «100 рентген» с, прямо сказать, «мешком» артефактов. Хорошо, что когда тебя Стервятником называть стали, то ты согласился с народом и сам стал себя так называть. Имена — Зона даёт, а Зона — это сталкеры.

— А ты, что такой оптимист, что ещё перед тем как захлебнёшься кровью, умудряешься делать выводы взаимосвязи моего имени и моих поступков?

— А кто сказал, что захлебнусь, — скупщик достал руки из-под стола. В них он держал гранату РГД-5, одной рукой готовясь выдернуть кольцо.

— Ты этого не сделаешь! — рассмеялся Стервятник.

— Почему же?

— Потому, что никогда не прибегнешь к суициду и лишишь жизни себя-любимого своими же руками!

— А ты смог бы пустить себе пулю в лоб?

— Неважно, что я. Главное, что ты никогда не выдернешь это кольцо.

— Но я сделаю это! — заорал Травник.

— Не сделаешь!

— Сделаю!

— Кишка тонка!

— Сделаю! — скупщик неожиданно для самого себя выдернул кольцо, и сам испугался, — Я…я не хотел, я… Стервятник, прости…

Сталкер уже не слушал ничего, он разворачивался и взбегал на ступеньки.

Несколько секунд до взрыва. Их не достаточно, чтобы Стервятник успел взобраться наверх, также как недостаточно для того, чтобы Травник смог укрыться от своей же гранаты.

Оглушительный взрыв всего в трёх метрах от сталкера, осколки, уничтоженные шкафы и стол…на месте скупщика только ошмётки кожи и обломки костей. По стенам размазаны мозги Травника.

Стервятник лежит, не двигаясь, по нескольким причинам. Первая — глубокая контузия, вторая — повреждённые ноги. Наверное, раздроблены кости, хотя может всё обошлось переломами?

— Мужики, чё тут вообще произошло?

— Да хрен его знает. Трупы везде. А вон, кстати, Бармалей — бармен Травника, мне про него Груша рассказывал.

— Народ, а где собственно сам Травник?

— Какая разница! Меня больше интересует, что здесь произошло!

— Ролик, да что ты так трясёшься? Наверное, бандиты напали.

— Бандиты? — ужаснулся Ролик, — А вдруг они засели там внизу! Ты как думаешь, Бородач?

— Я думаю, что надо туда гранату кинуть. Так и проверим. А ты что думаешь, Хомяк?

— Надо, чтоб туда кто-нибудь пошёл, проверил.

Тут снизу раздался слабый голос:

— Мужики…ии помоги…те…

— Это бандиты! Я точно знаю! — Ролик сорвал с пояса гранату, но его остановили остальные.

— Вот и появилась у тебя возможность проверить, что там произошло, Хомяк, — Бородач толкнул друга в бок.

— А почему я?!

— Потому что Ролик наложит в штаны и со страху пристрелит того мужика, а я жить хочу.

— А я что, не хочу? — заорал Хомяк.

— А по морде получить не хочешь?

— Ладно, иду…

Вскоре, компания новичков тащила раненого сталкера по направлению к Бару. Сталкер что-то шептал в бреду и брызгал слюной. Всё это время он прижимал к себе какую-то вещь…

— Что у него в руках? — спросил Бородач, — Хомяк, посмотри!

Сталкер разжал руки раненого и достал что-то, но тут же усмехнулся и вложил обратно.

— Что там у него?

— Распятие.

Опять пустота, как тогда с контролёром у завода «Росток». И опять Стервятник стоит перед тем же озером, хотя стоп! Отставить озеро! Это река. Сталкер идёт вдоль неё и по течению проносятся воспоминания, останки тех, кого Стервятник помнил.

Течение уносит вдаль обугленные кости нескольких человек. «Каждый человек совершает ошибки и я не исключение» Тело, у которого отсутствует половина нижней челюсти. Сквозь пролом виден язык, с которого медленно скатываются капли крови. «Я не виноват в смерти друга! Он преградил мне дорогу, к тому же сам был уже не человек» Тела в красно-чёрных комбинезонах. «Что, суки, долговцем меня сделать хотели?! Не получилось?» Тела плывут медленно. Многих из них Стервятник не знает, но помнит, как их убивал. Среди тел есть Ригер, рёбра и мясо Кота. Вскоре показываются трупы псевдоучёных. Бутейко — у которого по затылку размазан мозг, Быков и Зорин с отгрызенными головами. Вскоре, сталкер видит и Бармалея со сталкерами из бара. И замыкает это «заплытие» останки Травника.

Стервятник проходит всю реку и оборачивается назад. Перед ним стоит толпа убитых им сталкеров. Они не похожи на зомби, а наоборот выглядят вполне живыми. В нескольких метрах правее от этих оскаленных мертвецов стоит улыбающийся сталкер:

— Я был прав, Гриф. Ты нормальный. Они так и не смогли сделать из тебя психа.

Стервятник не слушает, что говорит тот человек, он разворачивается к толпе мертвецов.

— Вы все МЕРТВЫ!!! — гневно процедил сталкер, — Вас всех убил Я!!!

— Мы живы, — из толпы выходит Монах. Нижняя челюсть его цела, — А ты мёртв! Не познав истину, ты отрёкся от господа!

— Я ЖИВ! А тебя убил Я!!! И Вас всех!

— Ты мёртв…

— Доброе утро, соня! — раздался насмешливый голос.

— Доброе утро, мамочка. Знаешь, мне приснился плохой сон, — начал издеваться Стервятник. Он узнал голос, но не мог вспомнить, где его слышал.

— Как самочувствие, легенда? — в нотках голоса слышна усмешка.

Сталкер повернул голову и увидел Белого, неудачника, которого спас на болотах. Сам Стервятник лежал на ржавой кровати. Пружины, даже через толстый свитер резали ему спину, в руках он до сих пор держал иконку.

— Так ты и это узнал…

— Ну, вообще когда ты подумал, что у меня нет друзей, ты ошибся. Просто я не люблю шумные компании и алкашей у костров, поэтому и не знаю новых легенд, — Белый опять усмехнулся и посмотрел на Стервятника, — А я не видел верующих сталкеров, ну, кроме психов из «Греха»…

— Каждый человек выбирает свой путь и у каждого свои взгляды, а так же вера. «Монолитовцы» верят в «исполнитель желаний», «грешники» — в бога, «долговцы» — в крах Зоны, свободные — в анархию, одиночки — в мешок с хорошим хабаром…

На несколько минут наступило молчание, но скоро Белый решил начать новую тему разговора.

— Кстати, я тебя спас! Я взял тебя у группы новичков, тащивших твоё тело в Бар. А там, как я понимаю — тебе верная смерть, как порождению Зоны, — заметил Блондин, но увидев, что Стервятнику всё равно, продолжил, — Но как ты понимаешь, за это ты должен мне отдать долг.

Стервятник взглянул на сталкера и захлебнулся хохотом.

— Тебя это смешит? — спросил Белый, — А ты подумай, что лучше, умереть от «поцелуя Болот» или в концлагере «Долга»?

— Думал, есть в Зоне честные бродяги, оказывается, нету, — сквозь хохот прохрипел Стервь.

Блондин вздохнул.

— Извини, — сказал он, — Просто неудачник я, и ничего не получается, даже состроить жесткую сцену спасителя со спасённым. Расскажу всё как есть.

— Ну, попробуй.

— Короче. Заказал мне Сидор найти «Кирдык-поле», как прозвали эту местность сталкеры, и принести оттуда «Яйцо». Старикан хренов! А от геморроя ещё большим жмотом стал! «Кирдык-поле» ведь территория скрытая. Почти никто не знает где она, а артефактов там тьма-тьмущая из-за большого скопления аномалий. Говорят, что «Кирдык-поле» — это своеобразный лабиринт из аномалий, но если войдёшь в него, выйти можно только по той дороге, по которой вошёл. И «Яйцо» — артефакт редчайший. Вероятность нахождения 1 из 10. Так вот и решил на тебя так вот типа серьёзный, так вот…

— Стоило выпендриваться?

— Сознаю. Каюсь, — неумело (а, похоже, и в шутку) перекрестился Белый.

— Попросил бы меня, я б тебе уже десять раз рассказал, как туда попасть.

— Понимаю. Уж извини, что так надавить на тебя хотел, просто деньги нужны…

Стервятнику уже поднадоел этот парень, хоть и знаком он был с ним всего ничего несколько часов. Но по любому, от этого сорванца нужно было избавляться и как можно быстрее.

— Тебе-то лет сколько?

— Двадцать восемь, — ответил блондин, — А тебе двадцать два? Верно? Я в Зону в двадцать три пошёл, а ты получается в девятнадцать.

— По-всякому бывает. Кому нет ещё двадцати, не идут в Зону, а те, кто идут, у*****тся от страха и накладывают в штаны при первой возможности. И вынуждены на протяжении всей своей жизни в Зоне глотать дерьмо, которое пускают им в лица другие сталкеры. И, в конце концов, эти идиоты понимают, что они по уши в дерьме. Ноздри, уши, глаза, рот — всё забито дерьмом. Я не говорю уже о их самооценке, которая упала на столько, что они готовы лизать пятки хоть сатане, если он поможет им выбраться из Зоны, готовы рыдать и ползать на коленях перед вояками, которые держат их в прицеле и уже готовы спустить курки…

— И что же, ты тоже, как ты выразился «у****ся»?

— Я — нет.

— А почему так «чувственно» рассказываешь о злоключениях молодых сталкеров? — поинтересовался Белый.

— Да, было одно дело…

— Так вот, — говорил Стервятник, — Это, так называемое, «Кирдык-поле» (мне больше нравится название «Крышка смерти») находится немного севернее базы «Греха» на окраине Мёртвого города. Сама же «Крышка» в самом начале леса, примыкающего к городу. Для «грешников» эта поляна как запретный плод, который дано вкусить только главарям. До туда они идут под усиленной охраной, а внутри уже сами берут артефакты и несут на алтари…

— А ты откуда это знаешь? — недоверчиво покосился на сталкера Белый.

— Да несколько раз шёл в том направлении, и приходилось в кустах от «грешников» прятаться. Всё время как-то неудачно попадал на прогулку главаря.

— Понятно.

— Короче, там сплошной лабиринт из аномалий. Прямо — «карусель». Рядом с ней жмётся «трамплин» и кольцо «ведьминого студня». Их, как ты понимаешь, не возможно не заметить. Дальше от «карусели» поворачиваешь направо. Там стена из «воронок» и поворот налево. Потом две дороги: одна — налево, между «трамплинами»; другая — направо, между «жаркой» и «амёбой». Иди налево, потому, что по другой дороге выйдешь к бешенной «электре». Почему бешенной? Да потому что пуляет молнии в любого, кто приближается к ней меньше чем на десять метров. Значит так, пойдёшь ты налево и выйдешь к «жжёнке». Разряжай её энергию несколькими большими гайками, надевай противогаз и беги шарить по кустам. Главное, чтобы успел до новой зарядки аномалии, а это минуты две. Не успеешь — в лучшем случае выжжешь себе глаза, в худшем — прожжёшь кожу до костей. Так что сразу как разрядил «жжёнку» — сразу шарь по кустам рядом с ней. Там можешь поискать «яйцо», если не найдёшь там, пройдёшь дальше через узкий проход между двумя «каруселями» и выйдешь к аномалии «насос». В ней артефакт должен быть точно. «Яйцо» — это ж единственный артефакт, который образовывается в двух аномалиях.

— Спасибо, а как там с радиацией?

— Только от «жжёнки» немного «фонит», а так нормально всё.

— А если артефакта не будет в «насосе»?

Стервятник злобно выдохнул:

— Значит, будет в «жжёнке». В «Крышке смерти», то есть в «Кирдык-поле» в каждой аномалии по артефакту имеется.

— А как давно ты там был?

— Месяца два назад…

— Погоди! — вскрикнул Белый, — На прошлой неделе выброс был! Там должно было всё поменяться!

— В «Крышке смерти» из-за выбросов ничего не меняется, только появляются артефакты, а аномалии там вечно стоят на одних и тех же местах. Кстати, если захочёшь поизучать «Крышку» дальше, кидай большие гайки. Там многие аномалии почти не видны.

Стервятник ещё долго рассказывал сталкеру-блондину о «Кирдык-поле», умолчав о смертельной опасности ожидающей искателей артефактов в самом начале лабиринта…

Раненый сталкер уже собирался встать с кровати, чьи пружины уже полчаса ласково «почесывали» его больную спину, но его удержал Белый, схватив за плечи и уложив обратно:

— Тебе ещё лежать надо. У тебя много осколков было в спине и в ногах, так я на тебя все свои артефакты истратил, в том числе и «магнит». Благо на тебе всё как-то быстро заживает. Я даже удивился.

«Заживает быстро? Значит „Сердце Дьявола“ работает и впоследствии?»

— А причём тут «магнит»? — спросил Стервятник, осознавая правоту блондина.

— Ну, ты и сказанул! А чем ты мне прикажешь через плащ у тебя осколки вытаскивать?

Через небольшую щель в потолке над кроватью было видно небо, задёрнутое тучами. Такое оно в Зоне часто. Иногда, даже интересно наблюдать как красиво и быстро тучи сплетаются друг с другом, как затмевают голубое небо, закрывают солнце. Нигде такого не увидишь.

Только в Зоне тучи двигаются с небывалой быстротой. Кажется, что они пробегают какую-то спринтерскую дистанцию на тридцать километров, а потом уплывают за условную черту кордона и возвращаются к нормальной скорости и нудно плывут куда-то вдаль. Уплывают в другие страны, за моря, океаны, а потом через горы… Кажется, что тучи должны знать весь мир, должны помнить о том, как они летят над живописными просторами земли, возбуждая нездоровые мечты романтиков, но в Зоне почему-то они вызывают только сильные радиоактивные ливни и мат сталкеров, попавших под дождь без капюшона.

— Мы сейчас где? — спросил Стервятник.

— В моём схроне на Свалке, — Белый включил ПДА и кажется, читал сводку новостей, — Проще говоря, в толще радиоактивного мусора. Я эту фигню несколько лет назад нашёл. Сюда через люк спускаться надо, — он указал вверх.

«И, правда» — подумал стервь — «Ведь в этой комнате совсем нет дверей, а я и не заметил…»

— Ради интереса, — молчание прервал блонлин, — Что у вас там с Травником произошло? Можешь не отвечать, если это не моё дело.

Стервятник взглянул на сталкера так уничтожающе, что тот сразу же разобрался что к чему:

— Понял. Не моё собачье дело…

Ещё несколько минут продолжалось молчание. Стервятник любил тишину и наслаждался каждым её мгновеньем. Хотя кто из сталкеров не любит тишину? Сон — чем вам не тишина? А чем вам ночные сиделки у костров не тишина? В Зоне вообще много вариантов тишины и один из них — смерть.

— А почему тебя Стервятником назвали? — вдруг ни с того ни с сего спросил Белый.

Сталкер опять как-то непонятно взглянул на собеседника и ответил:

— Падалью питаюсь…

— Да кто сейчас падалью не питается? — рассмеялся блондин, — Вот, я один раз видел как трое идиотов — лыко не вяжет, а они плоть на костре жарят! Прикинь, плоть жарят! Короче потом они из кустов не вылезали два дня. Два дня на корточках просидели и с газетами в жопах, — он рассмеялся опять, — Ладно. А если серьёзно?

— Я ж сказал, падалью питаюсь.

— В каком смысле? Ну, ведь не тушканчиков же ты жуёшь на обед?

— То, что не тушканчиков так это точно…

— Кончай загадками говорить! Можешь нормально ответить в каком смысле?

— Потом узнаешь. Но позже…

Солнечные лучи отражались в лужах «зеркального студня», тянувшегося вдоль дороги, и неприятно «резали» глаза сталкерам, идущим по этому пути. Погода в Зоне так изменчива, что даже небесная канцелярия, наверное, не в силах предугадать капризы этой зловредной «тётки». Зимой — распускаются ландыши, причём неизвестно, откуда они берутся, просто по каким-то неизвестным причинам из земли начинают пробиваться цветы. Опытные ходоки предпочитают не приближаться к ним, а учёные наоборот — изнемогают от интереса, что будет, если засунуть в этот цветок палец. Ничего хорошего конечно не будет, но главное не в этом, а в том, насколько нужно быть тупым, чтобы захотеть «поублажать» цветок-мутан.

Зима — это ещё не самое странное, потому что наш мир уже много лет сотрясают зловещие прогнозы учёных о том, что скоро северное и южное полушария поменяются местами, но уже лет двадцать как они это говорят, ничего такого не предвидится.

Страннее чем зима в Зоне, только лето в Зоне, а бывает оно как бы это сказать иногда экстремальным. Когда летом температура плюс пять градусов это ещё ладно, но когда температура минус двадцать градусов и всё завалено снегом по пояс, то это уже извините, никуда не годится!!! Сами представьте, пробираетесь вы по пояс в снегу по Зоне, а тут раз и этот снег окропляется вашей кровью и вы понимаете, что только что какой-то сука-мутант снизу отгрыз вам ногу!!! Это нормально? И не дай бог, хоть один из вас ответит, что это круто, потому что даже те сталкеры, кто любил снег, после того как допрыгивали на одной ноге до «Бара» на всю оставшуюся жизнь делали снег своим злейшим врагом.

Стервятник шёл, немного прихрамывая на правую ногу по дороге, ведущей к «Бару» со стороны свалки. Вскоре он свернул на тропу вытоптанную бандитами и свободовцами, по которой можно было легко обойти восточный «Росток» справа. Небольшой радиационный фон сталкер прошел без противогазов и респираторов, даже не вспоминая какой стороны нужно держаться, чтобы получить наименьшую дозу.

Сталкер шёл вдоль проволочного забора, поглядывая, как по другую его сторону псевдопсы жадно разрывают на части тело какого-то неудачника. Стервятник присмотрелся к окровавленному, но ещё целому лицу парня и в сознании пробежали лица новичков, вытащивших его из кабинета Травника. Сомнений не было. Мутанты пожирали Бородача — лидера тех двоих салаг. Один из псов потянулся мордой к голове новичка, и, приложившись в скуле, вырвал кусок кожи. Прожевав его, монстр стал ковыряться языком в ране, слизывая кровь. Ещё один пёс потянулся к глазам, другой к шее.

Стервятник почему-то усмехнулся и пошёл дальше. Он шёл вдоль высоких стен бывшего завода. На них красовались надписи. Некоторые были сделаны кирпичом, некоторые чём-то другим, некоторые делали сами долговцы — краской.

«Лосось — морда!», «Гони бабло и в трубку дуй, а то пойдёшь быстрей на…», «Воля», «Боря», «Здесь был Персик», «Здесь не был Чекан», «Хочу бабу. Желательно голую. Заявки отсылать на ПДА Мерина», «Персик опять был здесь», «Здесь был ТаБаК», «Курить охота», «Пыхни в палец», «Сам пыхни», «Персик опять здесь» — и прочая бессмысленная фигня в том же роде была нацарапана на стенах завода, хотя если пройти дальше, можно заметить, что всё чаще начинает появляться нелитературная лексика и нехорошие слова. Некоторые сталкеры, водившие в Зону туристов обязательно показывали им эти стены в обязательном порядке.

Стервятник скоро прошёл территорию базы «Долга» и вышел уже к части завода, которая была отделена базы из-за высокой аномальной активности. После этой части завода уже шла сплошная стена, которая заканчивалась ближе к милитари. Там нужно было уходить или влево или вправо, чтобы не попасться свободовцам, и сталкер после недолгих раздумий стал держаться правой стороны. Скоро он прошёл территорию «Ростка» и вышел к дороге на армейские склады.

Вскоре, Стервятник дошёл до небольшого кладбища сталкеров. А сталкерские кладбища — это, как всем известно, несколько крестов, сбитых из железных пластинок и куча мутантов, роющихся в земле в поисках костей. Но в этот раз монстров не было. У одного из крестов сидел горбатый старик в плаще с уродливым лицом. Казалось, что его сунули головой в «жжёнку» и все участки кожи прожжённые аномалией заменили деревянными пластинами. Правую руку старик держал под плащом.

— Мужик! — крикнул горбатый, — Дай прикурить! День не курил! Как кореша похоронил, так всё и выкурил.

Эмоции не выражались на «искусственном» лице старика и Стервятник, вытащив «Фору» остановился.

— Ты думаешь, я такой тупой? Вставай! Мне неудобно прицелиться!

— Мужик, ты чё удумал? Я друга похоронил, всё выкурил…

— Я тебя сейчас похороню, твою мать! Только попробуй правую руку вытащить, тварь!

— Я и так её вытащить не могу. Мне её «ведьмин студень» обработал! Кожа есть, а кости как резина…

— Вставай, — медленно проговорил сталкер.

— Не, ну в чём я виноват? Слышь, парень, дай прикурить!

— Встань, чтоб я мог спокойно прицелиться!

Несколько секунд молчания и старик распрямляется во весь рост. Он намного выше Стервятника и кажется каменным исполином около невысокой фигуры сталкера. Аккуратно вытаскивая правую руку из плаща, исполин, тут же сделал рывок вперед, и гипертрофированная конечность разорвала полу плаща. Излом уже в нескольких метрах от Стервятника и огромная уродливая рука с «пальцами-лезвиями» потянулась к шее сталкера. Тот, успел упасть на спину и восемь раз нажать на курок. Обойма, выпущенная всего в метре от монстра, только раздробила ему левое плечо, не принося никакого урона, и излом замахнулся правой рукой в сталкера. Не успевая осознать последствия того, что он делает, Стервятник закрылся левой рукой от атаки.

Резкая боль, пронизывающая предплечье, кажется невыносимой и смертельной. Из порванной кожи видны оголённые кости. Перелом!

Сталкер, уже правой рукой, вытащил из кармана нож и вонзил его в гипертрофированную конечность монстра, которую тот всё ещё держал у шеи жертвы. Когда лезвие, не без труда, конечно, вошло в ладонь, излом издал нечеловеческий рёв, сравнимый с рёвом разъярённого кровососа. Не теряя времени, сталкер кое-как одной рукой перезарядил «Фору» и старательно прицелившись, спустил курок.

Когда Стервятник подошёл к лежащему, но ещё живому излому, он заметил, как удачно выстрелил. Из проломленного виска мутанта текла струйка крови. Сталкер поднёс пистолет ко второму виску монстра и трижды нажал на спусковой крючок.

Сняв ремень, он перекинул его через шею и затянул так, чтобы левая рука, которую он вложил в него, была на высоте живота. Остальной путь сталкер продолжал в статусе инвалида Зоны.

Идти до мёртвого города оставалось мало и его не пугала перспектива остаться одноруким на несколько дней.

Солнце было всё ещё высоко и Стервятнику всё чаще приходилось протирать рукой лоб, с которого катились крупные капли пота. Скатывались к ушам, текли по шее, некоторые заворачивали к спине. Дышать было тяжело. Осень первый раз дала о себе знать и деревья на глазах осыпались, не смотря на то, что был только сентябрь-месяц. Солнце, жара и листопад. Странное явление даже для Зоны, хотя уже никто не удивляется тому, что вытворяется тут. Как было описано выше: лето и зима иногда меняются местами, так что смысла удивляться такому смешному проявлению странностей погоды, совершенно не было.

Стервятник шёл медленно, изредка сплёвывал. Когда не был уверен в пространстве впереди себя — правой рукой доставал болты или гайки из мешочка на шее. Левая рука болела всё сильнее, и приходилось иногда придерживать её.

О смысле земного бытия начинаешь невольно задумываться в двух жизненных ситуациях. Когда сидишь на обгаженном толчке в придорожной столовке и когда умираешь от головной боли на обжигающем солнцепёке. Другие мысли в первой ситуации на ум не приходят, поэтому и хочется думать о жизни и смерти, о радости и горе, о чистоте и обгаженном толчке, на котором сидишь. Особенно, когда ты понимаешь, что на стоянке стоит твой «бентли», а в этот гадюшник ты только забежал по биологической нужде, заставшей тебя в дороге. Во втором же случае думаешь только о том, как ненавистно тебе это солнце, как ты огреешь его бейсбольной битой по макушке, но ни в коем случае не о смерти, хоть и говоришь «жара — умереть можно». На самом деле ты не хочешь умирать, и ни одна такая глупая мысль не вертится у тебя в больной голове. Ты думаешь только о том, что если не попадёшь в больницу с солнечным ударом, то когда придёшь домой, то впихнёшь в себя литр ледяной воды и уйдёшь в душ. А потом, ляжешь у телевизора и будешь полтора часа тупо перещёлкивать каналы. Но, согласитесь, что некоторые философские мысли иногда пробиваются через обожжённое солнцем воображение.

Стервятнику такие мысли в голову не приходили. Он просто воспринимал эту погоду как очередной каприз Зоны. Он не понимал, как можно злиться на солнце, за то, что оно светит? Впрочем, как и все сталкеры…

Вскоре, окружённая забором база свободных осталась далеко позади, но всё ещё попадались таблички типа:

СВОБОДА! ВОЛЯ! АНАРХИЯ!

Как мы знаем из физики на каждое действие есть противодействие. На каждой такой таблички были нацарапаны надписи уже нормальными сталкерами:

В ПОПУ вашу анархию. За***** уже!

ТаБаК был здесь! Свобода рулит!

Свобода может и рулит, а анархию на хрен!

Эти все таблички уже осточертели Стервятнику, и он выпустил в одну из них всю обойму из «Форы». Нужно было отдать ему должное, так как половины надписи стало не видно.

Остальной путь сталкер проходил через сплошные территории заброшенных деревень и аномальных «просторов». Хотелось пить, но у Стервятника как назло не было собой фляги с водой. Он цокнул языком и, набрав слюну за щекой, сплюнул. Где-то вдалеке, за камнями слышался рёв химер. Кстати этих существ назвали очень кстати, потому, что наличие двух голов, делает их ну очень похожими на тех самых мифических химер, имеющих одну львиную голову и другую чёрти-какую. Химеры не восприимчивы к ментальному воздействию на головной мозг, а также имеют не одно, а целых два сердца. Зато, если прострелить их оба, то хана зверюге.

К тринадцати часам дня Стервятник дошёл до Мёртвого города. Пройдя один квартал, он был уже у «своего» дома. Оглядевшись по сторонам, сталкер вошёл внутрь, отодвинул одной рукой бетонную плиту, вытащил арматурины…, короче сами уже всё знаете.

Войдя в схрон, инвалид Зоны, первым делом жадно, брызгаясь слюной, влил в себя пол-литра воды и только потом приступил к сломанной руке.

Лечение перелома было довольно примитивно. «Слизняк», «Печенье» и «Ломоть мяса» — вот и всё, что нужно для регенерации некоторых тканей. После этого кость срастётся всего за несколько дней. Поэтому Стервятник и относился к такой ситуации спокойно.

Отдохнув полчаса, сталкер направился на болота к Болотному Доктору. Всё равно нужно было удостовериться, что с рукой всё будет в порядке. Дорога лежала через западные окраины милитари, «Ростка» и «Агропрома». Эти территории в одиночку можно было легко пройти, не вступая во всевозможные стычки со всевозможными врагами, коих на этих территориях было до чёрта.

Сквозь просторы армейских складов, «облагороженных» аномалиями, Стервятник пробрался довольно быстро. А «Росток» и «Агропром» не такие опасные территории для того, чтобы долго шастать по ним.

Болота встречали сталкера унылыми пейзажами камышовых зарослей и кабанами, устало рывшими землю своими огромными клыками, хотя непонятно зачем им это было нужно. Стервятник кидал перед собой болты почти через каждых два метра. В этих краях осторожность не помешает, не говоря уже об излишней внимательности, которая тут как ни странно тоже никогда не вредит.

Доктор жил в глуби болот, так что добраться до него — это то же самое, что совершить подвиг и не получить за это даже чугунной медальки. А вы как думали? В Зоне не бывает лёгких задач и лёгких решений. Бывает только предназначение, мать его, и везение. А как же без него? Именно благодаря везению некоторые сталкеры и живут больше одного года. А если говорить напрямую о том, что же такое везение, то ответ однозначный. Везение — это любовь Зоны. Да. Да. Любовь Зоны. Она, как-никак, стерва порядочная и любит то застенчивых добряков, то порядочных сволочей. Стервятник — один из её любимчиков.

По дороге приходилось иногда пугать выстрелами собак и кабанов, один раз пришлось убегать от матёрого кровососа. Сейчас сталкер жалел лишь об одном, что выкинул после осечки ГП-37. Так бы он показал этому кастрированному вурдалаку кому и от кого нужно убегать.

Как ни старался, Стервятник в дороге высмотреть в кустах хоть один артефакт, а всё равно ничего так и не нашёл. Разочарование? Это мягко сказано. Да это катастрофа! В схроне осталось не так много лечащих артефактов, и необходимо было пополнять запасы.

«Ничего» — подумал сталкер, — «Завтра утром наведаюсь в „Крышку смерти“. Наберу всё что нужно. Жаль, что не удастся проверить, мёртв ли уже этот идиот Белый. Если он к этому времени успел добраться туда, то от него должно остаться ровным счётом ничего, естественно кроме памяти о его чудаковатой персоне. Самое смешное, что ничего от него ни должно остаться! Ни костей, ни обрывков кожи, ни тряпья! Смешно»

Сквозь деревья показались очертания дома, и послышался лай псевдопса Болотного Доктора. Прямо перед Стервятником выпрыгнула плоть, уставилась на него заинтересованным взглядом, и тут же, не дав сталкеру опомниться, нырнула обратно в кусты.

Стервятник сделал глубокий выдох, потому что надо сказать он от неожиданности испугался, и сердце всё ещё колотилось с бешеной скоростью. Сталкер, про себя ругая Доктора, прошёл дальше. Прямо перед домом на скамейке сидели два зомбака и о чём-то увлечённо разговаривали. Внешне они были похожи. У одного гниющая кожа тёмно-бурого цвета и порвано ухо, другой с более человеческим цветом кожи, зато за неимением правого глаза он выглядел более отталкивающе. Причём один из них хрипел бессвязными фразами, а другой спокойно говорил на человеческом языке:

— Хршр пргд сгодн, — рычал зомбак с порванным ухом.

— Согласен. Хорошо, хоть солнце выглянуло, — сказал одноглазый, — А вчера контролёр раненый дополз сюда, а в то время у доктора как раз сталкер был один. Так он от разрыва сердца умер сразу. Представляешь, открывает мужик дверь, а на него контролёр весь в крови наваливается?

— Хр-хр хр! — по видимому зомби пытался издать смех.

Стервятник подошёл ближе и только сейчас понял, что у него отсутствует язык, хотя второго зомбака с языком было всё в порядке.

Сталкер усмехнулся, взошёл на порог и толкнул дверь.

После того, как Стервятник покинул доктора, а это было уже к вечеру, он направился в Мёртвый город по той же дороге, по которой шёл на болота. В принципе, можно сказать, что дорога обошлась без происшествий, если не считать короткой стычки со снорками на территории «Ростка». Больше ничего такого, что могло препятствовать продвижению по Зоне не было, и сталкер добрался до своего схрона ещё до наступления окончательной темноты.

От старых стен бывшего подвала несло сыростью и холодом, но Стервятник уже давно привык к этому, ещё два гола назад, когда только нашёл это убежище и решил сносить сюда экипировку и артефакты. Укутавшись в плащ, он завалился спать на изодранный матрас и спал как убитый до самого утра, планируя ходку в «Крышку смерти»…

Лёгкий шаг Стервятника говорил о том, что он хорошо знает эту местность и уверен в расположении каждой аномалии, а также о том, что у него сравнительно хорошее настроение. Сталкер шагал по окраине Мёртвого города вдоль леса между деревьями, чтобы его не было видно снайперам наёмников.

На траве чётко выделялись крупные капли росы, поэтому вскоре армейские ботинки покрылись несколькими слоями мокрой грязи, которая приходила оставлять глубокие следы на чистой тропе, которые как некстати могли обнаружить следопыты «грешников», часто забегающие в этот сектор леса. Такая перспектива не очень пугала Стервятника, потому что на территорию «Крышки смерти» эти психи не сунутся, а побегут к себе на базу, ябедничать главарю. К этому времени сталкер уже успеет набрать артефактов и смыться.

Он шёл по лесной дороге. Вокруг можно было заметить деревья самых различных форм. Одно было похоже на старуху с клюкой, другое на жирафа, третье вообще было спирально завинчено. Сразу после второго взрыва в эти края сунулись биологи. Они просто издавали оргазм от одного вида такой «красоты». Изучали, изучали и доизучались. Тогда ж никто понятия не имел, что в Зоне водятся кровососы, химеры, бюреры, контролёры и прочая аномальная живность. Вот как раз и узнали, а тех, кто знал слишком много — устранили. Вот и все дела.

— И снова сама судьба сводит нас вместе! — и опять этот доставучий голос, в котором слышатся нотки не то усмешки, не то иронии, — Дела-то как?

Стервятник, чертыхаясь, оглянулся. Прислонившись к дереву улыбаясь, стоял Белый.

— Дела-то как у тебя? — снова спросил он.

— Никак, — буркнул сталкер.

— Тоже в «Кирдык-поле» наведаться собираешься? Надеюсь, поможешь мне «яйцо» отыскать, а то я только собрался туда, а тут ты! Удачно, не правда ли?

— Удачно, — промямлил Стервятник, а про себя подумал — «И, правда, удачно. Смогу хотя бы полюбоваться его смертью».

— Так ты туда идёшь?

— Туда.

— Тогда я с тобой.

— Становись сзади, тут аномалий много, — сказал сталкер. «И к тому же здесь чрезмерно много свидетелей. Если этот идиот в „карусель“ попадёт, то сюда куча „тёмных“ сбежится, а „чайник“ всё сделает бесшумно и красиво».

Два «охотника за артефактами» шли быстро, часто петляли. Вскоре, огибая аномальные рощи и искорёженные деревья, они вышли к поляне, на которой бешено запиликал детектор аномалий Белого.

— Выруби это! — приказал проводник.

Блондин послушно выключил детектор. Стервятник подошёл почти вплотную к «карусели». Поле было совсем чистое, то есть на нём не росло ни деревьев ни кустарников, зато иногда было видно, как искорежено пространство на этой территории. Где-то вдалеке были видны огненные пылинки «жжёнки», было видно как «снеговик» «ввинчивает» в землю иней, а рядом с «воронками» ютилась небольшая дымка, которая непривычно двигалась по всей «Крышке смерти». Это и была аномалия «Чайник». Из неё ещё никто не выбирался, потому что любой предмет, любого состава попадающий в эту дымку попросту растворяется.

— Доставай болты и иди вперёд, — сказал Стервятник.

— Так ты ж лучше знаешь…

— Хочу проверить, как хорошо ты запомнил повороты.

Белый гордо усмехнулся и пошёл прямо.

— Ну чё? Вкусим запретный плод? — сталкер кинул впереди себя гайку.

У «карусели» и «студней» он повернул направо. Дойдя до «воронок» блондин остановился, чтобы посмотреть на Стервятника через плечо, но этой секундной задержки было достаточно, чтобы его со всех сторон окутал «чайник». Ухмылка сползла с лица Белого, как только он понял, в чём дело.

— Ты ведь знал об этом? Ведь так? — обречённо, но никак не злобно, спросил он после долгой паузы.

Стервятник кивнул.

— Так вот как ты падалью питаешься…Падальщик-мародёр…

Сталкер опять кивнул.

— Почему меня не растворяет?

— Примеривается к нам обоим. Я отойду и оно «нападёт».

— Знаешь, мне рассказывали о тебе как об убийце и мародёре, но я до последнего был уверен, что ты не такой. Ведь тогда бы ты не стал спасать меня от болотной твари. Даже наставник мой — Шатун, учил, что в Зоне можно доверять только себе и ни в коем случае другим людям, даже если сперва они кажутся благородными рыцарями, хоть и матерщинными, — на секунду лицо блондина приобрело усмешку, — Только никак не пойму, почему ты не убил меня раньше, ведь я надоел тебе уже давно. Я всем быстро надоедаю почему-то. Но вопрос не в этом. У тебя была возможность сделать это ещё в моём схроне…Такое ощущение, что ты убиваешь просто так, прямо как псих…

Стервятник уже не слушал ничего. И, правда! А почему он не убил этого сталкера раньше? Чего он ждал? Из-за чего он убивает ни в чём не повинного парня, не говоря уже о других безвинных людях? Так поступают только психи! «Значит Я что, псих???» Сталкер вспомнил слова, обращённые к нему три года назад — «Парень, погоди! Парень! Ты ж нормальный! Ты же не такой как они! У тебя взгляд другой. Живой взгляд, не такой как у них! Они так и не смогли сделать из тебя психа! Парень! Помоги мне! Парень! Вдвоём мы справимся с ними! Они же убьют меня твоими руками! Помоги!». Тогда Стервятник не помог этому человеку и только потом понял, что эта несчастная жертва была права. «Значит, если он был уверен, что я не псих, значит, я стал им позже. Когда? Когда убил Монаха? Или потом? Или ещё раньше, а тот сталкер был не прав? И, правда, зачем я пошёл в Зону? Несчастный пацан, разочаровавшийся в жизни из-за гибели тёлки, ставший впоследствии религиозным фанатиком? Звучит тупо! Но это я! Я такой! И это моя судьба и мой путь! Я ПСИХ!!!»

Стервятник не понимал, кто он! Безумный убийца, или профессиональный ходок в Зону. Теперь он боялся себя. Сталкер схватился за голову и побежал с территории «Крышки», оставляя далеко позади обречённого парня.

Он бежал через лес и ветки нагло били его по лицу, оставляя кровоточащие царапины. Бежал долго, не думая о том, чего он больше всего боялся всю жизнь — о смерти. Стервятник сам не заметил, как вбежал в «Симбионт». В голове бешено зазвенело, и он упал лицом в грязь. Из ушей и носа потекли тонкие струйки крови. Сталкер прижал ладонь к виску и попытался встать, но тут, же повторно влетел носом в землю. Он стоял прямо в эпицентре аномальной пси-активности. Казалось, что неведомому великану засыпали ладонь землёй, так, что остались видны одни пальцы, возвышающиеся на несколько метров. Сталкер стоял прямо в центре этой «ладони». Стервятник заорал, надеясь, что хоть кто-нибудь его услышит и поможет, но боль пронизала горло и изо рта брызнула кровь. В глазах стало темно. Ноги уже не держали его. Раздался звук падающего тела и бешеный крик. Рука! Кости ещё не срослись! Сухожилия туго натянулись и вот-вот могут разорваться. Мир расплылся в сознании сталкера нудными красками, из которых различалась тёмно-алая, полностью затмившая зрение…