"Жизнь, застигнутая врасплох (Сломанные побеги-2)" - читать интересную книгу автора (Март Михаил)

ГЛАВА V

Голубой простор, синее море, белая яхта, палуба на корме. Вдалеке видна полоска берега, покрытая дымкой. За столом в шезлонгах сидели трое. Две женщины и один мужчина. Разговаривали по-французски. Текст сопровождался субтитрами.

Мужчина в летах с животиком, обтянутым белым костюмом, разливал шампанское в бокалы. Надежда Бурцева в цветастом платье, а Лиля в бикини. Друзья называли ее Леночкой. Полная идиллия, смех.

— Рейтинг сериала перекрыл все ожидаемые результаты, — говорил мужчина. — Мы не ошиблись в подборе материала. Я очень доволен.

— Книги Слепцова затмили многих французских авторов, — улыбалась Бурцева. — В них есть что-то завораживающее. Он шокирует публику своими откровениями. Здесь к этому не привыкли. Кого-то изнанка жизни, может быть, коробит, но все равно хочется читать дальше. В конце концов, события разворачиваются в России. Русская душа — потемки.

— Я готов вложить деньги в новый проект, мои дорогие консультантки и соавторы. В успехе можно не сомневаться. Но по глубине замысла «Конец млечного пути» лучшее произведение. Мы его экранизировали. Опускаться на ступень ниже нельзя. Тем более что наши приемы уже известны зрителю, а книги прочитаны. Чем будем удивлять? Видеорядом? Пригласить супер-звезд на все роли? Боюсь, что этим мы не решим задачу. А задача сводится к тому, чтобы перекрыть успех сделанного и выйти на новый уровень.

— У русских есть пословица: «Дважды в одну воду не вступишь», — с грустью сказала Лиля. — Я получила известие из Москвы. У Павла умерла жена. Он сидит на даче и хлещет коньяк. Не написал ни одной строчки за последний год. Апатия, депрессия, полное безразличие ко всему окружающему. Талант загнивает. Так он долго не протянет.

Бурцева развела руки в стороны:

— Ба! Леночка, так ты за ним следишь? Не можешь смириться с потерей? Он же хотел тебя убить.

— Он мой муж, Надюша. Плохой или хороший, не имеет значения. Я обязана вернуть его к жизни, разбудить от спячки, поставить на ноги и заставить писать.

— Любопытная идея, — оживился пожилой кавалер. — Мы получим новый роман для наших читателей.

— Ах, Филипп, как ты наивен, — покачала головой Бурцева. — Влюбленная женщина хочет вернуть в свои объятия сбежавшего от нее мужа. Она готова бросить все, что у нее есть, и поехать на его замызганную дачу стирать ему носки. Проблема в том, что он ее не примет. Она в его глазах преступница. Он приговорил ее к казни. У него свои понятия о чести и справедливости. Ничего он писать не будет.

— Согласна, — кивнула Лиля. — Он честный, порядочный мужик. Только честность воспринимает слишком прямолинейно. А его справедливость близорука. На уровне школьной программы, где ему внушили, что такое хорошо и что такое плохо. Нет в нем гибкости, кругозор представлений очень узок. Я не говорю о книгах, речь идет о жизни. Спасает богатая фантазия. Последняя книга самая удачная. Почему? Потому что она задела его за живое. Эта история касалась его лично. История женщины, которую он любит. Роман «Конец млечного пути» стоит на порядок выше остальных. Вся беда в том, что у него нет жизненного опыта. Талант, успех, хорошо обустроенный быт, никаких сложных проблем. Уют, тепло, любовь женщин, деньги. Он наблюдатель, а не участник. Естественно, что я в его глазах могла быть только преступницей, а не жертвой. Если бы он сам прошел через все круги ада, как я, то и воспринимал бы меня как жертву, а не как дьявола в юбке.

— Если бы да кабы! — воскликнула Надежда по-русски. — Ну давай мы его заставим убить кого-нибудь, и он сразу приобретет опыт и простит тебя. Пусть примерит твою шкуру на себя. И между вами тут же возникнет идиллия. Ты этого хочешь?

— Убивать никого не нужно. Достаточно поставить человека в экстремальную ситуацию.

— Его? Ты смеешься? Он беспомощен, как слепой щенок, — возмутилась Бурцева. — Царапина на руке для Павла — смертельная рана. Фарфоровая статуэтка эпохи Мин. С нее пыль опасно сдувать.

— Мы еще многого о себе не знаем, Надюша. Человеческие возможности безграничны. Особенно в тех случаях, когда человека пытаются сломать. Чем больше его сгибают обстоятельства, тем сильнее он сопротивляется. А для начала его надо оставить голым. Обезоружить, лишить защиты, привычного образа жизни, беззаботности. Заставить думать об элементарных вещах, таких как хлеб, крыша над головой, спокойный сон.

— Пожалуй, я соглашусь с Леночкой, — вмешался Филипп. — На себе испытал, когда моя первая яхта разбилась в шторм о рифы. Трое суток просидел на голом островке без еды и воды. Переоценка ценностей перевернула мое сознание. От беспечности ничего не осталось. Многие чувства обострились, и взгляды на жизнь тоже стали другими. Меня нашли на четвертый день, и он стал самым счастливым из всех, что я помню. Идея мне нравится. Сделать из Слепцова экстремала — лучший способ вывести его из кризиса. Кто будет писать сценарий? Ты, Алена? Никто Слепцова не знает лучше тебя. Ты научилась предугадывать его действия и мысли. Даже предвидела его реакцию, когда он решился выкинуть тебя из окна.

— Лучше самого Паши никто сценарий не напишет. Он неординарный человек. Подчас непредсказуемый. Наша задача — следовать по пятам и вовремя подставлять ему ножки. Чинить препятствия. Усложнять ситуацию. Во Франции такое невозможно. В России реально. Нужны лишь деньги.

— Вложить деньги в проект, который может не окупиться? — спросил Филипп.

— Окупится. Павел сядет за стол и напишет роман о своих злоключениях. Он писатель, не забывайте об этом. По этому роману мы создадим новый сериал, и я уверена, что он превзойдет нынешний. Я даже думаю, что он сам сыграет в нем главную роль. Самого себя. Никаких суперзвезд.

— Вложить деньги в его приключения, потом вложить деньги в сериал. Не много ли?

— Все вложения себя оправдают. Главная задача — вернуть талантливого писателя за стол. Он еще молод в творческом смысле. Не одну книгу еще напишет. Его приключения тоже могут вернуть затраченные на них деньги. Мы сделаем документальный фильм о том, как эти приключения готовились. Главного героя в кадре не будет. Существует некий таинственный образ. Тень. То мы его ждем, то мы за ним следим, но никто его не видит. Получится своеобразная изнанка будущего романа. А когда роман будет написан, главный герой сыграет сам себя. И мы увидим и поймем ход его мыслей и логику действий. Это и станет художественным произведением, а изнанка превратится в документальный фильм. Лучшего рекламного ролика не придумаешь. Филипп и Надежда зааплодировали.

— Меня смущает одна деталь, — насторожилась Бурцева. — Слепцов хороший психолог. Он может раскусить подвох. Обмануть его очень трудно.

— Согласна. Нам надо путать карты, шельмовать. Не давать ему опомниться. Смена обстановки, динамика событий. Мы обязаны просчитать все варианты, даже невозможные. Побольше мистификации. Загадочного и непонятного. Не поддающегося логике и осмыслению. Сюрреализм. Реквизит на все случаи жизни. Три десятка актеров в автобусе наготове. Талантливых актеров, способных на импровизацию. Все должны ознакомиться с творчеством Слепцова и знать его взгляды на определенные вещи. Что он приемлет, а чего на дух не переносит. А теперь я отвечу на твой вопрос, Надюша. Ты дала правильную характеристику Павлу. Но не учла главного. Почему его книги пользуются таким успехом? Потому, что он сам верит в то, что пишет. Его фантазии оживают. Он меня по-настоящему любил. Я не была для него монстром. Но после того как он написал обо мне книгу, я стала для него исчадием ада. Половина из написанного им придумано. Он создал образ героини и возненавидел ее. И эта ненависть автоматически перенеслась на меня живую. Результат оказался плачевным. Теперь, когда что-то изменится в его жизни и он полетит кубарем с Олимпа благополучия, он найдет, кого в этом обвинить. Меня, тебя, судьбу. Вот только он никогда не поверит в то, что его обманывают. Все, что его окружает и с ним происходит, — не реальность, а грандиозное шоу, где он играет главную роль. Смог бы он сам придумать нечто похожее? Думаю, лучше нас справился бы с такой задачей, но при других условиях. Сидя в кресле, протянув ноги к камину, слушая, как в окна стучат капли дождя. Другое дело, когда твои мысли заняты тем. где взять кусок хлеба и как ночью не промокнуть и не замерзнуть на лавочке в темном скверике.

— Думаешь, он выдержит?

— Он победит. Я в него верю. Ссадины и шишки не в счет. А духом он силен. Можно надломить его, но сломать не получится. Мы и не преследуем таких целей. Важно вовремя остановиться. Как только его новая книга будет завершена, мы прекращаем эксперимент.

— Убедили. Я вкладываюсь в новый проект, — уверенно произнес Филипп.

— Я тоже, — согласилась Бурцева.

— А я вкладываю в него все свои деньги. Уверена в успехе, — заявила Лиля и добавила: — Режиссером документалки буду я.

В кабинете Бурцевой в московском офисе собралось немало народа. В центре сидели двое стариков. Женщина преклонных лет и мужчина с палочкой и слуховым аппаратом и замутненным взглядом. Остальные сидели на стульях вдоль стены.

Говорила хозяйка кабинета.

— Многоуважаемые Галина Ивановна и Вадим Ильич. После передачи о вас на телевидении и мешка писем, пришедших в редакцию после статьи о вас, мы не смогли остаться равнодушными. Народ не забыл великую актрису Привалову и неповторимый голос Лодзинского. Мы рады успеху. Наша редакция и я лично желаем вам всего самого наилучшего и долгих лет жизни. Вы победили время. Мы дарим вам путевки на один из лучших курортов мира — в Карловы Вары, где в течение месяца за вами будут наблюдать высококлассные врачи. Понимая тяжесть перелетов, мы купили вам билеты на поезд. Вас будут сопровождать два наших лучших журналиста.

Со стульев встали девушка и солидный мужчина.

— Это Георгий Васильчиков и Маргарита Юдина. На отдыхе вы им расскажете о своей жизни более подробно. Мы хотим издать о каждом из вас отдельную книгу. За вашими квартирами последят наши ребята. Кошки будут сыты, рыбки в аквариумах накормлены.

Присутствующие зааплодировали. Виновникам торжества вручили цветы и конверты с путевками.

Довольных стариков взяли под руки и повели к выходу. В кабинете остались Лиля и Бурцева.

— Я недовольна иллюстрациями, — сказала Лиля, кладя книгу в дорогом переплете на стол.

— Почему? В них есть что-то мистическое. На каждой картинке присутствует некий силуэт. Художник подразумевал самого автора, незримо присутствующего в сюжете. Наблюдатель извне. Первая картинка соответствует тексту. Пожар, в котором сгорела мать Лили. После того как сгорит его дом на его глазах, Слепцов поверит в предначертание судьбы. Он написал книгу о женщине, которую хотел убить, и теперь история повторяется, но только с ним самим. Накаркал, что называется.

— Ладно. С этим я могу согласиться. Паша — человек суеверный. Верит в предначертания судьбы. Но мы не сможем подстроить похожие ситуации под все картинки. Никто не знает, как будут разворачиваться события. Сценарий пишет Слепцов, а не мы.

— Успокойся, Алена. Он книгу потеряет. Переделывать поздно. Экземпляр в единственном числе и делался вручную. Три недели ушло на его изготовление. Скажи мне лучше, сумели договориться с соседями Приваловой?

— Без проблем. Они до снега живут на даче. Участковый и два сына. Один женат. Ключи дадут в любой момент. Деньги всем нужны.

— А подполковник Марецкий нам подыграет?

— Я предложила ему хороший гонорар. Мужик собирается жениться на красивой прокурорше. Мы зачисляем его официальным консультантом на картину. От небольшого эпизода он не откажется. Тем более что Слепцов над ним насмехался во время следствия по делу композитора Акишина. Теперь настала очередь Марецкого пугнуть Слепцова. Для него и текст сочинять не нужно. Он профессионал и сам найдет что сказать.

— Надо подготовить несколько генеральских мундиров для массовки. Как-никак великую актрису убили. Только что на экранах показывали, а тут загадочная смерть. Об этом должны кричать все газеты.

— Тайна следствия. И не до газет ему будет. Актера на соседа Приваловой уже нашли. Текст я набросала. Только бы он ничего не напутал.

— Надо поставить прослушку в его квартире и дать ему незаметный наушник. Текст можно надиктовывать по ходу сцены. Ты уверена, что Павел вернется на место преступления?

— Уверена. Его подозревают, а он такого не потерпит и начнет искать для себя оправдание. Сам полезет разбираться. Тут двух мнений быть не может.

— Тебе виднее. До начала операции у нас есть месяц. Надо успеть закрыть тему стариков до их возвращения с курорта и переключить его на другой этап.

— У меня есть идея, как выбивать его из седла.

— Поделись, Аленушка.

— Перед ним будет маячить призрак. Он не даст ему сосредоточиться. Мне нужен твой «Ламборджини». Необходим эффект, как от разорвавшейся бомбы.

— Хочешь раскрыть себя?

— Нет. Не себя. Что-то среднее между мной и той женщиной, которую он видел издалека. Он считал, что я и она одно и то же лицо. Предстать перед ним собственной персоной было бы откровенным нахальством. Он натура утонченная, мнительная. То, что нужно, додумает сам.

— Не перегни палку.

— Конечно. Нужны короткие вспышки, застилающие глаза.

— Только в том случае, если он до сих пор тебя любит, Алена.

— Любит. Сердцем чувствую. Мы созданы друг для друга. И это уже не миф и не шоу.

Мужчина сидел спиной, его лицо не попадало в кадр. Зал престижного ресторана. Напротив мужчины сидела Бурцева, показывая ему книгу. Микрофоны отключены.

Надежда Павловна встала и, попрощавшись, ушла. Объектив плавно перешел на соседний столик. За ним сидел Филипп и внимательно наблюдал за человеком, простившимся с его женой. Похоже, он оценивал его, как дорогую вещь, не зная, покупать ее или нет.

Мужчина допил коньяк, забрал книгу и тоже ушел.

Камера приблизилась к Филиппу. Включился звук.

— Слов нет. Фактура прекрасная. Он излучает обаяние. Редкий дар. Не зная по-русски ни слова, я его почти понимал. Очень выразительное лицо. Не сомневаюсь в том, что роль самого себя он может сыграть только сам. Он сам по себе образ.

Мокрые мостовые Москвы.

Лиля слушает голос по рации, сидя в машине.

— Он выехал. Налево поворота нет, свернет в вашу сторону. Выставляйте артистов на дорогу.

— Поняла. Отбой, Надя… Второй. Объект на подходе.

Гаишник вышел из милицейской машины и жезлом остановил идущий вдоль бульвара «Лексус».

Хозяин машины не устраивал перепалок с милиционером, хлопнул дверцей, поднял воротник плаща и пошел пешком.

— Третий. Трогайтесь за ним. Слепцов остановит машину. До метро далеко.

— Вас понял.

В эту минуту Павел прошел мимо ее машины, и у девушки екнуло сердце.

— Господи! Горе ты мое луковое.

— Говорит третий. Объект поднялся на бульвар. Сидит на мокрой скамейке и пьет коньяк из горлышка.

— Не спускайте с него глаз. У него испорчено настроение. Сейчас он может выкинуть что угодно.

— Понял.

Дача Слепцова. Актеру поправляют грим.

На экране титры.

«Заслуженный артист Карелии Игорь Костыльков». Голос за кадром.

— Почему вы все время пытаетесь его напугать? Играйте мягче. Улыбайтесь. Вы сильная личность. Вам ничто не угрожает, и вы не пытайтесь никому угрожать. Ваша задача — увлечь своим предложением Слепцова, а не делать его своим врагом. Сверхзадача — найти Новоселову, которой надо отомстить. Слепцов ни в чем не виноват. Но он может вывести вас на ее след. Он испугается и так, просто от факта вашего появления. Кто-то мелькнул перед объективом.

— Осторожно. Вы закончили с электророзетками?

— Да. Жучки везде установлены. Небрежно, как вы просили.

— Хорошо. Спасибо, ребята, свободны.

— Давайте попробуем еще один дублик, — попросил актер.

В этот момент раздался звонок мобильного телефона. Голос за кадром ответил:

— Что? Уже едет? Не один? С проституткой? Понял.

— Он будет не один? — переспросил актер.

— Шлюху подцепил. Для вас это ничего не меняет. Вы делаете свое дело, и шлюха вам не мешает. Так, быстро сворачиваемся, ребята. А вы достаньте приемник. Прослушайте разговор из машины, в которой они едут. Возможно, он натолкнет вас на какую-нибудь идею. И не бойтесь импровизировать. Вы же опытный артист. Сейчас непонятно, кто из вас кого напугает. Смелее, нахальнее. Сильные люди знают себе цену. Так. Съемка закончена.

Съемка из автомобиля. Подполковник милиции отошел от мужчины, передав ему ключи. Мужчина сел в серебристый «Лексус» и долго сидел в машине, разглядывая массовку в лампасах.

Бурцева сказала Лиле:

— Ну что, голубушка, приступай к своему эксперименту. У меня складывается впечатление, будто твой муженек непробиваем, как гранит.

— По-твоему, Слепцов должен трястись от страха? Его не так просто напугать. Мы и не пытались этого сделать. Его предупредили. Подбросили поленья в костер. Заставили думать. Чем больше версий, тем больше путаницы.

— Он не поверил.

— Пока. Пока не увидел тебя.

— Поедешь за ним, Надя. Павел должен оставаться у нас на виду. На дачу он не вернется. Начнет копать. Только мне непонятно, в каком направлении.

— Марецкий ему должен сказать о статье в моем журнале. По логике вещей он поедет в редакцию выяснять со мной отношения. Наша встреча в ресторане так и осталась для него загадкой. Кстати. Книге он не придал никакого значения. Иллюстрации его не заинтересовали. Зато на Филиппа он произвел неизгладимое впечатление. О таком герое можно только мечтать.

— Паша нас не подвел.

— Хорошо бы он не вывел нас на чистую воду.

Машина Слепцова поехала в сторону Садового

кольца.

Женщины вышли из машины. К ним подошел Марецкий.

— Я сделал все, что мог. Жаль, что он не работает криминалистом в моем отделе. Этого парня на мякине не проведешь. Трудную задачку вы перед собой поставили, уважаемые дамы. Извините, но мне пора на службу.

— Спасибо, Степан Яковлевич. Будем держать связь.

Из двора выехала красная спортивная машина. Шофер вышел, его место заняла Лиля. Надев дымчатые очки, она сорвалась с места и помчалась догонять Слепцова. Бурцева села за руль «Вольво» и сделала то же самое.

Кабинет Бурцевой. Она разговаривает по телефону. Входит Лиля.

— Он подписал книгу? — спрашивает хозяйка кабинета, сосредоточившись на телефонной трубке.

Ответ по громкой связи.

— Все прошло по сценарию, без сбоев. Очень спокоен. Смотрел на меня с подозрением, но верил тому, что я говорил. Единственный прокол — я забыл название итальянской фирмы его ботинок. Но это к лучшему. Он понял, о чем идет речь, а я выглядел вполне убедительно.

— Хорошо, спасибо. Получите гонорар у помощника режиссера. Будьте на связи. Возможно, Слепцов еще раз вернется к дому актрисы.

Бурцева положила трубку.

— Вот что, Алена. Твой муж заезжал в частное детективное агентство. Пробыл там час. О чем и с кем он разговаривал, я не знаю. Оставила ему пугающую записку на лобовом стекле: «Будь осторожен, эти люди не шутят».

— Ты бы еще написала: «Грузите апельсины бочками. Братья Карамазовы». Зачем?

— Сама не знаю.

— С агентства не спускай глаз. Найми других сыщиков следить за этими. На нашем пути возникла серьезная помеха. Покойная жена Павла уже пользовалась услугами этого агентства. В нем работают профессионалы. Руководит агентством женщина. Самым сильным звеном у них считаются Журавлев и Метелкин. Тертые калачи. Журавлев хорошо знаком с Марецким. Старые друзья. Марецкого надо предупредить. Он не из болтливых, но подстраховаться необходимо. Ты переправила книги Павлу на дачу?

— Только одну. Типография задерживает. Здесь не Франция, дорогуша. Кругом бардак. Ни на кого нельзя положиться. Но и одна книга способна вывести его из себя. Твой остроумный финал с побегом через окно возымеет должный эффект. Ты ему показалась?

— Кошмар. Мне было страшно, когда он взглянул на меня. У меня ноги тряслись. На педаль попасть не могла. Он узнал меня. Мне его жалко.

— Ты еще заплачь. Бедненький Пашенька. Упади перед ним на колени и попроси прощения. Хватит нюни распускать! Ты взялась за серьезный проект, и никто не говорил, что все пройдет чисто и гладко. Вложены колоссальные деньги. Твои в том числе. Если мы провалим дело, останешься нищей. Возьми себя в руки. Тебе придется с ним общаться напрямую. Очень важный эпизод. И не вздумай броситься ему на шею.

— Ладно! Все! Хватит. Встретимся в штабе.

— Постой, Алена. Тебе надо встретиться с этой шлюхой.

— Полиной?

— Да. Ты говорила, что он часто пользуется ее услугами. Может, она ему опять понадобится. Почему бы нам ее не привлечь к проекту? Я не верю в то, что Павел сможет выстрелить в человека.

— А она сможет?

— Сможет, если ты ее заинтересуешь.

Спортивный зал школы. Здесь находится штаб съемочной группы. Кругом ящики с оборудованием, осветительные приборы. На стене школьная доска, увешанная фотографиями, листочками с записями, вырезками из газет. Три стола с компьютерами вдоль той же стены. Сплошной кавардак. Все завалено бумагами. На противоположной стене экран, на тумбочке проектор. Атмосфера деловая, народу много, но каждый занят своим делом.

Под баскетбольными кольцами мягкие маты в кожаных чехлах, а на стене мишени. Человек посторонний вряд ли смог бы определить, куда он попал. В офис, спортзал или на съемочную площадку.

Во всяком случае, Полину еще ни разу ни один клиент не привозил в школьный спортзал, да еще с такой необычной начинкой.

Растерянную девушку подвели к одному из столов, за которым сидела красивая шатенка в дымчатых очках.

Клиент, снявший проститутку на ночь, представил женщин друг другу.

—Это Полина. Девушка получила деньги за ночь, так что время беседы не ограничено. Познакомьтесь, Полина. Жена Слепцова — Елена Сергеевна Новоселова. Она же продюсер и режиссер картины, посвященной ее мужу.

Молодой человек ретировался.

Шатенка встала, сняла с себя парик и превратилась в блондинку. Когда она сняла очки, Полина увидела ярко-зеленые глаза.

— Присаживайтесь, Полина. Я хочу с вами поговорить.

— О том, как ведет себя ваш муж в постели? Не помню. Мы с ним спали один раз, и это было очень давно.

— Я не ревную. Мне кажется, что вы хорошо относитесь к Павлу. Только по этой причине я решила с вами встретиться. Умерла его первая жена, и он остался беспризорным. Не буду скрывать, я хочу его вернуть. Но для начала его надо вывести из кризиса.

— Лечение током. Реанимация с помощью электрических разрядов? Не получится. Он хоть и пьяница, но голова у него работает. Не обманете вы его.

— На первом этапе его трудно обмануть. Он трезво смотрит на вещи, пока наблюдает со стороны. Но, превратившись в участника проекта, в главное действующее лицо, он поверит в предлагаемые обстоятельства. Вы правы. Для этого придется применить шокотерапию и выбить его из привычного режима. Новый образ жизни — новое мышление. Огонь, вода, медные трубы — и человек перерождается.

— Не поздновато ли пятидесятилетнего мужика перевоспитывать?

— Перевоспитанным он никому не нужен. Пробудившимся от спячки, ценящим свой талант, дорожащим своей жизнью, целеустремленным и трудоспособным, знающим цену времени — вот каким он мне нужен. Человеком, понимающим других, себе подобных, сочувствующим, а не холодным критиком, взирающим на окружающих с высоты собственной непогрешимости.

— Какие громкие слова. Что за ними стоит?

— Познание им самого себя. Он живет иллюзиями и ошибочными представлениями о людях и о себе самом. Человек не знает, на что он способен, пока не проявит себя в разных ситуациях. Сидя на диване с бутылкой коньяка в руках, до сути собственных проблем не докопаешься. Всегда найдутся виноватые, завистники, подлецы, негодяи и враги. Инстинкт самозащиты и веры в собственную непогрешимость губит талантливых людей. Они обижены на весь белый свет. Собственное «я» среди обвиняемых не присутствует.

— Хотите бросить его в пекло? Он не выдержит.

— Я уверена в обратном. Иначе махнула бы рукой и постаралась забыть о нем. Я сделала ставку на этот проект. Поставила на него все. Свою жизнь, карьеру, деньги, благополучие. Либо я его вытащу из болота, либо мы утонем вместе. Третьего не дано.

— Зачем вы мне все это рассказываете?

— Мне нужна ваша помощь, Полина. Вам надо убить человека и поджечь дом Слепцова. Я уверена, что он вновь приедет за вами в бар. Вы в его жизни играете роль отдушины. Павел начинает метаться. Он растерян.

— Вы сумасшедшая? Психопатка! Убийство — ваше хобби, но не мое.

— Конечно. Сейчас я вам продемонстрирую, как легко убить человека.

Лиля достала из письменного стола пистолет, передернула затвор и крикнула:

— Эй, ты, рыжий. Да, да, ты. Подойди ко мне.

Осветитель, стоящий на стремянке, слез с лестницы

и с растерянным лицом подошел к начальнице.

— Слушаю вас, Елена Сергеевна.

— Слушать уже поздно. Я тебя увольняю.

Она направила ствол в грудь молодому парню и выстрелила.

Пуля разорвала ему куртку, из груди хлынула кровь. Его отбросило назад, и он замертво свалился на пол.

Полина вскрикнула и прижалась к спинке стула.

— Видите, как все просто.

Девушка была страшно напугана.

— Ладно, Гарик, вставай.

Покойник, как ни в чем не бывало, встал.

У Полины волосы встали дыбом.

— Таким же образом вы убьете шантажиста. Того самого, из банды Кери. Он приедет в тот день, когда Павел привезет вас в свой дом.

— Как вы это сделали? — хрипло произнесла Полина.

— Это же кино, дорогая подруга моего мужа. Покажи, Гарик.

Осветитель разжал ладонь. В ней лежала коробочка, похожая на спичечный коробок с кнопкой. Он начал нажимать на кнопку, и его куртка рвалась во всех местах, брызгая кровью.

— Хватит, Гарик. Иди, переоденься. — Лиля улыбнулась. — Достоверно, не правда ли? Кровь настоящая. Мы берем ее на скотобойне. Тело защищено стальной пластиной, чтобы не обжечь кожу. Пули холостые. В момент выстрела жертва нажимает на пульт. Пистон взрывается, рвет пакет с кровью и разрывает одежду. Старо, как мир. В кино мы к этому привыкли, и ни у кого не возникает вопросов, как проделывается трюк. Но в жизни мы к таким неожиданностям не готовы. Конфликт организует актер, играющий роль шантажиста. В какой-то момент он уронит пистолет. Вы его поднимете и выстрелите. Павел не сможет поднять руку на человека. История приведет к банальной драке.

— А как я, по-вашему, устрою пожар? И зачем он нужен?

— Дача Слепцова — его панцирь. Как собачья будка, в которой он прячется от людей. Он нужен нам в Москве. Не беспокойтесь. Я строю ему хороший дом, и он без жилья не останется. А старый курятник пора уничтожить. Там он окончательно сопьется.

— Поджигать я ничего не буду. Делайте это сами. В конце концов, шантажист может приехать не один, а с бандой. Они и подожгут дом. Способ простой. Дом деревянный, сгорит как факел, а на столе у Павла стоит керосиновая лампа. Он зажигает ее по вечерам. Она создает уют. Разлившийся горящий керосин — приговор старому дому.

— Хорошая идея. Вот видите, Полина, мы сумели понять друг друга, и вы приняли мою сторону.

— Не вашу, а свою. Больно смотреть, как такой человек спивается. Одно понятно, хуже вы ему не сделаете. Хуже некуда. И потом он вас любит. Это я знаю наверняка.

Старик разговаривал по телефону, прижимая правой рукой трубку к уху, а в левой держа текст. На кончике носа очки. Костюмерша застегивала на спине крючки пластикового панциря. Что собой представлял панцирь? Грудная клетка и живот. Что-то похожее на кожаные доспехи римских легионеров. Гримерша стояла в ожидании с кисточкой в руках. Рядом на постели сидел узкоглазый полноватый мужчина.

— Хотите приехать? — спросил старик и глянул на узкоглазого.

Тот показал ему на стрелки часов.

— Днем у меня процедуры, — продолжал говорить старик в трубку. — Буду ждать вас вечером. Часов в восемь.

Старик положил трубку и облегченно вздохнул. Титры дали пояснения.

«Заслуженный артист России Виктор Львов. Пенсионер».

— Кажется, я его уболтал. Мне показалось, что писатель очень волнуется, как юноша перед первым свиданием.

— Нам и надо, чтобы он волновался, — улыбнулся узкоглазый.

Титры появились, когда его лицо увеличили до крупного плана.

«Народный артист Казахской ССР, режиссер Аликбек Дирюкенов».

— Отличный экспромт, Виктор Петрович. Текста с вором в законе, торгующим вашими пластинками, не было.

— Из другой роли вспомнил. Изначально моя роль не предполагала никакого текста. Я должен играть покойника. Но вы же сами решили не давать Слепцову адреса, а только телефон. Соответственно, он должен позвонить и напроситься в гости.

— Решение правильное. Нам нужно знать время его появления, а не ждать у моря погоды.

— Но зачем тянуть до вечера?

— Вы-то со своей задачей справитесь, нет сомнений. С массовкой трудно работать. Людей набирали с улицы, рыночные торговцы, гастарбайтеры, по большей части из бывших союзных республик. Многие по-русски не говорят. С шести утра репетируем. Каша получается. А нам нужно организовать равномерное движение в обе стороны. Один несет чайник на кухню, другой кастрюлю из кухни. И каждому надо дать старт, рассчитать интервалы, чтобы они не посшибали друг друга с ног. Жизнь муравейника упорядочена и продумана. Это нам с высоты нашего роста видится кишащая куча. На самом деле все заняты своим делом. Муравьи — трудолюбивый народ и не ведут праздную жизнь. Коммуналка, общежитие — это тоже своего рода порядок.

Львов слушал и молчал. В это время гримерша работала над его лицом, а костюмерша надевала рубашку на панцирь.

Дирюкенов посмотрел на фотографию из журнала и на артиста.

— Похож. Очень похож.

В кадре появилась девушка в белом халатике.

— Аликбек Нурсултанович, а зачем ему панцирь?

— Чтобы дышать, Катенька. Между панцирем и телом пять сантиметров свободного пространства. Человек дышит, тело двигается, а панцирь остается неподвижным. Ты же играешь медсестру и должна знать, что покойники не дышат.

— Готово, — отчиталась гримерша.

— У меня тоже, — сказала костюмерша.

— Отлично. Засучите рукав и садитесь в кресло. Жгут пока надевать не будем. Зашторьте окна и включите слабый свет.

Актер сел в кресло и замер в позе покойника, свесив руки к полу.

— Так. Я Слепцов.

Режиссер отошел к двери, хлопнул ею и начал считать вслух, подходя к креслу.

— Вхожу, ничего не вижу, подхожу к креслу. Оцениваю. Вижу шприц на полу. Подниму или нет, не знаю. Но может произойти непредвиденное. Слепцов возьмет руку покойника и попытается нащупать пульс. Тогда все пропало. Значит так. Даем ему семь секунд, не больше.

Катя… Как только Слепцов входит в комнату, считаешь до семи и входишь следом. Твоя задача усилить эффект. Это ты будешь щупать пульс. По твоему испуганному лицу мы должны понять, что перед нами покойник.

— Я все поняла. Мы же репетировали.

— Согласен. Но мы не знаем, как поведет себя Слепцов. Он может попытаться остановить тебя.

— Врежу ему чемоданчиком по голове.

— Слишком просто. У медсестры тяжелый чемоданчик. Это не сабля, чтобы ей размахивать. Если будешь бить, то снизу. Отводишь чемодан назад и выбрасываешь вперед. По принципу качелей. Только учти. Слепцов намного выше меня. Рост сто восемьдесят пять.

— Я потренируюсь. Времени у нас достаточно.

— Не так много, как кажется.

Вторая камера. Дубль двадцать второй

Коридор, толпа, шум. Голос за кадром.

— Тихо! Тихо! По поводу чайников и кипятка вы правы. Можно ошпариться. Мы выдадим каждому, кто будет нести в руках горячую пишу, резиновые фартуки. Под одеждой их видно не будет. Основной поток жильцов из кухонь должен пойти после выхода медсестры из дальней комнаты. Девушка тут же скроется за соседней дверью, и тут все пошли. Мужчина, выбежавший следом за ней, должен натолкнуться на стену. Хотите вы того или нет, но нескольких человек он собьет с ног. Толпа устремляется за ним и высыпает на улицу с грозными выкриками. На этом все. Мужчину увозит девушка на машине. Все понятно? Переведите своим землякам, тем, кто не понимает по-русски. Так. Пробуем еще раз. И не толкайтесь. Здесь не рынок. Каждый занят своим делом, и появление чужого человека в коридоре вас не тревожит.

Внимание! Мотор! Начали!

Лиля сидела в кресле и обмахивалась париком, будто веером. Возле нее стояла Бурцева с настороженным видом.

— Кто бы знал, Надюша, как мне было страшно. Все поджилки тряслись. Если бы Павел сел со мной рядом на переднее сиденье, то я врезалась бы в столб. Играть холодную расчетливую лягушку, когда кровь закипает в жилах — испытание не для слабонервных.

— Звонил Дирюкенов. У Лодзинского эпизод прошел на ура. Люди репетировали, работали. А у тебя сплошные экспромты. Они до добра не доведут. Ты злоупотребляешь своим положением. Неужели непонятно, в Москве живет десять миллионов человек и три миллиона приезжих. Вероятность случайной встречи двух человек равна нулю. Ты же виляешь задницей перед Слепцовым постоянно. Меры не знаешь. Зачем ты высветилась перед окном бара? Мужик и без того взвинчен. И чем это кончилось? Его забрали в милицию. А если бы не выпустили? Эпизод с Лодзинским провалился бы. Нам дали помещение на два дня. В доме должны начать капитальный ремонт. Нас выставили бы за дверь. Тогда что?

— Не бухти, Надюша. Павел уже включился в игру. Он поверил в сюжет, как в происки судьбы. Теперь он не способен мыслить другими категориями и анализировать все, что с ним происходит. Смерч событий закрутил его и понес в неведомую даль. Он наш. Мы его захомутали. Видеокассета его окончательно добьет.

— Не уверена. С видеокассетой он отправился к Насте Ковальской в детективное бюро. А там сидят трезвые, мыслящие люди. Им голову не заморочишь.

— Им голову заморочит Павел. Тем, что не станет рассказывать деталей. Побоится. Сочтут за сумасшедшего. Где он сейчас?

— Поехал в бар за Полиной. Здесь мы не ошиблись. Ему нужна разгрузка. Может, отложить историю с пожаром?

— Ни в коем случае. Ни секунды покоя. Он должен вертеться, как белка в колесе. Неотвратимость судьбы. Динамика событий. Мы делаем триллер. Надо придерживаться законов жанра.

— Только в жизни все происходит иначе.

— Он не знает жизни. Для него существуют только жанры.

— Мы взяли очень высокий темп.

— За его фантазией нам не угнаться. То, что не удается делать нам, он дополняет собственным воображением. И уверяю тебя, когда Павел напишет книгу о своих приключениях, наш сценарий будет выглядеть блеклым и смехотворным. Мы исходили из точных расчетов, подгоняли эпизод к эпизоду. А он выплескивает на бумагу душу, где есть чувства и страсть. Это разница между творчеством и ремеслом.

В зал вошел неприятный мужичок в кепочке и, заметив женщин, направился к ним.

— Какие новости, Владимир Антоныч? — встретила его вопросом Бурцева.

— Отчет по наблюдениям, Надежда Пална. Метелкин купил турпутевку в Париж на семь дней. Его может задержать только проволочка с визой. Но это маловероятно. Солидное турагентство давно и успешно сотрудничает с посольством. Если карты сложатся благоприятно, через неделю Метелкин вылетит в Париж. День, время и рейс мы будем знать за день, но не раньше.

— Кто такой Метелкин?

— Сыщик из агентства Анастасии Ковальской. Бывший фоторепортер скандальной хроники. Хороший сыщик. Прекрасный аналитик, пишет книги о преступлениях, раскрытых агентством, чем поднял престиж конторы до определенного уровня. Они того стоят. Ребята хваткие.

— Допрыгались! Вот к чему привела твоя пленочка, Алена.

— Ничего страшного. В Париже Метелкина встретят как надо. Подготовку поручим Пестрикову. Здесь он нам больше не нужен. С редактором он уже виделся, где надо засветился. Пусть возвращается.

— Метелкин — не Слепцов. Им руководят не эмоции, а разум, логика и расчет.

— Отснятый материал с комментариями Пестрикова уже готов. Сценарий напишем за два дня. С актерами проблем не будет. Возьмем русских эмигрантов. Они стоят дешевле и школа у них хорошая. Французы не рвут тельники на груди. Они народ скрытный, на откровенности не идут. Метелкин должен понять эту аксиому с первого дня пребывания в Париже. Надо подобрать ему хорошенькую спутницу. Одна такая есть на примете.

— Ты думаешь, он станет плясать под твою дудку? Бывает, что сценарии не становятся путеводителями.

— Конечно. Если в них нет логики. Первое, что он захочет увидеть, будет место гибели Лили Бертран. А дальше надо идти по логической цепочке. Навязать ему сценарий нетрудно. Надо приоткрыть карты. Лили Бертран жива. Если Слепцов видит события как происки судьбы, а не как кино, которое мы снимаем, то Метелкину надо преподнести совсем другое блюдо. В жизни ничего похожего не происходило. Снималось кино. Тут он и попадет в наши сети. Логика ему не понадобится. Чужой сценарий не подчиняется логике и не подвергается анализу. Нужны сюрпризы. Вот о чем надо думать. Жанр психологического детектива. Затягивать Метелкина в триллер нет смысла.

— Ладно. Пиши сценарий. Надо договориться с Филиппом. Съемочная группа в Париже не предусмотрена сметой.

— Нам ничего снимать не нужно. Нужен сценарий, актеры и режиссер. Парижских кадров в фильме не будет. Зачем же отвлекаться от главного героя?

Раздался телефонный звонок.

Бурцева сняла трубку и долго слушала.

— Ищите! Он не мог провалиться сквозь землю. Ослы!

Лиля напряглась.

— Что случилось?

Бурцева бросила трубку.

— Дача Слепцова полыхает больше получаса, а Павел и Полина так и не вышли из дома. Актер выскочил, которого Полина пристрелила, но он не знает, куда они делись.

— Господи! Спаси и сохрани!

За столом, выставленным в центр спортзала, сидят Бурцева, ее муж Филипп и Лиля. Перед ними изгаляется Аликбек Дирюкенов.

— Уверю вас, господа продюсеры, я отобрал лучших. Мы провели титаническую работу. Попадались уникальные экземпляры, очень талантливые. Но, к сожалению, они не справились с главной задачей. Вжиться в образ нетрудно. Они с этой задачей справляются ежедневно в театрах. А без текста, в этюдном порядке, когда все построено только на экспромте, справляются единицы.

— Скольких человек отобрали?

— Только пятерых. Хотелось больше, но не получается. Мы же не можем пригласить Табакова или Доронину. Мне очень понравился Александр Самойлов из МХАТа, но он уже засветился в сериалах. Московские театры пришлось исключить.

— Давайте начинать, Аликбек Нурсултанович.

— Секундочку.

Режиссер подбежал к дверям и пригласил в зал первого актера.

На площадку вышел сурового вида мужчина в шинели без погон, с рубленым лицом и колючим взглядом.

— Представьтесь, пожалуйста, — попросила Лиля.

— Артист Новосибирского театра драмы Алексей Финягин. На сцене восемнадцатый год. Играю в основном составе.

В разговор вступил режиссер.

— Предлагаю кандидатуру Финягина на роль Змея. Бывшего кума из колонии. Легенду свою знает, с материалом знаком, обстановку в зоне чувствует. Отсидел три года за драку в ресторане. Восстановлен в театре. Играет Лопахина в «Вишневом саде», Синцова в «Живых и мертвых».

— Хорошо, спасибо. Подождите в коридоре.

Следующим привели мальчика лет тринадцати.

— Костя Рощин. Ученик цирковой школы, — представил его Дирюкенов. — Очень общителен, весел и обаятелен. Воспитанник детдома. Ему играть ничего не надо. Думаю, имя тоже можно оставить настоящее.

Мальчик показал фокусы с картами.

Члены комиссии улыбались. Мальчишка всем понравился.

Следующий кандидат сам себя представил.

— Народный артист России Валерий Максимович Оттиско. Служу сцене и искусству тридцать пять лет. Артист Ярославского драматического театра имени Волкова. Репертуар разнообразный. «Лес» Островского, роль Несчастливцева. Фамусов в «Горе от ума». Лучше всех в театре рассказываю анекдоты, пою, играю на гитаре, пью водку. Умеренно. Вдовец.

— Приняты! — уверенно произнесла Лиля. — Будете Максимычем, без имени.

Женщина не могла не понравиться. Море обаяния. Народная артистка России Дельцова Варвара Кузьминична, актриса Хабаровского драматического театра.

Ее приняли без вопросов. Попросили похромать.

Бурцева задала вопрос:

— Варвара Кузьминична, простите за неделикатность. У вас свои зубы?

Смутившись, женщина ответила.

— Коронки.

— Придется снять. Протезирование мы вам оплатим по окончании проекта. У вас слишком интеллигентный вид.

Дельцова превратилась в хромоножку с легкой изящностью.

Актрису приняли в проект единогласно. С учетом ее обаяния решили изменить легенду и оставить артисткой, лишенной работы по инвалидности.

Последний кандидат приехал из Удмуртии. Артист на пенсии. Радиолюбитель, с хорошими манерами, мягким, вкрадчивым голосом.

Решили сделать из него профессора. Всем хорош, но имел один серьезный недостаток. Не знал города и никогда не ездил на метро.

Совещались долго. Кандидатуры утвердили. Смущал только Змей. Артист лишен обаяния. Решили сократить его роль до минимума.

— Я с ним пообщаюсь от имени Слепцова, — сказала Лиля. — Меня интересует его реакция. Что у нас с чердаком?

— На всех инстанциях договорились. Обещали оберегать пристанище от настоящих бомжей, — докладывал режиссер. — Проблем не возникнет. Не должно.

— Очень хорошо. Заселяйте артистов. Пусть привыкают к обстановке и учат роли. Экспромт экспромтом, но обязательные куски должны выучить.

— Когда ждать Слепцова?

— Неизвестно. Сейчас его болтает из стороны в сторону. Машины с бригадой актеров и полным багажом реквизита от военной формы до дворницкой метлы ездят по городу следом и в любую минуту готовы вступить в контакт. Слепцов в панике, мы в ожидании. Сейчас нельзя ему мешать и навязывать свои ходы. Он сам на нас выйдет. У него осталась одна надежда — идти в банк, но там он ничего не найдет. Здесь мы его и возьмем. Чердак арендован на соседней улице. Из банка он отправится в магазин за водкой. Остальное без комментариев.

Лиля говорила уверенно и твердо.

Никто в ее словах не сомневался.

Артистам не разрешалось входить в контакт со съемочной группой. Алексей Финягин, исполняющий роль Змея, нарушил правило и явился в штаб, чем вызвал недовольство продюсеров.

— Что вы здесь делаете? — строго спросила Лиля.

— Чрезвычайное обстоятельство. Сценарии — вещь хорошая, но Слепцов их не придерживается. Живет так, как считает нужным, игнорируя ваши интересы. У него собственная легенда и своя голова на плечах.

— Отказался стать вором и не хочет таскать продукты из гипермаркета?

— Все намного сложнее. Администрация магазина предупреждена, они получили предоплату за тонну продуктов и можно выносить что угодно. Наша задача — склонить Слепцова к мелкому преступлению. Вы же говорили, что он не сможет жить за чужой счет и поступиться собственными принципами.

— Я помню, о чем я говорила. Покороче, пожалуйста.

— Мы вчера следили за ним. В гипермаркет Слепцов пошел. Уже хорошо. Но в какой-то момент он исчез. Испарился. Мало того. Павел не ночевал на чердаке. Явился под утро. Ночь он провел в шкафу в торговом зале. Обчистил кабинет заместителя директора. Вывалил на стол кучу денег. Больше пятидесяти тысяч долларов.

Деньги предназначались для дачи взяток. Могут возникнуть проблемы. Нетрудно просчитать, кто унес портфель с деньгами. Я удивлен широтой души Слепцова. Он предложил поделить деньги. Как только в его кармане окажется приличная сумма, он тут же уйдет с чердака. Ваш эксперимент провалился. Я ему сказал, что деньги мы делить не будем. Их надо вложить в серьезное дело. Он спросил: «В какое?» Ответа у меня не нашлось. Обещал рассказать о своей затее завтра. То есть сегодня. Решайте. Вы пишете сценарии, планируете акции, контролируете ситуацию. Мы исполняем.

— Слепцов родился в сорочке! — рассмеялась Бурцева. — Деньги сами падают ему в руки, как из рога изобилия. Такой мужик нигде не пропадет. Феномен!

Лиля встала из-за стола и начала расхаживать по залу, напоминая маятник. Через минуту она остановилась и обратилась к ассистенту.

— Виктор, созвонитесь с арендаторами. Помните детский сад на окраине Москвы, который мы хотели использовать в качестве нашего штаба. Нас не устроил район. Если они его еще не сдали, то мы возьмем его в аренду.

— Хорошо. Все выясню.

— Нам понадобится десятка три сломанных компьютеров и один действующий. Купим списанные. Нужен старый, но крепкий сейф и офисная мебель третьей свежести. Из детского сада надо сделать офис, а в сейф бросить незначительную кучку денег. Найдите четырех актеров на роль охранников. Сведите затраты к минимуму. Понадобится взрывчатка, фейерверки, оружие с холостыми патронами и старая машина. «Газель». Санитарная.

Директор-распорядитель делал записи в блокнот.

— Что ты задумала, Алена? — удивленно спросила Бурцева.

— Ограбление. По легенде Змей приехал в Москву мстить бандитам за гибель своей семьи. Лучшая месть — отнять у них деньги. Общак. Тем самым лишив их финансовой подпитки, а значит, и силы.

— Бандиты люди цивилизованные. Они вкладывают деньги в дело и держат их в банках.

— Я так и думала. Деньги со счетов надо перегнать в другой банк, где их смогут обналичить за определенные проценты. В России такие операции делаются постоянно.

— Обналичка за проценты? Сплошь и рядом, — подтвердила Бурцева. — Идея великолепная.

— Я — не Слепцов, и моей фантазии на такие идеи не хватит. Вспомнила роман Анри Бешара про банковских хакеров. Они пользовались офисами жертвы для перевода денег со счетов, а для отвода глаз инсценировали ограбление самого офиса. Нам даже сценарий писать не надо. В книге все описано в деталях. А Слепцова надо сделать не только вором, но и убийцей. Он убьет охранника. Но об этом потом. Его трудно заставить выстрелить в человека. Должен сработать инстинкт самосохранения. Подумаем. Как вам идея?

— Ты повторяешься, Алена, — покачала головой Бурцева. — Похожую информацию получил Метелкин в Париже. Лили Бертран перегнала деньги мужа на свои офшорные счета, а на следующий день он умер. По этой причине ее можно заподозрить в убийстве Этьена Бертрана. Главный аргумент для выводов, который должен сделать Метелкин.

— Павел не встретится с Метелкиным до конца проекта. Сотрудничество Павла с детективным бюро надо исключить. Они действуют на него отрезвляюще. Нельзя его выводить из коматозного состояния. Сейчас он не отдает себе отчета в своих деяниях. Живет в бреду. Надо добивать его бесконечным калейдоскопом событий.

— Согласна, Алена. Парня мы затравили. Слепцов плывет по течению. Он уже не сопротивляется потоку событий. Но ты далека от реальности. Живешь во Франции, читаешь французских авторов и перекраиваешь их сюжеты на русский манер. Я живу здесь, в России. У меня свой бизнес. С банкирами встречаюсь чаще, чем хотелось бы. Тут не Европа и не Америка. В России царит бюрократия. Без бумажки ни шагу. У нас невозможно с помощью компьютера снять деньги со счета в одном банке и перевести их в другой. Тебе для такой операции понадобится куча бумаг, личное присутствие и паспорт. В нашей стране до сих пор отсутствует понятие электронной подписи. Мы живем во времена Николая Первого, когда все вопросы решает чиновник, а компьютер играет роль печатной машинки.

— Спасибо за лекцию, Надюша. Жаль, что ее не слышал Павел. У него нет своего бизнеса ни в России, ни в Хакассии. В банковской системе он понимает не больше, чем свинья в апельсинах. А в банк мы его сводим на экскурсию. Для наглядности. Когда покажем ему результат их гениальной аферы. Надеюсь, ты сможешь договориться с директором своего банка. У тебя же огромные счета. Такому клиенту всегда пойдут навстречу. Твой муж французский миллионер, снимающий документальный фильм в России. Почему банкиры должны отказываться от бесплатной рекламы в европейском кино?

— Убедила.

— Вот и ладушки.

— А теперь сядем за стол и обсудим ограбление офиса криминальных боссов. Сюжет должен быть простым и незатейливым. Змей обычный солдафон и не может придумать ничего сверхъестественного. Обычный бандитский налет. Погром, взрыв, а главное — компьютер.

Артист снял шинель и сел за стол. Вечером он должен вернуться на чердак с готовым планом и забрать все деньги, украденные Слепцовым у настоящих жуликов.

К разработке плана присоединилась вся съемочная группа. Одна голова хорошо, десять — еще лучше.

Банкиры согласились на съемку, но вынести деньги за порог хранилища не разрешили.

Вопрос решили просто. Героям дадут возможность взглянуть на гору валюты и выпроводят на улицу, после чего хранилище закроют. У дверей служебного входа, куда подъедет «Газель», будут лежать заготовленные банковские мешки с бумагой. В один из них положат пачку настоящих денег для Слепцова, которую он получит на прощание.

Эпопея с чердаком закончилась.

Они сидели в автобусе, и Змей с гордостью рассказывал женщинам, как ловко команда справилась с ограблением офиса мифического вора в законе под шум фейерверка. Главным достижением считался эпизод, заставивший Слепцова выстрелить в охранника. Таким образом, писатель стал не только грабителем, но и убийцей. О самозащите не могло идти речи.

Слепцов — налетчик и стрелял в охранника, выполняющего свои обязанности на посту.

Артиста поблагодарили и отпустили.

Новоселова и Бурцева остались вдвоем, но успехи их не очень радовали. Первый этап операции закончился.

Что дальше?

— Мы рискуем, — рассуждала Бурцева, — дав Павлу десять тысяч наличными, высадив его в центре города и предоставив самому себе. Он человек непредсказуемый. Упустим — не найдем.

— Ему дадут ключи от квартиры. Он может ею воспользоваться, — неуверенно произнесла Алена.

— Вряд ли. Квартира может ему показаться ловушкой. А тут еще Метелкин вернулся из Парижа. Я не уверена, что он так же верит своим глазам, как Слепцов. Парень грамотно провел следствие. Их встреча может нарушить наши планы.

— Пора изолировать Павла от общества. Я думаю, он уже готов взяться за перо. С таким количеством впечатлений, сидя в четырех стенах, ничего не остается, как писать новую книгу, — рассуждала Новоселова. — Надо дать ему такую возможность. Пусть отдохнет перед вторым этапом.

— Не рано?

— В самый раз. Дальше тянуть нельзя. Взять под контроль дорогу гораздо проще, чем такой мегаполис, как Москва. У нас будет время подготовиться, пока Паша поработает над рукописью. Ключевым местом действия станет Оренбургская область. Арина все устроит. Руководитель областного МВД — ее обожатель и верный раб. Наше дело — написать сценарий.

— Хочешь сделать из Слепцова наркокурьера? Мне твоя идея не очень нравится, Алена. Он может согласиться, а потом бросить машину с наркотиками. Что тогда?

— Заготовим вторую машину с героином. Важно опутать его паутиной и не выпускать из виду. Вести его, как зверя, огораживая красными флажками. Он сам угодит в капкан. Мы их будем выставлять повсюду сотнями. Параллельно выстроим второй сюжет. Вокруг него должны происходить какие-то громкие события. Павел должен стать их участником.

— Мудришь, подруга. Он плюнет на все и сбежит.

— Не плюнет, Надюша. У Слепцова есть свои принципы. Если он дает слово, то держит его. Ставка делается на его характер. На данный момент у нас мало материала для достойного сценария. Он должен пройти все испытания. Огонь, воду и медные трубы. Через огонь он прошел. Останавливаться рано. Сюжетная линия должна дойти до логического конца, а не оборваться на полуслове.

— И хеппи-энд со страстным поцелуем в финале.

— Хороший конец — залог успеха у публики.

— Французы предпочитают загадочность. Они хотят сами думать и делать выводы, а не глотать навязанное и разжеванное.

— Ради бога! Мы сделаем три версии финала. Для каждой страны свой. Но о финалах думать еще рано. Мы не прошли весь путь от «а» до «я». Застряли на середине алфавита.

— Хорошо. Идем дальше. Как ты загонишь Слепцова в ловушку? Подбросишь ему билет на самолет до Казахстана? Ему там делать нечего.

— Гораздо проще. Мне нужен твой «Ламборджини». Эта машина гипнотизирует Павла.

— Не машина, а женщина, сидящая за рулем.

Девушки долго целовались и обнимались.

— Я должна называть тебя Ариной? — спросила Алена.

— Мне это имя больше подходит.

Двухэтажный особняк в центре Оренбурга с шикарной итальянской мебелью очень хорошо подходил для съемок.

— Здесь очень уютно, — оглядываясь по сторонам, сказала гостья.

— Мне тоже нравится. Лучшее из того, что удалось подыскать. Скажи, Алена, твой Павел уже в пути?

— Выезжает завтра утром. Посты уже выставлены, его будут сопровождать пять наших машин, военный вертолет и автобус с актерами в милицейской форме. Я очень благодарна твоему генералу за оказанную поддержку. Все идет по плану. Но самое главное — рукопись. Слепцов превзошел самого себя. Полгода, проведенные в камере-одиночке, пошли ему на пользу. Выглядит кошмарно, зато полон решимости. Готов снести все на своем пути, но достичь цели.

— Таким ты его и хотела видеть?

— Мечтала. В нем дремал неукротимый зверь, и я это чувствовала. И мне удалось пробудить его от спячки.

— Как бы твой эксперимент не обратился против тебя.

— Он меня любит.

— Твой ответ на все вопросы. Не перегни палку.

— Что вы успели сделать в мое отсутствие?

— Записали сцену захвата на заброшенном заводе, девять репортажей с разных мест. Запаслись на все случаи жизни. Если он включит телевизор в этом доме, то на экране появится один из репортажей. Пленку зарядили соответствующую обстановке. Ваша задача не забывать о том, что все события в Оренбурге должны происходить ночью, когда город спит, а телетрансляция отсутствует.

— Второй джип в гараже?

— Конечно. Порошок засыпали в запасное колесо. Только как он догадается, что кто-то там хранит наркотики? Мне бы и в голову не пришло.

— Павла проинструктировали. Он может сам стать настоящим наркокурьером. Догадается. В остальном будем ориентироваться на месте.

Арина подумала и спросила:

— Ты уверена, что он захочет со мной познакомиться? Ему сейчас не до баб, как я догадываюсь.

— Паша джентльмен. Если у него на глазах ударить женщину, он полезет в драку. Драку мы предотвратим. Парень должен убежать. А тебе он поможет. Хотя бы сочувствием. Ты должна остаться одна, ночью, в пустом городе. Он наверняка напросится в провожатые. Не бросать же несчастную даму на дороге. Похромай для убедительности. Если ты его затащишь в этот дом, то остальное уже не важно. Задумка сработает автоматически.

— Увидит труп моего мужа и сбежит.

— Не сбежит. Сменим замки. Я уже думала об этом.

— И как мы потом утопим труп? Ведь актер — живой человек.

— Подстрахуемся. Кукла у нас заготовлена. Ее надо замотать в ковер. Мы будем находиться в соседней комнате. Павлу достаточно увидеть покойника. Завернуть покойника в ковер можешь и ты без помощников. Если он сделает это сам, то сработает второй вариант. Вы оставите ковер на лестничной клетке и пойдете в гараж за машиной. Мы успеем подменить ковер. В любом случае в реку полетит кукла.

— Актер справится?

— Слепцов терпеть не может мертвецов. Он уже наткнулся на одного жмурика. Сбежал. Пульс щупать не станет.

— Будем надеяться.

— Стеклянные глаза выглядят очень убедительно. Мы уже нашли подходящие линзы.

— Кажется, ты все предусмотрела. Пора за стол. Устала с дороги?

— Отдыхать некогда. Пообедаем и поедем к реке. Я хочу увидеть место своими глазами.

— Здесь есть кладбище старых барж.

— Уже интересно.

Алена выругалась.

— Черт! Он оставил джип в пожарной части.

— Ничего страшного, — сказала Арина. — С начальством договоримся. Забирать машину он будет у наших людей. Готовь массовку и солдатскую форму. Устроим там курилку, поставим телевизор и подключим к нему видеомагнитофон. Пусть смотрит очередной репортаж с места преступления. С пожарными всегда договориться можно. Деньги всем нужны.

— Так, ребята, идите за Павлом. Как стемнеет, устраивайте спектакль на его глазах. Неважно где. До утра он в пожарную часть не вернется. Вас подстрахуют.

— Наверняка, — улыбнулась Арина, — заберут в милицию. Генерал учел и такой вариант. А я его выручу, как депутат и жена знаменитого адвоката. В любом случае Паша на эту ночь станет моим.

Алена сверкнула глазами.

— И не думай, змея!

— Шучу, Аленушка.

Арина и молодой человек вышли из машины и направились за удаляющейся фигурой Слепцова.

К автобусу подошел Дирюкенов.

— Леночка, этот псих свалился с моста в реку.

— Что с ним?

— Не беспокойся. Греется на берегу. Два раза нырял в воду с фонарем. Снимать там нельзя. Темень непроглядная, а прожекторы мы включать не можем.

— Что он забыл в воде?

— Похоже, пытается отвинтить бак.

— И что это даст?

— Потащит товар на горбу. — Режиссер подумал и добавил: — Мы его запугали. К шоссе Слепцов не вернется. Он знает, что на него идет охота. Скорее всего, поплывет на тот берег.

— Мы не можем изменить маршрут. В Самаре шесть групп заряжены на работу. О другом береге мне ничего не известно.

— Остров. Огромный остров посреди реки. Три деревеньки и действующий монастырь.

— Монастырь? Женский?

— Похоже, мужской.

— Оригинальный поворот. Идея интересная. Только с монахами с ходу не договоришься.

— Слепцов раньше утра на тот берег не попадет. Есть второй мост, за полчаса доберемся. Нам к утру понадобится пара монахов. Они встретят Слепцова. Обезвредим его на сутки снотворным и подготовим съемочную площадку. Придумай сюжет, Алена. Что-то он должен делать в монастыре.

— Монахи нам не дадут хозяйничать в святой обители. Нужно арендовать у них помещение под келью, еще пару комнат и запустить туда трех-четырех артистов. Слепцова больше суток держать в застенках нельзя. У него аллергия на решетки.

— Русская красавица у меня в группе появилась. Хорошая артистка. Вот бы ее задействовать. Для романтичности. И местность подходящая. Секса в нашем кино не хватает.

— Вот и сделай из нее фронтовую подругу, Аликбек. Пусть она его до Москвы сопровождает. Теперь у Павла машины нет. Пешком далековато. Надо возвращать его в Москву. Материала на вторую часть хватит. Отправим его на чердак дописывать роман.

— Без Змея?

— Змей свое отыграл.

— Костяхи тоже нет. С цирком на гастроли уехал. Может, новый состав бомжей сколотим?

— А эти тебе чем не нравятся? Змей всех кинул, и по логике вещей они должны вернуться на чердак. Звони Бурцевой, пусть готовит площадки. Так, поехали на мост. Надо подготовиться к встрече Слепцова.

— Уникальный мужик. Неужто он вытащит бензобак из воды?!

— Вытащит, Аликбек. И пакет в Москву привезет.

Из поезда на перрон вышел сгорбленный старик в монашеском одеянии с тяжелым мешком за спиной. Долговязый, худой, он тяжелой походкой направился по платформе к выходу в город.

В кадре появились все действующие лица. Они аплодировали.

— Настоящий мужчина! — громко произнес Максимыч.

— Только он об этом не догадывался, когда переступил порог нашего чердака, — добавил профессор.

Кинокамера перешла на Лену, сидящую на стуле с мегафоном в руках.

— Господа актеры, прошу приготовиться к съемкам в кинотеатре. Форма одежды — парадная. Наш главный герой появится там во время последнего сеанса. Заходить в зал по одному и не шуметь креслами. Поздравляю с успехом!

Экран погас

«Финита ля комедия».

В зале вспыхнул свет.

Секундная пауза, и раздались громкие аплодисменты.

Слепцов вздрогнул. Повернув голову назад, он увидел зрителей, заполнивших две трети всех мест. По углам у дверей, выходящих в фойе, стояли телевизионные камеры.

Его окружали знакомые люди. Варя в вечернем платье с полным ртом зубов. Погибший на свалке Змей, русская красавица Глаша, преподобный отец Григорий во фраке с бабочкой. Куда ни глянь, кругом его друзья, враги, помощники и преследователи. Сплошная фальшь. Ничего подлинного не осталось в этой жизни. Ему ли обижаться. Он один заменял всех, создавая свои произведения, мороча голову тысячам читателей. Чтобы заморочить голову ему, понадобилось набрать команду из сотни артистов. Что ж! Надо отдать им должное. Они со своей задачей справились.

Но побежденным он себя не считал.

— Рада тебя видеть, Пашенька.

Он вздрогнул и повернул голову.

Рядом с ним сидела красивая женщина, шатенка в дымчатых очках. Павел растерялся. Она сняла очки. Теперь он ее узнал. Арина, жена Солюса, с которой у него был краткосрочный, но бурный роман.

— Алена нас простила за ту памятную ночь.

— Ты думаешь, мне нужно ее прощение?

— Не обижайся на меня. Я согласилась участвовать в этом проекте только для того, чтобы с тобой познакомиться. Как-никак, ты написал обо мне книгу. Я очень довольна той ролью, которую ты мне подарил. Стала знаменитостью. Мне это помогло в жизни и карьере.

— Эпизод в Оренбурге с наркомафией и убийством Солюса слишком незначителен, чтобы повлиять на карьеру.

— Эту книгу я еще не читала. Я говорю о главном действующем лице в романе «Конец млечного пути».

— Не понимаю.

— Я Лилия Казанцева, сестра Алены Новоселовой. До встречи в Оренбурге мы никогда не виделись. Я присутствовала лишь в твоих фантазиях. Алена не сбрасывала меня с поезда. Мы сестры и очень любим друг друга. Каждая из нас нашла свою нишу в новой жизни. Не скрою, мне очень хотелось с тобой познакомиться. Ты тот человек, который сумел раскрыть грани моих способностей, понять мой характер, устремления, ничего не зная о своей героине. Браво. Ты гений. А перед гением ни одна женщина не устроит. Я не исключение. Глаша из монастырского поселка тоже не устояла. В сценарии не предусматривались постельные сцены. За это она получила затрещину от Алены. Но, по-моему, не жалеет и готова повторить эксперимент. Тебе идет быть активным, резким, решительным. Я не верила Алене, когда она называла тебя размазней. Ты настоящий герой нашего времени. Тобой надо гордиться. Я очень рада нашему знакомству. Смотри, твоя жена поднимается на сцену. Сколько в ней гордости. Только не называй ее больше Лилей. Теперь она будет тебя ревновать к этому имени.

Шикарная блондинка в вечернем платье вишневого цвета поднялась на сцену. Ее шею украшало чудное изумрудное ожерелье. Именно такой она осталась в его памяти. Сцену осветили прожектора.

В руках она держала две толстые папки. Подняв их над головой, девушка выкрикнула:

— У меня в руках последний шедевр Павла Слепцова. Это лучшее из всего им написанного. Спасибо всем вам, мои дорогие, за участие в проекте. Мы общими усилиями вернули великого писателя к жизни и творчеству.

Зал загремел овациями. Зрители аплодировали стоя. Лена подняла руку.

— Вы просмотрели восемнадцать эпизодов из ста тридцати семи отснятых. Из всех материалов будет смонтирован фильм о фильме. Лучший образец документального кино. Такой рекламы не имел еще ни один американский блокбастер. В фойе накрыты столы, и мы готовы отметить столь значительное событие. Но прежде чем приступить к торжеству, мы обязаны заручиться поддержкой автора. Если он согласится сниматься в главной роли, стать героем собственного романа и покорить не только читателей, но и зрителей, то я упаду перед ним на колени и попрошу прощения за все те испытания, которым мы его подвергли. Жестокость — не лучшая человеческая черта. Но существует оправданная жестокость, с помощью которой спасают людей. И мне удалось это сделать. Подтверждение — рукопись, которую я держу в руках.

Лена повернула голову и впервые взглянула на Слепцова, сидящего в третьем ряду.

— Павел Михалыч. Ваша жена вас слезно молит дать ответ любящим вас друзьям и мне. Готова к любому приговору. Я твоя раба и стерплю все. Приму любое твое решение. Пощади только зрителей. Они живут надеждой. Не отнимай ее у них, как мы отняли у тебя все. Оставшись безоружным в схватке со злом один на один, ты вышел победителем. Такая победа не исчисляется деньгами. Ты стал самым богатым человеком в мире.

Слепцов встал и направился к сцене под бурные аплодисменты и возгласы «браво».

Выйдя на середину, он встал рядом с дважды покойной супругой и тихо сказал:

— Госпожа Новоселова не знакома с финалом романа. Я его дописал прошлой ночью. Когда она прочитает вам его вслух, то поймет, что хеппи-энда не получится. Книга написана по реальным событиям, вам это известно. Я не хочу отклоняться от реальности. Решение принято, и оно останется неизменным.

Он повернулся к Алене и влепил ей пощечину.

Папки выпали у нее из рук. В зале повисла мертвая тишина.

Слепцов не стал спускаться в зал. Он исчез за экраном.

— Читай! — выкрикнул кто-то из зала.

Растерянная девушка подняла с пола папки и открыла одну из них. Взяв в руки последнюю страницу, она начала читать. Голос ее дрожал:

«…Нестерпимая боль разорвала мне душу. У человека есть предел возможностей. Физическое истощение излечивается покоем. Душевное излечению не подлежит. Жить во лжи я больше не могу. Потерял ориентацию. Весь мир — обман. Кто-то пришел к этой мысли давно и смирился с ней. Я жил с надеждой и верой, а про обманы и интриги лишь сочинял книги. Моя скудная фантазия слишком наивна по сравнению с действительностью, где все значительно страшнее, чем я себе представлял. Вторая смерть моей жены переполнила чашу терпения. Она не оставит меня в покое. Я превратился в ее вечного заложника. Сколько еще раз она намерена умирать у меня на глазах? Всему есть предел. Не лучше ли умереть мне? Один раз и навсегда. Я не цепляюсь за жизнь. Такой она меня не устраивает. Ничего, кроме лжи, я от нее не жду. Пусть тешится с кем-то другим, кто будет восторгаться ее талантами. С меня хватит.

Я ухожу с облегчением и надеждой на прощение.

Наконец-то наступил настоящий конец».

Лена выронила листок и крикнула:

— Где он?

— Ушел в глубь сцены за экран.

Она бросилась за ним. На сцене горел тусклый свет. Никаких дверей. В углу винтовая лестница. Она подбежала к ней и подняла голову вверх. Павел был слишком высоко, чтобы его догнать. Девушка сбросила туфли на шпильках и помчалась вверх.

— Паша! Стой! Умоляю тебя! Паша! Гулкое эхо разносилось по колосникам.

Она спотыкалась, сбивая себе ноги в кровь о железные ступени. Не чувствуя боли, девушка летела сломя голову, глаза застилали слезы. Она выкрикивала бессвязные слова, злилась, опять спотыкалась, хватаясь за перила, чтобы не рухнуть с высоты вниз, и вновь карабкалась, уродуя красивые стройные ноги.

Оставался последний пролет. Ровная площадка и только окна по сторонам, из которых слабо сочился свет от уличных витрин. Здесь кто-то был, или ему померещилось. Вниз он не смотрел, на крики не обращал внимания. Он свое слово сказал. Последнее слово.

Слепцов поднялся еще на один пролет и вышел на крышу. Погода испортилась, моросил дождь. С него начиналась вся история, им она заканчивается.

Он подошел к краю и глянул вниз. Высоко. Очень высоко. Страшно. Очень страшно. Лучше об этом не думать. Страхов он уже натерпелся. Выработался иммунитет. Павел перешагнул через перила и застыл.

Лена выскочила на крышу на несколько секунд позже. Полный обзор. Никого. Гладкая поверхность, похожая на спортивную площадку. Тут мышь не спрячется. Вот он! Он здесь. Павел стоял на самом краю. Она его видела.

— Не смей! — закричала она истошным голосом.

Ее выкрик стал толчком, будто она сбила его специально. Слепцов прыгнул.

Округу оглушил истошный женский вопль.

— Нет! Не е…е… е…т!

Девушка бросилась к краю крыши и глянула вниз.

Там, далеко на земле, лежал человек в неестественной позе. Уличный фонарь освещал мокрый асфальт и отражался в красной луже, в которой лежало изуродованное тело.

Ком застрял в горле, и Алена уже не могла кричать. У нее закружилась голова, она качнулась, ее повело в сторону, и девушка потеряла сознание, упав у самого края крыши.

Из люка появилась голова, вышел один человек, следом второй, третий, и через несколько минут вся площадка заполнилась зрителями.

Аплодисментов не последовало. Сцена была встречена гробовым молчанием.

Жизнь — не кино. Если гаснет экран, значит, наступила смерть.