"Здравствуй, я твой ангел" - читать интересную книгу автора (Рассветных Дана)

Глава 10

Адиалия. 

Я, настороженно глядя в темноту, где притаились неизвестные мне твари, медленными шагами отошла к колонне, на которой висел факел. Если я не ошибаюсь, то сейчас вокруг меня не что иное, как нежить – у кого еще будут такие милые глазки красного цвета? Магия почему–то мне не доступна. Оружия нет. А значит, единственный способ для меня выбраться отсюда пусть не здоровой, но хотя бы живой, висит за моей спиной – вся нежить смертельно боится солнечного света. Он для них как серная кислота для людей. Но просто огонь тоже сойдет.

Надеюсь.

Стараясь не делать резких движений, я несмотря протянула назад руку и на ощупь нашла факел. Как назло, когда я под угрожающее рычание тварей попыталась вытащить его, оказалось, что он никак не хочет выходить из креплений. Тут я заметила движение рядом со мной – какая–то нежить решила подойти и вступила в освещенный круг. Увидев ее оскаленную в беззвучном рыке пасть с треугольными иглами зубов в три ряда, я, ойкнув, активнее задергала так некстати застрявший факел.

Тем временем другие твари, решив последовать примеру собрата, стали медленно приближаться ко мне. Почему они медлили, оставалось для меня загадкой – ведь давно уже могли разорвать мою неудачливую персону на тысячи маленьких серафимов. На этой нежизнерадостной мысли мне наконец–то улыбнулась удача – злосчастные крепления решили сдаться, отпуская факел на свободу. Не растерявшись, я крепко ухватила его за основание и ткнула в морду одной из тварей, которая успела подойти совсем уж близко. Та жалобно взвизгнула, отпрыгивая назад в темноту. Оставшаяся нежить остановилась, не решаясь приблизиться.

– Правильно, сволочи! Не подходи – порву! – попыталась грозно сказать я, но получившийся жалобный писк не впечатлил даже меня саму. Твари недоуменно посмотрели на меня – видимо удивились, что пища еще и болтливая попалась. А я тем временем дрожащим голосом продолжала нести всякую чушь, чтобы оттянуть время, – Думаете, вы одни такие страшные, да? Это вам просто один вампир не встречался. А ведь если ему станет известно, что вы хотели меня схарчить, он ой как не обрадуется. И все. В смысле, кирдык вам. И вообще, почему бы вам не перевестись на вегетарианство? Листики, стебелечки там всякие… В крайнем случае морковка с помидорами. А огурцы, говорят, цвет лица улучшают. Вам не помешает. А то вон какие страшненькие… – нежить угрожающе зарычала. – Эй, ничего личного! Я просто констатирую факт. Кто же виноват, что у вас в родителях местные крокозябры ходят? Как говорится, что выросло, то выросло.

За забалтыванием тварей я потихоньку обогнула колонну и теперь маленькими шажками продвигалась назад. Нежить, пребывающая в заторможенном состоянии от моего нахальства, на это никак не реагировала. Очнулись твари только тогда, когда я уже отошла от них на десяток локтей.

– Ну ладно, что–то я с вами заговорилась. А мне, между прочим, домой надо. Там у меня вампир остался. Да, да, тот самый. Лет ему очень много, поэтому волноваться нельзя. Как говорится, инфаркт не дремлет, насморк не спит. А вдруг нервное расстройство случится? На кой он мне истеричкой? – оставив тварей размышлять над этим вопросом, я, круто развернувшись, дала стрекоча в противоположную от этих «милых» зверюшек сторону.

Мне вслед раздалось яростное рычание и скрежет когтей– нежить наконец–то включила свои засохшие мозги и поняла, что обед сейчас умотает куда подальше, и теперь быстро нагоняла меня. Тяжелое дыхание за спиной – отличный стимул для скорости, потому что так быстро я не бегала еще никогда. Пламя факела, который я держала в руке, постоянно норовило потухнуть, рискуя оставить меня в кромешной темноте. Впрочем, я и так не видела, куда бежала – странное место, похоже, не имело даже намека на стены, а прерывистые всполохи света от факела только мешали ориентироваться.

Тут удача наконец повернулась ко мне лицом, перестав демонстрировать филейную часть – я разглядела впереди стены и даже какой–то проем в них! В боку ужасно кололо, но я пыталась не обращать на это внимание – по моим ощущениям, твари уже наступают мне на пятки. Чувствую, долго я при таком темпе не продержусь. Поднажав, я буквально влетела в узкий коридор, куда вел упомянутый проем. Звук когтей, скользящих по каменистому полу, неожиданно стих, и я в удивлении остановилась, тем более, что все равно бежать была уже не в состоянии. Задыхаясь, я с опаской оглянулась назад.

Увиденное заставило меня нервно хихикнуть. Нежить, оказывается, тоже влетела. И застряла! Проход был слишком узким для массивных туш красноглазых тварей, поэтому две самых ретивых нежити сейчас, пытаясь вылезти обратно, нелепо барахтались друг на дружке. Причем «верхняя» периодически заезжала лапой в морду «нижней», отчего та каждый раз злобно взвизгивала, но ничего поделать не могла. Остальные представители местной фауны, очевидно, в проход уже не поместились.

– Что, никак? – издевалась я, мстя зверюшкам за то, что чуть не стала их обедом. – Да вам на диету, мои милые, садиться пора. А то вон как растолстели на мясном рационе. Говорила же – на вегетарианство переходите. А вы мне что в ответ? Неблагодарный гастрономический интерес к моей персоне. Ничего, пару неделек посидите так, авось похудеете. Конечно, до 90–60–90 вам в любом случае далеко, но хоть в дверях застревать перестанете.

Отведя душу на разозлено порыкивающих тварях, я уже спокойно развернулась к ним спиной и отправилась в противоположный конец коридора, где виднелся второй выход. Как оказалось, он выводил в небольшой грот естественного происхождения. С высокого потолка свисали огромные сталактиты, завораживающе мерцали синие кристаллы, разбросанные по земле, усыпанной галькой, и хаотично рассыпанные на стенах. Наверное, здесь их месторождение, но, надо признать, выглядело это демонски красиво.

Посередине грота находилось озеро идеально круглой формы. У самых краев вода была кристально чистой, но по мере отдаления от берега становилась все более мутной, поэтому определить глубину озера не представлялось возможным. Постоянно оскальзываясь на неровной поверхности, я осторожно подошла к нему. Мало ли, вдруг из него сейчас еще какое–нибудь чудо–юдо вылезет?

Но, вопреки моим опасениям, ничего так и не произошло. Никто из озера не вылез, гладь все так же оставалась ровной. Даже обидно как–то.

Воткнув факел прямо в гальку, для надежности немного прикопав его, я любопытно склонилась над водой. Как ни странно, но дно озера тоже составляла галька, причем не было даже намека на водоросли, или что там в озерах должно быть. Осторожно коснувшись гладкой водной поверхности пальцем, я тут же отдернула руку – вода была ледяной. От того места, где я касалась, по озеру тут же пошли круги. Я хотела уже встать, но, кинув последний взгляд на воду, изумленно застыла – вместо меня там отражался город! Я села на корточки, с жадностью всматриваясь в такие родные черты.

Толенгро… Мой город–дом, город–мечта.

И он давно мертв. В озере прошлое. Которое уже не вернуть…

На глаза набежали слезы и, проложа две соленые дорожки по моему лицу, крупными каплями упали в озеро, вновь заставив его зайтись кругами. Когда водная гладь успокоилась, там было лишь мое отражение. Два раза глубоко вдохнув, я зажмурила глаза, пытаясь успокоится. Демоново озеро! Оно задело меня за живое.

Решительно встав, я, вытащив факел, отошла от странной водицы как можно дальше. Скорее всего, она показывает прошлое. Но, в любом случае, не стоит травить себе душу. Я прошла около трех метров, как послышался скрежет, и прямо в стене грота обозначился контур прямоугольника, который, замерев на мгновение, отъехал в сторону, открывая темный проход.

О, да тут, оказывается, не так все просто! Интересно, куда же меня занесло сбившимся телепортом? Я немного помялась, но потом все же решилась идти туда, куда показывают. Все равно больше некуда. Так почему бы не рискнуть?

Освещая себе дорогу, я осторожно шагнула в открывшийся проем. Как только я это сделала, вновь послышался скрежет, и проход позади меня нагло захлопнулся! Поведя из стороны в сторону факелом, я увидела, что стою на земляной дорожке в странном коридоре, образованном настоящей живой изгородью. Справа от меня висела небольшая табличка с вырезанной на ней надписью, кажется на одном из мертвых наречий. Поднеся факел поближе, я смогла ее прочесть, мысленно благодаря Богов за знание древних языков:

«Войдя сюда, решил ты, странник, свою судьбу. Ища свободу, ищи сердцевину.

В запутанном клубке дорог и поворотов лишь удача тебе помощница.

Помни, каждая ловушка имеет свой ключ, и коль найти его сумеешь, останешься жив.

Но не забывай, что не только ловушками, но и наказаниями лабиринт сей полон… »

Лабиринт… У–у, ну в кого я такая невезучая, а? И что еще за ловушки с наказаниями, спрашивается? Тот, кто писал эту табличку, попонятнее объясниться не мог? Утешает только одно – если неизвестный писака не соврал, то я смогу выбраться отсюда, дойдя до центра. «Ища свободу, ищи сердцевину». Надеюсь, я правильно поняла.

Что ж, тогда делать нечего, придется идти. И я пошла, с трясущимися коленками и стучащими друг о дружку зубами. Храбрая, называется. Едкая фраза про «я не трус, но я боюсь» немного отрезвила затуманенные страхом мозги, и дальше я пошла бодрее.

Высоченная живая изгородь бросала на дорожку черную тень. Стояла неживая тишина, все звуки как отрезало. Я прошла метров десять и оказалась у развилки. Подумав, свернула влево – кажется, я где–то читала, что в лабиринтах всегда нужно поворачивать налево, и тогда обязательно выйдешь к центру.

Выбранная мною дорожка казалась совершенно пустынной. На очередной развилке я опять повернула налево и прибавила шагу, подняв факел над головой, чтобы свет от него падал как можно дальше. Впереди было по–прежнему пусто. Хотя с чего я взяла, что тут что–то должно быть?

Я то и дело оглядывалась. Не знаю почему, но у меня было настойчивое ощущение, что за мной следят чьи–то глаза. Снова развилка, поворот и… я оказалась в тупике. Похоже, версия про повороты налево – полная чушь. Расстроено цыкнув, я вернулась обратно и повернула теперь уже направо. Придется выбирать дорожки наугад, что не внушает оптимизма.

Направо… налево… снова направо… уперлась в очередной тупик. Вернувшись к развилке, я свернула налево и увидела перед собой странный серебристый туман. Осторожно подошла и осветила его. На чары не похоже. Интересно, что это? Ради любопытства повела в сторону загадочной субстанции факелом. Тот пронзил туман насквозь, не причинив ему никакого вреда, как, впрочем, и ожидалось.

Меня тем временем обуревали сомнения. Что будет, если просто взять и пройти сквозь это? Ведь на той табличке говорилось про ловушки.

Что, если это одна из них?

Но, как известно, пока не попробуешь, не узнаешь. Решив рискнуть – все равно другая дорожка ведет к тупику, я глубоко вдохнула и ринулась в серебристую дымку.

Я дошла уже до середины, и со мной ничего не происходило, как вдруг мир завертелся вокруг меня, и в следующее мгновение я стояла на отвесной скале. После нее начинался обрыв, внизу которого бурлила кипящая лава. Ее брызги лишь немного не долетали до меня, крупными каплями падая обратно. За моей спиной была лишь каменная стена, обрезающая путь назад. На противоположном берегу виднелась приоткрытая дверь, вырезанная прямо в скале. Но, такая близкая и манящая, она была для меня недоступна – моста через обрыв, разумеется, не наблюдалось. Рискнула, блин…

Есть два варианта. Первый – туман был телепортом, и тогда мне не позавидуешь. Я так понимаю, это будет то самое «наказание». Второй вариант более обнадеживающий. Все, что я сейчас вижу – не что иное, как иллюзия. И в этом случае туман был ловушкой, найдя ключ к которой, я выберусь отсюда. А теперь вопрос на миллион золотых – чего хотел создатель тумана от попавшего в эту ловушку?

Задумавшись, я неосторожно откинулась на каменную стену позади меня. Та неожиданно заскользила назад, из–за чего я, не ожидавшая этого, с размаху грохнулась на пятую точку, больно ушибив копчик. Болезненно поморщившись, я потерла ноющее место и, с трудом подтянув разъехавшиеся в стороны ноги, перекатилась на колени. Только тут я заметила странную вещь – мелкие камушки гальки, очевидно, осыпавшиеся из–за моего падения, вместо того, чтобы упасть, зависли в воздухе!

Неожиданная догадка пронзила меня. Я, набрав полную горсть камней, подошла поближе к краю и медленно разжала кулак. Так и есть – ни один из камней не упал в лаву, застыв на уровне скалы.

Ключ к загадке подбирался очень легко – иллюзией была не только скала с лавой, но и сам обрыв. Его просто не было!

Уже ничего не боясь, я смело шагнула в пропасть. Как и ожидалось, вместо пустоты нога ощутила твердую поверхность. Через десять секунд я была около заветной двери. Но, как только я коснулась ее, мир снова завертелся, возвращая меня обратно в ставший уже родным лабиринт. Я рухнула на колени, почувствовав руками влажную, рыхлую землю. Факел валялся рядом, как ни странно, так и не затухнув. Я несколько раз глубоко вдохнула, успокоилась, поднялась на ноги, прихватив факел, и, выйдя из каверзного тумана, оглянулась: дымка невинно мерцала серебристым светом. Уф, если здесь все ловушки такие, то, боюсь, моя нервная система скоро прикажет долго жить. И какие же тут тогда «наказания»?

Следующие минут десять не было ничего, кроме тупиков. Дважды я свернула не туда в одном и том же месте. Но тут наконец появилась незнакомая дорожка. От избытка чувств я даже подпрыгнула, но быстро взяла себя в руки и бодро зашагала по новой тропке. Страха, как ни странно, я больше не испытывала.

Поворот, еще поворот, и я… очутилась на маленькой полянке, окруженной со всех сторон сплошной изгородью. Посередине ее находилась, если я не ошибаюсь, спиритическая пентаграмма. Главной ее особенностью является абсолютная защита от духовных материй (читай, призраков), пока ты находишься в ее границах. Зачем она нужна, спросите вы? А затем, что призраки вовсе не такие безобидные, как считают многие. Инфернальный призрак, умеющий принимать любое обличье, вполне способен высосать из вас душу, а полтергейст за шкирку выкинуть из окна, благодаря своей материальности.

В центре пентаграммы лежала какая–то металлическая пластинка, чем–то похожая на табличку при входе. Я осторожно переступила линии рисунка и нагнулась над пластинкой. На ней тоже была надпись, на этот раз на другом наречии:

«Боль снедает меня наравне с блаженством.

Но разум туманится справедливым страхом.

Освобождения не ищи ты, путник, в прошлом.

Раскрыть крылья сможешь только в настоящем»

Как только я прочитала последнюю строчку, поляна стала покрываться белесым туманом, обволакивающим ноги и постепенно поднимающимся выше. Через минуту он уже был мне по пояс. Хаос, да что же это? Очередная ловушка?

– Сестренка… – внезапно донесся до меня тихий шепот родного голоса, и в тумане в пару метров от меня обозначились очертания высокой фигуры. А спустя секунду я уже смогла увидеть ее обладателя.

– Миша! – сорвался с губ хриплый возглас. Тут из тумана стали появляться другие фигуры. Золотые копны волос, похожие черты лица…

Аметиил… Рафаил… Габриил… Атуриил… Тангриил… Вскоре все шесть братьев стояли передо мной.

По лицу текли слезы, которые я даже не старалась сдерживать. «Боль снедает меня наравне с блаженством»…

– Идем с нами, сестрица, – ласково посмотрел на меня Михаил, протягивая мне руку. – И мы вновь будем все вместе. Как раньше, помнишь?

– Да, – улыбнулась я сквозь слезы. – Как раньше…

Как заколдованная я скользнула ему навстречу и уже почти коснулась его протянутой руки, как вдруг заметила, что все шестеро стоят строго у границы пентаграммы, не пересекая ее. В затуманенный разум просочилась первая здравая мысль – через линии не могут пройти только призраки. Я остановилась.

– Подойди ко мне, братец, – тихо попросила я Мишу.

– Лучше ты выйди, сестренка, – ласковая улыбка стала плавно перетекать в оскал. Видя, что я медлю, Михаил зарычал, а его лицо стало походить на страшную маску. – Ну же! Быстрее!

Испуганно вскрикнув, я отшатнулась обратно к центру пентаграммы.

– Вас нет. Вы мертвы, мертвы… – как заведенная повторяла я, не давая разуму вновь затуманиться.

– Зачем ты так с нами, сестрица? Мы здесь, мы живы… – пророкотали чужим голосом Габриил с Рафаилом.

Всхлипнув, я упала на колени и свернулась комочком, зажав уши руками, безостановочно шепча: « Их нет, нет. Они умерли»

– Не оставляй нас! – донесся до меня отчаянный крик Тангриила. Зарыдав, я со всей силы зажмурила глаза. «Пожалуйста, уходите… »

– Убирайтесь, – еле проговорила я сквозь рыдания. – Убирайтесь!!!

Неожиданно все стихло. Тихо всхлипывая, я убрала руки от ушей и открыла глаза. Вокруг меня никого не было. Исчез и туман, застилавший землю. В изгороди напротив виднелся появившийся проем.

Вторая ловушка – инфернальные призраки, умеющие принимать любой облик. Любимые из прошлого, зовущие тебя.

Дождавшись, пока пройдет нервная дрожь в руках, я с трудом поднялась и, покачиваясь от пережитого потрясения, медленно поплелась в сторону нового прохода. Что–то подсказывает мне, что это была последняя на сегодня ловушка. Осталось наказание.

Перед тем, как шагнуть в темноту проема, я, зло вытерев оставшиеся слезы, оглянулась назад. «Освобождения не ищи ты, путник, в прошлом. Раскрыть крылья сможешь только в настоящем». Умный писал.

* * * 

Я вышла в странную пещеру идеальной сферической формы. И, о небо! В дальнем углу низкого потолка при моем появлении открылось что–то вроде небольшого отверстия, к которому по стене вела живая сеть из какого–то плюща. Но самое главное не это – через это отверстие на землю пещеры падал слабый лучик солнечного света! Неужели, наконец–то выход? Это что же получается, я все–таки добралась до центра лабиринта?

Сердце радостно забилось. Я смогу выбраться из этого сумасшедшего места и, возможно, даже воспользоваться телепортом! Но не успела я сделать и пару шагов по направлению к столь близкому выходу, как часть стены справа от меня отъехала в сторону, и из образовавшегося проема в пещеру вышел… вышло что–то.

Нечто было двухметрового роста, под покрытой густой шерстью шкурой перекатывались мускулы, четыре лапы заканчивались острыми даже на вид когтями. Желтые глаза зверя с крестообразными зрачками уставились на меня с недобрым выражением. А вот и «наказание»…

Я, не выпуская зверя из поля зрения, осторожно шагнула в сторону плюща. Интересно, сколько мне понадобиться, чтобы добежать до него и взобраться до отверстия? Разум подсказывает, что меня к тому моменту порвут на маленькие ленточки. Но надежда жива всегда…

Я сделала еще один осторожный шаг, и вот тут–то зверь на меня и бросился. Я неловко увернулась, но когтистая лапа все равно успела мазнуть меня по руке, оставив кровавую полосу. Зверь, пролетев по инерции несколько метров, моментально развернулся и вновь кинулся на меня. На этот раз ему удалось сбить меня с ног. От резкого удара головой о жесткую землю пещеры я пару секунд ничего не соображала. В сознание привела обжигающая боль в боку. Взвыв, я со всей силы уперлась в морду зверя, но его челюсть намертво застряла в моем боку. Тогда я со всей дури вцепилась острыми ногтями ему в нос. Зверь взвизгнул, разжав зубы. Я пнула его в морду, заставив отшатнуться на пару шагов, и, кое–как поднявшись, побежала к плющу, неумело зажимая одной рукой рану, из которой хлестала кровь. Но тварь быстро очухалась, и, когда я уже достигла цели, вновь повалила меня. Острые когти вошли в мою спину, как в масло, насквозь прошив одно легкое. Я, задыхаясь от боли, не глядя лягнула ногой назад и, судя по яростному взвизгу, попала.

Не теряя времени, я ухватилась за плющ передо мной и зашипела – он был весь в шипах. Но мне нельзя было медлить, поэтому я как могла быстро стала забираться по нему наверх, в кровь раздирая ладони. Тут я почувствовала, как мне в ногу вцепилась когтистая лапа, а вслед раздается разъяренное рычание. Но отверстие было уже прямо надо мной.

Уцепившись руками за его края, я из последних сил подтянулась, выталкивая свое тело на поверхность. Когти зверя заскользили по моей ноге, сдирая кожу и оставляя кровавые борозды. В лицо дыхнул слабый ветерок. Яркое полуденное солнце ослепило мои привыкшие к темноте глаза. Вместе с тем я почувствовала, что хватка когтистой лапы, державшей мою ногу, внезапно ослабла, а потом и вовсе исчезла. Хрипло дыша, я перевалилась на спину, поскорее убирая ноги от дыры.

Но, как оказалось, мне и так ничего не угрожало – вместо зверя я увидела лишь кучку пепла, которая уже смазалась от порыва ветра. Похоже, тварь не переносила прямого солнечного света. От облегчения я каркающе рассмеялась, но тут же зашлась кровавым кашлем, выворачивающим мои легкие наизнанку. Чтобы облегчить приступ, я перекатилась на бок, и это помогло. Но зато дала о себе знать рваная рана от челюстей зверя, проходившая рядом с солнечным сплетением.

Отдышавшись несколько секунд, я с болезненным стоном я вновь приняла лежачее положение. И хотя моя спина тоже была изодрана, в такой позе раны болели меньше. Нужно поскорее выбираться отсюда – неизвестно, что здесь бродит, а я, боюсь, еще одной твари не переживу. Попытавшись призвать Силу, на этот раз я не претерпела неудачу – магия послушно заструилась по моим рукам. Но когда я попыталась излечить себя, у меня ничего не вышло.

Хаос!

Должно быть, эта тварь была ядовитой, раз моя регенерация не справляется. Ну почему мне так не везет? И тут я почувствовала, как вместе с откатом[23] возвращается ушедшая было боль, усилившаяся во много раз из–за произведенного усилия. Раны зажгло огнем, в тело как будто вбивали железные колья. Громко взвыв, я выгнулась от невыносимых мучений дугой, и, хрипя, мешком повалилась обратно, практически перестав что–либо видеть от болевого шока.

Мне уже было все равно, выживу я или погибну здесь, никем не найденная. В этот момент мне хотелось одного – чтобы прекратилась эта сводящая с ума пытка. Последним, что уловило угасающее сознание, было неясное движение рядом со мной.  

* * *  

Магпункт Высшей Магической Академии, пять часов спустя. 

Девушка в бреду металась по постели, сминая белоснежные простыни. В кресле рядом, держа ее за руку, сидел черноволосый вампир, во взгляде которого сквозило неприкрытое отчаяние. Два молодых парня – довольно симпатичный шатен и темноволосый эльф с отчужденным выражением лица, стояли у окна, буравя вампира мрачными взглядами.

– Может вы наконец объясните, в чем дело? – не выдержал Даниэль, нарушая молчание. – Разве раны не вылечили?

– Вылечили, – не смотря на него, бесцветно ответил Александрий.

– Тогда почему она до сих пор не в порядке?! – зло выпалил эльф. Он, как и все, боялся ректора, и в другое время предпочел бы совершить ритуальное самоубийство, чем заговорил с ним в таком тоне. Но сейчас особый случай.

Вампир промолчал. Тогда заговорил Рониан:

– Господин Сент–Левен, вам не кажется, что мы имеем право знать, что случилось с нашей подругой? Вы обязаны рассказать нам.

– Обязан? – скривившись, переспросил Александрий. – Мальчик, ты понимаешь, что я за такие слова я могу убить тебя прямо сейчас? Я ничего и никому не обязан.

Оборотень побледнел, но не отступился.

– Тогда мы просим вас, – проговорил он, глядя в пол.

После недолгого молчания вампир тяжело вздохнул:

– Хорошо. Но имейте в виду, что еще хоть одно предложение в подобном хамском тоне, это особенно касается вас, Даниэль, и я не обращу внимания, что вы друзья Диали. Понятно?

Под ледяным взглядом ректора, напоминающим, кто здесь хозяин, парни поежились, но кивнули. Холод в глазах вампира сразу же вытеснила безумная усталость, и он начал рассказ:

– Я нашел ее недалеко от лабиринта Вознесения, и не спрашивайте, как, все равно не отвечу. Никто не знает, даже Боги, откуда этот лабиринт взялся. Правда, ходит легенда, что это прощальный «подарок» Пустоты, которая, как вы знаете, была до сотворения миров. Так или иначе, но лабиринт считается проклятым – в погоне за якобы находящимися там несметными сокровищами сгинули тысячи, а может и миллионы. Сам лабиринт проходит под землей и имеет лишь один вход – из заброшенных гномьих шахт. Лабиринт не проходил никто, как и не выживал там. Но рядом с Диали было небольшое отверстие, выводящее в странную пещеру сферической формы. Такие пещеры часто становятся центрами лабиринтов. Поэтому я думаю, что… она все же прошла его. Как она там вообще оказалась, я не имею ни малейшего понятия – долгое время я не чувствовал ее. Даниэль, закройте рот, я же сказал, что не стану отвечать на вопросы об этом. Когда я нашел Диали, она была без сознания от болевого шока – судя по всему, она пыталась самоисцелиться, что в условиях долгой изоляции от магии, которая почему–то не действует на территории лабиринта, привело к сильнейшему откату. И, как следствие, усиленной в десятки раз боли. Раны на ее теле, которых было немало, я залечил, но… оказалось, что в ее организме яд.

– Неужели нельзя найти противоядие? – взволнованно спросил Рониан.

Вампир обреченно опустил голову и глухо ответил:

– Это был Божественный яд. Он содержится только в шипах Светозарного плюща.

– Но это же легенда! – воскликнул эльфийский принц. – Яда, убивающего даже Богов, не существует!

– Светозарный плющ тоже считался мифом до этих пор. Но симптомы и характерный состав не оставляют сомнений, – послышался голос со стороны дверей. Все, кроме вампира, вздрогнув, обернулись. На пороге комнаты стоял низенький старичок, завмагпункта( заведующий магпункта), с опаской поглядывающий на Сент–Левена. – Я провел окончательные анализы, господин ректор.

– И? – Александрий устало откинулся в кресле.

– Результаты положительные, – тихо ответил старик. – Как бы фантастично это не звучало, но госпожа Ленгро действительно заражена Божественным ядом. Скоро она должна прийти в норму, но не надолго. С каждым днем ее самочувствие будет ухудшаться, по мере распространения яда по организму.

– Что можно сделать? – закрыв глаза, отрывисто спросил вампир.

– Боюсь, ничего, – печально вздохнул завмагпункта. – Ведь, если легенды не врут, от этого яда нет спасения даже Богам.

В комнате повисло напряженное молчание.

– Выйдите, – тихим, но от этого не менее пугающим голосом приказал Александрий. – Все.

Никто, даже эльф, не решились протестовать, поэтому уже через минуту он остался один. Лишь на кровати рядом с ним все так же беспокойно металась хрупкая девушка. Вампир нежно провел рукой по ее лбу, и она сразу же успокоилась, погрузившись в безмятежный сон.

– Я не дам тебе умереть, – тихо пообещал Сент–Левен, смотря на прекрасное лицо той, которую так любил.