"Специалист" - читать интересную книгу автора (Сыромятникова Ирина)

Глава 11

По мере знакомства с жизнью на Селене-5, мной овладевало нечто, похожее на восхищение. Я впервые видел социум, выстроенный в точном соответствии с рекомендациями социологической науки, этакое реалити-шоу размером с маленький город. В декорациях, словно бы сошедших со страниц работы о замкнутых коллективах, разыгрывалась мыльная опера со мною в главной роли.

"Чем бы ты хотел заняться?" - спросил табельщик, "Водить звездолеты" - честно ответил я. Он нахмурился и поставил меня в бригаду, чистящую фильтры в оранжерее. Оранжевый пропуск чернорабочего позволял находиться в строго определенных местах, должно быть, за этим следил компьютер. Стоило выйти за пределы разрешенной зоны, и зуммер внутренней связи начинал противно жужжать. Я не пытался выяснить, как быстро охрана среагирует на нарушение, мне нужен был чистый послужной список. Для внезапности.

Фильтры и коммуникации могут многое рассказать. Эта станция строилась как стандартный пограничный форпост, продуманно и функционально. Каждый сварной шов - на века, каждая секция - как маленькая крепость, максимум надежности и безопасности. Новые хозяева изменили разве что дизайн интерьеров. На большинстве узлов сохранилась традиционная темно-зеленая краска, то есть, за тридцать лет эксплуатации никому не пришло в голову их поменять. Это меня напрягало. Конечно, военные закладывают в конструкции надежность с запасом, но не до такой же степени! Видно, кто-то и где-то вычертил графики вероятности поломки и экономической отдачи, и постановил - работать на износ. Я быстро выяснил, что Селеной-5 владеет "Пан-Галаксис", станция служила перевалочным пунктом и аварийной базой для десятков рудников, разбросанных по всей системе. Пик добычи тут был лет десять назад.

Через месяц мне заявили, что я "знаю дело" и предложили самому выбрать место работы. "На ваш вкус" - пожал плечами я, меня зачислили в ремонтники и выдали пропуск зеленого цвета. Теперь я мог ходить в зону отдыха каждый день, но положения это не меняло: и причал звездолетов, и центр связи находились в административной зоне, куда техническому персоналу хода не было. Зона отдыха была эдаким пряником, наградой за примерную работу, и одновременно - социальным срезом станции в миниатюре. Здесь было все, чтобы работяги могли оттянуться после работы: ресторан, выпивка, казино, девочки, магазины барахла и даже "культурный центр" с видео и библиотекой (ни одного справочника по навигации в ее каталоге не было). На Селене-5 жили целыми семьями, большинство было вольнонаемными, и здешний быт их устраивал. Искать у них помощи было бессмысленно, к клиентам Контроля они относились презрительно. Это презрение, невидимый барьер между людьми, тщательно пестовался и ненавязчиво поощрялся. Главной ценностью, пропуском в свет призван был служить контракт с корпорацией-владельцем. Несвободных контрактников отличали от "нормальных" форма одежды, цвет пропуска, место обитания, лимитированный допуск к "благам цивилизации", по которому люди безошибочно определяют общественный статус друг друга. Одних приучали жаждать символов успеха, других - наслаждаться приобретенными. Интересно, понимали ли они, что принципиальной разницы между ними нет? Те и другие были собственностью не вполне чистоплотных хозяев, просто некоторые - лучше дрессированы.

Селена-5 напоминала мне коробочку с жуками, стоявшую в магазине мадам Герды. У жуков было все для того, чтобы плодиться и размножаться, но покинуть коробку они не могли.

Герметичная замкнутость станции могла быть плодом моего воображения, а могла быть стихийно сложившейся практикой, которую кто-то умело использовал. Формально я был совершенно свободен, но при этом совершенно точно знал, чем кончится любая попытка сопротивления. Так ведь догадки к делу не пришьешь… На то, чтобы найти лазейку в системе безопасности, могли уйти годы, а таким временем я не располагал. Не располагал в принципе: еще полгода в этой конуре и я просто-напросто свихнусь.

И к началу летней сессии я точно не успею. Продлит ли Декан мой отпуск?

День моего рождения прошел никем не замеченный. Я не стал напиваться, просто посидел в видеозале перед трехмерным экраном с какой-то дурной комедией, погрузившись в свои мысли и не опасаясь, что меня станут теребить. Сдерживаемое напряжение измотало меня. Я чувствовал себя проигравшим. Единственным светлым местом была моя нынешняя работа - бригада по ремонту КМП-катеров. Один из монтеров сказал, что иногда им приходится крутить болты и на звездолетах. Это был выход, но выход определенного типа. Удушающую безысходность ситуации могла взломать лишь силовая акция, но, с момента ее начала, я стану преступником, а ОНИ - невинными жертвами, и доказать обратное будет не легко. Меня беспокоило, как далеко мне придется зайти, и как резко нужно будет действовать. В конце концов, я звездолетчик, а не коммандос. Вот только вряд ли кто-то отдаст мне звездолет, мило улыбаясь.

Я вышел из зала и огляделся. В изогнутый коридор секции выходили двери трех ярусов. Наверное, это должно было обозначать простор, но дело портили реклама и вывески. Они рассекали объем дешевыми растяжками, вклинивались в него электронными панно на кронштейнах, витали в воздухе дрожащими голографическими фантомами. Это создавало ощущение хаоса. Стеклянные галереи, соединенные легкими мостиками, фонтанчик с искусственным деревом, легкий запах еды и какофония звуков. Между ресторанчиками, кафе и магазинами прогуливаются станционные жители с детьми (заведения, в которые детей не пускают, благоразумно расположены в другой секции). Обладателей цветных комбинезонов почти не видно, все подчеркнуто цивильно, по-планетному. Даже на потолке висит голограмма "под облака".

Фальшивое небо, фальшивое благополучие, фальшивая безопасность. Я не представлял себя живущим здесь ни при каких обстоятельствах, но и убийцей себя не представлял. Пока.

Бригада ремонтников, в которой я теперь работал, производила на меня странное впечатление. Большинство из них было так называемыми "самоучками", завезенными Контролем и выбившимися "в люди". То есть, они именно что "крутили болты", подражая действиям своих предшественников и руководствуясь какими-то метафизическими представлениями о конструкции агрегатов. Мастер был выпускником периферийного колледжа, способным как максимум произвести диагностику и худо-бедно проверить качество работ. Устранять крупные неполадки или осваивать новую технику эта гоп-компания не могла по определению, а от нее этого и не требовалось. Это было еще одно проявление политики "на износ" - срок службы машин предполагался равным сроку существования предприятия.

По странному стечению обстоятельств, "прямо щас" бригаде предстояло участвовать в капитальном ремонте звездолета. Ни у кого, кроме меня, это не вызывало энтузиазма. Работы предстояло вести в невесомости, в огромном газонаполненном доке при половине атмосферы. Плюс к смене - полчаса за свой счет, на проход через шлюз. Всем выдали кислородные маски - атмосферой в доке служил инертный газ. Пользуясь вынужденным молчанием в шлюзовой камере, я пытался собраться с мыслями и выстроить какой-нибудь план. Сумею ли я верно оценить масштаб необходимого ремонта и работоспособность машины? И что потом? Но одного взгляда на корабль было достаточно, чтобы испытать непередаваемое разочарование. Монтажники уже сняли защитные панели и слои изоляции, скрывавшие под собой реакторный отсек. Среди яркого конфетти разрядников и прерывателей матово поблескивали питающие шины звездного привода. Даже при пониженном давлении между ними должна была висеть электрическая дуга в руку толщиной. Значит, накопители пусты, до железки. Мог бы сам догадаться, это в любой инструкции сказано: нельзя ставить на капитальный ремонт заправленный корабль.

Как глупо… Все мои планы не стоили выеденного яйца. Единственное место, где можно найти готовый к полету звездолет - причал на другой стороне станции. Разве что попадется мелкий ремонт без постановки в доки, но это случай, случай, такое спланировать нельзя! Сколько лет мне придется ждать такой возможности?!

Работа шла не шатко ни валко. Рабочие откровенно филонили, казалось, перспектива по шесть часов в день работать в кислородной маске их не беспокоила. Корабль, пузатый транспортник махрового года постройки, вызывал во мне щемящее чувство узнавания. Это было нечто свое, понятное и родное. Я с головой ушел в процесс монтажа бронеплит, радуясь возможности хотя бы на время забыть о проблемах.

Это имело странный эффект: меня тут же зачислили в знатные труженики. Старые работяги ревниво косились на меня, а мастер норовил назначить ответственным за какое-нибудь особенно нудное дело. Я тупо соображал, с чего это на меня свалилась такая честь. Выходило так, что "сигнал" прошел сверху. Кому-то надоело ждать, когда я раскачаюсь, и меня решили подтолкнуть. Еще одно, типа, поощрение. Предположение быстро подтвердилось - мастер сообщил, что меня желает видеть Администрация (именно так, с большой буквы и с благоговейным придыханием). Я пошел в тайной надежде пошпионить, но экскурсии по административной зоне не вышло. Затянутая в блестящий нейлон секретарша встретила меня у пропускного пункта и повела к цели кратчайшим путем. Я видел два лифта и один коридор, но меня впечатлило обилие электронных замков и камер на такой короткой дистанции. Как в банковском хранилище. Кого же они так боятся? Девица привела меня на ярус, где дерево на стенах было настоящим, а пол покрывала шерстяная ковровая дорожка.

Пожароопасное извращение…

Здесь определенно должен был сидеть какой-то высокий чин. Справа от двери (двустворчатой, на петлях!) была вмонтирована солидная позолоченная табличка с надписью "Главный Администратор комплекса Рудольф Бирек". Надо ли так понимать, что я дал имя своему врагу?

Точнее - врагам, поскольку в кабинете меня ждали двое. Вторым был молодцеватый мужчина с цепким колючим взглядом, одетый во что-то, напоминающее спортивный костюм, но из оч-чень хорошей ткани. Мне безумно хотелось сказать ему, что в таком прикиде он похож на престарелого комика, но, в отличие от Администратора Бирека, он не представился, и общаться со мной не собирался.

- Я рад появлению в нашей команде такого ответственного молодого человека. От лица всей корпорации, я уполномочен предложить вам пятилетний контракт в качестве технического специалиста.

Администратор Бирек сиял, он напоминал человека из рекламы, типа, идеального менеджера. Контракт уже лежал перед ним, солидная многостраничная книжка из белого пластика, оформленного под бумагу.

- Можно прочитать?

- Да, конечно! - он подвинул документ ко мне.

Это мой дядя приучил меня читать бумаги. Он относится к тому роду людей, которые первым делом изучают инструкции и долго рассматривают этикетки на колбасе, прежде чем есть. Сейчас он гордился бы мной, я вникал в каждое прочитанное слово, разгадывал смысл каждой запятой. Это был стандартный контракт, от корки до корки, на очень хороших условиях. Даже слишком хороших, учитывая отсутствие у меня диплома и метод моей вербовки. Маленький нюанс - дата проставлена задним числом, в день моего прибытия на Селену-5.

- Дата неверная, - пробормотал я.

- Да, да, - нетерпеливо кивнул Бирек. - Эти два месяца будут вам компенсированы и войдут в стаж.

Какое великодушие! У меня появился шанс слиться в экстазе с одной из крупнейших корпораций Старых Миров. Она обеспечит мое безбедное существование, спокойную старость, образование моих детей, качественное лечение и представительство в суде, она будет делать за меня все, даже думать за меня будет. Хороший оклад, премиальные, оплата сверхурочных… Забыть амбиции и стать обеспеченным человеком - заманчиво, черт возьми! Все, что от меня требовалось - мой личный код, набор цифр, которые ни один вменяемый человек никогда не использует, ограничиваясь кодами, генерируемыми удостоверением личности. После этого они смогут подписать от моего имени все, что угодно, хотя, вряд ли они станут возиться с подлогом. Ни особого имущества, ни богатого наследства у меня не предвидится…

- Я это не подпишу.

- Простите? - казалось, Администратор не понял смысл сказанного.

- Я не буду это подписывать.

Бирек выглядел потрясенным.

- Но почему?!

- Не хочу.

- Вас что-то не устраивает? Мы можем обсудить варианты…

- Не надо. Я ничего не буду подписывать.

- Я, признаться, не понимаю…

- И не надо.

Взгляд Бирека стал тусклым.

- Мне жаль, очень жаль. Если ваша позиция изменится, я буду рад снова вас видеть.

Аудиенция закончилась.

Я возвращался в казарму на автопилоте, полностью погруженный в собственные мысли. Я сейчас сделал глупость или поступил мудро? У меня была возможность тихо капитулировать и жить спокойно. И не плохо жить! Сколько можно цепляться за детские мечты? Если я вообще смогу вернуться на Тассет, Астроэкспедиционный Корпус мне уже не светит. Стоило ли тогда вставать в позу?

Они сами виноваты, что не пожелали ничего объяснять. В обстановке неопределенности и лжи разум не мог подсказать правильного решения. Я вынужден был повиноваться эмоциям, инстинкту. Так я, если и не решу проблему, то хотя бы получу удовольствие. А эмоции у меня были примитивные до ужаса: "Дайте мне только понять, что вам нужно, и я обязательно этого не сделаю!" Что мне до их денег, если все их придется тратить на Селене-5? Я хотел сидеть в кресле капитана, в крайнем случае - навигатора, следить за пляской индикаторов мощности и слушать ход обратного отсчета, пока в ушах не прозвучит последнее "Ноль!". Хотя бы один раз в жизни я это сделаю.

К моменту, когда дверь каюты закрылась за мной, я уже оставил сомнения и испытывал только чувство мстительного удовлетворения.