"Почему поют русалки" - читать интересную книгу автора (Харрис К. С.)

ГЛАВА 30

— Совершенно ясно, твои расспросы заставили кого-то страшно занервничать, — проворчал Пол Гибсон, откидываясь на спинку стула.

— Куда яснее, — криво усмехнувшись, подтвердил Себастьян. — Вопрос в том, кого именно?

Вдвоем они сидели в одной из кофеен на Молл, широкой аллее, ограничивающей с севера Сент-Джеймсский парк. Туман, подобно холодному влажному покрывалу, снова накрыл город, словно говоря его обитателям, что погожие летние деньки, когда улицы купались в благодатном солнечном сиянии, закончились.

Его собеседник задумался, глаза его не отрываясь следили за парком, поднимавшимся над чашкой.

— Ты уверен, что убийство в порту, совершенное сегодня утром, имеет отношение к предыдущим трагедиям? Портовые доки всегда являлись опасной зоной.

— Когда это портовый хулиган, пусть даже ставший убийцей, стал запихивать в рот своей жертвы какую-то чертову мандрагору, вместо того чтобы ограбить убитого? Он не тронул ни часов лейтенанта, ни его кошелька.

— Тут ты прав. Но способ совершения убийства резко отличен от других. Тело жертвы не было обескровлено, все внутренние органы остались невредимы.

Себастьян, словно внезапно о чем-то вспомнив, подался к собеседнику и спросил:

— Ты говорил с врачом, делавшим вскрытие тела лейтенанта Беллами?

Удовлетворение мелькнуло в глазах Гибсона.

— Я так и думал, что тебе это будет интересно.

— Ну и?..

— Хирург, выполнявший эту процедуру, не обнаружил ничего, кроме ножевого ранения. Ну и корня мандрагоры во рту убитого, конечно.

Себастьян нахмурился.

— Возможно, у убийцы просто не хватило времени. На остальные жертвы — Торнтона, Кармайкла, Стентона — была устроена засада, после нападения их сначала куда-то увезли и лишь потом убили. Возможно, Адриан Беллами пытался оказать сопротивление нападавшему и тому ничего не оставалось, как прикончить его. Поскольку доки — место довольно людное, убийца не имел времени на манипуляции с телом жертвы. Он успел только сунуть ему в рот мандрагору и скрыться.

Заслышав звуки мерного военного шага, Себастьян оглянулся. Сквозь стекло большого окна кофейни видно было, как отряд завербованных во флот новобранцев марширует по мостовой, направляясь к порту и морской жизни во флоте его величества. Их строй плотно окружали вербовщики, не давая никому скрыться, запястья новобранцев были скованы наручниками, словно у преступников. Возраст их колебался от пятнадцати до пятидесяти лет, но лицо каждого одинаково выражало неприкрытый страх.

— Бедолаги, — пробормотал Гибсон, следуя взглядом за удалявшимся отрядом. — Когда вижу такую картину, не могу не вспомнить строчку из гимна «Правь, Британия». Ну, ты знаешь, о какой я говорю: «Никогда, никогда, никогда англичане не будут рабами».

Себастьян хмыкнул и поперхнулся глотком кофе. Когда Гибсон вновь заговорил, лицо его приняло сосредоточенное выражение.

— То стихотворение Джона Донна, о котором ты мне говорил… Герой его посвятил свою жизнь путешествиям. Может быть, последняя жертва, лейтенант Беллами, и будет разгадкой происшедшего.

Себастьян покачал головой.

— Этот парень практически жил на корабле с тех пор, как стал взрослым. Какого рода контакты могли связывать его с остальными жертвами? Нет, думаю, ответ надо искать во взаимоотношениях их отцов. А может быть, матерей.

— Неверность женщины?

— Или женщин.

Гибсон задумался, медленно водя пальцем по краю чашки. Затем продолжил:

— Говоришь, что и преподобный Торнтон, и сэр Хамфри Кармайкл, и капитан Беллами бывали в Индии. А был ли там лорд Стентон?

— Пока не знаю. Но мне очевидно, что все они о чем-то умалчивают. И по крайней мере один из них готов пойти на убийство ради того, чтобы я не доискался правды.

— Каким чудовищем нужно быть, чтобы ради сокрытия тайны подвергнуть собственного сына такой ужасной опасности?

— Самым обычным человеком, по моему мнению. Гибсон поднял глаза к окну. Вечерело, аллея перед ними постепенно опустела, сумерки разливались по ее безлюдному пространству.

— Что за ужасную тайну может скрывать такой человек? — Одним глотком он осушил последние капли кофе, остававшиеся в чашке. — Поистине, тайну страшную.

Себастьян не торопясь шел по Молл, направляясь к Куин-сквер, когда внезапно с ним поравнялся и замедлил ход элегантный конный экипаж. Подняв глаза, он увидел, что из окошка кареты на него смотрит Чарльз, лорд Джарвис. Себастьян отвернулся и продолжил идти тем же неторопливым шагом.

— Милорд! — услышал он голос спрыгнувшего с запяток лакея. — Виконт Девлин! Лорд Джарвис хотел бы сказать вам несколько слов.

Себастьян, продолжая идти тем же шагом, небрежно ответил:

— Передайте лорду Джарвису, что меня не интересуют эти несколько слов.

И свернул за угол. Экипаж последовал за ним, послышавшееся затем дребезжание подсказало ему, что стекло в окне кареты опустили. Голос лорда Джарвиса звучал негромко, но Себастьян прекрасно слышал все, что тот говорил, несмотря на шум проезжающих экипажей и цоканье лошадиных копыт.

— Мне известно о вашем визите в Гринвич. О том, что мистер Генри Лавджой просил вашего содействия в раскрытии этой серии убийств. А также о том, что, поскольку сам он отстранен от ведения дела, забота о поимке убийцы возложена на вас.

— Так что же?

Себастьян оборотился и взглянул в лицо Джарвиса. Тот мрачно осклабился.

— У меня есть сведения, которые могут представлять для вас определенный интерес.