"Девять опусов о зоне" - читать интересную книгу автора (Круковер Владимир)

- камерами вдоль кузова, запихали профессора в этот отсек, заперли
дверь-решетку на ключ и вперед, по знаменитым российским дорогам.
День - ночь, сутки прочь. Доехали, наконец. Город Минусинск, знаменитая
минусинская тюряга с гигантскими камерами, хранящими память еще о
декабристах. Рядом - Шушенское. Шалаш там стоит, прославленный, в котором
Владимир Ильич стрикулизмом занимался.
Прекрасные, скажу вам, места Минусинск, Шушенское, Абакан. Там
своеобразный микроклимат, позволяющий жителям выращивать даже арбузы.
Природа богатейшая. Цветы там гигантские растут, как в тропиках. А какие там
леса! Слов нет!!
Хороший человек был царь-батюшка, знал, куда ссылать инакомыслящих. В
этих местах всесоюзную здравницу строить надо: там и климат, и природа куда
целебней, чем на грязном Черном море.
Вошел осужденный Брикман в больничную палату знаменитой минусинской
тюрьмы. Камера, как камера, только большая. Шконки в три яруса, пациенты так
и лежат в три ряда. Кто понахальней - на нижнем, кто послабей - на верхнем.
Все больные. У одних уже открытая форма, кровохарканье, прочие симптомы
близкого конца. У кого-то форма начальная, пятна там на легких появились,
очажки небольшие. Но это ничего, после лечения и перерастут пятнышки в
каверны, все будет развиваться по учебнику фтизиатрии, только ускоренными
темпами.
Дым в палате, соседа с трудом различаешь. Все курят. Считается, что
никотин помогает легче переносить болезнь. Смолы, как известно, в табаке
есть. Они язвочки в легких и запечатывают. Видели когда-нибудь табачный
мундштук, в нем такая коричневая вязкая слизь накапливается? Это и есть
канцерогенная смола, лучшее средство от чахотки. Питание в камере
соответственное, тюремное, но с добавками молока и масла. Еще уколы.
Сильнейшие антибиотики колют зэкам, не жалеют для уголовников дорогого
лекарства. Прогулка дополнитель-ная.
Вместо часа можешь ходить в загоне каменном два часа в любую погоду.
В общем, выжить тебе не дадут, залечат в любом случае. Наши врачи -
лучшие в мире. И лечение у нас бесплатное. Особенно в тюрьме.
Самое интересное, что профессор искренне верит, что у него туберкулез
легких. Правда, он не помнит, чтоб у него брали анализы или водили на
рентген, но он в последнее время не вполне доверяет своей памяти. Он начал
путать реальность с вымыслом, жизнь предстала перед ним в двух ипостасях,
как в театре, где реальность на грани вымысла, а вымысел на грани
реальности. Да и неугомонный Гошин спинной мозг посылает в мозг головной
разнообразные сигналы, являет профессору во сне разнообразные воспоминания
из чуждой ему жизни, короче - борется за право полного обладания телом. Если
добавить к этому некоторое расстройство здоровья после обработки в
оперчасти, то некоторая амнезия вполне простительна нашему многострадальному
ученому.
Встретили осужденного Брикмана в камере с обычной насторожен-ностью
диких зверей в неволе. На строгом режиме, естественно, не было наивных
"общаковских" проверок и "подначек" с бросанием при входе на пол полотенца
или "твоя пуговица или не твоя?" с последующим отрыванием оной. Но обычный
вопрос: "засвети масть" имел место. И ответить на него профессор должен был
с максимальной четкостью, чтобы определить свое место в сложной
иерархической системе уголовных чинов.