"Провокационная терапия" - читать интересную книгу автора (Фаррелли Френк, Брандсма Джеффри)терапевты провокационной терапии встают на позицию рационального подхода,
поскольку считают, что ответственность людей за свои поступки придает им достоинство и надежду: "Ты можешь быть виновным, но имеешь право выбора и можешь вылечиться, твоя жизнь станет другой. Ты не беспомощный слепец, полная жертва "БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО" (психологически изысканный термин 20-го века для слова "дьявол"). Пока мы смеемся над наивной, ставшей классической комедией Флипа Вильсо "Черт заставил меня сделать это", врачам смиренно приходится кивать и соглашаться с пациентами, когда они заявляют: "Дьявол внутри меня заставил сделать это". Несколько слов о вине, стыде и страхе. Страх переживается, как "Я сделал что-то ужасное и теперь боюсь, что вы накажете меня".Стыд - "Я сделал плохое и боюсь вашего неодобрения." Вина - "Что я наделал, об этом сожалею, ведь я хочу быть совсем не таким." В моем опыте клиенты, в своем большинстве, переживали страх и стыд, но не вину. Единственным механизмом психологической защиты являются установки: "Это не я. Это или МАТЬ, или ОТЕЦ, или ОБЩЕСТВО". Или же "Я не делал этого", либо иная версия отрицания в попытке спрятать лицо и избежать стыда. А ведь каждое отрицание - это тоже выбор. (Представляет интерес тот факт, что основная масса клинической литературы о взаимоотношениях мать-дитя написана теоретиками-мужчинами, при этом не без основания матерей обвинили, что по их вине чаще всего происходят функциональные расстройства в поведении больных). Если клиент твердо намерен вылечиться, то терапевт рано или поздно и независимо от того, какой теории он придерживается, должен будет внушить больному: "Хватит валять дурака, включай скорость". Некоторые терапевты пытаются сделать это деликатно, но в конце концов все же вынуждены сказать: внутри. Настало время тебе самому использовать то, чему научился". Даже последователи и ученики Б.Ф.Скиннера вынуждены полагаться на выбор и волеизъявление, несмотря на противоположные заявления Скиннера (О свободе и достоинстве, 1971). Возьмем такой пример. Если пациент систематически не посещает собраний и оправдывается, что "какая-то сопротивляющаяся сила не пустила меня", ему приходится выбирать: либо освобождаться от этой силы непредвиденных обстоятельств, либо прекращать лечение. Если клиент не перестает твердить, что он "ничего не может поделать", мы его запираем в лечебницу для душевнобольных или в тюрьму, либо же общество подвергает остракизму. Его не выпустят из тюрьмы или будут лечить как несостоятельного чокнутого до тех пор, пока он сможет что-то сделать. И опять, некоторые терапевты рассуждают на этот счет, но общество просто наводит рядок: "Если не можешь платить, убирайся!" То, о чем мы говорили, можно легко изобразить в виде простой парадигмы: 1. Я НЕ ФУНКЦИОНИРУЮ 2. ПОТОМУ ЧТО 3. Я НЕ МОГУ 4. Я НЕ ХОЧУ Клиент подчеркивает "Я не могу". Терапевт уверен, что клиент не хочет, весело с ним соглашается и в попытке вызвать его на действие, реакцию делает "мрачные сообщения психологического детерминизма, этим он хочет заставить признать клиента, что тот просто не желает. Если же клиент признает 1 на |
|
|