"Дьявольское кольцо" - читать интересную книгу автора (Буровский Андрей) самой природе; 15 сентября, уже 20 градусов ниже
нуля, - а мы работаем, и хорошо! Реки сносят мосты, морозы длятся 9 месяцев в году, мошка не дает есть и спать - а мы делаем дело! Во-вторых, масштабы; мы все видели, что делается огромное дело, осваивается колоссальный край. Пустая страна наполняюсь людьми и работой. Все, что есть на Колыме сейчас, создавалось на пустом месте. Магадан вырос на моих глазах. Там, где и поселка-то никакого отродясь не было. А в 1935 году Магадан - уже большой поселок. И это все, Володенька, там, где мы разведывали! По твоим следам идет все это - многолюдье, электричество, хохлатки в земле копаются, целые семьи приезжают... Был, конечно, и третий мотив - пожалуй, даже и не деньги. Деньги, конечно, тоже важны. Но куда важнее - уважение. "А, геолог!" То, что мы делали, было под контролем у правительства. Премии, награды, назначения, избрание в Академию наук - все возможно. В свои там 25, в 30 лет к тебе такое уважение, как будто тебе 50 и ты доктор наук или академик. Ты не как-нибудь работаешь, а по правительственному заданию, и для тебя государству ничего не жалко - ни денег, ни товаров дефицитных, ни чего-то другого... не одному мне. На энтузиазме, на эйфории этой, на "даешь!" вообще делалось многое. И в геологии, и в политике. У начальства я был на счету не то что хорошем - прекрасном! Заработки были, пожалуй, даже слишком велики для молодого парня. Да и тратить их некуда было. Некуда и негде. Про прииски, про тайгу и говорить смешно. А весь Магадан тогда был - от силы тысяч 5, а может быть и того меньше. Городишко деревянный, нравы диковатые; развлечений никаких, разве что пить спирт. Но я как-то, знаешь, и не развлекался. Мне работать было страшно интересно, а общаться я мог с множеством тех же геологов - интересные попадались люди, яркие. В 1927 году, еще до Колымы, я женился - на Анастасии Никаноровне Никоненко. Они вольнонаемные были, Никоненки, как и я; контракт подписали и приехали на Незаметный. Они вообще очень сплоченной семьей были, дружной. Хлебосольные были, веселые. А я один жил; уже три года, как завербовался, и все один. И к ним я ходить начал. Тем более, у Никоненок дочка была, моих лет... И твоя бабушка мне сразу сильно понравилась, и я стал за ней ухаживать. Они с ее мамой, помню, все пели украинские песни. И так меня |
|
|