"Дьявольское кольцо" - читать интересную книгу автора (Буровский Андрей)

за душу брали эти песни, хороший мой...
В 1928 году у нас родилась дочь, твоя мама. Мы
все думали, когда же сможем уехать домой? Понимаешь,
меня работа устраивала - и на Незаметном, и там
более - на Колыме. И интересно, и платили хорошо. Но
тут появлялся вопрос - как детям образование давать?
Именно что детям, мы вовсе не собирались только одну
дочку завести...
И наукой заниматься хотелось. Фундаментальной
наукой, теорией. Стал я говорить с начальством,
обсуждать... В 1931 году срок моего договора
кончался. В общем, обещали меня перевести в
Геологический комитет, в Петербург. Работал бы я
по-прежнему на колымском материале, в экспедиции бы
ездил, но уже и квартиру бы имел в Ленинграде, и
положение - научный работник. Мы с женой думали: даже
не сразу, а через год, через два... Скажем, в 1933...
Мы ведь плохо знали, что делается в стране. Я
как уехал в 1923, в 21 год, так мне и казалось - все
так, как в годы НЭПа...
И тут, понимаешь ли, началось... Дело в том, что
в 1929 году, в июле, мой отец и старший брат бежали
из страны. Ушли они через границу, с боем, и
нескольких пограничников убили. Я был тогда в
экспедиции, что случилось - узнал только осенью.
Выходим мы из тайги, в Магадан, уже по первому
снежку... А там меня особист встречает, отбирает
оружие эдак аккуратно, и начинаем мы с ним по этому
поводу общаться...
К тому времени и мать, и сестра - обе уже давно
в лагерях.
Потом уже, когда переехал в Ленинград, я узнал,
запрос сделал. Мне уже бояться было нечего - другие
времена, после XX съезда, пенсионер, таких не брали.
Да и не простой, заслуженный пенсионер, с северным
стажем, по ихнему мнению - свой...
Ну, а вы уже отдельно жили, в другом городе... В
общем, стало неопасно, и разузнал я немного, запрос
сделал. И ответили мне, честь по чести. Что были они
в лагерях под Актюбинском, и что погибли в 1930 году.
А как погибли, где похоронены - про это они сами не
знают, потому что архивы уничтожены.
Я потом с вернувшимися разговаривал. Например,
тут, в Петербурге, познакомили меня со Львом
Гумилевым, да-да, тем самым, сыном писателя. Он
рассказывал, что обычно мертвых в шахту сбрасывали. И
не он один рассказывал, поэтому я верю.
Как ты понимаешь, этих шахт мы с тобой не
найдем. Ну, а тогда, в 1929, спрашивают меня, а я и
ответить ничего не могу... В общем-то, спас меня