"Дьявольское кольцо" - читать интересную книгу автора (Буровский Андрей)

отдающийся под сводами, перекошенная харя красножопого, прыгнувшего на
амвон - старик тогда снял его выстрелом, рыло зажатой в углу крысы - лицо
другого большевичка, который на хорах вцепился в его левую руку зубами, а
потом оседал, жалобно крича, суча ногами, запрокинув полное страдания лицо.
А какое лицо было у матери, когда ваши кидали ее в шахту?! Расскажи мне про
это, ублюдок! Расскажи, просипи сучьим рылом! Рукоять револьвера сминала,
отбрасывала харю - и тогда, в церкви, и в памяти; старик улыбался той самой
улыбкой, что так не любила жена.
Но вместе с тем и сладостна была память, как сипел, издыхал этот
красный, как плеснуло теплым ему на руки с отвратительной рожи убийцы.
Старик знал, что добродушное, мягкое лицо семьянина сейчас меняется, и что
не всякий сможет сейчас спокойно посмотреть на его улыбку людоеда. Приятно
было вспоминать, как бежал, уставя штык, с мерным криком, а вся эта красная
сволочь драпала, лишь временами поворачивая хари назад, проверяла - далеко
ли еще от них смерть. Старик улыбался и помнил - даже любимая жена не любит
этого выражения, хотя не любит красных еще больше...
Старик знал, что вспоминать это тоже нельзя: сразу перехватит сердце,
нальется тяжестью затылок. Сто раз права жена, прав давно мертвый Хосе: надо
уметь думать о другом, чтобы жизнь и любовь были сильнее ненависти и смерти,
пусть даже погибели выродков.
Старик знал, что надо сейчас делать: надо кинуть в рот синюю таблетку
из приготовленной коробочки, запить давно остывшим чаем; надо вспоминать,
как жена идет к нему через маковый луг, как подносит к груди маленького
Игнасио под кипенью апельсиновой рощи. Вспоминать друзей, приезжающих из
Парижа и Франкфурта. Вспоминать и так сидеть, пока не перестанет бухать
сердце.
Впрочем, сейчас жена спит, а у него полным-полно работы. Сейчас, перед
концом пути, надо вспомнить. Да, его скоро не станет. Много раз он поднимал
бокал: "Следующее Рождество - на Родине!" На Родине... У него уже не будет
Рождества, а если он и доживет, то все равно никуда не поедет. Последние два
Рождества старик никуда не мог ездить, очень быстро уставал, и если даже
коммунизм на Родине закончится завтра - не смог бы уехать в Петербург, даже
чтобы просто умереть на его улицах.
Но, может быть, кому-то поможет все, что он пишет сейчас: например,
внуку Ваське-Базилио. Итак, царь Соломон, первый обладатель кольца...
Да, никто на Востоке ничего не слыхал ни о царе Соломоне, ни даже об
его удивительном волшебном кольце. О кольце, которое давало Соломону
необычайное, неслыханное могущество... Надевая это удивительное кольцо, царь
понимал, что говорят животные, птицы... и люди. Достаточно было надеть
кольцо и подумать о ком-то, как становилось слышно, что этот человек
говорит, и даже известно, что он думает.
Можно представить себе, в какой ужас приводила его народ эта
способность - не успел ты подумать про своего царя какую-нибудь гадость, а
он уже в курсе дела и может даже повторить дословно...
Радовался и царь, потому что придворные льстецы и холуи, конечно,
развлекали царей и создавали им самую приятную жизнь... Но случалось, что
они еще и кормили и поили царей чем-то таким, от чего их жизнь тут же
пресекалась. А бывало, что цари не возвращались с охоты или внезапно падали
куда-то. Или, наоборот, это не цари падали, а как раз на них падали
увесистые колонны и даже почему-то (не иначе как для верности) целые стены и