"Вечное движение (О жизни и о себе" - читать интересную книгу автора (Дубинин Николай)

зочаровало. Кант учил, что категории, которыми мы познаем внешний мир,
являются якобы присущими не внешнему миру, а нашему уму. Он признавал
объективность внешнего мира, однако согласно его учению этот внешний
мир был для человека навечно закрытым.

После Канта я с особым интересом читал сочинения Иоганна Готлиба
Фихте, который, стоя на позициях субъективного идеализма, критиковал
дуализм Канта. Он полагал, что основой бытия является субъект - "Я",
под которым надо было понимать бесконечную универсальную деятельность
познания. Фихте полагал, что поэтому бытие и сознание образуют единс-
тво.

Субъективно-идеалистический характер философии Фихте вызывал у меня
чувство глубокой неудовлетворенности. Мир после чтения превращался в
сонм серых теней, в котором "практически" действовало только собствен-
ное "Я". Однако рассуждения Фихте о назначении ученого произвели на
меня глубокое впечатление, и я выписал эти рассуждения в тетрадку,
много раз перечитывал их и помню до сих пор. Фихте говорит, что истин-
ные мужи науки - это те люди, "которые преданы ей до гроба, которые
примут ее, если она будет отвергнута всем миром, которые открыто возь-
мут ее под защиту, если на нее будут клеветать и ее будут порочить,
которые ради нее с радостью будут переносить хитро скрытую злобу силь-
ных, пошлую улыбку суемудрия и сострадательное подергивание плечами
малодушия".

В этой же книге-лекции Фихте под названием "О назначении ученого",
которые он читал в Иенском университете в 1794 году, я нашел такие
слова: "Я - жрец истины, я служу ей, я обязался сделать для нее все -
и дерзать, и страдать. Если бы я ради нее подвергался преследованию и
был ненавидим, если бы я умер у нее на службе, что особенное я совер-
шил бы тогда, что сделал бы сверх того, что я просто должен был сде-
лать?"

Некоторые из этих слов я взял для себя. По молодости лет мне понра-
вилась фраза "Я - жрец науки". Затем долгие годы я повторял уже другую
фразу - "Я обязан сделать для нее все". И вот теперь, когда прошли
долгие годы труда и борьбы, я повторяю уже последнюю фразу, я говорю,
что "все это я просто должен был сделать".

В годы раннего увлечения философией кроме книг реакционных философов
я прочел много статей из марксистской литературы. Среди философов-тео-
ретиков того времени выделялся А. М. Деборин, пытавшийся утвердить се-
бя в качестве главы марксистской философии. Читать статьи Деборина бы-
ло интересно, так как он стремился связать философию диалектического
материализма с естествознанием, однако эта связь у него носила слишком
общий характер.

Мое философское кредо выявилось только тогда, когда в эти же годы я
сам, самостоятельно прочел книгу В. И. Ленина "Материализм и эмпириок-
ритицизм". Эта книга навсегда определила весь строй моего материалис-