"Военные катастрофы на море" - читать интересную книгу автора (Непомнящий Николай)

Но боя не вышло. "Новик" и "Аскольд", преследуя японские миноносцы,
вошли в зону огня основных сил эскадры Того. Чтобы не жертвовать напрасно
двумя крейсерами, надо было разворачиваться и уходить обратно. Макаров так и
поступил.

Однако его выход произвел впечатление, и не только на русскую эскадру.
Японцы находили, что он вел себя по-самурайски.

Едва Макаров под возгласы "ура" и аплодисменты вошел в порт, как шум
приветствий заглушили разрывы японских снарядов. Японские корабли стреляли
через полуостров Ляотешань. Было время отлива. Русские корабли, запертые,
как в садке, не могли выйти в море. Батареи фортов из-за большой дистанции
или закрытые горами не могли отвечать на огонь.

Того и об этом подумал, он предусмотрел эти обстоятельства. Каждый день
он организовывал и улучшал этот способ ведения боевых действий, к которым он
был, в некотором смысле, вынужден прибегнуть. Ему надо было проводить
перегруппировки эскадр, отслеживать повреждения на кораблях, отправлять
аварийные корабли в ремонт на заводы, следить за наличием боеприпасов и
других видов довольствия, в общем, вести всю интендантскую работу,
одновременно поддерживая высокий моральный и боевой дух и экономя силы.
Императорскому флоту не нужен был Макаров, который бы возвращал ему
активность и уверенность. Ему нужен был человек, который должен был его
держать в готовности все двадцать четыре часа в сутки и в момент, когда
Макаров попытается - а что он попытается, было очевидно! - вырваться из
Порт-Артура, смог принять правильное решение. Того как раз и был именно
таким человеком.

На суше продолжалась зимняя кампания. Нельзя сказать, что русские были
плохими солдатами. Обороняясь, они показывали себя с самой лучшей стороны.
Но если русские войска в окопах смогли отбить все прямые атаки противника,
то они оказались очень маломаневренными и вынуждены были отступать всякий
раз, как японцы выполняли обходные маневры. Эта неспособность вести
маневренную войну была следствием в основном чрезмерной привязанности
русского штаба к железной дороге. И не стратегия здесь причиной, а
соображения комфорта. В начале войны адмирал Алексеев, русский наместник
царя на Дальнем Востоке и главнокомандующий морскими и сухопутными силами,
имел в своем распоряжении специальный поезд, в котором были и вагон-салон, и
вагон-ресторан, и спальный вагон. Кроме того, в его штабе была целая толпа
штабных офицеров. Когда этот "спецпоезд" перемещался, перед ним шел еще
один: губернатор опасался мин, нападений и диверсий. Адмирал Алексеев к тому
же ненавидел путешествовать по ночам, а вставал он очень поздно, поэтому всю
ночь и большую часть утра его поезд стоял на какой-нибудь станции или на
вокзале. Он также не любил, когда его сон тревожили свистки и пыхтенье
паровозов. И, как только он ложился спать, в округе прекращалось всякое
движение поездов.

Когда на место Алексеева был назначен генерал Куропаткин, он первым
делом изъявил желание иметь в своем распоряжении специальный поезд. Его